Соавторы: Олег Самойлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 176 (всего у книги 329 страниц)
Его голос в ушах невнятным шумом, как и далёкие голоса двух подростков в коридоре. Обезьяна наклоняется ближе, хрипло дышит прямо в лицо. Слабый свет выхватывает рваный шрам на щеке. Его рука шарит у пояса.
Нет сил пошевелиться. Вообще.
– А это у нас что? Ага… Что ты для меня припас, надеюсь, самый смертельный из смертельных ядов? Ну вот на тебе мы его и проверили.
Он вытаскивает три запасных шприца. Дрожащими руками. Поднимается.
Сознание затягивает в глухой шум. Мэтт шарит по шкафам, быстро скидывает еду в сумку. Проходит мимо к выходу из кухни.
– До встречи, дружище. Или не до встречи… Крайне невежливо было не сказать мне, чем стреляет твоя игрушка.
Он что-то пинает у входа и исчезает в дверном проёме.
Тихие кошачьи шаги прочь.
Темнота.
Джим не стал досматривать. Он уже понял, почему Арсень так настойчиво намекал на то, чтоб он остался. Мальчику хотелось показать ему шоу.
Мальчик хотел – мальчик показал. Теперь Джим, взбудораженный, слегка злой – в частности от того, что некуда деть взбудораженность – спускался по лестнице на первый этаж. Не к себе, нет – обещал же. Он собирался забежать в гостиную, взять оставленные «Записки Пиквикского клуба», и – на чердак, в комнату Арсеня. Где, скорее всего, Джек – на празднике его не было. А раз Джек – ему можно почитать. Или самому почитать, не вслух.
А хорошо, что брат всё-таки внял голосу разума и поверил. Джим битых полчаса после уборки потратил на то, чтобы втолковать младшему простую истину: они с Арсенем не собирались над ним издеваться, и Арсень действительно из будущего. Джек поверил, обругал Арсеня последними словами – заочно – и улёгся спать. А Джим решил пойти на поводу у своей тёмной стороны и улёгся рядом. А после, когда Арсень вернулся с уборки, всех перебудил, вклинился между ними с крайне довольной физиономией, и обоих облапил.
Вспоминая это по пути, Джим непроизвольно улыбался.
Вниз, по ступенькам, свернуть вправо, пройти безлюдную прихожую, зайти в гостиную. Включить свет.
Книга лежала на столике, заложенная бумажным листком. Джим взял её – тяжёлая – провёл кончиками пальцев по тиснёному имени автора.
Взгляд привлекло тёмное пятно – явно новое в интерьере.
Джим присмотрелся.
Сердце пропустило удар.
Голова Эрики.
Книгу – на кресло, кинуться к ней. Неудобно лежит, за диваном, заметил не сразу. На пол – рядом – коленки больно ударяются о твёрдую поверхность, пальцы – на сонную артерию.
Она ещё хрипит. Глаза широко раскрыты, невидяще уставились в потолок. Тёмные кудри беспорядочно разметались по полу, а грудь вздымается, вздымается судорожно…
Джим ощутил под рукой мокрое пятно.
Поднял.
Посмотрел.
Кровь. Много крови. Лужа, если точнее.
Приложил окровавленную руку к голове девчушки, осторожно ощупал.
Кровь шла. И череп проломленный – пальцы ощутили характерную деформацию. Вдавленный осколочный перелом, область затылка. Осколки вошли в вещество мозга. Скорей всего, глубоко.
Девушка уже умирала.
Если... повреждение верхнего сагиттального синуса. Без краниографии не поставить точный диагноз. Даже если знать точно, есть открытый осколочный перелом и кровотечение явно из повреждённой вены. Ушить я её не смогу, по-другому кровотечение не остановится. Нужна трепанация.
Не в условиях особняка и я не нейрохирург
Рука медленно обвела пальцем бледные скулы, оставила на них грязно-бурые отпечатки.
Жалко девушку. Была в его фракции. Молодая, да и неплохая вроде…
Медленно, почти осторожно, рука перелегла на шею.
Туда же легла и вторая.
Бедная девочка может умирать долго. Час, два... Ей не станет легче от того, что он её перевяжет, зашьёт или вколет лошадиную дозу обезболивающего.
Выход очевиден.
Джим сжал нежное горло пальцами.
– Хорошо, отлично! – Арсений проорал это, перекрикивая гомон радостно-возбуждённой толпы, похлопал ладонями в такт начинающейся песне.
