Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 233 (всего у книги 339 страниц)

– И как тебе удалось сбежать? – спросил я осторожно.

– Никак, – глухо ответил Гришаня. – Конечно же, я пытался. И даже смог выскочить из проклятого леса. Но в небе уже висела полная луна. И псы на самом деле смогли выскочить вслед за мной. Быть может, они всегда умели так делать…

Парень нервно повел плечами.

– Я даже понять не успел, что произошло, как псы сбили меня с ног и принялись рвать на части.

– И как же ты выжил? – сипло уточнил я.

Гришаня покачал головой:

– Не знаю, мастер. Я сознание потерял. Помню лишь сквозь марево боли, что кто-то отдал приказ не добивать добычу. Потом мир вокруг меня закачался, то проявляясь в красных тонах, то погружаясь в беспросветную тьму. Точно знаю, что я не мог идти сам после трепки, заданной мне теми псами. Но пришел в себя уже на пороге особняка, залитый лунным светом, в котором мои раны казались черными.

Гриша замолчал, словно мысленно вернулся в тот далекий день. И я вновь не стал его торопить. Тогда он продолжил глухим голосом:

– Как сейчас помню, дверь открыта, на пороге стоит мама, лицо у нее бледное, рот приоткрыт, в глазах ужас. Она почему-то не кричала. Просто замерла как статуя. Отец оттолкнул ее, схватил меня и внес в дом. Оттащил в комнату и уложил в кровать. Помню, я тогда подумал, что испачкаю простыни красным и их никогда не получится вычистить.

– И что случилось потом?

– Я бился в лихорадке почти месяц, толком не приходя в себя. Родители вызвали из Петрограда лучших лекарей. Отец даже продал дорогую машину, чтобы заплатить за их услуги. Но все целители только руками разводили, не понимая, что со мной и как это лечить. И родителям моим сказали, что я либо сам выкарабкаюсь, либо помру. Тут как Искупитель решит. Мамка рядом с моей кроватью день и ночь сидела, а к концу четвертой недели в нашу дверь постучали. Быть может, никто и не пустил бы на порог гостя, да только именно в тот момент, как дверь распахнулась, я закричал. Снаружи оказалась бабка, которую никто до того в деревне не видел. Она грубо оттолкнула слугу с дороги и подошла ко мне. Затем приказала матери открыть окно, перестелить мою постель и принести ключевой воды, чтобы меня омыть. Моя матушка была так измучена, что даже не подумала возразить. Хотя и понимала, что омывают обычно такой водой мертвецов. Она потом говорил, что старуха вела себя так, словно была хозяйкой в нашем доме. Велела принести ей кресло, в котором обычно сидел отец у камина, а потом насыпала матери в руку крупных белых семечек.

– Что? – насторожился я, вспомнив о похожей старухе, которую встречал пару месяцев назад.

– Матушка призналась, что ничего вкуснее тех семечек отродясь не ела. А старуха тогда успокоила ее и заявила, что скоро сын ее на ноги встанет. И будет неправильно, если он встретит осунувшуюся зареванную мать.

– И что было потом?

– Я очнулся ночью. И увидел перед собой…

– Старуху?

– Сову, – удивил меня ответом Гриша. – Здоровенная птица сидела на спинке моей кровати и смотрела на меня огромными глазами. Потом взмахнула крыльями и неслышно вылетела в окно. Будто и не было ее рядом никогда. Только несколько перьев осталось на постели. Я кое-как добрел до соседней спальни, где и разбудил родителей. Только вот на ноги я встал уже совсем другим человеком.

– Это как? – не понял я.

– Что-то во мне поменялось, Павел Филиппович, – ответил парень. – Раны, например, начали быстро заживать сами по себе. А еще собаки меня стали бояться. Вернее, признавать за мной силу. Ну и некоторые люди тоже. Я мог человека на место поставить, даже не влезая в драку. Просто словами. Да и на дамочек эта сила действовала безотказно.

– Вот оно что, – протянул я. – Странно, очень странно.

