Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 339 страниц)

– Да беда у него случилась. Жена ушла да забрала с собой все ценное.

– Драгоценности и деньги? – уточнила Арина Родионовна.

– Если бы они были, то забрала, – не стал спорить управдом. – Но утащила эта баба окаянная самогонный аппарат и двух котов, – вздохнул Гоша. – Евсеев мужик рукастый. И аппарат сможет спаять заново. А вот котов он ентих люто любил. Всегда хвастался, что коты гадят только в тапки супружницы, что вещи портят только ентой вредной бабище. И когда она в ссоре по морде его тыкает скалкой, то коты потом вместе с ним в парадной ночуют.

– Досадная история, – кивнула секретарша.

– Евсеев взял отпуск по болезни душевной и запил. Пил неделю, ну и начал буйствовать. Пока его цепями не скрутили. Вот и бился он в путах, рычал да лаял. А потом он как-то выпутался да сбежал. Ну и покусал жандарма. А в целом он человек хороший. Добрый, пьющий в меру, всем помогает ежели просят. Непутевый просто.

Я улыбнулся, вспомнив, как мой подзащитный помог некоему Васе Топору и его жене и уточнил:

– Сможете написать, что он добрый и в меру пьющий? И что вы возьмёте его под пригляд?

Мужчина кивнул:

– Отчего не написать?

Я вытащил из папки лист бумаги и ручку и положил их на стол:

– Отлично. Тогда давайте не будем терять время.

* * *

От чая пришлось отказаться, сославшись на то, что Евсеева нужно вытащить из острога как можно быстрее. И как только я убрал характеристику в папку, мы наскоро попрощались и покинули квартиру гостеприимного Гоши.

Гуляния во дворе уже шли полным ходом. А народ на праздник все прибывал. Неподалёку стояла отечественная машина с открытыми дверьми, и из салона играла музыка. А отдыхающие устроили веселые танцы. Но что-то настойчиво подсказывало мне, что максимум через час веселье перетечет в побоище, а затем в примирение и продолжение банкета.

Фома, который с хмурым видом дежурил у машины, облегченно вздохнул, едва мы сели на задний диванчик. Он завел двигатель и покинул двор. И только потом уточнил:

– Куда дальше, вашество?

– В срок седьмой городовой участок, – ответил я. – Он здесь, недалеко.

Фома кивнул, и машина покатила по шоссе.

Участок и правда был в нескольких кварталах, все на той же Народной улице. Он расположился в торце одного из домов, а рядом, на парковке, стояло несколько машин с синими полосами на бортах.

Я вытащил из кармана телефон и набрал номер, который был указан в протоколе.

– У аппарата, – послышался в динамике мужской голос.

– Мастер Федот? – уточнил я. – Меня зовут Павел Филиппович Чехов. Я хотел бы поговорить с вами по поводу вашего инцидента с Евсеевым.

– Слушаю.

Голос в трубке мигом стал напряженным.

– Мой секретарь связывалась с вами сегодня по поводу встречи, – продолжил я.

– Было дело, – подтвердил парень.

– Вы можете выйти из участка для разговора? – попросил я.

– Сейчас.

Я нажал на кнопку сброса и вышел из машины. Арина Родионовна последовала за мной:

Федот вышел из участка через десять минут. И я как раз успел пересказать секретарю нужную историю. Парень остановился на крыльце, осмотрел парковку, и прихрамывая направился к нам.

– Мастер Федот? – начал я и парень кивнул. – Меня зовут Павел Филиппович Чехов.

Я вынул из кармана удостоверение, открыл его и показал жандарму.

– Я прибыл в интересах Евсеева и хотел бы обсудить с вами произошедшее.

– Этот бешеный покусал меня, – буркнул парень.

– Неприятная вышла история, – подтвердила девушка и я удивился, как изменился ее голос.

– Не то слово, – согласился жандарм. – Итак, вы прибыли для примирения сторон, так?

