Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 148 (всего у книги 339 страниц)

Затем я неспешно прошелся по комнате, считая оставленные отметки. Крестиков оказалось многовато. Я понимал, что в других комнатах они тоже есть. Выходит, что диеты моя соседка не придерживалась. И питалась сытно.

– Я и не знала, что в вашем подвале так много перегородок, в которых надо менять материал, – заявила Арина.

– И я не знал, – хмыкнул я.

– Я могу заказать кирпичи, но надо знать, какой у них размер. Ведь у вас старая кладка и, может быть, они отличаются от современных.

– Что скажете? – обратился я к Виноградовой. – Надо заказывать новые кирпичи?

– Мы этот вопрос решим позже, – миролюбиво предложила она. И подошла ко мне ближе, чтобы снова заговорить, но уже едва слышно: – Ну чего ты вредничаешь, Павел? Я ведь не стала ей рассказывать ничего. Подумаешь – помощь попросила! К тому же будет лучше, если она будет повязана. Соучастницей стала – и теперь донести уже точно не сможет.

– Понятно, – не стал спорить я.

– Лучше расскажи, пошто кустодии вызывали тебя, а не приехали в гости? – сменила тему Виноградова, повысив голос.

– Там вышла очень интересная история, – ответил я и быстро пересказал вчерашние события в кабаке, и сегодняшнее завершение происшествия.

– Ну хитер ваш новый родственник! – поразилась Любовь Федоровна, когда я закончил рассказ. – Вот так просто загнал в долги служивых...

– Мне кажется, другой не стал бы главой службы внутренней безопасности, – ответил я. – Пусть Морозов и стал частью нашей семьи, но он остался кустодием.

– И то верно, – согласилась Виноградова. – Ладно, не буду вам мешать. Там сейчас начнется передача «Знатного здоровьица».

– Только не говорите, что это про народное лекарство!

– Про него, – не стала спорить женщина. – Но ты не пугайся – ничего из советов Геннадия Мухалова я использовать не стану.

– Это почему же? – я насторожился.

– Потому что я мертвая, но не глупая. И понимаю, что если лечиться по ящику, то в нем же потом можно и оказаться. Только не в телевизионном, а в простом, сосновом. Для меня это не страшно, а вот для вас может быть неприятно. А у Фомушки и вовсе восемь жизней всего осталось...

Мы совсем забыли, что Арина тоже слышит голос Виноградовой. Потому очень удивились, когда она спросила:

– А что значит, что у Питерского восемь жизней?

– Шутка такая загробная есть! – тотчас нашлась Любовь Федоровна. – Я вас еще и не тому научу. Искупитель меня наградил, раньше меня хоть и слышали некоторые, но не понимали ни слова. А теперь целых четыре настоящих собеседника.

– Четыре? – вновь спросила Арина.

– Вы, Павлуша, его бабушка и... телевизор...

Призрак шагнула в стену и растворилась в соседней комнате, оставив нас вдвоем. В приемной повисло молчание.

– Рад, что вы приехали, – произнес я, чтобы нарушить неловкую паузу.

– Я собиралась, – смущенно ответила девушка, и я заметил, как ее щеки покрылись румянцем. – Но...

– Понимаю, – успокоил я помощницу.

Нечаева кивнула и подошла ко мне. И я обнял ее, прижав к себе. Руки девушки сомкнулись на моей спине, и я почувствовал приятное тепло от ее ладоней. И легкую эйфорию. Но Арина быстро опомнилась, отстранилась и смущенно произнесла:

– Простите, Павел Филиппович... В последнее время я иногда не могу контролировать эту... способность

Я улыбнулся:

– Все хорошо. Я беспокоился, что обидел вас.

– Ничуть, – девушка закусила губу.

Я взял салфетку и стер с ее подбородка белый след от мела.

– Ну, с чего начнем наше расследование? – быстро спросила Нечаева, ловко меняя тему разговора.

Я задумался.

– Пожалуй, отработаем версию со Семкой. Это подмастерье реставратора Пахома, он жил в мастерской, и может быть причастен к этим событиям.

– Так думает Пахом?

– Реставратор как раз уверен, что Семка тут ни при чем. Что подмастерье – такая же жертва этих потусторонних сил. И я с ним скорее всего согласен.

– Тогда зачем его искать? – удивилась Арина Родионовна.

