Соавторы: Олег Самойлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 293 (всего у книги 329 страниц)
– Между прочим, всё хорошо в меру. – Джим демонстративно фыркает. – Без меры… даже не знаю, что может хорошим быть. Но точно не чай. И вообще не пища. Не лекарства. Не сон, не отдых…
– Звёздное небо, – хмыкают невнятно.
– И не оно. Без солнечного света…
Младший хрустит кустами. Джим не знает, зачем он забирается в них так глубоко, но из-за этого хруста и их переговариваний он не слышит шаги сзади. Мягкие, спокойные шаги.
Потом – захват, крепкий, с зажиманием лица какой-то тряпкой, быстрый укол в шею.
Сопротивляться долго не выходит. В ушах смазывается взволнованный голос младшего откуда-то от кустов, треск веток, крики, шум своего же сопротивления, в глазах смазываются мерцающие звёзды.
Уплывает надёжная поверхность лавочки.
Последняя мысль, что ему вкачали транквилизатор. И что его утаскивает Трикстер. О Джеке и Арсении Джим подумать не успевает.
Арсений тянул себя за край повязки на ладони. Он уже долго смотрел в одну точку на стене, туда опять, где рисовал «смерть Джима».
Ночью они повскакивали, разбуженные воплем Джека. Крыс заорал так, что перекричал всё ещё довольно громко играющую музыку. Паника не поднялась, но до утра больше половины выживших сбились под навесом и сказали, что ни за что оттуда не выйдут.
– Трикстер как гигантский спрут! – выпалила перепуганная до смерти Энн, округляя и без того огромные глаза. – Вытянул щупальце и затянул в дом! Я туда не подойду, даже к порогу, не заставите!
Лайза, не выдержав, огрела заверещавшую девушку полотенцем и решительно поднялась из-под навеса. Вместе с ней сразу вылез Зак, за ним, кашляя, Билл и разбуженный лохматый Нортон. Хотел остановить Дженни, но она отстранила его руку и сказала, что тут не останется.
Поиски успехом не увенчались. Ни в одной из открытых комнат Джима не было.
Следов тоже не нашли. Ни крови, ничего.
Будто Трикстер вместе с ним сквозь землю провалился.
Джек сходил с ума. По крайней мере взгляд у него точно был безумный.
Наступил рассвет. Взошло солнце. Зависло над крышей особняка.
Искали второй раз.
Билл даже с лупой ходил.
Ничего.
К девяти утра Кукловод и хвостатый доделали свою адскую шумоподавляющую штуковину.
Долго возились с ней в кабинете.
Трикстер сам вырубил музыку за минуту до запуска.
Райан, по слухам, чертыхнулся и ушёл спать. Пера при этом не было.
Он пришёл чуть позже.
Зак нашёл в кабинете портативный радиоприёмник. Маленький, блестящий, чёрный. Новый. На нём тоже следов не было, просто приёмник.
Джек носился по дому. Лайза тихо сказала, что когда Перо пропадал в декабре, он делал так же: носился по комнатам, переворачивал всё вверх дном и никого не желал слушать.
Подпольщики «пристрелили» в коридоре ещё несколько динамиков (с оглядкой), чтобы маньяку не вздумалось повторить пытку музыкой. Наказания не последовало.
Сам Арсений спокойно, без беготни и воплей обходил комнаты одну за другой. За ним хвостом шли Дженни и Лайза. Молчали, на том спасибо. Потом к ним присоединился Зак, ещё немного позже – Рой.
Эта компания тоже делала вид, что искала. Или не хотели оставлять его одного.
Вместе они обошли весь дом. Испытательные комнаты первого этажа посветлели из-за вчерашней идеи Кукловода отдирать доски с окон.
К одиннадцати солнце нависло над особняком.
Тихо. На улице пекла жара.
В бальной зале, последней комнате, прислонившись к стенке, Арсений замер. Долго стоял, пялясь на свой «рисунок».
