Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 339 страниц)

– Ну, то, что ты умеешь нравиться людям – это многое объясняет, – согласился я, вспомнив, как быстро Фома нашел общий язык с девочками-модистками. Да и я решил приютить человека с улицы и сделать его слугой семьи просто потому, что испытывал симпатию к пареньку.

– Спроси, мурчать он умеет? – с любопытством поинтересовалась Виноградова. – Я страсть как хочу послушать.

Я покосился на женщину с осуждением.

– Ну, а чего? – вспыхнула она. – Интересно же. Может он еще умеет умываться лапой. Можно будет воду экономить.

Говорить подобное вслух я не стал.

Слуга встал с кресла и тяжело вздохнул:

– Вот и вся история, вашество. Ладно, пойду я заявление писать и рюкзачок свой собирать.

– Чего? Какое заявление? – не понял я.

– Понятно какое. На увольнение. Зачем вам непутевый слуга.

– Ну, во-первых, не такой ты и непутевый, – возразил я. – В наше время харизма и умение находить общий язык с людьми куда полезнее, чем превращаться в кота и говорить с духами. А во-вторых, я сделал тебя слугой, даже не подозревая о твоих талантах. Да и Софья Яковлевна, которая является старшей в роду и одобрила твою кандидатуру, твое заявление не подпишет. Так что снять герб семьи ты сможешь уже или через суд, или по окончании срока договора.

Фома застыл, непонимающе глядя на меня. А затем, на простодушном лице слуги проступила улыбка:

– То есть вы меня не уволите, вашество?

– Не надо его на улицу выгонять! – возмутилась Любовь Федоровна. – Пусть живёт, мышей ловит.

– Хватит уже, – потребовал я у Виноградовой.

– Он точно метить ничего не станет? – не могла угомониться призрачная дама. – А к лекарю зверскому его надо водить? Прививки делать всяческие?

– Дайте угадаю, женщина наша всякие гадости спрашивает? – улыбнулся помощник.

– Она иначе не умеет, – я пожал плечами.

– Значит, не уволите?

– Не уволю, – с усмешкой ответил я. – Уж очень ты полезен.

– Спасибо, вашество, что меня непутевого не выгнали, – затараторил слуга, лицо которого прямо светилось от счастья. – Я сразу не сказал потому как думал, что вы меня выгоните взашей. Как староста. Но я вашей семье буду служить верой и правдой.

– И в мыслях не было увольнять, – ответил я. – Только ты теперь не Непутёвый. Ты Питерский.

Отдых только снится

Новая информация так повлияла на Виноградову, что призрак не могла успокоиться. Она воодушевилась и желала знать подробности. Например, какого цвета уши у кошачьей стороны Фомы.

– А как же хвост? – она трясла меня за руку, прося перевести вопрос. – Должен же быть хвост.

Спрашивать об этом помощника я не стал. Что-то мне подсказывало, что Любовь Федоровна не остановится на теоретическом знании и потребует демонстрации меховых частей тела кота.

Но к счастью, в дверь позвонили. Фома удивленно взглянул на меня, а я в ответ лишь пожал плечами.

– Никого не жду, – я уточнил у призрака, – а вы?

– Очень смешно, – скривилась женщина и тотчас исчезла.

Снизу раздался ее недовольный голос:

– Пришла Иришка с корзиной продуктов. Топчется на пороге, нервничает. Может не пустим?

– Открой, пожалуйста, – попросил я слугу. – И проводи гостью на кухню.

С этими словами я направился к себе в комнату, чтобы переодеться и побыть немного в одиночестве. Вряд ли получится сосредоточиться в присутствии взбудораженной Виноградовой. Она забыла о необходимости поправлять волосы, и странным образом рана на лбу пропала.

Сняв костюм, я освежился и переоделся в домашнее. Бросил взгляд на стол, где лежала вчерашняя газета и замер, увидев на первой полосе фамилию Шуйского. Сел в кресло, взял газету, нашел нужную страницу и прочел заголовок: «Великий князь никак не прокомментировал слухи о своей отставке».

Я пробежал глазами по статье, в которой говорилось, что генерал-губернатор намекнул о планах отправиться на пенсию, но не уточнил, когда именно.

