Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 114 (всего у книги 339 страниц)

– Недорого стоило, – невозмутимо заявил парень и взял чемодан, чтобы вынести его наружу.

– Едем? – уточнил я у Виноградовой.

Но дама удивила меня, мотнув головой.

– Я останусь, – ответила она, слегка качнувшись назад, вглубь дома. Будто беспокоилась, что я поведу ее за собой силой. – Неизвестно насколько Фоме позволят остаться. И мне не хотелось бы бросать дом без присмотра. Евсеев еще не проверен.

Я не стал спорить, решив, что бухгалтеру тяжело отбывать надолго. Она пока еще не привыкла к тому, что больше не привязана к строению.

– Как скажете. Если что-то понадобиться, вы можете мне позвонить. И я хочу вас попросить все же приехать в следующий визит Фомы в резиденцию.

– Хорошо, – она нервно улыбнулась и склонила голову к плечу. – Я переживаю за тебя, Паша. Вся эта поездка мне кажется какой-то мрачной и пугающей.

– Потому я и хотел попросить вас посетить резиденцию.

– Тебе нужна моя поддержка? – тотчас спохватилась женщина, а потом осторожно уточнила. – Или помощь?

– Скорее второе. Хотя я надеюсь, что все будет хорошо.

– Тогда я еду, – она решительно шагнула за порог. – Ты расскажешь, что происходит?

– Не могу, – скривился я. – Есть обстоятельства, из-за которых говорить я не могу.

Женщина бросила на меня понимающий взгляд и мне показалось, что она бледнее, чем обычно.

Не спрашивая разрешения, я щелкнул пальцами и призвал тотем, чтобы бросить своему бухгалтеру нить силы. Виноградова не стала отказываться от подпитки, но вновь первой оборвала контакт. Я решил, что нам все же стоит обсудить особенности поведения моей соседки. Но не сегодня. Любовь Федоровна фыркнула при виде Ярослава, который поклонился ей и настороженно покосился на меня. А потом сам просочился в камень. Все же догадливый парень.

Я же закрыл дом на замок и на мгновенье замер, оглядев строение.

– У нас приоткрыто окно? – удивился я.

– Там решетка, – пояснила Любовь Федоровна, небрежно махнув рукой. – котов запирать в доме бесчеловечно. Они хоть и одомашненные, но должны иметь возможность выходить наружу, когда пожелают. Да и Евсееву будет приятно, что они к нему заглянут. Я выдала ему пару монет в счет будущей оплаты. Так что обед он себе организует.

– Скорее всего, вы вернетесь домой, сегодня же, – успокоил я призрачную даму. – Насколько я понял, сразу после разгрузки багажа. Я смогу вас отпустить домой.

– Хорошо, – с видимым облегчением выдохнула женщина и вымученно улыбнулась.

Дома за городом

Дорога до резиденции заняла немало времени. Даже несмотря на то, что пробок в городе не было. Покинув столицу, мы проехали несколько часов, пока не оказались у развилки дороги рядом с указателем «Императорское село». Фома свернул на нужный путь, и колеса машины зашуршали по свежему асфальту.

Первым нам встретился аккуратный шлагбаум, который перекрывал въезд. Рядом расположилась небольшая постройка, похожая на будку охранника. Удивительно, но нигде в поле я не увидел дружинников или заборов. Однако в воздухе разливалась сила.

Из будки выбрался худощавый парень в черной форме. Он быстро подскочил к машине и постучал костяшками пальцев по окну. Стекло опустилось, и незнакомец поздоровался:

– Здравы будьте. У вас приглашение? Могу я взглянуть?

Я передал Питерскому конверт. Охранник оценил печать поверх моего адреса, а потом вынул само приглашение и внимательно прочел строки. Затем вернул листы и обратился уже ко мне:

– Княжич, положено проверить ваш паспорт.

Спорить я не стал и вынул нужный документ. Парень вновь изучил представленные бумаги и что-то отметил в небольшой книжечке, которую вынул из кармана.

– Благодарю, мастер Чехов. Ничего запретного вы не везете?

– Ничего, – искренне удивился я.

