Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 240 (всего у книги 339 страниц)

Он слушал молча, глядя в чашку, а потом чуть улыбнулся. Впервые с того момента, как вошёл.

– Вы правы. Как всегда. Спасибо, – негромко сказал он. – Это много значит. Больше, чем вы думаете.

– Только не затягивайте, – усмехнулся я. – Если уж решились – действуйте. Она сильная, да. Но и сильным людям иногда нужно быть чьей-то опорой. И знать, что их тоже выбрали. Не из расчёта, а сердцем.

Он поставил чашку на стол, поднялся. Я тоже стал на ноги.

– Когда всё закончится, и если она скажет «да»… вы будете свидетелем?

Я улыбнулся.

– Сочту за честь. Только не забудьте предупредить меня заранее. Я приготовлю для вас особый подарок. Говорят, нынче в цене ковры.

Он тихо засмеялся, кивнул ещё раз, крепко пожал мне руку и вышел из кабинета, оставив после себя тонкий шлейф парфюма. А я сел обратно и, впервые за утро, отложил бумаги в сторону. Потому что в воздухе осталась тёплая тишина. Та самая, из которой, наверное, и складывается то, что потом называют семейным счастьем.

Глава 22. Вести с полей

Некоторое время я молча сидел в кресле, допивая чай и глядя в окно. За ним неспешно текло летнее утро. Затем покосился на лежавший на краю стола лист с пометками по делу Кочергина.

После встречи с помещиком я вдруг четко понял: проиграть это дело было нельзя. А значит, нужно было разработать план по решению вопроса. И сделать все надо было так, чтобы агрохолдинг больше никогда не вернулся в эти земли.

– Павел Филиппович.

Голос Нечаевой вырвал меня из раздумий. Я отвел взгляд от листа бумаги, и посмотрел на стоявшую в дверном проеме девушку.

– О чем задумались? – уточнила секретарь, заметив, что я обратил на нее внимание.

– О том, что неправильно это, когда мастера-природника, который любит землю, хотят согнать с места. А он вложил в эту самую землю всего себя. К тому же его работников собираются разогнать без выходного пособия.

– Вы о деле Кочергина? – уточнила Арина Родионовна.

– О нем самом, – я кивнул. – Мы побывали у него с Фомой. Очень порядочный человек. Любит землю, ценит простых людей, умеет трудиться.

– Чем я могу помочь? – тут же деловито осведомилась Нечаева.

– Найди всю информацию про этот холдинг. Что за организация, и кто входит в совет управления. И назначь встречу с главным приказчиком на ближайшее время, которое будет доступно.

Девушка кивнула и вышла за дверь. Я же откинулся на спинку кресла, вынул из подставки ручку, и задумчиво повертел ее в пальцах.

Компания действовала слишком нагло. Штрафы, проверки, а потом явление спасителя с договором, который нельзя подписывать. Но приходится. Наверняка были те, кто отказывался. И поплатились за это.

Схема, которую они использовали против Кочергина, была отработанной на других крупных имениях.

Размышления прервал зазвонивший в кармане телефон. Я взглянул на экран. Номер был незнаком. Нажал на кнопку приема вызова:

– У аппарата.

– Павел Филиппович, хотел бы поблагодарить вас за то, что помогли моей дочери, – послышался в динамике незнакомый мужской голос.

– С кем имею честь вести беседу? – уточнил я.

– Простите, где мои манеры. Меня зовут Виталий Тимофеевич Миронов.

– Миронов, – пробормотал я вспоминая.

– Я отец Киры. Несносная девчонка все-таки проболталась, что обращалась к вам за помощью в решении дела с доходным домом, где она снимала квартиру.

– Это было несложно, – усмехнулся я, вспомнив растерянную девушку, которая пришла ко мне на прием в первые дни практики. – И даже не потребовало особых знаний в праве. Надеюсь, приказчица того доходного дома больше не досаждает Кире Витальевне?

– Нет, что вы, – ответил Виталий Тимофеевич. – После вашего представления она стала как шелковая.

– Это хорошо, – довольно произнес я.

– Я прибыл в Петроград по делам, и, пользуясь случаем, хотел бы лично выразить вам благодарность за помощь моей дочери. Вы не против отобедать где-нибудь?