Я кивнул:

– Евсеев принесет вам искренние извинения, оплатит ваше восстановление и штраф. А также пройдет принудительное лечение в специальном лазарете лекарей дома скудоумия для избавления от пьянства. И попадет на поруки к старосте дома.

– Жрецы Искупителя завещали прощать ближних, – ласковым голосом добавила Арина Родионовна.

Она стояла, заложив руки за спину, и смотрела на жандарма. Отчего парень смутился.

– Это его первое нарушение. Евсеев просто оступился, – продолжила девушка. – Вряд ли ему дадут полный срок. Плюс вам придется отпрашиваться с работы. А учитывая, что его действия подпадают под смягчающие обстоятельства в виде долгого пьянства до слабоумия… А он сильно вас покусал?

– Не очень, – смущенно произнес парень.

Арина Родионовна улыбнулась и доверительно взглянула в глаза Федоту:

– Вы такой добрый и понимающий человек, мастер Федот, – промурлыкала она. – Зачем вам брать грех на душу и ломать парню жизнь? Его жена обидела. Ушла из дома и любимых котов забрала. И он с горя запил. С горя, понимаете? Елисеев все осознал.

Эти слова стали решающими. И парень махнул рукой:

– Ай, ладно, давайте заключим соглашение, что он выполнит озвученные вами требования. И я заберу заявление.

Вечер (почти томный)

– Интересное вышло дело, – произнесла Арина Родионовна, когда мы сели в машину.

– Это только половина работы, – возразил я. – Завтра нужно будет озвучить Евсееву условия отказа от требований. И уговорить его, чтобы он на них согласился. Едем в «Солнечный город», Фома. Отвезем даму домой.

Слуга за рулём, кивнул и завел двигатель.

– Уже? – удивилась секретарь. – А разговоров-то было.

– Вы о чем? – не понял я.

– Ну, вы говорили, что мы можем работать долго, и я вернусь домой за полночь, – пояснила девушка.

– Признаться, я не рассчитал силы и очень устал, – ответил я.

На самом деле сегодня я ещё хотел пообщаться с Беловой по поводу черной «Рапиры», которая катается по городу. Но говорить об этом Нечаевой я не стал.

– Думаете, подзащитный может не согласиться на условия? – с сомнением уточнила девушка,

Я вздохнул:

– Иногда люди даже в проигрышной ситуации не хотят идти на предлагаемые условия. Потому что они думают, что если уж удалось получить уступки, то можно будет выторговать еще более выгодные условия.

– Но ведь это идеальные условия для Елисеева, – удивилась секретарь.

– Это мы с вами понимаем простую, по сути, истину. А задержанному это придется объяснять.

– Странные все же бывают люди, – девушка покачала головой. – Взять хотя бы тех работяг во дворе. Они ведь только вернулись с тяжелых смен. Наверняка усталые.

– Все так.

– И почему бы им не отправиться по домам спать?

– Потому что смысла в их жизнях не так и много, – неожиданно заговорил до того молчащий Фома. – Вы уж простите, вашество, и вы, Арина Родионовна, но мне знакомы такие вот люди и их нравы.

– И чем объяснить то, что они губят себя? – нахмурилась девушка. – Я правда не понимаю.

– Они живут на зарплату, которую любой барин может прокутить в трапезной за один вечер. И ради этих денег работают, не разгибая спины. Когда смена заканчивается, то все, что им остается – пойти домой. Потому как любая питейная каждый день будет не по карману. Да и профсоюзные работники могут заглянуть в заведение, чтобы посмотреть, кто из подопечных пить изволил.

– Зачем это профсоюзу? – недоуменно уточнил я.

– Чтобы знать, кому отказать в компенсации, ежели случится оказия и работяга помрет на смене. Скажут, что после звонка он пил безбожно и потому здоровье потерял. А разливайщики еще и подтвердят, что так и было.

