Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 339 страниц)

Временное перемирие

Зимин с интересом осмотрел лежавшее на полу тело, а затем достал из кармана телефон:

– Придется звонить в прозекторскую, Павел Филиппович, – произнес гость, листая список контактов. – Надеюсь, вы не собирались похоронить этого бедолагу на городской свалке?

Он нажал на вызов, приложил трубку к уху, и с интересом посмотрел на меня, ожидая ответа.

– Если бы я хотел так поступить, то не стал звонить вам, – буркнул я, и кустодий кивнул, видимо, довольный ответом:

– Алло! День добрый. Зимин на связи. Нужна машина из прозекторской, одного бедолагу на вскрытие забрать. Что? Нет, когда я его нашел, бедолага уже был мертв… Когда это я заблуждался в таком? – он повысил голос и насупился с видом оскорбленной невинности. – Тот случай не считается… и этот тоже… Ой все, – он недовольно покосился на меня, а потом продиктовал адрес и добавил, – Все, ждем.

Кустодий завершил вызов и деловито произнес:

– Ну вот. Приедут через десять минут. И избавят ваш офис от мертвеца. Даже ковер вам на память оставят.

– Спасибо, но, пожалуй, я его все же выброшу, – поспешно ответил я.

Кустодий равнодушно пожал плечами:

– Ну, как знаете, Павел Филиппович. Может у вас принято хранить ковры, на которые коты в туалет ходят.

В это время питомцы Евсеева как раз пытались подойти к свертку, но стоило Стусу к ним повернуться, как оба замерли.

– У вас соседи поселились? – кустодий искренне улыбнулся, став особенно жутким.

Однако животные его не испугались, а один так и вовсе потерся о ногу гостя.

– Мурчащая колбаса, – одобрительно проворчал крепыш и погладил кота по спине. – Украсть тебя что ли? Утащить к себе в логово?

Пушистый не ответил и убежал куда-то по своим кошачьим делам.

Черная машина с красной полосой прибыла через десять минут. Въехала в арку, остановилась у крыльца. Боковая дверь открылась, и из салона выбрались двое хмурых людей в белых рясах лекарского отделения Синода. Только на рукавах гостей вместо кадуцея, знака лекарей, красовалась буква «К». Из чего я сделал вывод, что у кустодиев имеется своя прозекторская. А, возможно, даже не одна.

Самый высокий из гостей вошёл в приемную. Сухо поздоровался с Зиминым, кивнул мне и призвал тотема-элементаля. На полу появился небольшая воронка смерча, в котором вспыхнули красные огоньки глаз. Лекарь взмахнул рукой – и рядом с мертвецом появилось чудное крылатое существо, похожее на сову со змеиным хвостом, которое подхватило труп и вынесло его из офиса. Второй лекарь стоял у порога и курил, глядя на летящий над землёй труп, который направился в машину.

– Спасибо, – поблагодарил лекарей кустодий и обернулся ко мне. – Мастер Чехов, вы не желаете присутствовать на вскрытии?

Я взглянул на циферблат часов и покачал головой:

– К сожалению, у меня назначена встреча с мастером Ивановым.

– Жаль жандарма, – произнес Зимин. – Я слышал, его дело с серийным убийцей развалилось. А паренёк уже наверняка готовился к получению внеочередного звания. Так по какому поводу у вас встреча?

Последнюю фразу он произнес с заметным любопытством.

– Дело Ильи Литвинова.

Кустодий удивлённо поднял бровь:

– Это которого обвиняют в похищении и убийстве княжны Софьи Потемкиной?

– Именно, – подтвердил я.

– Нелегкое вы выбрали себе дело, Павел Филиппович, – покачал головой Зимин. – Жить парню осталось даже не считанные дни. Хорошо если протянет несколько часов. Заказчик постарается избавиться от исполнителя и на воле, и в застенках острога. Дело уже заведено, все улики указывают против вашего клиента. Даже если он вдруг умрет, убийство повесят на него. И закроют дело. Этот вариант решения вопроса устроит всех.

– Но не князя, – возразил я. – Тело Софьи до сих пор не нашли. Значит, она может быть жива.

