Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 80 (всего у книги 339 страниц)

Я без особого интереса прочел слезливые и напрочь фальшивые заверения девиц в вечной памяти и дружбе сквозь смерть. Куда больше меня заинтересовали сообщества, в которых состояла Софья. Благодаря списку групп я узнал, что девочка увлекалась фехтованием и стрельбой из лука. Также в профиле нашлась пара десятков фотографий. На них девушка казалась жизнерадостной. Неспешно я пролистал снимки до последнего и застыл, глядя на монитор.

На фотокарточке годовалой давности были запечатлены две девочки, которые обнявшись сидели на лавочке лицеисткого парка. Ученицы казались счастливыми и беззаботными. Они демонстрировали в фотографу одинаковые браслеты на запястьях и улыбались. Подпись под снимком гласила: «Подруги навсегда». Одной из девушек была Потемкина. А вот во второй я увидел свою старую знакомую. Наталью Анатольевну Свиридову.

– Очень интересно, – задумчиво пробормотал я и откинулся на спинку кресла. А в голову настойчиво полезли мысли, что природник вовсе не обязательно должен быть из приюта, где воспитывался Литвинов. Так или иначе, проще всего узнать все от самой Свиридовой.

Вынул из кармана телефон, нашел в списках контактов номер Натальи Анатольевны, нажал на вызов. Но к моему удивлению, трубку брать никто не спешил. Пришлось отменять вызов.

Я сунул телефон в карман, взглянул на часы. Интересно, Свиридова еще ходит на тренировки в тот зал?

Встал с кресла и направился прочь из кабинета.

– Собрался куда? – ехидно уточнила Виноградова, когда я уже почти пересек приемную. – Опять работать? Сверхурочно?

– Давно не тренировался, – не оборачиваясь ответил я, подходя к двери. – Пора бы посетить зал.

Незапланированная встреча

Но в зале Натальи Анатольевны спортивном зале нужной мне девушки не оказалось.

– Госпожа Свиридова уже ушла? – беззаботно спросил я у распорядительницы. – Мы условились с ней здесь встретиться. Быть может я перепутал время?

Сотрудница с сожалением развела в стороны руки:

– Госпожа Свиридова не посещала наше заведение уже больше недели.

Я удивленно поднял бровь. На Наталью это похоже не было. Уж очень Свиридова любила тренировки. И такое время пропуска означало, что Свиридова либо приболела, либо скрывается. На всякий случай я уточнил:

– Она часто делала такие пропуски?

Распорядительница покачала головой:

– Такое происходит впервые. Обычно она приходит от трех до пяти раз в неделю. У нее оплачен абонемент, и чаще всего Наталья Анатольевна предупреждает, чтобы мы забронировали за ней среднюю площадку.

– Спасибо. Наверно я что-то не так понял.

– А вы будете тренироваться, Павел Филиппович? – уточнила распорядительница.

– Пожалуй, – ответил я, решив размяться, раз уж пришел. К тому же площадка, выбранная мной в прошлый раз, оказалась свободной. Распорядительница проводила меня к площадке, запустила таймер, я же прошел на покрытие и призвал тотемы.

Тренировку я начал со связки призыва Лешего, Митрича и мертвеца в защиту. Тотемы справились с нагрузкой, хоть и с трудом. Бойцы поразили все цели, а мертвец смог меня прикрыть. Так что схема мне понравилась. Ее можно было использовать даже против нескольких противников. Поэтому отработав связку несколько раз, я остался доволен и отменил тотемы. Тяжело дыша сел на лавку, и не сразу услышал, что меня кто-то окликнул.

– Павел Филиппович!

Обернулся, увидел парня, который нес на плече черную спортивную сумку. Он направлялся ко мне пружинистой походкой человека, который только готовился растратить силы на площадке.

– Мастер Чехов, не ожидал вас здесь, – улыбнулся мне Пожарский и протянул руку.

Я пожал его ладонь и усмехнулся:

– Мне не хватает нагрузки. Вечно сижу в кабинете и мало двигаюсь.

– Сложно в это поверить. Я несколько минут наблюдал за финалом вашей тренировки. И могу сказать, что вы в хорошей форме.

– Благодарю за похвалу. А как ваши дела?

