Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 339 страниц)

Дом, милый дом

Такси прибыло через десять минут после того, как мы с Фомой были готовы к поездке. Я надел белый пиджак, ботинки из замши, взял трость для выхода в свет. Мой помощник облачился в строгий костюм и даже сумел завязать себе галстук с вышитым гербом семьи. Я поправил узел и похвалил парня:

– Выглядишь достойно.

– Я буду стараться вас не подвести, вашество.

– Не сомневаюсь.

– Главное, пусть рот поменьше открывает, – неожиданно проявилась Любовь Федоровна. – Это вы считаете его словоблудие забавным. А ваша благословенная родственница может не оценить говорок слуги.

Я лишь отмахнулся от призрачной дамы и направился к выходу.

Фома опасливо покосился на премиум авто, которое остановилось напротив арки:

– Может быть, на моей ласточке поедем, вашество? – уточнил он, обернувшись ко мне.

– Боюсь, Софья Яковлевна отправит твою машину в утиль, если заметит ее на территории особняка, – вздохнул я.

– Тогда давайте припаркуемся не поодаль, а вы скажете, что на метро приехали, – продолжал настаивать парень.

– Ты хочешь, чтобы у моей бабушки случился инсульт? – с улыбкой уточнил я, и Фома замотал головой. – Ездить на общественном транспорте для аристократа – признак дурного тона. Хотя признаю, это быстро и удобно. Многие пользуются им, но не афишируют этого.

Фома вздохнул. Покосился на роскошную машину и покачал головой.

– Ведь я обязательно отломаю что-нибудь…– пробормотал он расстроенно, – и потом не в жизть не расплачусь.

Извозчик стоял у автомобиля вытянувшись в струну. Он был одет в черный костюм с желтыми полосками, объемную кепку с названием компании.

Водитель с поклоном открыл моему помощнику дверь, но парень мотнул головой и сел на переднее сиденье. Я же разместился на заднем диванчике.

И машина тронулась в путь.

Всю дорогу Фома молчал, рассматривая шикарный салон. И судя по виду слуги, парня переполняли эмоции и вопросы. Но задавать их водителю он не решался. Поэтому помощник беспокойно ерзал на месте и поправлял душащий его ремень, пока машина не остановилась у ворот особняка Чеховых.

У них дежурили двое дружинников, на куртках которых красовалось нашивки с гербом семьи.

Едва авто остановилось у ворот, бойцы переглянулись. Они из них направился к створкам. Уточнил:

– По какому вопросу?

– Все в порядке, Илья, – ответил я, высунувшись из открытого окна. – Просто решил навестить дражайшую Софью Яковлевну. Она не знает о моем визите, но думаю, будет рада встрече.

При виде меня, парень добродушно улыбнулся, кивнул напарнику. Ворота начали медленно открываться, и машина въехала на территорию.

– Возьмите, – сказал я извозчику, протягивая деньги. – Сдачи не надо.

Тот степенно поблагодарил, принимая оплату. Неожиданно я подумал, что простые водители с рабочих окраин намного душевнее.

Фома вышел из машины и открыл заднюю дверь, предлагая мне выйти. И важно произнес:

– Прошу, вашество.

При виде парня в пиджаке с гербом семьи, дружинники переглянулись, но не сказали ни слова.

Я вышел из машины, и такси выехало с территории.

– Добро пожаловать, Павел Филиппович.

Стоявший на крыльце слуга склонил голову, приветствуя меня. Он явно запыхался, торопясь встретить меня.

– И тебе не хворать, Прохор, – ответил я, а потом обернулся к своему помощнику. – Ступай, осмотрись и никого не стесняйся. Мы дома.

Фома поклонился мне и направился к дружинникам.

Поднялся по ступенькам крыльца и слуга распахнул передо мной дверь, приглашая в гостиную.

Бабушка имела хороший вкус, которому могли бы позавидовать многие аристократы. Просторная светлая комната казалась невероятно высокой из-за купольного потолка, который венчало витражное окно. Будучи маленьким, я часто ложился на полу и смотрел вверх, наслаждаясь игрой света в цветных кусочках стекла. А во время дождя вода стекала по куполу, порождая удивительные тени. Некромантка часто добавляла мне развлечений, приказывая домашним духам танцевать в воздухе. Те пытались меня пугать, и иногда я им подыгрывал, радуя криком.