Зимин усмехнулся:

– Павел Филиппович, такое ощущение, что вы живёте затворником и не в курсе светских новостей. Князь в семье уже давно ничего не решает. Всеми делами заправляет его жена, Тамара Николаевна Потемкина. А князь только устраивает попойки, да катается на охоту.

– Вот как? – удивился я.

– Именно. С радостью бы пообщался с вами ещё, но увы. Меня ждёт вскрытие этого любопытнейшего персонажа, – кустодий протянул мне ладонь. – До встречи, Павел Филиппович. Если вам нужна будет помощь…

– Вы будете первым, кому я позвоню, – ответил я, отвечая на рукопожатие.

Стас ухмыльнулся и вышел из офиса. Я же достал из кармана телефон. Зимин был прав. Илья Литвинов не жилец. В остроге до него доберутся те, кто устроил этот балаган с похищением, а на свободе с ним постарается свести счёты Потемкин.

Убитый горем отец должен поквитаться за дочь. Не знаю, почему князь не уничтожил дружинника сразу, но если Литвинов выйдет под домашний арест, его устранят. В этом у меня не было никаких сомнений.

Литвинов должен оставаться под стражей. И варианта было два: обратиться к кустодиям, которые переведут подозреваемого в отдельную камеру под усиленную охрану, или…

Я нашел в списке контактов нужный номер, взглянул на цифры, не решаясь нажать на кнопку вызова. Но все же пересилил себя.

В динамике послышались длинные гудки, а затем весёлый голос произнес:

– Добрый день, Павел Филиппович. Какими судьбами?

– Добрый день, мастер Рипер, – ответил я. – Не так давно вы сказали, что ваша организация задолжала мне услугу?

– Две, – поправил меня глава «Сынов». – Одна за то, что вы сумели вытащить из острога моего доброго товарища Плута, а вторая за по-настоящему царский подарок, который вы преподнесли.

– Тогда я хотел бы попросить вас о закрытии одной услуги, – произнес я.

– Конечно, мастер Чехов, – ответил Рипер, и веселье в голосе мигом пропало. – Когда вам будет удобно обсудить детали и назвать имя? Хочу вас предупредить, Павел Филиппович. Политическими фигурами мы не занимаемся. С такими просьбами вам лучше обратиться к социалистам-революционерам. А остальных, даже аристократов, можно обсудить.

– Нет, что вы, мастер Рипер, – поспешно возразил я. – Хотел бы попросить о том, чтобы ваши ребята взяли под защиту одного человека, который сейчас находится в остроге.

– А, это, – рассмеялся собеседник. – Признаться, я уже думал, что вы хотите отправить кого-то на знакомство с Мистером Хаосом. А здесь такой сущий пустяк. Кого нужно защитить?

– Илья Литвинов, – ответил я.

– Дружинник, кто обвиняют в убийстве княжны Потемкиной? – уточнил анархист.

– Он самый.

– Хорошо. Сделаем в лучшем виде, мастер Чехов. – заверил меня Рипер. – Можете не сомневаться.

– Я очень надеюсь, что это ненадолго, – пообещал я. – И скоро с моего подзащитного снимут обвинения.

– Павел Филиппович, за то, что вы помогли Плуту, его могут защищать хоть всю жизнь, – заверил меня Рипер, намекая, какую именно услугу он закроет этой моей просьбой.

– Спасибо, – поблагодарил я анархиста, скрепляя сделку.

– Ну, раз это все, тогда до свидания, мастер Чехов. Если у вас найдется свободное время, заглядывайте в наш бар «Сердце анархии». Уверяю, у нас очень весело.

– Постараюсь воспользоваться вашим приглашением, – уклончиво ответил я, и анархист завершил вызов.

Я убрал телефон в карман, и направился на второй этаж искать Фому. До встречи с Ивановым оставалось полчаса.

* * *

К отделению жандармерии мы прибыли за пять минут до оговоренного срока. И я очень надеялся, что Иванов сообщил дежурному про посетителя. Я вышел из машины, и Фома тут же предупредил:

– Вашество, я подальше припаркуюсь. Вы звоните, когда освободитесь.

– Хорошо, – согласился я и направился к крыльцу, когда во двор, сверкая проблесковыми маячками, въехал фургон жандармерии.

