Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 339 страниц)

В начавшемся хаосе Антон вдруг почувствовал себя как рыба в воде. Есть такие люди, которым уютно, когда вокруг творится хаос и анархия. Тем более в Смуту начались по-настоящему великие дела.

Удивительно, но внук Белобородова сумел неплохо увеличить состояние семьи. Он оказался хорошим дельцом и скупил участки, которые затем сдавал внаем. Судя по тому, что я нашел в сети, Антон даже умудрился купить крохотный театр в какой-то глуши. Вот только тот чудным образом сгорел.

Его опекун так и не появился в Петрограде, но мне кажется, он мог пропасть не без помощи парня. Однако темная сторона Антона не давала о себе знать. По крайней мере, я так считаю. И так было до тех пор, пока парень не встретил Катерину. Актрису и звезду сериалов. Но здесь была одна загвоздка. Катерина жила с режиссером Старховым. И была от него без ума. Тогда-то Добронравов и совершил первое убийство. Избавился от Стархова, украл его личину, и таким образом оказался рядом со своей возлюбленной. Но в этот период, у Антона началось обострение. И призрак отца начал убеждать парня, что Екатерина жаждет убить его. Сильно осложняло ситуацию и то, что Екатерина внешне была очень похожа на мать Антона, а мать Добронравов считал исчадием ада. Поэтому мысли темной стороны упали на благодатную почву. Добронравов усыпил Попову, надел на нее свадебное платье, вывез ее на старую мануфактуру и, дождавшись, когда та очнется, убил. Так Катерина стала первой жертвой-невестой.

После этого, парень очнулся, испугался и залег на дно на какое-то время. Одно дело Стархов, который просто исчез, потому что перевертыш хорошо спрятал труп. И совсем другое дело убитая женщина, которую нашли жандармы. Но на его удачу, убийство Катерины повесили на бывшего мужа, который отправился на каторгу. Но тут возникло странное, чего я не знаю. Добронравова нравились женщины определенного типажа. Похожие на Попову. Антон даже пытался сойтись с актрисой Брумской. Девушка была не в его вкусе, и душегуб надеялся, что это поможет ему не срываться. У них родился ребенок. Но Антона неотвратимо тянуло именно к женщинам типа Катерины. И он сорвался.

Через год парень убил двоих. По старой схеме. Сперва он сходился с актрисами, потом просыпался "отец", и Добронравов убивал пассий.

– И избавлялся от тел? – уточнила Белова, но я покачал головой:

– От тел избавлялся его брат. Егор Движнов.

– Это ещё кто? – удивлённо подняла бровь Алиса.

– Брат Добронравова по отцу. Бастард со светлой силой и чудесными способностями. Мальчик очень любил шалить, но за его шалости всегда попадало другим. А воспитатели души не чаяли в тихом, воспитанном и умном Егорке. Гении и будущем светиле лекарского дела в области скудоумия.

– Кровь не водица, – мрачно произнес Суворов.

– Верно. Парень тоже любил театр и кровавые представления. И быстро смекнул, как на этом можно заработать. Думаю, ещё в приюте Егорка научился воровать чужие личины, принимать облик одного обидчика и нападать на другого врага, сталкивая их лбами. А вид пролитой крови пьянил мальца. И со временем, ставки только росли. Думаю, парень начал убивать ещё будучи учеником лицея. Причем часто и за деньги или одолжения. Во времена Смуты был большой спрос на таких специалистов.

– С чего вы взяли, Павел Филиппович? – уточнила Белова.

– В убийствах в Петрограде он был уже опытным. Матёрым. К тому ж "Черная Сотня" не стала бы нанимать новичка или неуравновешенного психа. Слишком многое стояло на кону. Значит, парень уже сделал себе имя.

Алиса кивнула, довольная такой версией. И я продолжил:

– Параллельно Движнов отучился в лицее, прошел практику, закончил институт и начал карьеру лекаря в доме скудоумия. И для коллег он был гениальным, подающим надежды лекарем, который мог найти подход к любому больному. Так и жили в городе два человека. Безликий серийный душегуб, о существовании которого никто не догадывался, и уважаемый лекарь.