Дженни, только что украдкой решившаяся присоединиться к группе его «учеников», улыбнулась слегка смущённо. Он в ответ расплылся в широкой ухмылке и отсалютовал ей рукой. Девушка уже уверенней вскинула голову и попыталась повторить то, что он показывал. Арсений кивнул ей и переключил внимание на группу в общем. Там уже – кто в лес, кто по дрова, больше смеялись, чем повторяли его движения. Влево даже смотреть не надо – в группке Фила примерно та же история. Оно и понятно, сейчас людям надо было одолеть остатки смущения. А вот Джен взялась на удивление серьёзно – смотрела внимательно, повторяла почти правильно и так старательно, что тянуло улыбаться.
Чудачка. Копирует его так, будто экзамен сдавать.
Но это ничего, пускай даже и так. Пока танцуешь или просто бегаешь – на душе легче. И дряные мысли не одолевают.
Его осторожно тянут за рукав. Обернувшись, Арсений видит Джима – удивительно серьёзного, и – показалось? – немного грустного.
Док слегка кивает ему, и Арсений наклоняется.
– Арсень, – негромко, на ухо. Слова еле слышны за гулом музыки, смехом и выкриками. – Ты мне нужен. Отойдём?
Арсений на секунду оборачивается. Машет рукой и жестами показывает, что он «щас».
Благо, народ сориентировался, секунд несколько повыли недовольно, но быстренько начали чего-то там выделывать сами.
Арсений наклонился к уху Джима.
– Чего случилось, в двух словах.
– В двух – я убил. Давай отойдём, а? – Джим слегка хмурится.
Арсений молча хватанул его за руку и потянул прочь из библиотеки.
Выволок в коридор, прикрыл дверь и только тогда отпустил запястье.
– Рассказывай. Здесь.
– Так уже лучше, – кивает, слегка потирая запястье. – Начинаю с начала. Я пошёл в гостиную за книгой, думал Джеку почитать. Там нашёл Эрику. Ловушка, гиря. Лежала на полу с проломленным черепом, уже в агонии. Умирала. И могла умирать ещё час. А помочь никак. – Джим смотрит прямо в его глаза. – Я добил. Просто задушил девочку. Промелькнула мысль усыпить, но у нас нечем, а снотворного не напасёшься.
Арсений, до этого напрямую смотревший ему в глаза, встряхнул головой. Ещё раз. Снова вгляделся в лицо. Спокойствие абсолютное. Только глаза потемнели, и сильно.
Зачем пошёл если бы попался на первый этаж
У Райана было сильное снотворное сам сказал а она зачем пошла
Джим чёрт тебя
– Ладно… – он на глубоком выдохе постарался выкинуть из головы все лишние мысли. – В гостиной. Стой тут, я щас.
Не дожидаясь реакции Джима, зашёл обратно в библиотеку. Там на его появление радостно завопили. Арсений замахал на них рукой.
Протолкался к Биллу – тот умудрялся дремать в кресле в углу, несмотря на громкую музыку. Растолкав его, Арсений, стараясь говорить как можно тише, вкратце описал ситуацию.
– Надо, чтобы никто не увязался, – так же тихо ответил глава Подполья. – Я выхожу сейчас, ты – через две-три минуты.
Билл махнул на него рукой, чтоб отошёл.
Арсений пробрался в толпу, лихорадочно соображая.
Мотнул головой, протолкался к Филу. Тот явно вошёл в азарт, тренируя свою группу, пришлось ухватить за плечо и несильно встряхнуть.
– Да, так! Продолжаем… что? Арсень? – подпольщик обернулся, выражение лица недоумённое.
– Только тихо, – Арсений встал к нему вплотную. – Не подавай вида. В гостиной сейчас умерла девчонка, попала в ловушку. Если люди узнают, начнётся паника. Мне надо, чтоб ты продержал обе группы, пока Билл разберётся, что и как.
Фил слегка сощурился, потом кивнул и слегка хлопнул его по плечу. С натянутой улыбкой развернулся к ждущему народу, поднял над головой руки, похлопав в ладоши.
Арсений разбежался, запрыгнув на стол. Повернулся к ничего не подозревающим обитателям.
– Прошу прощения, – заговорил громко, и полуспящий подпольщик, отвечающий за музыку, сообразил сделать громкость потише. – Я ненадолго отлучусь. Моя группа… Моя… – он дождался, пока «его» среагируют – они заорали чего-то, – да, да… не подведите своего наставника. Можете пока потырить техники у противников. Я вернусь!
Оттолкнувшись от стола, он сделал кувырок в воздухе, приземлился на пол и, не отворачиваясь, спиной пошёл к двери. Наткнувшись на неё, про себя вздохнул с облегчением и выскользнул в коридор.
Джим ждал Арсеня, прислонившись к стене. Когда вместо Пера вышел Билл, даже немного удивился, но прямо встал.
Старый следователь прокашлялся.
– Значит, ты девчонку нашёл?
Джим кивнул.
Билл жестом позвал его за собой.