– Ну, неплохо было бы выслушать его версию событий. Он мог что-то увидеть или ощутить... Что-то, чего сам Пахом не заметил. К тому же есть в этой истории одна нестыковка, которая не дает мне покоя... Семка сказал реставратору, что поедет на время в деревню к родне. Но когда я искал призраков в доме Пахома, то нашел книжку, подписанную матерью-настоятельницей. Там стояло Семкино имя. Поиски начнем с того, что найдем приют, из которого выпустился Семка. В той книге была печать библиотеки приюта, я запомнил символ.

– Здорово, – сказала Нечаева.

– Пожалуй, туда и съездим в первую очередь. Может быть, мать-настоятельница расскажет нам про этого выпускника что-нибудь интересное...

Глава 13 Дорога в приют

Я вошел в кабинет, прошел к столу. Арина Родионовна проследовала за мной. Закрыла дверь и подошла ближе, встав у меня за спиной. Я включил компьютер, откинулся на спинку кресла и принялся ждать загрузки.

Пискнул модем, сообщая, что выход в Сеть установлен. Я открыл поисковик и вбил: «Символы приютов Петрограда».

На экране загрузились картинки, среди них я принялся искать нужный.

– Вы хорошо запомнили рисунок? – спросила Нечаева.

– На самом деле, я не уверен в этом, – ответил я, перебирая картинки. – Но очень надеюсь, что вспомню его, когда увижу вновь.

– Не знала, что у нас так много приютов... – задумчиво сказала Арина, оценив длинный список.

– На самом деле есть приюты, которые работают под покровительством более крупных.

Нечаева нахмурилась.

– Неужели так много людей отказываются от своих детей? – удивленно произнесла она.

– Довольно часто случается так, что семья не может дать отпрыскам достойного обучения. А Империя обычно дает хотя бы базовые навыки, если у ребенка есть талант. Из приютов выходят дружинники, ремесленники и...

Мне не хотелось говорить, что большая часть пополняет преступный актив городов. Но Арина и так поняла то, о чем я не сказал. И печально улыбнулась.

– Иногда мне кажется, что мир ужасно несправедлив. Но потом я понимаю, что могло быть намного хуже. Уверена, что наш мир не худший из тех, что есть.

– Мне хочется надеяться, что однажды он станет лучше, – ответил я. И почти сразу почувствовал, как помощница положила мне на плечо свою ладонь.

– Все зависит от поступков людей, которые тут живут. С каждым хорошим делом здесь становится светлее. Хотя, может и тьма не так плоха, как многие думают. Вот вы – темный, Павел Филиппович, а рядом с вами на душе становится светлее.

Она говорила негромко, каждое ее слово кружилось между нами, как пылинка в солнечной полосе света.

– Кажется, это он... – произнёс я хрипло, и указал на круглый символ с ласточкой. – Приют Святого Василия.

Я быстро вбил название в поисковую строку, открыл первую ссылку, которой оказался сайт нужного приюта. Арина взяла со стола блокнот и переписала на страницу адрес. А потом довольно сказала:

– Ну, вот и все, можно ехать!

Я вынул из кармана телефон и набрал номер Фомы. В приемной послышалась незатейливая мелодия звонка, а через несколько мгновений дверь открылась, и на пороге кабинета появился слуга.

– Искали, вашество? – спросил он.

– Заводи машину, – ответил я. – Нам нужно ехать.

Питерский кивнул и вышел из кабинета. Мы последовали за ним.

– Арина Родионовна, у меня будет к вам одна небольшая просьба, – сказал я, когда мы шли к выходу.

Нечаева с интересом посмотрела на меня, ожидая продолжения.

– Хочу просить вас помочь в разговоре с матерью-настоятельницей, – сказал я.

Девушка нахмурилась, а затем ответила:

– Я постараюсь...

Мы вышли на крыльцо, у которого уже стояла машина. Задняя дверь была услужливо открыта, но сделал это не Фома – у авто топтался Ярослав, и едва мы вышли, на лице его расплылась довольная улыбка.

– Прошу! – сказал он и сделал приглашающий жест.

– Благодарю, – ответил я.

– А сегодня ваша помощница особенно хороша, – продолжил парень.

– Спасибо, – смущенно отозвалась Арина.

Улыбка мигом сошла с лица культиста. Ярослав удивленно взглянул на девушку, а потом на меня. Но говорить больше ничего не стал.

Я пропустил секретаря в машину первой, и когда она разместилась на заднем диванчике, то последовал за ней.

– Куда едем, вашество? – уточнил Фома, как только я закрыл за собой дверь.

Я протянул ему вырванный из блокнота лист с адресом. Фома кивнул и машина выехала со двора.

