Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

– А давайте его себе заберем? – внезапно послышалось из стены.

Козырев выбрался из картины и уселся на свободное кресло.

– Он же вылитый я в детстве – умный, красивый и основательный парнишка. Давайте возьмем себе. Он же почти как кот, только человек.

Я не стал отвечать Василию, понимая, что подобным напугаю гостей. Вместо этого заговорил с мальчишками:

– Если мельник и решил взять вас к себе, то по своему желанию. А не с моей подачи.

– Ему стоит доверять? – глухо уточнил младший мальчишка, который в отличии от старшего товарища, не сиял от счастья. – Он хороший человек?

– Мне показалось, что он порядочный и не злой. Но если вас это успокоит, то можете объявить вашему новому работодателю, что по всем юридическим вопросам вы теперь советуетесь со своим адвокатом. То есть – со мной.

– Тогда он не станет нас тиранить, – выпалил Ледонид.

– И не убьет, чтобы тайна Мишкина нигде не выплыла, – весомо заметил Ванька, удивив меня взрослым мышлением. – Давайте договор составим, мастер.

Мальчишка вынул из кармана блестящую монету и положил ее на стол.

– И мы заплатим, чтобы все было по закону.

– А я попрошу вам собрать булочек с собой, – серьезно предложил я.

– Приемлемо, – кивнул Ванька и, наконец, улыбнулся. И в комнате стало светлее.

Глава 12
Новые факты

Спустя несколько минут подростки ушли, унося с собой пакет, набитый ещё тёплыми булочками. Я стоял у окна и, чуть отодвинув штору, смотрел, как их силуэты растворяются в тени арки. Шли быстро, не оглядываясь. Капюшоны надвинуты низко, плечи напряжены, шаг – резкий, пружинистый. Они не бежали, но было видно: спешили. Будто по привычке опасались, что доброта может обернуться подвохом.

– Лёд тронулся, – послышался за спиной голос Козырева.

Я не оборачивался. Только улыбнулся уголками губ, покачал головой. Потом отвел взгляд от опустевшего двора и ответил:

– Пока он только начал трещать. Впереди ещё очень долгий путь.

В следующую секунду в дверь тихо постучали. Я прошёл к столу.

– Войдите, – произнёс я.

На пороге возникла Арина Родионовна.

– Простите, что отвлекаю, – произнесла она, прижимая к груди большой жёлтый конверт. – Минут пять назад заходил курьер. Передал вот это. Сказал – лично в руки, и больше ни слова.

Она аккуратно опустила свёрток на поверхность стола и, немного помедлив, спросила:

– Ни обратного адреса, ни маркировки. Он принёс этот пакет от неизвестного отправителя. В журнал посещений я его вписывать не стала.

Я кивнул и посмотрел на жёлтую бумагу. Сверток был крупный, словно в него положили энциклопедию. На сгибе красовалась красная сургучная печать без оттиска. Будто кто-то намеренно не хотел оставлять следов.

– Ну? – донёсся голос Козырева. Он по-хозяйски устроился у книжной полки и теперь разглядывал корешки томов. – Будем вскрывать? Или сперва напишем завещание?

– Некромантам это не обязательно, – напомнил я, раздумывая не призвать ли тотем на случай отравления.

– Грамотно составленное завещание еще никому не помешало, – важно заявил призрак – Не к добру такие посылки. Уж поверь моему опыту.

– А у тебя, Василий, опыт на что не глянешь – всё не к добру, – пробормотал я.

Телефон в кармане завибрировал. Я вынул его. На экране – имя Суворов. Конечно.

Я принял вызов.

– У аппарата, – произнёс я, чуть смягчив голос.

– Вы запрашивали документы, мастер, – отозвался он, небрежно и нарочито сухо, как будто вещал с кафедры. Тон был абсолютно канцелярский, но за ним я легко прочитал привычную ухмылку. Знал, что я пойму.

Я скользнул взглядом по пакету, кивнул, хоть он и не мог этого видеть.

– Благодарю, – отозвался я с тем же официальным тоном.

Суворов завершил вызов без прощаний. Почти мгновенно. Видимо, звонил со службы.

Я убрал телефон в карман и довольно улыбнулся. Потому что теперь всё встало на свои места.

– Лёд затрещал ещё сильнее? – с иронией поинтересовался Козырев.

– Очень на это надеюсь, – отозвался я и, не торопясь, вынул из подставки нож для бумаг. Лезвие легко вошло в край пакета. Печать треснула, как скорлупа, и осыпалась на крышку стола кусочками.

Внутри оказалась увесистая пачка бумаг. Я выложил её перед собой.