Парень растрепал волосы и рассеянно пожал плечами:

– У отца все в порядке. Дела семьи идут в гору.

– А у вас? – уточнил я, отчего-то забеспокоившись.

Княжич сбросил на пол сумку и оценивающе оглядывал носки своих светлых кроссовок.

– После произошедшего я стал иначе смотреть на жизнь, Павел Филиппович. Оказалось, что друзей у меня никогда не было. И я заблуждался, считая некоторых людей из своего окружения близкими. Мне стоило с большим вниманием выбирать себе компанию.

– Прискорбно, – кивнул я. – Но все же лучше узнать это сейчас, чем много лет спустя обнаружить, что окружен мерзавцами.

Пожарский вздохнул:

– Вы правы. И мне хотелось бы еще раз извиниться за свое поведение. Я напрасно шел на поводу своих прежних приятелей. Что, впрочем, не снимает с меня ответственности.

– Пустое, – отмахнулся я. – Теперь между нами перемирие. И я надеюсь, что вам никогда более не потребуется моя. Но если вдруг когда-нибудь случится оказия – помните, что адвокат Чехов всегда к вашим услугам.

– И я буду рад оказаться вам полезным, – Пожарский еще раз пожал мне ладонь, и мы разошлись.

Я направился домой, по пути позвонил от бабушке. Спустя несколько гудков она ответила.

– Что-то случилось? – спросила она без приветствий.

– Все хорошо. Тебе не о чем беспокоиться. Хотел узнать, ты все еще ожидаешь Свиридову на обед? Или уже отменила приглашение?

– Нехорошо отменять договоренности. Тем более, что мы условились об этой встрече еще две недели назад. Я не стала уточнять, что ты не придешь.

– Отлично, значит, я загляну к тебе на обед. Мне надо увидеться с Натальей Анатольевной. И будет хорошо, что произойдет это в неформальной обстановке.

– Как скажешь, дорогой. Тогда попрошу Луку закрыть буфет с алкоголем и спрятать мой нюхательный табак.

– С чего бы это? – удивился я.

– Ты стал совсем взрослым. Живешь отдельно, и я не знаю, какие у тебя появились дурные привычки.

– Софья Яковлевна, – с укором протянул я.

– Что?

– Я достаточно зарабатываю, чтобы покупать все это самостоятельно.

– Я поговорю с Виноградовой, чтобы она прятала от тебя ключи от буфета. У вас же есть буфет?

– Спасибо за заботу. Я обязательно узнаю, где у нас буфет, – засмеялся я и положил трубку.

В арке двора было непривычно тихо. И я даже сбавил шаг. Нахмурился, осмотрелся по сторонам. Все это было не к добру. Словно затишье перед бурей. Я прошел к крыльцу, отпер дверь, вошел в дом, где меня ожидала Виноградова. И вид у призрака был очень уж встревоженным. Она носилась над полом и едва я вошел, всплеснула руками.

– Тебе звонили. Раз за разом! Без остановки. Мне пришлось заставить Фому взять трубку.

– И? – уточнил я. – Вы выяснили, кто этот телефонный хулиган?

Помощник вышел из подвала, вытирая ладони о тряпицу, и, завидев меня, пробасил:

– Звонила какая-то дамочка. Наглая, вашество, как осенняя муха. Требовала вашего номера телефона. Возмущалась, что я ей его не дал. А потом сказала, что будет ждать вас в ресторане через два часа. Название такое мудреное. Я записал на листочке, который наша главная женщина Любовь Федоровна мне подала.

– И сколько прошло времени?

– Почти час.

– Значит, я успею принять душ и переодеться.

– Сверхурочные, – прошипела Любовь Федоровна.

– Встреча с дамой не считается работой, – не оборачиваясь ответил я и зашагал по лестнице, раздумывая, о том, почему наглая девица не явилась ко мне в кабинет.

* * *

Я успел привести себя в порядок и переодеться. А Фома, который ждал меня у крыльца, доставил меня к ресторану за десять минут до оговоренного времени.

