Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 228 (всего у книги 339 страниц)

Я замялся, вспоминая название.

– Святого Гавриила, – подсказал Леонид.

– Точно. В приюте святого Гавриила дают сносную одежду.

– Это мы нарочно, чтобы вы пожалели оборванца, – выдал Ванька, хитро усмехнувшись. – А мать-кастелянша очень добрая. Поругает за порванное, да и все. А если сказать, что хулиганы напали, то и пожалеет даже.

Мне вдруг показалось, что переговоры на самом деле я вел вовсе не с Леонидом, а с именно Ванькой, который просто прикидывался младшим товарищем.

– Вы уж постарайтесь, господин адвокат. Мы в долгу не останемся, – совсем по-взрослому заявил Ванька и махом осушил чашку с чаем, к которому Леонид так и не притронулся.

– Угощайтесь, – я протянул мальчишке тарелку с печеньем. – Это все для вас.

Тот не стал ждать второго предложения и деловито принялся рассовывать выпечку по карманам.

Леонид покачал головой, но одергивать друга не стал.

– Спасибо, мастер-некромант, – поблагодарил он.

– Пока не за что, – ответил я. – Я ведь даже не помог вам еще ничем.

– Вы взялись за дело, – пояснил мальчишка. – А это уже дорогого стоит. Особенно для нас.

– Вам сейчас нужно будет подойти в приемной к Арине Родионовне и составить договор, – напомнил я.

Парни кивнули и покинули кабинет.

– Договор на поиск человека? – удивился Борис Николаевич, едва дверь за приютскими закрылась. – Побойтесь Искупителя, Павел Филиппович! Где это видано, чтобы адвокат вел розыскную деятельность. Вы, голубчик, права на это не имеете.

Я хитро прищурился:

– Ну, во-первых, Арина Родионовна не настолько глупа и придумает формальный повод для представления моих услуг. А во-вторых, детишкам пора привыкать, что грамотно составленная бумага для них не враг, а скорее помощник. Который может защитить их от многих бед.

– Выходит, наш некромант дал им бесплатный урок, Бориска, – подытожил Козырев. – Вот так. Учись, Борис Николаевич! А то когда ты свои наставления читаешь, у тебя лицо скучное. Так тебя никто слушать не будет. И денег не даст.

Борис Николаевич открыл было рот, а потом нахмурился, поняв, что его оскорбили. Но было уже поздно. Хихикая, Козырев нырнул в стену. Борис последовал за ним. А последним кабинет покинул Ярослав, оставив меня размышлять над предстоящим необычным делом…

Глава 2. Перестановка сил

Я вышел на крыльцо, глядя, как ребятня, весело переговариваясь и смеясь, скрылась в арке.

– Вы с ними поосторожнее, Павел Филиппович, – послышалось со стороны розовых кустов, и я повернулся. В паре шагов от меня стоял Евсеев.

– Приютские могут казаться безобидными. Но вы помните, что все банды состоят из таких вот ребят, – продолжил он.

– Скверных людей хватает в любом сословии, – задумчиво произнес я. – К тому же эти вроде бы хотят жить честно. Но я приму к сведению твой совет.

– Раз пришли за помощью, то дурного не задумали, – возразила Яблокова, которая невесть откуда вынула нож и принялась срезать стебли с бутонами, – Чего они хотели-то?

– Найти своего товарища, который пропал после выпуска из приюта, – честно ответил я.

Людмила Федоровна нахмурилась.

– А ты, Павел Филиппович, никак сыщиком решил подрабатывать? – с интересом уточнила она. И сразу добавила: – Оно и правильно! Дел в последнее время у тебя кот наплакал, бюджет давно не пополнялся. А зарплату всем платить следует исправно. Даже Фоме, который числится в штате семьи.

– У мастера Питерского свадьба на носу. Так что деньги ему пригодятся, – ответил я.

– Да только наш господин взял с малолеток всего одну монету, – заявил Борис Николаевич, выглянув из стены. – Я случайно увидел.

– Иногда надо поработать не за деньги, – внезапно заявила Яблокова, чем изрядно удивила меня. – Не все измеряется в злате. А ребятишки хорошие, – продолжила она, обращаясь к Евсееву. – Не хотелось бы натравливать на них Козырева.

