Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 311 (всего у книги 339 страниц)

Глава 12

Мужчина отложил стакан с виски. Притянул к себе и примкнул к губам, пальцами слегка сдавив мне челюсть. Жмусь к нему бедрами и грудью. Едва дышу от волнения, с готовностью отвечая на желанный поцелуй…

Когда его горячая ладонь примкнула к тонкой оголенной шее, поцелуй стал сильным и глубоким. Умопомрачительным! Таким, что у меня подогнулись ноги и стало трудно дышать…

О чем мы говорили?

Обиды?

Претензии?

Забылись все эти глупости, а взамен по телу растеклось приятное тепло.

Рука Джона скользнула мне под юбку. А я едва не порвала все пуговицы на его рубашке, пытаясь распахнуть ее. Впрочем, одна пуговица на пол упала точно.

Губы Джона примкнули к шее и в тот же миг, рывком он поднял меня на стол. Стянул из-под юбки белье и бедрами раздвинул мне колени. Шумно выдохнула, как вдруг…

Из коридора донеслись негромкие женские голоса. Кто-то из персонала приближался к кухне.

Грязно выругавшись, Хэнтон стянул меня со стола, а я подобрала белье и затолкала в карман платья. Когда думала, что момент неизбежно испорчен и нежность придется оставить на потом, Джон вдруг бескомпромиссно увлек меня в кладовую при кухне. Закрыл узкую дверь и запер ее на замок, припечатав меня к светлой панельной стене рядом с выключателем – в кладовой возник неяркий желтый свет – единственное свободное от полок, банок и заготовок на год, место.

Крепко сжав пальцы на тонкой талии, мужчина приблизился к моему лицу, выдохнув предостерегающе: «Не вздумай укусить», и в глубоком жарком поцелуе губами распахнул мне губы.

Мне припомнилось наше приключение некогда в кладовой в доме Стоуна, и на лице расползлась растерянная улыбка.

Лязгнул ремень… Одновременно с тем, было слышно, как там за дверью кто-то вошел в кухню. И несмотря ни на что, Хэнтон задрал мне юбку. Схватил за бедра, усадив на ящик слева. Уткнулся мне в шею лицом, жаром своего дыхания опалив чувствительную кожу… А в следую секунду я прикусила нижнюю губу, чтобы не издать ни звука…

Волна удовольствия растеклась по телу. Затуманился мой рассудок.

Я пальцами вцепилась ему в плечи, набок перетянув настежь распахнутую серую рубашку. Тянула его к себе. Хотела больше и больше…

Его прикосновений.

Поцелуев…

Я слышала безмятежные голоса там, в кухне. Но как-то не получалось беспокоиться о них. В этот миг никого не существовало, кроме нас с Джоном.

Я уже не сдерживала свое шумное прерывистое дыхание. Вот-вот и не сдержу голос…

С пугающе оглушительным лязгом что-то железное рухнуло о пол там, за дверью. Сердце дрогнуло. Хэнтон в тот же миг накрыл мне рот ладонью и крепче сжал пальцы на бедре. Когда его дыхание с новой силой обожгло мне шею, только ладонь Хэнтона заглушила вырвавшийся из моих губ голос.

Еще мгновения и я видела то, как заиграли скулы на лице мужчины. Мышцы напряглись. Он с шумом втянул в легкие воздух.

– Это я вскрикнула? – когда Джон снял ладонь с моего лица, с дрожью в голосе протянула я, предположив, что именно поэтому за дверью у кого-то из рук выпала посуда.

– Нет, – слегка качнул головой Джон.

Губами коснулся моих губ, и спустил с ящика, опустив юбку.

Я не поправляла на себе одежду. Заглянув ему в глаза, прошептала:

– Хочу еще.

В глазах Джона плавилась сталь. Он примкнул ко мне в долгом многообещающем поцелуе, а когда прервал его, прислушался. Отпер замок и открыл узкую дверь, шагнув из кладовой в кухню.

Там было пусто. Был приглушен свет.

Наши стаканы с виски убрали со стола, так что Джон, сняв со стены еще одну бутылку, разлил новые.

– За нас, дорогая.

Я поддержала тост.