Сейчас духов тут не было. В кресле сидела хозяйка дома. Софья Яковлевна была статной женщиной, о красоте которой ходили легенды. Неспроста мой дед был влюблен в нее настолько, что наплевал на мнение света и взял в жены, по сути, безродную девушку не своего круга. О чем, впрочем, вскорости все забыли. Ведь она оказалась некроманткой и весьма талантливой.

Поговаривали, что именно из-за цвета силы, Софья выглядела лет на тридцать моложе. Хотя она уверяла, что на двадцать. В густых, черных волосах виднелись серебряные пряди, и это единственное, что намекало на прожитые ею годы.

Заметив меня, она поднялась на ноги и раскинула в стороны руки.

– Смотрите, кто явился? – улыбнувшись, начала женщина. – Возвращение блудного внука. Ну иди же, обними свои старую бабушку.

– Ты не старая, – ответил я, подходя к Софье Яковлевне, и она крепко меня обняла.

А затем отстранилась, внимательно меня осмотрела и обеспокоенно уточнила:

– Как ты похудел с этими дежурствами от министерства Юстиции. Тебе уже не хватает даже на еду!

– Нет, ем я вкусно и много, – возразил я с улыбкой. – И работаю всего ничего.

– Не спорь. Я лучше знаю, – прищурилась Софья Яковлевна, кивнула, и выглянула в окно. – А ещё, я смотрю у семьи появился новый слуга с гербом фамилии, – протянула она, рассматривая Фому, который о чем-то разговаривал с дружинниками.

– Фома. Взял его помощником.

– Через какое агентство? – как бы между прочим поинтересовалась Чехова.

– «Морское пароходство», – ответил я.

– В первый раз слышу.

– Он раньше в порту работал, я ему помог зарплату забрать у приказчика.

– Значит рабочий, без должного образования, воспитания и навыков, – задумчиво протянула Софья.

– Ну почему без навыков? – удивился я. – Он устроил конкурс с наймом кухарки. Водить умеет. Готовит неплохо. Дом приводит в порядок. Да и по работе мне помогает.

– Итак, ты снял конуру без прислуги, трудяга у которого образования неполных семь классов помогает по работе юристу, закончившему престижный лицей, – подытожила бабушка. – Ладный и смышлёный крестьянин учит жизни городского неумеху. Парадокс.

Я промолчал, а бабушка обернулась ко мне и улыбнулась:

– Впрочем, твой выбор. Главное, чтобы человек был хороший. Но следи за тем, чтобы он не посрамил семью.

Последнюю фразу она произнесла строго. Улыбка мигом исчезла с добродушного лица, а глаза взглянули на меня цепко.

– Ты же понимаешь, что за любую его выходку спросят с тебя. И я тебе за это спасибо не скажу.

Я кивнул, соглашаясь с условием:

– Не посрамит. Я за него в ответе.

На лице бабушки снова расплылась улыбка:

– Ну вот и хорошо. А теперь пойдем отобедаем, а затем выберем для тебя машину.

В столовой нас ждал длинный стол с канделябрами и ряды стульев с высокими спинками. Я закатил глаза, надеясь, что бабуля этого не заметит.

– Ты отвык от приличного дома, – бросила Софья, снимая меховую накидку.

Она осталась в тесном платье чернильного цвета с вырезом, который открывал плечи. Тотчас в комнате появился слуга в черном камзоле. Он споро отодвинул стул, помогая хозяйке усесться во главе стола.

– Что у нас на ужин, любезный? – спросила бабушка.

– Суп с курицей, пирог с белой рыбой, суфле из малины и морс, – произнес он механическим голосом.

Женщина поморщилась, словно ей не особо понравилось меню, но потом махнула рукой.

– Подавай.

Я хмыкнул, наблюдая, как слуга с непроницаемым лицом кивает и уходит.

– И чем тебя потчует твой помощник? Боюсь представить, что он может готовить такими-то лапами.

– Брось, ты ведь не станешь мыслить так стереотипно, – я подпер кулаком подбородок. – Готовит Фома просто, но вкусно. Но сейчас мы ищем кухарку и как только определимся…

– Мы? – женщина подняла изящную бровь.

