Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 203 (всего у книги 339 страниц)

– И что ты сделала? – насторожился я.

– Ударила его.

– Вот как? – удивился я. – Прилюдно?

– Ну что ты, Паша?! Неужто я кажусь тебе настолько дикой? Я ушла в сад, и когда Щукин вышел следом за мной, прямо спросила, откуда в нем столько смелости. Он усмехнулся и довольно бесцеремонно попытался обнять меня.

– Тебя? – меня аж встряхнуло от злости.

– Меня, – хмыкнула бабушка. – Парень правда не понимал тогда, с кем связался. В каждом доме есть призраки. И в саду их тоже хватает. Мне достаточно было щелкнуть пальцами, как наглеца окружили мертвые. Они били его аккуратно, но сильно. Видимых синяков на нем не осталось, но бедолага выползал из сада на четвереньках.

– Он не видел призраков? Не пытался им сопротивляться?

Бабушка задумалась, и между ее бровей залегла глубокая складка.

– А ведь сейчас мне все видится по-иному, – проговорила она наконец, и глаза ее недобро сузились. – Щукин вполне мог все это запланировать, чтобы убедить меня, что он обычный смертный. Он понимал, что убить его я не пожелаю, и мог позволить дать себя унизить, чтобы я никогда не подозревала его в том, что он добровольно принял шаманизм.

Она развернулась и молча направилась на кухню. Я последовал за ней.

Глава 11 Новый обитатель

На кухне Фома раскладывал салфетки, Арина Родионовна натирала ложки под руководством Яблоковой, которая соизволила вынуть из тайника столовое серебро. И все старательно делали вид, что мы с бабушкой не выходили для разговора.

– Эти приборы вы можете найти только в столовой императора и в моем… то есть нашем доме, – с гордостью сообщила Людмила Федоровна, рассказывая про ложки, которые натирала Нечаева. – Правда, мне всегда было неловко ими пользоваться.

– Почему? – невинно поинтересовалась Иришка.

– Потому что из всего гарнитура потертыми стал бы только один набор. И это грустно. Мне в те времена не удалось создать семью.

– Почему же? – снова невинно уточнила Иришка.

– Сложно было найти подходящего мужчину с моей репутацией и характером, – пояснила Яблокова.

– У вас хороший характер, – возразила княгиня. – Особенно для времен Смуты. Мало кто из женщин в те времена был способен оставаться свободной и достичь ваших высот. А у вас это получилось.

Яблокова смутилась и потупилась.

– Спасибо, Софья Яковлевна, – произнесла она.

Видимо, Людмила Федоровна не привыкла к искренней похвале. Тем более от княгини, которую она уважала.

– Вам пришлось пройти сквозь многие испытания, – продолжила Софья Яковлевна. – Будь вы мужчиной, то вас бы звали в каждый салон высшего света и предлагали своих дочерей для заключения союза. Но никто не был готов к женщине, которая смогла подмять под себя лучшие ломбарды столицы. Да и про контрабанду от Виноградовой ходили легенды. Мне пару раз даже удавалось через третьих лиц получить от вас флаконы духов из Подбритании.

– Если бы я знала, что вы так любите этот парфюм, то передала вам его сама, – улыбнулась Яблокова и добавила, – в подвале есть тайник, в котором сохранилось несколько винтажных упаковок самых ценных эликсиров. Создатели уверяли, что они и через сотню лет не испортятся.

– И много у вас таких тайников? – с усмешкой осведомился я.

– Хватило бы на безбедную старость одинокой женщине, – отозвалась соседка с лукавой усмешкой.– Но теперь у меня есть большая семья.

Фома улыбнулся и положил ладонь на локоть женщины.

– Вы стали для меня родным человеком, Людмила Федоровна, – произнес он. – Я очень надеюсь, что мой переезд не станет препятствием для нашей доброй дружбы.

– Мы решили выделить для вас комнату, – вставила Иришка и добавила. – Если вдруг надумаете задержаться с ночевой.

