Соавторы: Олег Самойлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 61 (всего у книги 329 страниц)
– Мелочи, да?! – тут же вспыхнула Нэт. – А Шерлок Холмс говорил – мне Ланс ляпнул – что мелочи – это самое важное!..
Рич, резко остановившись, схватил её за руку. Дождавшись, пока раздражённо выдернувшая руку девушка закончит ругаться на него за неожиданную остановку, он молча указал на валяющегося Арсеня.
Натали сплюнула сквозь зубы. Присела. Тряхнула Арсеня за плечо.
– Эй, морда… – Ответа не последовало. Нэт тряхнула сильнее. – Э-эй, ты чего? С Джеком ужрался? Донести?
Посветив фонариком в лицо подпольщика, она еле слышно выругалась. Рич тоже равнодушным не остался – присвистнул, присел рядом, провёл фонариком вдоль тела. Кровь, рваная одежда.
– Это он что, подрался? – Ричард задумчиво ткнул пальцем ещё кровоточащую рану.
Нэт дёрнула головой.
– Ты где такое от драки видел? – Она зло пихнула неудачно предположившего подпольщика в плечо. Тот чуть не упал с корточек. – Костяшки не сбиты, запястья покраснели. Кароч… это явно не наши, сечёшь?
– Секу… – подпольщик растерянно водил фонариком, высвечивая стены. Световой овал остановился на ступеньках лестницы, скользнул вдоль плинтуса, вернулся обратно к ступенькам.
– Только если это и вороньё, – Ричард перевёл фонарик в «эконом», и круг света заметно сузился, побледнел, – то точно те, трое. Девушка так не вмажет… эй, эй, не надо мне доказывать! – он отшатнулся от уже приготовившей кулак подпольщицы, – их девушки, я имел в виду! Вот… Ну а парни там – кого? Учёный и этот, который хлыщ... Остаётся троица.
– Балда ты. – Нэт встала. Крякнув, подтянула к себе руки Арсеня, перехватив поближе к плечам. – И болтаешь много. Потащили.
– Куда, к лидеру? – Рич с готовностью поднялся.
– Балда-а-а… Чем ему щас Джек поможет? Паяльником? К доку тащим, а уж там…
Получившие удар током, изрезавшиеся о лезвия и ножи-ловушки, двое простуженных – от холодного потопа и общего ослабления иммунитета в результате сильного стресса. Всё – не особенно серьёзно, но их было много, а свободные руки… Из тех людей, кто не участвовал в восстании, все заняты наведением порядка в особняке. День был не столько заполошным, сколько утомительным - слишком многим потребовалось его внимание.
Зато в обед на кухне он смог переговорить с Джеком. Брат явно смущался – всё же он пошёл войной на фракцию Джима, но говорил с ним без раздражённых или обвиняющих интонаций. Кажется, он наконец понял, что Джим, несмотря на лидерство в последователях, ему не враг.
Эта мысль грела дока весь оставшийся вечер. Перед сном, обойдя напоследок всех пациентов, он даже успел немного помочь Джеку на кухне – помыть посуду. Брат это занятие ненавидел с шести лет и был очень благодарен, да и Дженни он немного настроение поднял.
А как при этом смотрела на них Алиса… Понятно, что просто так она этого не оставит, понятно, что не раз припомнит на собраниях, не раз поставит в аргумент, обвиняя в нелояльности фракции.
Да ну её, стерву недотраханную. Прав был Арсень.
Джим лёг спать только в два – листал свои выписки из дневников Джона Фолла, пытался составить, ориентируясь на Юнга, концепцию личности мальчика.
Подняли его в пять. Щёлкнули выключателем, и тут же, даже не дав открыть глаза, принялись трясти за плечо.
Давно ему не приносили работу на дом. Даже то, что работой на этот раз оказался Арсень, мало меняло ситуацию – в его деятельности личность пациента важна разве что первые несколько секунд, после отвлекаться на неё нельзя. Никому от этого лучше не будет.
– На кровать, – скомандовал коротко, ставя на тумбочку сумку с инструментарием.
Двое подпольщиков брякнули бесчувственного Арсеня на покрывало. Джим ножницами разрезал остатки пропитанной кровью майки на подпольщике, бросил куски ткани к подножию кровати и принялся за дело – глубоких ран не было, но крови вытекло изрядно, пришлось убирать смоченной в воде тряпкой (оказалось, под руку попало собственное полотенце). Ушибы, куча надрезов. Надрезы явно не в драке получены – тонкие, много. Даже пара глубоких ран явно не тычковые, лезвие вводили медленно, оттягивая. Это надо было методично полосовать кожу. А вот по лицу явно били, от души.