– Слышь, Перо, – невнятно окликнул его Рой, вырывая из задумчивости. – Теперь только ждать, пока макака соизволит заговорить. Может, покурим лучше не улице?
Арсений медленно перевёл на него взгляд. Опухший, фиолетовый наполовину от наливающихся синяков, переклеенный пластырем. И смотрит, вроде, сочувствующе. Или это из-за фингала так кажется.
В коридоре загремели шаги. В комнату вбежал Джек, ошалело оглядел их и вынесся прочь.
– Пойдём, – кивнул Перо. – От того, что мы тут круги натаптываем, погоды не будет.
На улице Лайза села рядом с ним на крыльцо. Она всё ещё слегка горбилась из-за повязок на груди. Арсений с молчаливой благодарностью вытянул сигарету из протянутой Роем мятой пачки.
– Это, – зажав в зубах и шаря в кармане зажигалку, – у тебя их чё, склад?
– Как сказать… – уклончиво протянул подпольщик и тоже закурил.
Сидели так некоторое время. Зак подбирал с земли расщелкнутые «коробочки» от прошлогодних каштанов и кидал их в дерево. Перо наблюдал за ним от нечего делать.
Дженни принесла от костра поднос с горячим и заставила их всех поесть. Сегодня была каша, перемешанная со слабым запахом тушёнки. Арсений не помнил, как запихивал её в себя. Через силу, это да. После обеда тихо встал и ушёл в ванную, где опять какого-то хрена вывернуло. Он подозревал, что успел травануться, и только тихо молил потолок, чтобы это не был крысиный грипп.
Вернулся. Ничего не поменялось.
Снова молчали.
Зак поймал Табурета и с ним устроился на лавке, принявшись что-то читать.
Рой от нечего делать сходил и глянул обложку, сказал, вернувшись, что брошюра по первой помощи.
– Мелкий у нас серьёзный, – произнёс задумчиво.
– Я что-то полезное делать пытаюсь! – выпалил Закери, спугнув Табурета – кот вздрогнул, споткнувшись на мурчании, и перестал залипать у него на коленках, жмуря жёлтые глаза. – Вдруг, когда мы найдём мастера, что-то из этого пригодится?!
В этом вопле было больше отчаянного, чем злого.
– Да не кипятись ты, я что, осуждаю? – примирительно махнул на него Рой. Зак шмыгнул носом и опять уткнулся в книжицу. Заметно было, как верхний край брошюры слегка дрожит.
Ещё полчаса тишины.
– Если бы убил, он не стал бы молчать, – подала голос Лайза. – Сейчас он просто тянет время.
– Кто знает… – Рой снова протянул Арсению пачку. – Это же манипулятор, а они все…
Лайза шикнула на него, приложив палец к губам. Арсений, не успевший вытащить сигарету, вынырнул из транса.
По коридору – быстрые приближающиеся шаги. Тяжёлые.
Пыхтя, на крыльцо вывалился Билл. Вытер со лба пот рукавом плаща, взъерошив взмокшие седые волосы.
– Связался… – выговорил хрипло. – Чердак… Лайза, девочка, воды принеси, пожалуйста…
Рыжая кинулась к навесу, Арсений и Рой – в дом.
Джек уже был на чердаке, метался из угла в угол.
Ещё тут был недовольный Кукловод.
Арсений остановился посередине.
– Что делать будешь, Перо? – Тот растягивает губы в усмешке. – Мы-то, если без доктора останемся, понятно что – кто болеть, кто умирать. А ты?
Сзади долбанула по стене отскочившая дверь – и на чердак ввалились почти все.
– Для начала я собираюсь посмотреть, что можно сделать, – Арсений оскалил в его сторону ухмылку. – Такие далекоидущие планы, болезнь, смерть… Не в моём стиле, не находишь?