– Как скажете, мастер адвокат, – парень поклонился чуть ниже, чем требовалось. – Вас встретят на подъезде.

– Вновь проверят приглашение и паспорт? – спросил я.

– Так точно, – кивнул дружинник. – Так положено.

– Все в порядке, – отмахнулся я и заметил, как по мановению руки парня шлагбаум поднялся.

На месте, где располагалась конструкция, пространство странно исказилось. Словно изображение натянулось парусом, а потом вернулось в свое исходное положение.

– Мощные тут работают мастера, – с уважением протянула Виноградова. – Посмотри, там в поле стоят тотемы.

Я прищурился, чтобы разглядеть в высокой траве небольшие столбики, которые странно мерцали.

– Воздушники работают с хроносами в паре. Тут время остановилось и одного тотема сильного воздушника хватает, чтобы создать щит, через который не пройти.

– Дорогое удовольствие, – ответил я.

– И опасное, Павел, – отчего-то зловещим шепотом заявила Любовь Федоровна. – Если такие пары стоят по всему периметру, то они закрывают резиденцию куполом, который раскинулся над всей территорией.

– Значит, что сюда невозможно войти без спросу, – добавил Фома.

– Думаю, что и выйти отсюда без высокого разрешения тоже не получиться, – задумчиво протянул я.

– Не нравится мне все это, – призрачная дама зябко повела плечами. – Получается, ты тут как в клетке. И если император пожелает, то оставит тебя при себе насколько вздумает.

– Надо было больше солонины брать, – проворчал запасливый Питерский.

– Ведь не к врагам же в логово я отправился, – попытался отшутиться я.

– Неужели, – фыркнула женщина и нахмурилась, – я не вижу тут призраков.

– Разве это странно? – осведомился я оглянувшись. – Здесь поля и не видно ни одной деревеньки.

– Я не чую призраков, – пояснила Виноградова. – И зова почти не слышно. Будто место нарочно очистили от призраков. Быть может, позвали жрецов, которые освятили землю.

На последней фразе женщина скривилась. А я подумал, что император вполне мог сделать подобное, чтобы обезопасить это место от власти некромантов. Хотя размах поражал. Теперь уж и я смотрел по сторонам куда внимательнее. Пару раз заметил пары дружинников, которые неспешно брели в траве.

– Вы ощущаете какую-нибудь угрозу? – спросил я у притихшей соседки.

– Нет. Ничего, что угнетает духов тут нет. Скорее все скрипит от чистоты и святости. И от этого мне не по себе. Зачем было так тратиться, если в империи всего пара некромантов? Было бы проще повесить оковы, которые блокируют силу и не беспокоиться о том, что вы призовете кого-нибудь.

Я улыбнулся, решив не говорить Любови Федоровне, что оковы не помогли бы мне перестать видеть призраков и общаться с ними. Блокираторы лишь помешали бы управлять ими. По крайней мере, так говорила Софья Яковлевна. Она как-то призналась, что ей однажды довелось испытать на себе действие этих самых оков. Княгиня уверяла, что в тот момент снова ощутила себя ребенком, который видит мертвых, но бессилен против них.

– Оковы нельзя вешать на благородных без веских причин, – подал голос Фома. – Это на простых можно. Нам-то не привыкать.

Я на это ничего не ответил. Вынул из кармана телефон и проверил входящие сообщения. Бабушка уведомила, что немного задержится, и просила не беспокоиться об этом. Отец ничего не написал, но я подозревал, что он наверняка будет на месте вовремя. Полагаю, что ему тут быть не впервой. Хотя до того, Чехову не приходилось быть дуэлянтом. Наверняка он бывал секундантом или свидетелем.

Не в первый раз я задумался, как много Филиппу Петровичу приходилось видеть на службе. Сколько тьмы, грязи и крови ему пришлось пропустить через свою душу. Его должность была важной, но и опасной. Князь прошел путь от следователя до начальника охранки, от имени которого Петроград вздрагивает. Мне довелось замечать, как реагируют люди, услышав мою фамилию. Как они бледнеют, как настороженно косятся. Хотя это было до того, как я решил стать адвокатом. Теперь при упоминании Чехова люди могут улыбаться. Представляю, насколько это раздражает отца. – И чего ты лыбишься? – подозрительно спросила Виноградова. – Ты хоть понимаешь, что оказался в месте, откуда не выбраться, если понадобиться?