Василий тотчас проявился рядом и подбоченился.

– Я вам не собака, – строго начал он. – И не стал бы…

– Надо проверить зеркало, – заметила Людмила Федоровна с обеспокоенным видом. – А то как бы гости его не раскололи. Детишки-то молодые, беспокойные…

Василий враз потемнел лицом, и тенью метнулся в холл.

– Мое драгоценное… целое… – донеслось из помещения.

– Не собака, – самодовольно усмехнулась Яблокова и вошла в дом со свежим букетом. – Конечно.

– Иногда я ее боюсь, – негромко признался мне Евсеев.

– Иногда? – уточнил я, и слуга усмехнулся. А затем молча направился в свою квартирку.

Я же вернулся в дом. В чем-то Яблокова была права. Дело выходило для меня новым. И интересным.

– Павел Филиппович, эти приютские клиенты… – начала Арина Родионовна, едва я вошел в приемную.

– Странные? – уточнил я.

Девушка кивнула.

– Они хотят найти пропавшего друга. И я решил им помочь.

– Леонид и Ванька мне это объяснили, – ответила Нечаева. – И мне впервые пришлось сочинять причину для составления договора.

Я улыбнулся:

– Он все равно останется лежать в столе. Но вы все сделали правильно. Спасибо.

Девушка зарделась, а потом осторожно тронула меня за локоть.

– Благодарю за цветы. Утром принесли букет, и я сразу поняла, что он от вас. Прекрасный выбор, вы словно прочитали мои мысли. Мне очень понравилось.

Мне вдруг стало не по себе от осознания, что девушке дарили цветы другие. Но она быстро развеяла мрачные мысли.

– Софья Яковлевна обычно присылает розы. А Людмила Федоровна всегда заказывает в одной и той же лавке…

– Вы знали, что это она все это время занималась букетами? – досадливо вздохнул я.

– Я знаю, что вы часто забываете обо всем, – с усмешкой сообщила Нечаева. – И вовсе не обижаюсь, что цветами заведует наша Яблокова. У нее хороший вкус. К тому же она всегда добавляет к заказу конфеты или выпечку.

– Да? – озадачился я. – А есть и такая услуга?

– Людмила Федоровна знает о моих вкусах и каждый раз удивляет своим выбором. Ведь каждый ее сюрприз оплачиваете вы.

– У меня не получилось самому вас удивить, – заметил я, потирая шею.

– Мне нравятся полевые цветы, – девушка приблизилась ко мне и лукаво сверкнула глазами. – И особенно нравится, что вы это запомнили.

– Я постараюсь почаще заботиться о вас.

– Хорошо, – Арина провела пальцами по воротнику моей рубашки, а потом поправила узел галстука. – Просто помните, что важен не подарок, а то, что вы думаете обо мне.

– Ясно.

– Мороженое.

– Что? – не понял я.

– Иногда вы можете угощать меня мороженым. Я очень люблю с шоколадной крошкой.

Я воровато оглянулся и, убедившись, что свидетелей у нашего разговора нет, коснулся губ девушки поцелуем. Она ответила, а потом нехотя отстранилась. В этот момент мимо нас пронесся Козырев, который пытался поймать кота. Тот с довольным видом несся с коробком спичек во рту.

– Ну чего не схватили? – недовольно проворчал Василий, скрываясь в подвале.

Я качнулся с пятки на носок.

– Не мешайте мне работать, мастер Чехов, – с показной важностью заявила Нечаева и вернулась за свой стол. А потом подмигнула мне.

На душе стало светло. Я прошел в кабинет, прикрыл за собой дверь, и сел в кресло. Откинувшись на спинку, задумался. По всему выходило, что Миша выпустился из приюта, устроился к мельнику в подсобные рабочие, а затем пропал. Причем мельник выгнал детишек из дома, не став ничего объяснять.

– Значит, ему есть что скрывать, – пробормотал я. – Иначе мог бы рассказать беспокоившейся ребятне куда подался Михаил.