Я взглянул на часы. Стрелки приближались к полудню:

– А на какое время…

– Время выбираете вы, Павел Филиппович, – перебил меня мастер Миронов. – Я понимаю, вы человек занятой.

– Тогда давайте встретимся через час, – решил я. – И так как я выбрал время, вам назначать место.

Мужчина усмехнулся, поняв мою отсылку к дуэльному кодексу:

– Давайте в ресторане «Арсенал»? – предложил он.

– Хорошо, – согласился я, и, попрощавшись с Виталием, завершил вызов.

В кабинет вошла Арина Родионовна. В руках девушка держала несколько листов:

– Вот, – секретарь прошла к столу и положила передо мной бумаги. – Все, что удалось найти.

– Спасибо. Можете пересказать коротко?

Арина Родионовна присела в кресло и охотно заговорила:

– Холдинг зарегистрирован под названием «Содружество Земледельцев». Основан в самом начале Смуты. В состав входит несколько крупных землевладельцев и крупные землевладельческие объединения. Плюс имеет свободные акции, которые продаются на Петроградской бирже. Последние несколько лет акции растут в цене. Контора зарегистрирована здесь, в Петрограде, но имеет крупные агрохутора почти во всех княжествах. Активно скупают земли у разорившихся помещиков, причем готовы платить дороже, чем земля бы ушла с торгов. Компания активно автоматизирует рабочие процессы, разрабатывает и внедряет новые способы, повышающие урожайность. Основные виды деятельности – это выращивание крупного рогатого скота, производство мяса, мясных и молочных продуктов, выращивание овощей, фруктов и зерновых. Годовой оборот более ста тысяч рублей в год.

Я смотрел на неё с благодарностью. Девушка перечисляла все четко и по делу.

– Спасибо, Арина Родионовна. Уж не знаю, как вам удалось так быстро собрать информацию…

– Пришлось звонить отцу. У него свои источники, – улыбнулась девушка, но через секунду, лицо ее помрачнело. – Вам попался серьезный противник, Павел Филиппович. Это единственная крупная компания в Империи. Папенька уверен, что за этими компаниями-учредителями, стоят чиновники. А может быть, и члены Сената или Государственной Думы.

– Тем интереснее будет дело, – напряженно улыбнулся я. – Быть может, я наконец буду вынужден использовать последнее средство некроманта.

– Вы про свое обаяние? – мягко уточнила девушка.

– Конечно, про него, – рассеянно согласился я.

– Призраки нашептывают Яблоковой, что вы пообещали Дмитрию Васильевичу подарить ковер, – хитро прищурилась Арина Родионовна.

– Козырев?

– Борис Николаевич, – усмехнулась девушка. – Сдается мне, что он хочет стать любимым призраком в доме.

– Ему просто нравится подначивать Василия.

– Предполагаю, что князь Шуйский, наконец, решился сделать предложение мастеру Беловой? – спросила Нечаева.

– От вас ничего не скроешь, – я пожал плечами.

– Неужели он ждал вашего одобрения?

– Несмотря на то что Дмитрий стал князем, он не приобрел в высоком обществе друзей. Ему просто нужна поддержка.

– Не только, – загадочно заявила девушка. – Быть может, он не понимает очевидного, но даже несмотря на свое происхождение, он все же стал князем, наследником великой фамилии и родственником императора.

– К чему вы ведете?

– Он стал завидным женихом. Я не удивлюсь, если его попытаются скомпрометировать и вынудить вступить в договорной брак.

– Вряд ли такое можно провернуть с Шуйским. Он все же князь.

– Павел Филиппович, вы ведь не думаете, что не найдутся желающие помешать его браку с Беловой? Даже учитывая, что она получит титул за заслуги перед отечеством? – девушка вздохнула и продолжила, – Ему стоило сделать это пару недель назад. Тайно обвенчаться и объявить об этом на торжестве, где Алиса официально получила бы отчество своего отца.

– Вероятно, он сможет решить этот вопрос с самой Алисой, – предположил я.

– Она умная. И думаю, что сумеет организовать все как надо. А вам надо позаботиться о деле, за которое вы взялись.