– И там я буду со своей семейкой. В одном доме, – я потер переносицу. – Мечты сбываются.

– Хорошие у вас мечты, правильные, – не заметил моего настроения Питерский. – Семья – это хорошо, когда все вместе.

– Прямо как мы, – развеселилась Виноградова. – Перевертыш, некромант и мертвая баба.

– Женщина, – поправил ее Фома. – И еще у нас есть Арина Родионовна, Иришка, коты и этот мужик, Евсеев. Еще Ярослав есть. Но вам он не нравится, Любовь Федоровна. Так что можно считать его приемышем, которого добрая тетушка пока не признала.

Мне показалось, что из камня, что лежал в кармане чехла, раздался приглушенный кашель. Да и сама Любовь Федоровна выглядела ошарашенной. А Фома беспечно продолжил:

– Но со временем, я уверен, вы поймете, что он парень неплохой. И неважно, что он культистом был и людей губил. Смерть всех ровняет. Ярик незлой. И по человеческому теплу соскучившийся. Чего ему в жизни доставалось хорошего? Другим завидовал, хотел людям нравиться, угождал своему начальнику. Да так половина империи живет.

– И эта половина людей в жертву приносила? – ехидно осведомилась Виноградова.

– Все могут ошибиться, – упрямо насупился Питерский. – Что ж их теперь и после гробовой доски наказывать? Где тут справедливость?

– Нет ее, – фыркнула женщина и отвернулась к окну.

А я подумал, что Фома вполне сможет убедить Виноградову в чем угодно. Она хоть и хмурилась, но выглядела задумчивой.

Вскоре перед нами показался лес. Странно, что он появился словно ниоткуда, вырос перед нами высокой стеной. Удивился не я один. Мои спутники тоже поразились. Питерский сбросил скорость, а Любовь Федоровна подалась так далеко вперед, что ее голова оказалась за лобовым стеклом.

– И как они это сделали? – спросил Фома. – Как сумели скрыть целый лес?

– Спрошу у императора при случае, – пошутил я.

– Обязательно спросите, – хмыкнул парень. – Было бы неплохо также уметь прятать что-нибудь важное.

На дороге нас ждал второй шлагбаум и еще один дружинник. Он также проверил документы, цепко осмотрел салон, а потом пропустил нас на территорию.

Сразу как шлагбаум оказался позади, мы очутились в тени деревьев. Я опустил стекло и подставил лицо свежему ветру. Тут пахло влажной землей, палой листвой и травами.

– Как здесь здорово, – восхитился Фома и бросил на меня взгляд через зеркало заднего вида. – Вы обязательно почаще гуляйте. В городе такого воздуха не найти.

– Без ружья тут лучше не гулять, – пространно заметила Виноградова. – Я всю жизнь прожила в городе, и меня такие места пугают.

– Зря вы так, – усмехнулся помощник. – Звери обычно опасаются людей, и сами обходят их стороной.

– А я и не зверей опасаюсь, – отозвалась призрачная дама. – В таких местах можно спрятаться и напасть. А потом и тело припрятать будет совсем несложно.

– Скажете тоже, – нервно произнес Питерский и добавил, – Вашество, гуляйте лучше где-нибудь возле дома. А то мало ли…

Я же неожиданно для себя наслаждался странным ощущением свободы. Вроде позади осталось два заслона, но они меня не пугали. Куда больше меня беспокоила необходимость разделить дом с родней. Князь наверняка станет цепляться ко мне по всякому поводу, а бабушка начнет заботиться. И еще неизвестно, что хуже.

Перед машиной неожиданно выскочил олень. Он остановился, уставившись на нас, а Фома вовремя нажал на педаль тормоза. Животное оказалось высоким на длинных тонких ногах, голову его венчали ажурные рога, а светлую шкуру покрывали странные золотистые пятна. Мы молча смотрели на зверя, который какое-то время сверлил нас пристальным взглядом. А потом фыркнул и громадным скачком скрылся в кустах.