– Вы не первый, кто мне это говорит, – усмехнулся парень. – Только вот что именно со мной произошло, никто объяснить так и не смог. Хотя я об этом языком и не трепал. Мне кажется, эти особенности заметил только мастер Рипер. Словно он уже встречался с подобным. Но мне он так и не объяснил. Просто сказал: всему свое время.

– Видимо, время так и не пришло, – заключил я.

– Мастер Рипер передал лидерство Плуту, – пояснил парень. – А затем пропал. Словно в воду провалился. О нем нет никакой информации.

Я поежился, понимая, что Рипер, скорее всего, отправился восвояси. Я не враждовал с главой «Сынов», но и к товариществу с ним не стремился, несмотря на заверения Рипера о дружбе. И сейчас, когда я узнал, что Рипер скорее всего покинул этот мир, на душе стало легче. Гришаню же, судя по его виду, такое положение дел расстраивало.

– Он был хорошим лидером, который помог «Сынам» выжить и процветать, – вздохнул водитель. – Кабы не он, пришел бы всей организации край. Вы не подумайте, Плут тоже правильный лидер. Он хочет отказаться от старого и узаконить всю деятельность…

Парень замялся, и я понял, что после этой фразы должно было последовать «но», которое перечеркнет все заслуги Петрова. И решил перевести тему разговора:

– Легализация – это правильно. Разбойный век подходит к концу.

– Понимаю, – вздохнул Гришаня. – Только… сложно все это.

– Вы привыкнете, – успокоил я его.

– Наверное, – односложно ответил тот.

Машина свернула на знакомые улочки, и я понял, что увлеченный разговором даже не заметил, как мы прибыли к дому. Авто вкатилось в арку и остановилось у крыльца.

– Приехали, мастер, – произнес Гришаня, избегая смотреть на меня.

– Спасибо, – ответил я, открыл дверь и покинул салон.

На сиденье я оставил несколько крупных купюр, которые не решился дать парню в руки.

Глава 11. Ориентировка

Я вошел в дом. Где-то на втором этаже слышались женские голоса. Людмила Федоровна смеялась, о чем-то рассказывая. Это был добрый знак.

В приемной никого не было. Я добрел до кресла и тяжело в него опустился. Уставился в окно, пребывая в размышлениях. История Гришани никак не шла у меня из головы. Выходит, парень и впрямь был не так прост. Секретов в нем таилось не меньше, чем в Фоме. Становилось не по себе от мысли, что Рипер неспроста приказал ему работать на извозе. Вероятно, ушлый главарь банды знал больше, чем говорил. А памятуя о его странных поступках и опасных подарках, стоило быть настороже.

– Ну и задали вы мне задачку сегодня, Павел Филиппович!

Голос Ярослава вырвал меня из размышлений. Я перевел взгляд. Призрак стоял в паре метров от меня. Заметив, что я обратил на него внимание, бывший культист криво усмехнулся и уселся на подоконник. Весь его вид говорил о том, что он жаждет поделиться чем-то, но хочет, чтобы его обо всем расспросили.

– Как прокатились с Людмилой Федоровной?

– Она невероятная! – воскликнул парень, и глаза его полыхнули черным.

– В хорошем смысле? – на всякий случай уточнил я.

– Искупитель свидетель, будь я живым, то сто раз подумал, надо ли ехать в машине с таким водителем.

– Вроде, когда она выезжала со двора, все было в порядке, – удивился я.

– Однако, когда мы выехали на дорогу, наша женщина принялась…

Призрак опасливо осмотрелся и замялся, словно поняв, что сболтнул лишнего. И наверняка сейчас задумался, стоит ли продолжать этот разговор.

– Лихачить? – уточнил я.

– И возмущаться! – хохотнул парень. – Кажется, раньше машин на дорогах было немного меньше. И Яблокова не особенно была рада плотному потоку. Хотя стоит признать, что водит она неплохо. Но при этом я несколько раз поднимал стекло, чтобы ее не слышали водители соседних машин. Людмила Федоровна костерила их на чем свет стоит. Проходилась по всему их родовому древу.