– В этом есть резон, – тихо сказала девушка.

– Они пьют не потому, что люди непутевые, – проворчал парень. – Что их ждет дома? Супруга, которой лекаря зубного надобно. Дети, которые хотят игрушки из тех, что показывают в рекламе по телевизору. Ремонт, который надобно закончить, да не на что его делать – денег-то кот наплакал.

Арина повела плечами, словно продрогла.

– Сложно выбиться в люди, когда родился в семье работяг, где отец носит складной стакан в кармане.

– Это так печально, – секретарша потерла переносицу.

– Как вам работа? – поинтересовался я.

– Мне понравилось, – ответила Арина Родионовна. – Но мы закрыли только одно дело. Ещё четыре, считая дело Пожарского.

– Остальные клиенты сидят под домашним арестом, – произнес я. – Ну, кроме Пожарского. Но ему полезно побыть вне семейного особняка, в компании других людей. Может быть, они научат его хорошим манерам.

– Или играть в карты на сигаретки, – предположил Фома. – Вы ему цельный пакет прикупили. Будет что на кон поставить.

Девушка отвернулась к окну, и я заметил, как она тщательно пытается скрыть улыбку.

– А что по поводу завтрашних дел? – поинтересовалась секретарь. – Вы возьмёте меня с собой?

– С радостью, – ответил я. – К тому же у вас настоящий талант разговаривать и убеждать других людей.

– Он действует не на всех, – смущённо ответила девушка. – Только если человек колеблется. Поэтому, когда я, например, звоню из приемной, чтобы договориться о встрече, то сначала называю вашу фамилию. Многие в городе ее знают и опасаются связываться с Чеховыми. А дальше уже дело техники.

– То есть если бы я был четко уверен, что брать вас не желаю, вам не удалось бы меня убедить? – уточнил я.

Арина обернулась ко мне и мило улыбнулась, продемонстрировав чуточку длинноватые клыки:

– Мне повезло, что вы хотели себе хорошего секретаря, Павел Филиппович.

Машина подъехала к жилому комплексу и остановилась у ворот. И девушка вздохнула:

– Мне пора, мастер Чехов.

Мы вышли из машины, и я проводил ее до входа:

– До завтра, Арина Родионовна, – попрощался я, и девушка кивнула. А затем вдруг коснулась моего запястья и произнесла:

– Вы сильно устали. И я хочу вам помочь.

Я удивлённо посмотрел на ее ладонь и открыл было рот, чтобы спросить, что значит этот жест. Но в следующее мгновение кровь закипела в венах. Голова закружилась, а ноги предательски подкосились, и я с трудом сохранил равновесие. Реальность растворилась перед глазами, словно душу резко выбили из тела, и теперь она парила где-то над землёй. И мне казалось, что я завис над дорожкой и вижу со стороны, как мы стоим у ворот и девушка держит меня за руку. По коже волной прокатилось приятное покалывание. Стопы и пальцы кистей обожгло, словно я сунул их в огонь. Мир замер, а затем взорвался, и перед глазами вспыхнули разноцветные круги, застилая взор. В реальность я вернулся рывком и часто задышал, хватая ртом тяжелый воздух. Сердце сильно билось в груди, и я посмотрел на ладони, которые предательски тряслись. Губы приятно заледенели.

– Что это было? – удивлённо уточнил я, глядя на Арину.

– Небольшая… разрядка, – с трудом произнесла Нечаева. И я заметил, как вздымается ее грудь. А зрачки девушки были расширены.

– Простите, Павел Филиппович, – извиняющимся голосом произнесла моя спутница, глядя на дорожку. – Это… должно было немного вас взбодрить. Но вышло очень… сильно.

Я был полностью с ней согласен. Такого удовольствия я не испытывал никогда.

– Ещё раз простите, мастер Чехов, – виновато сказала Нечаева.

Я замотал головой:

– Вам не за что извиняться, Арина Родионовна.