– Или когда надо будет повозиться с детишками, – довольно кивнула Людмила Федоровна.

Питерский мягко обнял за плечи смутившуюся Иришку и неожиданно выдал:

– Лишних бабушек не бывает.

– А вот это правильно, – воскликнула княгиня. – Я надеюсь, что мне тоже достанется возможность нянчить малышей Питерских.

Она тут же помрачнела, наверняка вспомнив о Маргарите Ивановне, которая покинула дом, чтобы спокойно выносить ребенка. Мы переглянулись, и я увидел в глазах женщины страх. Бабушка очень беспокоилась о том, что дитя родится с темным даром. Учитывая, как мачеха относилась к некромантам, нам всем придется нелегко. Но говорить об этом вслух мы не стали. Я взял бабушку за ладонь и сжал прохладные пальцы.

– Все будет хорошо, – сказал я, надеясь, что окажусь прав. – Кстати, о хорошем. А куда делись домашние призраки?

– Мой новый помощник увлек их забавными историями, – отмахнулась Софья Яковлевна.

– И кто у тебя появился? – удивился я, зная, что бабушка редко принимает новых миньонов в штат.

Родственница хитро прищурилась:

– Мне удалось встретить одного очень интересного человека, – произнесла она. – Жаль, что мы не были знакомы при жизни. Он оказался интересным собеседником. И я надеюсь, что станет полезным помощником нашей семье.

– И кем он был при жизни? – уточнил любопытный Фома.

– Заведовал библиотекой императора, – спокойно ответила бабушка. – Однако, было это много лет назад. Но за время посмертия, призрак сохранил ясность ума.

– И где ты его повстречала? – насторожился я.

– Саша принес мне в подарок книгу, которую выкупил у какого-то коллекционера. А к металлической закладке, что лежала между страниц, оказался привязан дух. Он не сразу очнулся. Какое-то время оставался замороженным, и не хотел идти на контакт. Но я сумела его растормошить.

– Было бы любопытно с ним поговорить, – вдохновился я.

– Особенно учитывая, что после смерти на него не действуют клятвы молчания, – словно между прочим отметила Софья Яковлевна и добавила, заметив мой заинтересованный взгляд, – Дух теперь принадлежит нашей семье. Я взяла с него слово верности.

– А может, он и мне поможет, чтобы не таскаться к учителям для уроков этикета? – предположил Фома.

– Для этого я и решила для начала познакомить его с вашими призраками. Ваш Василий очень вредный, как я успела заметить. Не хотелось бы, чтобы в доме возникали конфликты.

– Козырев хороший, – заступился я за старика, и тут с нижнего этажа разнесся крик, который услышали все, кроме Иришки.

Мы быстро направились прочь из кухни и спустились на первый этаж. И пред нами предстало поистине шокирующее зрелище. Ярослав стоял у окна и со священным ужасом смотрел на Козырева. Тот яростно размахивал шахматной доской, пытаясь ударить невысокого худого человека в деловом мятом костюме, со всклокоченной седой шевелюрой. Но предмет предсказуемо проходил сквозь миньона бабушки. На полу были разбросаны фигуры, на которые никто не обращал внимания.

– Лошадью ходи? – истошно выкрикивал Василий. – Да что ты в этом понимаешь… Ты! Ты! – Козырев никак не мог найти подходящее слово и наконец заорал, – Ханурик!

– Кто? – с любопытством уточнил незнакомый призрак, поправив на переносице роговые очки. – Это какой-то зверек? Не знаю этого слова.

Василий наконец заметил меня и уронил доску на пол. Та жалобно скрипнула, но осталась цела.

– Павел Филиппович, заступник вы мой, святой человек, скажите, что этот ханурик не будет тут обитать! Это абсолютно невыносимый человек!