Он затормозил у крыльца, дверь открылась, и на асфальт спрыгнул один из жандармов. Скомандовал:

– Выгружаемся, господа хорошие. Теперь вы точно надолго поедете в Сибирь.

– Как скажешь, начальник, – послышался из фургона весёлый голос, который показался мне знакомым. А через секунду, наружу один за другим начали выпрыгивать люди. Запястья у всех прибывших были скованы наручниками. Парни были без знаков отличия, но закатанные рукава рубах у многих демонстрировали татуировки анархистов. Всего меченых гостей было около десяти.

Среди прибывших я заметил и Плута. Тот едва заметно кивнул мне и усмехнулся. Жандарм построил всех в шеренгу, и прибывшие бодро направились к дверям отделения.

Дверь открылась, и на крыльцо вышла Белова, которая тут же посторонилась, пропуская компанию. Заметив ее, один из анархистов улыбнулся, демонстрируя на удивление полный комплект зубов, и произнес:

– Мое почтение, барышня.

Алиса смерила его недовольным взглядом и хотела было что-то ответить, но анархиста грубо подтолкнули в спину:

– Шагай.

– Все, все, начальник, – поспешно согласился бандит и переступил через порог отделения. – Такую кралю не каждый день встретишь.

Я подошёл к крыльцу и поинтересовался:

– Нежданные гости?

– Ага, – ответила Алиса, провожая взглядом процессию. – Десять минут назад поступил сигнал, что «Сыны» разгромили один из баров «Черной Сотни». Причем впали в раж и не сбежали, когда прибыл патруль. Спокойно добивали оппонентов.

– Интересные дела, – согласился я. – Удобное выбрали время. Когда весь ваш отдел ныряет у старой мануфактуры.

– То-то и оно, что их десять, а дежурных трое, – вздохнула Белова. – Так что чувствую, допрос затянется.

– Такое бывает.

– Знаешь, Чехов, последнее время я все чаще жалею, что выбрала эту профессию. А если учесть, что на службе мне придется проторчать минимум десять лет… ладно, не будем о грустном. Ты то здесь какими судьбами?

– С начальством твоим переговорить приехал. Кстати, он у себя? – ответил я и Белова поморщилась:

– Где же ему ещё быть? Не на болоте же нырять. Надеюсь, после вашего разговора у Иванова не испортится настроение?

– То есть, сейчас оно хорошее? – уточнил я.

– Нет. Но может стать ещё хуже. В этом плане Иванов уникален. У него нет предела недовольству. Побойся Искупителя, Чехов. Тебя уже и так весь отдел ненавидит.

– Я постараюсь не расстроить вашего сатрапа, – пообещал я и потянул на себя дверь. – Ладно, мне пора.

– Да я с тобой сейчас пойду. Кто-то же должен допрашивать этих.

Я пропустил Алису в отделение и направился следом. В компании Беловой прошел через дежурного, попрощался с девушкой и свернул к кабинету Иванова. Подошёл к двери с нужной табличкой, трижды стукнул в створку. И дождавшись недовольного «Войдите», потянул на себя дверь.

Дмитрий сидел за столом. Перед ним лежала открытая папка, и жандарм задумчиво перебирал листы.

– Добрый день, мастер Иванов, – поприветствовал хозяина кабинета. – Мы договаривались сегодня встретиться.

Жандарм поднял голову, взглянул на меня и недовольно поджал губы:

– Да какой же он добрый, когда вы пришли в гости, Павел Филиппович? – начал парень. – В последнее время вы стали дурным вестником. Даже примета такая у жандармов есть: раз в отделение приехал княжич Чехов, жди беды.

– Так вот почему дежурный смотрел на меня так недовольно, – протянул я и задумчиво потёр ладонью подбородок.

– Ладно, мастер, зачем пожаловали? – перебил меня Дмитрий. – А то после обеда мне прибавилось работы. «Сыны» так рады, что одного из их лидеров отпустили, что устроили погром в баре, принадлежащем «Чёрной Сотне». Мебель поломали, людей избили. А беседовать с ними мне.

– Я хотел написать заявление, что с сегодняшнего дня являюсь защитником Ильи Литвинова, – произнес я.

Иванов поморщился так, будто у него разом разболелись все зубы:

– Павел Филиппович, – начал он. – Когда вы берете защищать человека, ваш подзащитный выходит на свободу.

