Соавторы: Олег Самойлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 241 (всего у книги 329 страниц)
Отрезать кусочек лука – чтоб не спёр на отсутствие запаха. Она часто так перекусывала в цирке – хлеб, сыр и лук. Это давало организму почти все необходимые вещества, включая витамины. Оставить половину бутерброда на столе – съест перед его приездом, запах лука не успеет выветриться. А пока что она – обессиленная рыданиями, перепуганная и отчаявшаяся.
Воровато прижать к себе половину булки, кусок сыра, остаток луковицы. Сесть перед мониторами.
– Перо в гостиной… – будто задумчиво, – а умник наш?
Райан обнаружился в подвале (после того, как их соглядатай установил там скрытую камеру, подвал снова стал доступен для наблюдения, хоть и не весь).
Умник был чем-то катастрофически недоволен.
Алиса, шумно шмыгнув, вытерла нос рукавом. Белёсая корка, оставшаяся на ткани, будет долго радовать Мэтта. А Мэтта надо радовать, он, когда считает, что всё знает, спокойнее.
Боже мой… вот что такое – играть не играя…
Так учил директор цирка, чтобы они на сцене играли не играя. Чтобы находили в себе ту часть, которую будут демонстрировать перед зрителями, лелеяли её, взращивали, но не смели становиться ей полностью. Алиса тогда не понимала, потому что перед зрителями была либо она, либо Элис, о неполном отождествлении речи вообще не шло.
Голос ещё гнусавый. Даже на пользу.
Микрофон – на гостиную, где старший Файрвуд на свет разглядывает горло осунувшегося Закери.
– Джеймс Файрвуд, – чуть увеличивая начинающую проходить гнусавость, – тонзиллит ребёнка сейчас не самая актуальная твоя проблема. Живо на чердак, два испытания.
Камеру – на чердак и на запись. Поувеличивать, пощёлкать клавишами, создавая на получающейся записи эффект неумелого пользователя.
Я в истерике.
Много плакала.
Плохо соображаю, поэтому нечаянно стёрла тот кусок записи, где Джим идёт на чердачное испытание.
Да.
Ему дойти до чердака – полторы минуты. Ей – добежать, оставить на подоконнике хлеб, сыр, лук и стандарт аспирина – полминуты.
После, пробегая через кабинет, пошуршать на книжных полках, взять несколько книг. Это ж было целью её выхода из логова?
Вернуться, дрожа, сесть в кресло перед мониторами, обхватить себя руками.
Страх играть даже не приходится. Что бы Мэтт ни установил для слежки за ней, он услышит хлопанье двери, соотнесёт со стёртыми записями и поймёт, что она что-то там оставила. Убедится в её нелояльности. Он знает об этом, а теперь и убедится. И Алиса будет жива, только пока его будет забавлять её страх, беспомощность, пока ему будет интересно выставлять марионеткам нерушимый двойственный союз.
Алиса тихо вдохнула.
Если Мэтт установил камеру – он спросит, куда делось столько хлеба, сыра и луковица. Если нет – заметит пропажу только аспирина. Заодно удостоверится в своей правоте – раз, и в действенности слежки – два.
К тому же, Файрвуд не может не понять, откуда взялся «подарочек» на подоконнике. Им, бедолагам, сейчас очень нужны витамины.
У них – у неё и обитателей, очень мало шансов. Но если будут действовать не сообща, шансов не будет вообще.
Алиса спрятала лицо в ладонях.
Джим Арсения обыскался. Испытания он, на всякий случай, прошёл, но потом – прямым ходом на поиски Пера. Информация была слишком важной, она жгла ладони, горячей тяжестью хлеба и сыра прожигала медицинскую сумку. Неизвестно, сколько бы ещё пришлось искать, не попадись на пути Райан. Один ненавидящий взгляд, три ядовитых фразы, и Джим уже знает – его ненаглядный обосновался во внутреннем дворе.
Свежий воздух остро ударил по лёгким, даже неожиданно. Джим на секунду остановился на крыльце, чтобы вдохнуть полной грудью.
Думать стало легче.
– Что, док, по воздуху соскучился?– Дежурящему в дверях Филу явно было скучно. Он подпирал косяк, почёсывал нос, слегка переминался с ноги на ногу, выглядел тоскливым.
Джим слегка мотнул головой.
– Да, давно. Только в особняке он даже тут спёртый.
– Да ты как подпольщик заговорил…
Фил озадаченно мотнул головой, и, вроде, хотел добавить что-то ещё, но Джим уже прошёл.
Взгляд, проскользивший по области двора, зацепил сначала стоящего под деревом Энди, и только потом – Арсеня, взгромоздившегося на лавочку и зарисовывающего что-то на очередном измятом листе. В несколько шагов преодолеть разделяющее их пространство, плюхнуться рядом и сунуть ему под нос луковицу.
