Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 309 (всего у книги 339 страниц)

Глава 9

Была поздняя ночь, когда услышала какой-то шум внизу. Приоткрыла глаза. Прислушалась.

Пьяное пение Майкла…

Встала с пастели, поверх красной сорочки накинув белый халат. Босая вышла из комнаты в широкий коридор и спустилась по лестнице.

В гостиной приглушен свет. На столе фрукты и крошечные бутерброды, во всяком случае, то, что осталось; пустая бутылка виски. Майкл снова заголосил, но уже другую песню. Что-то о моряках и куртизанках. И тут же раздались всплески воды…

– Майкл? – постучала я в дверь. Всплески воды прекратились. – Майкл, у тебя все в порядке?

– Не стой за дверью!

Я слегка приоткрыла дверь, спросив:

– На тебе есть что-нибудь?

– Нет.

– Ты в воде хотя бы?

– Заходи уже!

Я шире открыла дверь и вошла в ванную с «чашей».

На фоне лунного неба за большим окном, Майкл принимал ванну с желтыми и розовыми лепестками цветов из сада. На столике горели три свечи. Стоял невозможный аромат роз, и повсюду была расплескана вода.

– Переборщил с ароматическим маслом, – сдержанно улыбнулась я, сложив руки на груди.

– Никогда не использовал ароматические масла, – пояснил в меру пьяный мужчина в «чаше».

– И цветы из сада…

– А ты так не делаешь?

– Нет.

– Хм… Ну, с лепестками я тоже еще никогда не принимал ванну. Надеюсь, ты не против, что я лишил твой сад трех бутонов… А что это за цветы?

– Не знаю.

– Твоя экономка рассердится? – переместился Майкл на другой конец ванны, ближе ко мне, попытавшись своему веселому выражению придать серьезный вид.

– За садом следит садовник… – сказала я, и протянула с замешательством: – Четыре утра, Майкл. Ты хоть спал?

– Прилег на диван сразу, как ты ушла. А когда проснулся, уже была поздняя ночь, и понял, что так и не принял ванну.

– Ясно.

– Иди ко мне.

– Что? – рассмеялась я. – Нет!

Майкл протянул мне стакан с виски. Второй… Бутылка с другим стаканом стояла у изголовья «чаши».

– Ты даже подготовился.

– А зачем, по-твоему, я распевал эти песни во все горло?

– Думала ты безнадежно пьян… Ну да ладно, – я приняла стакан, и сев на край «чаши», опустила ноги в теплую воду. Посмотрела в глаза Майклу. – Ты мог просто снять телефонную трубку и набрать мою комнату.

– Ты бы спустилась?

– Если бы ты вежливо попросил? – пригубила виски. – В четыре утра? – На этот раз сделала большой глоток и напиток приятно обжог горло. Посмотрела на Гроуза, сказав с ухмылкой: – Скорее нет, чем да.

– Спускайся в воду, – вдруг сказал он.

– Ты без одежды, Майкл, – напомнила я ему, ведь до этого Гроуз решительно избегал точки невозврата между нами.

А теперь по поверхности прозрачной воды плавали лепестки садовых цветов.

На столике горели свечи…

Майкл вынудил меня развести колени по обе стороны его широкой груди. Приподнялся из воды, губами примкнув к моей шее, в то время как его ладонь скользнула выше колена под мой халат. Веки, вмиг отяжелев, опустились, а губы мужчины спустились к глубокому вырезу красной ночной сорочки.

Сердце вырывалось из груди, а в венах раскалялась кровь, когда его ладонь накрыла мою грудь поверх сорочки…

Майкл резко стянул с меня халат, рукой охватив талию, и… неторопливо и осторожно опустил в воду.

Вода теплая.

Аромат роз сильный…

Его губы коснулись моих губ. Неторопливый и нежный поцелуй стремительно становился глубоким и сильным. Пылким! Обхватив ладонями его шею, с упоением отвечала на жаркий поцелуй. Майкл запрокинул мою ногу себе на бедро; через сорочку я ощутила всю силу его желания…

Майкл целовал мои шею, губы. Трехдневная щетина на лице мужчины сводила с ума!

Его ладони под водой скользнули мне под сорочку, обхватив обнаженное мягкое место, и я… Я дернулась! Не устояла. Майкл не удержал. И мы рухнули, с головой погрузившись в воду.