– Очень надеюсь, что этот случай не станет исключением, – подтвердил я.

– А я затем ищу преступника. И начальство, знаете ли, мне за это благодарности не выписывает.

– У каждого из нас своя работа, – развел руками я. – Кстати, хотел бы заявить, что обвинение дружинника в убийстве лишнее. И я это докажу.

– Вот как? – Иванов удивлённо поднял бровь. – С чего вы так решили?

– Тела княжны Софьи Потемкиной не нашли, – начал я. – Да и призрака на месте убийства нет.

– То есть, вы уже проникли на частную территорию князя Потемкина, скорее всего не имея на то разрешения? – уточнил жандарм.

– Табличек там не было, изгороди тоже, – возразил я. – Так что, если территория и была частной, я не был об этом уведомлен.

Иванов кивнул:

– Ага. Допустим. А есть ли свидетели, что дружинник с сообщниками не убил княжну в лесу? По версии следствия девушка смогла отбиться от нападавшего, оглушить его, но и сама умерла от потери крови. Может быть, вы снова притащите в мой отдел какую-нибудь мертвечиху, которая подтвердит ваши слова?

Я вздохнул и покачал головой:

– Увы, но свидетелей у меня нет. Ни живых, ни мертвых. Но я уверен, что девочка не погибла. И надо направить все силы на ее поиски.

Жандарм вытащил из подставки ручку, и принялся вертеть ее в пальцах:

– Ваши слова не имеют никаких подтверждений, – произнес он устало. – И к делу я их приобщить не могу. Увы. Все указывает на то, что княжна мертва. Даже экспертиза установила, что с такой кровопотерей шанс выжить у Потемкиной был весьма сомнительный.

К большому удивлению, я не заметил в голосе жандарма издёвки.

– Так что, если княжну не найдут живой, ваш подзащитный, скорее всего, бессрочно отправится на каторгу.

– Дайте мне лист бумаги и ручку, – попросил я и присел в кресло у стола. – Напишу ходатайство, чтобы все копии материалов дела передали в мой офис.

– Имеете право, – ответил Иванов, хоть и с явной неохотой. Жандарм открыл ящик стола, достал лист бумаги и положил его передо мной. Сверху легла ручка. – Пишите.

Я не стал терять время и строки ложились одна под одной. Иванов же замялся, словно не решаясь что-то сказать.

– Да говорите уже, – не отрываясь от ходатайства, произнес я.

– Павел Филиппович, я понимаю, это прозвучит странно, особенно в свете нашего с вами общения, но я хотел бы попросить вас об услуге.

Я едва не подавился воздухом, но сумел поставить подпись под ходатайством, положить ручку поверх листа. А потом прищурившись взглянул на жандарма:

– Слушаю.

– Не так давно в остроге умер подозреваемый Добронравов. Кто-то проник в его камеру и зарезал перевертыша. К сожалению, мертвец не успел дать показания. И дела с ненайденными актрисами так и останутся нераскрытыми. А девушки будут числиться пропавшими без вести. И это несправедливо. Их души должны упокоиться.

– Полностью с вами согласен, должны, – ответил я, припоминая фурий в подвенечных платьях, которые едва меня не разорвали.

Жандарм понял мои слова по-своему. И на его лице проступила неуверенная улыбка:

– Не могли бы вы мне помочь. Вы же можете поднять мертвецов и заставить их выйти из того болота? Мои люди провели там целый день, и никого не нашли.

Я потёр ладонью подбородок, делая вид, что думаю. И ответил, когда улыбка уже начала сползать с лица жандарма.

– Хорошо. Но я оказываю услугу не мертвым актрисам, Дмитрий. Я окажу услугу вам.

– Я добро помню, – ответил жандарм приятной в таком случае фразой. – И при случае вам отплачу добром за добро.

Довольно улыбнулся. Иванов дал клятву, и теперь в случае, если парень откажется от договоренности, то с моей подачи может прослыть пустословом. И тогда у него останется два варианта: смириться или вызвать меня на дуэль. Я поднялся с кресла и протянул ходатайство жандарму:

– Тогда едем. Да, мне, скорее всего, понадобятся два лекаря. И я не обещаю, что смогу поднять всех мертвецов. Прошло слишком много времени, тела наверняка основательно подпортились.

