Соавторы: Олег Самойлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 71 (всего у книги 329 страниц)
А пустых бутылок под столом прибавилось, – отметил на выходе с чердака после пятого испытания. – Кто-то тут явно бухает. И вряд ли кто-то из подпольщиков. Хотя, чем маньяк не шутит, вдруг Билл нашёл винный погреб и втихую квасит тут на пару с пластиковым другом… Идеальный ж собутыльник – пьёт мало, выслушает что угодно.
И, уже на лестнице:
А в такую погоду бутылочка-другая не помешала б. Нам с тобой, док. Желательно у камина.
Перед обедом ладони уже сильно кровили. Прежде чем идти на кухню, Арсений направился к себе, поменять бинты. Его собственная пачка заканчивалась, а просить у Джима было как-то не с руки. Мысленно поставив в памяти галочку – поискать ещё бинтов, – он поднялся по узкой чердачной лесенке. И замер. На двери, поверх чернильного рисунка, красовалось штук пять ярко-жёлтых стикеров.
– Вот тебе раз… – Арсений недоверчиво прищурился. Все бумажки со списком необходимых для нахождения предметов, все с подписями, кому и куда принести. Не то чтобы в стикерах было что-то необычное, но с тех пор, как Перо получил свой полуофициальный статус «зама» Файрвуда-младшего, стикеры на его дверь не клеили. Джек запрещал. У них было что-то вроде негласной договорённости – Арсений бегает по его заданиям, главный крыс бережет его от вечных «подай-принеси» со стороны других подпольщиков. Показательное нарушение соглашения сейчас вовсе не обрадовало.
Арсений посдёргивал листочки, скомкал, открывая дверь комнаты, швырнул получившийся бумажный шарик в угол, к прочему мусору.
С другой стороны, вряд ли Джек стал бы нарушать данное обещание. Файрвуды своему слову хозяева… Ну да, фамильная черта. Тогда что…
В это раз ему не повезло явиться в самый обеденный час-пик – обитатели набились в кухню, шум стоял порядочный. Обсуждали новую ловушку – тема одинаково волновала обе фракции. Бедолага Дженни отодвинула своё любимое кресло к окошку и вязала плед – к слову, почти законченный. Он тяжёлым тёплым ворохом лежал на её коленях.
Выбирать не приходилось, и подпольщик с наполненной тарелкой плюхнулся на свободное место. Оказалось, рядом с Кэт. За тот период, пока Арсений не видел её вблизи, девушка стала выглядеть куда менее самодовольно. Даже, вроде бы, похудела.
– Привет, – сказала она нейтральным тоном под общий шум, опуская ложку в тарелку с супом.
– Взаимного привета, – Арсений плюхнул корнишон на кусок хлеба. Огурец оставался последний, и он едва успел увести его из-под вилки какого-то шустрого последователя. Ворон одарил его далёким от дружелюбия взглядом.
– Вот, держи. Я их всё равно не люблю, – Кэт подвинула к нему блюдце с двумя огурцами.
– Та-ак, чую подвох… – Подпольщик разрывался между желанием принять дар и осторожностью. – На что меняешь?
– Ты, кажется, слишком долго пробыл в своём подполе. Ни на что, просто отдаю.
– Ну… спасибо.
Арсений довольно хлебал суп, заедая огурцами, и попутно слушал сплетни. Радио «сарафан+» гнало стабильщину: всё про ловушку, про то, что Джек проболтался час на цепях, про то, что новую комнату теперь за метр обходят. Ничего интересного. А вот неожиданная щедрость Кэт прямо подняла настроение – душа требовала огурцов.
– Арсень… – осторожно позвала девушка.
Еле расслышал, на фоне общего галдежа её голос почти потерялся.
– Ну?
– Я насчёт Алисы. Ты прав был, кажется, она… сумасшедшая, с этим культом учителя…
– Да, малость двинутая.
– Или нет… – Кэт по-прежнему держала ложку, но к еде даже не прикоснулась. – Пока Джим глава Последователей, всё не так страшно, но она ведь хочет его сместить. И тогда я не знаю, что…
А, вот как мы запели. Теперь у нас вся надежда на Джима, значит. Ну-ну.
– А я тут при чём? – Арсений стянул с тарелки последний кусок хлеба. Оказалось, опять из-под носа всё того же последователя. Теперь его взгляд стал просто убийственным.
– Если Алиса станет главой, я уйду от ворон. – Кэт склонилась ниже над тарелкой. – Но и крыс я боюсь. Они же нас ненавидят.
Что правда то правда
– От меня-то ты чего хочешь? – Арсений выпустил ложку, увидел, что на ней остались следы крови. Чертыхнулся, подтянул к себе кружку. – Вот же… Салфетку передай. Ага, благодарствую.
