Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 339 страниц)

Сцена после титров

Елена Анатольевна сидела в своем кабинете, и нервно барабанила пальцами по столу, пытаясь унять глухое раздражение. За сегодняшний день ее дважды спустили с небес на грешную землю. Первый раз этот самодовольный хлыщ Чехов, когда развалился на ящике в дурацком кафетерии и пил чай. И как бы между делом вгонял гвозди в гроб ее карьеры.

Один маленький просчет в том, что Соболев решится на банкротство, стоил ей слитого дела. Ну ничего, простолюдина, который много о себе возомнил, она поставит на место. Это дело принципа. Соболев пытается откусить слишком большой кусок пирога, который совершенно точно не сможет проглотить.

Второй раз ее унизили час назад. Когда она стояла перед правлением гильдии, и, краснея, словно девочка, пыталась оправдаться. Это чувство неловкости она испытывала впервые.

Лучшая на курсе в лицее, досрочный выпуск в пятнадцать лет, диплом с отличием, блестящая практика, институт с рубиновой корочкой. Параллельно учебе она трудилась в частной практике. Десять лет стажа, и сегодня…

Княжна тяжело вздохнула, признавая это. И сегодня в ее жизни появился этот Чехов. Ее заткнул за пояс мальчишка, который несколько дней назад выпустился из лицея. И наверняка с трудом получил диплом. Единственный, кто не отказался от этого дела. Зачем ему возиться с простым людом? Неужели он не понимает, что этот Соболев – пощёчина всему великосветскому обществу. Среди промышленников и так полно бастардов, которые лезут в дворянский круг. Но простолюдин… нет, это совсем за гранью.

Елена схватила со стола стеклянный шар, в котором порхали блестящие снежинки и швырнула его в стену. Безделушка разлетелась на осколки, которые брызнули по полу словно пена.

– Сволочь, – произнесла в наступившей тишине девушка. – Какая же ты сволочь.

Елена откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди. Сейчас, когда злоба начала постепенно уходить, она вдруг ощутила интерес к этому парню. Молодой, амбициозный, неглупый. Быстро вник в нюансы дела, и вывернул все в свою пользу, оставив ее с носом.

Свиридова была объективной, и сейчас она, наконец, смогла признать, что парень хорош. Если он продолжит практику, то достигнув ее сегодняшних лет, он станет лучшим. По крайней мере, может повторить ее успех.

Девушка взяла со стола телефон, открыла список вызовов, с интересом посмотрела на номер молодого адвоката. Сохранила ее под буквой «Ч». Потом пролистала контакты и нашла нужный, с названием "папа". Нажала на вызов. Думая о том, что рассказывать о произошедшем стоит, не вдаваясь в подробности. А ещё лучше совсем не признаваться, что Павел Филиппович ее обставил. Отец и без того относился к работе дочери холодно. А если она в его глазах перестанет быть лучшей… нет, об этом не надо даже думать.

– Слушаю, дочь, – послышался в трубке равнодушный скрипучий голос, и на губах Елены рефлекторно растянулась искусственная улыбка. Какая всегда была на нее лице, когда она гостила в семейном поместье судьи Свиридова. Впрочем, отцу хватало такого дежурного проявления радости.

– Привет, папочка, – защебетала она в трубку. – Как ты?

И не дожидаясь ответа, продолжила:

– Ты же все ещё общаешься с Филиппом Чеховым?

Гоблин MeXXanik
Чехов. Книга 2

Ум и житейская мудрость

Во дворе дома, где снимала квартиру Оксана Гордеева, на удивление было немноголюдно. Только несколько дамочек с колясками сидели на дальней лавочке у детской площадки, да пара ребятишек играли в песочнице.

– Все на работе, вашество, – пояснил Фома, когда я вышел из авто и удивлённо осмотрел пустые лавочки.

– Ну, нам же лучше, – решительно ответил я и поднялся по крыльцу. И тотчас замер у домофона, понимая, что ключей нет. Придется ждать, когда кто-то выйдет.

Ситуацию спас Фома. Парень просто начал набирать номера квартир и вскоре голос в динамике ответил:

– Кого там бесы носят?