Когда я вынырнула, Майкл, уже выпрямившись, смеялся. Держа меня за руку, спросил:

– Ты как?

– В порядке! – тоже посмеивалась я, ладонью стирая воду с лица и шеи.

Я в короткой и безнадежно мокрой ночной сорочке, а Майкл с обнаженным торсом стояли по пояс в воде.

– Кажется, на столе фрукты оставались, – придумала я самую нелепую причину, чтобы выкарабкаться из «чаши» и уйти. Майкл, с понимающей улыбкой на губах, не возразил.

Когда выкарабкалась и взялась за края сорочки, попросила:

– Отвернись.

– Ты серьезно? – усмехнулся Гроуз.

– Под сорочкой у меня ничего нет. Так что, более чем…

С веселой ухмылкой Майкл обратил взгляд к саду. А я потянула за края мокрой сорочки, стянув ее через голову, и запахнулась в халат.

– Ты здесь останешься? – спросила я.

– Если ты не намерена вернуться к себе, то выпил бы с тобой виски, – обернулся Майкл.

– Ну, уже утро и я приняла ванную, так что глаз уже не сомкну…

Майкл поднялся из воды. Обнаженный. С вежливой улыбкой я отвела взгляд.

– Не подашь полотенце? – попросил Гроуз.

– Конечно, – подав ему полотенце, я направилась к выходу со словами: – Разолью нам пока стаканы.

Вслед прозвучало веселое:

– Угу.

Прикрыв за собой дверь, я вошла в гостиную, тут же замерев на месте.

Сердце пропустило удар, а в венах похолодела кровь.

– Здравствуй, Джон.

Глава 9.1

За одно мгновение я успела одновременно обрадоваться появлению мужчины и испугаться его. А Хэнтон в кресле, выдохнув облако сигаретного дыма, протянул с прохладой:

– Гроуз тоже там? – взгляд сверкнул.

Рассудив, что при данных обстоятельствах правда, пусть и уклончивая, лучше вранья, сказала с беззаботной легкостью:

– Мы день провели в пекле Стилдона в мечтах о воде, Джон, – поставила пустые стаканы на стол и прямо посмотрела в серую сталь его глаз. – Можно ли нас упрекнуть, что свой праздник мы продолжили уже не за столом, а в полной воды ванной? – Демонстративно махнув мокрой одеждой, сказала: – Майкл сменит одежду на сухую и тоже выйдет сюда.

Взгляд у Джона нисколько не изменился, такой же недоверчивый и хмурый. Он поднялся с кресла, подошел ко мне, и вопреки ожиданиям неожиданно искренне изрек:

– Я боялся, что потерял тебя, – казалось, он намеревался склониться ко мне для поцелуя, но так только казалось. Джон посмотрел на мои губы… тоже демонстративно, проговорив вдруг: – Тебе нужно одеться, дорогая. Нас ждет самолет.

Отступил.

Даже если у Джона были другие планы на этот день, то теперь мы однозначно летели в Данфорд и без Гроуза…

– Джон! – восторженно воскликнул Майкл, появившись в гостиной.

То, как Джон посмотрел на Майкла…

Сердце провалилось в пятки.

Беда!

Я схватила Хэнтона за руку, заставив посмотреть на меня. Но тот и слова мне не дал сказать, потребовав сразу и строго:

– Иди наверх.

Я была решительно против того, чтобы подчиниться, но когда взгляд серых глаз недобро сверкнул, а губы на квадратном лице превратились в тонкую прямую линию, пальцы как-то сами собой разжались, и я отпустила руку Джона. Тот шагнул в гостиную, а я, ощущая в происходящем что-то неправильное, несмотря ни на что, поднялась наверх.

Сердце рвалось из груди.

В мыслях беспорядок.

Все неправильно!

Толкнув дверь в комнату, стянула с вешалки светлое платье, похожее на очень длинную мужскую рубашку с ремнем. Надела. В общем-то, мне было все равно, что надеть. В пальцах колотила дрожь. Рукой провела по влажным волосам и только потом посмотрела на себя в зеркало.

– Ох, черт…

На щеках розовые следы от колючей щетины Гроуза.

Отвела взгляд от зеркала. Собралась с мыслями и вышла из комнаты.

