Соавторы: Олег Самойлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 184 (всего у книги 329 страниц)
– Да и без тебя тут повернуться негде… – пропыхтел с пола подпольщик, имя которого всё время вылетало у Пера из головы.
– Арсений, мне нужно с тобой поговорить, – мягко сказали за спиной. На плечо легла ладонь.
Обернувшись, Перо увидел Исами. В другой руке она держала фонарь со свечой. Тревожный свет колеблющегося огонька странно дрожал бликами в тёмных глазах.
– А… что-то…
– О призраках. Я поняла, в чём дело.
– Да… – Перо кивнул. – Сейчас.
Поискал взглядом Джима – тот как раз наливал хлорки в ведро с водой. Жестом подозвал к себе. Файрвуд подошёл, вытирая руки старым полотенцем, кинул вопросительный взгляд на Тэн.
– Док, ты ж здесь больше не нужен? – поинтересовался Арсений, мельком удивившись, как напряжённо звучит собственный голос. – Хочешь послушать о призрачной стороне дома? Это важно.
– Где будете?
Джим сейчас сосредоточенно смотрел на то, как один из работающих оттирает кровь. Кажется, ему что-то не нравилось.
– Где? – Арсений обернулся к японке.
– Если можно, я хотела бы, чтобы разговор прошёл в твоей комнате.
– А там Джек…
– Он не спит, – сообщил Джим. – Минуты две назад уже спускался на шум, я отослал обратно.
– Тогда мы будем у меня.
Арсений кивнул ему и пошёл за Исами.
Джек и впрямь не спал. Когда они вошли, крыс сидел на кровати, явно злой.
– Ага, Джима с вами нет, – констатировал, когда Арсений прикрыл дверь за Исами. Она поставила фонарь на тумбочку, сама села на краешек кровати. Джек слегка подвинулся.
– Джим подойдёт. – Перо тоже прошёл к кровати. Уселся на край, тут же несильно хлопнул себя по лбу, вспомнив, что кровать его. Как и комната. Скинул кроссовки, забрался с ногами и предложил Исами сделать так же. Та качнула головой, отказавшись.
– Так что там с жмуриком этим? – Джеку явно не сиделось. Он уже поднялся, как был, в пледе, и теперь ходил от письменного стола до дверей и обратно.
– Вскрыл вены на руках, – Арсений со вздохом оглядел слабо освещённую комнату. – Причём грамотно так сделал всё, не как обычно подростки на запястьях полосочки режут. Ну и когда мы прибежали, уже готов был.
– Вот же чёрт, и чего им…
Джек забухтел что-то себе под нос. Умолк. Плед шуршал мимо кровати туда-сюда.
Джим пришёл минуты через три.
– А здесь намного теплее, чем внизу, – заметил, занимая единственный в комнате стул.
– Я начну, – заговорила Исами. – Мы не можем попасть на призрачную сторону не потому, что все призраки исчезли. Они всё ещё здесь, и тот мир здесь. Просто их что-то… не пускает. Что-то иное, сильнее. Как… свежие строчки, написанные поверх других, выцветших, или…
– Глушилка, – вклинился Джек. Плед перестал шуршать.
– Что? – Арсений обернулся на него непонимающе.
– Ну глушилка. Генератор заградительных помех, – пояснил крыс. – Когда тебе надо заглушить сигнал, поступающий на приёмник, ты собираешь излучатель, способный модулировать сигнал с частотой выше, чем та, первая, которую может брать приёмник. И вуаля, нужный сигнал перебит. Это ж элементарно.
– Ну да, кто-то поставил глушилку на призрачный мир… – хмыкнул Арсений.
– Не совсем, – Джек отрицательно мотнул головой. – Получается, Сид на той же своей частоте и остался, а приёмники-то вы двое… И что-то с частотой выше перекрывает вам приём.
– Спасибо, – поблагодарила Тэн, глядя на крыса. – Вы подобрали очень точное сравнение.
Файрвуд-младший расплылся в довольной улыбке.
– В доме есть что-то ещё, помимо призраков, – продолжила Исами. – И оно сильнее Старшего.
– И вот оно, получается, «глушит сигнал», – подвёл итог Арсений.
Тэн кивнула.
– И думаю, с пониманием этого мы сможем пробиться, нужно только попытаться воспринять это новое, а не Сид, как мы делали все прошлые попытки… И хорошо, что мы собрались здесь именно в таком составе. Джим, мне нужна будет ваша помощь. – Она перевела взгляд на сидящего дока. Тот сидел, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу. Чуть хмурился. – Если мы, я и Арсений, пробьёмся в Сид, это будет не на один день. И мы можем не суметь вернуться самостоятельно. Существуют ли какие-нибудь способы разбудить человека, лежащего в коме?