Впрочем, легче от этого открытия не стало. У меня не было полномочий жандарма, чтобы допросить мельника на предмет причастности к исчезновению. А удостоверение адвоката вряд ли произведет на работягу впечатление. Конечно, он меня не выгонит, как приютских детей, но вежливо отказать вполне сможет. И будет в своем праве. Значит, нужно придумать, как бы разговорить этого человека. А желательно еще и обыскать мельницу. И сделать это на законных основаниях. Быть может, там найдется говорливый призрак.

Размышления прервал зазвонивший в кармане телефон. Я взглянул на экран, на котором высвечивался номер Шуйского. Принял вызов:

– У аппарата.

– Павел Филиппович, я вас не отвлекаю?

Этот вопрос был неожиданным.

– Для вас я совершенно свободен, – осторожно ответил я.

– Это хорошо, мастер Чехов, – повеселел князь.

– Что-то случилось? – уточнил я, помня, что Дмитрий Васильевич никогда не звонит по пустякам.

– Я не поблагодарил вас за то, что вы для меня сделали. В доме стало намного спокойнее после того, как вы перевели призраков в межмирье. Мне даже показалось, что в гостиной сделалось как-то уютно, что ли. Слуги уверяют, что на камин стало уходить меньше дров.

– В присутствии мертвых и впрямь становится холоднее, – согласился я. – А в вашем доме их было много. Несколько поколений.

– Звучит жутко, – отозвался Шуйский. – Но теперь-то вы перевели их в межмирье, верно же?

– Многих, – ответил я. – Некоторые остались охранять дом и семью. И поклялись, что не причинят вреда вам и слугам.

– Теперь и впрямь стоит задуматься о переезде из квартиры. Наверное, сейчас я смогу жить в родовом гнезде. Очень не хотелось бы, но высокое общество требует соответствовать. Могут пойти неприятные слухи…

– Как будто вам есть до них дело, – усмехнулся я.

– Всем рты не заткнешь, Павел Филиппович, – ответил Шуйский. – И на дуэль каждого не вызовешь. Увы. Этого император мне не простит. Стоит также помнить, я бастард по рождению, хоть и ношу титул. За спиной начнут говорить, что я чураюсь отчего дома. Что не достоин его или еще хуже, что не принимаю наследства.

– Тоже верно, – согласился я.

– Я вот тут подумал, – голос приятеля стал отчетливее, словно он прикрыл трубку рукой, стараясь сделать наш разговор приватным. – Нужно ли оставлять мертвым сладости под столом?

– Зачем? Призраки не едят материальную еду. Подношения оставляют для домовых. Так я слышал из старых сказок.

– А призракам чего нужно? – уточнил Шуйский.

– Вашим надо, чтобы род продолжался.

– Они так и сказали? – спросил парень с сомнением.

– Поверьте, я правильно понял ваших предков.

– Ясно, – неопределенно протянул князь.

– Какие новости? – я увел разговор в другое русло.

– Свиридов прибыл с повинной, – ответил князь. – Мы составили сделку и отправили его под домашний арест.

– И что же входило в сделку? – уточнил я.

– Судья признается в преступлениях и дает показания против лидеров «Черной сотни». В обмен он получает бессрочную ссылку, запрет занимать посты в государевой службе и по возможности быстрый процесс. Чтобы о деле до суда не узнали журналисты.

Я задумался. Сделка и правда выходила выгодной обеим сторонам.

– Так что Алиса скоро передаст бумаги в суд, – продолжил Дмитрий. – И нам понадобится ваша помощь. Вас вызовут в суд от жандармерии, как эксперта по призракам.

– Чтобы проявить Андросова, – кивнул я, хотя собеседник меня и не видел. – Конечно. С радостью помогу жандармерии.

– Само собой, Империя оплатит вам все расходы и вызов в суд, – поспешно добавил Шуйский, и мы, не сговариваясь, рассмеялись.

– Хорошая новость, – произнес я после паузы. – Выходит, мастер Белова скоро получит звание. И титул.

– Очень надеемся на это! – весело ответил Шуйский. – Я знаю, что ее отец подал заявку на получение титула. Собрал все документы. Но вы же знаете, как у нас работают некоторые службы. Они не торопятся. Я хотел было посодействовать, но Алиса возразила. Заявила, что это будет неуместно. Она гордая и не хочет зависеть от чужой доброты. И знаете, я обычно решаю дела сам, не особо спрашивая разрешения. Но в этот раз понял, что если влезу, то Белова на меня всерьез может разобидеться. А мне впервые в жизни важно не делать девушку несчастной.