Спустилась по ступеням, обратив взгляд к Майклу в гостиной. Тот не подозревая о моем присутствии, привалившись к спинке кресла, стер с разбитой губы кровь. Хэнтона в гостиной не было.

У Джона крепкий удар, так что у Майкла уже выступила синева на челюсти.

– Мне жаль, – протянула я.

А Майкл в ответ попытался ободряюще мне улыбнуться. Получилось криво.

Затем обратила взгляд к Джону на парадных дверях. Тот выглядел невозмутимым. Прошла через двери, даже не посмотрев на Хэнтона, не потому что я презирала его за то, что он сделал, а потому как… Мне было неловко смотреть ему в глаза.

Мы ехали до самолета на заднем сидении автомобиля. О том, что было между мной и Майклом, Джон ничего не спросил, но потребовал рассказать, что случилось после нашего взлета в аэропорту Данфорда. И я рассказала: о том, как оказались на территории другой страны и о том, в каких условиях нам пришлось сажать самолет; рассказала о том, как мы ночевали в лесу и как встретились с бандитами Стилдона… О самом Майкле почти ничего не говорила. Старалась не называть даже его имени, выкручиваясь местоимениями «мы», «нас».

Машина подъехала к самолету Хэнтона и остановилась у трапа.

Мы поднялись на борт, а когда сели по обе стороны узкого стола, я неизбежно столкнулась с недвусмысленным пристальным взглядом Джона, что явно не отпускал мыслей о случившемся между мной и Гроузом. Но не подала виду.

– Какие новости? – облокотилась о спинку кресла я.

– Сталь выросла в цене. «Лоуренс нефть» процветает, – буднично протянул Джон.

Я недоуменно нахмурила взгляд.

– Почему процветает?

– По всей стране закрываются нефтекачалки Лонгера, – пояснил Джон, вынув из коробки на столе сигару. – Рабочим не платят зарплату. Начались забастовки. Увольнения… В твое отсутствие прекратили работу двенадцать точек Севера. Потребительская нагрузка на «Лоуренс нефть» неизбежно возросла.

– Но это бессмыслица какая-то, – все равно не понимала я. – Нефтекачалки Севера Лонгеру не принадлежат. Официально, во всяком случае, а значит, проблемы Лонгера не проблемы бизнеса… Так почему они не смогли выплатить рабочим зарплаты?

Джон ничего не сказал в ответ. Выдохнув облако серого дыма, многозначительно смотрел на меня, дав мне время подумать.

– Уже известен тот, кто займет место Лонгера? – спросила я.

– Пока нет. Но мы скоро это узнаем.

– А известно, в чем сам Лонгер провинился?

– Только предположения.

Как и у всех, в общем-то.

– Ясно.

Мне было странно вернуться в шумный и многолюдный Данфорд. «Прайд» Хэнтона пронесся по главным улицам, миновал небоскреб Хэнтона, элитные районы, жилые кварталы. Машина вырулила к широким медным воротам и неторопливо подъехала к высокому белому особняку.

В дверях нас встретил дворецкий в черном фраке.

– Мистер и миссис Хэнтон, – слегка склонил голову. И когда мы с Джоном ступили на холодный мраморный пол холла, дворецкий спросил: – Будут ли распоряжения?

– Обед, – на ходу сказал Джон.

– Предпочтения? – уточнил дворецкий.

– На усмотрение миссис Хэнтон.

– Я не голодна, мне просто чай.

При таком раскладе дворецкий сам определяет для Джона меню. Кивнув, он тихо удалился.

В холле с высоким потолком и резной темной мебелью мы остались одни. Когда я хотела было подняться в свой кабинет в этом большом доме, что-то внутри меня взбунтовалось, заставив остановиться на второй ступени и обернуться к Джону.

Мужчина в тот миг смотрел на меня, брови слегка сдвинуты, а взгляд все такой же сосредоточенный.

– Я знаю, что это утро получилось… трудным, и все пошло как-то не так, – протянула я, спустившись на ступень, потом на еще одну. В мыслях был целый монолог. Много оправданий, доводов и рассуждений. Выдохнув, просто сказала: – Я рада тебя видеть, Джон. Несмотря ни на что, я очень рада! – Решительно направилась к нему через холл. – Извини, если то, что я сейчас сделаю, не ко времени. Но я это сделаю…

Уткнувшись носом ему в шею, крепко обняла его, сразу ощутив терпкий запах сигар и знакомый аромат дорогого одеколона.