– Я, – мягко поправился я, чем успокоил бабушку. – Дом тоже не так убог, как ты себе вообразила. И хозяйка там неплохая.

– Мертвые не владеют, – жестко поправила меня Софья и тут же улыбнулась, – Тебе еще учиться и учиться, милый. Добрый ты. И в этом моя беда. Я не воспитала в тебе нужных для аристократа качеств.

– И я благодарен тебе за это, – совершенно искренне признался я. – Мне не хотелось бы стать холодным и жестоким, как некоторые мои знакомцы из высшего света.

– Знаешь, самое забавное, что от некромантов ждут именно таких качеств. Но мы с тобой вышли другими.

В этот момент внесли блюда и стало не до разговоров. Я не мог не признать, что приготовлено было вкусно. И ел я как в детстве – с удовольствием.

– А куда делся твой предыдущий слуга? – уточнил я, наблюдая, как человек довольно ловко уносит опустевшие тарелки.

– Ты не узнал Жака? – удивилась бабушка. – Жак, поздоровайся с Павлом Филипповичем.

Их тела парня вынырнул призрак, который махнул мне рукой и тотчас вернулся в обмякшего слугу.

– Что это значит? – удивился я.

– Жак воспитывает слугу.

– Это жестоко, – поежился я, представив, насколько ужасно то, что парнишкой овладел призрак.

– Парень разбил посуды почитай на двадцать пять рублей. Хотел его взашей прогнать. А он упросил остаться. Умолял дать ему шанс. И согласился, чтобы Жак его учил.

– Он знал, что Жак – призрак? – уточнил я.

– Договор был составлен, – заявила женщина и назидательно подняла к потолку указательный палец. – Кто виноват, что мальчик не прочел документ перед тем, как подписать? Надо читать мелкий шрифт, а не сетовать на свою бестолковость после согласия с условиями.

– Это жестоко, – повторил я.

– Я бы не стала держать его под контролем Жака весь срок, – фыркнула женщина.

– И какой срок оговорен в договоре?

– Типовой обучающий – три месяца.

– Помоги ему Искупитель, – пробормотал я.

– Паршивец разбил мой любимый хрустальный кубок, – протянула Софья. – Жак отпускает его с шести вечера до шести утра и в туалет каждый час по семь минут.

– Это многое меняет, – я покачал головой.

– Я бы отпустила его к субботе, – проворчала бабуля, а потом всплеснула руками. – Он получит мои лучшие рекомендации.

– Я тебя не сужу…

– Было бы забавно, – фыркнула Софья Яковлевна и вернулась к суфле. – ты бы мог жить тут со мной и тогда не позволил этой жестокости произойти.

– Хорошая попытка, ба, – сказал я и улыбнулся. – Но у меня теперь свой дом и свой призрак.

– Первый домашний призрак, – произнесла бабушка мечтательно. – Это такой волнующий опыт. И насколько я знаю, тебе досталась довольно своеобразная дама Виноградова. Верно?

– Все так, – вздохнул я, смирившись, что княгиня знает обо мне все.

– Я слышала, что ее убили. Она все еще помнит о своей человеческой жизни или уже носиться по комнатам как бешеный щенок?

– Она сохранила даже прижизненную прическу, – вступился я за Любовь Федоровну.

– Неужели? – сощурилась Чехова. – Интересно было бы узнать, как ей это удалось. В доме только она? Других духов нет?

– Совершенно точно.

– Но она с кем-то общается или занята каким-то делом, которое позволяет ей оставаться в человеческом образе, – продолжила бабуля с разгорающимся интересом в глазах. – Она способна говорить?

– Даже беседовать, – признался я. – И мы ведем вполне связные разговоры.

– Очень интересно. Тебе повезло, Павел. Мой первый призрак был почти безумен и орал как потерпевший, когда слышал звук льющейся воды. Мне пришлось развеять его, когда я принимала ванну, а он визжал как резанный.

– Вероятно, он думал, что ты тонешь, – предположил я.

– И был бы рад утопить меня сам, насколько я это понимала. На редкость был злобный дух. Я потом по нему скучала, – женщина вздохнула. – Если будешь поддерживать своего духа контактом и кормить хотя бы иногда, то она будет в доме очень долго. И даже сможет быть полезной. К примеру, она может заменять дверной звонок и визжать когда кто-то шагает на порог.