– Если я приду в подполье, ты мне поможешь?
Вид у девушки стал совсем уж жалобный.
– А ты задай себе другой вопрос: тебя в подполье вообще ждут? – вздохнул Арсений. Он терпеть не мог всех этих женских уловок вроде жалобно-беспомощного вида. – Кем ты там будешь, балластом? Мы лезем на рожон, собираем на себя по двадцать ловушек в неделю и мастерим западни для Кукловода. Наши девушки могут не хуже нас начистить морду любому последователю, а паяют некоторые, – он вспомнил Нэт, – и того лучше. А ещё там надо будет постоянно быть готовым к тому, что все орут, бегут непонятно куда и громят всё вокруг. Сиди уже в своих последователях в тепле, вовремя подвывай алисиным молитвам великому Учителю. Не думаю, что это так сложно.
Арсений вытер кровь с ложки, залпом выпил остывший чай и тут заметил, что на белых боках кружки остался хороший такой кровавый развод. Кэт тоже заметила, протянула ещё одну салфетку.
– Просто, если бы ты пообещал…
– Не буду ничего обещать. – Подпольщик поднялся, закинул на плечо сумку на ремне кровь должна уже точно впитаться собрал свою грязную посуду, чтобы отнести в раковину. – Но за огурцы – спасибо.
Уборка сделана. Реактивы собраны. Лайза сказала, что фракцию о собрании оповестила. Джим даже успел выслушать несколько колкостей от зашедшей на испытание Алисы, но не почувствовал по этому поводу ничего особенного. Зудит и зудит, главное, что не кусает.
Арсеня не видел, но он сейчас точно с Джеком по всем углам бегает как заведённый.
Может, ему понадобится что-то в гостиной? Было б неплохо.
И лучше бы, конечно, захватить реактивы из оставшихся и расположиться в своей комнате, поработать с записями, составить список больных тем Кукловода, но никто не отменяет возможность тяжело раненого или заболевшего человека. Лучше быть здесь.
Как же не хватало университетских конспектов по психологии. Сам он из этой области помнил удручающе мало – не тот был профиль. Единственное, что он сейчас помнил из курса – ему ближе Юнг. И некоторые положения его теории, из основных.
Кукловод. Тень, продублированная комплексом. А комплекс, в свою очередь, выбился в отдельную личность на почве стресса, на почве чувства вины.
Джим размашисто написал на верхней странице чистого листа блокнота «Стимулы».
Очеркнул.
Первый пункт не вызвал затруднений. Свобода. Вот уж о чём любил поговорить – Джон ли, Кукловод ли. Раньше, когда Джим пытался вызвать его на разговор, этот стимул срабатывал. Но он и приелся, поэтому им стоит пользоваться, только если остальные не подействуют.
Пункт второй. Это сложнее. Джон, скорее всего, мог отреагировать на стимул «Семья», он очень любил и брата, и отца, и даже неделями пропадавшую на гастролях мать. Но на что мог реагировать Кукловод? Насколько помнил Джим, вторая личность осознавала себя именно второй личностью. Мог ли Кукловод реагировать на стимул «Свобода» через призму этого? Мог ли воспринимать своё зависимое положение как несвободу, страдать от этого?
Наверное, мог.
Карандаш, покрутив вокруг двойки, обозначавшей номер пункта, вывел второй стимул. «Зависимость».
Что ещё он знал о Кукловоде? Он не любит, когда портят его имущество. Он не любит глупых и самонадеянных людей. Не любит слабых. Терпеть не может, когда кто-то помогает другому. Естественный отбор? Нет, скорее…
Карандаш с сильным нажимом вывел «Выживание». Подчеркнул два раза. К этому же можно было добавить – от слова потянулись стрелки: сила, выносливость, власть. Не совсем те стимулы, которые следует использовать, но они задают ориентиры.
Спросить бы Арсеня
Он же его видел
Видел – и молчит.
Джим закрыл блокнот.
Можно заговорить с ним о Дженни. Кукловод отреагирует, потому что она воплощает нелюбимейшие его качества: доброта, стремление помогать, никакого желания выбраться. И сильной он её вряд ли считает. А Джон… ну, может, в силу знакомства. Должен отреагировать.
Да, хорошее начало.
Джим ещё пару часов сидел, делал выписки из Меннингера «Война с самим собой». Это, конечно, не Юнг, даже не ученик Юнга, зато он возглавлял ассоциацию психоаналитиков.
«Врач большую часть своих сил и энергии тратит на то, чтобы уберечь больного от его же родственников». Вот сразу видно, что человек работал в больнице.
Джим печально усмехнулся. Выписал, несмотря на то, что фраза никаким образом не могла ему понадобиться в работе с Кукловодом. Очень уж хорошо сказано.