Арина Родионовна подбадривающе улыбнулась, словно говоря, что не сомневается в моих силах. А потом покинула кабинет. А следом из помещения вышел и я. Пора готовиться к встрече с Мироновым.

Я поднялся на второй этаж, вошел в комнату, снял домашний пиджак и вынул из шкафа строгий, серого цвета с чёрным воротником. К нему после долгих раздумий выбрал темно-синий галстук с едва различимыми полосками. Застегнул на белых манжетах рубашки подаренные бабушкой запонки.

– Красивый какой, – раздался за спиной голос Яблоковой, которая по старой привычке зашла ко мне без стука. – Прямо хоть сейчас на прием к генерал-губернатору. Или самому Великому Князю.

– Нет, звонил Миронов, – отозвался я. – Хочет встретиться лично, чтобы поблагодарить за помощь его дочери.

– Вот оно что, – пробормотала Людмила Федоровна. – Миронов, Миронов…

– Я помогал его дочери, Кире, решить вопрос с управляющей доходного дома, – ответил я, застегивая на запястье хронометр. – Она вроде бы студентка, училась на лекаря. Или только поступала…

– Нужное дело, заводить социальные связи, – отметила Яблокова. – А ну-ка обернись.

Я послушно повернулся, и Людмила Федоровна придирчиво меня осмотрела. Затем покачала головой, подошла ко мне, перевязала узел галстука и поправила манжеты:

– Вот теперь отлично, – вынесла она заключение.

– Спасибо, – поблагодарил я ее. – С радостью бы поболтал с вами еще…

– Иди уже, – махнула рукой соседка. И я вышел из комнаты. Спустился на первый этаж, вышел на крыльцо, пересек двор и вышел из арки. И через мгновение, передо мной затормозила машина, за рулем которой сидел Гришаня:

– Доброго денечка, мастер, – высунувшись в окно, поприветствовал он меня. – Едем куда?

– В «Арсенал», – ответил я, открыл дверь и сел на переднее сиденье. Гришаня вывернул руль, и машина выехала на дорогу.

* * *

Ресторан с говорящим названием располагался на месте старого арсенала. Рядом тянулись старые казармы Первого кавалерийского и Михайловского полков. Он стоял у самой воды на Офицерской набережной.

К указанному адресу мы прибыли за десять минут до назначенного времени.

– Я вас на парковке подожду, мастер, – произнес Гриша, высаживая меня у входа в здание.

Я кивнул:

– Спасибо.

Вышел из машины и подошел ко входу. Улыбающийся швейцар открыл передо мной дверь, за что получил мелкую купюру, и я вошел в холл, где меня встретил распорядитель:

– Мастер Чехов, прошу за мной. Виталий Тимофеевич уже ждет вас.

Он направился вглубь зала. Я последовал за ним.

Мастер Миронов заказал стол на пристани, оборудованной под летнюю веранду кафе. С деревянной площадки открывался прекрасный вид на набережную, огороженную. от реки толстыми, выкрашенными в черный цвет цепями, и остров, на котором виднелась крепость Петра и Павла. Распорядитель подвел меня к нужному столу, за которым меня уже ожидал высокий мужчина с крепкими руками и прямой спиной. Его взгляд был направлен на крепостные стены, будто в них всё ещё жила память о выправке и долге. Но едва я подошел, мужчина встал и протянул ладонь для приветствия:

– Добрый день, Павел Филиппович.

– Виталий Тимофеевич, – я ответил на рукопожатие

Он сдал мои пальцы крепко, но сдержанно. Мы обменялись короткими кивками, сели.

– Благодарю, что согласились на встречу, – начал Миронов.

Я кивнул. Уточнил:

– С Кирой всё в порядке?

– В полном. Поступила на учебу, с сентября начнет постигать лекарскую науку. Стала увереннее. Думаю, благодаря той истории, когда вы показали, как нужно поступать в ситуациях, в которых тебя притесняют. Ну и еще целыми днями рассказывает про молодого адвоката из Петрограда.

Мы сделали заказ подошедшему официанту.