– Пойдём, Арсень догонит. А ты пока расскажи как и чего…
Пока шли до гостиной, Джим обрисовывал ситуацию, всё, включая и свой поступок. Билл, слушая его, только кряхтел многозначительно.
– Да, тот ещё случай… – выдал, когда дослушал. – Ты молодец, что всем объявлять не стал. Перо тоже молодец. Все молодцы, да…
Джим пожал печами. Кто там молодец, его не интересовало. А вот на душе всё ещё было паршиво. Умом-то он понимал, что сделал всё верно, а сердце кровью обливалось. Первое осознанное убийство. Способен.
Они вошли в слабо освещённую пустую гостиную.
Билл сразу попросил его, во-первых, сесть подальше от места происшествия, во-вторых, детально обрисовать, как он нашёл девчонку.
Джим решил устроиться на диване. Сразу с ногами.
– Я её не перекладывал, – сложил руки на коленях. – Так там и лежала. Только лицом вверх. Смотрела в потолок. На ковре там, ты увидишь, кровью пропитано, так я туда рукой залез. И коленкой немного.
– Лицом вверх, да? – Следователь уже шуршал за диваном. Только наклоняться ему явно было тяжело, поэтому стоял на четвереньках. – Это с раной на затылке?
– Именно.
– Вроде нашей гири-ловушки… Ага, да вон она, на потолке болтается.
– Да, – Джим тоже поднял голову к потолку. Там на цепи низко висела сорвавшаяся гиря. Она уже не качалась, конечно. Файрвуд перевёл взгляд на пустой камин.
– Не нравится мне… всё это.
Судя по звуку, старик закинул себе в рот очередной леденец. Джим уже думал ходатайствовать за бедолагу перед Дженни, а то ещё диабет заработает.
– Испытание? – предположил, слушая его шуршание за диваном.
– Руки чистенькие. Свежих проколов нет – бинты не новые, но неповреждённые.
Несмотря на ситуацию, смотреть за работой следователя было интересно. Тот же Шерлок Холмс.
Старик поднялся. Сел на подлокотник дивана. Досадливо крякнул.
– Клятые леденцы, возненавижу их… – Он почесал подбородок. – Что касается… в несчастный случай не верю. Ловушки только в испытаниях падают, это все знают. Кукловод в этом плане…
– Тебе тело ещё понадобится?
Джим, преодолевая сопротивление брюк, сел по-турецки. Удобно.
Старик покачал головой.
– А что мне искать, а? Отпечатки? Нет, сам факт смерти зафиксирован, а там… Было б неплохо, думаю, записать, где нашли, да как лежала… А это… сумка её?
Указал на валяющийся у дивана тряпичный комок. С трудом наклонился, подтянул за лямку к себе, как раз тогда, когда пришёл Арсень.
– Сюда никто не сунется, – поведал от входа. Голос спокойный. – Мне какая-нибудь работа есть?
– Нет, думаю… – Джим похлопал по дивану рядом с собой. Сейчас одному оставаться не хотелось.
– Нет, Арсень, отдыхай, – старик уже рылся в сумке. – Что у нас тут… бумага… карандаши… всё рисовальное…
Арсень сначала кинул взгляд на мёртвую, затем опустился на диван. Взгляд отрешённый, губы крепко сжаты – и, как показалось Джиму, не отдавая себе отчёта, обхватил его рукой в районе поясницы, слегка притянув к себе.
– Надо спросить, – кивком указал в сторону камеры. Голос еле слышен. – Будет ли он забирать тело. Лучше бы забрал, не надо, чтобы наши видели.
– Он обычно забирает, – Джим кивнул. – Мы после осмотра завернём в простыню и отнесём в прихожую, под лестницу. Билл, время смерти – двадцать часов, тринадцать минут. Я зафиксировал по каминным часам… А… ты что, дневник её читаешь?
Старый следователь уставился в альбом Эрики – тот самый, толстенный, который она всегда с собой носила. Смотрел неподвижным взглядом, только на лице застыла гримаса немого изумления. Смотрел ещё с пару секунд после вопроса Джима, после резко захлопнул талмуд и поспешно, даже слишком, отложил на диван.
– Перо… – голос Билла, этого бывалого человека, слегка дрожал, – этот вещьдок на тебе. Всё.
Арсень, вопросительно нахмурившись, потянулся к альбому через Джима. Затащил толстенную сшитую книжку себе на колени, раскрыл «титульную» страницу.
Джим из любопытства заглянул.
Было бы чем подавиться – подавился бы.