– Но как он попал в Петроград? – уточнил Суворов.

– Здесь я могу только строить предположения. Мне думается, что судьба столкнула Егора с биологической матерью, которая к тому времени злоупотребляла алкоголем. И если бы не влиятельный муж, который решил вступить в брак с актрисой Новгородского театра, женщина бы уже пала на социальное дно.

Однажды, когда бывшая актриса ушла в глубокий запой, Егора вызвали на частный вызов для того, чтобы вывести женщину из состояния алкогольной комы. И пьющая несколько дней мать спутала Егора с отцом. И пришла в ужас от визита лекаря. Все мальчики в семье умели менять личины и при этом в реальности были похожи друг на друга. Странная особенность в семье мимиков. Егор успокоил женщину, узнал имя отца и решил воссоединиться с семьёй. И перевелся в Петроград. Рекомендации у него были отличные, поэтому он без проблем устроился в одну из лекарен. Там он познакомился с Львом Витальевичем Витте и даже стал его учеником. А когда Лев и Витальевич перевелся в лекарню Святого Николая, то быстро перетащил ученика за собой. Дальше Егор нашел брата, и они сдружились. Стали настоящей родней.

– На самом деле странная пара, – поежилась Арина Родионовна.

– Они понимали друг друга, – подал голос Суворов, который держал в руке остывающий чай. – Вы представляете, насколько они чужды окружающему миру и похожи между собой?

– Вероятно, ты прав. Но близость родного человека не помогла. А может и спровоцировала то, что у Антона случился срыв. И через год, Добронравов убил ещё одну актрису. На том же месте, в заброшенной мануфактуре. А потом сразу двух в один год. И если бы не брат, он уже тогда попался бы. Но брат зачистил за ним следы, утопив тела в болоте. Один раз его кто-то спугнул, и Егор оставил труп неподалёку от места, где утопил тело Оксаны Отважной.

– Стоп! Павел Филиппович, ты же сам говорил, что Егор был светилом лекарского дела. Почему он не помог брату? Не спас? Ведь Антон мог подставить семью.

– Движнов пытался, просто случай был очень запущенный. Он подбирал препараты, которые брал в лекарне. Но они скорее всего давали сбой из-за привыкания. И тогда Добронравов снова убивал очередную женщину, чтобы потом честно рассказать Егору про помешательство. А Движнов заметал следы. Пока Егор не подобрал препарат, который помогал. Но с ним тоже случилась накладка. Движнов, кстати, вернулся к своему любимому ремеслу. И начал убивать за деньги. Скорее всего, по заказу "Чёрной Сотни". Я предполагаю, что он убил бывшую своего брата Брумскую. Конечно же он убил Левина, а затем свидетельницу Гордея, девушку Оксану. Последнее он сделал в своем стиле, обставив под несчастный случай. И оставил на столе флакон с лекарством, которое предназначалось для брата. Он думал, что сможет добыть ещё, что дома у брата есть запас, но…

– Не смог, – протянула Арина Родионовна.

– Не успел. И Антон Добронравов сорвался. В свой новый срыв он убил Диану. А затем начал подбираться к Регине.

– Но тут в дело вмешался адвокат Чехов, – с улыбкой произнесла Белова.

– Так вышло, – ответил я. – Мне нужно было спасти Пожарского.

– Невелика потеря, – фыркнул Суворов. – Ну, посадили бы его…

– Алексей Михайлович! – сурово произнесла Алиса и парень тотчас виновато улыбнулся.

– Пошутил я.

– Больше так не шути. Подлость тебя не красит, – девушка погрозила ему пальцем, а потом обратилась ко мне, – А что было дальше?

– Мы с Ариной Родионовной поехали на место убийства, где обнаружилось, что убитых не одна, а семь. Дальше начал искать в Сети пропавших, и нашел статью Райской.

– И кем оказалась Райская? – уточнила Нечаева.

– Дочерью Добронравова, – ответил я. – Я уже говорил, что он жил с Брумской. Девушка наблюдалась у Движнова в частном порядке, чтобы не портить биографию и не вставать на учёт в дом скудоумия по причине душевных расстройств. Движнов понял, кто она. Догадался по оттенку силы или еще каким-то образом. И подсказал Райской, кто ее настоящий отец.