– Любовь Федоровна отлично владеет телекинезом, – опять заступился я за Виноградову. – И даже ведет бухгалтерию.

– Любопытно, – насторожилась бабушка. – Ты уверен, что призрак один в доме?

– Да, – я все же задумался, понимая, что Виноградова и впрямь сильна.

– Все же мне стоит выбраться к тебе в гости. Заодно познакомлюсь с твоим духом.

– Прошу тебя быть к ней добрее.

– Когда это я была другой? – возмутилась женщина. – Я сама доброта и деликатность.

– Конечно-конечно, – поторопился с ответом я.

– И с чего ты решил, что я могу быть злой? – продолжила Софья.

В этот момент в комнату вошел слуга и остановился на середине шага. Мы повернулись в его сторону и наблюдали как бедолага медленно сползает по стене, оставляя стоять призрака.

– Жак, место! – сурово прикрикнула некромантка, и призрак нырнул в тело.

* * *

– Как дела на работе? – поинтересовалась бабушка после того, как обед закончился и слуга поставил на стол чайник и разлил напиток по двум чашкам.

– Благодарю, – поблагодарил я одержимого призраком, взял чашку и сделал глоток. – Закрыл несколько дел, помог Фоме вернуть невыплаченную зарплату.

– Вытащил одного из «Сынов» из острога, – добавила бабушка. – Как там его зовут?

– Гордей, – ответил я. – И он и правда был невиновен.

Софья Яковлевна поморщилась и ласково произнесла:

– Дорогой, он обычный преступник. Рано или поздно угодит на каторгу. Таков его путь. И пока такие, как он на свободе, они представляют угрозу для общества и конституционного строя Империи.

– Ну, если он будет виновен – конечно попадет, – философски ответил я.

– Но фокус с мертвой девочкой мне понравился, – оценила бабушка. – Я очень старалась сохранить лицо и не рассмеяться, когда князь Василий приехал и рассказывал, что мой внук портит карьеру его бастарду. А ещё, что подающий надежды жандарм по твоей вине ходит к психологу, чтобы забыть об этом случае.

– Какие все стали обидчивые, – ответил я и сделал ещё глоток чая. – Хорошо, что Иванов просто бастард.

– Пока бастард, – поправила меня бабушка. – У Василия нет наследников. И этот факт немало беспокоит старого князя. И когда я говорю, что он стар, то именно это имею в виду. Значит, принятие этого Иванова в семью – просто дело времени.

– Ну вот когда примут… – начал было я и тут же осекся под строгим взором. Впрочем, долго злиться бабушка не могла:

– Единственное в чем ты не меняешься – так это в умении наживать врагов, – с улыбкой произнесла она.

– Весь в отца, – вздохнул я. – Тот тоже не стеснялся в способах и средствах.

Софья Яковлевна рассмеялась:

– И то верно. Как я могла забыть? Филипп был настоящей проблемой семьи. Ему было на все наплевать. Главное дело закрыть. Да и команда в отделе у него была под стать. Эх, были времена, когда на побои подозреваемых никто не обращал внимания. А раскрываемость только росла.

– Время всегда меняется. Надо уметь приспосабливаться к новым условиям, – с улыбкой парировал я. – И, кстати, ты сама начинала в следственном отделе жандармерии.

– Ох, юноша, не напоминайте мне об ушедшей молодости, – улыбнулась бабушка. – Иногда я тоскую по тем временам и даже всерьез раздумываю принять предложение Юстиции и вернуться на пост.

– Они предлагали? – уточнил я.

– И не раз, – ядовито усмехнулась женщина. – Вот только я пристрастилась спать в обед, и ты бы видел, какие у меня в зимнем саду созрели помидоры.

– Именно так проявляется старость? – ухмыльнулся я и по коже скользнула волна мурашек.

От некромантки потянуло густой мрачной силой. В эту же секунду в комнате стало темнее, в углу столовой появился огромный пень с горящими красным глазами и раззявил щербатую пасть. Я успел увидеть край изумрудного болота за его спиной и около сотни различных призраков, тянущих руки к своей хозяйке.