– Никуда один не ходите, вашество, – глухим голосом посоветовал Питерский.

– Оленя испугался? – хитро поинтересовалась Любовь Федоровна.

– Они не такие безобидные, как вы думаете, – Фома покачал головой и тронул машину дальше. – Могут и напасть. Такой вот подцепит рогами и мало не покажется.

Дорога меж тем вновь разошлась в две стороны. И мы свернули на ту, которую обозначила табличка со словом «Дома».

– Тут они решили обойтись без затей, – довольно проговорила Виноградова.

Больше нас никто не останавливал. Вскоре мы оказались напротив одного из домов, предназначенных для важных гостей. Строение было капитальным, одноэтажным, сложенным из камня. Крыша была пологой и посреди нее торчала труба, из которой тянулся дымок. Над мощной дверью виднелся герб, на котором темная птица раскинула в стороны крылья. Чуть дальше, вдоль дороги высился другой дом.

– И какой принадлежит Чеховым? – спросила бухгалтер.

– Бабушка упоминала номер, но я запамятовал, – пришлось признаться. – Но думаю, что мы поймем по гербу. Наверняка на доме он будет.

Все строения были разными по высоте и фасадам. На некоторых были стрельчатые крыши, мансарды с балкончиками, колонны, поддерживающие навес над верандой.

Когда между деревьями мелькнул серый камень, я насторожился. И когда машина оказалась напротив дома с огромными окнами в половину стены, то я тихо попросил Фому:

– Притормози.

Машина остановилась, и я смог убедиться, что не ошибся. Герб семьи был приколочен на двери. Дом был двухэтажным. Если первый можно было просмотреть едва ли не насквозь, оценив огромный камин, кресла и диван в гостиной. То второй был закрыт наглухо. Небольшие проемы окон были забраны тонкими решетками, напоминающими паутину.

Мы вышли из салона, и я тотчас запахнул пиджак, застегнув пуговицы. Свежий ветер отличался от того, что носился по городским улицам в это время года. Тут он не согревался о бетонные прогретые солнцем дорожки и кирпичные строения. Где-то за домом раздавался странные ритмичные звуки, природу которых я никак не мог понять.

– Ты должен это увидеть, – усмехнулась Виноградова, которая замерцала рядом со мной.

– Вы уже знаете, что там происходит? – напрягся я.

– Лучше один раз увидеть, поверь, – повторила она и мягко толкнула меня между лопаток.

Мы втроем обошли дом, и я опешил от открывшегося зрелища.

Посреди заднего дворика стоял князь. С обнаженным торсом, в одних штанах он расположился у здоровенного пня. Филипп установил на колоду полено. Затем взял странный топор с треугольным тяжелым клинком и, размахнувшись, ударил по деревяшке. Она с сочным треском разломилась на куски, и те разлетелись в стороны. Старший Чехов тут же взял следующее полено и вновь поставил его на пень.

– А папа у тебя хорош, – глухо проговорила Виноградова, оценивающе осмотрев князя.

Я же подумал, что никогда не знал, что у отца были раны. На спине виднелось несколько следов ожогов и светлых полос шрамов. Учитывая, что на лекарей отец никогда не скупился, я мог лишь догадываться, насколько раны, которые оставили эти следы, были ужасающие.

Словно ощутив чужие взгляды, Филипп Петрович резко обернулся и закинул топор на плечо. Всего одно движение и он бы мог полететь в нежданных гостей. Но начальник охранки легко удержал оружие и осведомился:

– Наконец, приехал. Ты долго спишь, Павел Филиппович. Смени одежду и помоги занести дрова в дом. Дом немного отсырел и надо его хорошо прогреть.

– Ладно, – согласился я.

– И только? – усмехнулся князь. – Я-то надеялся, что ты начнешь дерзить.

– Не в тот момент, когда ты похож на дикаря, который хочет кинуть эту штуку, – ухмыльнулся я.

– Я так и знал, – хохотнул мужчина. – Надо было почаще грозить тебе ремнем, чтобы ты вырос послушным мальчишкой.

– Просто я не хочу случайно покалечить старика с топором. Потом еще придется доказывать жандармам, что это была самооборона, а не нападение.