– Где нашли? – коротко спросил док замерших в ожидании подпольщиков.
– Под лестницей, – живо откликнулась Натали. Ричард в это время стоял поодаль и исподлобья косился на Джима.
– Значит, ушибы ниже – оттуда, – резюмировал последователь, оставляя Арсеня и принимаясь рыться в своей сумке. – Только не мог он потерять сознание от ударов, разве что головой приложился. Сами что думаете?
– Это не наши, – отрезал Рич. – Так что…
– Звиняй, док, но наши и правда не могли, – девушка развела руками.
Содержимое сумки – полторы склянки спирта, перекись, вата, бинты, мазь, с десяток склянок поменьше. Нашатырь – свежий, вчера всё-таки синтезировал. Джим достал пузырёк, вату, подсел к Арсеню.
– Я верю.
Не поверишь тут. Подпольщики скорее вызвали бы его на драку, чем так, а последователи… некоторые действительно могли.
– Вы пока разделитесь, нам сейчас нужен Джек – лучше он всё узнает от меня. Другой принесёт тазик тёплой воды и чистые тряпки. Постарайтесь не потревожить при этом Дженни, не стоит.
Ричард толкнул подпольщицу локтем и жарко зашептал что-то на ухо, но та, послушав, только мотнула головой и выпихнула его из комнаты. Сама, прежде чем выйти, пообещала, что «щас всё будет, док».
Оставшись с больным наедине, Джим пощупал пульс, оттянул веко и проверил реакцию зрачка на свет.
Дыхание слабо прослушивалось даже через стетоскоп. Видел он потерявших сознание, кучу, но чтобы всё – пульс, дыхание, сердцебиение – настолько замедлялось…
Джим нахмурился. В коридоре послышался топот. Спустя две секунды в дверь вломился Джек. Ворвался, не успел затормозить, чуть не врезался носом о противоположную стенку. Вырулил, плюхнулся на кровать в опасной близости от безвольно лежащей левой руки Арсеня.
Всё это время он не переставал громко ругаться.
– Твою ж бабушку кто-какая-скотина-я-его за каким главное ну найду урою Джим!!!
Джим поднял брови. Мамонты себя тише ведут.
– Джим, твои?! – рявкнул «мамонт», вскакивая и потрясая кулаком, – твои, а?!
– Я не знаю, Джек.
Он продолжал смотреть на Арсеня. После нашатыря и от такого рёва только мёртвый не проснулся бы. Или человек с передозировкой снотворного. Судя по тому, что у Арсеня даже не дёрнулись веки…
Джим ещё раз проверил дыхание. Ровное.
Пальцы легко вжались в запястье. Аритмии нет.
Даже если это снотворное, сейчас сделать ничего было нельзя. Оставалось обработать раны.
Джек, с минуту умудрившийся просидеть спокойно, – кажется, был слишком ошарашен, – теперь завопил по новой:
– Какие сомнения?! Какие сомнения, а, ворона пучеглазая?! – надрывался отчаянно.
Джим знал по опыту – пока сам не проорётся, не успокоишь, и посылать его сейчас за водой бессмысленно.
– Алиса! Алиса, точно, сука эта, кто ж ещё!
Джек, вскочив, заметался по комнате, выкрикивая ругательства. Когда на пути оказалась стена, он впечатал в неё кулак два раза, пнул, опрокинув на пол, стоящую у тумбочки вазу.
Вернулась Нэт. Плюхнула на пол, рядом с кроватью, тазик, до краёв полный воды. Половина тут же расплескалась.
– Рич попёрся… куда-то, – резюмировала она. – Нашим рассказывать, скорей всего. Скоро тут толпа бу-уде-ет…
Главный крыс, услышав это, перестал наворачивать по комнате замысловатые геометрические фигуры.
Джим помотал головой.
Не отвлекаться
Большинство порезов пустяковые, смыть кровь, обработать, закрыть пластырем. А вот на плече рана глубокая, до сих пор кровит. Придётся зашивать.
В дверь заглянул ещё один подпольщик, второй, втолкнув первого внутрь, ввалился сам.
– Главный, что?
– Главный, как?
Почти хором.
– Задом об косяк, – фыркнула Нэт. – Док, помощь нужна?
Джим окинул подпольщицу быстрым взглядом.
– Вымой руки. Спирт, вата на тумбочке. Обрабатывай мелкие порезы.
– Дождёмся остальных, – Джек жестом приказал своим отойти, чтоб не маячили в дверях. Крыс уже сидел на тумбочке у кровати, скрестив руки на груди.
А раньше на этой тумбочке лежало две стопки книг. Куда они делись, лучше было не спрашивать.