Шуйского активно хвалили, вспоминая его заслуги перед городом. В один голос признавали, что найти кого-то более подходящего для управления столицей невозможно.

Однако губернатор не демонстрировал своего преемника. И мне казалось, что все это походило на попытку привлечь внимание к персоне. Возможно, Василий хотел больше лояльности от народа. И для этого у него могли быть причины.

Теперь его похоронят. И сделают это на Белодевичьем кладбище, как было принято в семье Великого князя.

В гостиной послышался тихий женский голос, и я верил, что наша новая кухарка впишется в нашу команду. Оставалось надеяться, что Фома не оставит ее одну на кухне. Но стоило пойти и проверить.

Я отложил газету и встал из-за стола. Вышел в гостиную и прошел к арке, за которой располагалась кухня.

За плитой стояла невысокая девушка в клетчатом платье. Она повязала передник и собрала волосы в высокий хвост. Фома же сидел за столом и чистил картошку.

– Добрый день, – поприветствовал я кухарку.

Девушка обернулась и смущённо улыбнулась. Убрала с лица выбившийся из прически непослушный локон:

– Здравствуйте, Павел Филиппович. А я решила провести ревизию на вашей кухне, чтобы знать, что нужно докупить.

– И много нужно? – усмехнулся я.

– Достаточно, – вздохнула Иришка. – Посуды не хватает, ножей, поварешек…

– Сплошные расходы, – недовольно прокомментировала Виноградова, которая устроилась на подоконнике и покачивала ногами.

– Еще понадобятся полотенца, салфетки…– продолжила перечислять кухарка, загибая пальцы с короткими ноготками.

– Будет удобнее, если ты составишь список, – остановил ее я. – Потом сама выберешь и купишь.

– Да? – растерялась девушка.

– Деньги выделит наш бухгалтер.

– Хорошо, – с облегчением кивнула Иришка.

– Если нужен мастер, чтобы проверил плиту…

– Все работает как надо, – подал голос помощник. – Я ручаюсь. И холодильник также годный.

– Фома у нас рукастый, – отметил я. – Весь дом на нем держится.

– Скажете тоже, вашество, – едва слышно пробормотал слуга.

Парень густо покраснел и опустил голову ниже. Картошку он чистил не особенно аккуратно, видимо, от смущения.

– Я сегодня приготовлю запеканку и суп. Продуктов я закупила немного. Завтра было бы неплохо, если бы мне помогли… – девушка многозначительно покосилась на Питерского.

– Фома, у тебя на завтра есть планы? – спросил я, и парень замотал головой:

– Нет.

– Значит, прокатишь нашу кухарку по магазинам для закупки посуды и всяких хозяйственных вещей, потом завезешь в торговые ряды. Хорошо?

– Хорошо, – с каким-то обреченным выражением на лице согласился парень.

– Поначалу я могу немного ошибаться в расчетах при закупке продуктов, – предупредила девушка. – Мне надо будет приноровиться и понять, сколько вам требуется порций и какими большими они нужны.

– Еды должно быть вдосталь, – предупредил я, заметив, как напрягся Фома. – лучше пусть будет больше, чем меньше.

– Поняла, – кивнула девушка, а потом добавила, – С остальными обязанностями по дому я разберусь в другой день, если вы не против. Все сразу для меня немного сложновато.

– Не торопитесь, – поддержал я работницу. – Надо делать все по очереди.

– И спасибо вам… – щеки Иришки слегка покрылись румянцем, – за то, что поговорили с мамой. И распорядились отвезти ее на работу. Она так хвалила вашего Фому. Сказала, что он и дверь ей открыл и…

– Это было не мое распоряжение, – тотчас возразил я. – Фома сам умеет быть галантным.

Парень бросил на меня подозрительный взгляд и положил нож на стол.

– Картоху я почистил, – сообщил он. – Если еще что надо…

– Спасибо, вы мне очень помогли, – улыбнулась девушка.

– На «ты» ж вроде условились, – буркнул помощник.

– Ты мне очень помог, – с готовностью поправила себя Иришка и посмотрела на меня с опаской, – я бы и сама могла…

– Понятно, – парень резко встал на ноги и направился прочь из комнаты.

– Но… – Иришка перевела на меня недоумевающий взгляд.