– Даже так? – усмехнулся я.

– Людмила Федоровна еще не совсем свыклась со своим новым статусом. Она не всегда понимает, что ее слышат окружающие живые.

– Для того и нужен был рядом с ней ты.

Призрак пожал плечами.

– Я сделал все, что от меня зависит. И даже когда на светофоре к нам подскочил паренек, чтобы помыть окно…

– Он решил подзаработать, – догадался я.

– И размазал грязь по стеклу, – кивнул Ярослав. – Мне едва удалось удержать в салоне нашу фурию.

– Каким же образом?

– Пришлось заклинить дверь. Она, конечно, поняла, что это моих рук дело. И пообещала продать на вокзале за три копейки нож, к которому я привязан.

– Она не станет продавать его так дешево, – я спрятал улыбку. И добавил, заметив настороженность призрака: – Не беспокойся, Людмила Федоровна уже привыкла к тебе и не станет выгонять.

– Она сама вам это сказала? – серьезно осведомился Ярослав. – Или вы просто меня так успокоить пытаетесь?

– Сама сказала, – подтвердил я серьезно.

– А когда мы, наконец, прикатили в банк, Яблокова вышла наружу и свистнула, привлекая внимание охранника. Тот подошел и едва успел поймать ключи от машины. Людмила Федоровна приказала припарковать авто и не повредить при этом крыло. Пообещала помять бедолаге морду, если он повредит краску. И знаете, Павел Филиппович, я бы на его месте принял угрозу всерьез.

– Какая она у нас, оказывается, буйная, – пробормотал я.

– Потом стало понятно, что этот финт с ключами был проделан по определенной причине. Уже через пару минут все в банке знали, что приехала клиентка на машине Чеховых. Управляющий забегался, приказывая всем вести себя прилично. Освободили небольшую комнату для особых клиентов, и сам принял Яблокову.

– Он ее узнал? – напрягся я.

– Людмила Федоровна вела себя с ним очень грубо. Приказала по-другому завязать галстук, потом заявила, что у него ботинки плохо почищены. И спросила, есть ли у бедолаги супруга, потому как судя по его рубашке, он безнадежно одинок.

– Искупитель сохрани! – простонал я.

– Но это странным образом сработало нам на пользу, – удивил меня Ярослав.

– И чем же?

– Тот мужик совершенно точно не подумал, что перед ним бывшая клиентка. Он боялся на нее взгляд поднять, и совершенно точно не признал ее. Наша женщина потом мне сказала, что еще никогда себя не вела столь вызывающе в банке. И с этим человеком всегда была подчеркнуто вежлива и немногословна.

– Умно, – оценил я.

– Затем она ушла в хранилище. И уж туда я заглянул лишь на мгновенье. Людмила Федоровна потребовала, чтобы я вышел прочь и не смел за ней подсматривать в такой интимной обстановке. Как-то она смогла понять, что я оказался рядом. У меня до сих пор от нее мороз по коже, мастер.

– Ты не можешь ощущать холод, – машинально поправил я призрака.

– Могу, – возразил парень и обеспокоенно поерзал на подоконнике. – Я вышел из хранилища голодным, словно Яблокова отхватила от меня кусок души.

– Ты себя накручиваешь, – нахмурился я.

– Знаю. Она живая и совершенно точно не может меня сожрать. Но обратите внимание, что никто из домашних мертвых с ней не решается спорить.

– Она очень долго была мертвой, – напомнил я парню. – Это могло на нее повлиять. К тому же Людмила Федоровна очень трепетно относится к содержимому своих банковских ячеек.

– Да я всего на секунду лишь зашел и глянул одним глазком, – смущенно пробормотал Ярослав и пригладил волосы. – Чего я там не видел?

– Не стоит спорить с женщинами в таких вопросах, – я развел руки в стороны. – Это они могут ошибиться дверью в бане. И никто не возмутится. А стоит такое проделать мужчине…

– Кипятком окатят, – кивнул парень. Затем продолжил: – Домой мы добрались без происшествий. На обратном пути Людмила Федоровна уже не кричала на каждого беднягу в соседнем ряду. И казалась какой-то задумчивой и довольной.