Прибыло ещё четверо. К Натали молча присоединился Джим-подпольщик, помогать. Эти двое управлялись довольно ловко, и Джим-последователь смог спокойно заняться обработкой и зашиванием глубокой раны.
Остальные прибывшие бестолково и громко жужжали, собравшись кучкой в середине комнаты.
Джек, слезший с тумбочки, собрал подпольщиков вокруг себя многослойным кольцом и принялся вовсю вещать идеологию.
Джим поморщился, отрезая нитку.
Оплеуху бы ему, да вытолкать вместе с толпой…
Настроения раздавать оплеухи совсем не было.
Джек ораторствовал вовсю, пока Джим накладывал повязку на зашитую рану.
На идеи мести воронам подпольщики реагировали с особенным энтузиазмом – жужжание, и без того не тихое, усиливалось в несколько раз. И Джим был уверен, что последователи уже в курсе ситуации, а Алиса, собрав в библиотеке свой кружок Почитателей Кукловода, вещает почти в том же духе, только об идее великого возмездия, свершившегося руками судьбы… или ещё чьими-нибудь. У неё всегда была отличная фантазия.
Когда пришёл Билл, в комнате собралось уже чуть ли не всё Подполье. Не было только Закери, но это и к лучшему – подросток умудрялся производить шум за нескольких взрослых подпольщиков. У лидера учился, наверное.
Пыхнув трубкой на тут же расступившуюся толпу, Билл медленно прошествовал к кровати. Джим уже перевязал и промыл что мог, Натали стояла рядом и эмоционально объясняла ситуацию невесть откуда появившемуся Ланселоту. Джим-подпольщик ещё минут пять назад отошёл к только начавшему речь лидеру и теперь, недобро прищурившись, внимательно слушал.
Билл мельком оглядел бесчувственное тело Арсеня. Пыхнул ещё раз. Пощупал пульс на вялой, пересечённой многочисленными полосами пластыря руке, и вопросительно уставился на дока.
Подпольщики, поняв, что с ними он говорить не собирается, снова зашумели – только Джулия не спускала глаз со следователя.
– Пульс слабый? – осведомился следователь.
Джим кивнул.
– Слабый, но ровный. Зрачок на свет почти не реагирует. Дыхание угнетённое…
– Ну, ясно.
Старик грузно опустился на кровать, поближе к Джиму и, отведя в сторону трубку, сказал чуть слышно:
– Ты-то, док, понимаешь, что с мальчишкой такое не обитатели вытворили?
Джим снова кивнул. Билл криво усмехнулся и похлопал его по руке.
– Пойдём-ка, отойдём. Нам тут поговорить не дадут.
Выйдя в коридор, Билл привалился к стене и несколько секунд задумчиво потягивал трубку. Джим молча ждал. Сейчас утащить бы Арсеня в уединённое место, да чтоб все условия для лечения, а вместо этого он тут нюхает табачный дым и ждёт неизвестно чего.
– Ну, мы с тобой всё понимаем, да? – Билл выжидательно уставился на дока. Тот, вздохнув, привалился к стене рядом.
– Когда узнают, страшно что начнётся.
– А не узнают, будут грешить на ваших, – Билл, вытащив трубку изо рта, ткнул ей в Джима, – а ваши раздуются индюками. Как бы не ещё раз, как в библиотеке…
– Да, не хотелось бы.
– Поэтому я сейчас своих оболтусов вытащу в подвал и там доступно объясню. Тебе – как?
– А я схожу за Лайзой – не знаю, кому из своих я ещё могу доверять.
Джим устало потёр переносицу. Он догадывался, каким образом Арсень нарвался на неприятности. Как же он это сделал не вовремя…
Билл смерил последователя долгим и внимательным взглядом.
– С подобным – сталкивался? – В ответ на отрицательное покачивание головой старик кивнул. Медленно втянул дым, выдохнул. – Значит… очнётся часа через три-четыре. Будет много тошнить, приготовь тазик и воду, поить. Можно отварами. Из твоих лекарств ему вряд ли что пока поможет. Тошнить будет часа два-три, точно не скажу. Ну а в остальном разберёшься. Я своим скажу, чтоб тебя не тревожили.
Не сговариваясь, оба вернулись к двери комнаты.
– А брат твой – молодой дурак, – неожиданно выдал Билл, – честный, добрый, но дурак.
Джим не стал отвечать.
Подпольщики в его комнате уже не жужжали. Они слушали Джека – только изредка кто-нибудь кивал или, пихнув в бок соседа, шептал тому на ухо несколько слов.
– Я не знаю, чего хотели добиться вороны, – Джек ткнул пальцем куда-то за дверь, видимо, в предполагаемое местонахождение ворон, – но они поступили подло! Мы не простили им разгром нашего подвала, так неужели простим нападение на моего заместителя?!