Только сделала глоток обжигающего напитка, к себе меня снова притянул Джон. Этот вкус его губ… сигары, виски. Никого никогда так в жизни не любила, как человека с серой сталью в глазах!

Прежде чем подняться наверх, мы прихватили с собой бутылку.

Уже была поздняя ночь. Мы с Джоном не спали.

Едва прикрытая одеялом, я лежала на груди мужчины. Тот, подушечками пальцев нежно водил по моему лицу.

– У тебя задумчивый вид, – локон непослушных волос Хэнтон завел мне за ухо.

– Думаю о курах…

– Что? – усмехнулся он.

Тоже улыбнулась.

– На ферме я целое утро занималась тем, что собирала куриные яйца, – подумала. – Ну, может то была не ферма. Хозяйство. Птиц у них тьма тьмущая…

Джон больше не смеялся, а с веселым любопытством наблюдал за мной.

Добавила:

– А еще подавала свиньям корм. Можешь себе такое представить?

Тот ответил с уверенностью:

– Вполне. Одного не пойму: почему ты об этом сейчас вспомнила?

– Не знаю. Может из-за виски? – мой взгляд сам собой метнулся к опустевшей за вечер бутылке.

– Или тебе понравилась ферма и ты бы хотела…

– Нет, нет и нет! Я знаю, почему вспомнила о том месте!

– Почему?

– На чужой земле, очень далеко… Или не очень… Все это напоминало мне о тебе, Джон.

– Куры и свиной корм тебе напомнили обо мне?

– Не делай вид, что ничего не понимаешь! – не всерьез возмутилась я, подобравшись к его губам. – Я думала о молодом и дерзком Джоне Хэнтоне, который в сороковых взбунтовался воле отца и пошел работать на ферму. И знаешь что? – Уперлась локтем о подушку, губами коснувшись его губ.

– Что?

– Хм… Представь, что моя мысль, это машина, что мчится по трассе на большой скорости.

– Так.

– И из-за виски она вылетела в обрыв.

– Ты забыла, о чем хотела сказать, – понял Джон, от души посмеявшись.

– В общем… Суть такова, что я тебя люблю, – и устроилась на его плече, прикрыв глаза.

– Это взаимно, дорогая.

Эти слова уже казались чем-то далеким, а спустя мгновение я окончательно провалилась в сон.

12.1

Когда я проснулась, за окном уже было светло.

Я растянулась в кровати и вытянула руку – рядом никого не было. Приоткрыла глаза. Джон стоял у шкафа. Перед зеркалом на дверце поправлял манжеты рукавов своей ослепительно-белой рубашки.

Свеж и бодр. Во всяком случае, таковым выглядит.

– Доброе утро, – обратив ко мне быстрый взгляд, сказал он.

– Доброе… – приподнялась я на локтях. Голова не болела, но из-за дневного света болели глаза. – Какое время?

– Почти девять.

– В офис? – выбираясь с постели, спросила я.

– Встреча в Мистрале.

Обнаженная подошла к Джону, в шкафу выбрав однотонный серый галстук.

Надела его на шею мужчины…

– Подходит к твоим темным глазам, – сказала я, и принялась завязывать узел.

– Были светлыми только что, – от зеркала на дверце шкафа, там, где отражалась со спины обнаженная я, взгляд Джона вернулся к моему лицу. – Какие планы?

– Улажу дела с Томпсоном и займусь Лонгером.

– Ты слишком торопишься, дорогая.

– С Лонгером у меня нет времени тянуть.

Джон опять метнул взгляд к шкафу.

– Выберешь пиджак?

– Конечно, – а когда выбрала, спросила: – Губернатор Шелби все еще в Данфорде. Если встретишься с ним в Мистрале, что ему скажешь?

– Что не стану влиять на твои решения.

– А на то был расчет? – вспомнила я слова Джона о том, что мое новое положение помогло бы ему в делах в Юдеско. И он сказал уклончиво:

– Он создал для этого некоторые условия.

– Неспроста Шелби спросил меня о планах поделиться со всем с тобой, – накинула я халат. – Умно.