– Люди меняются, Перо… – Кукловод ласково прищурился. – А ты всё же человек.
– Ага, пока что, – Арсений отмахнулся от него и прошёл в угол, встав напротив камеры.
Сбоку всхрапнул динамик.
– Хорошо, Перышко, хорошо тебя видно, не переживай, – «успокоил» его Трикстер. – Ты бы мог вежливо сказать в ответ, что прекрасно меня слышишь, но не будем тратить время на светские условности. Его и так мало. Я открыл нужную дверь. Ваша задача – найти. Чего замерли? На старт – внимание…
Джек вынесся с чердака.
– Я же даже не сказал «марш», – недовольно пробурчал динамик. – Но идите, так и быть.
Трикстер сразу выводит на мониторы изображение с камеры в нужной комнатке. Их игрушка сидит неподвижно на жёстком стуле, связанная и накрытая белой простынёй. Как сюрприз к празднику.
– На простыне не хватает алого… – Элис, прекрасная и улыбающаяся, обвивает сзади руками шею Трикстера. Её голос мечтателен. – Не правда ли, милый? Ослепительные росчерки алого по этой белизне…
– Ну я же предлагал бантик, – сделать слегка обиженный тон, – но ты сказала, Перо не оценит… И шут с ним. Можем потом заставить Пёрышко потрогать руками простыню. Эффект будет даже лучше.
– Нет, бантик – это мёртвый цвет, выхолощенный… – она на секунду замолкает, касается языком мочки его уха. Потом отпускает шею – сразу как будто похолодало, – и слышно, как скрипит пружинами кровать. Села. Продолжает рассуждать.
– А вот если живые раны на мёртвой белизне простыни… ммм…
– Сделаем, милая. Если будет нужно… – Трикстер кинул взгляд на монитор и едва не подпрыгнул в кресле. – О, о, кукла распаковывает подарок! Крысёныш.
На мониторе забежавший в комнату младший Файрвуд как раз срывал простынь с «сюрприза».
– Жаль, я надеялась, первым будет Перо-Пёрышко…
Она бархатно мурчит, поудобнее укладываясь на своём ложе.
– Милый, начнётся интересное, разбудишь?
– Конечно. – Трикстер расслаблено откидывается в кресле. Сейчас надо будет говорить, и много. – Когда начнётся реанимация или когда Перо будет искать фотографию?
– Кто его знает, когда он расчувствуется…
Тихое хмыканье. Действительно, когда? Усталость имеет свойство делать людей слезливыми и эмоциональными. Увидеть, как рыдает Перо… Да, это можно назвать интересным.
– Спи, милая.
Трикстер с минуту любуется ей, дремлющей в полутёмной комнате, наполненной слабым багровым светом: это тяжёлые тёмно-красные шторы на окне, задвинуты, и свет через них пробивается еле как. Элис нравится, когда шторы задёрнуты.
Налюбовавшись и налив себе чаю, Трикстер возвращается к мониторам, работать.
Выдёргивает штекер колонок, вместо этого подключает к тому же разъёму системника от наушников и надевает их на уши. Плотные, большие, они не будут пропускать шум в комнату. Умная система сама переводит подачу звука. А под его голос Элис заснёт спокойно.
Он подтягивает ближе микрофон, ощущая себя ди-джеем странного радио. Может быть, того самого радио «Свобода»? О да, он учит свободе. От самих себя.
Трикстер включает микрофон как раз тогда, когда остальные куклы заваливаются в комнату.
Перо кидается к своему ненаглядному, хотя что там ненаглядного-то? Болотно-зелёный противогаз скрывает всю красоту их доктора. Разве что Перо любитель зелёной резины. Ну или простыня – Джек её стянул, а на его любимом братце ничего почти и нет. Простыню накинули обратно.