Внезапно мне захотелось обнять девушку и прижать ее к себе. Хотелось убедиться, что ее волосы пахнут тем самым персиковым шампунем, аромат которого я ощущал довольно часто, когда оказывался рядом с девушкой. Мне вдруг стало важно понять, настолько ли у нее теплая кожа и… И только великим усилием воли я подавил в себе эти желания. За металлическим кованым забором элитного жилого комплекса было слишком много праздношатающихся людей. И уже завтра по городу могут поползти гнусные слухи про Нечаеву и некроманта. А я очень этого не желал.

– До завтра, Арина Родионовна, – с сожалением произнес я.

Девушка кивнула и поправила упавшую на лицо прядь волос:

– До завтра, Павел Филиппович.

Она развернулась и подошла к воротам. Достала из сумочки ключ, и я заметил, что пальцы у девушки подрагивали.

Я развернулся и направился к машине.

* * *

На пороге я встретил Иришку.

– Ужин на столе, вашество, сообщила она, потом смущенно попрощалась и пошла прочь. Мне показалось, что она нарочно задержалась, чтобы Фома вновь отвез ее домой. Он и впрямь бросил на меня вопросительный взгляд, и я кивнул.

– Позволь доставить тебя домой, – предложил он и девушка просияла, тотчас направившись к красной машине.

Любовь Федоровна встретила меня внутри холла и выглядела она донельзя довольной собой.

– Тебе стоит выписать премию нашей кухарке, – сообщила она мне, едва я вошел в гостиную.

– С вами все в порядке? – настороженно уточнил я. – Вы не заболели?

– Призраки не болеют, – начала было призрак и осеклась. Взглянула на меня, нахмурилась и строго спросила, скрестив руки на груди. – Ты на что это, княжич, намекаешь?

– Просто беспокоюсь за вас. Вы стали очень расточительной, уважаемый бухгалтер. Давеча не согласились на скидку при покупке дома, которую предложила Дарья, а теперь и вовсе предлагаете переплатить наемной работнице. И у меня два повода думать, что с вами не все в порядке.

– Я ведь могу обидеться, – серьезно предупредила меня Виноградова. – Ты однажды перегнешь палку и будешь сожалеть о временах, когда я относилась к тебе с теплом.

– Простите, – я тотчас поднял ладони. – Был не прав и исправлюсь.

– Ну что за человек, – призрачная дама закатила к потолку глаза. – С тобой даже поругаться по-человечески нельзя.

– Вы бы меня предупредили, что нужен скандал…

– Ты все испортил, – отмахнулась Любовь Федоровна и развела в стороны руки, – Оцени лучше, какой порядок в доме.

Я оглянулся, не заметив никаких изменений. Но вовремя вспомнил, как мой отец однажды предупредил меня о роковой ошибке уточнять у женщин, что изменилось в ее внешности. Для Виноградовой дом был частью ее самой и потому для нее было важна любая мелочь в нем.

– Глазам своим не верю, – воскликнул я, цепко оглядывая помещение.

При более внимательном осмотре заметил натертые до блеска полы, сияющую люстру, новые шторы, почти того же оттенка, что и прежние.

– Выглядит свежо, – я указал на ткань, чем вызвал улыбку бухгалтерши. – И я не ожидал, что капли на люстре будут казаться такими прозрачными.

– Не вздумай ее менять, – строго предупредила меня женщина. – Она стоит каждого рубля, который я за нее заплатила. Смотри.

Призрачный палец надавил на кнопку и вспыхнувшие лампочки разбросали по стенам сотни бликов.

– Фома починил выключатель. Оказалось, что провода окислились.

– Вы проделали огромную работу, – кивнул я, довольный тем, что угодил призраку. – Тут и раньше было замечательно, но сейчас…

– Мне одной было сложно со всем справляться, – скромно потупилась женщина.