– Это то, о чём я думаю? – с лёгким прищуром уточнила Нечаева. Она стояла у двери, но, похоже, явно не собиралась уходить, пока не получит ответ.

Я кивнул, не отрывая взгляда от заголовка на первом листе.

– Один доброжелатель, пожелавший остаться неизвестным, решил внести свою лепту в общее дело, – произнёс я. – Помочь империи, так сказать, и выявить все нарушения нужной нам организации.

Пробежал глазами по строчкам.

– И, конечно же, здесь наверняка ничего серьёзного… – добавил я, пролистывая следующий лист.

– Очень надеюсь, что получится найти что-то полезное, – отозвалась Арина и вышла из кабинета.

Я открыл ежедневник, взял ручку и устроился поудобнее. Документы от Суворова лежали передо мной аккуратной пачкой – с виду добротные, внушительные, как отчёт о проделанной работе за пару лет. Задумчиво я начал читать, параллельно выписывая на лист имена – тех, от кого поступали заявления.

Проверка заняла около сорока минут. В стопке были жалобы, служебные записки. В основном – по мелочам. То парковку не там организовали, то закупки провели странно, то аренду без конкурса. Всё вроде бы не смертельно, но неприятно. Прокуратура вмешивалась регулярно, «Содружество» реагировала быстро – спешили отвечать, слали письма, объяснялись. Не затягивали, не прятались. Вели себя, как те, кто знает, где грань – и старается её не переходить. По крайней мере, официально.

Сложив первую часть в сторону, я сделал пометку на листке: показательно послушны. Подчёркнул дважды.

Отдельной стопкой лежали жалобы на бездействие жандармерии. Почерк в них был разный – кто-то писал аккуратно, по шаблону, кто-то от руки, с явным раздражением. Но суть повторялась: людям отказывали в возбуждении уголовных дел, а в ответ направляли одинаковые формулировки.

Я пролистывал их одну за другой. В каждой – стандартная отписка: жалоба перенаправлена в соответствующий отдел, ответ будет предоставлен в установленный законом срок. И действительно – спустя ровно тридцать дней он приходил. Короткий, без лишних слов: состав преступления не выявлен. Всё чисто, всё по инструкции. Только по этим же делам – судя по косвенным данным – дальше всплывали совсем другие подробности.

Ирония ситуации заключалась в том, что именно эти отписки и были пока самым полезным, что нашлось в папке от Суворова. Остальное – шелуха

Я бросил ручку на стол – с тихим шорохом она покатилась к краю, но не упала на пол. Откинулся на спинку кресла, потер переносицу, пытаясь разогнать напряжение, что успело скапливаться всё это время.

На столе, сбоку от бумаг, лежал мой список. Я покосился на него. Имена, фамилии, названия компаний. Кто-то жаловался по мелочи, кто-то – на серьезные нарушения. Список вышел приличный, хотя начинал я его без особых ожиданий.

Но сколько бы ни было фамилий, настроя на подвиги у этих людей, скорее всего, не будет. Не тот у нас климат, чтобы люди бегали по инстанциям в свободное от работы время. А уж собраться всем вместе и подать коллективное заявление в Торговую палату… Тут и оптимисту станет грустно.

В кармане вновь ожил телефон. Я нащупал его, вынул и взглянул на экран. Беловa. Улыбнулся, принял вызов:

– У аппарата.

– Привет, Чехов, – послышался знакомый голос. – Интересный ты выбрал путь.

– Ты о чём? – спросил я, хотя уже начинал догадываться.

– Дубинин с самого утра ходит, как кот у миски со сметаной. Говорит, что вот-вот два особо ценных жителя города уедут в острог, а один адвокат – отправится в свободное плавание. Без лицензии. Не в курсе, кого он имеет в виду?

Я чуть откинулся в кресле, прижал телефон к уху плечом.

– В курсе, – ответил я. – И, если честно, даже удивлён, что он до сих пор не шлёт мне ежедневные напоминания о том, сколько у меня осталось дней свободы. Или часов.

– И что ты наделал? – спросила Белова.

Я знал ее давно и потому понимал, что сейчас она либо восхитится либо начнет поучать.

– Пообещал ему сдать улики по «Содружеству», – признался я, потирая шею.

– Вот оно что, – протянула Алиса. И в голосе уже явственно слышалось уважение. – Смело. А улик…

– У меня пока нет, – честно сказал я.

На том конце повисла короткая пауза, но не осуждающая – скорее, проверяющая.

– Ну теперь понятно, чему так рад Дубинин, – произнесла она, и мне даже показалось, что она улыбнулась.