***

Всю дорогу девушка рассказывала, как она гуляла с матушкой по торговому дому и уворачивалась от призраков, которые там обитают.

– И подумать не могла, что их там так много! Мне всегда казалось, что духи – это большая редкость.

– Торговый дом построили на месте старого рыбацкого рынка, – пояснил я. – Там сбывали краденое со всего города. И часто случались разного рода потасовки. Потому призраков там хватает. Но чаще всего они питаются эмоциями, которые испытывают торговцы при хороших сделках. Всех, кто проявлял агрессию там уже нет.

– Откуда вы это знаете? – удивилась Арина.

Я вздохнул:

– Можно сказать, что я проходил там практику.

– Это как?

– Некроманту ведь надо получить полевую практику. Бабушка решила, что лучшего места с множеством духов найти будет сложно. Она провела меня в здание после закрытия, и мы прошлись по коридорам, развоплощая особенно беспокойных и агрессивных духов.

– Ночью? – шепотом спросила девушка.

– Ну, конечно! Не могли же мы работать днем, среди людей? Народ не должен знать, что в магазинах живут призраки, иначе они начнут паниковать. Нормальные люди не в восторге от этого знания.

Фома хмыкнул и сообщил:

– Я поначалу тоже ужасно боялся нашей Любовь Федоровны. И когда Павел Филиппович сказал, что в доме есть привидение, то я едва не струсил и не ушел... Но потом стало стыдно. Подумал, раз барин не опасается, то и мне не стоит. Да к тому же я подумал, что ежели я в доме отремонтирую все, что смогу, то наша женщина не будет на меня серчать. Так и вышло.

– Вышло, что она приняла тебя как родного, – усмехнулся я.

– Один призрак – это не так жутко, как целая толпа из торгового дома, – охнула Арина Родионовна.

– Когда призраков много, они и впрямь могут стать опасными, го порой и один дух способен на великие дела, – возразил я. – К примеру, наша Виноградова... Она намного мощнее всех, кого я встречал. Хотя поначалу я не заметил в ней такого уровня силы.

– Это потому, что вы ее напитывали своей тьмой, верно? – уточнила девушка.

Тем самым она дала понять, что ознакомилась с основами некромантии из свободных источников.

– Вы взяли книгу из библиотеки? – спросил я, решив, что лучше уйти от щекотливой темы питания Любови Федоровны.

– Нет, все куда проще. Я нашла небольшой форум в интернете. Он посвящен темным силам и одному некроманту.

– Это кому же?

– Некому адвокату Чехову.

Я иронично хмыкнул.

– Неужели?! Надеюсь, там не возводят алтарь в мою честь?

Арина Родионовна улыбнулась:

– Вы напрасно считаете это все несерьезным. Сеть развивается, однажды она заменит радио, театры и даже телевидение. Не будет ничего, кроме сети, в которой люди будут общаться, знакомиться...

– Ну, уверен, что все не будет настолько плохо, – возразил я. – Не хотелось бы полагать, что люди предпочтут проводить время перед экранами, вместо того, чтобы прогуляться, к примеру.

– Главное, чтобы на самокатах не начали кататься повсеместно, – буркнул Фома, притормозив на перекрестке. – Смотрите, что удумали – два здоровых лося на детском самокате катаются по дороге!

За самокатом, который едва не врезался в нашу машину, гнался огненный элементаль одного из постовых. Нагнав, переливающийся оранжевым и красным человечек ухватился за руль странного транспортного средства, и тут же запахло паленой резиной.

– Порча имущества! – взвизгнул один из мальчишек, спрыгивая на асфальт. – Я буду жаловаться.

– Кому? – густым басом спросил подоспевший жандарм.

– Чехову! Я его лично знаю, он вас по миру пустит!

Я открыл окно и негромко сообщил, когда наша машина поравнялась с наглецами:

– И не подумаю! А будете баловаться на дороге, так я за вами приставлю призраков следить и подзатыльники отвешивать каждый раз, когда будете кому-то мной грозить!

Жандарм сразу оглядел машину, удостоверился, что она принадлежит моей семье и затем козырнул, пригладив усы.

Мальчишки тотчас присмирели и уже не выглядели такими наглыми.

– Зря вы так, – покачала головой Арина Родионовна, когда мы отъехали.

– Не стоило ставить зарвавшихся мальчишек на место? – спросил я.