– Если нужно, то можно будет заказывать уборку на дому. Не обязательно нанимать постоянного сотрудника…

– Иришка отлично мне помогла и вполне может делать это впредь.

– Вы уверены? Она согласна?

– Неужели ты думаешь, что я заставила бы девочку работать?

Мне хотелось ответить честно, но я благоразумно промолчал и лишь мотнул головой.

– Я оставила ей список со средствами для уборки. Иришка купила все, что нужно и не потратила ни одной лишней копейки. Также мне понравилась посуда, которую она выбрала. И продукты…

Любовь Федоровна щебетала, всплескивая руками. Она казалась почти живой и лишь время от времени становилась полупрозрачной. Я подумал, что так ни разу и не спросил, чем питается призрак Виноградовой. Обычно духи пытались эмоциями живых.

– А какие у нас сейчас белые ванны! – продолжила восхищаться Любовь Федоровна. – Плиточка как новая.

Я поднялся по лестнице, отмечая, что лак на перилах сияет.

– Теперь не стыдно будет принять в доме княгиню, – воодушевленно продолжила женщина. – Знаешь, единственное, что меня удручает, что я не могу сменить одежду. Это платье…

– Вам невероятно идет, – перебил я призрачную даму. – И прическа в отличном состоянии. А когда вы перестаете нервничать, то становитесь особенно прекрасной.

– Льстец, – довольно проворчала женщина и вдруг спохватилась, – А ваша бабушка знает про Фому? В курсе, кто он такой?

– Полагаю, что она знает, – вынужден был сообщить я. – От Софьи Яковлевны сложно что-то скрыть.

От этих слов Виноградова поежилась и бросила на меня тревожный взгляд.

– Не беспокойтесь. Княгиня лояльно отнеслась к Фоме при встрече и одобрила его вступление в семью. Также она не возражала против покупки дома на двоих.

– И не предложила другого варианта? – хитро уточнила призрачная дама.

– Предложила, – не стал лгать я. – Но когда узнала, что вы стали моим бухгалтером, то сменила гнев на милость.

– Она умная женщина. И понимает, что я не смогу вам навредить, будучи частью семьи. К тому же, уверена, что Чехова может принять крайние меры, если я попытаюсь вас обидеть.

Виноградова тяжело вздохнула, покачала головой и пригладила мне волосы.

– Будто я могла бы сделать что-то подлое со своим собственным некромантом.

– А я ваш? – улыбнулся я.

– Павел, мы ведь с тобой не чужие друг другу. Поверь, для меня общее имущество – практически повод для создания родственных отношений.

В гостиной оказались распахнуты окна. Стекла сияли чистотой. Небольшой столик был накрыт белоснежной скатертью с изысканной вышивкой по краю.

– Испачкаешь – я тебя поругаю, – предупредила меня Любовь Федоровна.

– Может сверху газетку постелить? – в шутку спросил я.

– Хамишь, – беззлобно заметила Виноградова и крутанулась посреди комнаты. – Как же мне нравится в этом доме. Знаешь, если бы я погибла в другом месте, то точно уже ушла за предел. Никогда бы не согласилась остаться где-то под мостом или на мостовой. Так что мне, можно сказать, повезло.

Подхватив горшок с цветами, Любовь Федоровна перенесла его на другой подоконник. Потом уткнулась носом в лепестки и простонала:

– Как же жаль, что я не ощущаю их аромат. Иногда мне ужасно этого не хватает. Но даже в смерти есть своя прелесть. Начинаешь ценить другие чувства, которые тебе доступны.

На кухне меня ждал ужин. В пузатом глиняном горшке, прикрытым салфеткой, нашлась похлебка с грибами и луком. В плетеной корзинке из соломы лежало несколько ломтей хлеба с семечками. Рядом расположилась вазочка со сливочным маслом зеленого цвета от нарубленного укропа. Небольшой чайник был укутан в полотенце и пахло от него невероятно приятно.