– Слесарь я из жилищной конторы вашей, – пробасил в ответ слуга. – Авария у вас. Дом кипятком заливает. Впустите в парадную, чтобы я воду перекрыл. А то ещё чего страшного и вас зальёт.

Фраза подействовала магическим образом, и домофон поспешно запищал. Фома же потянул на себя ручку и сделал приглашающий жест:

– Прошу, вашество.

Я удивлённо усмехнулся, в который раз поражаясь сообразительному помощнику. И мысленно благодаря всех богов за то, что судьба привела его тем вечером к порогу моего кабинета.

Мы вошли в холл, я вызвал лифт, и створки распахнулись, приглашая нас войти. Я нажал на кнопку с номером «девять».

– А зачем так срочно к девке этой ехать? – обернулся ко мне слуга, когда кабина поползла вверх.

– Потому что Иванов скоро отойдет от шока. А в протоколе допроса указаны ее фамилия и имя, – ответил я. – Девочка, скорее всего, имела приводы в связи с работой в салонах. Значит, на адрес скоро прибудет машина следственной группы. Чтобы прижать меня за убийство.

– Да какое же убийство? – удивлённо пробасил Фома. – Ее же другой душегуб отравил.

– Поэтому у Иванова ничего и не выйдет. Но нервы потрепать мне он может, – закончил я. – Повторно воскресить и допросить ее он не сможет, а за кражу трупов у нас в острог не сажают. Но квартиру опечатают на несколько дней, а перед этим всю перероют. И после бригады нам в квартире ловить будет нечего.

– Ну вы и голова, – вашество, – усмехнулся слуга.

– Кто из нас ещё голова, – задумчиво пробормотал я, вспомнив, как помощник ловко выкрутился из ситуации с запертой дверью. – Ты где так научился слесарем прикидываться? Даже я поверил, что людям кипяток вот-вот на головы польется.

– А, – слуга махнул рукой. – Подрабатывал одно время разносчиком газет. Там ребята и научили. Оно ведь если скажешь честно, что ты пришел ящики почтовые макулатурой всякой забивать – двери точно никто не откроет.

– Логично, – согласился я.

Лифт пискнул, створки распахнулись на нужном этаже. И мы вышли в холл.

– Дак это много ума не надо, – пробасил Фома. – Просто житейская мудрость. А с жандармами вы все наперед просчитали. Вот это уже ум.

Я не стал отвечать. Подошёл к нужной квартире, украдкой осмотрелся по сторонам, открыл дверь и вошёл в помещение. В гостиной все было по-прежнему: разложенный диван, разбросанная Осканой-куклой одежда. Я щёлкнул пальцами, призывая тотемы.

«Я и так тебя вижу, – послышался шепоток, и призрак Оксаны завис над полом прямо передо мной. – Тело мое куда дел? Неужто так понравилась, что себе оставил?»

Она лукаво посмотрела на меня, ожидая ответа.

– Конечно, – заявил я. – Мой домашний призрак назначил тебя главной женой. Так что теперь ты избранница аристократа.

При упоминании о домашнем призраке лицо Фомы вытянулось. Слуга что-то быстро пробормотал и осенил себя знаком Искупителя.

«Правду говорят: мечты сбываются, – усмехнулась Оксана, оценив мою шутку. – Ладно. Зачем пожаловал?»

– Разузнать про твоего убийцу, – ответил я. – Для того чтобы его найти, мне нужно узнать о нем побольше.

Девушка помрачнела и призадумалась:

«Да нечего рассказывать, – грустно протянула она наконец. – Среднего роста, среднего телосложения, коротко стриженый. В белой рубахе с длинным рукавом, и кепке.»

– Знаков никаких видно не было? – уточнил я. – Или отличительных черт. Татуировок, шрамов, родимых пятен.

Девушка покачала головой, и все ее тело закачалось, словно флаг на сквозняке:

«Нет. Абсолютно неприметный господин. Не могу вспомнить ровным счетом ничего. Это странно. Ведь я неглупа…»

Я поморщился. Выходит, я оказался прав. И душегуб был мастером мимикрии. Или умел отводить глаза.

– Ладно. Тогда скажи: ты видела в квартире что-нибудь, что мог выронить убийца? Пока скиталась по комнате призраком заметила что-то чужое?

Девушка снова покачала головой:

«Ничего.»