– Раз-два, раз-два, проверка связи. Подпольное радио для коматозников в эфире, куклы, – проговорить в микрофон вкрадчиво. – Перо и Джек остаются, остальные – назад. Предупреждаю, комната напичкана ловушками, как рождественский пудинг – орехами. Хотите начать умирать быстрее доктора?
Они пятятся. Один, второй… Все. Теперь толпятся за дверью, давят друг друга к порогу.
Только Билл остаётся стоять на месте.
– Смерти не боишься, Гордон?
– Как видишь, – отмечает он спокойно. Достойно, хотя и глупо.
– Хм… ты гость нежеланный, но оставайся. Правда, лимит моей доброты исчерпан, куклы. Если кто-то даже случайно окажется в комнате – убью. Я предупредил.
Джек, успевший накинуть простыню обратно на мёрзнущего брата, уже вовсю щупает противогаз. Перо неподвижен.
– Маленькие мои, хорошие, не спешите.
Наушники возвращают свой голос с системы прослушки через мембрану, и он щекочет уши. Словно он раздваивается там, во всех этих проводах, приёмниках и передатчиках, рассыпается на атомы нулей и единиц, чтобы через доли секунд опоздать за самим собой, уже произнёсшим какое-то слово.
Есть в этом что-то… невесомое, прекрасное; словно на секунды и ты перестаёшь существовать, обращаясь только в чистый звук – своего же голоса.
– Джек, не дёргай противогаз, кому говорю. Будет хуже. Непослушный какой. Пёрышко, как вы с Джимом его обычно воспитываете? Устного внушения хватает?
– Не снимается противогаз, – тихо-тихо отразилось в ушах голосом Джека. – Длинный и прикреплён к металлическому кольцу на шее, а оно ни с места.
– Я кому говорю, Джек? Видишь, Билл и Пёрышко не дёргаются. Бери пример.
Файрвуд нехотя убирает руки от брата.
– Вот и умница. Объясняю популярно: ваш доктор сейчас медленно задыхается. Медленно, но, можете мне поверить, верно. Что, Джек, не веришь? Хотите доказательств?
Палец тянется к маленькому чёрному пульту, жмёт нужную кнопку. Там всего несколько кнопок-регуляторов. Игрушка обошлась дорого, почти в половину сохранившихся сбережений Мэтта Стабле, к тому же, пришлось повозиться, чтобы её найти. Но оно того стоило.
Для затравки – несильно.
Сначала ничего не происходит. Потом связанный Джим начинает дёргаться. Раз. Другой. Пальцы вцепляются в подлокотники. Наконец, он безостановочно выгибается и мечется в верёвках, да так, что будь стул полегче, давно бы его опрокинул. Разжимает пальцы, они дёргаются, как в судороге. Шарит по подлокотникам, то хватает, то выпускает обитое клеёнкой дерево.
Надо было оставить ему больше манёвра для движений руками. Какие забавные бы он сейчас выделывал фигуры…
Но увы, руки его привязаны чуть выше запястий. Никак, только пальцы растопыривать.
Растерявшийся Джек отходит на шаг.
Трикстер второй раз жмёт на кнопку.
Джим прекращает подпрыгивать. Успокаивается.
– Попробуете стянуть противогаз – я убью вас. Да, Пёрышко, тебя тоже. Не смотри щенячьими глазами.
Перо спокойно щурится в камеру, но можно же позволить себе художественное преувеличение.
– От тебя и от Билла будет зависеть жизнь Файрвуда. Джек, как мы выяснили в прошлый раз, не в состоянии быть героем, потому лавры сии снова перекладываются на ваши плечи. Можете идти. Ах да, Перо: на полке за тобой лежит рация, возьми. Иначе слышать друг друга мы с тобой, увы, не будем. Кое-кто, не будем показывать пальцем, постарался, ломая технику.
Билл кивает и выходит. Перо сначала подходит к пленнику, касается запястья. Бледные пальцы доктора шарят по его руке, недоверчиво, даже жадно. Противогаз поворачивается из стороны в сторону. Арсень гладит ладонь, потом слегка пожимает. Это хорошо видно. Отстраняется и выходит. Джек явно навострился следом.