– И она поверила? – уточнил Суворов.

– Сначала, она узнала у настоятельницы Серафимы имя своей матери. Наведалась к ней и узнала про Антона Добронравова. А чуть позже, Движнов устранил Брумскую. А журналистка обрела семью.

– Психические, – покачал головой Фома.

– И тут ей звоните вы, Павел Филиппович. Да ещё и по старому делу, – продолжила Алиса.

– И это вызвало переполох. Райская рассказала Движнову про вас, и Егор попросил последить за мной. Сам лекарь скорее всего взял отпуск, у него на кону было ещё одно дело.

– Почему они от вас не избавились? – уточнила Арина Родионовна.

– Решили пойти по другому пути. Видимо, сработал миф, что некромант может достать обидчика даже с той стороны. Поэтому они решили довести меня до нервного срыва. Сначала троица "воскресила" нескольких актрис, которые появились в Петрограде. Потом Добронравов под видом рыбака встретил меня у дома Витте. Затем Движнов выкрал телефон у Арины Родионовны. И приняв ее личину, позвонил мне и рассказал про ландыши. Потом появилась фальшивая Алиса Белова, которая сказала, что допрос Пожарского отменяется. И у них почти получилось. За пару дней я начал подозревать всех из своего окружения. Ещё день-два, и, возможно, я бы пошел на прием в дом скудоумия. Но…

Услышав свою фамилию, Алиса вынула из кармана формы телефон, и открыла список вызовов:

– И правда дважды звонила, – удивлённо пробормотала она и взглянула на меня.

– Второй раз это мне даже помогло. Я смог скормить перевёртышу под личиной Беловой, что еду к Витте по поводу журналистки. И Добронравов клюнул. Под личиной Фомы прибыл к лекарю…

– Под моей? – всполошился помощник. – Вот же гаденыш. Подсматривал за мной, выходит?

– Вероятно, – я пожал плечами. – Но не сумел воссоздать харизму настоящего Фомы Питерского. Был мною опознан и пойман. А дальше уже Добронравов стал наживкой, чтобы поймать Движнова. Вот такая вот история.

– История Белой Бороды, – прошелестела Любовь Федоровна.

Далее читайте две сцены после титров. Там интересности)

На этом все. Любите страну:)

Ссылка на 5 книгу здесь: /work/301956

Авторы хотят выразить благодарность, которые остаются с нами на протяжении истории адвоката Чехова. Спасибо за лайки, награды и активность в комментариях.

Сцена после титров 1

Камера Крестовского острога была одиночной. И по меркам жандармов охранной службы, она шла как «люкс со всеми удобствами». С телевизором, тренажёром, доставкой еды, и утренних газет. Стоило такое удовольствие недешево, но у Добронравова были деньги, и он мог себе это позволить.

Сейчас дворянин лежал на кровати, заложив руки за голову, и думал о том, что будет дальше. По словам адвоката, после обследования у лекарей, его должны признать скудоумным и отправить на лечение. А там через два-три года нахождения в отдельной палате, он будет признан стабильным, и выпущен на свободу. Правда придется заплатить, но это ему по карману.

Добронравов не понимал, за что его хотят судить. Да, иногда у него бывали провалы в памяти, но разве же это причина держать человека в клетке, как зверя? Хорошо, что Елена Анатольевна Свиридова смогла решить этот вопрос. Вернее, обещала помочь. Через два года он выйдет на свободу, вытащит брата, найдет дочь. И обязательно отомстит этому мерзкому, злому адвокатишке, Павлу Филипповичу Чехову.

– Говорил я тебе, что он опасен и его нужно убить, – послышался насмешливый голос.

Добронравов лениво обернулся. Отец стоял, прислонившись к стене и не мигая смотрел на него. И во взгляде родича чувствовалась насмешка.

– Купился как маленький, – продолжил Добронравов старший. От оттолкнулся от стены и подошёл к кровати. – Эх, было у отца два сына. Умный Егор, и ты.

– Я пытался, – начал было младший, но Добронравов его перебил:

– Пытался, – передразнил он. – Есть же способы проще и действенней.