Значит, парень ещё и не дурак. Осмотрел все перед тем, как покинуть квартиру.

– Что же. Выходит, зря тебя потревожили, – протянул я. – Ни одной зацепки.

«Ну как уж есть», – прошипел призрак.

– Ладно, Оксана Гордеева, пойдем мы, – вздохнул я и направился к двери. Фома последовал за мной.

«Подожди некромант, у меня вопрос», – произнес призрак, когда я уже стоял у двери.

Я остановился. Обернулся:

– Слушаю.

«Что там? С той стороны? – спросила Оксана. – Небесные кущи и преисподняя, которыми нас пугают жрецы?»

– Зал ожидания, – немного помолчав ответил я. – И табло. Как на вокзале. А ещё кафе «Перекресток». А небесный сад и пекло – скорее всего просто сказки.

«И все?» – настороженно уточнила девушка.

– Дальше я не был, – честно признался я. – Только в зале. И в кафе.

Призрак кивнула, но тотчас оживилась:

«А у меня есть шанс остаться здесь? Ты говорил про домашнего призрака?»

– Кто знает? – произнес я. – Раз уж ловидухи не поймали тебя сразу – есть шанс, что ты будешь прятаться от них вечно.

Призрак несмело улыбнулась:

«В этой жизни я не была счастлива. Быть может, в другом найду свое пристанище. Но пока я не готова уйти. Я так долго копила на этот шкаф… и…»

– Ты уйдешь, когда посчитаешь нужным. Главное, не бойся ничего. Самое страшное уже случилось.

«Спасибо, некромант», – поблагодарила она и растворилась в полутьме кухоньки.

Я не ответил. Молча вышел из квартиры и направился прочь.

* * *

– Выходит, и правда зря приехали, – разочарованно пробасил Фома, когда мы вышли из дома.

– Не скажи, – протянул я. – Парень – мастер иллюзии. А ещё он перфекционист. Все перепроверил и осмотрел всю квартиру, чтобы ничего не упустить.

Слуга задумался:

– А что это даёт? – прямо уточнил он и нажал на брелок сигнализации. Машина моргнула фарами, пискнула, щёлкнули замки.

– Ничего, – вздохнул я. – Но даже такая информация лучше, чем вообще никакой. Остаётся только снотворное. Его продают лишь по рецепту. Значит, он либо имеет назначение от врача, либо купил его. А может, приобрел таблетки нелегально и это будет тупик.

– Не продают енти таблетки во флаконах, – тут же отверг идею Фома, усевшись за руль. Я вопросительно посмотрел на него, в ожидании ответа, и слуга недовольно пробормотал:

– Да был у меня знакомый, который такую вот дрянь потреблял.

Я усмехнулся и сел на пассажирское сиденье:

– Ну, значит, самая тупиковая версия отпала. Остаются врачи и аптеки.

Фома завел двигатель и уточнил:

– Куда дальше, вашество? Аптеки объезжать? Или докторишков допрашивать?

– Домой, – ответил я. – Нужно закрыть все дела и отвезти их в министерство.

Фома кивнул, и машина выехала с парковки.

– А тот призрак, вашество. Ну, который дома живёт. Вы про него пошутили? – как бы между прочим уточнил помощник, когда авто ехало по шоссе в сторону офиса.

– Увы, нет, – ответил я. – Но могу тебя заверить, что Любовь Федоровна – милейшая дама. Когда-нибудь я вас познакомлю.

Фома снова что-то зашептал и уставился на дорогу. А когда машина проезжала мимо храма Синода, парень осенил себя знаком Искупителя.

– Раз так боишься призраков, то может тебе и не стоило связываться с некромантом? – уточнил я, немного напрягшись. – Мне правда не хочется, чтобы ты беспокоился об этом.

– Духов всяческих я навроде и не боюсь, – фыркнул парень. – Но это когда они где-то снаружи и от них можно стенами прикрыться. А ента баба, как, стало быть,ее зовут?

– Женщина, – поправил я Фому. – И зовут ее Любовь Федоровна. Тебя она считает рукастым парнем и даже велела отдать тебе ящик с инструментами.

– Ети ж, – вырвалось у помощника. – Прямо так и сказала?