Прошли долгие секунды, прежде чем его широкая ладонь легла мне на спину. Проговорил вполголоса и мрачно:

– Ну что мне с тобой делать?

Оставаясь в объятии мужчины, губами я коснулась его волевого подбородка.

Хотела сказать «Прости», но вместо этого молча отступила, остерегаясь смотреть ему в глаза. Поднялась вверх по лестнице. Прошла по широкому коридору с красно-синими коврами и завернула в свой кабинет, что находился в трех комнатах от нашей с Джоном спальни.

Это утро было очень тяжелым…

Не тот день, когда нам с Майклом пришлось сажать самолет в реку… Не тот день, когда мы с Майклом провели день в пустошах Стилдона под пеклом солнца и без воды…

Тяжелым было именно это утро.

Я подошла к столу. В большом кабинете два окна, три книжных шкафа и широкий дубовый стол с креслом. За время моего отсутствия корзина с корреспонденцией не сильно пополнилась.

Бедрами привалившись к краю стола, взяла в руки пачку с корреспонденцией: приглашение на вечер в клуб…

– Уже как две недели просрочено, – протянула я, бросив конверт в мусорное ведро.

Приглашение на званный ужин тоже отправилось в ведро. Еще одно приглашение в клуб… На вечер фейверков… И еще одно на званный ужин… Все это отправилось в ведро, кроме двух последних писем. Эти приглашения еще не были просрочены, так что на мероприятия вполне можно было попасть.

Помню, год назад задала вопрос дворецкому: почему помимо моей собственной корреспонденции, я должна была просматривать нашу совместную с Джоном корреспонденцию, связанную с торжественными мероприятиями и вечерами? Кроме того, дворецкий именно мне направлял документацию, связанную с ведением хозяйства в доме Хэнтона…

Ответ был очень простым. С появлением в доме миссис Хэнтон часть обязанностей, как хозяйки дома легла на ее плечи.

Несмотря на то, что у Джона имеется и другая недвижимость в Данфорде, Илсити и Юдеско и у меня за спиной две квартиры и дом, этот дом, на Северо-западной, шесть, считается нашим семейным домом. Когда-то принадлежавший отцу Джона, теперь в этом двухэтажном особняке живем мы.

Поскольку в особняке я бываю не каждый день… По самым разным причинам… Корреспонденция часто простаивает. Что-то из пустякового, вроде приглашения на какое-нибудь торжество я выбрасываю, даже не раскрыв. На счета, связанные с содержанием дома я выписываю чеки, не вникая в детали. Благотворительность? Тоже чек.

Что-то интересное приходило крайне редко. И сегодня был именно такой день.

Я держала в руках письмо за подписью Рональда Шелби. Судя по красивым рукописным строчкам в письме, губернатор Юдеско предложил мне завтрак в ресторане Мистраль. В конце письма оставлен телефонный номер секретаря.

О чем пойдет речь при встрече не сказано.

Дата встречи…

– Вчера, – задумалась я.

Затем подняла телефонную трубку и набрала указанный в письме номер.

С первым гудком ответила, судя по голосу взрослая женщина, представившись вторым секретарем губернатора Шелби. После того как я представилась, объяснять, почему завтрак с губернатором не состоялся, не пришлось. Сдержанно выразив поздравления по случаю моего благополучного возвращения в Данфорд, секретарь предложила встречу уже на завтра.

Меня озадачило то, насколько легко у такого занятого человека как губернатор, нашлось время на завтрак со мной. Но ни о чем не спросила, просто сказав:

– Завтра в девять? Да, я приду.

Повесила трубку. Задумалась… Отвлек тихий стук в дверь. То была девушка с кухни, уведомила, что обед уже подан в гостиной.

Отложив бумаги, я вышла из кабинета.

В гостиной есть маленький приятный закуток с видом на сад. Лучшее место для тихого семейного завтрака, обеда или ужина. Я пришла первой. Минут пять спустя ко мне присоединился Джон.

Джону подали полноценный обед. Для меня дворецкий все же озаботился легкими бутербродами, не потому что особенно предусмотрителен. Это Джон дал ему такие инструкции еще несколько месяцев назад. Ведь когда я просила один только чай взамен полноценному обеду, всегда тянула из тарелки Джона что-то вкусное. Бывало даже, маленькую оливку, да все равно тянула… Хэнтону это не нравилось.