– Медикаментозно – никак, – Джим покачал головой. – Но может помочь поток внешней информации, либо воздействие… Если всё станет совсем плохо, воспользуюсь дефибриллятором.
– Если мы не вернёмся в течение пяти дней, – Исами кивнула. – Я…
– Стоп, всё настолько серьёзно? – Джек пихнул Арсения в бок и уселся на освободившееся нагретое место. – Пять дней, распоряжения…
Исами коротко глянула на него.
– Леонард говорил, любая смерть может стать последней.
– Ну да, мне тоже. Было дело, – припомнил крыс. – Но это же…
– Он не может держать умирающих, не может связаться с нами, – продолжила женщина негромко. – Кто знает, может быть, та самая «последняя смерть» уже наступила. Лучше выяснить сразу. И нельзя допускать новых смертей, хотя бы пока мы не свяжемся с Леонардом.
– В любом случае, срок – пять дней. – Арсений постучал пальцами по колену. – А потом…
– А потом я всеми правдами и неправдами вас вытаскиваю. Джек тоже. Думаю, и Райан не откажет мне в помощи, – Джим вежливо наклонил голову в сторону японки. – Мы будем вам надёжным якорем.
– Благодарю вас.
Исами благодарила искренне. По голосу ощущалось. Она поднялась.
– Нет смысла откладывать. Утром отправимся. Арсений…
Он кивнул.
Исами ушла, забрав фонарь. Когда она закрыла двери, воцарилась тишина.
Арсений положил свой фонарик на тумбочку.
– А если вы там застрянете? – Джек первым не выдержал, – в смысле, если даже дефибриллятор не поможет?
Перо пожал плечами.
Крыс забрался на кровать, замотался в плед.
– Вот теперь точно не усну, – буркнул тихо.
– Да я тоже, – согласился Арсений. Огляделся. – Вообще собираюсь что-нибудь стянуть с кухни… Примус тут ещё есть, чаю согреем, просто посидим… Охота хоть чего-нибудь нормального перед этой… ней, в общем. Джим, – он повернулся в сторону Файрвуда-старшего, – если уйдёшь, я пойму. Это мне пять суток пластом лежать, а тебе утром вставать и работать.
– Арсень, ну что ты говоришь? – Джим покачал головой, не меняя позы. – Я тебя пять дней буду лицезреть в образе трупика. Страшненького, холодненького трупика. Дай на живого наглядеться.
– Ну, – Арсений поднялся, сквозь тоску и дрянь на душе заставляя себя широко улыбнуться, – тогда я за чаем. Кому чего захватить с кухни?..
В шесть была поставка. Арсению, отправившемуся на пробежку во внутренний двор, пришлось ждать пятнадцать минут у блокатора.
Когда блок был снят, в прихожей оказались ящики. Труп в простыне исчез.
Всё повторяется. Как в предыдущем акте.
На улице было по-весеннему прохладно, и странно – без тумана. Голубоватое небо медленно светлело, над крышами став уже белым; над восточной крышей тонкой полоской зазолотилось – готовилось взойти солнце.
Пахло влажно землёй и набухшими почками.
И стояла тишина.
Глубокая и полная, ни звука.
Арсений даже головой мотнул, чтоб удостовериться. Рядом, через двойные ворота, роща, при такой погоде птицы на рассвете должны орать как оголтелые, ан нет. Тихо.
Чваканье собственных кроссовок по грязи отдаётся от каменных стен неестественно громко. На разминочном кругу. После Перо перестаёт обращать внимание.
Отбегать своё, привычно – обливание ледяной водой, потом вымыться. Без завтрака – смысла нет, собираясь лежать в отрубоне непонятно сколько.
Выйдя из ванной – той самой злополучной – и вытирая волосы полотенцем отросли заразы, – увидел на верху лестницы Исами.
– Я подготовила травы, – сказала японка, когда Арсений поднялся к ней. – Не знаю, помогут ли они на этот раз…
Арсений поднял вверх ладонь, прося тишины.
Показалось?
– Правильно ли я понимаю, что зимний сад теперь открыт для всеобщего посещения? – Голос спокойный спокойный блин из-под потолка. Щёлканья динамиков в этот раз слышно не было, только тренированный уже слух Арсения уловил тихое потрескивание электричества.
– Вообще-то уже три дня как.
Найдя взглядом ближайшую камеру, Арсений встал так, чтобы стоять прямо перед ней, закрывая собой Исами.
– В таком случае, прошу прощения за запоздалую реакцию, – в тихом голосе появились угрожающие нотки. – И, поскольку вина на вас обоих, то и наказание будет соответствующее. Зимний сад, непрекращающиеся испытания, до одиннадцати часов. Двери закрываете попеременно, я прослежу. Вопросы, уточнения?