– И еще похвалила за то, что ты промокации нам выторговал у кухарок и мы экономим на еде.

– Ну, я ведь хозяйственный, это точно, – зарделся парень и тут же прищурился, – а не она ли тот счетовод, о котором вы говорили, вашество?

– С чего ты это взял? – подивился я его проницательности.

– А кому еще быть слугой у некроманта, ежели не призраку?

– Ну, ты ведь не призрак, – напомнил я.

– Это точно, – Фома покосился на меня через зеркало заднего вида. – Так я прав? Она та самая тетка, которая с деньгами вам помогать будет?

– Женщина, – повторил я назидательно. – Не вздумай ее бабой назвать или теткой.

– Осерчает? – насторожился парень.

– Нельзя женщин обижать. Даже тех, которые умерли. Хотя вот как раз их особенно. Если дама затаит на мужчину зло, то обязательно найдет способ с того света его достать и извести.

– А Любовь Федоровна извела того, кто ее того…

– А с чего ты взял, что ее кто-то «того»? – тут же спросил я.

– Так многие говорят про дом наш. Что в нем жила старуха… то есть женщина, – тотчас исправился Фома, – и ее по голове кто-то топором хрястнул. А душегуба так и не нашли.

– Неудобно о таком у дамы спрашивать.

– А чего это? Почему неудобно? – не понял парень. – Очень даже удобно. Вы говорите складно и красиво. Ей наверняка с вами приятно говорить будет.

– Ну вот как ты себе это представляешь, Фома, – я вздохнул, – сижу я такой весь галантный, пью утренний чай и спрашиваю женщину, которая считает мои деньги: уважаемая Любовь Федоровна, а не подскажите ли мне, кто вас по голове топором хрястнул?

– А чего нет? Так и спросить можно. Ее ж давно уже хрястнули, и наверняка она захочет об этом поговорить. Может даже будет довольна, что вы такой вежливый и поинтересовались ентим случаем. Ее ж никто другой не спросит.

– Фома, вот я иногда думаю, что ты такой умный и разумный…

– Спасибо. Мне приятно, что вы заметили, что я такой, – заключил парень и продолжил, как ни в чем ни бывало. – А заодно можно спросить у ентой дамы, что за дверка в подвале у северной стены. И куда она ведет.

– Что? – удивился я.

– Дверка там есть чуть ниже моей головы. И я не смог ее отпереть. Вы бы спросили у своего счетовода, может там кладовка какая или еще чего важное.

– Хорошо, обязательно уточню.

Машина въехала в арку двора, и Фома высадил меня у крыльца офиса.

– Я в торговые ряды пойду. Куплю нам фруктов свежих. Арина Родионовна бледновата, и ей наверняка яблоки полезны будут, – сообщил помощник. – Если нужен буду – звоните.

– Договорились, – ответил я и вошёл в приемную., где меня ждал сюрприз.

На диванчике сидело двое парней. Одного из них я узнал сразу: тот самый Гордей, которого я не так давно вызволил из острога. Только на лице парня красовалось несколько свежих кровоподтёков, оставленных, скорее всего, во время драки с черносотенцами в острожном дворе.

А вот второй гость вызвал у меня интерес. Высокий, коротко стриженый, тощий как щепка, в длинном, до пола плаще, из кармана которого торчал край красной тряпки. У подлокотника диванчика стояла трость с набалдашником в виде черепа. В нем было что-то чужое. Будто парень был не из Петрограда. И даже не из Российской Империи.

Гости пили чай и вели себя вежливо. Но несмотря на это, сидевшая в кресле секретаря Арина Родионовна выглядела немного взволнованной и то и дело косились на гостей.

Входная дверь за моей спиной захлопнулась, и парни мигом обернулись. Тощий глянул на Гордея, и парень кивнул.

– Мастер Чехов, – тощий отставил чашку с недопитым чаем и встал с дивана. – Простите, что не могу снять шляпу, как того требует этикет. Находиться в помещении в головном уборе – признак дурного тона.

Его голос был тихим и будто бы вкрадчивым. Но настраивал на дружеский лад. И я удивлённо поднял бровь. Парень явно был аристократом и изъяснялся чисто, без просторечного диалекта.