Там был нарисован он сам. Голый. К нему ото всех сторон тянулись какие-то щупальца, похожие на осьминожьи. Щупальца обвивали почти всё его тело, на груди даже было видно, как присоски присосались к коже. Одно щупальце было засунуто в рот – из уголка губ стекала струйка слюны, на щеках штриховкой – не то румянец, не то ссадины, а лицо выражало крайнюю измученность и затраханность. Второе щупальце, из свободных, обвивало вставший – и достаточно большой – член. Джим почти позавидовал своему двойнику – такой размерчик. А последнее щупальце – хоть смейся – явно трахало его в зад.
И ракурс был такой хороший. Ноги разведены, одна согнула в колене, а руки связаны над головой одним из щупальцев.
– Эээ… – Это всё многообразие слов, на которое дока хватило.
– Джим, расслабься, вдохни поглубже, – на полном серьёзе посоветовал Арсень, переворачивая лист. – Это в японской анимационной культуре называется «тентакли». Или, если проще – щупальца неясного происхождения, которые сношают всё, находящееся в зоне досягаемости.
На заднем плане Билл, негромко ругнувшись, судорожно закинул себе в рот ещё один леденец.
Арсень тем временем разгладил следующую перевёрнутую страницу.
Джим, слегка склонившийся над альбомом, увидел ещё один свой «портрет». Дата только другая. Предыдущая – самое начало, когда Эрика сюда только попала, двадцать пятое февраля двухтысячного года. Следующая – через день.
Джим в этот раз не голый. Рубашка расстёгнута, штаны слегка приспущены. А перед ним (Джим почти спиной) – Джек. Сидит на подоконнике, широко разведя ноги. Одна – просто в сторону, вторая закинута на плечо брата. Страстно целуются, и, судя по позе, в это же время жёстко трахаются. А как младший вцепился в спину старшего…
А это же две недели прошло, как Джек в особняк попал. Ну и цапались мы тогда…
– А стиль такой… полуреалистический, – вполголоса пробормотал Арсень. Странно хмыкнул, снова переворачивая страницу.
Далее – серия картинок на тему нежной братской любви. Джек трахает Джима на кухонном столе. Джим дрочит Джеку в ванной. Джим вылизывает член брата.
Под конец Джим уже не выдержал и расхохотался, слегка похлопывая Арсеня по костлявой коленке. Элементарно нервы не выдержали.
– Твою налево… да это же… журналом не назовёшь… порноальманах с уклоном в японскую анимацию… – Арсень быстро пролистал книжку, захлопнул и отложил, – с прошлого года до сегодняшнего дня.
Судя по тону, он тоже изрядно впечатлился.
Приобнял Джима за плечи и выдал задумчиво:
– Не, я думал, что она там всякую пошлятину рисует, но что… Это ж искусство. Своеобразное, да, но технику видал? Девчонка профи… была. Билл! – окликнул следователя, который поднялся и снова оглядывал мёртвую, – Билл, я альбомчик себе заберу, не против?
Билл пробурчал что-то малопонятное, но, судя по интонации, против он не был.
Арсень кивнул.
– Джим, утащишь ко мне в комнату? Я в десятом часу буду.
– Утащу. Самое интересное будешь показывать мне… – Джим сполз по диванной спинке. Картины его с Джеком всепоглощающей страсти и вправду были нарисованы… неплохо. А вот щупалец он не оценил.
– Ну что, – Арсень поднялся, – нам здесь вроде как больше делать нечего. А мне в библиотеку вернуться надо, а то народ всполошится.
– Это да, народ всполошится, – согласился Билл, оглянувшись на каминные часы. – Завтра с Лайзой постарайтесь к десяти быть.
Арсень кивнул. Оглянулся на мёртвую девчонку. Слегка скривил губы. Мотнул головой и вышел в коридор.
Джим, вздохнув, принялся нашаривать ступнями скинутую обувь. Им с Биллом ещё предстояло найти ткань, завернуть тело и перенести в прихожую. Кукловоду будет проще забрать мёртвую оттуда.
Арсений едва дождался, пока можно будет покинуть библиотеку. К тому времени народ уже начал расходиться. Он схватил чехол с фотоаппаратом и вылетел вперёд всех. Не чуя пола, сбежал по лестнице в прихожую.
Он боялся, что Кукловод уже унёс тело.
Но нет: замотанная в простыню, мёртвая была на месте, под лестницей.
Арсений, уже слыша над головой шаги спускающихся, быстро вытащил фотоаппарат, откинул простыню. Несколько манипуляций с настройками.
Судорожно быстрых три кадра с брекетингом. На всякий случай.
Глубокий вдох, простыню обратно. Фотоаппарат в сумку. И быстро – из-под лестницы.
– Здорово было, Перо. Доброй ночи, – пожелали ему весёлым голосом. Он не понял, кто, разве что точно – девушка. Запрыгнул на восьмую ступеньку лестницы, и только тогда, опомнившись, ответил:
– Доброй.
========== 9 марта ==========
