Соавторы: Олег Самойлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 162 (всего у книги 329 страниц)
Это нормально вообще? Да что тут происходит-то?
– Так что? – спросила Эрика всё тем же будничным тоном. – И не бойся, я в тебя не влюблюсь.
– Точно?
– Точно… – задумчиво. И, тем же непонятным тоном: – Я уже в Джима влюблена, а две влюблённости в меня не влезет.
А это типа мой конкурент, что ли? Или она про Джима-подпольщика? Или чего вообще происходит?
Арсений оглядел её. Ну не тянуло его на малолеток, никогда не тянуло. И дело не в возрасте – Эрике, судя по внешности, восемнадцать было точно – дело было в ощущении от человека.
– Ну, если так, ладно.
Он обхватил тоненькую талию девушки ладонями. Пальцы почти сомкнулись друг с другом.
Целовать Эрику было странно. Сама податливая, но ощущается, что при случае может задать жару. К тому же, целовалась она спокойно, с расстановкой и словно бы изучая, на что способен оппонент. Арсений уже было мельком подумал, что поспешил с выводами – нифига она не малолетка. А губы прохладные, почему-то пахнут ежевикой. Минуте на второй Арсений сообразил, что это запах гигиенической помады.
Её привкус – как если сдуру пожевать детский крем – теперь прочно ощущался на языке.
На третьей минуте, входя в раж, Арсений уже слегка прижал её к шкафчику. Лавочка покачнулась – подпольщик легко перехватил девушку, не прерывая поцелуя. Усадил на стол, рядом с заварочным чайником. Теперь, правда, приходилось наклоняться. Пальцы сами собой прошлись по её волосам, сжали растрёпанные кудри.
Так вот только не увлекаться
Не хватало мне ещё трахнуть малолетку на кухонном столе
Эрика подалась вперёд. Ухватилась за запястье его правой руки, лежащей на её талии, и слегка сдвинула ладонь, намёком под край своего свитера. Но Арсений убрал руки и отстранился.
– Нет уж, хватит с тебя, – буркнул недовольно, проверяя, как там поживает заварочный чайник. Чайник поживал нормально, но ромашка ещё вряд ли заварилась. – И с меня тоже хватит.
Эрика, сидящая на столе и похожая на встрёпанного воробья, кивнула. Арсений полез в шкаф за кружкой. И нарочно, помня о данном Джеку обещании, вытащил самую здоровую.
– Это ты для себя? – спросила девчонка тихо. Она приглаживала волосы.
– Не-а.
Подпольщик сходил до раковины сполоснуть кружку.
– А кольцо у тебя откуда?
– Это-то… – Арсений, вернувшись, водрузил кружку рядом с заварником и показал ей серебряный перстень на указательном пальце, – да так. Друг один подарил.
Перстень он нашёл не далее как сегодня утром в одном из карманов фотоаппаратной сумки. И правда, когда-то Кирилл подарил. Сам Арсений к вещам никакой привязки не питал, но раз уж валяется без дела, решил нацепить. Не пропадать же добру. Правда, налез он именно на указательный палец и именно левой руки.
Эрика пристально осмотрела перстень и его руку, потом слезла на пол.
– Спасибо, – выдала опять этим непонятным будничным тоном. Хватанула с обеденного стола свой толстенный зарисовочный альбом и вылетела с кухни, оставив Арсения наедине с недозаварившейся ромашкой.
Перо пожал плечами, поглядев ей вслед. Повернулся обратно к чайнику.
– Ну о‘кей. Будем считать, что ничего необычного не произошло, – задумчиво сказал укутанному в полотенце заварничку.
Когда он всё-таки вернулся в комнату с полной кружкой чая, Джек благополучно спал. Дышал во сне как-то с трудом, правда. В комнате отчётливо пахло спиртом.
– А хрен с ним. Кукловод завтра проветрит, – в полголоса решил Арсений. Кое-как растолкал крыса и заставил выпить немного тёплого ромашкового отвара, но Джек всё равно походил на лунатика. Кое-как заглотал половину кружки, после чего Арсений уложил его обратно на подушку и накрыл мятым пледом. Второй подушки где-то не было.
Вот хрень. Только и делаю, что влипаю в какие-то странные истории и сплю в неудобных положениях. Не жизнь, а сплошное расстройство.
С горя он сам выпил четверть оставшегося чая, скатал куртку, подложив себе под голову, и залез под край пледа, которым был укрыт Джек. Крыс во сне тяжело сопел и вроде бы даже изредка что-то бормотал себе под нос.
И к Джиму сегодня не попаду… эх.
Подпольщик закрыл глаза. Надо было оставаться тут, вдруг младшему сплохеет ночью.