– Я решу этот вопрос! – рявкнул Антон.

Разговор прервали шаги в коридоре. И Добронравов обернулся. В замке повернулся ключ, и дверь со скрипом открылась. На пороге появился жандарм в форме службы охраны. С ним было двое, в черных робах подследственных.

– Кажется, мы не договаривались по поводу соседей, – начал было Добронравов. Но охранник развернулся и покинул камеру. Гости же не торопясь подошли к кровати, и Антон вскочил. Рукав робы одного из гостей задрался, и на внутренней стороне предплечья показалась татуировка со знаком анархии.

– Мастер Антон Добронравов? – уточнил один из гостей.

Аристократ кивнул:

– Да. А вы…

– Плут передает вам поклон, – произнес другой, и в его пальцах сверкнуло заточенное лезвие. Чья-то ладонь крепко схватила Антона за плечо, а затем пришла острая боль. И темнота.

Сцена после титров 2

Девушка пришла, когда основательно стемнело. Она стояла на пороге и ждала, когда я приглашу ее в дом. А я застыл столбом и смотрел на Регину в красном платье и легком пальто.

– Впустите меня? – улыбнулась девушка и я тотчас отошел внутрь холла.

– Конечно, простите мне мою нерасторопность, – я помог гостье снять пальто и отступил на пару шагов назад, не в силах отвести от нее взгляд.

Шелковое платье смотрелось на певице отлично, подчеркивая тонкую талию, роскошные бедра и…

– Как я вам, Павел Филиппович? – лукаво уточнила гостья и я понял, что зеркала в моей приемной сыграли со мной злую шутку. Мое внимание не осталось незамеченным.

– Вы великолепны, – смущенно произнес я и тотчас прочистил горло. – Не соизволите отужинать со мной в домашней обстановке?

Мне и самому это предложение показалось неуместным. Ведь девушка пришла узнать о своем преследователе. Но я отчего-то решил, что она согласится провести со мной вечер.

– С радостью, – неожиданно сказала девушка и улыбнулась мне.

– Ничего особенного, – сразу же предупредил я. – Но моя кухарка готовит очень неплохо. Даже княгиня Чехова оценила.

– Значит, мне повезло, что вы пригласили меня.

Девушка остановилась перед новым полотном кисти Залежного и приложила пальчики к губам.

– Как мрачно и в то же время прекрасно, – произнесла она задумчиво. – Вы не находите?

Регина посмотрела на меня, явно ожидая ответа, а мне хотелось слушать ее голос.

– Не находите? – она мне улыбнулась.

– Эта картина странным образом стала ключом к разгадке тайны вашего преследователя.

– Неужели? – она тотчас попятилась и оказалась почти вплотную ко мне.

От нее пахло цветами и пудрой. Тягучий аромат обволакивал и заставил вдыхать его глубже.

– Идемте, ужин стынет, – я предложил девушке руку.

Она тотчас положила ладонь мне на локоть, и мы вместе поднялись по лестнице.

– Как прошла ваша поездка?

– Как обычно, – Регина слегка наклонилась ко мне и доверительно продолжила, – я привыкла к неудобствам во время гастролей. Иногда приходится жить в жутких гостиницах. Часто встречаются ужасные скрипучие кровати, щели в окнах, пыльные ковры на стенах.

– Не самое приятное в жизни императорской примы, – заметил я.

– Это вы еще не видели, какими пирожками нас кормят местные столовые, – усмехнулась девушка. – Но я не жалуюсь. Знаете, Павел Филиппович, когда я выхожу на сцену и передо мной замирает в ожидании зал, все остальное перестает меня волновать. Меня не беспокоят неудобные туфли или сквозняк, который выхолаживает кости. Я забываю, что не выспалась в поезде или простыла накануне. Мне нравится выступать. И петь нравится.

Она говорила, и глубокие глаза вспыхнули яркими искрами. Невольно залюбовался гостьей и подумал, что хоть и не ощущаю в ней силы, но всей кожей чую нечто иное. Девушка сияла изнутри, и это было прекрасно.

– Я слышал вас, Регина, – мягко сказал и едва сдержался, чтобы не отбросить прядь волос, которая упала на лицо девушки. – Вы пели и это было… невероятно.