Теперь, когда миссис Хэнтон просит подать ей один только чай, закуски для нее обязательны.

– Тебе что-нибудь известно о делах губернатора Шелби? – спросила я, подтянув к себе чай.

– Губернатора Юдеско? – поднял ко мне взгляд Джон. Выглядел заинтересованным. – Не особенно. А почему ты спросила?

– Его секретарь организовала мне встречу с ним на завтра.

– Цель встречи?

– В том то и дело… – пожала я плечами. – Думала, может тебе что известно о его делах. В конце концов, это у тебя бизнес в Юдеско. – И все-таки взяла маленький бутерброд с тарелки. – Меня же с Юдеско кроме тебя ничего не связывает.

Джон задумчиво смотрел на меня.

Я предположила:

– Есть что-то, к чему я должна быть готова при встрече с ним?

– У меня нет проблем с Шелби. Мы всегда и обо всем умели договориться.

– И даже нет идей, с чем может быть связана эта встреча?

– Нет.

Глава 10

Утро. На улицах Данфорда только начинались дорожные пробки, а тротуары наполнялись людьми. Открывались бутики и магазины. В офисных зданиях горел свет.

Водитель припарковал машину у ресторана с большой бирюзовой вывеской «Мистраль».

– Вы надолго, мэм? – от пекарни по соседству он метнул взгляд к зеркалу заднего вида, посмотрев на меня.

В это утро водитель выглядел особенно суетливым и несобранным. Судя по всему, его утро началось как-то не так, и мужчина, должно быть, даже не завтракал. Да еще и через толпу репортеров у ворот пришлось прорываться.

– Двадцать минут у тебя точно есть.

– Благодарю, мэм.

Я вышла из машины и прошла в большие двери ресторана. Человек с тонкими длинными усиками за стойкой администрации сразу сказал учтиво:

– Рады вашему визиту, миссис Хэнтон! – жестом подозвал человека в белом смокинге. – Вас уже ждут.

– Благодарю.

Вслед за официантом я прошла в высокий в два лестничных пролета зал с купольной непрозрачной крышей. По центру купола гигантская люстра, пока что самая большая из тех, что мне доводилось видеть когда-либо в своей жизни. В высокие окна ресторана бил яркий свет восходящего солнца.

Тучную фигуру взрослого мужчины в пиджаке и галстуке я выделила еще на последних ступенях второго этажа. В ресторане было не особенно много людей. Свободных столов много, но этот человек выбрал самый темный угол.

– Миссис Хэнтон, – сдержанно улыбнулся губернатор Шелби, когда официант подвел меня к его столику.

– Мистер Шелби, – похожей сдержанной улыбкой поприветствовала я в ответ, кивнув.

Прежде губернатора Шелби я видела только на снимках черно-белых газет. Воочию он выглядел старше: в волосах была заметна первая седина; густые широкие брови аккуратно причесаны.

Официант незаметно удалился.

– Я взял на себя ответственность выбрать для вас завтрак, – заметив то, как я с любопытством смотрела на красный десерт перед собой, пояснил он. Перед самим Шелби стояло блюдо с омлетом и овощами. – Вы не возражаете?

Возражать уже было поздно, так что, натянув на лицо вежливую улыбку, сказала:

– Конечно нет.

Взяла вилку и попробовала десерт. А на лице Шелби растянулась располагающая улыбка.

– Рад видеть вас в добром здравии, миссис Хэнтон, – бодро заговорил он. – Знаете, вы и мистер Гроуз заставили нас обеспокоиться.

– Нас? – не поняла я.

– Эту страну в целом. Нестабильность в управлении в столь крупных корпорациях как «Технология будущего» и «Лоуренс нефть» не проходят бесследно. Тем более на фоне происходящего с нефтедобычами Севера… – Шелби смотрел на меня с особым любопытством. Сказанное им прозвучало не просто так. – У «Лоуренс нефть» все перспективы стать монополистом в отрасли, вы не находите?

– Временно.

– Почему так думаете?

– Нефтедобывающие компании Севера простаивают из-за проблем управления. С самим бизнесом все в порядке, – откинулась на спинку кресла я, изложив прямо: – Когда Алан Лонгер окончательно потеряет позиции, его место займет кто-то другой, мистер Шелби. И Север снова заработает.