Инстинкты саморазрушения…
Стремление человека к смерти…
Всё это могло быть полезно, но чем больше Джим выписывал, тем сильнее понимал: нужен Юнг. Он уже было собрался идти в библиотеку и искать, судя по списку книг, там должна была быть антология работ известных психологов, как в комнату вбежала Нэт.
Девушка цапнула его взглядом, приветственно кивнула – Джим аж удивился, как-никак, Натали была подпольщицей до мозга костей.
Скрип закрываемой двери. И док почти уселся в кресло – выйти, пока не пройдено испытание, не светит, – как подскочил от неожиданного потока ругательств.
Ноги Нэт обхватили металлические захваты, неизвестно как успевшие спуститься с потолка цепи рванули вверх. Немного растерявшись, Джим стоял и оторопело наблюдал, как подпольщицу сначала опрокидывает на пол, потом поднимает к потолку. Цепи замерли.
– Твою, Кукловод, мать, да что ж такое-то…
Нэт висела, слегка раскачиваясь, и бессильно ругалась. Судя по тому, что обычно бойкая девушка даже не делала попыток дотянуться до хваталки, да и ругалась как-то без огонька, дело было плохо.
Джим подошёл ближе.
Непонятно, что делать. Он и сам растерялся – очень уж всё произошло неожиданно.
– Док, дай палку, – попросила Нэт. – У двери должна быть… Вообще не соображаю, твою ж мать…
– Хорошо… – он впихнул в её руку хваталку и, наконец, сообразил, что делать. – Натали, у тебя остался список?
– Выронила, – буркнула та.
Джим поднял бумажку. Пробежал её глазами.
– Ага… Ты что рядом, сама ищи, а дальнее мне диктуй, я сдвину.
– Угу… Тогда апельсин.
Предметы, как назло, попадались чуть ли не в противоположных углах. А девушка читала всё тише, тише.
Джим ругался про себя. Нет, чтоб сразу и подбежать, и взять список. Последнее – ноты – оказалось вообще на двери шкафчика, не знаешь – не заметишь.
Наконец, цепи опустились, кандалы щёлкнули. Натали плюхнулась на пол. Джим помог ей добраться до диванчика, усадил. Она как-то съёжилась, обхватила себя руками.
Джим услышал, как щелчком разблокировалась дверь, а цепи со скрежетом втянулись в потолок.
– Тихо, тихо… – док слегка обнял дрожащую девушку за плечи. – Ты что так? Сложно, напугалась, но всё-таки…
Натали резко вытерла навернувшиеся слёзы и съёжилась ещё больше.
– Стыдно мне, док, – призналась хрипло. – Испугалась… как девчонка. Первое время вообще… вообще ничего не соображала, орала только. А теперь…
Джим кинул взгляд на лабораторный столик. Бутылёк с нашатырём он оттуда не убирал, а подпольщица говорила всё тише.
Резких три шага к двери, высунуться в коридор – там как раз Ланселот пробегал. Джим в двух словах объяснил ситуацию и дал ему партийное задание: чай, горячий, быстро.
Ланселот – человек обязательный, принесёт.
Когда Джим вернулся к девушке, та продолжала говорить, но уже с закрытыми глазами.
– Я б… понимаешь… да и так хреново с утра, и дверь проклятая полведра крови высосала. А тут ещё…
– Хр… плохо? – Последователь подобрался, – а почему ко мне не пришла? А на испытания зачем…
– А это не то хреново, от которого доктора помогают, – огрызнулась Натали, ещё сильнее кутаясь в плед. – Справлялась прошлые месяцы, и сейчас бы… да вот цепи.
Джим, прищурившись, оглядел девушку. Чуть бледнее, чуть раздражительнее, общая эмоциональная нестабильность… Ну понятно, чем она болеет.
– Гемостимулин, – порешил он. – Капсула в начале, капсула в конце. Мясо и сахар.
– И так третий день почти сироп пью, – вяло начала заводиться подпольщица, но Джим не слушал. Отошёл к столику за нашатырём, когда в комнату зашёл Арсень.
Джим был в гостиной – стоял у маленького столика и старательно кренил почти опустевший бутылёк из-под нашатырного спирта, заткнув его горлышко куском ваты. Арсений только собирался спросить, чего он не пошёл на обед, как понял, что в кресле сидит бледная Нэт. Судя по виду подпольщицы, её сильно тошнило. Джим поднёс к носу девушки смоченную нашатырём вату.
– Убери эту гадость… – вяло попросила Нэт, отмахнувшись. – Убери…
– Что случилось?
– А, это ты, – Джим поправил на Натали слегка съехавший плед. Против этого подпольщица не возражала, только запрокинула голову на спинку кресла. – У нас ЧП. Зеркальный режим прямо тут, в гостиной.