– Вы правильно поступили, – осторожно ответил я, надеясь, что приятель не затаит обиду, когда узнает правду о делах моей приятельницы Беловой.

– Спасибо вам, Павел Филиппович. Я ведь понял, что это с вашей легкой руки Алисе досталось такое важное дело. И не в первый раз вы помогаете ей проявить себя. Для нее это на самом деле важно. И для меня тоже.

– Бросьте! – отмахнулся я. – Просто я узнал о происходящих преступлениях и, как законопослушный подданный Империи, обязан был сообщить об этом в жандармерию.

– За что жандармерия выражает вам благодарность, – ответил Дмитрий.

И я отчеканил в ответ:

– Служу Императору и Империи!

– Приятно было пообщаться, Павел Филиппович, но прошу меня простить. Служба. У меня в последнее время много дел, – произнес Дмитрий и по обыкновению завершил вызов не попрощавшись.

Я положил трубку на стол и рассеянно посмотрел в окно, вновь задумавшись о деле приютского парнишки. Странно было осознавать, какая пропасть лежит между мной и тем же Мишей, который на самом деле был примерно того же возраста, что и я.

В дверь робко постучали, а через секунду в кабинете появилась Арина Родионовна.

– Павел Филиппович, звонил мастер Васильев, – начала она. – Хотел уточнить, когда вы сможете выйти на дежурство от палаты.

Я развел руками:

– Все дела закрыты, так что в ближайшие дни я абсолютно свободен.

– Хорошо. Тогда я сообщу мастеру Васильеву, – ответила девушка и покинула кабинет. А через мгновение зазвонил телефон, который я оставил на столе. Я взял аппарат, на экране высвечивался номер Плута.

– Говорите, – начал я, приняв вызов.

В динамике тут же послышался сбивчивый голос Гордея:

– Павел Филиппович, мне нужна ваша помощь!

В голосе парня прозвучало тревожное напряжение. И спокойствие мое как рукой сняло.

– Что случилось? – осторожно уточнил я.

– Жандармы устроили обыски во всех предприятиях, которые принадлежат «Сынам». Ищут что угодно на организацию.

– Думаю, остаток разговора лучше провести в кабинете, – перебил я Плута.

– Спасибо, Павел Филиппович. Я как раз еду к вам.

Парень завершил вызов. И я вздохнул. Встал с кресла и вышел в приемную. Обратился к сидевшей за столом помощнице:

– Арина Родионовна, поставьте, пожалуйста, чай. У нас скоро будут гости.

* * *

Чайник как раз успел вскипеть, и Нечаева залила кипяток в заварник, когда дверь офиса открылась, и на пороге появился немного растрепанный Гордей. Он был облачен в отличный костюм. К моему удивлению, парень прибыл не один. Вместе с ним на пороге кабинета стояла Елена Анатольевна в строгом черном платье и пиджаке цвета своей семьи.

– Мастер Петров нанял меня как защитника, – запальчиво произнесла она, заметив мой удивленный взгляд. Однако при этом покраснела и словно невзначай сделала шаг в сторону от своего клиента. Тот же едва заметно усмехнулся, но остался на месте.

– Я так и подумал, – поспешно произнес я, пытаясь сгладить возникшую неловкость, и сделал приглашающий жест. – Прошу.

Посетители прошли за мной в кабинет и заняли места в креслах, где еще недавно сидели мои наниматели из приюта. Арина Родионовна поставила перед нами на стол поднос, на котором стояли чайник и три чашки, и покинула помещение, притворив за собой дверь. И я начал разговор:

– Итак, жандармы проводят обыски в ваших заведениях?

– В основном это бары и игорные дома, – ответил Плут. – Есть проститутошные, но организацию никак с ними не свяжешь. Облава уже пару дней идет. Прилетает наряд, стелет всех в пол и увозит в отдел. Всех, кто хоть как-то причастен к организации, задерживают на двое суток.

– А работники заведений?