Хитрый лис на той стороне стола многозначительно улыбнулся мне. А я, насторожившись, протянула:

– У вас взгляд человека, который уже точно знает, кто придет на смену Алану Лонгеру.

– Вам любопытно узнать? – взяв нож и вилку, Шелби порезал блюдо на тарелке.

– Это напрямую меня касается, так что… очень.

Рональд Шелби нанизав на вилку маленький кусочек блюда, сказал негромко и значительно:

– А что, если бы отрасль в стране полностью досталась вам, миссис Хэнтон? Скажем, как своеобразная плата за вашу лояльность при будущем партнерстве?

Зная, что сказанное им меня не слабо озадачит и мне потребуется время, чтобы разобраться что к чему, именно в тот момент Рональд Шелби положил кусочек омлета в рот…

Я хмурилась, но только слегка. Человек передо мной предстал в новом качестве. Теперь это был не просто губернатор Юдеско Рональд Шелби, передо мной был игрок. Манипулятор. Один из них…

– Позвольте уточнить…

– Да?

И поддавшись немного вперед, понизив голос, спросила:

– Это собеседование, мистер Шелби?

– Должность уже ваша. Вам осталось только сказать «да».

Подумав недолго, спросила:

– А я могу узнать детали?

– Например?

– Кто мои работодатели?

– Влиятельные люди.

– Ну, а… – сверлю взглядом Шелби. – На лояльность какого рода они рассчитывают? Хотя бы на это вы можете ответить?

– Миссис Хэнтон, – отложив вилку и нож, кольнул меня взглядом. – Вам известно кто такой Алан Лонгер. Не мне вам рассказывать какое он занимал положение в обществе и какими ресурсами располагал. Желаете стать самой влиятельной женщиной этой страны? Просто скажите да. А детали… – На его круглом лице опять растянулась хитрая улыбка. – Станете частью команды, будут детали.

Шелби поднес чашку ко рту. И я тоже задумчиво поднесла к губам свою чашку.

– Вы же не рассчитывали, что я вот так сразу дам ответ?

– Вам нужно время, чтобы обдумать. Это разумно, – кивнул он. Присмотрелся к моему лицу. – Выглядите озадаченной. Вот только не пойму… Вы не довольны?

– Ну… Я здесь только десять минут, а вы меня огорошили такой новостью.

– Ах, понимаю-понимаю, – опять кивнул Шелби, но с усмешкой на этот раз. – Простите, миссис Хэнтон, но наша встреча была запланирована заблаговременно и на позапрошлое утро. Тогда у нас было бы предостаточно времени на то, чтобы поговорить. Но сегодня: на то, чтобы огорошить вас новостью, в моем распоряжении было всего пятнадцать минут.

– Вы уложились в десять.

– Ну, а если не секрет: что вы обо всем этом думаете? – серьезность вопроса он умело завуалировал безмятежным любопытством.

– Это неожиданно привлекательное предложение, но я все равно должна его обдумать.

– И наверняка захотите разделить размышления с Джоном Хэнтоном?

– Несомненно. Это проблема?

– Нет. Просто любопытство, – посмотрев на часы, Рональд Шелби отложил вилку и поднялся из-за стола. – Вы остаетесь?

– Закончу завтрак, если вы не возражаете.

– Разумеется. Всего доброго, миссис Хэнтон.

Губернатор Шелби ушел, оставив меня в одиночестве за столиком почти пустого ресторана.

Столько разных мыслей…

Замешательство.

Отломив кусочек десерта вилкой, поднесла его ко рту. Я не особенно хотела его есть. Даже вкуса не чувствовала. Но все равно ела, глубоко погрузившись в размышления…

Разумеется, я знала, что речь с губернатором пойдет не о хорошей погоде и мы, безусловно, будем говорить о делах. Так что я готовилась услышать условия Шелби, если его интересы вдруг как-то невыгодно пересекались с интересами «Лоуренс нефть». Или с делами Джона, в том случае, если Шелби все-таки был намерен повлиять на его решения через меня.

Но ожидания не оправдались.

Все оказалось намного хуже…

Лонгер не смог справиться со мной. Нефтяная отрасль оказалась поделена на Север и Юг, что не входило в чьи-то планы. И теперь тем, кто вел игру над Лонгером и мной – а мы с Лонгером только пешки на их шахматном поле! – хотели объединить нефтяную сферу влияния, передав все управление над отраслью в одни руки. Именно так все работало раньше. Они хотели, чтобы именно так все оставалось и впредь.