Жандарм засиял как колокол на храме Искупителя в праздник:

– Конечно, Павел Филиппович, – затворил он, принимая бумагу и подписывая ее. – Все, что хотите, я распоряжусь.

– И ещё. Мне нужна копия ходатайства, – напомнил я и кивнул на лист, который Иванов уже хотел было убрать в стол.

– Да, конечно, Павел Филиппович, – согласился Дмитрий, поднял крышку ксерокса, положил в него лист и нажал на кнопку. И я с трудом сдержался от довольной улыбки. Такой послушный жандарм нравился мне больше.

Снова сети притащили…

В компании Иванова я вышел на крыльцо, вынул из кармана телефон. Нашел в списке номер Фомы, нажал на вызов:

– Я поеду со своим водителем, мастер, – произнес, обращаясь к жандарму.

– Как скажете, Павел Филиппович, – покладисто согласился Дмитрий.

В динамике послышались короткие гудки. Экономный слуга решил не тратить мои деньги, сбросил вызов и наверняка уже едет. Узнаю нашего «котеича», как его называла Виноградова.

– Вы же помните, куда нужно ехать? Хотя я направлю с вами машину сопровождения. Чтобы вы не стояли в пробках. Федорцов!

Один из жандармов, стоявший на парковке, вздрогнул и обернулся в нашу сторону:

– Слушаю, Дмитрий Васильевич.

Я отметил, что Иванова уже начали называть с отчеством. И это явно льстило жандарму.

– Подойди, не буду же я на весь район кричать, – потребовал Иванов. И страж правопорядка подбежал к крыльцу.

– Бери машину. Мы с тобой сопроводим Павла Филипповича до заброшенной мануфактуры.

Жандарм кивнул:

– Слушаюсь, Дмитрий Васильевич.

– Выполняй.

Федорцов развернулся и бросился к одной из стоявших на парковке машин. А Иванов обернулся ко мне, и на его лице снова проступила улыбка:

– До скорой встречи, мастер Чехов.

– Хорошо, – ответил я. В этот момент на парковку въехал «Империал», и я направился к авто.

– Ну что, вашество? – уточнил Фома, как только я сел в машину.

– Мы едем к заброшенным мануфактурам, – ответил я. – Там, где я с призраками говорил.

Слуга не стал ничего уточнять. Покачал головой, но завел двигатель, и авто выехало с территории. А за нами покатила машина жандармерии. На дороге, Иванов обогнал нас и поехал чуть впереди.

– Чего это они? – удивлённо спросил Фома.

– Сопровождение, – ответил я, и слуга ахнул:

– Прямо как у важных чиновников?

– Почти, – улыбнулся я.

– Красиво, – только и смог произнести парень. – А это разовая услуга?

Я кивнул, и Фома пробормотал:

– Жаль.

Мне показалось, его голос прозвучал чуточку расстроено. Но не стал ничего говорить по этому поводу. Откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза, готовясь к предстоящей работе.

* * *

До мануфактуры мы доехали быстро. Я отметил, что давешняя шиномонтажка на подъезде была закрыта, и подумал, что из-за частых поездок жандармов в последние дни, бедняге пришлось ремонтировать колеса служак бесплатно. У ворот я пересел в машину Иванова. Фома не рискнул ехать по бездорожью внутри территории.

У нужного нам здания стоял десяток машин. Две из которых прибыли из прозекторской. На черных боках был изображён символ кадуцея. Рядом с автомобилями стояло несколько человек в белых рясах Синода.

Жандармы толпились у берега. И судя по количеству людей, Иванов тратил силы и время отдела впустую. Потому что из двух десятков человек, работали только пятеро. Остальные сидели на берегу, и судя по бледным, обескровленный лицам, эти ребята уже были на грани выгорания и пытались прийти в себя. Остальные делали что угодно, только не искали утопленников. И я не мог их в этом винить. От огневика или светлого на болоте толка не было.

Пятеро же, кто мог хоть что-то сделать, стояли чуть в стороне. Рядом с ними были установлены тотемы-элементали. А в воде мелькали призванные миньоны-поисковики.