– Их опрашивают и отпускают, – ответила Елена Анатольевна. – Ведут себя с персоналом очень вежливо, можно сказать, даже заботливо. Уточняют, имеют ли работники трудовой договор и состоят ли в профсоюзе.

– Причем облава по уму обставлена, – добавил Гордей. – У жандармов имеются все документы на обыск, а наши осведомители и слыхом не слыхивали про предстоящий визит легавых.

– И что им удалось найти? – полюбопытствовал я.

– Пока только некачественный алкоголь без лицензии, – ответил Плут с усмешкой.

– По законам Империи за это заведениям грозит штраф, – пояснила Свиридова. – Большой, но все же просто штраф.

– Это понятно, – отмахнулся Петров. – Все оплатим и назавтра все расходы покроем новым алкоголем. Но вот само рвение настораживает. А некоторых даже пугает. У нас многие решили отойти от темных дел и стали строить легальный бизнес. Мы поддерживаем начинания, на это выделяем беспроцентные займы и субсидии.

Последнее слово парень выговорил старательно. И я заметил, что вместе с ним его повторила Свиридова. Но сделала это одними губами, словно для нее было важно, чтобы Гордей Михайлович сказал все сам и произнес все верно. Как только Плут замолчал, девушка бросила на него короткий взгляд, в котором сквозила гордость.

Я вовремя отвел глаза и пожал плечами:

– Дмитрий Васильевич пошел на повышение. Значит, в третий отдел назначили нового главу, который очень хочет выслужиться…

Я застыл, так и не договорив фразу. Потому что только теперь начал догадываться про возможные причины такой резкой активности. Дело судьи против монархистов, которое должно было выйти очень громким, прошло мимо начальника третьего отдела. А значит ему нужно покрыть этот козырь, чтобы отчитаться и не ударить в грязь лицом. И теперь вышеозначенный начальник роет носом землю, чтобы выложить перед начальством и общественностью козырь не меньший, чем верхушка монархистов. А значит…

Лежавший на столе телефон снова зазвонил. Я взял аппарат, взглянул на экран. Номер был мне незнаком.

– Прошу меня простить. Дело может быть очень важным, – произнес я, обращаясь к посетителям, и принял вызов. – У аппарата.

– Добрый день, мастер Чехов, – прозвучал в динамике хриплый голос, показавшийся мне знакомым. – Наслышан, что вы редко беретесь за дела, которые относятся к бандитизму, но боюсь, кроме вас мне вряд ли кто-то поможет. Скорее всего, мне просто откажут.

– С кем имею честь? – уточнил я.

Собеседник на другом конце провода невесело усмехнулся:

– Прошу меня простить. Меня зовут Юрий Волков, мы пересекались по делу Самохвалова.

– Как раз только вспоминал про вас, – ответил я, глядя на сидевших в кресле гостей. – И даже примерно понимаю, по какой причине вы звоните.

Глава 3. Старые знакомые

– Что делать будем, мастер? – поинтересовался Плут, как только я завершил вызов.

– Для начала подпишем договор, – ответил я. – Иначе я не смогу представлять ваши интересы. А вся информация, которую я получу во время консультации, не будет подпадать под адвокатскую тайну. Как я понимаю, мы с мастером Свиридовой будем работать вместе?

Гордей посмотрел на девушку, и та с готовностью кивнула. Затем спокойно заявила:

– Конечно, мне хватит знаний и опыта, чтобы работать одной. Но мы с вами понимаем, Павел Филиппович, что дело это весьма деликатное. В работе над ним могут понадобиться свидетели, которых простому смертному не вызвать для дачи показаний. К тому же все знают, что у вас особые отношения с жандармерией.

– Елена Анатольевна не имела в виду ничего такого, что порочило бы честь хорошего человека, – тут же пояснил Петров. – Однако ваш отец долгое время заведовал охранкой. Тот же князь Шуйский с вами приятельствует…

– То есть вас устраивают мои знакомства и родственные связи, – заключил я с усмешкой.

– И ваши таланты в общении с мертвыми, – ничуть не смутилась Свиридова.

Петров деликатно кашлянул в кулак, и девушка быстро добавила:

– Как адвокат вы также нас устраиваете.

– Спасибо за искренность. Я это ценю. Но следует соблюсти правила и подписать договор, – подытожил я.