– Когда научишься делать так, мой мальчик, тогда и шути со мной о старости, – пожурила меня бабуля и щелкнула пальцами, отсылая тотем прочь.

Затем отставила пустую чашку и встала из-за стола. Поправила подол платья, аккуратно поправила пенное кружево на манжетах рукавов и отбросила за спину выбившийся из прически локон волос.

– Идём. Выберешь себе машину.

Нет, я не плачу и не рыдаю…

В сопровождении Софьи Яковлевны я вышел во внутренний двор особняка, где нас уже ожидал Лука – приказчик семьи. Это был высокий худощавый мужчина, с привлекательным лицом, густыми черными волосами, уложенными набок, глубоко посаженными темными глазами и часто кривящимися в ухмылке губами под аккуратными усиками. Он всегда был в пиджаке в узкую полоску, белой рубашке, тонком шарфе, обмотанном вокруг шеи, черных брюках и лаковых остроносых ботинках на босу ногу. На лацкане пиджака красовалась приколотая роза. Которая удачно скрывала пулевое отверстие, которое однажды стало для Луки смертельным. Слугу убили ещё во время смуты, когда я был слишком мал. Одной из семей понадобился компромат на тогда ещё действующую судью, Софью Яковлевну Чехову. А Лука знал очень много о своей работодательнице. Но к его чести мужчина ничего не рассказал мерзавцам, что и стало причиной его кончины. Но за добрую службу слуга был похоронен на семейном кладбище при особняке. А его призрак до сих пор служит своей хозяйке.

– Добро пожаловать, мастер Чехов, – с улыбкой произнес призрак, склонив голову в приветственном жесте.

– Мое почтение, – ответил я. – Как дела, Лука?

– Все прекрасно, – сказал приказчик и ловко перехватил папку с бумагами, которую крепко удерживал в руках. – Каждое утро благодарю милейшую Софью Яковлевну за то, что она по доброте душевной держит меня в штате слуг.

Бабушка удивлённо подняла бровь:

– Ну что ты, Лука. Ты же практически член нашей семьи. Как я могу тебя уволить?

Я закашлялся, прикрыв рот кулаком и изо всех сил стараясь не рассмеяться. Лука работал приказчиком семьи ещё с поры, когда бабушка была дознавателем. И был в курсе всех дел Чеховых. Как легальных, так и не совсем. Эта информация связывала бабушку и приказчика покрепче клея.

– Идёмте, мастер Чехов, – Лука указал в сторону ворот подземной парковки. – Я уже составил доверенность на право вождения машины, осталось вписать марку и номера после выбора авто.

Я усмехнулся: значит, данные мои и Фомы уже вписаны в бумаги. Ответил:

– Идёмте.

Лука подвёл меня к воротам, щёлкнул пальцами и гордо произнес:

– Дверь откройся!

Створка начала медленно подниматься, впуская нас в помещение. Я обернулся и увидел бабушку, которая с улыбкой спрятала в ладони брелок от дверей гаража. Все же она порой вела себя по-хулигански.

Мы вошли внутрь, Софья Яковлевна дважды хлопнула в ладоши, активируя датчик освещения. И под потолком ярко вспыхнули лампы дневного света. И моему взору открылось два десятка машин, припаркованных вдоль стен.

– Бери любую, – Софья Яковлевна самодовольно обвела рукой авто.

Долго выбирать не пришлось. Потому что я тут же заметил неприметную, но добротную машину бизнес-класса и указал на нее:

– Пожалуй, возьму эту.

Бабушка удивлённо подняла бровь и обернулась ко мне:

– «Империал» тысяча девятьсот шестьдесят девятого года? – поинтересовалась она с улыбкой.

– А твой слуга точно справится с управлением?

– Я смогу оплатить ремонт, – ответил я.

– Это если вы не улетите в отбойник и не разобьетесь насмерть, – вздохнула бабушка.

– У нее слишком крепкий кузов, – заверил я княгиню. – И отличные подушки безопасности.

– Ну, если так.

– На крайний случай ты всегда сможешь призвать мой призрак и я буду жить с тобой в доме и каждый день выслушивать твои упреки.

– Не ляскай языком, – просторечно отругала меня бабушка и отвесила неожиданно крепкий подзатыльник.