– Правда? – она запрокинула лицо, чтобы встретиться со мной глазами.

– Истина.

Она медленно улыбнулась, и на ее щеках образовались ямочки.

– Вы так смотрите на меня, Павел Филиппович, – произнесла она едва слышно.

– Как? – выдохнул я.

– Будто хотите…

На кухне звякнуло. Мы оба вздрогнули и отпрянули друг от друга, словно только что делали нечто недостойное.

– Я думала, что мы одни, – смущенно пролепетала Регина.

– Можно и так сказать, – я пожал плечами и мимо нас пронесся поднос, накрытый крышкой.

– Призраки? – ахнула девушка и прильнула ко мне.

Она не дрожала, но кожа на ее обнаженном плече покрылась мурашками.

– Вам нечего бояться, – глухо пробормотал я. – Ведь я некромант.

Я тотчас пожалел, что напомнил об этом. Но Регина отчего-то улыбнулась.

– С вами мне не страшно, – протянула она, не спеша отстраняться.

Мы прошли к столику, где уже стояла посуда, знакомая бутылка вина и пара бокалов.

Виноградова разложила салфетки, а потом заявила:

– На этом я с тобой прощаюсь до завтра. Обещаю не беспокоить. И только попробуй и эту девушку разочаровать.

Высказавшись, призрачная дама исчезла.

Ужин прошел в приятной обстановке. Девушка отказалась спрашивать о кровавых подробностях дела мимика. Она ограничилась общими фразами и моему заявлению, что угрозы больше нет.

– Я вам верю, – сказала она проникновенно и мягко коснулась пальцами моего запястья.

Подушечки ее пальцев задержались на моей коже чуть дольше положенного, и я неожиданно для себя накрыл ее ладонь своей. И в этот момент все казалось правильным. Лепестки огня покачивались над высокими свечами в канделябре. За окном сгустилась бархатная ночь. Луна округлилась и красовалась полным боком.

– Павел… Филиппович, вы опять на меня смотрите, – прошептала Регина и слегка подалась ко мне.

– Я не смогу стать вашим покровителем, – совершенно некстати заявил я. – Я не князь и не промышленник. И не смогу…

– Вы правда считаете, что мне это нужно от вас? – с ноткой разочарования сказала девушка и попыталась убрать руку.

– Простите. Я не хочу лгать…

– Мне нужен был покровитель на заре моей карьеры. И я честно призналась вам в этом. Не стала скрывать, что нуждалась в помощи.

– Я не осуждаю, – твердо ответил я.

– Но сейчас я могу позволить себе выбрать, – она нахмурилась и опалила меня полночным взглядом. – И я подумала, что могу… но может вы правы, Павел Филиппович. Может, я заслуживаю только…

Я обхватил ее за плечи и притянул к себе. Поначалу девушка уперлась в мою грудь ладонями, но почти тотчас сама ухватила за лацканы пиджака и прижалась крепче. Наши губы встретились, и время остановилось. Девушка сама толкнула меня, опрокидывая на спинку дивана и садясь на мои колени.

– Подожди, – пробормотал я и девушка застыла.

Закусила губу и с отчаянием простонала:

– Что на этот раз?

– Я официально объявляю, что ты больше не моя клиентка.

Регина выпрямилась, отбросила волосы за спину и хищно улыбнулась:

– Значит, теперь я могу звать тебя по имени?

– Нет, – я обхватил ее затылок и заставил наклониться. Наши лбы соприкоснулись. – Не сейчас. Чуть позже ты можешь кричать мое имя.

– Нет. Сейчас, Павел, – произнесла она мне прямо в губы и взвизгнула, когда я подхватил ее на руки и понес в спальню.

Разочаровывать девушку я не собирался.

Гоблин MeXXanik
Чехов книга 5. Дело спящей красавицы

Что же за день такой?

– Павел Филиппович, но это же несправедливо! – в очередной раз заявил невысокий человек, который ерзал в кресле напротив моего рабочего стола.