– Кира не сразу призналась, – сказал Виталий, когда официант записал все в блокнот и удалился. – Вернее, случайно проболталась, что ей пришлось обращаться за помощью. Уж не знаю, почему она решилась пойти к адвокату, а не попросила о помощи меня.

– Видимо, беспокоилась, что ваши методы окажутся слишком… радикальными, – ответил я, начиная понимать, почему Кира пришла к адвокату, а не обратилась к отцу.

Мужчина улыбнулся:

– Я вырос в военном городке, среди офицеров во времена, когда Смуты еще не было на горизонте. А при Демидовых проявление слабости считалось пятном на чести. Своей и семейной. А уж в Смуту такие вопросы решались просто.

– Времена меняются, – ответил я. – Сейчас такое уже может подвести вас под уголовное преследование.

– И за это спасибо, Павел Филиппович, – после недолгой паузы произнес Миронов. – Потому что я привык решать вопросы по-старому. И кто знает, чем бы могла закончиться эта история, если бы я в нее вмешался.

– Хорошее место вы выбрали для встречи, – произнес я, чтобы сменить тему для разговора.

– Здесь светло, – ответил Миронов. – Тихо, уютно. Раньше неподалеку стояла наша часть. Поэтому я люблю это место скорее по привычке. Ну и ностальгия по временам, когда мы, молодые курсанты, тайком уходили по вечерам в увольнительную в город. Посещали закусочные, общались с девушками, гуляли до утра, опасаясь попасться на глаза патрулям. А потом торопились обратно в казарму, чтобы успеть на утреннее построение. Эх, молодость…

Он вздохнул, словно бы заново переживая эти события, и продолжил:

– Ну и владелец этого заведения – мой давний приятель. Идея открыть ресторан на месте старого арсенала принадлежала ему.

– Тоже бывший военный? – поинтересовался я, и Миронов кивнул:

– Раньше был моим командиром. А теперь я поставляю ему продукцию для его ресторана. А по выходным мы иногда собираемся в моем поместье, чтобы обсудить новости, выпить вина и прокатиться на лошадях.

Я аж рот открыл от удивления. За множеством событий последних месяцев, из головы совсем успело вылететь, что Кира говорила, кто ее отец. Помещик и землевладелец. И я мысленно поблагодарил Искупителя и Фортуну за то, что согласился на эту встречу, а не сослался на дела.

– Поместье? – беспечно уточнил я, и Виталий кивнул:

– Я занимаюсь разведением скота и переработкой мяса для лавок и ресторанов Империи. И без ложной скромности могу сказать, что мое клеймо служит знаком качества продукции уже более десяти лет.

– У вас свой агрохутор? – уточнил я.

– Да, рядом с поместьем. Я сам большой любитель работать в полях, за что меня уважают работники. Хутор небольшой, в пару десятков домов, хлевом да перерабатывающим цехом. Так что Павел Филиппович, я часами могу рассуждать про породы скота и особенности выращивания телят. А лошади…

– Скажите, а вы слышали про «Содружество Земледельцев»? – быстро уточнил я, понимая, что разговор уходит в другое русло.

При упоминании агрохолдинга, Миронов скривился, будто отведал лимон:

– Слышал ли я? Эти, с позволения сказать, «люди» вечно суют свой нос туда, куда не просят. Разоряют помещиков, скупают земли за бесценок, и на этих землях строят автоматизированные цеха, в которых скот кормится с конвейерных линий, а в корм добавляются всякие зелья для роста, чтобы пятимесячный теленок весил как годовалый. Никакого контроля со стороны лекарей. А уж земли, на которой они выращивают урожай, после их земледелия… Напичканная удобрениями, она плодородит два-три сезона, а затем превращается в сухой песчаник, хоть карьер копай. Они называют это технологическим прогрессом. Но это самое настоящее техноварварство, юноша. Бездушный подход к делу ради увеличения прибылей.

– Вам предлагали продать поместье? – уточнил я.

– Предлагали, – кивнул Миронов. – Но у меня есть много друзей среди «кадетов», которые пока еще имеют вес в Петрограде. Поэтому они от меня отстали. На время. Как вы говорите, «времена меняются», и скоро грубая сила перестанет запугивать промышленников и землевладельцев, которые прикрываются законом, но сами же при этом этот закон нарушают.