– Если б не док, я бы продула… – хрипло заговорила Нэт из своего кресла, – и осталась бы тут болтаться башкой вниз.
– Во даёт… – Арсений вышел на середину комнаты. Оглядел потолок. Так и есть: стыки на белом едва видны, если специально не искать, не заметишь. – Кукловод шутит.
– Я от этой шутки едва коньки не откинула… Кто б думал, что такая вестибулярка хреновая.
– Это не вестибулярный, – Джим сел на подлокотник дивана. – Просто ты психологически оказалась не готова к такому стрессу, да ещё и прилив крови к голове. В результате резко поднялось давление. Отсюда слабость и тошнота. Ничего смертельного, посидишь немного, станет легче.
– Ну да, стоять я щас точно не смогу… – девушка тяжело сглотнула. – О-ох, чёртов маньяк, дождёшься ты у меня…
Арсений под тихое бухтение подпольщицы плюхнулся на диван рядом с Джимом. Против воли захотелось обнять дока и стянуть с подлокотника к себе всё-таки я дурак а потом сделать вид, что не специально. Он даже коснулся тыльной, не окровавленной, стороной ладони его спины, провёл вдоль поясницы, – Джим слегка вздрогнул, – но руку тут же пришлось отдёрнуть. В комнату чуть ли не вприпрыжку внёсся Ланселот. Затормозил у кресла, протянул Нэт кружку чудом не расплескавшегося чая.
– В-вот, Дженни сказала, с шиповником, – пробормотал встревожено.
– Да не тряси, разольёшь же, недоразумение, – уже куда живей фыркнула пострадавшая, принимая кружку. – И сядь куда-нибудь, не торчи столбом.
– Х-хорошо. – Ланс пристроился на стоящей рядом табуретке, тревожно косясь на девушку. – Т-тебе лучше?
– Мне зашибись. Док, это всё пить? – подпольщица приподняла немаленькую кружку.
– Желательно, – кивнул Джим. На Арсения он только кинул быстрый взгляд и тут же поднялся с подлокотника. – На всякий случай я тебе измерю давление.
Арсений не стал наблюдать сию картину, поплёлся на второй этаж, опять штурмовать испытания.
Никаких посиделок, каминов и романтики в ближайшее время явно не предвиделось.
Стоило Джиму присесть на подлокотник, Арсень тут же плюхнулся рядом.
После этого стало совсем не по себе. Не полагается взрослому тридцатилетнему мужчине так волноваться из-за севшего рядом человека.
И остро реагировать на поглаживание по спине да, да, не полагается!
Да что ж такое-то…
Сквозь ткань безрукавки Джим чувствовал прикосновение так, будто подпольщик его под одеждой гладил. Он же помнил – тёплые, очень тёплые руки… От этого хотелось выгнуться, соскользнуть с подлокотника прямо на Арсеня, и…
Джим вздрогнул. За дверью послышался топот, а через несколько секунд в гостиную ворвался запыхавшийся Ланселот. С чаем. И вот хоть благодари его за своевременный визит.
Чай у подпольщицы, Ланс, занявший табуретку, сопит – торопился. Натали, слегка оживившись, дует на горячий напиток.
– Т-тебе лучше? – взволнованно поинтересовался белобрысый последователь у девушки, за что получил невразумительное фырканье.
– Мне зашибись. Док, это всё пить?
Кажется, она немного смущалась – вон с каким вызовом в глазах кружкой салютует.
– Желательно. – Джим не смог сдержать улыбки. Не смог удержаться и от быстрого взгляда в сторону Арсеня. Спокоен. Взгляд внимательный, лёгкий прищур.
– На всякий случай я тебе измерю давление, – поспешно сказал док девушке, от греха подальше поднимаясь с подлокотника.
– А я пойду. – Арсень тоже поднялся, махнул рукой Натали. – Выздоравливай.
Джим на него смотреть не стал, делая вид, что занят поисками тонометра. Ребячество, конечно, но что делать?..
– Командиру передай, что я на сегодня – всё, – попросила Нэт. Ответа ей не последовало, скорее всего, подпольщик просто кивнул.
К дивану Джим вернулся только после того, его «персональное проклятие» вышло, а шаги в коридоре смолкли.
Мешает
Чёрт, как мешает
Сосредоточиться
Библиотека, пять прохождений. Пару раз маячивший туман. Арсений уселся у пустого холодного камина. Обед ещё не закончился, большинство комнат пустует. Рядом, в полураскрытой сумке, случайно найденная книга «О поисках духов» для Тэн.
И ни одного чтоб его резистора.
День неудачный.
За спиной хлопнула дверь. Арсений резко обернулся.