Я устало вздохнул. День не задался с самого начала. Вернее, утро прошло неплохо. Я сумел разобрать все заявки, которые накопились, пока я искал по Петрограду перевертышей. Затем Арина Родионовна собрала те, что оказались закрытыми, и я отвез их в Министерство Юстиции. Там встретил уже знакомую девицу, которая забрала бланки и с настороженным видом предложила мне расписаться в журнале.

– Поздравляю с очередными завершенными делами, – сказала она, когда я уже собирался уходить.

– Благодарю, – улыбнулся я и направился прочь.

Дорога домой не заняла много времени, так как транспорта в центре города все также было мало. Фома напевал мелодию, включив в салоне радио. И я думал о том, что жизнь налаживается.

Но по возвращении в офис, меня ждал сюрприз. В приемной сидел человек в клетчатом пиджаке с перламутровыми пуговицами, узких вельветовых штанах и в туфлях с затейливыми пряжками в виде медвежьих морд. Он пил чай, оставив в сторону мизинец, и читал утреннюю прессу сквозь пенсне, которое он забавно зажимал, кривя глаз. И как только я вошел в приемную, мужчина отложил газету, поставил на стол чашку, вскочил с кресла и ловко поймал в ладонь пенсне, чтобы тут же сунуть его в карман. На лице гостя расплылась довольная улыбка:

– Доброе утро, Павел Филиппович. Арина Родионовна сказала, что вы скоро прибудете, и вас можно подождать. Вот я и жду.

– Доброе, – начал я, замявшись, и мужчина представился все с той же широкой улыбкой:

– Олег Медведев. Промышленник.

– Олег Медведев, – повторил я. – Если дело срочное…

– Очень даже срочное, – перебил меня промышленник и сложил руки на груди в молитвенном жесте.

– Тогда давайте пройдем в мой кабинет.

Я указал на дверь, и Олег благодарно кивнул. И направился следом за мной. Уже у двери, я обернулся и произнес, обращаясь к секретарше:

– Арина Родионовна, сделайте нам, пожалуйста, чай.

– Да какой чай, Павел Филиппович, – отмахнулся Медведев. – Уверяю вас, моя просьба не займет много времени. Я вас задержу на пару минут, не более.

Как выяснилось, промышленник нагло меня обманул. Его история заняла битый час, и Арина Родионовна не раз ещё приносила нам чай, пока Медведев путанно излагал суть претензии.

Я быстро запутался в повествовании, хотя пытался вычленить главное. Олег Медведев владел мануфактурой по производству умных светильников, которые реагировали на голос или звук и меняли режим освещения в комнате. Продавалось все это через сайт мануфактуры, а помимо этого у промышленника был заключён договор на поставки продукции в сеть магазинов «Сувениры Империи». Компаньон Медведева нарушал условия поставки на его мануфактуру, из-за чего Олег, в свою очередь, не мог поставить товар заказчикам. И теперь «Сувениры Империи», решили подать на Медведева жалобу в Торговую Палату.

– И я очень хочу, чтобы вы были моим представителем на предстоящем разбирательстве, – заключил Олег.

– Хорошо, – ответил я. – Пишите заявление на оказание услуг, и я возьмусь за ваше дело.

На лице Медведева проступила довольная улыбка:

– Правда, Павел Филиппович? – робко уточнил он.

Я усмехнулся:

– Правда. И напишите у секретаря название и адрес компании, которая поставляла вам детали. И ещё мне нужен договор с этой компанией.

– Какой?

– Которая поставляла вам комплектующие.

Улыбка медленно сползла с добродушного лица:

– А вот здесь может появиться некая сложность, – осторожно начал он, и я вздохнул, чувствуя подвох:

– Договор вы не заключали, верно?

– Я хорошо знаю этого человека. И он дал мне честное слово, – забормотал промышленник.

– Поставки были более низкого качества по заниженной цене? – догадался я, и Олег кивнул:

– И не совсем законные. Времена сейчас такие, Павел Филиппович. Хочешь остаться на рынке – изволь урезать бюджет. И экономить или на работниках, или на комплектующих.