Заметив, мое удивление, гость улыбнулся от уха до уха, отчего стал больше походить на добродушную лягушку:

– Простите, где мои манеры, – словно извиняясь произнес он, шагая ко мне и протягивая руку. – Меня зовут Рипер. Мне больше нравится имя Мейхем, но увы, так назвали одного моего дальнего родича. Он был старшим в семье. И чтобы нас не путали, мне досталось это имя.

Последние слова он произнес с явным сожалением.

– Красивое имя, – оценил я, пожимая протянутую ладонь.

– Я старший брат «Сынов». И приехал к вам лично, чтобы выразить благодарность за то, что вы вытащили моего младшего непутёвого братца из острога, – продолжил Рипер. – Ваш любезный секретарь разрешила нам подождать вас в офисе. И даже угостила вкусным чаем.

Гордей поднялся на ноги и подошёл ко мне. Коротко с уважением поклонился:

– Благодарствую, мастер, что не позволили меня на каторгу окоянную сослать, – произнес он. – Оно ведь одно, когда за дело сидишь. Ну совершил чего, например. А другое – когда без вины.

Рипер недовольно поморщился:

– Гордей, твой просторечный диалект режет слух мастеру Павлу Филипповичу. И ввергает меня в шок. Где твои манеры?

Он обернулся к парню и тот потупился:

– Простите, мастер, все не привыкну никак.

– Вот так, – вздохнул Рипер. – Учишь их, учишь, тратишь силы, а они забывают. Впрочем, я их не виню. Бастарды из приютов, сами понимаете какое образование им могут дать заведения Синода, порядки в которых мало чем отличаются от каторги для малолетних преступников. Повадки и диалект не вытравить.

– Я вполне спокойно отношусь к просторечному говору, – успокоил я гостя.

– Вы великой доброты человек, мастер Чехов, – ответил Рипер, и как мне показалось, в его голосе прозвучало уважение. – Аристократ, который защищает права простолюдинов. В городе уже много про вас говорят. Особенно на рабочих окраинах.

– Пустое, – отмахнулся я. – Все ради того, чтобы заработать себе имя. Потом я стану таким же снобом, как и остальные аристократы.

Рипер рассмеялся:

– Отличная шутка, мастер, – ответил он и достал из внутреннего кармана пиджака конверт. – Держите. Заявление об оказанной помощи мы уже составили. И передали вашему секретарю.

Он взглянул на Арину Родионовну, и девушка поспешно кивнула.

– Что это? – уточнил я, с сомнением глядя на конверт.

– Знак благодарности, – просто ответил парень.

Я взял конверт. Открыл его. Быстро пересчитал рубли с изображением Павла и красные пятирублевые «Константиновские» купюры. И протянул деньги обратно.

– Мою работу мне оплатит министерство. К тому же пятьсот рублей стоят часы адвоката с именем. И даже такой вряд ли запросит такую суммму за два дня работы.

– Ну, не каждый адвокат с именем взялся бы защищать бастарда из «Сынов», – возразил Рипер. – И не каждый догадался бы до такой хитрой схемы. Признаться, я был весьма впечатлён. Так красиво все провернуть… мое уважение. Жаль мне не удалось посмотреть на представление в кабинете Иванова лично. Я люблю хорошие представления. Порой и сам принимаю в них участие. Глаза мужчины мечтательно заблестели, но он тут же пришел в себя и откашлялся. – Так что заберите конверт, господин Адвокат. Проделанная вами работа стоит каждого рубля. И эти деньги не обязывают вас к дальнейшему сотрудничеству. Я не пытаюсь купить вашу лояльность, мастер.

Он коснулся указательным и средним пальцами лба. И я кивнул, убирая конверт в карман. Рипер же довольно улыбнулся. А затем шагнул к дивану, забрал цилиндр и трость:

– Ну, нам пора, мастер Чехов. Простите, если доставили неудобства. Идём, Гордей.

Парень ещё раз коротко поклонился:

– Спасибо, Павел Филиппович, – поблагодарил он. И гости направились к выходу. Уже у двери Рипер остановился, обернулся:

– Да, совсем забыл, мастер Чехов. Простите, память стала плохой. Если вам когда-нибудь понадобится помощь «Сынов» – дайте знать. Наша организация в неоплатном долгу перед вами.