Зачем искать кого-то взамен Лонгера, чтобы бороться со мной, в то время как Юг уже в моих руках? Нужно только принять меня в свою команду и вручить Север. Пустить меня в большую политику и держать на коротком поводке…

Нефть. Должность. Влияние.

Все это привилегии, за которые придется платить и работать во имя интересов тех, кто их мне предоставил. Позволить им запустить щупальца в мои дела, сделать себя зависимой от их воли – значит позволить им однажды поступить со мной так, как они поступили с Лонгером, стоит мне однажды вдруг стать им неугодной.

Но все это поверхностно…

В мире больших денег ничего не бывает просто. Люди в принципе не договаривают правду, а для достижения личных интересов виртуозно лгут. Поэтому…

Во-первых, мне предложили очень много…

Вилкой я отломила кусочек от десерта, отодвинув его на другой край маленького блюдца.

Во-вторых, не назвали прямо ни одну из причин, столь широкого жеста…

Отломила еще кусок.

Не внесли ясности в детали предполагаемого сотрудничества…

Отломила еще кусок.

Десять минут на такой важный диалог. Серьезно? Новой встречи при этом не назначено. О том, что бы обговорить детали сотрудничества и речи не шло. А от меня уже ждут решения…

Отложила вилку.

Такое чувство, будто мне завязали глаза, пообещав, что если я шагну вперед, под ногами окажется твердая земля, а не пруд с крокодилами. А я теперь должна решить: шагнуть или не шагнуть?

Кружку с остывшим чаем поднесла к губам.

Любопытно, чем же им все-таки не угодил Лонгер?

Интерес к нефти, идея объединить Север и Юг конечно сильная причина, но отнюдь не ключевая. Особенно эту догадку подтверждали слова Шелби. Этот человек говорил только о нефти, а это значило прямо обратное: дело отнюдь не в нефти. Во всяком случае, не только в ней.

Ключевая причина осталась в тени.

Я поднялась из-за стола. Когда хотела оставить расчет, официант вежливо пояснил, что губернатор уже позаботился об этом. Кивнув, я спустилась в холл первого этажа и вышла в тепло солнечной улицы.

Водитель, завидев меня, завел машину. Вышел из нее, открыв для меня заднюю пассажирскую дверь.

– На Северо-западную, шесть, мэм? – вернувшись за руль, посмотрел он на меня в зеркало заднего вида.

– Нет, – мотнула головой я, вспомнив адрес, которой мне назвала Ева. – Мы едем в Дейсмон. Пятьдесят шестая улица, дом двадцать три.

И машина вырулила с обочины в общий автомобильный поток, направившись в новый элитный пригород Данфорда.

Смотрела на людные улицы, слышала гудки машин и думала об Алане Лонгере…

Алан Лонгер хитрец, подлец, манипулятор и точно не слабак!

После случившегося фиаско с «Лоуренс нефть» он виртуозно расширял сферу своего влияния и укреплял пошатнувшиеся позиции, и возможно это кому-то не понравилось.

Темно-серый автомобиль проехал через центральные улицы Данфорда, миновал небоскреб «Технологии будущего», а затем еще и несколько жилых кварталов. Почти четверть часа неторопливо ехали по зеленым ухоженным улицам нового жилого района Дейсмон: новый асфальт и красивые лужайки. Типовые роскошные дома.

У дома двадцать три был припаркован красный «Хью Гранд».

– Я на час, примерно, – сказала я водителю и вышла из машины.

Посмотрела на большой белый дом, захлопнув за собой пассажирскую дверь.

Перед домом красивая ухоженная лужайка с белыми, красными и оранжевыми цветами; просторная веранда с качелями.

В высоких окнах роскошного дома я увидела Еву.

Прошла через калитку и, к тому времени, когда подошла к дверям, женщина с невероятными сапфировыми глазами открыла мне дверь. Шагнула ко мне, обняв за плечи.

После случившегося со мной и Майклом, мы с Евой говорили только по телефону.

– Никогда больше так не делай! – строго погрозила мне она указательным пальцем, едва не коснувшись моего носа.