Почва под ногами влажно чавкнула, отпуская его ботинки.
– О. – Арсень явно сделал вид, что только что его заметил. Выглядел кисло. – Закусь пришла слишком поздно. Джим, я вчера спёр у тебя бутылёк спирта. Да ты знаешь. Ты по-любому всё знаешь.
Он смял рисунок и кинул в пустой фонтан.
– Знаю, – Джим вернул луковицу в сумку, откинулся на спинку, не спуская с него тяжёлого взгляда. – И всё ждал, когда ты соизволишь признаться.
Сложно было «не знать», когда все бутыльки наперечёт, а ночью от Арсеня слишком явно несло перегаром. Джиму тогда стоило больших трудов не устроить ему головомойку. Тем не менее – смог. Решил для себя, что Арсень признается сам, тогда уж и можно будет разобраться с причинами и следствиями.
– Ну… извини. – Он набычился, совсем как Джек. Но у того с извинениями вообще были патологические проблемы.
– И куда мне засунуть твои извинения? – Джим приподнял брови. – Или ими тоже дезинфицировать можно? Мне не это от тебя нужно. Мне нужно знать, что это было не зря.
– Мне было хреново. Моё «хреново» лечится либо выпивкой, либо сигаретами, либо тобой. Тебя дербанить не с руки, сигарет нету.
Перо с тяжким вздохом откинулся на спинку лавочки, подставляя солнцу лицо. Зажмурился.
– Вот.
– Ну хорошо. – Джим недобро прищурился, складывая руки на груди. Голос похолодел. – А что ж тогда не попросил?
– Потому что ты был вчера днём занят. Ну истерички те, в гостиной. Мне именно в это время было плохо.
– В особняке, Арсень, у каждого своё «хреново». Если лечить каждое спиртом… – Джим потёр переносицу. Вздохнул. Было неприятно объяснять это человеку, которого записываешь в тройку самых благоразумных людей в особняке. Причём, исключая из этой тройки себя. – Так, всё. Следующее. Мне нужно знать. Это повторится?
Арсень резко мотнул головой и выпрямился. Перестал стекать с лавочки, по крайней мере.
– Это было следствие сложных душевных переживаний. Минутная слабость, все дела, кусочек депрессии в упаковке из обескрова, немножко страдашек в эмо-углу, наследство тяжёлого прошлого и детская травма. Всё сразу. – Теперь почти зло. – Я виноват четырежды семь раз, всё, признал, такого больше не повторится, и потому прекращай уже меня отчитывать!
Последнее он рявкнул так, что обернулся стоящий в дверях Фил. Даже на лице у бедолаги какой-то интерес к жизни отобразился на две секунды.
Арсень замолчал, и Джим увидел у него в руках сломанный напополам карандаш. Перо и сам его, по всей видимости, только что заметил. Чертыхнулся и выкинул в фонтан следом за мятым листом.
Джим дал ему пару секунд на отдышаться. Заговорил тихо и спокойно.
– Судя по тому, как ты взъелся, ты и сам прекрасно себя отчитываешь. Но я не отстану. Я, кстати, о причинах не спрашивал, понятно, раз стащил, значит, было нужно, в этом я тебе доверяю. Мне нужно конкретное – повторится или нет.
– Сказал же, нет! – второй раз он рявкнул потише и отвернулся.
– Раз нет, прекращай страдать, это непродуктивно.
Джим расслабился, убрал с груди скрещённые руки. Кажется, со всеми переживаниями, с постоянными геройствами Арсеня, он и забыл, что тот – совсем мальчик, двадцати пяти ещё нет. Наравне с Джеком. Слегка наклонился, зарылся лицом в волосы, почти рядом с ухом. Обнял.
– Ну, чего бесишься? – Тихо и мягко.
– Я не бешусь, – негромко и серьёзно. – Нормально всё.
– Хорошо. Потому что у меня важные новости, связанные с этой луковицей.
Арсень слегка пошевелился, давая понять, что слушает. Джим коснулся губами его уха. Не удержался.
– Алиса послала меня проходить испытание на чердак. На подоконнике около чердака лежали полбулки хлеба, кусок сыра, луковица и стандарт аспирина. Понимаешь?
Перо среагировал мгновенно.
– Дала задний ход? Говорить пыталась?
– Нет. Я думаю, Мэтт оставил её одну. Она, что бы Джек ни говорил, не дура, знает, что без слежки он её не оставит. Сделала, что смогла, на данный момент. Но это даёт нам две вещи. Первое – она на нашей стороне. А второе…
– Ты уверен? – перебил Арсень. – Что Мэтта нет в особняке?
– Практически.