– Хорошо, – только ответил я.

Рипер же ещё раз коснулся указательным и средним пальцами лба прощаясь. И «Сыны» вышли из приемной, оставив нас с Ариной Родионовной вдвоем.

Тайны дверей и тотемных пней

– Неплохие ребята, эти «Сыны», – нарушил я неловкое молчание, которое повисло в приемной.

Арина Родионовна вздрогнула, словно выходя из ступора. И потом закивала. Я вынул из конверта две пятирублевые купюры с изображением профиля императора Константина, протянул их секретарю:

– Вот. Премия за возникшие неудобства.

Девушка взглянула на деньги, покосилась на меня. И я заметил, что ее ладони слегка подрагивают.

– Это…

– Матёрые преступники, – кивнул я. – Вам придется работать с такими, если вы решите пойти служить в следственный отдел. Как эта ваша…

Я замялся, вспоминая имя персонажа сериала, который так нравился Арине Родионовне.

– Марья Петровна, – словно на автомате подсказала девушка.

– Ну, эти хотя бы приветливые и вежливые, – продолжил я. – Рецидивисты, которые после каторги ненадолго задерживаются на свободе, ведут себя совсем по-другому.

Арина Родионовна вновь вздрогнула. Растерянно взглянула на меня. Кажется, только теперь секретарь начала понимать, что кино и реальность все же разные вещи. Но деньги девушка все же взяла.

– И вот еще, – я протянул ей купюру и принялся беззастенчиво врать, – у вас выпала косметичка и была безнадежно испорчена, когда я на нее наступил. Там было зеркало, вроде, и оно раскололось. Надеюсь, в косметичке не было ничего дорогого вашему сердцу?

– Нет, – девушка рассеянно оглянулась. – Я подумала, что случайно выложила ее в кафе, когда искала кошелек, да там и оставила.

– Извините меня за неуклюжесть.

– Не стоило беспокоиться.

– Только тратить и умеешь, – произнесла Любовь Федоровна, появившаяся в проеме двери. – Сунул бы обратно эту косметичку. Делов-то. Я взяла совсем немного румян и пудры…

Я не стал говорить призраку, что не посмел бы вернуть девушке косметику после грима трупа.

– А деньги надобно провести как оплату труда, – произнесла хозяйка дома мечтательно и потерла ладони, словно предвкушая пересчет купюр. – И сложить их в сейф.

– Нам нужен сейф, – сказал я Арине Родионовне. – Точнее, даже два. Один в приемную для важных бумаг и печати. А другой в мой кабинет.

– Покупать не вздумай. У меня в кладовке припрятано то, что тебе нужно, – заявила Виноградова. – Ключи от них утеряны, но твой Фома выточит по моим чертежам. А шифр я вам продиктую.

– Каким чертежам? – не удержался я от вопроса, чем заставил Арину напряженно осмотреться.

– Ты же умный мальчик, Павел. Я могу проникнуть сквозь преграду и видеть вещи изнутри, – терпеливо пояснила женщина. – И я нарисую, как выглядит замочная скважина внутри.

– Понятно, – произнес я одними губами, чтобы секретарша не догадалась, что я общаюсь с призраком, а потом сказал вслух, – Пока не надо сейфы заказывать. Что дальше на повестке дня? – уточнил я у Арины.

Девушка открыла блокнот, нашла нужную страницу и ответила:

– На сегодня у вас больше нет приема. Трое позвонили и попросили перенести встречу на завтра.

– Отлично, – довольно произнес я. – Тогда можно устроить сокращённый день. Если все заявки закрыты.

Девушка снова взглянула в блокнот:

– Все, кроме дела Соболева, – протянула она, постукивая по листам ручкой. – Да, сегодня нашелся Иван Прохоров по делу Васильевской лавки. Очень благодарил вас за разрешенное дело. И подписал заявление о выполненных услугах.

Я кивнул:

– Хорошо. А то я уже начал беспокоиться, что Прохоров последовал за Левиным на ту сторону. Значит, на сегодня все, Арина Родионовна. Можете идти домой.