– Обидела кота нашенского, – проворчала Виноградова. – Он ей помог, а она даже «спасибо» не сказала.

– Фома у нас немного смущается женского общества, – пояснил я.

– О, – протянула кухарка и закусила губу. – Я его обидела?

– Да, – воинственно заявила Любовь Федоровна.

– Нет, – успокоил я Иришку. – Просто он немного смущен.

– Ясно, – вздохнула девушка и улыбнулась. – Я это учту.

– Мы едим за одним столом, – продолжил я инструктаж. – Особых предпочтений нет. Но Фома очень уважает рыбу и роллы, которые называет рисовыми комками.

– Спасибо, – девушка кивнула и неожиданно поинтересовалась, – а в доме бывают женщины? Я имею в виду кого-то кроме ваших клиентов.

– У нас есть секретарша. Ко мне иногда заходят друзья.

В этот момент призрачная дама довольно громко откашлялась.

– И еще тут живет… обитает Любовь Федоровна. Она призрак.

– Тогда понятно, – кивнула Иришка.

– Что ей понятно? – настороженно уточнила бухгалтерша.

Я поднял бровь, не повторяя вопрос, и Иришка ответила сама:

– В доме так чисто. Все полотенца и салфетки лежат стопочками. Посуда вся начищена…

– Не, ну это совершенно невыносимо, – всплеснула руками хозяйка дома. – Как мне обижаться на такое? Она льстит слишком правдоподобно. Как мне найти повод для скандала?

– Госпожа Виноградова польщена, что вы заметили, насколько она хорошая хозяйка, – перевел я, когда Иришка взглянула качающиеся занавески.

– Наверно она могла бы подсказать, какие средства надо приобрести… – начала спрашивать кухарка, но призрак выругалась и пошла прочь.

– Я составлю список, – крикнула она мне из гостиной.

– Она с радостью поможет, – подтвердил я. – Если я вам здесь не нужен, то, пожалуй, отправлюсь в кабинет.

– Конечно, – девушка коротко поклонилась и вернулась к плите.

А спустился на первый этаж и увидел открытую в подвал дверь. Там и нашелся Фома. Я удивился тому, как он оборудовал это место. Слуга восстановил верстак, навесил полки, убрал мусор. Мебель, которую сюда снесли бывшие жильцы, стояла накрытая пленкой. Как и свернутые в рулоны ковры.

– И когда ты все успеваешь? – я развел в стороны руки.

– У меня сил много, – парень пожал плечами. – Сплю я крепко и мне хватает меньше часов, чтобы отдохнуть.

– Теперь понятно, – я подошел ближе и увидел, что помощник вырезает из дерева дверную ручку.

– Любовь Федоровна положила ее на стол, – парень показал мне похожую сломанную пополам вещицу. – Стало быть, попросила сделать такую же.

– А где от нее дверь? – удивился я.

– Так это же от кладовой, – пояснил парень. – Внутри была ручка на двери. Ее сломали и чинить не стали.

Я потер переносицу и решился спросить прямо:-

– Тебе не нравится наша кухарка? Если так, то мы не станем ее нанимать в дом.

– Она хорошая, – парень пригладил волосы. – Просто…

– Она тебя смущает, – предложил я ответ.

– Девки меня всегда смущают.

– Я не заметил этого, когда ты болтал с теми модистками, – напомнил я. – И одна из них дала тебе визитку.

– Это она пошутила так, наверно, – парень покраснел. – Вы ж все понимаете.

– И что мне стоит понять? – я скрестил руки на груди.

– Я все же не человек, вашество. Я всегда буду бракованным.

– Глупости, – мягко заявила Виноградова, просачиваясь сквозь стену.

Женщина погладила парня по плечу и он удивленно вздрогнул.

– Любовь Федоровна у тебя деньги ищет, – пошутил я и с ободряющей улыбкой добавил, – ты напрасно к себе так относишься. Это в твоей деревеньке тебя недооценивали. И они упустили хорошего человека.

– Скажете тоже.

– Их потеря – наша находка, – продолжил я. – В этом городе ты начал новую жизнь. И не вздумай считать себя кем-то недостойным. Я бы никогда не нанял такого человека.