– Есть, – Перо прямо смотрел в камеру. – Комнату открыл я. Три дня назад, тайно, ночью, в три часа. Кукловод…
Исами схватила его за руку, сжала, но Арсений продолжил:
– …против не был. Благодаря открытию комнаты мы поймали Мэтта. А если у тебя есть возражения, отправляй на испытания меня одного, незачем на других срываться…
– Арсений, замолчи! – отчаянно зашептала японка. Почти что с ужасом. Пальцы, вцепленные в его запястье, сжались ещё сильнее. Теперь уже обеих рук.
– Арсень, ты сейчас серьёзно? – В голосе Джона недоверие. – Ты пытаешься выгородить Тэн? Или ты хочешь сказать, что ключ ты сам сделал?
– Молчи, пожалуйста… – шептала ему Исами, приподнявшись на цыпочки. Чтоб быть ближе к его уху. – Он в бешенстве, будет хуже…
– Положим, ключ я действительно получил, – Арсений начинал злиться, – но открыть комнату было моим собственным решением. Моим.
Секунда – удивительно длинная секунда – молчания.
– Итак, ты, Арсень, требуешь справедливости?
– Я требую, чтоб ты её не тро… а!.. не трогал.
Исами так вцепилась в его руку, что Арсений чуть не взвыл.
– Нет. – Голос жёсткий и холодный. – Тэн знала, на что шла, отдавая ключ. Райан знал, на что шёл, давая тебе наводку на комнату. И на его долю, разумеется, наказания тоже хватит. А ты, Арсень, здесь не более чем инструмент их решения пойти против моей воли. Но раз уж ты так жаждешь присвоить себе все лавры открытия – я согласен. Теперь ты и только ты можешь проходить там испытания. Чем и будешь заниматься до одиннадцати, как я сказал, беспрерывно. Тэн.
Женщина вздрогнула, но руку Арсения отпустила. Сделала шаг по направлению к камере.
– Я готова.
– Молодец. Вы с Райаном вместе это организовали – вместе будете расплачиваться. Попеременные испытания в спальне и на чердаке. Сами решите, кто в какой комнате будет закрывать, но проходите каждую вместе. Также, до одиннадцати. После, до часу, втроём – библиотеку. Закрываете дверь также, попеременно.
– Да, учитель. – Она слегка склонила голову. Но взгляд… Арсений предпочёл не смотреть долго.
– Ну и маньячина ты, – злобно сказал он камере. – Полотенце в комнату занести дашь, или мне проходить зимний сад в компании весёлых, – стащил с мокрых волос достопамятное полотенце с весёленьким рисунком, – уточек?
– Нет, можешь занести. Приступайте.
Снова – потрескивание электричества, и динамики отключаются.
Тэн, не взглянув на него, скрылась в коридоре. Идя к своей комнате, Арсений успел увидеть, как мелькнул край красной ленты на своротке к чердачной лесенке.
Арсений в своей комнате сбросил лишние вещи, переоделся, схватил с тумбочки забытый с ночи сухарь. Грызя его на ходу, сбежал на первый этаж. У лестницы стояла небольшая кучка подпольщиков. Судя по тому, что часть из них были с бутербродами – они вылезли с завтрака. Майкл, Ричард, Рой (в первых рядах с двумя бутербродами, наложил их друг на дружку), Закери, Нэт и даже Джек. Последний выглядел гордо, будто для постамента позировать готовился.
– Арсень, мы всё слышали и тобой гордимся, – сказал торжественно. – Так с маньяками и надо.
– Во-во, – поддакнул здорово повеселевший Рой.
– Так держать! – рявкнула Нэт. Приподнялась, хлопнув слегка ошалевшего Арсения по плечу.
– Нет террору Кукловода! – вдруг радостно заорал Файрвуд, вскидывая кулак к потолку.
Его продублировали все собравшиеся. Они скандировали это раз за разом, и в почётном вопящем конвое довели Перо до самых дверей зимнего сада.
– Кстати, – на пороге он остановился, развернувшись к товарищам. Те притихли. – Здесь запрещено проходить испытания всем, кроме меня.
– Да мы, блин, как бы слышали, – Нэт высунулась из-за парней – она стояла дальше всех. – И мы кой-чего сделали тут… Зак, давай, быстро покажи!
Остальные одобрительно зашумели.
Закери зашуршал в своей проходильной сумке, вытащил из неё тряпичный свёрток. Развернул и протянул Арсению на двух ладонях.
Там были паззлы. Множество крупных кусочков ДВП с фрагментами фотографии комнаты в гамме «сепия». На некоторых были отпечатки крови.
– Всё двадцать три паззла, Перо, – негромко заметил Рой, довольно ухмыляясь. – Когда ты исчез на два дня, мы тут вот таким составом всё излазили и насобирали. Так что…
Закери гордо переложил свёрток в подставленные ладони Арсения.