Джон завязал пояс, заметив с хрипотцой в голосе:

– Без халата было лучше. – Склонился к моим губам в ненавязчивом поцелуе. А когда отступил, проговорил вдруг: – Мы пропускаем слишком много вечеров. Не выходим в свет вместе. – Без упрека напомнил он о конвертах с приглашениями. Я откровенно пренебрегаю этой обязанностью. Джон знал это. И не то чтобы он беспокоился об этом, просто в последнее время мое пренебрежение стало слишком очевидным. – Выбери что-нибудь. В конце концов, наши «друзья» это еще и деловые партнеры, полезные люди, влиятельные и важные. На их приглашения нужно хоть изредка отвечать.

– В клубном доме «Риол» будут играть в гольф. Ночью, при свете фонарей, – предложила я, пояснив: – Приглашение от Слеперсов.

– Верховный судья Слеперс? – с любопытством покосился на меня Джон.

– Помолвлена его старшая дочь.

– Хм… Малютка Сара выросла, – улыбнулся Джон. А меня чуточку передернуло от такой формулировки. – С кем она помолвлена?

– Бобби Джонсон.

– Понятия не имею кто это.

И я не знаю.

– Малютка Сара? – не выдержав, спросила я.

В глазах Джона загорелись смешинки.

– Несколько лет назад она показалась мне очень забавной. Если ничего не изменилось, то наверняка понравится тебе. Когда вечер?

– В пятницу.

– Хорошо, – кивнул Джон, и направился к дверям из комнаты. – Хорошего дня, Анна.

И уже в спину я рассеянно ответила ему:

– До вечера.

Подошла к длинному шкафу.

Слева одежда Джона. Справа моя одежда…

Это дом старый и гардеробная комната здесь предусмотрена не была. Ванная комната за дверью – и на том спасибо.

Быстро просмотрела одежду, надев серые капри и белую рубашку. Крохотные серьги. А когда застегнула часы, взгляд сам собой задержался на руке без обручального кольца на пальце. Пора уже было озаботиться новым…

Поправляя часы на запястье, посмотрела в окно.

Широким уверенным шагом Джон направлялся к «Прайду». Водитель ему открыл заднюю пассажирскую дверь…

«Джон никогда никого не любил, кроме меня, – подумала я, наблюдая за тем, как объехав красную «Фойру», «Прайд» двинулся к воротам. – Он не любил Мелиссу Бауэр. Может, уважал по-своему, но не любил. Не любил ни одну из своих любовниц. Любовь Джона Хэнтона всегда принадлежала мне одной. С первого взгляда. С первого слова».

Умом и сердцем я это точно знала.

В конце концов, будь это не так, в свое время Джон Хэнтон остался бы безразличен к моему браку с Томом Стоуном. Тогда я не понимала этого. Но не теперь, когда настолько хорошо знала мужчину с блеском холодной стали в глазах.

Темному «Прайду» вслед смотрела до самого конца и только тогда неторопливо двинулась из комнаты.

Прошла на первый этаж.

– Вам подать чай? – на выходе из кухни предложил дворецкий.

– Нет, – мотнула головой я.

Прошла в кухню. Налила себе полный стакан воды с графина. Выпила половину, спокойно взглянул на коньяк, шампанское и виски на стене.

Не то чтобы у меня болела голова или я себя в целом плохо чувствовала с похмелья…

Наверное, все дело в хорошем виски.

Поставила стакан и через кухню вышла во двор. Едва лучи солнца легли на мое лицо, скривилась, прикрыв глаза ладонью.

– Все в порядке, мэм? – обеспокоился дворовый служащий.

– Сегодня мои глаза против солнца, – опять скривилась я, убрав ладонь с лица. Пошла к машине. – Предпочла бы тучи.

– Увы, мэм, сегодня яркий солнечный день.

– И в Данфорде?

– И в Данфорде, мэм.

– Плохо.

Распахнув дверцу, сверкнувшей в лучах восходящего солнца машины, я села в светлый, повторяющий тон колес, салон. Из бардачка достала солнцезащитные очки с серыми линзами, надела их, и, провернув ключ в замке зажигания, вырулила к воротам.

Сперва думала подъехать к станции западного Данфорда, чтобы на стилпоезде добраться до офиса Топсона, но поняла как соскучилась по «Фойре»! Я соскучилась по возможности управлять самой. Так что по далеким от центра Данфорда трассам, а значит, свободных от коллапса дорог, я с удовольствием проехала десятка три лишних километров.