– Серьезные люди, наверное, стоят за всем этим, – заметил я.

– Вы даже не представляете насколько, Павел Филиппович. Все акционерные марионетки в совете – это просто отвод глаз. А истинные хозяева этой компании в министерствах. Потому у них так легко и выходит творить всякое.

Я только кивнул.

– А что вы так заинтересовались этой компанией? – уточнил Миронов.

– Получил дело от одного помещика, у которого хотят купить землю, – ответил я. – А тот не хочет уступать.

Миронов помрачнел:

– На его месте я бы согласился на предложение, мастер Чехов, – ответил он. – Потому что дальше цена будет только уменьшаться. А положение этого несчастного будет становится все хуже. Если у него нет надежного прикрытия среди государевых слуг или бывших военных. Это объединение начинает менять методы, подкупая лекарей. А те пишут фиктивные заключения о болезнях скота, организовывают земельные блокады и делают прочие дурные вещи, против которых «кадеты» уже не помогут.

– Я все же попытаюсь отстоять интересы своего клиента, – мягко улыбнулся я.

– Ну, если на этого трехглавого змея найдется управа, вам многие скажут спасибо, Павел Филиппович, – после недолгого молчания произнес Миронов. – И если вам нужна будет помощь – обращайтесь. Постараюсь помочь всем, чем смогу.

Он протянул мне ладонь, и я ответил на крепкое рукопожатие, скрепляя этот временный союз.

Глава 23. Кабинетные войны

Обед получился вкусным. И поэтому я ел, не торопясь.

– В этом ресторане подают превосходное мясо, – заметил Миронов, когда я подцепил вилкой кусочек жаркого.

– Знаю, мой помощник покупал для готовки, в том числе, и вашу продукцию, – усмехнулся я.

Помещик чуть склонил голову, уголки губ едва тронула улыбка.

– На моих хуторах все натуральное. В мясо не добавляют эликсиры для роста, хлеб настоящий. Молоко парное, а не порошковое. И работают люди, которые знают в этом толк, а не бездушные машины.

Он говорил просто. Как о чём-то, что само собой разумеется. Как человек, который навроде титана держит хозяйство на своих плечах и понимает, что, стоит расслабиться, всё разрушится. И я только кивнул в ответ, понимая, что в этом Миронов и Кочергин очень похожи.

– И за это нас пытаются выжить, – продолжил Миронов. – Мы простые помещики, отрицающие прогресс. Люди, которые стараются делать своё дело честно. И поэтому простые работяги мешают холдингам. Вы не подумайте, я не жалуюсь. У меня всё есть. Земля, которую я знаю, люди, которым я доверяю. Просто «Содружество» – это машина, которая уничтожает и перемалывает все.

Он посмотрел в сторону реки, задержал взгляд на воде. Некоторое время мы молчали. Только порывы ветра шевелили край тканевой скатерти. Подошедший официант убрал со стола пустую посуду и поставил перед нами чайник с отваром и пару чашек.

– Спасибо вам, Павел Филиппович, – произнес Миронов. – За то, что не дали Киру в обиду, а поступили по совести. Да и решили все быстро, не прибегая к суду и огласке. Не все адвокаты такие. Другой бы стал настаивать на процессе ради компенсации, тянуть время, чтобы вытянуть с клиентки побольше. Чтобы покрасоваться потом на потеху публике.

– Я просто делаю свою работу, – спокойно ответил я.

– Значит, ещё не всё пропало, – произнес Миронов.

Мы, не торопясь, допили чай. Немного молча постояли у перил. Помещик смотрел в сторону крепости, будто что-то обдумывал, а потом повернулся ко мне.

– И огромное вам спасибо за то, что хотите прижать это «Содружество», Павел Филиппович. Мало кто решился бы в одиночку выйти против этой корпорации.

Я усмехнулся:

– Не знаю пока, выйдет ли прижать.

– Даже попытаться – это уже большое дело, – возразил помещик.

По настоянию Миронова он оплатил счет, сославшись на то, что это меньшее, что мужчина может сделать в ответ за помощь его дочери. Мы покинули беседку, вышли из ресторана и обменялись рукопожатием. Миронов и неторопливым прогулочным шагом направился вдоль берега, а я пошел к парковке.