– Старика? – возмутилась Виноградова.

– Старика? – повторил за ней начальник охранки.

Фома же хмыкнул, скинул пиджак и подошел к старшему Чехову.

– Позвольте, князь?

Тот осмотрел моего помощника и сощурился:

– Хочешь за него поработать?

– Соскучился я по колуну, – простодушно ответил парень и улыбнулся.

– Ну, держи.

Через пару секунд во все стороны брызнули щепки. Питерский раз за разом вскидывал тяжеленный топор, чтобы расколоть самые крупные поленья, которые он только смог выбрать из кучи, лежащей рядом.

– Однако, – удивился Филипп.

Он подошел ко мне, утирая испарину льняным полотенцем.

– Слуга у тебя силен. Нечасто встретишь таких здоровяков.

– Он мой личный помощник, – поправил я отца. – И кроме силы Фома обладает множеством ценных качеств.

– То есть я правильно понимаю, здесь сейчас еще находится твоя соседка? – мужчина будто смутился и набросил на плечи рубаху, которая была брошена на траву.

– Да, Любовь Федоровна тоже тут, – подтвердил я.

Щелкнул пальцами и призвал тотем. Виноградова практически сразу проявилась в реальном мире. Она учтиво поклонилась старшему Чехову и удивила меня еще больше, когда заговорила.

– Добрый день, Филипп Петрович. Я наслышана о вас. Приятно встретить вас в жизни. Даже несмотря на то, что я уже не отношусь к живым.

– Здравствуйте, Любовь Федоровна. Не знал, что вы настолько красивая женщина. Ни один снимок из вашего дела не передает того, что видят мои глаза.

– Князь, вы меня смущаете, – отозвалась призрачная дама, явно польщенная комплиментом.

Я попятился и развернулся, чтобы уйти прочь. Видеть, как мой отец улыбается было слишком странно.

В багажнике машины оказалось очень много всего. Питерский заготовил еды на месяц, и я подумал было, что стоит оставить большую часть нетронутой. Но тут же решил, что это обидит моего помощника. Я на мгновенье задумался и призвал нескольких призраков, которые подхватили багаж и потащили его к дому.

– Не забудьте открыть… – запоздало крикнул я, но Митрич уже успел просочиться сквозь дверь. Чемодан же остался снаружи, ударившись о доски.

– Я помогу, – появившийся Бандит метнулся ко входу и смог повернуть ручку до того, как Леший выбил дверь.

Из-за дома вышли Чехов в сопровождении призрачного бухгалтера. Женщина с укором спросила:

– Зачем ты напрягаешься?

Она легко взмахнула руками и оставшиеся вещи взмыли в воздух, а потом влетели в дом.

– О, не знал, что такое бывает, – восхитился мой родич. – Павлу повезло с окружением. Он ведь порой вредничает. Но думаю, что вы за ним присматриваете.

– Стараюсь. Хотя мальчик очень порядочный и мне не приходится с ним тяжело. Все же воспитание дает свои плоды. Думаю, что Павел весь в отца. И однажды станет таким, же как вы.

Любовь Федоровна предпочла сделать вид, что не заметила, как наши с отцом лица вытянулись. И того, как мы одновременно мотнули головами.

Новые друзья

Внутри дома было прохладно и тихо. Мебель в гостиной была накрыта кусками светлой ткани. Я прошел к камину, в котором уже были уложены дрова. Рядом с очагом располагалась подставка. Я вынул из нее кованую кочергу, взвесил ее в ладони, оценив тяжесть. И осторожно вернул на место. Взглянул на каминную полку, на которой стояло несколько рамок с фотографиями. Одна из них привлекла мое внимание. Металлическая поверхность в углу рамки была смята и покрыта сажей. Словно кто-то бросал ее в камин. С изображения на меня смотрела женщина, которая держала на руках ребенка. Рядом стоял улыбающийся мужчина. Мне подумалось, что я никогда не видел на лице отца такого выражения.

– Тут чисто, – заметил я с некоторым удивлением.

– Хроносы делают артефакты и дом остается в стазизе, пока в нем никого нет, – лениво протянул князь, который вошел следом за мной.