Я заметил ее сразу же как вышел из машины. Девушка ждала меня на террасе ресторана. Когда я подошел ближе, то вынужден был признать, что весь ее вид кричал о том, что дама была важной и желала, чтобы ее замечали. Бона была облачена в яркое алое платье с глубоким разрезом на подоле, открывающим край кружевной резинки чулка. Голову покрывал шелковый платок, который был предназначен скрыть волосы, но элегантно сполз с затылка, образовав вокруг шеи красивые складки ткани. Огромные темные очки закрывали половину лица, подчеркивая губы, идеально подведенные красной помадой.

Распорядитель встретил меня у входа и торжественным шепотом уточнил:

– Вы на встречу с госпожой Ви?

– Меня ожидает Бона Вита, – подтвердил я, усмехнувшись тому, какую таинственность напустила на себя моя клиентка.

– Госпожа Ви, – с трепетом повторил парень. – Она ожидает вас, господин Чехов.

Я решил не удивляться поведению Виты. В конце концов, она считала себя звездой. И кто я такой, чтобы в этом сомневаться. Когда подошел ближе, то невольно сбился с шага. Декольте девушки поражало воображение. Оставалось лишь догадываться, как ткань умудрялась и не распахиваясь полностью.

– Госпожа Ви, – подобострастно обратился к ней парень, – ваш гость прибыл.

Девица вздохнула и, не поворачивая головы, небрежно отослала слугу взмахом руки. Потом также лениво протянула ладонь мне, видимо, ожидая поцелуя. Я легко пожал ее пальцы и уронил их. Бона вскинула голову, словно я совершил что-то недопустимое. Ее губы сжались. Она громко втянула носом воздух.

– Добрый день, – начал я, усаживаясь на стул напротив. – Вы предпочитаете, чтобы я обращался к вам по псевдониму?

– Бона Вита – мое имя, – надменно произнесла девушка и подняла подбородок.

– Распорядитель назвал вас госпожой Ви.

– Уж не хотите же вы сказать, что не знаете, как меня называют поклонники?

Она скривила красивые губы в подобии ироничной улыбки. Но я на это лишь пожал плечами.

– Не может быть, – девица сняла огромные очки и подозрительно прищурилась. – Меня знает вся Империя.

Я позволил себе улыбку:

– Значит, не вся.

Бона не заказала для меня чай, ограничившись одной чашкой, к которой, похоже, не прикоснулась. Потому я подал знак официанту, решив угостить себя вкусным. Девушка тут же надела очки и демонстративно отвернулась. Это уже начинало раздражать.

– Чего желаете? – уточнил подошедший официант, всем своим видом давая понять, что девушку он не замечает.

– Хотелось бы чаю. И насколько я знаю, у вас готовят хорошие пироги из песочного теста.

Парень расплылся в улыбке:

– Все верно. С какой начинкой подать?

Моя клиентка тяжело вздохнула и пригладила шелковый платок на шее, даже не пытаясь вновь натянуть его на голову. Я сделал вид, что не заметил ее реакции и продолжил выбирать себе блюдо.

– Что порекомендуете?

– С грибами и картофелем сегодня особенно удался. И к нему бы я предложил вам чай с можжевеловыми ягодами.

– Пожалуй, доверюсь вашему вкусу, – согласился я.

Когда парень отошел, Бона тут же сняла очки и обожгла меня недовольным взглядом.

– Вы сюда трапезничать пришли? – прошипела она. – Мне говорили, что вы адвокат. Уверяли, что вы один из лучших в городе…

– Разве адвокат не достался вам по распределению? – уточнил я.

– Почти, – уклончиво ответила девица и повела плечами.

– Поясните, – с металлом в голосе произнес я.

– Я могла бы прийти к вам сама. Деньги не проблема и я вполне могу позволить себе нанять вас, господин Чехов. Но было важно, чтобы я попала к вам по распределению. Мне не нужно, чтобы кто-то решил, что меня заботит это дело. Важно, чтобы все выглядело так, словно все произошедшее неважно.

– А на самом деле? – иронично уточнил я.

– Мне пришлось подкупить кое-кого, чтобы мои документы попали к вам, – девушка с вызовом вновь вскинула подбородок. – Очень важно, чтобы никто не мог сказать, что я стараюсь оправдаться. Я не должна казаться слишком заинтересованной.