– Прости-прости, – отозвался я, поднимая ладони в жесте капитуляции.

Софья кивнула Луке, и призрак взмахнул пальцами. И передо мной появился закреплённый на планшете лист доверенности. А в свободных графах крупными печатными буквами от руки появились буквы: марка, номера, имя нового владельца. А в конце ручка поставила галочки в местах подписи.

– Подпишите, где отметки, – произнес слуга, и планшет медленно подплыл ко мне. Я поставил подпись, и слуга торжественно произнес:

– Поздравляю, мастер Чехов!

– Звали, вашество? – послышался за спиной голос Фомы.

– Я приказала позвать вас, уважаемый Фома Питерский, – строго произнесла бабушка.

– Так это… – замялся слуга и старательно выговорил, – Слушаю вас, София Яковлевна.

– Я пожелала с тобой познакомиться, – начала Софья Яковлевна.

Помощник оторопело уставился на меня и потом перевел глаза на княгиню.

– Я хочу узнать, про нового слугу, который присягнул на верность семье Чеховых.

Я закашлялся, пытаясь скрыть смех. Бабушка уже наверняка владела всей информацией по Фоме, которую только можно было собрать. И теперь просто наблюдала за растерянным парнем.

– Ну, родился, учился, стало быть, работал, – начал перечислять тот, неожиданно звонким голосом. – Последний раз в порту. Откуда ушел, потому как бригадир зарплату не платил. Пришел к Павлу Филипповичу за помощью. А он по доброте своей меня на работу принял. Вопрос с портом и долгом решил.

– Что ты умеешь?

– Умею кашеварить, по дому работать, ну, электрику там починять, плотничать… баранку крутить могу…

– Водить автомобиль, – подсказала бабушка. – И много чего ещё, верно?

– Да.

– Силой не владеешь?

– Чего нет, того нет, – слуга покачал головой.

– Образование? – продолжила вопрос Чехова.

– Неполных семь классов, – потупился Фома. – Учитель считал меня непоседою. И ругал за то, что спорил.

Софья Яковлевна кивнула, обернулась ко мне и строго произнесла:

– Павел Филиппович, потрудитесь записать своего слугу в школу обучения манерам.

Фома испуганно встрепенулся и спрятал руки за спиной.

– Будет сделано, Софья Яковлевна, – бодро отрапортовал я, и бабушка довольно произнесла:

– Ну, добро пожаловать в семью Чеховых, Фома Питерский. Не подведи своего хозяина. От тебя часто зависит, что о нем будут говорить.

– Не подведу, – тихо произнес парень и насупился.

– Ну вот и хорошо, – довольно подытожила Чехова и передала ему ключи от машины. – А теперь прошу. Новая машина для моего внука.

Парень взял брелок. Неуверенно тряхнул связку.

– Надеюсь, не разобьёте, – закатила глаза Чехова.

– Можете не сомневаться, – тут же заверил ее Фома, и Софья Яковлевна улыбнулась:

– Позволяю выгнать машину из гаража.

Фома нажал на кнопку брелка, и «Империал» дважды мигнул фарами. Слуга прошел к машине. Погладил ее по крыше, открыл дверь, сел на водительское сиденье, завел двигатель, который тотчас заглох.

– Не торопись, – внезапно по-доброму усмехнулась Софья Яковлевна. – Я верю, что ты справишься. А снаружи мой водитель даст тебе советы по уходу за этой лошадкой.

Машина плавно тронулась с места, выезжая из гаража.

– И правда, неплохо водит, – довольно заключила бабушка. – А значит, я могу быть спокойна, что вы не разобьете коллекционную машину. И я очень надеюсь, что твой слуга знает, сколько стоит этот экземпляр.

– Зачем ему лишний повод для волнения? – ответил я. – Ты и так напугала его своим допросом.

Софья Яковлевна покачала головой:

– Вряд ли. Я работала жандармом-дознавателем, если ты помнишь. И чую, когда люди волнуются. Этот парень – кремень. И будет верен семье. Иначе сразу же после беседы он отправился бы прочь, сняв пиджак с гербом Чеховых. Но в школу хороших манер ты его все же запиши, – посоветовала она. – Говорит он нескладно, но видно, что обучаем.