Мы вышли к берегу, и я попросил:

– Мастер Иванов, воскрешение – не самое приятное зрелище. Особенно поднятие трупов, которые лежали в болоте не один год.

– Пустое, – отмахнулся парень. – Тут вряд ли кого-то тут напугают трупы, какими бы обезображенными они ни были.

– Настоятельно рекомендую вам прислушаться к моему совету. Во избежание неприятностей пусть живые отойдут подальше. Мне будет спокойнее.

Жандарм нехотя кивнул и крикнул:

– Останавливаем поиск, дамы и господа. И уходим с берега. Не будем смущать некроманта своим вниманием.

Мне показалось, что в голосе Дмитрия прозвучала плохо скрываемая ирония. Но смешков или язвительных реплик не последовало. Стражей правопорядка не пришлось просить дважды. Все они быстро собрались и направились к зданию мануфактуры, бросая на меня настороженные хмурые взгляды.

– Я останусь, – Иванов заложил руки за спину и качнулся с пятки на носок и обратно. – Уж простите, Павел Филиппович, но мне хочется все увидеть своими глазами.

– Не все желания должны сбываться, – хмуро заявил я. – Вы предупреждены, Дмитрий. И я снимаю с себя ответственность за вашу безопасность.

– Уж с кучкой костей я как-нибудь справлюсь, – беспечно выдал он.

– Боюсь, вас ждет нечто иное, мастер Иванов… – произнес я с кривой усмешкой.

А затем снял пиджак, закатал рукава рубашки и призвал тотемы. Они вынырнули из-под земли и довольно заворчали, чуя рядом родную стихию. Я прикинул площадь заболоченной местности. И активировал «Фонарь Харона».

Берег затянуло холодным плотным туманом, который быстро начал расползаться над водой. И в дымке замелькали неверные силуэты. Их было очень много. Мне даже захотелось было подсчитать трупы, которые лежали на дне, но быстро сбился и оставил эту затею.

Призраки жадно потянулись к источнику, но я безжалостно отсек их от кормушки. Сейчас моей целью были исключительно занесенные илом мертвые тела.

Невест среди призраков не было. Видимо, я сильно их потрепал, и девицы сбежали в межмирье. Для меня это было только в плюс. Когда они вернутся, их кормовая база из мертвецов уже уйдет. А значит, невесты быстро ослабнут.

Я мысленно отдал команду и с моих ладоней к увязшим в трясине мертвецам потянулись черные нити силы. Они обвивали кости, натянувшуюся на них кожу, проникали внутрь тела через глазницы. А через несколько секунд, мертвецы зашевелились, словно приходя в себя после долгого мутного сна. Неуклюже начали подниматься на ноги, озираться в поисках источника силы – меня.

Нити натянулись. Мертвецы принялись жадно впитывать энергию, и я стиснул зубы, ослабляя поток. Сейчас марионеткам не нужно столько силы, сколько требовалось Оксане. Их задачей было выйти из воды и вновь упасть на берегу.

Я осторожно потянул за нити, и поднятые повинуясь моему приказу послушно заковыляли к берегу. Они шли медленно, подволакивая ноги, размахивая руками, чтобы помочь себе двигаться. Темные, тихие, некоторые с отливающими рыжиной волосами, почти не тронутые тленом из-за отсутствия кислорода – они брели в мою сторону, хрустя суставами. Некоторые из них были почти полностью обнажены, не считая обрывков тканей, и казались едва ли не черными. На других оставалась одежда. Странно, что Дмитрий не знал о том, что трупы из топей не могли быть набором костей. Вероятно, домашние задания в лицее он выполнял без особого рвения.

– Искупитель защити, – послышался пораженный голос Иванова. Тот звучал приглушенно, словно откуда-то издалека. Но, к чести жандарма, он оставался на месте и не рванул прочь. Хотя, быть может, ноги вросли в землю от страха и дело вовсе не в смелости.

В голове зашумело, а несколько тотемов загудели, видимо с трудом справляясь с работой. И я поспешно принялся распределять нагрузку с каждого и ослабил нити силы. Вырезать новые пни в межмирье мне очень не хотелось.