– То есть заинтересованным должен казаться ваш адвокат? – предположил я и тотчас понял, что попал в цель.

Девица усмехнулась и сдвинула очки, чтобы посмотреть поверх них на меня:

– Может, вы не настолько безнадежны, как мне показалось на первый взгляд.

Я решил пока спустить ей эту реплику, так как хотел выяснить детали дела. Откинулся на спинку стула и уточнил:

– Если вам так важна была секретность, то зачем было выбирать подобное заведение? Открытая терраса, общественное место, нелепая одежда…

– Что? – удивилась Вита и ее лицо вытянулось.

– Проще было бы встретиться в моем офисе. Или в закрытом клубе, которых множество в городе.

– Видимо вам незнакома поговорка, что прятать надо на видном месте, – процедила собеседница.

– Если бы вы желали, чтобы вас не узнали, то оделись скромнее и не пытались казаться роковой незнакомкой.

– Что вы в этом понимаете? – вспыхнула девушка и зачем-то решила прикрыться палантином, который до того лежал у нее на коленях.

– Больше, чем вы думаете, – отрезал я. – Быть может, вы являетесь какой-то известной личностью. Но я отношусь к кругу людей, которым неизвестно ни ваше имя ни ваши… чем вы там занимаетесь?

Последнюю фразу я произнес нарочно с пренебрежением, чем вызвал раздражение собеседницы:

– Да что вы себе позволяете… – Вита задохнулась от возмущения.

– То, что могу, – жестко заключил я. – Хватит ваших дешевых манипуляций, госпожа Вита. Если вы решили, что можете играть со мной, как со своими поклонниками, то спешу уверить – вы выбрали не того человека. Я тут только потому, что клиентка назначила здесь встречу своему адвокату. Если вы решили включить меня в какое-то дешевое шоу, то сразу бросьте эту затею.

Девушка сдвинула очки на лоб. Затем наклонилась над столиком так, что ее грудь едва не вырвалась из ткани. И просипела срывающимся, хриплым шепотом:

– Дешевое?

– А оно дорогое? – невинно уточнил я. – Простите, я не разбираюсь в сортах подобных выступлений.

Беседу прервал официант, который поставил передо мной блюдо и небольшой чайник с чашкой.

– У вас есть купол для приватных бесед? – спросил я у него.

– Конечно, – с готовностью кивнул парень. – Вам он нужен? Установка займет не больше полуминуты.

Я улыбнулся и покачал головой:

– Нет. Спасибо, просто уточнил. Если что-то понадобиться, то я вас позову.

После того, как официант отошел, я криво усмехнулся:

– Приватность можно было создать, не прибегая к клоунским очкам и вульгарному платью.

– Вы мне хамите? – Бона забросила подол на ногу, чтобы закрыть оголенную часть.

Я пожал плечами:

– Неужели? А мне казалось, что с хамства начали вы, госпожа Вита. Я всего лишь ответил вам взаимностью.

– Вы привыкли работать с чернью, – оскалилась она, враз перестав быть красивой.

– Самое забавное, что простые люди ведут себя зачастую достойнее, чем те, кому происхождение должно было обеспечить воспитание.

Я отрезал кусочек от ломтя ароматного пирога. Моя собеседница схватилась за чашку и бросила на меня короткий взгляд.

– Не стоит устраивать скандал, – негромко предупредил ее. – Если вы раздумываете о том, чтобы плеснуть в меня чай, то имейте в виду, что после этого я не просто откажусь от вашей защиты, но и вызову вас на поединок чести.

– Что? – девушка тотчас вернула посуду на место.

– Я за равенство полов. И уверен, что если дама решит оскорбить мужчину, то может ответить ему на поединке.

– Вы серьезно? – она беспомощно оглянулась, словно ища поддержки у невидимых зрителей.

– Какой силой вы владеете? Какой ранг? – продолжил я беспечно.

– Я не собираюсь биться с вами.

– Значит, следите за своим языком и тем, что намереваетесь сделать. Я уже успел познакомиться с вашим скверным нравом. И прямо сейчас всерьез предполагаю, что возможно впервые проиграю дело.

– Это еще почему?

– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы вас защитить. Но если для этого должен будет пострадать обиженный вами человек, то я буду настаивать на возмещении ущерба с вашей стороны. У меня есть обоснованные подозрения в вашей виновности.