Ну надо же младшим назвал
Ха-ха, вот утащу Джима в Голландию, оформим там брак, значит, и Джек станет моим младшим братишкой…
Арсений хрюкнул от сдерживаемого смеха. Дал себе мысленную затрещину, чтоб не думать обо всякой фигне, повозился и зевнул. Рядом с Джеком было вполне себе тепло.
Он уже задрёмывал и даже увидел сон – что-то на тему Табурета, который научился ходить на задних лапах, как кот Бегемот, и теперь ходил по пятам за разъезжающим на табуретке с колёсиками Биллом и доставал того вопросом, верит ли он в существование высшего, не познаваемого человеческой когницией, разума. А если нет, то лучше бы ему уверовать и покаяться в своих заблуждениях. Перо не успел увидеть, что ответил Билл, потому что проснулся от того, что ему чувствительно заехали локтем в живот.
– Да уж спасибо что не ниже… – пробормотал Арсений, приподнимаясь и спросонку пытаясь понять, что происходит. Разбудил его Джек: он сполз вниз по подушке, и теперь ворочался во сне и негромко хрипел сквозь стиснутые зубы. Потом вдруг повернулся на спину, замер.
Арсений нахмурился, прислушиваясь. Минуту всё было спокойно, а потом опять – метания, хрипы. Крыс вцеплялся в плед, сжимал-разжимал пальцы, потом повернулся на бок и сжался, как от удара. Хрипение стало громче, и наконец, переросло в полустоны-полувсхлипы. Арсений внутренне содрогнулся – вспомнилось из детства, слышал один раз, как скулила попавшая под машину собака. Кости переломаны, кровь, половина внутренностей наружу, а сдохнуть никак не может. Только у Джека в этих сдавленных выкриках ещё и страх, а после вообще – сквозь них начали прорываться отдельные слова. Арсений ухватил его за плечо и с силой потряс. Крыс рванулся от него, едва не рухнув с края кровати. Перо еле успел поймать, но тут, видимо, Джек всё-таки проснулся. Заткнулся, задышал тяжело, жадно. С трудом сглотнул. Арсений затащил его обратно на кровать и отпустил. Сам сел, несколькими быстрыми движениями ребра ладони почесал не вовремя зазудевший нос.
Так вот оно чего
Вот откуда спирт
Ну даёт однако
– Ну, товарищ дорогой, колись. Давно у тебя эта дрянь-то?
Джек не без труда сел, спиной к нему. Спустил ноги с кровати.
– Какая ещё дрянь…
– Кошмары давно снятся? – уже резче спросил Арсений.
– А тебе какая разница? – хрипло и зло отозвался Файрвуд. Дотянулся до стоящей на тумбочке кружки, выглотал всё, что там оставалось. Донышко негромко стукнуло о дерево.
– Хватит выкобениваться уже, а? Раз спрашиваю, значит, есть.
– Несколько дней. – Джек улёгся обратно, по-прежнему спиной к Перу.
– А молчал чего?
– Слушай, сделай одолжение, заткнись и спи, мать Тереза. Только второго брата мне не хватало.
– Второй, может, и не нужен, а вот первого не хватает точно. Иначе бы не звал, – негромко сказал Арсений, укладываясь на свою свёрнутую куртку со сложенными за головой руками.
Джек сдавленно зарычал сквозь зубы. Арсений хотел даже посоветовать не сдерживаться и попробовать ему вмазать, раз уж душа требует.
– Не твоё дело, понял?! – крыс с такой силой дёрнул на себя плед, что чуть не порвал несчастную ткань пополам.
– Ладно, понял, не моё. Только в следующий раз не увиливай, когда снотворное просишь, а сразу говори, нафига оно тебе сдалось.
Джек не ответил.
Перо слегка пошевелил носом – чесался и чесался, зараза, – и перевёл взгляд на отвёрнутого подпольщика.
– Тут такое дело… мы собирались не только по поводу Фолла. А ещё чтоб тебе занятие придумать.
– Что, кружок благотворительности?
– Да хоть как называй. Но мы таки придумали, чем тебе заниматься. Что, интересно?
Джек ничего не сказал. Но и огрызаться не стал.
– Короче, будешь простукивать стены на предмет тайных ходов и прочей шелухи.
– И зачем? – недовольно. – Ты же паззлы собираешь.
– Затем, что это может не сработать. Да и запасные выходы всегда нужны. А большинству здесь вообще ничерта не надо, ни выбираться, ни бороться. И если кто-то что-то сможет сделать – так это мы. Ну и попутно мы не сомневаемся в твоём инженерном мышлении – может, чего ещё сообразишь на тему как отсюда слинять.