– Остальное за мной. – Перо вскочил с лавочки. – Пошёл…
Не объяснив ничего, умчался в дом, Фил в дверях едва успел посторониться, чтоб его не сшибли.
Джим вздохнул, поднял сползшую с плеча сумку и пошёл разговаривать с Филом. От минуты не убудет, а бедолага хоть немного повеселеет.
– Через пять минут сбор в нижней, я через фотолабу, – проходя мимо хвостатого. Райан едва заметно кивнул, и они разошлись.
Хренов шпионский боевик
Ощущая лёгкую сухость во рту, Арсений поднялся по лестнице на второй этаж. У лесенки немного помедлил, потом поднялся к своей комнате, но на площадке перед дверью свернул влево, в коридорчик, ведущий к фотолаборатории. Райан этим ходом пользовался раньше, когда Джек ещё не додумался пропилить пол. За тумбочкой люк в полу, небольшой коридорчик из башни, в котором надо перемещаться ползком, две минуты – и ты в комнатке под комнатой Пера.
Вылезя в тёмное, пахнущее книжной пылью помещение, Арсений огляделся. Тихо, пусто.
Хвостатый и Джон появились немного позже, потом, так же через тоннель, залез Нортон. Исами не было.
– Мэтта нет в особняке, – сразу заговорил Арсений, игнорируя вопросительные взгляды. – Алиса одна, и она за нас. Подкинула на чердак еду и упаковку таблеток, что успела. Джим думает, она на нашей стороне, только запугана Мэттом.
– Грин? – Фолл скривился. – Конечно…
– Какие гарантии, что это не уловка Обезьяны? – резко перебил его Форс.
Арсений глубоко вдохнул на всякий случай.
– Никаких, кроме того, что Джим проанализировал её поведение. До сих пор в психологических выкладках он не ошибался. Это наш единственный шанс.
Джон, прищурившись, смотрел на Райана. Судя по выражению лица, доверять раскаянию Алисы он ни на секунду не собирался. Джим-подпольщик с равнодушным видом стоял у стены. Ждал приказов начальства.
«Начальство» в лице хвостатого колебалось разве что несколько секунд.
– По местам. Арсень, берёшь Тигра – она в подвале. Ваша спальня, устаиваете шоу на камеру. Джим, коридор второго этажа, у детской. Шума как можно больше. Билл знает. Учитель… – едва заметный сарказм Джону, – наш чердак. Оборудование дам. На всё тридцать минут. Расходимся, вы первые через пять минут.
Перед тем, как залезть в тоннель, Арсений посмотрел на часы. Без двадцати трёх одиннадцать.
Пять минут пришлось ждать, во время которых они набивали сумки разной якобы понадобившейся тут ерундой – пластиковыми канистрами, химреактивами, газетами и т.д. Набрав полные сумки, спустились на первый этаж. Джим-подпольщик коротко кивнул ему, прежде чем свернуть к кухне, Арсений кинулся во внутренний двор за Файрвудом.
Тот разговаривал с Филом у входа, искать не пришлось. Арсений припал к его уху, как умирающий в пустыне к источнику.
– В мою комнату, там инсценируешь перевязку Джона и хвостатого, – зашептал быстро. – Типа от обескрова. И сиди там, через двадцать минут понадобится помощь.
Поцеловал в это ухо, чтобы как-то оправдать своё поведение, отстранился. Кинул взгляд на часы.
Сорок семь минут одиннадцатого.
– Тебя Фолл искал, на перевязку, – сказал Джиму как можно нейтральнее под удивленным взглядом Фила. – Очень попросил побыстрей, он в ловушку угодил.
– Хорошо, – Джим едва заметно прищурился. Этот его недоумённый прищур значил, что после Арсения будут допрашивать.
– Ладно, до встречи.
Арсений махнул обоим и ушёл. Он сразу направился в подвал. Сверху, со второго этажа, доносились громкие голоса. Билл с подпольщиком работали качественно.
В подвале Исами уже ждала, перетряхивала сумку.
– Ни одного корня, – сообщила, обернувшись на шаги. – Придётся пробиваться на своих силах.
– Ну, у нас всегда есть спиритическая доска, – собственный язык казался чужим. – И гадательный шарик.
– Да, я и сама думала прибегнуть к артефактам. Только соберу инвентарь.
Арсений кивнул ей зачем-то и уселся у стенки на матрас. В подвале было пусто, время шло к обеду. Им с Исами, успевшим уже зарекомендовать себя перед Стабле как чокнутых любителей эзотерики, Райан дал самое простое задание: устроить спектакль в спальне. Арсений решил приурочить к этому ещё и снятие гейса с Леонарда, так что туман и помехи на камерах обеспечены. Это уж куда проще, чем инсценировать драку в коридоре, как Джиму-подпольщику, или – самое тяжёлое, что делают Райан и Джон, напрямую рискуя жизнями – устанавливать на чердаке систему, зацикливающую изображения с камер.