– Не понимаю, – протянул я. – Почему все начальники третьего отделения так отчаянно мечтают насолить молодому стажёру?

– Потому что этот самый стажёр в первые дни работы публично унизил бывшего начальника отделения, – спокойно напомнила она.

– Если ты сейчас про историю с мёртвой Оксаной…

– Именно про неё, – подтвердила Белова с ощутимой через динамик улыбкой.

– И долго мне это будут припоминать?

– Всегда. Кстати, Дубинин нанял специальный отдел, чтобы те прочесали всё здание на предмет призраков, – сказала Белова с той самой нейтральностью, за которой обычно прячут веселье.

Я хмыкнул, не удержался:

– И что они им сделают? Призраки, напомню, в другом измерении. Им, мягко говоря, всё равно на состав комиссии.

– Уж не знаю, – протянула Алиса. – Но шаманы отчитались, что призраков больше нет. Всё чисто.

Я покачал головой, криво усмехнулся:

– Твой новый начальник, похоже, умеет делать выводы и учиться на чужих ошибках. Редкое качество.

– Я чего звоню, Чехов, – сказала Белова, сменив тон на чуть более официальный. – Скоро состоится торжественная церемония по поводу получения мной титула. И я бы очень хотела, чтобы ты там присутствовал.

– Постараюсь быть, – честно ответил я. – Если это всё, то прошу меня простить.

– У тебя, как всегда, много дел, – хмыкнула она. Легко, без упрёка, но с пониманием.

– Ага, – вздохнул я. – И если я не буду торопиться их решать, то одного адвоката через шесть дней лишат лицензии. А это, как ты понимаешь, скажется на моей юридической практике.

Я уже собирался попрощаться, но взгляд зацепился за лежащие на столе листы. Мысль назрела сама собой, как это обычно и бывает.

– Слушай, – произнёс я, не отключаясь, – а в жандармерии случайно нет материалов по «Содружеству»? Ну, несчастные случаи на производстве, увечья, смерти… Всё, что не попало в прокуратуру, но у вас могло осесть.

В динамике на несколько секунд повисло молчание. Я уже успел подумать, что связь прервалась, но потом послышался голос Алисы:

– Должны быть, – глухо проговорила она, наверно прикрыв трубку ладонью. – Скорее всего, отказной материал, который хранится в архиве, но…

– Можешь что-нибудь поискать? – почти с мольбой спросил я.

– Хорошо, – вздохнула Алиса. – Вот почему, когда я тебе звоню, я всегда в итоге получаю очень важное задание?

– Потому что мы работаем в одной сфере и должны помогать друг другу? – осторожно предположил я.

– И то верно, – согласилась она, уже чуть мягче. – Ладно. Пришлю тебе с курьером всё, что найду. Скажи, в архиве нет призраков? Ты наверняка знаешь об этом.

Я вспомнил парня в кепке, который нашел в подвале себе надежное убежище, и улыбнулся.

– Скажи вслух, что ты мой друг и никто тебя не тронет, – посоветовал я. – Можешь даже попросить помощи в поиске.

– Ясно.

Связь прервалась. Я убрал телефон, положил его рядом с бумагами. На какое-то время в кабинете снова стало тихо. Только часы на стене тикали – упрямо, как обычно.

Козырева в комнате уже не было. Видимо, разговор с Беловой показался ему недостаточно увлекательным, и он отправился заниматься чем-то более важным.

Я включил компьютер. Экран зажёгся привычным светом, мелькнула заставка, система задумалась, посчитала, что я достоин доступа, и, наконец, впустила. Я вышел в Сеть, открыл поисковик и набрал в строке: Агрохолдинг Содружество.

Первые ссылки были бесполезными. Официальный сайт, фотографии улыбающихся людей на фоне мешков с зерном, новости о внедрении очередных стандартов и зелёных технологий. Кто-то постарался. Я лениво прокручивал вниз, даже не открывая – смысла не было. Там всё было слишком правильным.

И только на третьей странице начали появляться вещи поскромнее. Форумы, пара старых публикаций, где внизу мелькали знакомые фамилии. Никакой сенсации, но хотя бы зацепки. Хоть что-то, с чего можно начать распутывать клубок.

Нашлась сухая статья двухлетней давности. Без подробностей, без комментариев. Писали, что один из приказчиков «Содружества» свёл счёты с жизнью. Тело обнаружили на дорожке у служебного особняка, а жандармерия начала проверку по факту. И всё – ни тебе итогов, ни упоминаний о причинах. Просто короткая заметка между сводкой ДТП и прогнозом погоды.