Петров встал с кресла и вышел в приемную, оставив нас со Свиридовой наедине. В кабинете повисло неловкое молчание.

– Как ваши дела? – поинтересовался я, чтобы немного разрядить обстановку.

– Вполне неплохо, – ответила Елена. – Пытаюсь вникать в новую отрасль права. Если откровенно, то к такому я не была готова. Мастер Зимин оформляет мое вступление в ряды кустодиев, чтобы у меня было больше полномочий.

– Вас это устраивает? – на всякий случай уточнил я. – Просто я знаю своего родича. Хорошие адвокаты вашего уровня на дороге не валяются. Потому он лично заинтересован в вашем трудоустройстве и может излишне на вас давить.

– Мы с ним это уже прошли, – отмахнулась девушка. – После того как я чистила навоз в его конюшне, мы общаемся на новом уровне. Станислав Александрович только кажется грубым. На самом деле он прямолинейный и открытый. Для меня такие качества характера непривычны. Я росла в другом окружении.

– Понимаю, – кивнул я.

– Но я справляюсь.

– Ваш отец… – начал было я, но Свиридова меня перебила:

– Я уже наслышана о том, что он заключил сделку с третьим отделом жандармерии. Он не успел официально отречься от меня. Теперь же в открытую заявляет, что просто пытался меня проучить и вовсе не собирался на самом деле делать меня безымянной.

– И вы в это верите? – я едва сдержался, чтобы не скрипнуть зубами.

– Я одна из лучших адвокатов города. Потому вполне способна понять, когда человек мне врет, – девушка криво усмехнулась. – Можно притворяться, что мы все еще семья. Но я поняла, что напрасно пыталась заслужить одобрение отца. Мне это совсем не нужно. И я раздумываю о том, чтобы сменить фамилию.

– Даже так? – удивился я. – Полагаете, что имя помешает вам в будущем?

– Знаю, что фамилия Свиридовых останется чистой. Отец позаботился, чтобы все сложилось в его пользу. Он все же остается собой, несмотря на все испытания. И в Московии будет жить в достатке и уважении.

– Вас это заботит? – спросил я.

– Вовсе нет. Отец посулил вернуть мне квартиру в центре города и особняк, который он с Наташей вскоре покинет. Также он решил выделить мне приданое.

– Вот как! – поразился я. – Ваш батюшка очень… щедрый!

– Он все еще думает, что может распоряжаться моей жизнью, – с грустью кивнула девушка. – Но знаете, Павел Филиппович, вся эта ситуация помогла мне увидеть собственную жизнь с другой стороны. Я старалась угодить отцу и коллегии. Пыталась быть лучшей. А на самом деле мне было нужно другое. Теперь я вижу отчетливо…

Нашу беседу прервал Гордей. Парень вошел в кабинет и положил передо мной несколько листов.

– Все хорошо? – зачем-то уточнил Гордей Михайлович, ни к кому особо не обращаясь.

Затем он покосился на Елену Анатольевну, которая ободряюще ему улыбнулась.

– Да, конечно, – ответила она.

Я вынул из подставки ручку и подписал договор об оказании частной юридической консультации. Затем откинулся на спинку кресла и по очереди осмотрел гостей:

– А теперь я вас внимательно слушаю.

– В заведениях, которые хоть как-то связаны с «Сынами» начались облавы, – заговорил Плут. – Жандармы…

– Это я уже знаю, – перебил я Петрова. – Там могут найти что-нибудь не совсем законное?

Плут лишь на мгновение задумался, а затем покачал головой:

– Мастер Рипер учил не смешивать легальный бизнес и дела организации. К тому же времена, когда людей убивали белым днем прямо на улицах, канули в прошлое. Можно сказать, уходит целая эпоха. И если мы хотим остаться на свободе, пора легализовывать свои дела.

В последней фразе Плута послышалась грусть. Но сидевшая рядом Елена Анатольевна, наоборот, гордо приподняла подбородок, явно давая понять, что именно она пытается положительно влиять на заблудшую душу.

– Я даже задумался о создании частной дружины для охраны организаций, – продолжил Петров. – К насилию мы люди привыкшие, а в Петрограде есть многие, кто готов платить за защиту вполне легально. Чтобы мы имущество от всяких хулиганов охраняли. Все же город у нас большой, и шпаны хватает.