– Такое бывает? – удивился я. – Впервые слышу о подобных вещах.

– Ты еще слишком мал. И не видал больших закатов солнца, – несколько высокомерно заявил старший родич.

– Но ты-то свои самые большие закаты уже видел и впереди не осталось ничего интересного, верно? – не остался в долгу я.

– Мальчики, не ругайтесь, – раздался строгий голос от порога и нашему взгляду предстала княгиня.

Софья Яковлевна была облачена в дорожное платье темно-синего цвета с белым воротником. Она сняла перчатки и посторонилась, позволяя своему призраку пронести в дом тяжелый чемодан.

– Добрый день, – я подошел к ней, чтобы обнять.

Следом за мной подошел князь. Но старший Чехов ограничился тем, что поцеловал своей матери руку.

– Я немного запылился, – пояснил он.

– Опять рубил дрова, – хмыкнула женщина. – Моя кровь проявилась в тебе чудным образом. Знаешь, Павел, – она обратилась ко мне, – твой папенька любит рубить дрова, чистить снег и даже чинить крышу.

– Меня это успокаивает, – без смущения заявил князь. – И я не вижу ничего плохого в том, что я могу решать бытовые вопросы не прибегая к помощи слуг.

– И общество прощает тебе подобные выходки только потому, что ты Чехов, – Софья Яковлевна подошла к Виноградовой и обозначила объятья. – Как я рада вас тут видеть. Вы не успели стать свидетелем тому, как эти двое соревнуются в злословии?

– Мальчишки в любом возрасте остаются мальчишками, – с благостной улыбкой ответила Любовь Яковлевна.

Через заднюю дверь в дом вошел Фома.

– Здравы будьте, – он поклонился княгине и прошел к камину, чтобы сложить в дровницу свою ношу.

– А что тут у нас? – заинтересованно уточнила Чехова, оценив сложенные в гостиной свертки, которые перекочевали сюда из багажника моей «Победы».

– Твой внук решил, что не обойдется без всех своих пижамок, – буркнул Филипп Петрович.

– Ну, не всем же нравится сверкать голым торсом на людях, – огрызнулся я и пояснил, – Тут в основном продукты. Фома решил, что нам пригодится еда.

– И тебя не обыскали на въезде? – удивилась бабушка. – Обычно все продукты изымают.

– Почему? – шокировано уточнил я.

– Так положено, – мужчина уже совсем иначе посмотрел на мои вещи. – Император распределяет продукты между гостями и сам решает, кому и сколько выдать. Но основные приемы пищи проходят в его резиденции. Также он позволяет охотиться на дичь, но без использования силы.

– А как он это контролирует? – поинтересовался я.

– В лесу стоят маячки, которые улавливают всплески силы. И если кто-то решит использовать огонь или воздух, то охрана императора будет тут же уведомлена об этом. Нарушителя накажут.

– И кто из аристократов в наше время пользуется оружием? – недовольно протянул я.

– Действительно, – хмыкнул начальник охранки. – И зачем это я тренировался в метании ножей и стрельбе из ружья? Наверно, потому, что такие умения никогда не будут лишними. Странно, что ты не озаботился такими мелочами.

– Мой папаша не посчитал нужным со мной заниматься, – легко парировал я и обратился к Питерскому, – Хорошо, что ты собрал продукты.

– Удивительно, что машину не стали досматривать, – хохотнула Софья Яковлевна. – Представляю, как удивился бы дружинник… И почему он не заглянул в багажник?

– Понятия не имею, – честно признался я.

– Он поклонился тебе с уважением, – вспомнила Виноградова. – Мне тогда это показалось неважным, но может дело в том, что ты «тот самый Чехов»?

– А наказать за провоз провианта могут? – озаботился я и заметил, что Виноградова стала чуть прозрачнее.

Софья Яковлевна легко бросила ей нить силы, и призрачная дама тотчас налилась красками. Видимо, от помощи княгини она не решилась отказаться.

– Раз пропустили, то никаких претензий к тебе не будет, – ответил за бабушку отец. – Это я тебе как начальник охранки говорю.

Князь восхищенно цокнул языком, вытащив из одного из пакетов копченый окорок.