– Контрабанда? – уточнил я, и Медведев вздохнул:

– Если бы. Кустарная сборка подвального качества. Но делают они на совесть, – поспешно заявил Медведев, словно пытаясь оправдать поставщика. – И гарантия у моей мануфактуры повышенная. Процент возвращающегося на склад брака для ремонта такой же, как и с официальными деталями. Никаких токсичных соединений или ещё чего вредного. А если разницы нет – зачем переплачивать? Не выставлять же добрых людей на улицу? Вы моя последняя надежда, Павел Филиппович. Остальные адвокаты города мне уже отказали. А если я разбирательство в Торговой Палате проиграю – то мануфактуру закрывать можно будет.

– Неудивительно, – пробормотал я, приглаживая волосы пятерней. – Ладно, я попробую вам помочь. Но обещать ничего не могу. В связи с вновь открывшимися обстоятельствами.

– Спасибо, Павел Филиппович, – довольно ответил Медведев и торопливо встал с кресла, словно переживая, что я передумаю.

– Только мне нужно название этой вашей фирмы, которая поставляла вам комплектующие. И адрес, – поспешно добавил я.

– А, да. Сейчас.

Я протянул ему чистый лист бумаги, и промышленник быстро записал все координаты фирмы.

– Вот.

Он положил ручку и уточнил:

– Все?

– Пока да.

Пятясь и рассыпаясь в благодарностях, горе-промышленник покинул кабинет. Я же вздохнул, снял с рычагов трубку стоявшего на столе телефона, и набрал номер Дамира Васильева. Глава палаты ответил почти сразу:

– Добрый день.

– Добрый, Дамир Васильевич, – ответил я. – Вас беспокоит Павел Филиппович Чехов.

– Здравствуйте, Павел Филиппович, – голос в динамике мигом стал доброжелательным.

– Дамир Васильевич, вы не знаете, кто будет вести дело «Сувениров Империи»?

– Охотно, – согласился Васильев. – Одну минуту.

Он зажал ладонью микрофон и крикнул кому-то. А затем продолжил, обращаясь уже ко мне:

– Неужели вы решились взяться за представительство Медведева в Торговой Палате?

Признаваться не хотелось. Но я всё же ответил:

– Взялся.

– Ох и рисковое это предприятие, Павел Филиппович, – с сомнением произнес Васильев. – Это же ваше первое представительство в Торговой Палате?

– Первое.

– Тяжело вам придется, – посочувствовал мне глава. – Спасибо. Так вот, Павел Филиппович, компанию купца Васечкина будет представлять Свиридова. Елена Анатольевна. Вы вроде бы с ней сталкивались в деле Соболева.

– Спасибо, Дамир Васильевич, – вежливо попрощался я и повесил трубку на рычаги.

Откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул: видимо, у Свиридовой появился шанс отыграться за дело Соболева. И я был уверен, что она этим шансом воспользуется.

В дверь постучали, и в кабинет заглянул улыбающийся Медведев:

– Павел Филиппович, я заявление написал. Даже подписал. Вам тоже надо подпись поставить.

Я взял со стола лист с данными на фирму, встал с кресла и вышел в приемную.

* * *

Медведев уехал через двадцать минут. Я же сел в кресло.

– Новое интересное и дело, Павел Филиппович? – уточнила Арина Родионовна.

– Очень интересное, – ответил я. – И скорее всего, проигрышное.

Вытащил из кармана телефон и принялся вертеть его в руке, размышляя, стоит ли звонить Свиридовой. Но затем все же решил сперва уточнить у секретаря:

– Арина Родионовна, вы можете посмотреть в Сети информацию о…

Я взял со стола лист, и прочитал:

– Ремесленной мастерской Брагина.

– Сейчас.

Послышался быстрый стук по клавишам, а затем секретарь озадаченно произнесла:

– В Петрограде несколько ремесленных мастерских с таким названием, Павел Филиппович. Вам какая нужна?

Я продиктовал номер телефона, и через несколько секунд, секретарь ответила:

– Ага, нашла. Фадей Брагин. Что вам про нее нужно?

Она оторвалась от монитора и с интересом взглянула на меня.

– Хорошо, что такая вообще существует, – задумчиво ответил я. – Про нее есть какая-то информация?

Арина Родионовна покачала головой.

– Ничего. Разбирательств в судах нет, претензий тоже.

– Понятно.