Девушка вскочила с места и принялась поправлять платок, который никак не хотел ровно ложиться поверх головы. Мешали очки.

– Невероятно, – девушка нервно запахнула на груди палантин.

– Если вы сейчас сорвете встречу, то я оставляю за собой право отказаться от ведения дела, – спокойно заявил я.

Бога Бона возмущенно фыркнула, встала из-за стола и направилась к выходу. Я же пожал плечами и принялся за еду.

Пирог был замечательным. Начинки было достаточно, а тесто казалось рассыпчатым и нежным. Плеснув себе чай, я с удовольствием оценил сбор.

Когда я закончил с трапезой, то подозвал официанта и попросил счет.

– За вашу спутницу вы тоже заплатите? – с надеждой осведомился парень. – Она ушла, забыв оплатить напитки и закуски.

– Конечно, – согласился я, заметив облегчение на лице сотрудника.

Когда оценил счет, то понял, причину. Вита, видимо, прибыла задолго до меня и позволила себе пару бокалов дорогого вина и крепленого пива. А еще нарезку сыра и копченого мяса. Учитывая, что дымного запаха от девушки я не заметил, то сделал вид, что она успела встретиться здесь с кем-то еще.

– Уточните, пожалуйста, кто занимал это место до меня? – осведомился я.

Официант заколебался, но, очевидно, решил, что может открыть мне правду, учитывая, что оплачиваю весь стол.

– Госпожа встретилась тут с парнем, которого называла Романом. У него была с собой профессиональная камера.

– Понятно, – усмехнулся я. – Спасибо.

Полагаю, что дама решила поставить шоу. Главная роль была отведена ей. А я должен был сыграть восхищенного адвоката. Наверно она полагала, что сможет заполучить в моем лице очередного поклонника. Вот она – обратная сторона славы. Хотя я и не стремился к тому, чтобы обо мне говорили, но выходит и впрямь «слухами земля полнится». С этими мыслями я направился в сторону машины, которая стояла чуть дальше по улице.

Вечерние визиты

Фома нашелся на перекрестке. Он стоял неподалеку от уличных музыкантов, которые играли какую-то веселую незатейливую мелодию. Парень ритмично покачивался под музыку и заприметив меня, махнул рукой. Затем с улыбкой поклонился девочке-певице. Та смотрела на парня с таким восторгом, что оставалось только диву даваться, как сам Питерский не замечал внимания к своей персоне со стороны прекрасного пола. Помощник положил в раскрытый футляр от скрипки несколько монет и быстро направился ко мне.

– Обычно ты бережливый, – заметил я, когда слуга поравнялся со мной.

– Надо же понимать, вашество, что экономить можно на расходах, которые требует государство или барыги всяческие. А вот простым людям платить надобно.

– Мне нравятся твои рассуждения.

– Вот я, к примеру, завсегда на рынке торгуюсь за специи или рыбу, которую перекупы продают, – с важным видом продолжил слуга. – А ежели какая женщина предлагает со своего огорода зелень, то всегда куплю за ту цену, которую она просит.

– Но певцы же ничего тебе не продают, – уточнил я, садясь в машину.

– Как же, Павел Филиппович, – удивился парень. – Они продают радость. Это, конечно, не дороже хлеба, но все же важно. Ежели не будем платить таким вот людям, которые нас облагораживают, то их не останется. Птички, конечно, тоже поют хорошо, да только они на скрипочке не играют.

– Не поспоришь, – усмехнулся я.

Фома кивнул и вырулил на дорогу. Некоторое время мы ехали молча. А затем парень нерешительно произнес:

– Я вот надумал подарок сделать Иришке на день ее рождения.

– Дело хорошее.

– Но я не уверен, что ей понравится, – выдал парень, когда мы уже были на полпути к дому.

– И что же это за подарок? – заинтересовался я.

Слуга подал мне сверток, и я осторожно развернул серую бумагу. Внутри оказалась увесистая книга в красивой бархатистой обложке, на которой золотыми буквами светилась надпись «Лучшие рецепты». Открыл её, но внутри были чистые листы.