Я быстро переписал адрес в блокнот, вырвал листок и сунул его в карман.

Встал из-за стола, на ходу накинул пиджак и направился к порогу.

Арина Родионовна подняла голову от бумаг:

– Нужна помощь?

– Спасибо, но, пожалуй, в этот раз я справлюсь сам, – ответил я с улыбкой и выскочил наружу.

* * *

Машина плавно подъехала, как будто всё утро только и ждала у обочины моего выхода. Я едва вышел из арки, а окно водительской двери уже опустилось. Из него появилось довольное лицо Гришани – такое, будто он только что выиграл в лотерею. Может, и правда поспорил с кем-то, что поймает меня прежде другого водителя.

– Куда-то едем, мастер адвокат? – поинтересовался он с прищуром.

Я кивнул. Он уже потянулся к дверце, видимо, хотел устроить мне торжественную посадку с полным набором жестов, но я не стал дожидаться и обошёл машину сам. Сел на переднее пассажирское сиденье, устроился поудобнее.

– Нам нужен этот адрес, – сказал я, протягивая ему сложенный листок.

Гришаня взял бумагу, развернул, пробежался глазами и кивнул, всё ещё улыбаясь.

– Поехали. Здесь недалеко.

Особняк приказчика оказался на Северном острове – в тихом районе, где не случалось громких скандалов.

Машина пересекла мост, и за окнами поплыли аккуратные двух– и трёхэтажные дома. Каждый со своим характером – кто с башенкой, кто с витражами, кто просто с претензией. Всё по индивидуальным проектам, как любят те, у кого вкус есть, но чувство меры иногда подводит.

Мы свернули с главной улицы и запетляли по узким проулкам, где дворники знали своих поимённо, а чужих встречали с недоверием. Наконец, машина плавно остановилась у нужного адреса.

– Прибыли, мастер, – произнёс Гришаня, выключая двигатель.

Я кивнул, открыл дверь и выбрался наружу. Остановился у ворот, глядя на дом. Вроде бы обычный, но что-то в нём не давало сразу шагнуть вперёд.

Особняк прятался за высоким кирпичным забором – не новым, но ещё крепким. За ним виднелся серовато-жёлтый фасад, когда-то, наверняка тёплый и приветливый, теперь потемневший. Лепнина местами потрескалась, колонны при входе держались стойко, ржавчина еще не тронула ворота.

Высокие окна прятались в тени, стекло в них потускнели. Плющ, кажется, не спрашивал разрешения – вился по стенам, добирался до подоконников, тянулся вверх, как будто хотел забрать дом себе.

Крыша была крутая, четырёхскатная с выцветшей черепицей. На углу – башенка с облупившимся куполом, из которого торчал ржавый шпиль. Под ней – балкон с коваными перилами, поросшими мхом. Выглядел он так, будто всё ещё ждал кого-то с чашкой чая и пледом, но давно уже без гостей.

К каменному крыльцу вела дорожка. Когда-то ровная, теперь местами перекошенная, с редкой травой между плитками. Мох начал наступление с южной стороны и пока побеждал.

Из глубины сада тянуло прохладой. Ветер был лёгкий, но не совсем дружелюбный – как вежливое напоминание, что здесь не рады посторонним.

А ещё тут были призраки. Стоило мне задержаться у ворот, как они начали медленно тянуться ко мне – привычно, без спешки, будто узнали своего.

Первой появилась старая служанка. Маленькая, сухонькая, с тонким лицом и остреньким подбородком. Вышла из флигеля, предназначенного для прислуги, и направилась прямо ко мне. Шла без звука, чуть покачиваясь, как будто несла поднос, которого давно уже нет. Я стоял спокойно, давая ей подойти. И только когда она приблизилась, заметил едва различимые пятна на её лице. Темнее кожи, почти слившиеся с тенями. Видимо, она попробовала еду, которая предназначалась хозяину и оказалась отравлена.

Из окна второго этажа выглянул подросток. Лет пятнадцати, не больше. Лицо бледное, волосы прилипли к вискам, как будто он всё ещё был мокрым от дождя, которого давно не было. Глянул на меня – спокойно, без страха. Просто отметил, что я здесь.

А следом, из дверей особняка, вышел высокий худой мужчина. На белой рубахе – яркое пятно. Не размазанное, не потускневшее. Такое, что даже спустя десятилетия не даёт забыть, где всё закончилось.

Из-за дома вышла женщина средних лет. Шагала не спеша, как будто просто вышла подышать воздухом. На ней было старомодное платье с цветочным узором. В руках она держала чашку, которой уже не существовало. Остановилась в нескольких шагах, посмотрела мимо меня, словно в сад за спиной. И осталась стоять, будто ожидая кого-то другого.