– Угрозы битья по голове могут воспринять всерьез. А вдруг кто-то из них потом лоб расшибет? И свалит все на призрака... Совсем другое – шлепок по попе, такое даже в дворянских семьях охотно применяют. И если кто-то потом случайно сядет на попу, то вам подобное точно не вменят в вину!

– Это вы ловко придумали, – согласился я. – Хорошо, в следующий раз обязательно пообещаю что-нибудь в этом роде.

Арина Родионовна улыбнулась и заправила за ухо выбившуюся прядь волос.

Нужный нам адрес располагался на окраине города, в большом парке. Фома остановил машину у ворот и указал на приоткрытую калитку храма:

– Здесь, вашество... И Можете не торопиться, Павел Филиппович, здесь парковка бесплатная...

Я вышел из машины, придержал дверь, помогая выйти Нечаевой. И вместе мы направились к ограде.

Дав страждущим у ворот несколько припасенных для подобного случая монет, мы прошли на территорию. Тут высились старые дубы, в кронах которых от каждого порыва ветра шумела листва, подстриженные кусты вдоль мощеной плиткой дорожки создавали ощущение коридора.

– Интересное место, – сказала Арина, оглядываясь. – Тихое и спокойное...

– Располагает к размышлениям о духовном, – согласился я, понизив голос.

Мы обогнули храм и направились к трехэтажному, разделенному на два крыла зданию из красного кирпича.

У приюта практически не было народа. Судя по времени, воспитанники сейчас упорно грызли гранит науки. А за порядком на территории следило несколько взрослых парней в серых рясах, с повязками «блюстителей тишины». Они должны были ловить прогульщиков, а также пресекать драки на территории, и следить, чтобы воспитанники не увлекались всякими вредными вещами. Нарушителей блюстители доставляли лично матери-настоятельнице, которая и назначала наказание. Лица дежурных скрывали накинутые на голову глубокие капюшоны, под которыми наверняка были маски. Мы прошли к дверям, поднялись по крыльцу и вошли в здание.

В большом холле было прохладно. Одиннадцать белых статуй изображали учеников Искупителя, собравшихся полукругом возле Святого Василия, покровителя приюта. Рядом со скульптурами стояло несколько лавок – видимо, здесь проводились какие-то собрания.

– Вам кого? – послышался приятный голос.

Справа от меня за небольшим столом, в белой рясе Синода, сидела женщина лет сорока. Перед ней на столе лежал солидный журнал для записи посетителей, и стояла табличка:

«Мать-привратница Анастасия».

– Добрый день, – начал я. – Мне нужно поговорить с матерью-настоятельницей, по поводу одного вашего выпускника.

Достав удостоверение адвоката, я передал его женщине.

– Павел Филиппович Чехов, – прочитала она. Пристально посмотрела на меня и уточнила: – Уж не тот ли знаменитый в Петрограде адвокат, что защищает интересы простого люда и не проигрывает дел?

– Почему же? – удивился я. – Последнее – очень даже проиграл.

Женщина тепло улыбнулась, записала данные в журнал и вернула мне документ.

– Вы делаете хорошее дело, Павел Филиппович, – произнесла она. – Побольше бы таких, как вы. Все работники приюта подписали петицию против вашего отстранения.

– Петицию? – удивился я, принимая удостоверение.

– В городе вовсю собирают подписи в поддержку княжича Чехова, – пояснила мать– привратница. – Надеюсь, это вам поможет.

– Спасибо, – растерянно ответил я. – Не ожидал... Я полагал, что темных не очень приветствуют представители Синода.

– Искупитель наделил вас особой силой. А значит, ее нельзя считать недостойной, – возразила женщина. А потом подсказала: – Налево по коридору, на первом этаже...

Мы направились в указанном направлении.

– Удивительное дело, – пробормотал я, когда мы свернули в левое крыло.

– Про что вы? – не поняла Нечаева.

– Про петицию, – ответил я.

– Простые люди любят вас, Павел Филиппович. Так что ничего удивительного. Я обязательно покажу вам тот форум, когда мы вернемся в кабинет. Вы даже не представляете, что там про вас пишут. Как знать, может про вас однажды снимут кино.

– Только бы не Карасиков! – ужаснулся я.

– И почему?

– Он представлял некроманта жутким созданием. Не хотелось бы, чтобы именно таким меня видели в Империи.

– Думаю, что образ некроманта сделают романтичным, – предположила Арина. – Может даже добавят вам сияющую кожу.

– И клыки, чтобы казался хищным, – едва не засмеялся я. – Все, что связано со смертью и кровью не бывает красивым.