– Добрый вечер, Павел Филиппович, – вежливо поздоровался гость и коротко поклонился. – Борис Николаевич, к вашим услугам. Быть может вы знаете, что означает это слово «ханурик»? Ни в одном из словарей, который я в свое время штудировал, этого слова не встретил.

– Оно носит оскорбительный характер, – с готовностью пояснила Софья Яковлевна. – Василий, видимо, уверен, что при жизни вы злоупотребляли алкоголем.

– Был такой грех, – вздохнул мужчина и потупился. – Если бы я не имел такой пагубной привычки, то может быть не погиб бы в самом расцвете сил. Лекари много раз лечили меня, но я был слишком слаб духом, чтобы вырваться из лап зеленого змея. Он меня и погубил.

– Ханурик, – повторил Козырев с торжеством и важно проследовал мимо нас в зеркало и уже из него донеслось, – Вынужден откланяться, господа и дамы. Мне надо восстановить нервы.

Я с трудом скрыл улыбку и уточнил у бледного Ярослава:

– Что тут произошло?

– Мы решили за беседой сыграть в шахматы, – сообщил шокированный парень. – Я когда-то недурно в этом разбирался.

– И я подсказал Василию сделать ход конем, – с готовностью подтвердил миньон бабушки. – Кто ж знал, что этот маневр окажется не самым удачным.

– Оставляй его, – восхищенно попросила Яблокова.

– Козырев нам весь дом разнесет, – возразил я.

– Оно того стоит, – соседка схватила меня за локоть. – Никто не способен был вывести Козырева из себя. А этот призрак сумел.

– Вам не хватает телевизионных передач со всякими скандалами?

– Там большая часть – постановка, – вздохнула женщина.

– Решай, Павел, – хитро усмехнулась Софья Яковлевна. – Книга с закладкой лежит на твоем столе. Я могу оставить ее тут. Или забрать с собой.

– Пусть обитает тут, – я махнул рукой.

***

Остаток вечера прошел без происшествий. Гости разъехались, я же поднялся к себе и лег спать. А с утра проснулся до того, как прозвенел будильник. Взглянул на прикроватный столик, где лежал телефон. Отец наверняка уже отправился на службу. А если я позвоню ему сейчас, то есть шанс, что он еще не очень занят работой. Поэтому я вздохнул, взял со столика аппарат, и набрал нужный номер.

– Доброе утро, сын, – послышался в динамике голос Филиппа Петровича. – Я заезжал вчера к тебе, чтобы проведать. Но мне сказали, что ты отбыл по делам. Значит, идешь на поправку. Или решил измотать себя?

– Со мной все хорошо, – ответил я и перешел к нужной теме. – Ты не против, если я сегодня загляну в гости?

– Рабочие вопросы?

– Скорее, дело, которое касается семьи, – уклончиво ответил я.

– Что-то случилось?

Голос в динамике мигом стал настороженным.

– Все в порядке, – попытался успокоить его я. – Просто нужна кое-какая информация.

– Хорошо, – растерянно ответил Филипп Петрович. – Я сейчас дома. И буду бы рад, если ты заглянешь в гости.

Я поморщился. Ехать в отцовский дом мне хотелось меньше всего. Но все же произнес:

– Хорошо. Скоро буду.

Завершил вызов и встал с кровати. Зашел в ванную, где быстро привел себя в порядок, оделся и вышел из комнаты.

Фома уже сидел в гостиной. Заметив меня, он поспешно встал с кресла:

– Доброе утро, вашество, – пробасил он.

– Доброе, – ответил я и сел за стол. – Давно проснулся?

– Поспишь тут, когда такие дела творятся, – буркнул Питерский.

– С утра уже занят? – уточнил я, и, дождавшись утвердительного кивка, спросил. – И как результаты?

– Звонила Арина Родионовна.

– Зачем? – не понял я. – И почему тебе.

– Пришлось попросить ее о помощи, – хмуро произнес Питерский.