Когда подъехала к серому офисному зданию, заглушила двигатель.

Прошла черед широченные парадные двери и на лифте поднялась на восьмой этаж. Весь этаж занимало подразделение «Лоуренс нефть» во главе с Арчи Томпсон.

– Доброе утро, миссис Хэнтон! – на дверях меня встретила секретарь Томпсона, Люси. Суровая блондинка в строгом темном платье с высокой прической и тонкой линией губ. Взгляд всегда острый. Никогда не улыбается. Прямая противоположность всем тем, кто был до нее. – Подождите минуту. Я принесу вам воды.

Я не просила воды. Но Люси знала, что она мне была нужна.

Любопытно, от меня разит похмельем или по лицу видно?

В зале ожидания перед кабинетом Томпсона висело зеркало. Взглянув в него, поняла: мои глаза… Зря я оставила солнцезащитные очки в машине.

– Вода, миссис Хэнтон, – протянула мне стакан Люси. Я его осушила только наполовину. Вернула. – Проходите. Мистер Томпсон уже ждет.

Невысокий, в меру крупный мужчина сидел за широким темным столом. Вокруг стояли ряды шкафов с папками, бумагами и картонными коробками. На той стороне кабинета еще один стол с миниатюрной моделью Стилдона с вышками «Лоуренс нефть».

– Доброе утро, миссис Хэнтон, – поднялся он из-за стола.

– Доброе утро, Арчи, – я подошла к миниатюрной модели. – Вижу, у вас появился Форклод и Конектик.

– Скоро будет готова модель Илсити, – кивнул он.

– Модель Данфорда предполагается?

– Для Данфорда понадобится отдельный стол, – Арчи протянул мне сложенное вдвое письмо. – То, о чем я вам говорил. Пришло на прошлой неделе. – Протянул еще письмо. – А это пришло вчера.

Первое письмо было не таким интересным как второе. Если первое извещало о перспективах открытия для «Лоуренс нефть» стилполотна в Конектик, то во втором шла речь о льготах при поставках по новому направлению.

– Что думаете? – спросил Арчи, рухнув в свое кресло, когда по другую сторону его рабочего стола присела я.

– Дорога в Конектик существенно поднимет доходы «Лоуренс нефть»…

– Без налогов, заметьте!

– С какой стати Конектик делает нам такую услугу?

– По-моему, все очевидно, – растерялся Томпсон.

– Вы о беспорядках с нефтедобычей Севера? – резко подняла к нему взгляд. – Мистер Томпсон, боюсь, вы меня не правильно поняли. Мне понятно, почему Конектику требуется нефть Юга, но мне не понятна природа льготных условий для «Лоуренс нефть».

Томпсон задумался, по-новому осмысливая существующие обстоятельства.

Снова опустив взгляд к бумагам, я тоже задумалась…

Красивый жест от губернатора Юдеско и тех, кто за ним стоит.

Дорога на Конектик уже давно построена, но по разным мотивам Лонегру удавалось держать ее закрытой для «Лоуренс нефть». Это крепко досаждало Конектику. Губернатору Ангельсу, лично вложившемуся в это направление, в том числе.

А теперь «Лоуренс нефть» предлагали и дорогу и льготы. Никаких налогов, никаких ограничений… Это как лучший подарок на рождество! Вот только, когда откажусь от «должности», подозреваю, подарок в тот же миг отнимут.

Подняв взгляд, объясняю уклончиво:

– Понимаете, мистер Томпсон… Льготы такого рода не предоставляют просто так.

– П онимаю, – тут же кивнул Арчи. – Прорабатываем направления на Конектик, без учета возможных льгот. Верно?

– И ничего грандиозного. Афишировать об этом слишком громко тоже не нужно. Пока работаем так.

– Я понял вас, миссис Хэнтон.

Глава 13

На задних пассажирских сидениях темного «Прайда» в вечер пятницы мы с Джоном направлялись в пригород Данфорда в клубный дом «Риол». По случаю помолвки старшей дочери Верховного судьи Данфорда в клубном доме организован необычный вечер – ночной гольф.