– Я хотел подарить ей книжку про готовку. Но подумал, что она может решить, что плоха на кухне. И еще обидится на это. Я конечно не очень опытный в общении с женским полом, но точно знаю, что вряд ли девушке понравится такой намек.

Я подумал, что парень проницателен и предложил:

– Она поступит на учебу в этом году. И мы с Любовью Федоровной добавим к твоему блокноту еще купон на писчие принадлежности.

– А так можно? – восхитился Фома.

– Конечно. Она сама сможет выбрать себе все, что посчитает нужным. И наверняка останется довольной.

– Это хорошо. Но все же не знаю, вашество, – с сомнением покачал головой Фома. – Может быть, она ждет чего-то другого. Может, мне стоило бы подарить ей что-то романтичное. Но кроме ветчины и сыра мне ничего на ум не идет. Но такое девушке не подойдет. Верно?

– Думаю, тебе нужно просто быть собой. Можно спросить у Иришке, чего бы ей хотелось. Мне кажется, что она оценит твою искренность. И тогда ты точно угадаешь с подарком.

– Спасибо, вашество. А я уже и голову себе сломал, – смущенно продолжил парень, – хотя подумывал у модиста того, к которому вы ездили, заказать Иришке новый плащик. Ее-то совсем истрепался. А она страсть как уважает красный с большим капюшоном. И смотрится в нем как куколка…

– Отличная идея, – похвалил я. – А говоришь, что ничего годного на ум не приходит.

Водитель густо покраснел и пробормотал:

– Не уверен, что это будет удобно. Не стану же я спрашивать, какой у нее размер.

– О таком можно узнать у Арины Родионовны. Она все же девушка внимательная, так что наверняка сможет подсказать.

– Неудобно как-то, – пробормотал Фома.

– Если ты стесняешься, я могу уточнить это у секретаря вместо тебя.

Питерский с облегчением вздохнул:

– Спасибо, вашество. Я вам так буду благодарен.

– Буду рад, если окажусь полезен.

Машину он припарковал, как обычно у порога. Я вышел из салона и потянулся. С удивлением заметил уголок конверта в почтовом ящике, который накануне приколотил Фома. Открыл открыл маленькую створку и вынул корреспонденцию. Письмо было без обратного адреса и имени отправителя. На бежевой бумаге виднелись напечатанные слова «Адвокату Чехову». Отчего-то мне это показалось странным, и потому я решил не вскрывать его сразу. Поднялся по ступеням крыльца, отпер дверь и вошёл в дом.

В приемной меня встретила Виноградова, которая заявила:

– Приходил какой-то прохвост. Сунул в ящик письмо и ушел. Даже в дверь стучать не стал. Я следила, не сопрет ли чего.

– К примеру, что он мог стащить? – удивился я.

– Да хоть лавочку!

– Так нет у нас лавки, – растерялся я.

– Даже лавки у нас нет, – возмутилась призрачная дама. – Ты хоть понимаешь, насколько мы скромно живем?

– Будет вам лавка, раз желаете.

– Хорошо. Пусть будет поближе к порогу. Чтобы я могла сидеть на ней, и если кто-то попытается ее стащить, припугнуть мерзавца.

– Как он выглядел? – уточнил я.

– Кто?

– Тот, кто кинул письмо в ящик

– Прохвост, – повторила женщина, словно это все объясняло, а потом продолжила, – одет был в потертую куртку, которую обычно носят рабочие на мануфактурах. Лица я не рассмотрела, его капюшон закрывал. Руки были грязные. Так что я бы хотела проверить письмо. Вдруг в нем будет какой-нибудь сюрприз вроде того порошка.

Напоминать о ядовитой пыли мне было необязательно. И потому я отдал призрачной даме конверт и проследил, как она направилась в подвал. Впрочем, она вернулась через минуту и с облегчением сообщила:

– Внутри только бумага. Хотя я брала бы ее в перчатках. Вдруг она пропитана чем-то опасным.

О таком я даже не подумал и предложил:

– Любовь Федоровна, не могли бы вы эту бумагу вынуть.

– Будешь читать при мне? – удивилась соседка, но по ее блеснувшим глазам стало ясно, что ей эта перспектива нравится.