Файрвуд промолчал. Арсений уже собрался снова заснуть, когда Джек перевернулся на спину.
– Ладно, займусь завтра.
– Отлично, – констатировал Арсений, зевая. – А вот теперь можно и баиньки… и это, пледом делись.
Правда, с «баиньки» ничего не получилось. Он ещё два раза просыпался от того, что Джек начинал возиться и хрипеть во сне. Будил его, конечно, но после второго раза Файрвуд послал его далеко и надолго – то есть, ночевать к Джиму.
– Третий раз разбудишь, точно уйду, – посулил Арсений, устраиваясь на боку.
Джек, как он и ждал, отключился быстро, а минут через пятнадцать всё началось по новой. Только теперь Арсений не стал его будить. Осторожно, боясь опять получить локтем куда-нибудь, подвинулся ближе, кое-как просунул руку между плечом и шеей Файрвуда, второй обхватил поперёк.
– Тихо, тихо, – забормотал на ухо успокаивающе, – это тебе только кажется. На самом деле ничего нет.
Он не ждал, что сработает, но Джек и впрямь начал успокаиваться. Перестал хрипеть, задышал ровнее. Через минуту такого бормотания он уже спокойно сопел, уткнувшись носом в подушку. Зато Арсений вытащить из-под него руку уже не мог.
Тьфу вечно за добродетель страдаю
Как полный придурок
Он помянул добрым словом свою привычку лезть куда не надо, но делать было нечего, да и спать уже хотелось.
В остаток ночи, однако, его больше ничто не будило.
С утра, когда Арсений по привычке зашёл на чердак после завтрака, обнаружил, что Форса нет. На его месте сидел манекен и тупо глазел в мерцающие мониторы. Кто-то уже успел нацепить на него кружевной чепчик.
Недоделанные детали их совместного рукотворчества обнаружились на месте – в коробке в дальнем конце чердака, инструменты тоже были там, нетронутые. Райан всегда складывал инструментарий на место вечером, и это значило, что с утра он ещё не начинал работать.
Арсений, недоумевая, спустился на второй этаж, дошёл до детской. Тэн повезло найти там – она сидела в кресле и читала.
– Ты Райана не видела? На чердаке нету.
Японка подняла голову от книги.
– Я его со вчерашнего вечера не видела. Но он может быть на той стороне дома.
– Будем искать… – по-русски пробормотал Арсений, выходя обратно в коридор.
Однако хвостатый как сквозь землю провалился.
Бухает небось, – думал Перо, спускаясь в десятом часу утра в подвал, – ну точно бухает. С резиновой уточкой.
Он ещё пару раз, носясь по заданиям Билла, заскакивал на чердак, однако Форс за весь день там так и не объявился. Лайза, заинтересовавшись его интересом к чердаку, попробовала было спросить, в чём дело, но Арсений только отмахнулся: не очень-то хотелось начинать длиннющий рассказ о пролезшем в особняк недоученике Кукловода.
На пару с рыжей они за день нашли несколько лент для Дженни, и Лайза, когда они в сумерках сидели на диване в библиотеке и отдыхали перед ужином, сказала, что Зак выращивает к восьмому марта цветы.
– В моей комнате, – она со вздохом откинулась на спинку дивана. – У него на первом этаже холодно, вот и напросился… Восемь горшков с крокусами. Я думала, ничего из этого не выйдет, а ты ж подумай – проклюнулись… Сейчас растут. А мальчик молодец, каждый день приходит и поливает, сам, без напоминаний.
Арсений прикинул, как должны распищаться девушки на живые настоящие цветы, и подумал, что мальчишка-то не промах. Растит он эти крокусы только для Дженни или нет, но всеобщее женское внимание на празднике ему обеспечено.
Вечером он ещё раз зашёл на чердак для очистки совести. Совесть была благополучно очищена, и Перо отправился на пробежку. Выйдя на крыльцо, сразу окинул обычно пустынный внутренний двор взглядом.
Всё дело было в том, что в последнее время любителей наворачивать круги по двору развелось порядочно.
Хорошо, если никого не обнаруживалось; но обычно тут либо Эрика бегала в ярко-фиолетовой повязке на голове, либо парочка последователей, мальчик-девочка. Насколько помнил Арсений, эти двое чуть ли не семейный тандем организовали. «Мальчик» бегал неплохо, она же обычно «сдыхала» на третьем круге и дальше шлёпала по дворовой грязи пешком, насуплено глядя своей «половинке» в спину.