Гришаня, как и договаривались, ждал меня в машине. Он сидел, откинувшись на спинку водительского сиденья и выкрутив на всю громкость радиоприемника. Парень был так увлечен этим занятием, что не заметил, как я подошел. И лишь после того, как я постучал костяшками пальцев в окно, он обернулся, торопливо притушил музыку и открыл дверь изнутри.

– Ну как, мастер? – спросил он, когда я устроился на сиденье.

– Интересная вышла встреча, – ответил я. – И удачная. Миронов помещик, причем крупный. Так что вышло узнать много полезного.

– Говорят, у него хутор под Вележем, – ответил Гришаня. – Мясо своё поставляет. Клеймо с быком в венке.

– Значит, теперь ты у нас гастрономический эксперт? – усмехнулся я.

– Вкусная же еда, – заводя двигатель, просто ответил Гришаня. – И денег своих стоит. Я, знаете ли, в мясе разбираюсь.

Машина тронулась, и водитель уточнил:

– Так, а в чем полезной-то встреча была?

– Миронов много рассказал про «Содружество Земледельцев».

Водитель повернулся ко мне и удивленно поднял бровь:

– А на кой-оно вам?

– Потому что не так давно я взялся представлять интересы помещика Кочергина, который имеет спор с этим агрохолдингом, – ответил я, и Гришаня покачал головой:

– Серьезное дело. У них свои люди на государевой службе. Говорят, эти люди могут закрыть землю на карантин, просто потому, что ветер не в ту сторону дунул. А потом приходят с бумагой – мол, продай, пока еще хуже не стало.

– А еще у них наверняка есть целый штат юристов, – добавил я. – Которые делают все так, что прикопаться сложно. А обвинить компанию в попытке захвата земель и вовсе…

– И какой план, мастер? – деловито уточнил Гриша. – Можно, конечно, по старинке, намекнуть, забросив ночью бутылку с горючей смесью в окно офиса… Это могу сделать я, чтобы на вас тень не пала.

– А потом я буду защищать тебя в суде, чтобы ты не получил каторжный срок за поджог, – резонно возразил я. – Компании же быстро выплатят страховку, и может быть даже выйдет в плюс.

Гришаня усмехнулся и покачал головой:

– Крупные компании отжимают мелкие предприятия, вынуждая владельцев продавать их за копейки, но бандиты все одно «Сыны». Парадокс.

– Несправедливо выходит, – согласился я. – Хотя, с другой стороны, если бы у «Сынов» была такая поддержка…

– Тоже верно, – признал Гришаня. – Эх, уходит эпоха.

В салоне на несколько минут наступила тишина. А затем водитель уточнил:

– Что скажете, Павел Филиппович? Можно будет прижать это «Содружество»? У вас наверное и план имеется?

– Попробуем, – отозвался я. – Но нужно сделать всё правильно.

– Боитесь, что не выгорит? – лукаво уточнил водитель

– Не хочется, чтобы еще один хутор сгорел дотла, – ответил я, хотя в душе уже зрела решимость завершить это дело победой. Такие, как «Содружество» не должны чувствовать себя безнаказанным. Осталось только понять, как это устроить. И сначала я хотел поговорить с приказчиком компании. А дальше уже продумывать стратегию.

* * *

Машина высадила меня у крыльца. Я поблагодарил водителя, вышел из авто, поднялся по ступеням и вошел в приемную. Арина Родионовна сидела за своим столом и разговаривала с кем-то по телефону. Заметив меня, она попрощалась с собеседником и положила трубку.

– Не могли бы вы назначить мне встречу с представителем «Содружества»? – уточнил я.

Девушка кивнула, вынула из стола толстый цветастый справочник и принялась листать страницы. Я же прошел в свой кабинет, закрыл за собой дверь и сел в кресло.

Нечаева вошла в помещение спустя несколько минут. Остановилась у входа и произнесла.

– Приказчик Семён Игнатьевич ждёт вас сегодня, в половине четвертого.

Я кивнул.

– Отлично.

Взглянул на часы. До назначенного времени оставался час.

– Спасибо. И как вам только удалось договориться?