– Дело хорошее, – одобрил я. – И общественно полезное. Так о чем вы переживаете, если в ваших заведениях нет ничего незаконного?

– Есть опасения, что жандармы из третьего отделения все-таки найдут что-нибудь, – ответила за Плута Свиридова. – Причем это «что-то» может появиться уже после посещения заведения с обыском. Иными словами, мы опасаемся, что нам подбросят улики.

Я усмехнулся, начиная понимать, зачем Плут решил нанять меня.

– Произвол жандармерии ушел в прошлое, как и эпоха убийства людей на улицах средь бела дня, о которой совсем недавно рассказывал мастер Петров.

Елена Анатольевна недовольно поджала губы. Видимо, девушка была другого мнения о правоохранительных органах Империи. Но спорить открыто не стала.

– Так-то оно так, Павел Филиппович, – ответил Плут. – Но случаи разные бывают. И вот если такая ситуация возникнет…

– То я приложу все усилия, чтобы пресечь незаконные действия, – продолжил я за него. – Даю слово высокорожденного.

Плут довольно вздохнул.

– Спасибо вам, Павел Филиппович, – ответил он. – Никогда не думал, что смогу доверять подобному обещанию. Но в последнее время я на многие вещи стал смотреть иначе…

Внезапно в кабинете повисла тишина. Рука Свиридовой дернулась, словно она собиралась положить ладонь на локоть Гордея. А он сам старательно не смотрел на сидящую рядом девушку.

– А другие призраки говорят, после смерти мало развлечений, – послышалось из-за спины.

Мне не надо было поворачиваться, чтобы понять, кто заглянул в кабинет сквозь стену. Козырев же решил, что произнес фразу недостаточно громко и заявил:

– Я боялся, что после смерти мне будет нечего делать. А оно вышло так, что событий стало в разы больше…

– Спасибо вам за содействие, мастер Чехов, – с достоинством произнесла Свиридова.

Василий закатил глаза и, пробурчав что-то неразборчивое, удалился.

– Пока не за что, – ответил я. – Но учтите: помочь вам я смогу только, если жандармы будут нарушать правила этой игры. Если же запрещенное прятали «Сыны», то не рассчитывайте на поддержку.

– Что вы, Павел Филиппович! – поспешно заверил меня Плут. – Говорю же: организация ищет выходы в легальное правовое поле.

– «Легальное поле», – задумчиво повторил я и покосился на Елену Анатольевну. И мне показалось, что на щеках девушки проступил едва заметный румянец.

– Ну, мы пойдем, – ответила адвокатесса и поднялась на ноги. – Спасибо, что уделили нам время. Мы это очень ценим.

– Да, благодарим за уделенное время, – повторил за ней Петров и подал мне руку.

Я ее пожал и проводил гостей до двери.

– Хорошая у парня получилась карьера, – послышался голос Яблоковой.

Она стояла у входа и с интересом смотрела на меня, явно желая поговорить.

– О чем вы? – не понял я.

– Приютский парень, который поднялся со дна и даже получил дворянский титул, – с готовностью пояснила женщина, входя в кабинет. – Воистину Империя – это страна больших возможностей. И здесь ты можешь добиться всего, чего захочешь. Взять того же Зимина, нашего Фомушку и этого парнишку.

– Только Гордей заработал свой стартовый капитал, бегая по городу с пистолетом, – возразил я. – И оружие его было вовсе не стартовым. Он не был хорошим мальчиком, не зря же обрел свое прозвище и возможность стать преемником Рипера.

Яблокова только махнула рукой:

– Это все мелочи! Дух времени, так сказать. Помнится, я тоже занималась… всяким. Но каждому мужчине нужна цель и стоящая женщина. Та, что сможет взять его за шкирку и не выпускать из своих цепких пальцев. Думается мне, спутница способна наставить Гордея на правильный путь. Она дама настойчивая и целеустремленная. Поверь мне на слово, Гордей вскоре получит образование. Наверняка займется развитием своего таланта. Станет важным господином, с которым начнут первыми здороваться соседи. А за прошлые «заслуги» рано или поздно выйдут сроки давности и привет – новый законопослушный подданный готов!