Арсений пробовал бегать утром. Обнаружил, что в это время любовь к спорту завладевает ещё парочкой последователей и тремя подпольщиками. Но это бы ничего. В восьмом часу утра (в первый раз заставив его застыть на крыльце и проторчать неподвижно полминуты – срок небывалый) начал выходить бегать Джим.
Бегал он так себе. Пара кругов, переходит на шаг, потом снова пара-тройка, и так несколько раз. Но ведь сам факт присутствия Файрвуда во дворе уже сбивал и навевал мысли, от пробежки куда как далёкие.
В итоге пришлось мириться с Эрикой. Она, впрочем, не лезла: спокойно себе бегала в своём темпе, главное было не сшибить ненароком девчонку в темноте.
В этот раз, однако, повезло: двор оказался пуст. Арсений сошёл с крыльца, радуясь возможности побегать в одиночку, когда заметил фигуру в пальто, стоящую поодаль от фонаря, возле сгрудившихся тёмной массой кустов. Из-за резких контрастов теней и света и высокого воротника пальто Арсению показалось, что это хвостатый – неизвестный был точно выше его и вроде бы светловолосый. Ещё он курил; в темноте сигаретный дым был хорошо виден.
Так он чего, где-то под землёй прополз?
Во блин не знал что курит.
Хотя чего это я, он тоже человек. Иногда. Когда никто его не видит.
Арсений, завязывая потуже повязку на голове, ухмыльнулся. В последнее время у него вошло в привычку что-нибудь такое ляпать Райану в ответ на его постоянные «принеси-подай-вали». Поэтому сейчас он, затянув узел под собранными в хвост волосами, спрыгнул с крыльца и громко пожелал курящему удачного отравления лёгких никотином.
Сначала тишина – да он не ответ и не надеялся. Их высочество не снисходит до бесед с простыми смертными гуманитариями. Но вот потом…
– Да… спасибо. – Не Райановский вовсе голос.
Арсений, уже вознамерившийся бежать, притормозил у фонаря.
– А, ты… – сказал слегка растерянно. За всеми делами последних двух суток, когда он носился по заданиям Райана, готовился к отходу в Сид с Тэн, вместе с Лайзой выполнял глобальную задачу Билла по поиску старых документов, могущих пролить свет на прошлое дома, после ужина мотался к Джиму и по ночам раз или два «заговаривал» успокаивающим бормотанием кошмары Джека, он совсем забыл о своём намерении поговорить с Майклом. Впрочем, судя по тому, что Джим молчал, тот больше себя не изводил. – Ну и лучше, наверное. Сразу разберёмся.
Арсений перекинул мешающиеся концы шарфа за спину – поднявшийся к ночи ветер трепал их и всё норовил стегануть краевой бахромой лицо, – и подошёл ближе к подпольщику.
– Слыхал, ты себя недавно чуть до обморока довёл, – Перо засунул руки в карманы куртки и кинул взгляд на скрытое тенью лицо Майкла.
Тот промолчал, только неопределённо плечом дёрнул и затянулся.
– Вот что я тебе скажу: не надо дурить… – Арсений про себя припомнил пару матерных. Никогда не умел вести подобные разговорчики, и сейчас слова подбирались со скрипом. – Я не стою того, чтоб травиться дымом и гробить руки, слышь, чувак? Я серьёзно. Да и ты с этими замашками смахиваешь на… да на подростка. Они тоже вечно… Короче, думаю, ты понял.
– Да бегай иди уже, – парень в раздражении бросил сигарету себе под ноги. Сигарета зашипела, подмигивая красным огоньком. – Не нравятся подростки – вот и не веди себя со мной как с подростком. Я отвлекаюсь, как могу. Или нужно, как взрослые, бухать начать?
Вот же
Хотя все мы такими придурками были.
Благородно страдающими придурками. Я ничем не лучше.
– Ну не… с меня пример тоже брать не надо. Ты ж хороший человек… В общем… не знаю я, чего говорить, – наконец, честно признал Арсений. Взгляд невольно поймали собой извивы сигаретного дыма. – Просто не надо так… крови хотя бы не надо. Потом ничего ладонями чуять не будешь. Я вот не чую. – Перо шмыгнул носом и оглядел двор в поисках хоть какой-то зацепки на тему, что ему говорить дальше. Зацепки, как и следовало ожидать, не обнаружилось. – Ладно тогда, мешать больше не буду. И это… не простужайся.
– Арсень, вот если ты мне помочь хочешь, веди себя как обычно, и всё. – Сигарета, дотлевающая на холодном камне, жалобно зашипела, раздавленная кроссовкой мальчишки. – Вот я серьёзно сейчас. Ну там… я – обычный подпольщик, наравне с остальными, всё такое. А то мне вот это твоё слушать… капец, в общем.