– Не делать что? – усмехнулась я. – Пытаться умереть? – Сохраняя улыбку на лице, я шагнула в просторный холл из красного дерева, с любопытством оглядывая искусно-изготовленную прямую лестницу на второй этаж, модные фотографии на стенах и мебель. – Смею заверить, я такого для себя не планировала…

– Знаю, что моя просьба уйдет в пустоту, но все равно скажу: научись держаться от неприятностей подальше, – уперев руки в бока, она встала рядом со мной и, тоже оглядывая все вокруг, спросила: – Ну как тебе?

Я молча прошла в гостиную.

Цветы…

Цветы были везде. На модных фотокартинах, в вазах на столах и мебель – диван, два кресла и кушетка были обиты тканью цветочной тематики.

– А на обои с цветами, наверное, не согласился Генри? – предположила я, припомнив квартиру Евы в Данфорде.

Ева косо посмотрела на меня, изогнув бровь. У нее это получилось очень изящно.

– Да ну тебя, – усмехнулась она, взяв со стола стакан оранжевого сока.

Стало быть, я права.

– Мне нравится, – уже без усмешки, честно сказала я. – Не мой стиль, конечно… Но мне нравится.

– Твой стиль, милая, это серые стены и скучная мебель. Дать тебе волю, ты бы жила в кабинете какого-нибудь завода.

– Неправда! – возмутилась я.

– Я видела твою квартиру в Илсити.

– Илсити? Хм… – растерялась я, припомнив, что сделала из нее, по сути, офис. – В Илсити я бываю не так часто, так что так удобней.

– Ага, – опять посмеялась Ева.

– Да ну тебя, – в той же ленивой манере, передразнила ее я.

– Пойдем, покажу тебе дом.

Ева провела меня по комнатам первого этажа, показала просторную кухню с террасой, комнату для шиться и комнату для чая…

Чай? Шитье?

Ну, шитье, это популярное увлечение едва ли не каждой домохозяйки, но я даже не предполагала, что у Евы к этому тоже есть страсть. Ну а отдельная комната для чаепития… Даже не знаю.

Поднялись по лестнице.

– Кабинет Генри, – показала она на дверь слева. – Туда нельзя входить.

– Ладно.

– А это наша комната, – приоткрыла она дверь в спальню.

Светлая мебель. Небесно-голубого оттенка стены с ненавязчивым рисунком. Бирюзово-зеленые шторы. Камин.

– А там гардероб?

– Нет, – с таинственной улыбкой на губах, Ева приоткрыла дверь во вторую комнату в спальне.

Я заглянула. Растерялась…

А потом улыбнулась, и протянула:

– Вот это да.

Второй комнатой была детская. Кроватка и кресло были оформлены в нежные сине-розовые цвета. На крошечном диване были аккуратно разложены игрушки. На игрушечном велосипеде сидел плюшевый медведь.

Коврики.

Детские книжки…

– Сколько уже? – мой взгляд сам собой метнулся к животу Евы.

– Тринадцать недель.

Я замечала, что Ева давно не держала бокал в руках…

– Поздравляю! – с улыбкой я обняла подругу. – От всего сердца вас с Генри поздравляю!

– Спасибо, милая, – вполголоса протянула она.

– Ну, это объясняет интерес к чаепитию и шитью, – опять посмотрев в красиво оформленную детскую комнату, проговорила я. – А то спросить стеснялась…

– Шитье мне всегда нравилось, – прикрыв дверь в детскую, возразила Ева.

– Неправда.

– А вот и да, – упрямо посмотрела она на меня. – Раньше я работала швеей.

– Серьезно?

– А потом Дориан разбогател и вся моя жизнь покатилась к черту, – встряхнула она головой, явно не желая вспоминать бывшего мужа.

Ева вышла в коридор. Когда из спальни вышла я, прикрыла за мной дверь.

– Ты выйдешь за Генри? – припомнив разговор с ней в ресторане Мистраль, спросила я, поймав себя на мысли, что меня это всерьез заботило.

Ева замедлила шаг. Обернулась.

Смотрела на меня как-то взволнованно…

– Да, выйду, – наконец изрекла она. Пыталась говорить беспечно. – Попробую еще раз построить свою счастливую жизнь. А если что-то пойдет не так, моя подруга всемогущая Хэнтон. Ты не оставишь меня в беде. Ведь, так?