– Мне нравится его простота, – я пожал плечами.

– В доме пусть говорит, как хочется, но на людях это может быть неловко, – терпеливо пояснила бабушка. – Ты и сам это знаешь.

– Спасибо за понимание, – я тронул княгиню за плечо, и она тепло мне улыбнулась.

– Теперь давай вернёмся в гостиную. Здесь холодно и это ломит мои старые кости.

– Ты ещё не старая, – привычно ответил я, подал бабушке руку.

Та положила ладонь на мой локоть, и мы последовали в дом.

* * *

Мы разместились на диване, где Софья с удовольствием рассказывал о светских скандалах, упомянув пикантную ситуацию с одним из отпрысков Орловых.

– Мальчишка совершил невероятную глупость и привел в дом девушку простолюдинку, с которой познакомился не так давно.

– Что ж…

– Он привел ее на семейный обед, и объявил о помолвке.

– Бывает, – я пожал плечами.

– Не бывает, – строго поправила меня бабушка.

– Ты и сама из народа, – рискнул напомнить я.

– Что ты хочешь этим сказать? – сощурилась княгиня.

– Что деду повезло с такой женой, – я искренне улыбнулся. – Он выбрал для себя лучшую партию, о которой можно только мечтать. Представь, если бы он решил пойти на поводу у светского общества и отказаться от тебя?

– Я не была простолюдинкой, – отмахнулась бабушка, но я заметил, что ей пришлась по душе моя речь.

– Но не была равной князю.

– Моя сила стоит любой крови, – возразила Софья. – И ты должен помнить, что редкость нашего дара нельзя игнорировать. Он стоит дорого и однажды тебе придется также предложить себя в обмен на что-то очень ценное.

– Звучит цинично, – хмыкнул я и завладел кусочком яблочной пастилы.

– Так и есть, – не стала возражать Чехова. – Пока у тебя есть время поиграть во взрослого, но наступит день, когда игры закончатся.

– И чем же отличилась Орловская избранница? – решил я сменить неприятную тему.

– Девица представилась дочерью одного изгнанного в Британию барончика. После смуты многие уехали из Империи и проследить судьбу каждого возможности нет никакой. Плутовка даже неплохо владела языком, как поговаривали некоторые знатоки. Но учительница детей заметила, что британским диалектом та дамочка владеет на редкость скверно и путает слова, словно никогда их не слышала вживую. И поделилась этим наблюдением с матушкой отрока.

– Любопытно, – я видел, что бабушке приятно со мной говорить и потому не возражал против продолжения беседы.

– Скандала можно было бы избежать, если мальчишка догадался отречься от девицы, но дуралей пошел до конца.

– Он мог не знать правды.

Софья Яковлевна снисходительно посмотрела на меня.

– Глупец познакомился с ней в проститутошной. И должен был понимать, что, то, что говорят девицы, которые там работают, надобно делить надвое. А потом умножить на ноль.

– И правда, глупец, – я покачал головой.

– Родители планировали для парня помолвку, нашли ему отличную партию. Но после такого ни одна порядочная семья не захочет иметь с ним дел.

– Парень ошибся, – попытался возразить я.

– Я ведь не просто так завела этот разговор, дорогой, – мягко продолжила Софья Яковлевна.

– Кто бы сомневался, – вздохнул я.

– Я очень переживаю за тебя.

– Тебе не о чем беспокоиться. Проститушные я не посещаю.

– Не так давно ты заходил в игорный дом. И даже едва не попал в лапы жандармов.

– Раз ты знаешь о моих злоключениях, то в курсе, что я там был по делам.

– Деловой ты мой, – женщина мягко погладила меня по голове. – Если бы ты попался, то было бы очень неловко.

Ее пальцы скользнули по прядям волос.

– Я не попался.

– Чудом, насколько я поняла, – бабушка сокрушенно покачала головой. – Неужели нельзя было иначе вызнать нужную информацию? Тебе обязательно было тащиться в злачное место самому и общаться с отбросами?

– Это моя работа, – я пожал плечами.

– Совсем уже стал взрослым, – лицо княгини приобрело страдальческое выражение. – И ошибки у тебя тоже стали не детскими. Будь осмотрительным, дорогой. Это не взорвавшаяся случайно дохлая крыса.