– Главное, чтобы мотоцикл не захотела купить.

Мы одновременно трижды сплюнули через плечо и постучали по столешнице.

– Обыск прошел не так гладко, как планировалось?

Голос Нечаевой заставил меня повернуть голову к дверному проему. А через мгновение передо мной на столе появился чайник и пустая чашка.

– Бодрящий отвар по рецепту Морозова, – пояснила девушка. – Должен помочь восстановить силы.

– Спасибо.

Я налил настоявшийся до черноты отвар в кружку, сделал глоток. Напиток был терпким, с добавками каких-то лесных трав.

Нечаева села рядом, положила на стол стопку тонких папок и тепло взглянула на меня. Я уточнил:

– Как прошел рабочий день?

– Посетителей было немного. И дела вроде бы несложные. Я перенесла весь прием на завтра. Вот.

Она пододвинула ко мне папки, и я удивленно поднял бровь.

– Я опросила всех посетителей, чтобы составить общую картину для завтрашней консультации, – пояснила девушка, и мне показалось, что ее щеки едва заметно покраснели. – Мне подумалось, так вам будет проще провести завтрашний прием.

Я взял верхнюю папку, с интересом открыл ее. Внутри лежал напечатанный на принтере лист. Под строкой с фамилией и именем посетителя значилась причина посещения адвокатского кабинета Чехова. Причем, судя по тексту, Арина Родионовна старалась выяснить все как можно более подробно.

– Интересно вы придумали, – протянул я, перебирая бумаги.

– Мне было скучно, – просто ответила девушка. – Поэтому я нашла такой вот способ себя развлечь.

– Спасибо, – растерянно поблагодарил я.

– А вы? – с интересом уточнила Арина Родионовна. – Как прошел обыск?

Я пересказал события, которые произошли на складах.

– В общем, знакомство вышло паршивым, и теперь этот Дубинин не особо мне доверяет, – закончил я. – Потому что думает, что я причастен к нападению призраков на жандармов.

– Полагаете, он попытается вас в этом обвинить? – спросила Арина Родионовна.

Я покачал головой:

– Вряд ли. Если он, конечно, не выжил из ума. Иванов делал подобное, будучи уверенным, что в случае чего, его прикроет Великий князь. Да и с отцом я тогда был в разладе, так что он вряд ли стал бы помогать мне. В первое время уж точно. В случае Дубинина предъявление такого обвинения без доказательной базы члену семьи Чеховых станет самоубийством. А доказать у него ничего не выйдет. Пока ясно только то, что Дубинин очень расстроен тем, что дело Свиридова досталось Беловой. И тоже хочет что-то крупное. А значит, нужно скормить ему кого-то, чтобы он успокоился.

– Кого же?

– Может быть, мастер Волков подскажет, – ответил я и потер лицо ладонями.

Арина Родионовна застыла, наморщив лоб, а затем произнесла:

– К слову о деле Свиридова. Шуйский прислал курьера с конвертом. Сейчас.

Девушка встала с кресла, забрала с угла стола желтый пакет и протянула его мне:

– Вот.

Взяв конверт, я вскрыл его и достал несколько листов. Пробежал по тексту взглядом.

– Дело Свиридова направлено в суд, – пробормотал я. – И меня просят стать экспертом-переводчиком для призрака, который является главным свидетелем.

– Быстро же они все это провернули, – оценила Нечаева.

– Свиридов во всем сознался, так что делопроизводство было ускоренным, – ответил я. – Его задачей было сдать всех монархистов, чтобы получить смягчение. А вот дело его подельников уже может тянуться годами. Думаю, там будет очень много эпизодов, по каждому из которых нужно будет собрать доказательную базу.

Я положил бумаги на стол и сделал глоток чая.

– И когда назначено заседание? – полюбопытствовала девушка.

– Завтра в девять утра, – ответил я. – По старой традиции мастер Шуйский решил оповестить меня в последний день.