– Интересно, а Фома поужинал? – рассеянно уточнил я, понимая, что порция всего одна.

– За него не беспокойся. Хоть парень и стесняется нашей кухарки, она старательно накормила его всяческими вкусностями и приготовила отменный пирог, якобы для того, чтобы наш парень оценил на вкус начинку. Она этот пирог с собой понесла. Знала, что по дороге угостит Питерского. Я проследила и не заметила никаких зелий, добавленных в еду.

– Хорошо, – усмехнулся я, решив не комментировать ревнивых ноток в голосе Виноградовой.

– Я намекнула парню прикупить по дороге букет для нее.

– И как же вы намекнули? – заинтересовался я.

– Нарисовала на салфетке цветок и положила бумажку сверху на пирог, который девчонка станет ему предлагать.

– Думаете, он поймет?

– Очень надеюсь.

Решив не перебираться в гостиную, чтобы случайно не испачкать скатерть, я уселся за стол и принялся ужинать. Еда была горячей и вкусной. Мне подумалось, что даже завсегдатаи ресторана «Званый ужин» позавидовали бы такому столу. Вытерев рот салфеткой, я поднялся на ноги и собрал посуду, чтобы сгрузить ее в раковину.

– Я сама помою, – фыркнула Любовь Федоровна и махнула рукой.

– Не доверяете?

– Можно и так сказать, – не стала спорить женщина, а потом все же призналась, – ты неэкономно тратишь мыло. И воду льешь без меры. И…

– Слава Искупителю, – я засмеялся, – а я уж и впрямь решил, что вас подменили Любовь Федоровна и вы перестали экономить.

– Иди уже в душ, а потом жди меня с бумагами, – распорядилась Виноградова.

– Какими?

– Мне нужно, чтобы ты подписал график работы…

– Это не может подождать до утра? – с тоской уточнил я.

– Ленивый ты человек, Чехов. Вот не ожидала от тебя такого.

– Профсоюза на вас нет, – усмехнулся я, – До завтра. Прошу ночью и проверять, сплю ли я.

– Я такими вещами не занимаюсь, – отмахнулась призрачная женщина. – Только если мне покажется, что ты зовешь на помощь.

– Даже в этом случае, – с улыбкой ответил я.

Призрак вдруг склонила голову набок и прищурившись, с подозрением посмотрела на меня:

– Чехов, да ты весь светишься от удовольствия. И у меня две версии. Либо ты извращенец и получаешь сильные эмоции от скандалов со мной, либо…

– Ни то и ни другое, – перебил я призрака и прошел в гостиную. – Просто…

Призрак подлетела ко мне и развернула кресло, предлагая в него сесть. С интересом посмотрела на меня.

– Что? – удивился я.

Она тяжело вздохнула:

– Просто, – напомнила она. – Просто что?

Я откинулся на спинку кресла:

– Вечер сегодня был очень хороший.

Виноградова кивнула:

– Значит, все-таки я была права. И ты получаешь разрядку на работе. От выполненных дел. Я, конечно, не осуждаю, самой нравится трогать деньги. Особенно чужие. Это эмоции…

Она на секунду закатила глаза от удовольствия, а затем снова обернулась ко мне:

– Но все ж таки это извращение.

Я только пожал плечами:

– Бывает.

– Хотя это всяко лучше, чем любовь с мертвецами или ещё чего такое. Вот первый пункт меня бы напугал. Признавайся, ты же был не в городской прозекторской?

– Любовь Федоровна, в последнее время я слишком много работаю с мертвечиной, чтобы посещать трупохранилища после всех приключений. И мне правда стоит выспаться.

– Ты не выглядишь слишком усталым, – недоверчиво протянула женщина.

– А вы не выглядите мертвой прямо сейчас. Но мы оба знаем…

– Иди уже, – фыркнула призрачная дама и направилась на кухню.

А я пошел к себе.