– Нет, Джек. Ты будешь сидеть с братишкой здесь. Очень одиноко, знаешь ли, когда ты в противогазе и задыхаешься, а рядом никого нет. Да и много ли от тебя толку будет, если пойдёшь с Пером, а? Мешать ему будешь, разве что.
Джим чего-то шевелит пальцами. Может, знак какой пытается подать. Еле слышно шумит фильтр, пропуская к доктору драгоценный воздух.
Организационные моменты. Скучно.
Джек останавливается и возвращается к стулу. Садится у него на пол, берёт брата за руку.
Хорошая собачка, дрессированная…
Трикстеру хочется смеяться от радости. Как же просто, легко ломаются куклы! Как же был неправ Кукловод, решивший научить их свободе!
Зевнув, он снова жмёт на кнопку пульта. Должен же Джек в полной мере прочувствовать, что ему здесь не отдыхать придётся, а смотреть на умирающего брата.
– Как всегда, я хочу показать вам маленькое шоу. Приём.
Билл и Перо в коридоре второго этажа. Перо держит рацию. За ними часть кукол, но держатся на расстоянии. Можно потянуть время. А, и не забыть поставить ошейник на автоматический режим.
Теперь враньё только кое в чём, для интереса.
– А для хорошего шоу нужен реквизит. Пёрышко, в детстве не играл в больницу? Таблетки-пуговицы, дефибриллятор из старой коробки для обуви и щёток… Приём.
– Я играл в «Догони меня кирпич», – хрипит прямоугольник рации под носом Трикстера. Микрофон он тоже отключать не стал. Должен же малыш Джек оставаться в курсе происходящего. – Спускайся, сыграем разок. Есть у меня на примете один хороший, тяжёлый… Приём.
Огрызается без задора. Скучно. Элис на этом будить не станешь.
– Ну-ну. Всего лишь предлагаю сыграть тебе сейчас. Да и обстоятельства-то как подходят, настраивают на нужный лад. Спасение чужой жизни… У нас игра взрослая, но не на живых же людях экспериментировать, в самом деле. Потому мы поищем замену. Уже догадался? Приём.
– Предлагаешь выкопать труп? Приём.
Перо в камеру не смотрит. А вот это уже интересно. Боится показать, что чувствует?
– Ха! Идея хороша, но нет. Не будем сегодня тревожить покой мёртвых. Ещё варианты? Приём.
– Манекен, который на чердаке валялся, – размеренно замечает Билл, наклонившись к рации. – Его потом док в гостиную перетащил для тренировок. Приём.
Молодец, хорошо соображает. То ли при случае табака ему подкинуть? Пусть порадуется перед смертью.
Трикстер щурится, опираясь подбородком на ладонь. Скучное начало представления, но угадали они быстро и верно. Посему можно отправлять на поиски. Манекен он разобрал. Голова в холодильнике на кухне (классика), руки-ноги в комнате Пера (там такой бардак, что чёрт ногу ногу, да сломит), а туловище – в ванной на втором этаже.
Биллу запрещается помогать ему с испытаниями. Ходить по комнате можно, а вот руки резать о дверные ручки – нет. Это для Пера и только.
Голову ищут быстро. С туловищем слегка стопорится, а вот с конечностями история печальная. Почему-то за ними Пёрышко заворачивает в гостиную и долго режет руки там в бесплодных поисках.
Краем глаза на боковом мониторе – движение. Крутанувшись в кресле, Трикстер переносит внимание на него.
В прихожей Джейн перед толпой остальных. Жестикулирует, кажется, раздаёт указания. Рука сама собой тянется к нужным кнопкам. Комбинация на соответствующий аудиоканал, и в уши вливается командный голос Уоллис.