– Ты рассказал ей о произошедшем? – уточнил я, но Фома покачал головой:

– Только то, что труп Андросова стал непригоден для допроса. Да и то в общих чертах.

– И?

– Арина Родионовна сказала, что сегодня утром лично поговорила от вашего имени с новым начальником третьего отделения по поводу конвоя, который доставлял труп Андросова, – отчитался Фома.

– И? – с надеждой уточнил я, и Фома усмехнулся:

– Все копии бумаг у мастера Нечаевой. Наша Арина Родионовна умеет убеждать. Она уже едет сюда. Разумеется, вся информация получена неофициально. Я вспомнил про бюрократию и решил, что лучше получить все быстро и в обход всех этих…

Он замялся, словно вспоминая слово.

– Без проволочек? – подсказал я, и Фома кивнул:

– Точно.

– Молодец, Фома Ведович, – произнес я. – А что по Щукину?

– Пропал, словно его демоны украли, – ответил Питерский. – Покинул Петроград на поезде под чужим именем, и исчез в дороге, так и не доехав до места назначения.

– А поезд, на котором он отбыл, вернулся в Петроград?

Питерский кивнул:

– Люди моего отделения уже опросили призраков, которые на нем путешествуют. Вы даже представить себе не можете, вашество, сколько неупокоенных ездят безбилетниками в пассажирских поездах. Все говорят, что человек, который похож на Щукина, сошел на станции, не доехав до места назначения.

– Один?

– Да. Группа уже прочесала всю станцию. Говорят, там лес кругом, и несколько глухих деревень дворов по двадцать. И люди там живут крайне необщительные. По своему покону.

– Расселенные каторжане? – – уточнил я, и Питерский кивнул:

– С жандармами говорят крайне неохотно. И призраки там под стать живым. Только духи вообще на контакт не идут.

– Думаешь, местные скрывают Щукина:

– Или убили и от трупа с призраком избавились, – ответил Фома. – Поди знай. Говорю же, больно уж там люд неразговорчивый. Особенно когда бумаг соответствующих нет. Официально-то Щукину никаких обвинений не выдвигали.

Я тяжело вздохнул:

– А квартира, где жил Щукин?

– Соседи и призраки жилого комплекса, где ему охранное отделение выделило жилье, в один голос говорят, что он там ни разу не появился, – ответил Фома. – И скорее всего, так и есть. На той квартире даже мебель осталась в чехлах.

Я нахмурился:

– Выходит, он снимал квартиру под другим именем? Но зачем ему это понадобилось?

– Поди знай, – ответил Питерский. – Нехороший он какой-то человек. Я ведь его мельком в первый раз видел, когда он приперся на обыск дома. И мне даже тогда показалось, что он нарочно сам не пошел искать трупы. Хотя поначалу и направился было, но как меня увидел, так и свернул к вам и оставался на месте, пока его подчиненные рыскали по комнатам.

Я задумался. История с исполняющим обязанности тайного отделения становилась все более странной.

– А далеко та станция от Петрограда? – сменил я тему беседы. – Ну, где Щукин пропал?

– На машине часа четыре, – ответил Питерский. – Хотите сами съездить?

– Если разговор с отцом не даст результатов.

– Филипп Петрович обещался заехать в гости? – послышался голос Яблоковой, и мы обернулись.

Людмила Федоровна стояла в дверях кухни. В руках соседки был поднос со стопкой свежих блинов.

– И вам доброе утро, – ответил я.

– Ты тему-то не переводи, Павел Филиппович, – строго произнесла соседка. Она прошла к столу и поставила блины перед нами. – К нам в гости обещал заехать ваш батюшка?

– Лучше бы так и было, – с неохотой ответил я. – Но увы, Филипп Петрович пригласил меня посетить его дом. И побеседовать за завтраком.

Яблокова поджала губы и уточнила:

– А вы, как я понимаю, родной дом не очень жалуете?

– Это не родной дом, – ответил я, и вышло чуть резче, чем мне хотелось. – Я вырос в родовом особняке Софьи Яковлевны.