– Мне кажется, он привык думать, что важные дела бывают только у него самого, – усмехнулась Нечаева. – А если вы откажетесь от участия в деле?

– Увы, мы уже обговаривали это, – развел я руки. – Так что я ему вроде как обещал. Бумаги просто формальность. Кстати, нужно подписать согласие и направить его в жандармерию.

– А можно мне тоже посетить завтрашнее заседание? – живо попросила девушка. – Если я впишу присутствие на таком заседании в свою практику…

Я помедлил с ответом:

– Надо будет разместить объявление о том, что прием начнется позже…

– Я могу посидеть в приемной! – послышался с лестницы голос Яблоковой, и мы не сговариваясь обернулись. Людмила Федоровна уже подходила к столу.

– Вы? – пораженно произнес я.

– Да что там сложного? – отмахнулась Яблокова. – Сиди в приемной да записывай просителей в журнал. А на все вопросы можно отвечать, что Павел Филиппович отбыл по важным делам в суд и будет ориентировочно после обеда. А начнут буянить – спущу на них призраков. Вроде несложно.

– Большое спасибо! – воскликнула Арина Родионовна. – Я буду очень признательна вам.

– Пустое, – отмахнулась Людмила Федоровна. – Мне же не придется завтра копать в шахте уголь. Или забивать шпалы. К тому же мне будет полезно для разнообразия пообщаться с живыми. Надо привыкать.

– Приступить нужно будет к восьми утра, – напомнил я.

Яблокова поморщилась и тяжело вздохнула:

– Это, конечно, минус. Но чем только не пожертвуешь ради того, чтобы ребятишки были счастливы.

Покосившись на меня, она обеспокоенно уточнила:

– Случилось чего, Павел Филиппович? Выглядишь неважно.

Я вздохнул и во второй раз кратко пересказал историю, которая произошла на складах.

– Умеешь ты знакомиться с начальством жандармерии, – произнесла Людмила Федоровна, когда я закончил рассказ. – Это поэтому ты такой смурной вернулся?

– Не совсем, – поморщился я. – Просто после обыска на складе я решил посетить мельницу. По делу тех приютских мальчишек.

Арина Родионовна и Яблокова приблизились ко мне одновременно.

– Ну, давай, не томи уже, Павел Филиппович! – начала Людмила Федоровна. – Видел парнишку? Он среди призраков там обитает?

– Нет, среди призраков я его не обнаружил, – признался я. – И духи, что обитают там поблизости, тоже не видели. Однако поговаривают, что ловидух призраков с мельницы сразу же забирает. Место там особенное.

– Или мельник парнишку вывез куда-нибудь, а потом уже порешил, – задумчиво пробормотала Яблокова.

– Почему вы думаете сразу о плохом?! – удивилась Нечаева. – Может быть мальчик жив и здоров!

– Вполне вероятно, – на удивление легко согласилась Людмила Федоровна. – Просто, если сразу готовиться к худшему…

– Гришаня предложил мне зайти к мельнику в гости, – продолжил я. – И для этого водитель придумал достаточно интересную схему. Прикинуться родственником Миши, который приехал за ним из Московии.

– Из Московии, – хмыкнула Яблокова.

– И на мой взгляд, у него неплохо получилось это превращение в родственника, – подтвердил я. – Гришаня так хорошо вжился в образ, что мельник даже не усомнился, что он настоящий.

– Вам удалось попасть в дом? – недоверчиво спросила Людмила Федоровна.

– Нет. Но нас пригласили выпить чаю в беседку, – ответил я и рассказал о встрече с мельником.

– То есть парень уверен, что Миша находится в доме мельника по своей воле, – резюмировала Яблокова. – Но ты бы на всякий случай проверил бы, Павел Филиппович. А вдруг паренек уже среди неопознанных трупов нашелся. В реке всплыл, например.

Я потер ладонью подбородок.