Девушка удивлённо посмотрела на меня, и я с улыбкой кивнул, подтверждая свои слова. Секретарь пощелкала мышкой, нажала на кнопку выключения монитора, встала из-за стола, взяла сумку, обернулась ко мне и произнесла:

– Тогда до завтра, Павел Филиппович.

– До завтра, – ответил я.

Цокая каблуками, Арина Родионовна вышла из приемной. Я же сел на диванчик и откинулся на спинку.

– Ты меня стыдишься? – нервно уточнила Любовь Федоровна, зависнув над креслом в нескольких сантиметрах.

Видимо, ей очень хотелось выглядеть по-человечески, и женщина даже закинула ногу на ногу, поправила на колене подол призрачного платья.

– Я беспокоюсь, что мы не сможем найти толкового секретаря, если девушка надумает уйти.

– За те деньги, что ты обещал ей платить, мы смогли бы нанять кого-то более опытного.

– Опытная у нас вы, Любовь Федоровна, – решил я зайти с лести. – Зачем нам еще одна мудрая женщина в коллективе?

– Это ты тонко подметил, – призрак расплылась в улыбке. Но немного перестаралась, и в уголках губ показались кости челюсти.

– Мне хотелось у вас уточнить еще одну мелочь…

– Да? – подозрительно подобралась Виноградова.

Я вспомнил о нашей с Фомой беседе и на мгновенье представил, что и впрямь спрашиваю женщину о ее смерти. Тряхнул головой и спросил:

– В подвале есть небольшая дверь на северной стороне дома. Куда она ведет?

Женщина застыла, словно кадр на пленке старого проектора. Даже замерцала и дважды пропала, чтобы вновь появиться на том же месте с той же приклеенной улыбкой.

– Дверца? – переспросила она.

– Да. Небольшая дверца, которая не открывается.

– Ах эта, – тут же расслабилась женщина. – Ты говоришь про выход из подвала. Там одно время хранилось всякое и нужен был дополнительный выход для разгрузки товара. А потом необходимость в этом отпала и дверь заложили.

– То есть? – я нахмурился. – Она ведь осталась.

– За ней кирпичная кладка. Просто вырывать дверь с коробкой было глупо. Она стоит там намертво-мертво.

На последнем слове Любовь Федоровна хихикнула и повторила его еще пару раз растягивая буквы словно напевая.

– Понятно, – кивнул я. – Значит, за ней ничего нет?

– Кроме кирпичей и крысиного гнезда, кажется. Ох, заболтал ты меня, Павел Филиппович. Пойду проверю ложки на кухне, – с этими словами женщина исчезла, не дав мне сказать ничего в ответ.

– Что ж, – пробормотал я и взял лежавший на столе справочник. Принялся листать страницы в поисках спортивного зала. Я давно не занимался и это могло сказаться на моих способностях.

Хоть тренировочные бои и не давали роста в ранге, пропускать их было не желательно. Если забить на работу с силой, плетения призыва перестанут реагировать на команды. Поэтому помимо боёв друг с другом, одаренные старались заниматься хотя бы пять раз в неделю. Я же не тренировался со дня получения диплома. Поэтому я нашел нужную страницу, вытащил из кармана телефон, и набрал номер ближайшего зала. И услышав в динамике «У аппарата», произнес:

– Добрый день. Скажите, у вас есть свободные тренировочные площадки?

– На какое время, мастер? – тут же уточнила администратор.

– Час, – ответил я.

– Конечно. Будем рады видеть вас в нашем зале. Вам потребуется помощь наставника?

– Боюсь, у вас нет наставника в силе, которой я владею, – усмехнулся я.

– У нас очень широкий выбор сотрудников. Все четыре цвета…

– У меня пятая, – ответил я, и девушка замолкла на полуслове.

– Оу, – только и смогла сказать она и быстро добавила, – хорошо, запишу для вас площадку без наставника. На какое время?

Я взглянул на часы:

– Прибуду через двадцать минут.

– На чье имя записать площадку?

– Павел Чехов.

– Будем ждать, – ответила девушка и я сбросил вызов. Встал с дивана и направился в жилое крыло, чтобы переодеться для тренировки.

* * *

Тренировочный зал располагался в нескольких кварталах от офиса, в одном из деловых центров. Я неспешно прогулялся по набережной до нужного адреса, вошёл в здание, нашел на карте верный этаж. И направился в тренировочную

– Чем могу помочь? – с улыбкой уточнила стоявшая за стойкой девушка – администратор, едва я вошел в холл.