– Блин… – Арсений расплылся в широченной улыбке. Осмотрел их всех, довольных, ухмыляющихся. – Спасибо вам, народ. Правда.
– Ну… – Джек тоже хлопнул его по плечу, сильно щурясь, – давай, Перо. Покажи маньяку, что нас так просто не возьмёшь.
Свёрток с паззлами Арсений запрятал в отдельный карман своей сумки. Кивнул подпольщикам напоследок. Зашёл в комнату, вдохнул поглубже, вдавливая ладонь в длинные острые шипы, и решительно захлопнул за собой дверь.
– С инте-э-э-эрнациона-а-а-алом воспрянет дух людской, – пел Арсений по-русски, привалившись к аквариуму. Знал он только эту строчку. Поэтому, помолчав немного, принимался по новой: – с инте-э-эрнациона-а-алом…
К счастью, стекло у аквариума было твёрдым. И вполне выдерживало навалившегося на него человека.
К счастью, маленькая лесенка-стремянка была устойчивой, и хватало сил на ней не качаться.
Комната кружилась, если открыть глаза. Как с перепою. Руки, опущенные в воду, горели адовым огнём. Но если вытащить их из воды – ещё хуже. На восемнадцатое прохождение шипы разорвали шрам на его левой ладони – тот самый, которому обязана была кровавая надпись на обоях в прихожей: Freedom.
Кровь, вытекая из проколов, медленными розоватыми лентами растворялась в воде аквариума. Любопытная золотая рыбка тыкалась в его ладони носом. Иногда Арсений кожей (или её лохмотьями на ладонях) ощущал, как она закрывает-открывает рот вплотную к его руке. Обыскивает на предмет тины, наверное. Хорошо не пиранья…
Он поднял к потолку голову, не видя его.
– С инте-э-эрна-а-ациона-а-алом…
К библиотеке Перо дополз в восемь минут второго.
– Опаздываешь, – холодно констатировал с потолка Фолл.
Арсений отмахнулся от него мокрой рукой в окровавленных бинтах.
В библиотеке уже были Райан и Тэн. Тигрица молча впустила его, прежде чем закрыть дверь.
Райан сидел на полу, у дивана, и перематывал ладонь. На полу валялись обрывки старого, пропитанного кровью бинта.
– Озверел, – сказал Арсений в пустоту. Надо было собрать остатки сил и помочь Тэн с испытанием.
– Это ты так думаешь, Перо, – Райан затянул узел бинта зубами. Поднялся, бросив на него короткий прищуренный взгляд. – Учитель всегда был таким. То, что с вашим Актом на него накатил приступ внезапной доброты – ещё не показатель.
Тут только Арсений понял, что хвостатый едва стоит. Пошатывает его, только старается не показывать. И побледнел в разы.
А гемостимулина нет
У Джима его тоже нет
Джон периодически напоминал о своём присутствии потрескиванием в динамиках и отрывочными командами быстрей проходить испытания. Их всех по два раза переворачивало в зеркальной. Потом был заход из пяти подряд «против времени». Потом Фолл садистки объявил с потолка «отдыхайте», приказал задвинуть шторы и зарядил режим «тайник» на следующие десять испытаний.
Перерывов не было. Ни на минуту.
Дверь не открывалась. Блокатор после завершения испытания щёлкал, таймер обнулялся, но замок не открывался.
На двадцать девятом испытании Тэн присела на диван перевязать ладони, и больше не поднялась. Она была в сознании, но смотрела перед собой. Даже не среагировала, когда Арсений поводил перед ней ладонью. Подпольщик повозюкал в сумке рукой. Нашёл-таки одну пыльную завалявшуюся капсулу, заставил Тэн проглотить.
А дверь не открывалась.
– Сколько, Перо? – хрипло спросил Райан от двери.
Арсений перевёл взгляд на часы. Они казались где-то далеко, а тихое тиканье гулом отдавалось в ушах.
– Половина… первого.
Хвостатый то ли принял к сведению, то ли нет. Но после защёлкивая механизма медленно привалился к двери.
Арсений его понимал. Сейчас надо было подняться с дивана, а он не мог.
Таймер беззвучно мелькал алыми цифрами. Сознание вырубалось.
Сид
Так проще
Так будет проще уйти
Надо
Можно прям сейчас
Арсений рывком скатился с дивана. Упал на пол.
И с тупым удивлением поймал себя на мысли, что выжить и не надеется, но это отчего-то не пугает.
– Говори… что в листе, – выговорил, поднимаясь на четвереньки. Упирался в пол локтями, ладони обратились в одно сплошное кровоточащее мясо. Мир плыл, качался, но перед носом у Пера стоял глобус. Это вселяло надежду. Другие предметы тоже рядышком, они не ставили их далеко.
– Заткнись и лежи, – злобно огрызнулись сверху.