– Можно попросить Шуйского проверить базы по неопознанным трупам, – сказал я после небольшой паузы. – Если бы еще знать особенные приметы…

– Мальчики описали этого Мишу в заявлении и даже приложили фотокарточку, – ответила мне Арина Родионовна. – Правда, фото старое. Сейчас принесу.

Она встала с кресла и быстро направилась к столу.

– А вообще, интересные тебе попадаются помощники, мастер Чехов, – понизив голос, произнесла Яблокова. – Сперва Фома, который шаманом оказался. Потом кошка из другого мира. Теперь этот, покусанный черными псами.

– И что это значит? – простодушно уточнил я, стараясь не показывать интереса. – Он тоже шаман, как и Фома, только с духом волка?

– Тут все сложнее, Павел Филиппович, – покачала головой Яблокова. – Тот лес не зря заповедным считают и не пускают туда никого. Говорят, там много всего чудного встречается. Вот и собаки те, скорее всего, непростые были. Но я про это все мало знаю. А вот семейный лекарь, Лаврентий Лавович, всей этой бесовщиной увлекается. Может быть, он более осведомлен.

Я задумчиво забарабанил пальцами по столу. Вернувшаяся Арина Родионовна же протянула мне лист бумаги, в правом углу которого скрепкой было прикреплено выцветшее черно-белое фото.

– Вот, Павел Филиппович, извольте.

– Спасибо, – ответил я и вынул из кармана телефон. Сделал фото листа и отдельный укрупненный снимок фотокарточки. А затем хотел уже было звонить Шуйскому, но в этот момент аппарат в руке завибрировал. И я непроизвольно улыбнулся, увидев на экране нужный мне номер.

– У аппарата.

– Добрый день, Павел Филиппович, – послышалось из динамика.

– Если вы по поводу обыска на складах, то в свою защиту хочу сказать… – начал было я.

– О чем вы? – удивился Шуйский. – Дубинин бодро отчитался, что обыск прошел по всем правилам, нарушений выявлено не было.

– А про призраков он рассказал? – вкрадчиво поинтересовался я.

– Сказал, что вы за неимением живых понятых, пришлось проводить обыск при призрачных свидетелях, – ответил Дмитрий. – Впрочем, как вы любите говорить, ни в одном своде законов не сказано, что призрак не может быть свидетелем. Так что сойдет.

Я удивленно поднял бровь. Выходит, Дубинин не стал жаловаться начальству на то, что злой, по его мнению, некромант натравил на жандармов призраков. Не стал писать докладную и скорее всего строго-настрого запретил делать это и жандармам, которые были с ним на складах.

– Я звоню вам по другой причине. Надеюсь, вы уже получили документы о назначении вас экспертом-переводчиком?

Я покосился на лежавшие на столе бумаги, которые так до сих пор и не подписал, и от досады едва не хлопнул себя ладонью по лбу.

– Получил.

– Тогда не забудьте завтра привезти на заседание подписанную копию, – произнес Шуйский.

Он хотел было завершить вызов, но я поспешно произнес:

– Дмитрий Васильевич, могу ли я попросить вас об одном одолжении?

– Слушаю.

– Я пришлю вам одну… ориентировку, по пропавшему без вести, – произнес я. – Вы можете проверить, есть ли среди неопознанных подходящее под описание тело?

– Жду фото, – коротко бросил Шуйский и завершил вызов.

Я отправил изображение сообщением, положил телефон на стол, и сделал глоток чая.

– Шуйский обещал помочь, – пояснил я Нечаевой и Людмиле Федоровне.

– Жандарм-то поди торопиться не станет, – буркнула Яблокова. – Или вовсе забудет. Ты бы лучше…

Разговор прервал зазвонивший на столе телефон. Я взял аппарат, на экране которого высвечивался номер Шуйского, и с тяжелым сердцем принял вызов.

– У аппарата.

– Есть такой в базе, Павел Филиппович, – послышался из динамика голос Дмитрия. – Свежий, только сегодня загрузили в неопознанные. И очень похож на ваш снимок. Только на вид чуть постарше будет. Как, говорите, зовут того парня из вашей ориентировки?