– Я ж не…

– Или кота, – тотчас добавил я и похлопал парня по плечу. – Если ты не захочешь отвезти Иришку за покупками, то мы наймем извозчика и тот ей поможет за отдельную плату.

– Я выделю деньги, – тотчас предложила Виноградова, чем изрядно меня удивила.

– Отвезу, – буркнул Фома. – И сам помогу.

– Экономный, – довольно кивнула Любовь Федоровна и я не стал ее разочаровывать. Что-то мне подсказывало, что дело было не в возможных лишних тратах.

В приемной на вешалке висел красный плащик. С кухни доносилось едва слышное пение и шорох радио. Хотя приемника в доме я до этого момента не замечал.

Кабинет встретил меня тишиной и сквозняком. Через щель, которую образовала приоткрытая оконная рама, проникал прохладный ветерок.

Я сел за стол, и тут же напротив появилась хозяйка дома.

– Есть дело, – без вступлений начала она.

– Хватит уже про Фому и особенности его природы. Мы не станем упрашивать его показывать нам уши.

– Я не об этом, – отмахнулась женщина, но выглядела немного разочарованно. – Я про наш договор покупки дома.

– Что именно нам надо обсудить?

– Речь о регистрации, – женщина сложила руки на коленях. – По закону не получится записать на мое имя половину дома.

– Понимаю. И хочу предупредить сразу, что сделать меня должником у вас не получится.

Виноградова изобразила удивленное лицо и вышло у нее убедительно. Я даже смутился своего заявления.

– Просто вы работаете на семью. А значит, между нами особые договоренности.

– Мне стоило это предусмотреть, – чертыхнулась женщина и я не сразу нашелся с ответом. – Тогда можно оформить право собственности на это имя.

Любовь Федоровна взяла ручку и листок бумаги написала на нем строчку.

– Кто это? – насторожился я.

– Это несуществующий человек, – спокойно пояснила призрачная дама. – Но ее документы в порядке. К слову, на ее счетах лежат мои деньги.

– С них вы собирались оплатить дом? – уточнил я.

– Я могу написать доверенность, и подпись подтвердят. Как и секретное слово, с которым можно забрать ценности из камер хранения, – женщина выглядела очень довольной.

– Вы меня пугаете, – честно признался я.

Любовь Федоровна тут же поправила волосы на лбу и нервно усмехнулась.

– Некромант, ты мне льстишь.

– Быть может самую малость, – я положил лист бумаги с именем в блокнот. – К слову, я сегодня говорил со своей бабушкой. Она хочет познакомиться.

– Это еще зачем? – всполошилась Виноградова.

– Мы не чужие. Она желает привезти с собой управляющего.

– Это какого?

– Его зовут Лука, – ответил я. – И он призрак.

Любовь Федоровна на секунду задумалась:

– Что же, это было бы интересно. Я имею в виду пообщаться и с твоей дражайшей бабушкой и с призраком. Когда она прибудет в гости? Мне нужно подготовить к их приезду дом.

– Зачем его готовить? – не понял я.

Любовь Федоровна всплеснула руками:

– Ну как зачем? Нужно удалить пыль, убрать разбросанные вещи, натереть полы. Да много чего ещё.

Я вздохнул. К такому повороту событий я готов не был.

– И скорее всего, мне понадобятся помощники, – строго предупредила меня призрак.

– Мы что-нибудь придумаем, – пообещал я. – Могу нанять уборочную бригаду.

– Ни в коем случае, – тут же отвергла эту идею Любовь Федоровна. – Я не потерплю чужих людей в своем доме.

– Теперь уже в нашем, – начал было я, но призрак меня перебила:

– Нашим он станет, когда у тебя в руках будет договор купли-продажи. А пока это все ещё мой дом.

Призрак специально выделила слово «нашим». Но я не стал акцентировать на этом внимание. А Любовь Федоровна продолжила:

– Мне достаточно будет помощи Фомы и Иришки.

– Ладно, я поговорю с ними, – ответил я.

– Спасибо.

Любовь Федоровна гордо удалилась, я же взял лист бумаги и ручку и принялся задумчиво рисовать.