– Я бронировал площадку для тренировки, – ответил я. – На имя Павла Чехова.

Девушка взглянула в стоявший перед ней монитор, что-то быстро набрала на клавиатуре и кивнула:

– Есть. Восьмая площадка. Разовое занятие стоит два рубля. Я вынул из кармана требуемую сумму, и протянул ее администратору:

– Не хотели бы приобрести абонемент? – с улыбкой поинтересовалась девушка, принимая деньги. – В цену входит пять посещений в неделю, комплекс процедур для восстановления сил на выбор. Бассейн, баня, массаж и чай. И все это за пятнадцать рублей в месяц.

– Прямо аттракцион невиданной щедрости, – произнес я.

– У нас сейчас идёт акция для новых клиентов, – уточнила девушка.

А, ну это многое объясняло. Скорее всего, такая вкусная цена была на первые несколько месяцев. А дальше стоимость вырастала. Но сейчас сложно сказать, смогу ли я ходить в зал к определенному времени.

– У меня ненормированный график, – с сожалением произнес я. – Так что пока буду ходить к вам по разовым пропускам.

Администратор кивнула:

– Хорошо. Идёмте, провожу вас на площадку.

Тренировочный комплекс занимал два этажа. На одном располагалась пар десятков огороженных площадок с местом для медитации. На втором же, скорее всего, разместилась зона восстановления силы.

Зал был почти пуст. Только несколько человек тренировались в работе с призванными сущностями. Раздетый по пояс парень в дальнем углу знакомился со своим драконом. Над головой бойца переливаясь кружило шесть фениксов, которые, судя по всему, с трудом могли обеспечивать бойца силой для удержания дракона в подчинении. Восемь птичек. Да парень имеет ранг мастера пути огня. Сильно.

Ранги обозначали степень мастерства в овладении стихией. Всего их было пять. Новичок, подмастерье, боец, мастер и легенда. И за каждый следующий ранг прирожденный мог призывать два дополнительных тотема. Нет, даже новичок мог сразу выставить все десять тотемов, но от переизбытка силы, которую он не смог бы контролировать, прирожденного скорее всего разорвало бы на куски.

Сущность, с которой работал боец, очевидно была создана и добавлена в арсенал совсем недавно. Двигался дракон очень уж неуклюже. Но при этом габариты явно намекали, что и вывести из боя ее будет непросто. Но как по мне, ставка только на одно существо слишком уж самонадеянно. Дракона легко можно было обойти.

Парень тем временем сделал жест, и монстр встал перед ним, заслоняя прирожденного, и закрыл его крыльями. Перед парнем появилась проекция противника. В залах часто использовали таких болванчиков для тренировки. Перед началом занятий одаренный выбирал уровень силы и ловкости противника, чтобы постепенно наращивать интенсивность тренировки.

Перед драконом появился противник зеленого цвета – средней сложности. Проекторы тут были хорошего качества и выглядел нападающий очень реалистично. Если бы не цвет и редкое мерцание, то его вполне можно было бы принять за настоящего человека.

Дракон ушел атаковать противника, нанося несколько ударов лапами и щёлкая зубами. Ударил хвостом, целя зеленому человеку в ноги. А затем взмыл в воздух и выдохнул в проекцию струю пламени, которая испарилась, не долетая до покрытого ковриками пола. Серия выглядела красиво. Но выходило пока очень топорно. С большими «окнами», в которые можно было провести контратаку.

Неподалёку от него занималась девушка в топе и шортах. Черные волосы были собраны в тугой узел на затылке. А рядом с одаренной стояли призванные тотемы – рычащие волки. На площадке же, повинуясь ее приказам, били синего противника две рыси. Интересный выбор для сущностей. Дикие кошки прыгали по площадке, уворачиваясь от мечей синей проекции, атаковали в прыжке, используя зубы и длинные когти. Синий цвет проекций говорил о начальном уровне подготовки одаренного. Но выглядел бой эффектно.

После таких отработок с созданным проекторами противником, боец тренировался в спаррингах. Желательно, с прирожденными у которых был разный цвет силы.