– Простите, Павел Филиппович, – поспешно произнесла Яблокова, видимо понимая, что сболтнула лишнего. Во всяком случае вид у соседки сделался виноватым.

Неловкую ситуацию прервала хлопнувшая входная дверь и голос Нечаевой:

– Павел Филиппович?

В ответ послышался приглушенное бурчание Козырева, который видимо объяснил гостье, что все семейство собралось в гостиной. На первом этаже послышался цокот каблуков, и через несколько минут, на пороге появилась Нечаева. Она была свежа и прекрасна в зеленом платье, которое очень ей шло. Даже немного растрепанные от быстрого шага волосы не портили ее вид. В руках девушка держала картонную папку:

– Доброе утро, – произнесла она. – Я звонила вам, Павел Филиппович, но вы не взяли трубку…

Я похлопал себя по карманам и убедился, что забыл телефон в комнате:

– Простите, я вышел на завтрак и забыл аппарат.

Девушка улыбнулась и прошла к столу:

– Я так и подумала, – произнесла она и положила передо мной папку. – Вот. Все, что дал мне мастер Колесников после нашей беседы.

– Спасибо, Арина Родионовна, – ответил я и открыл папку. – Надеюсь, у нового начальника третьего отделения не возникло ненужных вопросов?

Девушка улыбнулась и покачала головой:

– Мастер Колесников считает, что обязан вам. Это помогло мне применить немного своих умений. Так что он даже вряд ли вспомнит о моем визите.

Внутри было несколько листов с копиями документов. И я принялся с интересом перебирать бумаги. И удивленно поднял бровь. Конвой, который перевозил труп от острога до отделения, был в пути почти четыре часа. После получаса езды машина вышла из строя, пробив сразу несколько колес. Командир отряда сообщил о неисправности, и транспортер доставил авто в ближайший опорный пункт жандармерии, где труп перегрузили на другую машину. Во время смены экипажа последовало сообщение от диспетчера, что на улицах активизировались монархисты, которые что-то ищут. А в опорный пункт поступил приказ от начальника нового отделения, чтобы конвой оставался на месте, пока патрули спецбригады не наведут порядок. И только после этого, конвой двинулся дальше и доставил тело в отдел, где его опечатали в стеклянном ящике.

– Что там, вашество? – поинтересовался Питерский.

– Когда ты официально вступил в должность? – уточнил я.

– После того как мне торжественно дали отчество в Сенате, – растерянно ответил Питерский.

– То есть, официально все это время, отдел возглавлял Щукин, – задумчиво протянул я.

– Да ну, – отмахнулся Фома. – Он пропал почти сразу же после того, как покинул острог. А на следующий день объявился на вокзале под чужим именем, и купил билет на ближайший поезд.

– Вот оно что, – пробормотал я. – Интересная выходит история.

Глава 12 Заколдованный участок

– Так что делать будем, вашество? – уточнил Питерский. – Подать машину,? Поедем навестить Филиппа Петровича?

Я откинулся на спинку кресла, задумчиво глядя на лежавшие на столе бумаги. Посетить отца было необходимо, потому как стоило использовать свободный от практики день на полную.

– Теперь мне уже интересно съездить в этот опорный пункт, – произнес я.

Фома кивнул, встал из-за стола и заглянул на кухню, чтобы перекинуться парой слов с Иришкой. Я подумал, что придется искать новую кухарку, потому как вскоре девушка станет супругой важного человека и ей будет не по статусу работать прислугой. Питерский направился к выходу, на ходу откусывая пирожок, и выглядел донельзя довольным. И на душе стало светло от этого зрелища.

– А можно мне поехать с вами, Павел Филиппович? – робко произнесла Нечаева.

– Если хотите… – начал было я и замолчал, увидев, как на лице Арины Родионовны появилась довольная улыбка.

– Спасибо, мастер Чехов, – быстро произнесла она.