Девушка окинула меня странным взглядом, и мне на мгновенье показалось, что зрачки в ее глазах стали вертикальными.

Но в этот момент мы остановились у нужной двери, на которой была закреплена табличка: «Мать-настоятельница Ольга».

Постучав и дождавшись приглушенного «войдите», я открыл дверь и вошел в кабинет.

Помещение оказалось не особенно просторным. Может все дело было в стеллажах, сколоченных на скорую руку. Они стояли вдоль стен и источали аромат дерева. На каждой полке расположились коробки, с кривыми подписями – судя по последним тут хранились документы.

Мать-настоятельница сидела за столом. Женщина была облачена в просторную рясу белого цвета. Голова была покрыта так, что ни одного локона не выбивалось из-под ткани. Я решил, что Ольга едва ли достигла сорока пяти лет, хотя она могла быть куда старше, но сила не позволяла ей стареть. К тому же отсутствие косметики делало ее образ свежее. И едва дверь за нами захлопнулась, женщина отложила в сторону бумаги, которые до того заполняла, и подняла голову. Взглянула на нас яркими голубыми глазами.

– Добрый день, – с приятной улыбкой сказала она. – Вы извините за тесноту и беспорядок, но в нашем архиве случилась оказия. Прорвало трубы, затопило помещение и часть документов пришли в негодность. А спасенные пришлось разместить в кабинетах. Теперь вот приходится их разбирать, разносить по папкам...

Я подумал, что это очень удобно для того, чтобы затем списать потерю данных на происшествие. Не удивлюсь, если часть дел выпускников окажутся утраченными навсегда. Возможно, это связано с недавним взрывом и гибелью Шуйского. Вероятно, приюты беспокоятся, что лиходеями окажутся их бывшие воспитанники и потому спешно избавляются от подозрительных документов.

– Вы бы могли вызвать водника. Он восстановит бумаги, которые вы считаете испорченными, – неожиданно предложила Нечаева. – В доме моего батюшки однажды пострадала библиотека. И все книги вернули к первоначальному состоянию.

Мать-настоятельница закусила губу, очевидно смущенная этим предложением. Но быстро нашлась:

– Документы не настолько ценные, чтобы тратить деньги на хорошего стихийника. Приюту важнее починить трубы. Мы, к сожалению, ограничены в наших тратах.

Я бы мог возразить, вспомнить убранство холла, но решил не поднимать ту тему. Мы тут были совсем по другому вопросу, и не стоит настраивать настоятельницу против себя.

– Привратница позвонила с поста и сказала, что ко мне пожаловал господин Чехов с сопровождением...

– Я секретарь адвоката, – с готовностью сообщила Нечаева.

– И по какому делу я вам понадобилась? Неужто кто-то из бывших воспитанников натворил что-то недостойное?

– Мы хотели бы узнать про одного из ваших выпускников, – ответил я. – Его все зовут Семкой. Полагаю, что на самом деле его полное имя Семен.

Женщина удивленно изогнула бровь и переспросила:

– Семен? Какой именно? Вы знаете его фамилию?

– Думаю, что вы его вспомните и без нее. Потому как при выпуске подарили парню книгу по столярному делу, – пояснил я. – Видимо, вы были очень близки, раз оставили ему на память такой подарок.

Мать-настоятельница внезапно побледнела. Поправила на переносице очки, и я заметил, что ее руки едва заметно подрагивают.

– Какая книга? – пробормотала она. – Не помню...

– Я могу ее вам принести, – подсказал я. – Она осталась в мастерской реставратора, к которому Семка нанялся в подмастерья.

Женщина застыла, глядя на меня. А затем с неохотой произнесла:

– Не понимаю, о чем вы.

Фраза прозвучала очень неуверенно. Но я просто пожал плечами:

– Что ж, значит, придется обращаться в жандармерию. Я надеялся, что можно будет все решить без привлечения стражей порядка. Но раз вы не помните...

– Погодите, – отозвалась женщина. – Не надо жандармов.

Арина вышла вперед и положила ладони поверх стола, за который сидела настоятельница. А потом заговорила проникновенным голосом:

– Правильно, незачем вмешивать в частные дела жандармов. Они ведь не станут вести себя тихо – обязательно начнут копаться там, где не надо. Еще и документы изымут на всякий случай. Проверят испорченные водой. А мы можем все решить тихо и мирно, без огласки. И Семушка не пострадает.

Даже мне захотелось рассказать все о парне, которого я не знал. Что уж тут говорить о настоятельнице.