Пульт ДУ Райан собрал раньше, на основе сломанного, который притащил с собой Фолл. Теперь с него можно было кое-какие команды задавать системе на чердаке, как пояснил Джон. Дело за подключением зацикливающего устройства.
Для этого в коридоре на втором этаже будут активированы ещё несколько мини-глушилок быстрого действия – работа Подполья. И одна на чердаке. Все прятались новой фракцией записных камикадзе в течение четырёх дней под плинтусами, под тумбочками, одна даже была помещена Арсением в вазу. Ждали своего часа.
Их активируют Нэт и Нортон, когда в коридоре возникнет «драка», чтобы Райан и Джон могли пробраться к чердаку, не засветившись. Ну и плюсом – туман из спальни. Они с Исами потом выбегут якобы на шум.
Но ведь спальня не имеет смысла
– Исами… – позвал тихо, глядя в одну точку. Она перестала шуршать. – Иди на чердак со всем инструментарием.
Он встал и быстро подошёл к ней, наклонившись к уху:
– Когда Мэтт разберётся, что зацикливатель поставлен, заподозрят сразу их. Мы можем хотя бы временно отвести подозрения, перетянув на свою эзотерику. Глушилку активирую я, когда начнём ритуал. Райана и Джона чердачные камеры вообще не засекут таким образом.
Исами, отстранившись, секунды две смотрела ему в глаза с непередаваемым выражением, затем коротко пожала запястье и, подхватив сумку, выбежала из подвала.
Арсений позволил себе постоять ещё десять секунд неподвижно, собирая мысли в кучу. Мысль начала закрадываться ещё вчера, после эпизода в комнате.
Взгляд на часы. Пятьдесят три минуты.
Перекинув сумку за спину, Перо кинулся на второй этаж. Протолкался сквозь орущую толпу, услышал отголоском «да вы только и знаете, что всё скрывать», дёрнул за руку Джозефа. Этот орёт в первых рядах, даром что травился недавно и сам дохлый.
Протащив подростка за руку за спины орущих, резко встряхнул его за тощее плечо.
– Сколько надо димедрола, чтоб вставило? До глюков, просто кайфа мало.
Джо прищурился. Скрестил на груди руки.
– Положим, знаю, Перо, – попытка сказать высокомерно. Выдавали сжавшиеся пальцы и задрожавшие губы. Арсений с трудом подавил желание дать ему хороший подзатыльник. – А что мне с этого будет?
– Большое спасибо и по голове могу погладить, – огрызнулся Перо. Время утекало.
– Половина моя, – Джо сверкнул поразительно белыми зубами. – Иначе ничего не скажу.
– Будь здесь, достану.
Он кинулся в спальню, вдавил пальцы в шипы на дверной ручке, не трогая ладонь, дёрнул с силой. Зашипел от боли. Блокатор щёлкнул вхолостую, дверь он не закрывал. На вспоротых подушечках выступили первые крупные капли крови.
Перо ещё раз протолкался через толпу, взлетел по лесенке в свою комнату, где Джим старательно перевязывал Райана. Хвостатый и впрямь нуждался в перевязке, и у Арсения промелькнула мысль, что он как-то заранее предвидел спонтанную операцию. В гадательном шаре подсмотрел, например. На внёсшегося Перо Джон и Джеймс посмотрели с недоверием, хвостатому было всё равно.
– Мне бинт нужен! – Арсений махнул окровавленными пальцами в сторону Файрвуда. – Несерьёзно, лёгкая ловушка, не отвлекайтесь.
Загородив собой коробку, Арсений показательно зашуршал упаковкой бинтов и под шумок стянул в карман упаковку димедрола. Слегка хлопнул по карману и вынесся прочь, слегка зацепившись сумкой за ручку двери.
Джозеф ждал. На появление Пера расплылся в наглой бледной ухмылке.
– Половина, – Арсений кое-как вытащил и разорвал стандарт, незаметно оставив себе большую часть. – Давай ближе.
Перо выслушал сбивчивые инструкции, кивнул и понёсся на чердак. Исами уже была там. На ящике стояла чаша, наполненная водой, Тэн, на коленях, чертила на полу вокруг ящика мелом защитный круг.
– Нашёл альтернативу глючному корню, – Арсений грохнул сумку у столов с мониторами. – Щас…
Он пошарил под столом, у системника. Извлёк бутылку с разведённым спиртом, которую изъял у него Райан.
Не нашёл ничего лучше как спрятать бухло на привычное место
А на закусь белые таблеееточки
– Это опасно? – тихо спросила Исами, подняв голову от черчения.