– Спутница? – удивился я, а Яблокова лукаво улыбнулась.

– Брось, Павел Филиппович! Я видела, как они приехали в офис. Елена Анатольевна поправляла Гордею галстук.

– Это такой знак? – усмехнулся я.

– Эх, некромант. Ты вроде умный парень, а иногда вот так ляпнешь какую-то глупость, и я начинаю думать, что душеправ тебе не помешает.

– Не перегибайте, – я погрозил женщине пальцем.

– Узел галстука поправить можно так, чтобы сдавить кадык. Можно это сделать безразлично и холодно. Словно штору поправляешь. А иногда женщина подходит к мужчине, не сводит с него глаз. Потом бережно гладит ткань пальцами по ткани, словно касается его кожи. И столько в этом движении жизни и обещания…

Я невольно вспомнил, как некоторое время назад Арина Родионовна точно также правила мне узел на галстуке. И невольно сглотнул.

– По сути, мужчина в этот момент доверяет женщине самое уязвимое место своего тела – шею, – продолжила Яблокова. – Не стал бы Гордей обнажать горло перед посторонней женщиной. И не смотрел бы на нее в этот момент в упор. Их чувства друг к другу только слепой не заметит. Или…

Яблокова нахмурилась и взглянула на меня. А затем обеспокоенно уточнила:

– Павел Филиппович, ты давно у лекаря глаза проверял? Ну не можешь же ты быть настолько…

Я открыл было рот, чтобы ответить на эту колкость, но тут в приемной послышался голос Волкова. И различив его, Людмила Федоровна переменилась в лице.

– У тебя сегодня прием? – осведомилась она осипшим голосом.

Я покачал головой:

– Третий отдел пытается победить бандитизм. А бандиты не хотят побеждаться.

Женщина сдавленно выругалась и быстрыми движениями взбила волосы.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился гость, по своему обыкновению одетый в армейскую полевую форму.

– Добрый день, Павел Филиппович, – поприветствовал меня он. И добавил, бросив взгляд через плечо: – Он правда меня ожидает, барышня.

– Все в порядке, – успокоил я встревоженную Нечаеву. – Мы договорились о встрече.

Гость перевел взгляд на Яблокову и замер. Лицо его вытянулось от удивления. Он даже рот приоткрыл.

– Что-то не так? – уточнила Людмила Федоровна и благостно улыбнулась. – Вам плохо? Быть может, стоит подать вам настой трав?

– А? – оторопело переспросил Волков и тряхнул головой. – Нет, просто вы напомнили мне одну… даму, с которой я познакомился много лет назад.

Я с трудом сдержал разочарованный вздох. Совсем забыл, что Любовь Федоровна и Волков были знакомы. Яблокова же только пожала плечами и легко поднялась с кресла:

– Смею предположить, что та дама произвела на вас особенное впечатление. Я слышала, что годы иногда играют с людьми такие вот шутки. Нам часто попадаются люди, которые кажутся знакомыми. Или на кого-то похожи. Ну, у вас наверняка деловой разговор, так что я вас оставлю. Если вам и впрямь поплохеет, вы не стесняйтесь, зовите. Я принесу вам снадобье, которое лекарь оставляет для чрезмерно впечатлительных клиентов, а также для пожилых и беременных.

Она направилась к выходу, прошла мимо гостя и скрылась в приемной. Волков же проводил ее полным удивления взглядом. А затем потер глаза, словно пытаясь отогнать морок.

– У меня сейчас возникло ощущение, что я тоже научился видеть призраков, Павел Филиппович, – пробормотал он, – Или я попал в прошлое и встретился с хозяйкой этого особняка, когда она еще была жива. Хоть прошло много лет, но я помню ее. Или мне это только кажется?

Мужчина вновь обернулся, чтобы взглянуть на закрытую дверь.

– Вот так совпадение, – смог произнести я.

– Может, этот дом так повлиял на меня? В свое время я частенько захаживал сюда… – продолжил Волков задумчиво. И резко повернулся ко мне. – Простите, я отвлекся. Видимо, старею. Я тут на днях понял, что не могу, как раньше не спать кряду пару ночей.