Я развел руки в стороны:

– Вы мой бухгалтер. Кому я могу доверять больше?

Виноградова довольно улыбнулась, ловко открыла конверт и вынула из него сложенный пополам лист. Развернула бумагу и поднесла ее ко мне стороной, на которой виднелись ряды слов.

Я пробежал глазами по строкам и нахмурился.

«Не продолжайте поисков, если желаете остаться живым и здоровым, господин некромант. Добрый совет: оставьте дело Потемкиной и позвольте несчастной княжне спокойно остывать в семейном склепе».

– Очень интересно, – задумчиво пробормотал я, рассматривая буквы.

Почерк был ровным. Бумага не была продавлена пером, словно тот, кто писал, делал это часто и не особо напрягался. Ошибок в письме не нашлось, и знаки препинания присутствовали. Даже точка в конце стояла.

Любовь Федоровна взглянула на лист через просвет. Нахмурилась:

– Вот оно что. В ход пошли намеки.

Я равнодушно пожал плечами:

– Значит, я на верном пути. Это письмо только доказывает, что Литвинов невиновен. А настоящий убийца начинает паниковать. И допускать просчеты.

– И отступать ты не собираешься, я права? – с ноткой недовольства в голосе уточнила Виноградова.

Я покачал головой и попросил:

– Уберите это в большой конверт. Его следует сдать в жандармерию. Может быть, жандармам удастся установить принтер, на котором было напечатан конверт. Или снять отпечатки пальцев с бумаги послания. Хотя я сомневаюсь, что почтальон в деле. Скорее всего, был нанят за десять копеек на улице.

Виноградова кивнула, сложила письмо и убрала его в конверт. А затем отнесла в мой кабинет.

– Спасибо, – поблагодарил я призрака и опустился в кресло.

Откинулся на спинку и взглянул в окно. Тени удлинились, солнце высвечивало камни на дорожке и стену арки.

– Надо видеоглаз установить, – задумчиво предложила Любовь Федоровна.

– Дорогое удовольствие, – заметил я.

На это женщина небрежно пожала плечами:

– Один раз живем и умираем. Поставим, раз надо. Все же тут не проститутошная. Пусть и бывают здесь всякие странные личности, но наш дом – приличное место. Можно и внутри поставить устройство.

– А вы знаете, я слышал, что бывают камеры, которые улавливают движения призраков.

– Что за дикость? – призрачная дама возмущенно взмыла к потолку. – Даже после смерти нормально не пожить. То есть, можно следить за мной, к примеру? И прямо меня видно будет?

– Не уверен, что это правда, но если желаете, то могу узнать.

– Незачем нам такое в доме держать. Хватит одного глаза снаружи. И еще замок поставить на воротах в арке. Чтобы с кнопочкой был. И еще нам нужен телевизор.

– Зачем? – искренне удивился я.

– Книги в доме давно прочитаны. И по несколько раз. Газеты сейчас приходят регулярно, и я даже успеваю пролистать их до того, как ты проснешься.

– Но телевизор? – снова уточнил я.

– Мы же современные люди, – начала Виноградова и замолчала. А потом вздохнула. – Раньше я любила театр, ходила в кино. И посещала концерты. Но после смерти я не сразу осознала себя такой, – женщина обвела свою фигуру руками, и вновь нервно поправила прядь волос на лбу.

– Перестаньте это делать, – мягко попросил я.

– Что именно?

– Эта рана появляется, только когда вы о ней вспоминаете. Когда пытаетесь ее скрыть.

– Разве? – бухгалтер смутилась и подняла руку, чтобы вновь коснуться локона.

– Поверьте, когда вы забываетесь или перестаете о ней думать, то становитесь такой, какой были при жизни.

– Ты мне льстишь, – смутилась Любовь Федоровна.

– Нисколько. Вы были красивой женщиной. И остаетесь таковой. Уверяю.

– Спасибо, Павел.

Соседка впервые за все время заправила выбившуюся прядь за ухо. Отметина на лбу мерцала, то появляясь, то исчезая.

– Я какое-то время будто спала, – тихо заговорила Виноградова. – Двигалась словно под водой. Каждый день походил на предыдущий. Потом я очнулась. В моем доме все изменилось. Какие-то чужие люди хозяйничают. И мне стало так страшно от того, что они меня не слышали и не замечали. Проходили сквозь и только морщились. Представляешь, как это жутко?