Наконец мертвые вышли на берег и замерли без движения, и я поспешно оборвал нити. Они стояли напротив и смотрели на меня невидящими глазами. Ветер разгонял между ними плотные клубы тумана.

И погасил фонарь Харона. Дымка рассеялась, и я, тяжело дыша, сел на землю. Перед глазами плясали черные точки, которые мешали сфокусироваться и взглянуть на весь результат своей работы. Дрогнувшей ладонью утёр со лба испарину. И произнес:

– Их оказалось чуть больше, чем я думал.

– Намного, – послышался свистящий шепот Иванова.

За спиной раздались шаги, а через секунду меня окутала вспышка белого света. Боль и ломота, признаки близкого выгорания, начали отступать, дыхание восстанавливалось, а точки перед глазами исчезли.

– Спасибо, – прохрипел я.

– Всегда пожалуйста, мастер, – послышался нежный девичий голос. – Вот, держите, Павел Филиппович.

Изящная ручка протянула мне через плечо фляжку. Я благодарно кивнул, открутил крышку и сделал несколько жадных глотков.

Шум в голове начал стихать, и я тяжело поднялся на ноги. И осмотрел берег. И не удержался, чтобы не произнести нараспев:

– Папа, папа, наши сети притащили мертвеца. Вернее, мертвецов.

На берегу, у кромки воды, в траве лежало около трех десятков трупов. Часть из них очевидно утопили призраки невест, которые кормились на этой мануфактуре. Тела хорошо сохранились на илистом дне, и могли подкармливать мертвых актрис сотню лет. Идеальное место для хранилища кормовой базы.

– Видимо, ближайшие несколько дней отдел будет заниматься опознанием и сверкой с базой пропавших без вести, – протянул пораженный жандарм.

Я только развел руками:

– Простите, мастер Иванов, при работе с мертвыми, которые зарылись в илистое дно, сложно определить какие именно тела нужны. Так что пришлось поднимать всех.

– Да я не имею к вам претензий, – ответил Дмитрий. Он тоже ходил между мертвецов, и рассматривал тела. Делал это привычно, без брезгливости. Словно бы не раз присутствовал на вскрытиях, в том числе подпортившихся тел. Хотя и не решался трогать их. Быть может беспокоился, что они могут пошевелиться. Признаюсь, что на мгновенье захотелось подшутить над ним и заставить одно из тел вскинуть руку. Но я сдержал хулиганское побуждение, решив, что сделаю это как-нибудь в другой раз.

– У многих при себе будут документы, так что опознать их будет несложно.

Иванов обернулся ко мне и с интересом уточнил:

– Откуда вы знаете?

– Здесь поселились призраки жертв Добронравова, – ответил я. – Они убили часть этих людей. Высосали из них жизненную силу. Ну а остальные лежат здесь со времён Смуты. В те дни эта мануфактура дважды меняла собственника. Не думаю, что это проходило без крови и трупов.

При упоминании призраков, жандарм заметно вздрогнул и с опаской осмотрелся по сторонам. И я поспешил его успокоить:

– Сейчас их здесь нет. Иначе бы они неплохо бы перекусили вашими людьми.

– Ваша правда, Павел Филиппович, – согласился жандарм и достал из кармана телефон. – Придется вызвать ещё несколько бригад. Две попросту не увезут эти трупы в прозекторскую. Спасибо за помощь, мастер Чехов.

– Служу Императору и Империи. Надеюсь, занятость вашего отдела не отразится на доставке в мой офис копии дела Ильи Литвинова?

Иванов покачал головой:

– Нет, что вы. Все бумаги привезут вам сегодня, не успеете вернуться в свой кабинет. Я распоряжусь.

– Спасибо.

Я поднял с травы пиджак, отряхнул его, накинул на плечи и направился в сторону мануфактуры, оставив Иванова на берегу. И не оборачиваясь произнес на ходу:

– И ещё, мастер Иванов. Чтобы мертвецы здесь не множились – перекройте на какое-то время въезд на эту территорию. И повесьте табличку, что нахождение здесь опасно для жизни.

Я не ожидал ответа. И был удивлен, когда Иванов уверенно произнес:

– Пожалуй, вы правы, Павел Филиппович.

Жандармы и лекари разошлись, освобождая мне дорогу.