– Какая красота, – протянул он, рассматривая снедь.

– Сам выбирал, – подал голос довольный донельзя Фома.

– Не зря Павел тебя хвалит, – неожиданно тепло улыбнулся ему Филипп Петрович. – Только в следующий визит будь осторожен. Машину могут обыскать и изъять все запрещенное.

– Ну, надеюсь, что вам хватит того, что я заготовил? – с надеждой спросил Питерский.

Княгиня распорядилась, и ее миньоны потащили продукты на кухню. Сама же она внимательно осматривала каждый пакет, который проносился мимо.

– Здесь хватит, чтобы приглашать на ужины наших союзников, – сообщила она не оборачиваясь. – И до чего же это хорошо. Я приготовилась вновь голодать. В прошлый наш приезд Петенька ловил для меня кроликов. Но я требовала их отпускать. Они были слишком хорошенькими.

– Не думал, что ты такая чувствительная, – отметил князь.

– Ты не все обо мне знаешь, дорогой, – ответила бабушка. – Не все закаты солнц ты наблюдал.

Женщина подошла к Виноградовой и жестом предложила ей сесть.

– Я вам очень рада, – начала бабушка. – В этом месте мы можем призывать миньонов. Но это сразу же улавливают маячки. За пределами дома мы не имеем права использовать тотемы без особой необходимости. Император может дать разрешение, но оно должно быть оправдано.

– А как же привязанные к предметам духи? – спросила Любовь Федоровна, которая, кажется, только сейчас заметила, что других свободных призраков в комнате нет.

– Любые проклятые, как любят говорить в народе, предметы тут неактивны.

– Так вот почему Ярослав не вышел, – догадался я.

– Это твой призрак, который в прошлый визит крутился около машины? – невинно уточнила Софья Яковлевна.

– Неприятный тип, – фыркнула Виноградова.

– Выглядит он как-то мрачно, – не стала с ней спорить княгиня. – И тут он нам помочь не сможет. Но вы, Любовь Федоровна, не привязаны к предметам. И потому совершенно свободны перемещаться в резиденции.

– Только рядом с Фомой, – напомнила призрачная дама.

– Помощников и слуг сюда пускают с завидной регулярностью. Так что вы сможете приезжать к нам совершенно свободно и быть нашими глазами и ушами там, где это можно. Ко всему прочему, Павел рассказал нам про слухи.

– Слухи работают там, где есть духи, – отметила соседка.

– А здесь их нет? – насторожилась Софья Яковлевна.

Виноградова прикрыла веки, и ее лицо заострилось. Волосы взметнулись, под глазами появились темные круги, а рана на лбу стала заметнее. Но спустя несколько мгновений женщина приняла свой обычный вид. Поправила локон волос и неуверенно улыбнулась.

– Земля освящена. Вероятно, здесь поработали жрецы. Но все же здесь есть призраки. Хоть и немного. Я могу запустить слух прямо сейчас. Только скажите, какой нужен.

Мне показалось, что князь не мог отвести от моего бухгалтера зачарованного взгляда. Я не смог удержаться и толкнул его в бок. Мужчина покосился на меня и поджал губы.

– Я никогда не видел таких духов, – едва слышно пояснил он. – К тому же, это ж легендарная особа.

Мне было ужасно неловко обсуждать подобное, и я лишь кивнул.

Меж тем бабушка мягко пояснила Виноградовой, что нам нужно.

– Необходимо настроить гостей на лояльность к Чеховым. Сами понимаете, что людей с нашим даром не очень-то любят. А то, что Павел защищает простолюдинов, не добавляет нам очков.

– Вот такой он у нас – добрый некромант, – усмехнулась призрачная дама. – Учитывая, что в столице уже давно ходят слухи о том, что он надежный человек, можно легко создать слух, что с ним не стоит ссориться. Надо ли добавлять немного опасений?

В этот момент бухгалтер отчего-то посмотрела на князя, и тот покачал головой:

– Нас и так побаиваются. Не думаю, что будет уместно усиливать это ощущение. А вот вселить в людей уверенность, что мы сильные и способны за себя постоять – было бы не лишним.