Итак, что мы имеем? У Регины есть тайный поклонник, который хочет стать ее покровителем. Но девушка думает, что этот покровитель жаждет ее убить. После выступления поклонник бросил на сцену в «Званом ужине» охапку ландышей. Но Любовь Федоровна сказала, что ландыши раскупили во всех оранжереях города. Значит, букет был не один. Хотя, это может быть совпадением.

Гадать я не стал. Достал из кармана телефон и набрал номер, который оставила мне Регина. Трубку взяли почти сразу:

– У аппарата.

Голос в динамике был настороженным. И я произнес:

– Добрый день, Регина. Вас беспокоит Павел Филиппович Чехов.

В динамике послышался вздох нескрываемого облегчения:

– Добрый день, мастер Чехов. Как хорошо, что вы позвонили. Я так рада вас слышать.

– Я вас тоже. Как поживаете?

– Пока все спокойно, – уклончиво ответила девушка. – Собираюсь в гастрольный тур по Империи.

Я едва не выругался:

– А нельзя их отменить? Просто пока я не выяснил, кто на вас покушается…

– Увы, – с грустью ответила актриса. – Это гастроли императорского оперного театра. Если я откажусь – мне быстро найдут замену. Благо, в желающих на мое место вполне достаточно.

Я вздохнул, прекрасно понимая, что Регина права. И перевел тему разговора:

– На вашем выступлении в ресторане «Званый ужин» тот таинственный поклонник бросил вам на сцену ландыши И я хочу уточнить: это был единственный букет, который он вам преподнес? Просто в тот вечер я хотел заказать эти цветы для особого случая. Но оказалось, что их нет ни в одной оранжерее Петрограда.

В динамике послышался тяжёлый вздох:

– Увы, нет. Ещё огромный букет принесли в мою гримёрку после выступления. Там была записка «ландыши для самой прекрасной девушки Петрограда». И ещё охапку доставил на мой адрес курьер.

– На адрес? – переспросил я. – То есть он уже знает, где вы живёте?

– Да. Но я поселилась в элитном районе. С наемной дружиной, которая дежурит на территории.

Я промолчал, не желая расстраивать девушку. Если человек так настойчиво преследует Регину – у него явные проблемы с психикой. А значит, он может решиться на что угодно. Вместо этого произнес:

– Большое спасибо за ответ. Когда вы отправляетесь на гастроли?

– Через пару недель, – сообщила девушка.

В динамике послышался какой-то шум, и Регина быстро произнесла:

– Одну минуту, Павел Филиппович.

Аппарат замолчал, а в душе зашевелилась тревога. Почему-то подумалось о нехорошем. Но вскоре девушка вернулась:

– Прошу меня простить, Павел Филиппович. Мне нужно идти на репетицию.

– Хорошо. Берегите себя, Регина.

– Спасибо. До встречи, мастер Чехов.

От этих слов на душе стало тепло. И я ответил:

– До встречи.

Регина сбросила вызов а я дописал на листе слово «ландыши» и откинулся на спинку кресла. Человек заказал ландыши во всех оранжереях. Он мог сделать это через курьеров, но проверить теорию можно.

Размышления прервала Любовь Федоровна, которая бесцеремонно, то есть без стука, влетела в кабинет:

– К вам гости, Павел Филиппович, – произнесла она.

– Кто? – уточнил я, и призрак хитро прищурилась:

– Простите великодушно. Имени не спрашивала, могу только сказать, что это девушка.

Вечерняя гостья

Слова призрака разожгли во мне интерес. Я отодвинул штору и осторожно выглянул из окна. И здорово удивился. Меня меньше бы поразил визит Иванова.

Но у двери стоял единственный человек во всем Петрограде, которого я никак не ожидал увидеть. На пороге моего дома, переминаясь с ноги на ногу и, явно не решаясь нажать на кнопку звонка, стояла Елена Анатольевна Свиридова.

Девушка была одета в строгий пиджак винного оттенка, из чего я сделал вывод, что этот цвет девушка предпочитает любому другому. Черная юбка карандаш подчеркивала линию ее бедер, а туфли на высоких каблуках делали ноги еще длиннее. Невольно подумал, что Елена даже в офисной одежде умела выглядеть так же привлекательно, как и в вечернем платье.

Сегодня на лице Свиридовой читалось едва заметное беспокойство.