– Не представляю, – честно признался я. – И мне жаль, что вы прошли через это.

– Знаешь, а мне не жаль. Если уж откровенно, то я даже рада, что осталась тут. Ужасно страшно уходить куда-то в другое место.

– Если ваше время придет, то я провожу вас до самого порога. Я буду держать вас за руку до последнего момента. И поверьте, страшно не будет.

– Пока я не хочу проверять, – улыбнулась женщина. – Мне хватит телевизорика. Пусть даже небольшого.

– Думаю, что вы правы. Телевизор в доме и впрямь нужен. Вы сможете следить за новостями.

– Пойду подыщу место для него побольше, – встрепенулась Виноградова и просочилась сквозь потолок.

А я усмехнулся и вновь принялся размышлять о деле. Мозаика в голове почти сложилась. Осталось лишь понять, кому выгодна эта ситуация. И рассказать об этом может только Свиридова. Природница. Именно ее силу я ощутил на месте исчезновения Софьи. Совпадения быть не может, отчего-то я был в этом уверен.

Ее присутствие в этой авантюре прямо доказывало, что Литвинов хотел помочь Софье Николаевне. А в том, что Наталья Анатольевна принимала участие в этом похищении, я не сомневался. Уж слишком резко пропала девушка. И я прекрасно ее понимал. Сейчас, после того как Потемкину объявили умершей, а Литвинова отправили в острог, Свиридова поняла: рано или поздно жандармы установят ее участие в этом деле.

Я поднялся на ноги, прошел в кабинет. Письмо с угрозами лежало на краю стола.

Сел в кресло, включил компьютер. Снова открыл сайт гимназии, где учились Свиридова и Потемкина. Нашел страничку социальной сети Софьи Николаевны.

Девочка была активисткой, старостой класса, сдавала кровь для нужд лекарен. Принимала участие в полевых сборах и олимпиадах. В общем, судя из социальной сети, образ складывался положительный. Это было удивительно. Обычно, подобные характеристики старались получить бастарды, чтобы благодаря им попасть в лицей, а затем на хорошую работу. Дворяне решали вопросы с учебой и трудоустройством отпрысков куда проще. Просто договариваясь со знакомыми. Но Софья вела очень активную жизнь. И я никак не мог взять в толк, зачем. Неужели семья Потемкиных переживает не лучшие времена?

Я пролистал фото до последнего, где Свиридова и Софья сидели на лавочке в парке. Увеличил снимок, внимательно его рассматривая. И заметил на запястьях девочек небольшие браслеты из белого металла. Нахмурился, увеличил снимок.

И у Натальи Анатольевны и у Софьи Потемкиной на правом запястье были одинаковые браслеты. Такие обычно носили люди, которые поклялись друг другу в вечной дружбе. Если же клятва нарушалась, то браслет можно было только разрезать.

– Значит подруги навсегда, – задумчиво пробормотал я, рассматривая снимок.

Потом прошел по ссылке под фотографией, чтобы оказаться на странице Натальи. Девушка была в сети в тот же день, что и ее подруга. И после этого тоже не заходила на сайт.

В кармане пискнул телефон. Я вынул аппарат, на экране высвечивались сообщение от Алисы Беловой. Открыл его. Послание было коротким. Имя и адрес, где проживал криомастер. Отлично.

Взглянул на часы, раздумывая, поехать до нужного дома сейчас, или дело может подождать до завтра. Но после недолгих раздумий все же решил наведаться в квартиру Тихонова. Вынул из кармана телефон, нашел в списке контактов номер Фомы и нажал на кнопку вызова. Где-то в жилом крыле дома послышалось музыка, затем раздались мягкие шаги, и в кабинет заглянул слуга:

– Звонили, вашество?

– Снаряжай карету, – распорядился я.

– Куда поедем? – деловито уточнил парень.

– В Северный район. Локомотивная дом двадцать семь.

– Значит, брать не «Империал». Будет сделано, – заключил помощник и добавил шепотом, – Только давайте потихоньку, вашество. А то заругает вас Любовь Федоровна за сверхурочные.