– Спасибо, мастер некромант, – произнес один из бледных уставших парней и почти сразу же еще несколько людей поблагодарили меня.

– Всегда рад помочь служителям империи, – ответил я, рассеянно улыбнувшись, и побрел дальше.

Фома ждал меня возле машины. Слуга стоял, и прищурившись с интересом рассматривал старые кирпичные здания. Заметив меня, он уточнил:

– Домой, вашество?

Я кивнул, и Фома распахнул пассажирскую дверь. Я устроился на сиденье, откинулся на спинку, устало прикрыл глаза, провалившись в полудрёму. И пришел в себя, только когда Фома осторожно произнес:

– Приехали, вашество. Я пока пригоню ласточку? Надо Иришку домой доставить.

– Конечно, – ответил я и пошел по дорожке к дому.

На пороге сидел мужчина, лица которого давно не касалась бритва. Он был одет в полосатую рубаху, серые штаны, которые очень напоминали казенные. Также он поджал ноги, будто стесняясь своих стоптанных тапочек. Наверняка так и было, потому как обувь явно до того принадлежала даме. Она когда-то была розового цвета, а теперь выцвела до бледного почти бежевого оттенка.

– Здравствуйте, – сказал я, останавливаясь чуть дальше, чем требовалось.

Мужчина вскинул голову, подслеповато прищурился и приставил ладонь ко лбу, прикрыв глаза от солнца.

– Здравы будьте, господин Чехов? – последнее слово он произнес немного неуверенно. – Простите, но я не помню вашего лица.

– Кто вы?

– Семен, – гость поднялся на ноги и поправил мятую рубаху. – Евсеев Семен.

– Вы сбежали с лекарни? – сурово уточнил я.

– Не, меня выпустили на прогулку. В заборе две доски отходят, и я их сдвинул, чтобы выбраться наружу. И уговорил дворника дать мне пять копеек на дорогу, чтобы добраться до вас. Хватиться меня не успеют. Я ж к вечерней раздаче снадобья вернусь.

– Зачем вы сбежали?

– Вышел погулять, – настойчиво повторил Семен. – Уж простите, мастер Чехов, но мне очень надо было прийти к вам. Потому как я плохо помню тот день, когда меня выпустили из жандармерии. А мне очень надо знать, не привиделась ли мне та девица, что со мной говорила.

– Зачем вам это? – я нахмурился.

– Вы не подумайте плохого, господин хороший. Я вам благодарен за вашу заботу и помощь. Мне лекарь пояснил, что только вашей доброте я обязан своей свободой. Он же подтвердил, что до лекарни меня сопроводила адвокатская помощница. Девица ехала в карете помощи и не позволила никому меня обидеть. Договорилась, чтобы мне выделили хорошую палату, одежу казенную, – он смущенно обвел себя руками. – Пусть и неказистая, но чистая. И даже тапочки выдали. А перед тем помыли до скрипа.

– Вы правильно все запомнили. С вами и впрямь говорила моя помощница. Она же позаботилась о вас.

– Никогда не забуду вашей доброты, мастер, но…

– Но? – удивился я.

– Та девица, которая ваша помощница, говорила со мной. И, может, я совсем из ума выжил, но она обещала, что котов мне поможет забрать от Лидки проклятущей.

– Ах, вы об этом, – я потер лоб и уточнил, – вы сегодня обедали?

– Нет, – растерянно пробормотал мужчина.

– Я попрошу выдать вам что-нибудь перекусить и отвезти в лекарню. Потому как если вас хватятся, то наверняка заявят о побеге.

– Но как же коты…

– С этим как раз все просто, – я обошел Евсеева и толкнул дверь. – Проходите.

Семен робко пошаркал подошвой тапочек о небольшой коврик, который лежал на верхней ступени и перешагнул через порог.

– Благодарствую за заботу, мастер, – проговорил он и замер, уставившись на лестницу.

По ней вниз неслись два мохнатых комка. Мужчина рухнул на колени и поймал котов, сразу же прижав их к груди. Мне стало неловко оттого, что я оказался свидетелем такой удивительной сцены. Никогда не думал, что кошки способны так громко мурчать. Евсеев бормотал что-то глупое и, очевидно, понятное только им троим. И гладил питомцев, выгибающихся под его ладонями.