Я оглядел себя, проверяя, нет ли пятен на костюме. Не хотелось бы ударить в грязь лицом перед гостьей. Уверен, что она заметит подобный огрех и снисходительно усмехнется.

Убедившись в безупречности одежды, я подошёл к двери, отпер замок, открыл створку. А потом вежливо поинтересовался:

– Здравствуйте, Елена Анатольевна. Чем могу быть полезен?

– Добрый вечер, мастер Чехов, – ответила гостья. – Я просто хотела узнать, все ли с вами в порядке.

– А почему со мной что-то должно случиться? – удивлённо уточнил я.

– Ну… – Свиридова замялась. – Я знаю, что сегодня вы обедали с Васильевым в кафе, рядом с которым взорвали машину.

– А, вон что, – я посторонился, приглашая девушку в дом. – Прошу, проходите. У меня как раз закипел чайник. Могу предложить вам хорошего чая и свою компанию.

Елена Анатольевна немного помедлила, но все же прошла мимо меня. И неспешно сняв пиджак. Под ним оказалась белоснежная блузка с высоким воротом на восточный манер. На полочке часто располагались жемчужные пуговки.

– Вы прекрасно выглядите, – сказал я прежде чем девушка заметила мое внимание.

– Спасибо, – она оказалась довольна замечанием.

Мы поднялись по лестнице, и девушка осмотрела гостиную.

– У вас тут красиво, – оценила она. – Мне очень нравится, когда в исторических домах оставляют старинную мебель.

– Приятно, что вы заметили, – улыбнулся я.

Я указал на кресло, которое любила Любовь Федоровна:

– Присаживайтесь.

Свиридова приняла мое приглашение. Я же ушел на кухню, где хозяйничала Иришка, залил кипяток в заварочный чайник, взял его и две чашки и вернулся в гостиную. Поставил посуду на стол и разлил напиток по чашкам:

– Прошу. К сожалению, не могу предложить…

– Павел Филиппович, вы бы предупредили, что у вас сегодня будут гости. Я бы приготовила особенный десерт. Но сейчас готово только печенье.

Я обернулся. Из кухни вышла Иришка, и в руках у девушки был поднос, на котором стояла вазочка с выпечкой.

– Я сам не знал, что ко мне сегодня прибудут гости, – честно ответил я и взглянул на Елену Анатольевну. Девушка потупилась и отвела глаза, сделав вид, что рассматривает стол:

– Простите, что без звонка, Павел Филиппович. Я узнала обо всем что случилось на судебном заседании. И сразу же поехала к вам.

Я улыбнулся:

– Все хорошо. Вам не за что извиняться.

Про себя отметил, как складно получается у Свиридовой лукавить и недоговаривать. Скорее всего, взрыв был лишь поводом для визита. Впрочем, настоящую причину я скоро узнаю.

Иришка поставила на стол поднос с печеньем:

– Вот, еще горячее. Сама испекла.

– Спасибо, – поблагодарил я девушку. Она улыбнулась, кивнула и вернулась на кухню.

Я же сделал глоток чая и взглянул на гостью:

– Вы наняли такую молодую кухарку? – с ноткой неодобрения отметила девушка.

– Полагаю, что возраст не определяет таланта работника. Оцените лакомство. Быть может, окажется, что оно вкусное.

Елена приподняла бровь, затем взяла печенье и отломила кусочек. Положила его в рот и медленно пережевала.

– Оу, – произнесла она и кивнула, – вышло очень даже неплохо.

– Вот и ответ, почему я нанял эту кухарку.

Свиридова сделала глоток чая и заметно расслабилась.

– Как у вас дела? Как поживает ваша подруга? – решил я начать диалог. – К слову, я оценил ход Кристины Олеговны. И остался под впечатлением. Ваша работа?

Княжна рассеянно улыбнулась и кивнула:

– Дело Соболева немного подмочило мою репутацию. И здесь я должна была сделать так, чтобы мой наниматель сохранил лицо и вышел из ситуации с наименьшими потерями.

– Ловко, – согласился я. – У вас это получилось с блеском. И я рад, что удалось вернуть доверие своих нанимателей.