Джон в темном вечернем смокинге, на шее бабочка. Для себя я выбрала короткое красное платье с вырезом лодочкой от плеча до плеча. Выгодно подчеркивает фигуру. В таком наверняка будет неудобно играть в гольф, зато внимание привлечет точно. Мои темные волосы собраны на затылке в большой пучок. На ушах крохотные и очень дорогие серьги.

– Великолепно выглядишь, – сказал мне Джон, вынув из кармана маленькую синюю коробочку. Открыл ее. – Только кольца не хватает.

Мужчина вынул из коробочки обручальное кольцо из желтого золота с крупным сверкающим камнем. Надел его мне на палец.

– Как в первый раз, – оценила то, как смотрелось кольцо на пальце. – Даже волнительно как-то.

– В день, когда я сделал тебе предложение, единственное, что тебя волновало это Джеферсон, – с усмешкой возразил Джон, вспомнив о том, как я пришла к нему в офис, чтобы заполучить его юриста для «Лоуренс нефть».

– Ну я же пришла за Джеферсоном, и совсем не готовилась к предложению руки и сердца, – после долгой паузы сказал а. – Так что мое волнение прогнулось под тяжестью замешательства.

– Как скажешь, дорогая.

Темный «Прайд» завернул к высоким воротам, перед которыми тут же зашумела толпа репортеров. Тут и там взрывались фотовспышки. Из салона темного автомобиля я улыбнулась людям с фотоаппаратурой, махнув им рукой.

Ворота расступились и «Прайд» неторопливо просочился сквозь толпу.

Передний двор семиэтажного клубного дома был организован под мини-гольф. Свои силы в спорте уже пробовали дамы в вечерних платьях и джентльмены во фраках, у большинства бокалы в руках. Повсюду горели фонари и сверкали гирлянды. Под открытым небом стоял фуршет.

«Прайд» остановился перед входной группой в клуб и к машине сразу шагнули служащие в золотистых фраках.

– Неплохо, – оглядывая сказочное великолепие вокруг, я положила ладонь на локтевой сгиб Хэнтона.

Служащие отпустили «Прайд» на парковку. А мы с Джоном пошли к столам.

Там, среди многочисленных гостей, хозяин вечера – Верховный судья Слеперс. Бодрый и задорный, говорил о чем-то с робким розовощеким парнем. Заметил нас.

– Джон, мать твою, Хэнтон! – весело провозгласил он, протянув Джону руку. Тот ответил крепким рукопожатием. – А вот и твоя очаровательная жена!

– Анна Хэнтон, – представил меня Джон. – Анна, перед тобой Верховный судья Данфорда, Луи Слеперс.

Круглый, веселый, в меру поддатый мужчина, лет шестидесяти. Создавал впечатление человека веселого нрава и широкой души.

– Рада знакомству, – сказала я, искренне ему улыбнувшись. – Поздравляю с помолвкой вашей дочери.

– Благодарен… Позвольте собственно представить жениха, – положил ладонь на плечо робкому парню. – Бобби Джонсон.

На вид, парню лет двадцать, не больше. Слеперсу за шестьдесят. Сколько же его старшей дочери? Старшей…

– Бобби заканчивает юридический колледж и начнет практику в районном суде Илсити.

– Почему Илсити? – спросил Джон.

– Мои родители живут в Илсити, мистер Хэнтон… сэр, – ответил Бобби, как примерный мальчик из хорошей семьи.

– А где ваша невеста? – с любопытством спросила я.

– Я видел ее на втором поле, – Бобби резко обратил взгляд к полям для гольфа перед клубным домом.

– Второе поле? – обратила взгляд туда же.

– Ее там нет, – сказал Слеперс.

– Простите, миссис Хэнтон, ее там действительно уже нет…

– На третьем поле не она? – предположил Джон, покосив взгляд совсем в другую сторону.

– О, вы правы! – улыбнулся Бобби.

На третьем поле было много людей. Я растерялась, потому что знала: если спрошу, которая из девушек в ярких платьях Сара, это будет невежливо.

Кажется, Джон понял мое положение, потому что сказал Слеперсу:

– Сара выросла, – предложил мне изгиб своей руки. – Составлю компанию миссис Хэнтон и поздравлю невесту.