– Но это ведь правда, – легкая улыбка осветила лицо моей соседки, сделав его почти живым. – Так что мне будет несложно усилить мнение людей.

– Буду вам обязан, – заявил старший Чехов и занял кресло рядом с диванчиком, на котором устроились женщины.

– Это ведь все ради семьи, – зарделась Любовь Федоровна. – А я себя считаю ее частью. Слух я пущу, и потом укреплю его с новым приездом. Будет дополнительный повод приехать к вам снова.

– Вам не нужен повод, – уверила ее княгиня. – Мы всегда вам рады. В конце концов, не так часто встретишь духа, подобного вам.

Виноградова обхватила себя руками в защитном жесте и опустила голову. Волосы заслонили ее лицо, рыжеватой завесой. Мне вдруг стало неуютно от того, какой беззащитной казалась моя соседка.

– Вы ничего не должны делать, если это слишком тяжело, – удивил меня Филипп Петрович. Он даже подался вперед, внимательно следя за духом.

– Это легко, – ответила женщина и рассеянно откинула волосы назад.

Ее глаза отбросили зеленоватые блики, но спустя мгновение погасли, становясь обычными. Я даже подумал, не показалось ли мне это.

– Я сделала то, что требовалось.

Софья Яковлевна удивленно вскинула брови:

– Уже?

– У меня было много времени на тренировки, – скромно потупилась Любовь Федоровна, чего раньше никогда не делала. – Я взяла на себя смелость и добавила в этот слух немного от себя. Люди захотят вашего одобрения. Кто-то больше или меньше, зависит от внушаемости человека. И со временем влияние слухов станет увеличиваться.

– А купол воздушников над территорией не помешает? – уточнил я.

– Призраков здесь очень мало, – медленно проговорила Виноградова. – И купол как ни странно играет только на пользу. Он как раз поможет слухам не рассеиваться и не уходить вдаль. Духам обычно бывает смертельно скучно…

Начальник охранки хмыкнул, оценив шутку гостьи.

– … и они тоскуют по новостям, – продолжила женщина. – Потому духи станут повторять свежий слух раз за разом.

– То есть купол нам даже на руку, – заключила княгиня.

– Это ли не прекрасно, – довольно протянул Филипп Петрович и потер ладони.

Виноградова многозначительно усмехнулась и взглянула на меня. Но я и так уже понял, что она намекает на то, что я часто говорю эту же фразу.

– Как насчет обеда? – неожиданно предложил Фома и осекся, когда на него взглянули все присутствующие. – Я могу приготовить…

– А давайте сделаем это вместе, – заявила княгиня и решительно встала на ноги. – Хочется немного отвлечься. И я не откажусь научиться чему-то новому.

– Я прикупил утречком свежих перепелок, – с готовностью сообщил Питерский.

– Жаль, что нет чеснока и сметаны, – сокрушенно отметила Чехова.

– Отчего же нет? – удивился мой помощник. – Я взял крынку сметаны и связку молодого чеснока.

– Ты просто чудо, – умилилась княгиня и подхватила Фому под локоть. – Идем на кухню, и я поделюсь с тобой любимым рецептом моего покойного супруга. Он всегда был в восторге, когда я забывала о своем титуле и готовила ему сама.

– Ежели сам князь любил вашу стряпню, то вы наверняка очень хороши в этом, – благоговейно ответил ей парень.

– Понимаю, отчего Павел решил принять тебя на службу, – услышал я перед тем, как пара скрылась на кухне.

Я обернулся и заметил, как Филипп Петрович подсел ближе к моему бухгалтеру и принялся расспрашивать ее о природе слухов и как ей удалось усилить эту способность. Все же он навсегда останется следователем, который умеет добывать любую информацию. Поняв, что никто тут без меня скучать не будет, я вышел во двор.

Если забыть о том, что приглашение сюда было приказом, то тут было здорово. Чистый воздух, пение птиц и шорох листвы настраивали на лирический лад. Буйная зелень радовала глаз. Я подошел к дороге, у которой остановилась «Победа» и провел рукой по теплому металлу капота.

– Хорошая машина, – послышалось со стороны въезда, и я обернулся.