– Мало кто может мне отказать, когда я вежливо о чем-то прошу, – усмехнулась помощница.

Я с неохотой встал с кресла и поправил манжеты рубашки.

– Придется выехать прямо сейчас.

– Я уже позвонила вашему новому водителю. Он не успел далеко отъехать. Если не возражаете, то могу сопроводить вас, – предложила Арина Родионовна, но я покачал головой:

– Не стоит. Я не знаю, чем может обернуться этот разговор. Но точно не хочу, чтобы люди, представляющие интересы подобной организации, знали о моих слабостях.

– Вы обо мне? – девушка взяла меня за руку.

– Надеюсь, вас это не обижает, но мне будет спокойнее, если вы окажетесь не втянутой в эту историю. К тому же, не хотелось бы, чтобы у вашего папеньки возникли проблемы.

– Вряд ли кто-то решиться ссориться с отцом, – нахмурилась Нечаева, но все же призналась, – Но возможно все.

Затем она приподнялась на носочки и едва слышно прошептала мне в губы:

– У вас все получится.

На ладони девушки замерцали искорки. По коже прокатилась приятные покалывания, и в душе стало спокойно.

– Спасибо, – ответил я, мягко коснулся губами ее щеки и покинул кабинет.

Такси уже стояло во дворе. И едва я вышел на крыльцо, из окна высунулся улыбающийся Гришаня:

– Я парням позвонил, мастер, – произнес он. – Они уже выдвинулись.

Я спустился по ступеням и сел на переднее сиденье. Уточнил:

– Зачем?

Водитель удивленно взглянул на меня:

– Ну как зачем? Мне позвонил ваш секретарь, сказал, что вы едете разговаривать с «Содружеством». А что мы там вдвоем наговорим? Вот я и позвонил Плуту, чтобы он выделил бригаду. Чтобы видно было, что за вами стоят Сыны.

– Мы будем просто говорить, – ответил я. – Вернее – я. Это стандартная процедура перед тем, как подавать заявление в суд. Встреча назначена в их офисе через час.

Я замер, только сейчас осознавая то, что услышал от Гришани. И переспросил:

– То есть, Плут направил «Сынов» для поддержки?

– Будут ждать нас у офиса, – подтвердил парень. – Компания хороших ребят никогда лишней не будет. Верно я думаю?

Я только покачал головой, тщательно скрывая улыбку. И попросил:

– Поехали, а то на встречу опоздаем.

Гришаня пожал плечами и завел двигатель. И авто выкатилось со двора.

* * *

Офис «Содружества» располагался в отдельном трехэтажном здании на Деловой стороне. Рядом стояли высокие башни сетевых гигантов и крупных промышленников.

Гришаня остановился неподалеку от здания, заглушил двигатель и повернулся ко мне:

– Вроде здесь, мастер.

Он указал на нужное строение и продолжил:– Выглядит как музей высокомерия.

– А ты в душе поэт, – усмехнулся я. – Подожди меня в машине.

Водитель нехотя кивнул, но все же выдал:

– Я зря что ли каждый день надеваю костюм, вашество? Или вы беспокоитесь, что я там кого-нибудь укушу?

– Тебе надо пообщаться с Евсеевым, – усмехнулся я. – Он тоже однажды укусил жандарма.

– Да ну! Неужто это ваш дворник был тем, про кого в Петрограде анекдоты складывают?

Я улыбнулся, вышел из машины и огляделся. А затем направился к дверям здания. И со всех сторон ко мне потянулись призраки. Впрочем, это уже не удивляло.

Непривычным было то, что за моей спиной начали возникать люди в неброской одежде и тяжелых ботинках. Лица этих провожатых были скрыты капюшонами. Они появлялись словно из ниоткуда, и шли на некотором расстоянии позади меня. Молча, не переговариваясь. Будто бы эта манифестация вышла спонтанной. Но это сработало. Потому что дружина «Содружества», которая заметила этот маневр, начала стягиваться к воротам.