Нестройный гул подтвердил, что прощать подпольщики не собираются. Джек согласно тряхнул головой.
– Разве трогали мы их, пока они копались в своих бумажках?!
Снова гул подтвердил, что нет, не трогали. Хотя Джим мог бы с этим поспорить – не раз физически более развитые подпольщики отделывали его последователей. Хотя да, не до такой степени.
– И если вороны ещё раз... – Джек распалялся всё сильнее. Заразившись его воодушевлением, подпольщики настолько увлеклись речью, что Биллу пришлось проталкиваться сквозь их кольцо силой. Протолкнувшись, он шлёпнул Джека по макушке и, подтянув к себе, что-то рыкнул на ухо.
Джек, прошипев что-то в ответ, снова обратился к слушателям:
– Пошли в подвал, крысы! Составим план, как разобраться с воронами!
Разношёрстная, но с одинаково горящими глазами толпа подпольщиков медленным ручейком просачивалась в дверь, мимо Джима. Кто-то просто не замечал его, стоящего у косяка, кто-то старательно не замечал, пара или тройка удостоили ненавидящим взглядом.
И как только они своё Перо, свою драгоценность ему доверили? Или он как врач и он как лидер Последователей настолько у них в голове не соотносятся?
Махнув на всё рукой, Джим пошёл за Лайзой. Всё равно лежащий в его комнате без сознания Арсень ни для кого ценности не представляет.
– Алиса, как ты мог догадаться, в полном восторге от ситуации, – в голосе Лайзы была доза яда, способная если не убить, то точно надолго вывести из строя любое непарнокопытное. Она, скептически окинув взглядом содержимое у прикроватного тазика, потянула его к себе свободной рукой – в другой был свёрток с тряпками. – Я уверена, что она без тебя снова внеплановое собрание соберёт. Арсень, переживёшь без тазика пару минут?
– Не уверен… – прохрипел Арсень. Он по-прежнему лежал на кровати Джима, только теперь в сознании. – Кажется, я к нему здорово привязался…
Джим колдовал над лекарствами. Билл, конечно, сказал, что лекарства не помогут, но ведь и хуже не сделают. Файрвуд выискивал у себя витаминоподобные таблетки и активированный уголь, чтоб вливать их в Арсеня вместе с отваром. Проблема Алисы волновала его сейчас разве что в пятую очередь.
На прикроватной тумбочке сидел нахохлившийся Джек. Он залетел сюда около часа назад, попытался вывалить на еле пришедшего в себя Арсеня ворох информации с собрания. Когда Джим пригрозил ему трёхлитровой клизмой, Джек замолчал, но теперь он сверлил брата крайне недружелюбным взглядом.
Арсеня тошнило. Кажется, его организм попросту не знал, как реагировать на своё состояние и, как всегда в таких случаях, пытался вывернуть желудок через горло. Беднягу рвало водой через минуту после того, как он выпивал очередной стакан – в лучшем случае. Чаще – сразу же. Но вода измученному организму была нужна, и Джим заставлял Арсеня пить. Неплохо было бы вводить питательный раствор внутривенно, но чего нет, того нет.
Когда Арсень только пришёл в себя, его рвало почти без перерывов, а сил не хватало даже на то, чтоб самостоятельно перегнуться через кровать. Сейчас было куда лучше: зелёный, вялый, но уже и шутить пытается, и над тазиком склоняется без посторонней помощи.
Лайза исполняла роль медсестры-помощницы. Она бегала за отварами, периодически выносила и споласкивала тазик. Что Джиму нравилось – Лайза не корчила презрительных физиономий при этом, как Алиса, и не изображала девочку на побегушках. Помогала с полным осознанием нужности своих действий. При таком бы отношении ей ещё немного теории – была бы незаменимой помощницей в медицинских делах.
Поняв, что Арсень не собирается обниматься с тазиком ближайшие несколько минут, она кинула тряпки на кровать и подняла пластмассовую ёмкость.
– Джим, не пои его пока, о’кей?
– Пока и не нужно, ты вполне успеешь.
Джек снова нахохлился. Брату никогда не нравилось быть наблюдателем. Но и занятий для него не предвиделось – не тазик же таскать, разворчится.
– Уносит… – прохрипел Арсень со своего места, – тазик мой… а я ему душу изливал… Док, мне долго эта жидкая диета будет?
Джим неопределённо пожал плечами, не отрываясь от блокнота.
– Как тебе сказать… я с таким не сталкивался. Давай так… когда у тебя в желудке хоть что-то задерживаться начнёт, тогда…
Арсень прошипел сквозь зубы что-то не по-английски, и, судя по интонации, нецензурное.