– Вы опять отбываете на весь день? – поинтересовалась Яблокова, но я пожал плечами.

– Как получится.

Людмила Федоровна только покачала головой:

– Эх, молодость. Твою бы энергию, да в другое русло, мастер Чехов.

Арина Родионовна с интересом взглянула на Яблокову, ожидая продолжения, но соседка не стала развивать тему и махнула рукой.

– Ступайте. Занимайтесь вашими важными делами. А мне сегодня придется следить за работниками, которые придут мастерить гараж.

– Распоряжайтесь Ярославом и Василием по своему усмотрению. Пусть тоже поработают. Заодно Козыреву будет некогда задирать Бориса Николаевича.

– У меня все хорошо, – внезапно раздался довольный голос, и давешний призрак высунул голову из потолка. – Я проверяю черепицу. И смею вас заверить, что работники неплохо перекрыли крышу. Но я бы заменил пару балок на свежие…

– Не надо ничего менять, – возразила Яблокова и добавила, – Это дерево еще вас переживет, уверяю.

– Сложно пережить мертвого, – пробормотал новый призрак и пронесся мимо нас в сторону лестницы.

– Вы все еще думаете, что оставить этого зануду в доме – хорошая идея? – тихонько уточнил я.

Людмила Федоровна усмехнулась и скрестила на груди руки:

– Ничего ты не понимаешь, Паша в сырных обрезках. Этот Борис инспектирует дом по моей просьбе. И я готова потерпеть его нытье, учитывая, насколько он хорошо проверил всю посуду на кухне…

– И разбил две тарелки, – раздался недовольный голос Иришка.

– Потому что они были с едва заметными сколами, – пояснила Яблокова. – Незачем нам есть с такой посуды. Лучше мы новую купим.

Я удивленно покосился на соседку, памятуя о ее привычной скупости. Но пояснять свое настроение женщина не стала.

Мы с Ариной Родионовной встали из-за стола и направились к выходу из гостиной.

На первом этаже призраки снова собирались устроить какую-то игру. Но заметив меня, они подозрительно притихли:

– Доброе утро, мастер Чехов, – с улыбкой начал Козырев. – Машина уже ожидает вас у крыльца.

Подобное добродушие обычно сварливого призрака меня насторожило. Но времени разбираться, что затеяли духи, у меня не было. Поэтому я выдал короткую инструкцию:

– Очень надеюсь, что за время моего отсутствия вы не сожжете и не разгромите дом. Иначе Людмила Федоровна очень расстроится.

При упоминании Яблоковой призраки напряглись. На бледных, полупрозрачных лицах, мелькнул страх.

– Что вы, Павел Филиппович, – заверил меня Василий. – И в мыслях не было устраивать что-то… эдакое. Просто хотели собраться в подвале, по-стариковски обсудить сплетни…

– Помните о Яблоковой и о том, что несущие стены в доме не должны быть повреждены, – повторил я и вышел на крыльцо.

Машина и впрямь уже меня ожидала. Рядом с ней маячил Ярослав, который услужливо открыл дверь.

– Спасибо, – ответил я, усаживаясь на заднее сиденье. – Присмотри за этими…

Я кивнул в сторону дома, откуда доносились голоса. Они уже перешли на повышенные тона.

– Сделаю, мастер Чехов, – ответил призрак и закрыл за Ариной Родионовной дверь. Сидевший за рулем Фома обернулся к нам:

– Какой адрес, вашество? – уточнил он.

Я продиктовал адрес опорного пункта. Питерский кивнул, завел двигатель, и авто выехало со двора.

– Вам необходимо найти себе водителя, – напомнила мне Нечаева. – Могу оставить заявку в агентстве и устроить просмотр претендентов.