Это было предсказуемо. Вряд ли этот промышленник заключал договоры со всеми. Иначе бы он давно разорился. Ладно, нужно ехать к этому ремесленнику для личной беседы.

Я открыл список контактов и принялся искать телефон Фомы. Но аппарат зажужжал, а на экране высветился номер Зимина. И я удивлённо поднял бровь: этому ещё что нужно? Принял звонок, и в динамике послышался знакомый хриплый голос:

– Добрый день, Павел Филиппович. Как ваши дела?

– Неплохо, – осторожно ответил я.

– Это хорошо, в наше непростое время. Я хотел бы с вами побеседовать. Вы не против?

– Когда?

– Могу заехать к вам в офис. Скажем, через десять минут.

– Хорошо.

– Тогда скоро буду.

Он завершил вызов. Я же откинулся на спинку кресла и налил в чашку почти остывший чай из стоявшего на столе чайника. И принялся ждать гостя.

* * *

Зимин вошёл в приемную точно через десять минут. И при виде меня на лице крепыша расплылась довольная улыбка, словно он встретил доброго друга, которого не видел очень давно. Хотя виделись мы с кустодием всего пару дней назад.

– Добрый день, Павел Филиппович.

Я протянул ему ладонь, и Стас ответил на рукопожатие.

– Можем ли мы побеседовать у вас в кабинете? – осторожно поинтересовался кустодий.

– Охотно, – ответил я и направился к двери, Зимин последовал за мной.

Я вошёл в кабинет, знаком указал гостю на кресло. И вежливо уточнил:

– У вашей организации что-то случилось?

– Ну что вы, Павел Филиппович? Просто принес вам новости. Я слышал, что при обыске в особняке Добронравова обнаружили свадебные платья, на которых были следы крови. И вроде бы они совпадают с группой крови пропавших. Сейчас жандармы прочесывают болото. Но площадь там большая, так что поиски могут затянуться. Райскую, кстати, тоже уже нашли.

– У вас поразительная осведомленность о деле серийного душегуба, – пробормотал я.

– Увы, мастер Чехов, дело закрыто, – ответил кустодий. – В связи со смертью подозреваемого. Добронравова нашли в камере с несколькими ножевыми ударами. Официальная версия – в камеру попали неустановленные лица. Но и версию с самоубийством тоже не стоит сбрасывать со счетов, – Зимин откровенно веселился. – Как знать, может несчастный заточил припрятанную с обеда ложку и как давай на нее прыгать грудью.

– Вот как, – протянул я.

– В острогах такое случается, Павел Филиппович, – уже серьезно произнес Зимин. – Но обвинения с Пожарского сняты. Теперь окончательно. Так что парень может вздохнуть свободно. А вы, мастер Чехов добавьте к своим делам еще одно выигранное.

– А что по вашему перевёртышу?

– Во всем сознался. Скоро пройдет закрытое заседание, его приговорят к бессрочной каторге.

– Как можно? Ведь он может менять личину и, значит, опасен.

– Каторга бывает разная. И человек может отдать долг империи по-разному. Да и сложно убежать с каторги, если у тебя нет, к примеру, ножек.

К юмору Зимина привыкнуть было сложно. И я подумал, что и пытаться не стоит.

– Быть может его и казнят, – посуровел гость. – Но это уже судья решать будет. Так что Александр Васильевич просил передать вам нашу искреннюю благодарность.

Он достал из кармана пухлый конверт и положил его передо мной:

– Вот. Полторы тысячи рублей.

– Сколько? – удивлённо поднял бровь я.

– Полторы, – спокойно повторил кустодий. – Павел Филиппович, вы сами полностью провели операцию по поимке перевертыша. И, возможно, спасли жизнь самому…

Он указал в потолок указательным пальцем и продолжил:

– Государю-Императору. И не стоит недооценивать это самое «возможно».

– Простите, мастер Зимин, но…

– Никаких «но». Боюсь, своим отказом вы расстроите главу нашей организации, – перебил меня кустодий. – К тому же, эти деньги были объявлены как награда за розыск и поимку перевертыша. Ну, знаете, когда жандармерия обращается к подданным за помощью. По указу Императора. Запамятовал его название…