– А потом поднимайся в бар, Джон! – махнул Слеперс. – В тот, что на втором этаже. Покажу, какими должны быть лучшие колумбийские сигары. А миссис Хэнтон может составить компанию моей жене. Она в северном крыле в гостевой комнате, на первом этаже.

– Так и поступим, – заверил Джон.

Мы с Джоном пошли по вымощенным каменным дорожкам меж полей для гольфа.

– Как тебе Слеперс? – с улыбкой спросил Джон.

– Я представляла его другим, – обратила взгляд к человеку с подносом. – Возьми для меня бокал…

Когда Джон протянул мне бокал с шампанским, приняла его со словами:

– Он как веселый сапожник.

– Когда он выпьет, он всегда такой. Но в делах предельно серьезен.

– То есть, обращение «Джон, мать твою, Хэнтон!» это не всегда так?

– Нет, – Хэнтон свернул на третье поле. – Девчонка в зеленом платье – Сара. – Показал он.

Я сразу обратила в ту сторону взгляд и шаг сам собой замедлился… В зеленом платье была только одна особа: у нее длинные темные волосы с милым бантиком на затылке; взгляд очень дерзкий и острый, как у котенка, который любит распускать когти. То, как она смотрела, выглядела и двигалась…

Не девушка, то была действительно девчонка!

– Сколько ей лет, Джон?

– Пятнадцать, должно быть.

А казалась еще младше!

Я возмутилась, с претензией посмотрев на него:

– Это она выходит замуж?

– Не сейчас, разумеется. Когда ей будет девятнадцать.

– Я что-то не понимаю…

– Это помолвка, Анна, – нахмурился Джон, будто бы всерьез сомневаясь в здравости моего рассудка. – Такое происходит не часто, но так бывает.

– Вы давно к нам не приезжали, дядя Джон, – подошла к нам Сара Слеперс.

– У меня были дела, – обратил к ней взгляд он.

– Да, я знаю, – с хитрой ухмылкой она посмотрела на меня.

Я всерьез смутилась, сказав поспешно:

– Поздравляю с помолвкой, – попыталась улыбнуться, хотя мне было очень странно такое сказать… пятнадцатилетней.

Чего только стоил ее осмысленный дерзкий взгляд!

– Спасибо.

Джон вдруг спросил:

– Любопытства ради, Бобби Джонсон, это выбор отца или твой выбор?

Мой взгляд резко метнулся к Хэнтону, в то время как Сара ответила спокойно:

– Да, Бобби глупый недотепа, но, кажется, я его люблю. И папе он нравится.

– Кому понадобилась помолвка? – с весельем в голосе опять спросил Джон.

– Я так захотела. И убедила Бобби, что ему это тоже нужно. Папа не возражал.

– Зачем тебе это?

– Бобби мой, – сказала она, как о своей собственности.

– А если любовь пройдет? – вырвалось у меня, невольно подумав, что из нас троих, как кажется, наивная и глупая только я. – Четыре года – это срок…

– Расторгну помолвку.

– Вот так легко?

– Мой папа Верховный судья, – дерзко сказала она. – Чего здесь сложного?

В то время как Джон негромко рассмеялся, я потрясенно приоткрыла рот.

– Хотите сыграть в гольф? – спросила она как ни в чем ни бывало Хэнтона.

– Боюсь, твой отец ждет меня в баре.

– Хм. Ну ладно… – посмотрела на меня. – Вам не предлагаю, потому что вы плохо играете. – Когда я недоуменно изогнула бровь, она добавила: – Видела вашу игру с мистером Лонгером.

– Года… полтора назад?

– А потом еще играли?

– Нет.

Обратила взгляд к Джону.

– Хорошего вечера, дядя Джон, – на ходу мне улыбнулась. – Миссис Лоуренс.

– Хэнтон, – поправила я, но это уже было неважно.

Джона повеселил этот диалог.

– Говорил же, она забавная.

Я не разделила оптимизма Хэнтона. Бобби мне стало очень жалко.

Рука об руку мы с Джоном вернулись к проходной группе клубного дома. В холле разошлись. Он пошел к лифту, а меня служащий в золотистом фраке проводил в гостевую комнату на первом этаже клуба.