Девушка закусила губу и наконец решительно заговорила:

– Я хотела бы принести извинения за свое поведение при встрече, на которой мы обсуждали дело Соболева. Признаться честно, я недооценила вас, когда увидела за столиком юнца, который едва закончил лицей. А когда вы спокойно рассказали мне про перспективы, я непозволительно провела себя, повысив голос.

– Все мы люди, – развел руками я. – И все мы подвержены эмоциям.

Свиридова сделала глоток и чая и взглянула на меня.

– Вы очень интересный человек, Павел Филиппович, – медленно произнесла она. – Словно бы лишены переживаний. Вернее, будто бы не выражаете их.

– Так уж вышло, – просто ответил я. – Моя бабушка занималась моим воспитанием и учила вести себя именно так.

– Я бы даже решила, что вы совсем не испытываете эмоций, но то, как вы защищаете своих клиентов, на что готовы пойти ради них…

– Я защищаю простолюдинов потому, что, по вашему мнению, мне их жаль, – договорил я за нее. – И вы правы. Мне действительно жаль простых людей. Такой уж я неправильный аристократ.

– Я не имела в виду, что вы неправильный, – возразила девушка и на ее щеках выступил легкий румянец.

– Это и так понятно, – произнес я. – Некромант, да ещё и не презирающий простой люд – необычный экземпляр.

Свиридова смешалась, словно подбирая слова. Но так и не стала ничего говорить. Лишь выдохнула и тряхнула головой. Ее темные волосы были перехвачены заколкой и мне вдруг отчаянно захотелось расстегнуть замочек и позволить локонам рассыпаться по плечам. Девушка не заметила моего внимания и потерла шею, словно она у нее затекла.

– Как поживает ваша сестра? – уточнил я, сменив тему разговора.

– Вам удалось произвести на нее очень сильное впечатление, – с неохотой ответила Елена. – От свидания в «Званом ужине» она осталась в восторге. Вы сумели ее удивить. А такое бывает редко, Павел Филиппович.

– Рад, что у меня получилось. Я чувствовал себя крайне неуютно, когда заставил девушку звонить мне несколько раз. И все для того, чтобы напомнить про обещанную встречу.

– Ну, вы делали это потому, что она помогла вам найти Кристину Олеговну. К слову, с моей помощью. Ах, если бы я знала, для чего ей понадобилась эта информация…

Я покачал головой:

– Ваша сестра прекрасный человек. Честный и открытый. В наше время это редкость среди высшего общества. Так что я правда хотел подарить ей приятный вечер. И очень рад, что ей все понравилось.

Елена Анатольевна промолчала. Хотя мы оба понимали, что Наталья ненадолго останется собой настоящей. Скоро синдром подростковой гиперактивности у младшей Свиридовой пройдет, и в дело вступит правильное воспитание. Девочке начнут прививать строгие манеры. Начнут навязывать нормы, пояснять, какой должна быть дама в высшем свете. И младшая Свиридова станет походить на свою сестру. Елена была красивой, с этим спорить стал бы только слепой. Но она сидела рядом напряженной, несмотря на то, что вполне могла откинуться на спинку кресла.

– Вы прямо настоящий рыцарь, мастер Чехов, – произнесла Елена с ноткой грусти.

– Увы, нет. Но стараюсь быть таковым.

Елена Анатольевна сделала глоток чая и задумчиво посмотрела в окно.

– Красивый вид, – протянула она, глядя на набережную.

– Вы даже не представляете, как прекрасен из этих окон рассвет, – ответил я.

Свиридова обернулась, и с явным интересом посмотрела на меня. И в ее глазах мелькнуло лукавство. Но я был невозмутим, и развивать эту тему не стал. Вместо этого уточнил:

– Вы пришли для того, чтобы посмотреть на набережную из окна моей гостиной? Или поговорить про Васильева.

Елена Анатольевна вздрогнула, словно выходя из ступора, и тяжело вздохнула:

– У вас получилось испортить момент, Павел Филиппович.

– Но я оказался прав, так? – с улыбкой продолжил я, не купившись на манипуляцию.

Девушка покачала головой:

– Не совсем. Просто хотела узнать, подумали ли вы над моим предложением?

– О переходе в ваш кабинет?