Я остановился, обернулся. За моей спиной стоял десяток человек. Заметив, что я обратил на них внимание, один из них вышел вперед и кивнул. Я покачал головой в ответ. Парень пожал плечами и подал едва заметный знак, «Сыны» сделали несколько шагов и словно растворились в пустом дворе. Я же подошел к воротам:

– Меня зовут Павел Филиппович Чехов, я представляю интересы помещика Кочергина, – начал я, вынимая из кармана удостоверение.

– А эти ребятки с вами приехали, Павел Филиппович? – уточнил один из дружинников.

– Какие ребятки? – я старался притвориться удивленным. – В Петрограде нет комендантского часа. Каждый житель империи может прогуливаться где пожелает.

Дружинники переглянулись, и открыли ворота.

– Семен Игнатьевич уже ждет вас, – произнес самый старший из них. – Вас проводят, мастер адвокат.

Я улыбнулся:

– Спасибо.

Один из дружинников направился к зданию. Я последовал за ним, отметив, что «Содружество» имеет достаточно сильные позиции, раз может позволить себе частную дружину. Потому что черной форме бойцов красовался незнакомый мне герб.

Сопровождающий поднялся по ступеням, открыл дверь и вошел в здание. Мы оказались в прохладном помещении с мраморным полом и высоким потолком. На месте распорядителя сидела женщина лет двадцати. Заметив нас, она сразу же улыбнулась. Вышло это у нее почти естественно.

– Добрый день, Павел Филиппович. Вас уже ожидают, – произнесла она со взвешенной вежливостью.

Вслед за дружинником я поднялся по широкой лестнице на третий этаж. Боец остановился у самой дальней двери с табличкой «С. И. Викторов». Дружинник постучал и, дождавшись приглушенного «войдите», открыл передо мной дверь.

Кабинет приказчика оказался просторным, с панорамным окном и темной мебелью из натурального дерева. А на столе стояла шахматная доска с разыгрываемой партией. У окна, спиной ко мне, скрестив руки за поясницей, стоял мужчина в тёмном костюме с красным галстуком. Он обернулся, не спеша, будто знал, кто перед ним. И мне не понравился его взгляд. В нем скользнуло что-то звериное.

– Павел Филиппович, – приветствовал он меня мягко, но без теплоты. – Прошу, проходите.

Мужчина указал на свободное кресло у стола. Я прошел в кабинет, приблизился к хозяину, пожал протянутую руку. Ладонь была сухой и твердой.

– Надеюсь, встреча будет полезной для обеих сторон. Я представляю интересы Кочергина. И хотел бы попытаться уладить вопрос без лишнего шума.

– Это разумно, – признал Семён Игнатьевич. – Кстати, я оценил вашу манифестацию. Решили начать разговор с демонстрации силы? Недурно.

– О чем вы? – уточнил я.

– О процессии из «Сынов», которые приехали для массовки, – ответил мужчина. – Это было лишнее. Поверьте, я уже в курсе, что вы иногда сотрудничаете с Гордеем Михайловичем. Который еще недавно был Плутом.

Я улыбнулся:

– Думаете, мне нужна была защита этой организации? Уверяю вас, мне вполне хватает поддержки, которую дает мой цвет силы. Знаете ли, что мертвых в городе в разы больше чем живых?

– Догадываюсь, – ответил приказчик. – Я неглупый человек, Павел Филиппович. И поэтому занимаю свой пост. Именно за это меня и ценит руководство. Когда мы обратились к Кочергину, я знал, что обращение к вам это вопрос времени. Поэтому я собрал о вас некоторую информацию. О том, что вы сотрудничаете с «Сынами», что дружите с кустодиями. А сами вы любите… нестандартные методы. И это вызывает уважение, мастер Чехов. Правда. Но увы, в отличие от того недотепы, который по недоразумению возглавлял порт, я не так глуп. И ваш фокус с призраками не сработает. У нас есть целый штат шаманов, Павел Филиппович.

– Неужели? – я сделал вид, что удивлен.

– Мы работаем по всей империи и давно уже сотрудничаем с шаманами. Раньше, чем официально был сформирован особый отдел в жандармерии Петрограда. И если на землях Кочергина вдруг появятся призраки, это только сбавит цену за участок. А после покупки эти призраки будут развоплощены. К слову, то что ваш отец командует императорскими полками тоже идет нам только в плюс.