В проёме между балконом и башней появилась ещё одна фигура – мужчина постарше, с хромотой в костюме, который носили лет двести назад. Видно, был когда-то приказчиком или старшим слугой. Стоял, опираясь на трость, и казался раздражённым. Он то исчезал, то появлялся вновь, как человек, которому мешают сосредоточиться. Скорее всего, призрак уже становился диким, и лишь чудом оставался похожим на себя прежнего.

На заднем дворе, у подсобки, где тень от забора ложилась гуще, показалась девочка лет десяти. Она кружилась в балетной юбочке со счастливой улыбкой, не замечая никого вокруг, и исчезла с первым порывом ветра.

Призраки потянулись ко мне без спешки, как будто соблюдали какую-то старую церемонию. Я всмотрелся в силуэты. Но нужного среди них не было.

На всякий случай я зажёг Фонарь Харона. Слабое пламя вспыхнуло на ладони, осветило воздух вокруг. Туман чуть дрогнул, обозначил границы присутствия, но за его плотной пеленой никто больше не показывался. Ни новых лиц, ни спрятавшихся теней.

Я коротко кивнул, разорвал плетение и позволил свету погаснуть. Тишина не изменилась. Лишь лёгкий сквозняк из сада шевельнул сухие листья у крыльца.

Призраки тем временем остановились в паре шагов от меня. Стояли ровно, будто репетировали это заранее. Мужчина, тот самый с тростью, склонил голову:

– Приветствуем, избранный Мары, – прошелестел он.

Остальные тут же повторили его жест. Почти синхронно. Без звона и помпы, но с внутренним порядком, которому, похоже, ещё следуют.

– Я ищу бывшего хозяина особняка, – сказал я. – Который… покончил с собой.

Призраки обменялись взглядами. Мужчина с тростью вновь заговорил:

– Не вы один его ищете, мастер. Приходили тут недавно люди, тоже расспрашивали. Только не остался он в этом мире.

Я задумчиво посмотрел на особняк. Покой здесь стоял вязкий, старый, и в нём что-то не сходилось. Видимо, погибшему действительно никто не помог. Всё было по его воле. Сам решил уйти. Возможно, даже не из-за отчаяния – а потому что не видел смысла жить дальше.

– А можете описать тех, кто приходил? – спросил я, не отводя взгляда от призраков.

Они переглянулись. Долго. Будто решали – стоит ли рассказывать.

Наконец, вперёд выступила та самая женщина-служанка. Говорила негромко, но твёрдо:

– А если поможем… ты переведёшь нас на ту сторону? Устали мы здесь, мастер. Живых, которым помогать, давно нет. Дом никак не передадут наследникам. Что-то там с бумагами не то. А без живых мы слабеем. Тут ведь всё просто: нет связей – нет опоры. А друг друга… – она чуть отвела взгляд, – жрать не хочется. Мы, может, и мёртвые, но не звери. Привыкли мы друг к другу. Слишком долго вместе.

Я молча кивнул.

– Помогу, – сказал я. – Слово высокорожденного.

Женщина слегка поклонилась.

– Их трое было, – первым заговорил подросток. Голос тихий, сдержанный, но в нём ощущалась тревога, не ушедшая до конца. – Двое мужчин и женщина. И с ними были голодные призраки. Они их сдерживали, но по виду было понятно – не для своей защиты. Держали, чтобы натравить, когда им покажут цель.

Я понял, что речь о шаманах с «ручными» призраками. Теперь было ясно, как у них всё так гладко сходится. Не нужен ни суд, ни допрос – только сигнал. Всё решается быстро, тихо и без лишних следов. Хитро. И по-своему эффективно.

– А вас они почему не развоплотили? – спросил я, чуть хмурясь.

Мужчина с тростью пожал плечами. Спокойно, будто не в первый раз не понимал мотивов живых:

– Кто их знает?

Я кивнул, перевёл взгляд на остальных.

– Описать мужчин можете?

Женщина-служанка начала говорить неторопливо, по порядку. Она описала возраст, одежду, манера держаться, голос. Всё, что удалось запомнить. Когда она закончила, я снова кивнул:

– Спасибо.

– Вы обещали… – напомнил мужчина в старинном костюме и замерцал.

Я щёлкнул пальцами и рядом оказался пенек. По отметине на боку стало ясно – Буся. Он довольно заурчал и направился к ближайшему дереву, вероятно поздороваться.

– Я помню, – сказал я призракам. – И держу слово.

Рядом со мной вспыхнул портал, готовый принять мертвых.