– Однажды ты о ней забудешь.

– Может быть.

Я взял ее ладонь и коснулся губами костяшек пальцев.

– Спасибо за заботу, бабуль. Мне жаль, что я заставляю тебя волноваться.

– Это моя судьба, – вздохнула женщина. – Однажды ты тоже станешь отцом, а потом и дедом. И узнаешь, какого мне сейчас.

– Мне жаль, что мы так редко встречаемся. И досадно, что мне пора ехать.

– Павел, ты уже отбываешь? – поинтересовалась княгиня.

– Увы, – развел я руками. – Время в твоем доме летит незаметно, но работа зовёт.

– Понимаю, – кивнула женщина и встала с дивана. – Кто ещё защитит права трудового народа Империи.

Я не ответил. Поднялся на ноги и крепко обнял бабушку.

– Очень надеюсь, мой дорогой внук навестит меня на выходных, – произнесла Чехова и поцеловала меня в щеку.

– Непременно приеду, – заверил ее я, намеренно не уточнив, про какие именно выходные идёт речь.

Бабушка неохотно отпустила меня, и я вышел из гостиной.

Машина уже была припаркована у крыльца. Рядом с ней стоял Фома. И заметив меня, он открыл дверь и важно произнес:

– Прошу, вашество!

Я улыбнулся, спустился со ступеней и сел в машину. Фома устроился на водительском сиденье, завел двигатель:

– Мечта, а не машина! – восторженно произнес он, прислушиваясь к звуку рокочущего мотора. Парень нежно провел ладонью по торпеде, коснулся руля. А затем плавно выжал сцепление, и машина поехала к воротам. Дружинники распахнули створки, выпуская авто с территории.

* * *

Софья Яковлевна стояла на крыльце и задумчиво смотрела вслед отъезжающей машине.

– Мастер Чехова, позвольте вопрос?

Лука материализовался рядом с княгиней и с нетерпением ждал ответа.

Софья Яковлевна вздохнула и обернулась к призраку-приказчику:

– Задавай.

– Вы были заинтересованы в этом юноше – Фоме, когда передавали ключи от машины. Позвольте полюбопытствовать, чем именно вас привлек простолюдин, который даже не владеет силой?

– Ты и представить себе не можешь, что это за юноша, – протянула Чехова. – И силой он владеет. Просто ещё пока не открыл дар.

– Но он простолюдин? – удивлённо уточнил приказчик.

Софья Федоровна только покачала головой:

– В этом мире полно загадок, которые не могут объяснить ни светила науки, ни жрецы Синода. И с некоторыми из таких странностей мне пришлось столкнуться. Я рассказывала тебе про одну глухую северную деревню?

Призрак замотал головой.

– История длинная, но интересная, – начала женщина. – Это было, когда я только закончила институт, и устроилась в третий отдел жандармерии. Мне досталось дело о группе туристов, которые пропали в горах. Громкое вышло расследование, скажу я тебе. Но обо всем подробно. Идём, расскажу за чашкой чая.

Приказчик взмахнул рукой, и дверь в гостиную открылась, впуская Чехову и призрака в особняк.

* * *

С княжеского острова в Петроград вела одна дорога. И Фома ехал, не торопясь и соблюдая скоростной режим. А проехав два дома, водитель притормозил, пропуская поворачивающую к одному из особняков машину. Авто закатилось на территорию, из него вышла моя новая знакомая, с которой я сегодня познакомился в спортзале. Девушка взглянула на «Империал», за рулём которого сидел сияющий как новый гривенник Фома. Наталья улыбнулась и приветливо замахала рукой.

– Фома, останови, – попросил я.

Слуга послушно свернул к особняку, встал на стояночной полосе, не перекрывая въезд, и я вышел из авто. Наталья же вышла с территории и быстро приблизилась ко мне. Взглянула на номера:

– Значит, вы Павел Филиппович Чехов, – с улыбкой заявила она и кокетливо продолжила. – А я все гадала, что за таинственный молодой аристократ обитает в городе.

– Вы меня раскрыли, – развел руками я.

– А почему вы не живёте здесь? – полюбопытствовала природница. – Ваша бабушка, Софья Яковлевна – милейшая женщина.