– Верно. Я ведь понимаю, что Васильев не смог пройти мимо молодого адвоката, который сумел привлечь к себе внимание общественности.

– Вы преувеличиваете, – я отмахнулся. – Про дело Галицкого знаете только вы и ваша клиентка…

– Заблуждаетесь, – девушка снисходительно усмехнулась. – Ваша встреча с хозяином мануфактуры не осталась незамеченной. Многие были в курсе происходящего, просто не вмешивались в разборки аристократки и челяди.

Меня покоробило последнее слово, но я сумел сохранить лицо.

– К тому же по городу прошел слух, что вам удалось принудить портового управляющего выплатить компенсации уволенным работникам.

– Слухами земля полнится, – заметил я беспечно, а из угла комнаты раздалось едва слышимое хихиканье.

– Про историю с мертвой свидетельницей и говорить не стану. Во многих гостиных еще долго будут гулять шутки про почти живую девушку, которую адвокат оставил в кабинете жандарма.

– Виновен, – вынужден был признать я.

– И потому, я очень хорошо понимаю, что Васильев решил забрать вас под свое крыло. Но с ним вы не сможете получить хороших заказов и сделать имя адвоката Чехова громким.

– Судя по вашим словам, мне удалось это сделать без помощников и покровителей.

Девушка едва заметно скривилась, но тотчас вернула лицу спокойное выражение.

– Вы отказали Васильеву? – она бросила на меня колкий взгляд.

– В его кабинете я работать не собираюсь, – уклонился я от прямого ответа. – Увы, как я уже говорил, я неправильный аристократ. И мне нравится поддерживать простолюдинам. Кто им поможет, если не я?

– Желающих масса, Павел Филиппович, уверяю вас.

Я покачал головой:

– Это не желающие. Зачастую это люди, которые отбывают на дежурствах повинность. Не все, конечно, но многие. Очень многие.

Девушка удивлённо подняла бровь:

– То есть вы хотите сказать, что всю жизнь будете заниматься делами по распределению?

Я вздохнул:

– Знаете, Елена Анатольевна, няня в детстве читала мне одну занятную сказку. Про доброго доктора, который бесплатно лечил зверушек. Потому что ему нравилась его профессия. Так уж сложилось, что родители работали почти круглые сутки. И мной занималась добрая женщина с рабочей окраины. У которой тоже были свои дети. Но она их почти не видела.

– Какая трогательная история, – произнесла Свиридова. Но судя по выражению ее лица я понял, что на няню адвокатессе было наплевать. Равно как и на сказку. Да и в голосе гостьи я уловил плохо прикрытый сарказм.

– Жаль смотреть, как вы хороните свой талант, Павел Филиппович, – со вздохом продолжила Елена.

– Я считаю иначе, – ответил я. – К тому же «хоронить» для некроманта не звучит фатально.

– Уверена, что помощь Гордею очень помогла обществу Империи. Наверняка весь район вздохнул с облегчением, когда этот головорез попал в острог.

– Парень был невиновен в преступлении, в котором его пытались обвинить, – ответил я. – Никто не должен отвечать за чужие грехи Когда он будет виноват и жандармы смогут это доказать – он уедет на каторгу.

– Только к этому времени, на его руках будет кровь не одного рабочего, – возразила девушка. И в ее глазах я заметил огоньки разгорающейся злобы.

– Ну, когда аристократ убивает простолюдина, то это даже не рассматривается жандармами как преступление, – спокойно произнес я. – А если какой-то честный дознаватель и заведет дело, то в качестве наказания будет назначен штраф. На который вы же и выведете, если вас наймут для защиты. И вряд ли вы будете думать о крови безвинных на руках убийцы, когда будете защищать его в суде.

Свиридова недовольно засопела, но я спокойно продолжил:

– Давайте откровенно: как специалист я вам неинтересен. Все дело в том, Елена Анатольевна, что вам во второй раз сказали слово, которое вы раньше не слышали.

– Неужели? – девушка прищурилась. – И о чем речь?

– Это слово «нет». И это вас ломает. Я уверен, что вы привыкли, что с вами всегда соглашаются. Простые люди боятся вашего происхождения, бастарды опасаются вашего отца. Вернее поста, который он занимает. А дворяне…