– Не стоит, – я покачал головой. – Боюсь, что мне может не повезти так, как вышло с вами, Арина Родионовна. К тому же я не могу быть уверенным, что через агентство к нам в дом не проникнет кто-то из недоброжелателей. Все же в городе сейчас неспокойно. Многие недовольны происходящим с Черной Сотней. Не ровен час, кто-то из сочувствующих смогут войти в штат слуг.

– Тут вы правы, вашество, – согласился со мной Питерский. –Не вовремя я вас покидаю.

– Не думай об этом, – возразил я. – Тебе положено заниматься своими делами. Ты и так тратишь время на меня.

– Нам надо разобраться со взрывателем, Павел Филиппович. Это сейчас самое важное дело для моего отделения.

Он сказал это так уверенно и строго, что я невольно уважительно кивнул. Фома станет хорошим начальником. Никто и не поверил бы, глядя на этого здоровяка, что совсем немного времени назад он был обычным деревенским увальнем с бородой. Сейчас он ничем не напоминал себя прежнего. Разве что улыбкой, которая осталась у него такой же открытой и заразительной.

– Со всем разберемся. А потом уже отправимся в императорские владения.

– И зачем? – полюбопытствовала девушка и тут же добавила, – если это не секрет, конечно.

– Никаких секретов от своих людей, – ответил я и взял в ладонь пальцы девушки. – Вы же секретарь некроманта и потому должны быть в курсе.

Нечаева мягко улыбнулась, и ее сила потекла под моей кожей, заставляя каждый волосок на теле приподняться. Неожиданно Нечаева нахмурилась и коротко уточнила:

– Вы встречались с кем-то из Нави. Это была моя сестра?

Питерский сделал вид, что ничего не услышал, хотя я успел заметить мелькнувшее на макушке кошачье ухо.

– Ваша сестрица оставила на мне какую-то печать? Или волос на пиджаке? – попытался пошутить я.

– Не вздумайте принять Ягиню невсерьез, мастер Чехов, – строго ответила Нечаева. – Она моя родня. И одна из самых близких на всем белом свете. Но знайте, что она сдала меня ведьмаку, когда решила, что я угрожаю привычному миру и людям.

В глазах девушки вспыхнуло зеленое пламя, так походившее на то, что я однажды видел в своих зрачках.

– Мне досталось жить в Яви. Она стоит на границе Яви и Нави и исполняет роль граничащей. Но есть еще сестра, которая хранит Навь. Это мир смерти… – внезапно девушка запнулась и внимательно посмотрела на меня, – Но вы уже знаете о ней. Верно? Ягиня рассказала о нашей сестрице.

– Все так, – согласился я. – И я понимаю, что мне не стоит относиться к таким встречам легкомысленно.

– Хорошо, – кивнула девушка и внезапно очертила кончиками пальцев мои скулы, заставляя смотреть прямо на нее. – Они не причинят вам вреда. Но будьте осторожны со сделками с каждой и моих сестер. Они живут по законам, которые не могут нарушить. А мне ужасно не хочется убивать кого-то из них.

– А вы бы смогли? – вырвалось у меня раньше, чем я успел прикусить язык.

– Я не хочу проверять, на что способна и что умею, – прошептала девушка. – В прошлом у меня не было повода делать этого. Хотелось бы, чтобы так оставалось впредь.

– Постараюсь не пускать между вами кошку, – пообещал я.

– Кошка может пробежать между кем-то только на удачу, – возразила Арина Родионовна, прямо как Фома накануне.

– Значит, крысу? – предположил я.

– Или белку, – буркнул шаман с водительского сиденья и добавил, – Мы подъезжаем.

Опорный пункт жандармерии расположился на Северной стороне. И едва машина пересекла мост, как замаячили остовы мануфактуры из красного кирпича, из высоких труб которых не шел дым. Сразу после Смуты, эти здания были проданы под разные нужды.

Следом за ними шли жилые кварталы. Малоэтажные дома, принадлежавшие крупным купеческим и мастеровым семьям, опустели сразу же после смерти мануфактурных цехов.

– Чудно это, – пробормотал Фома, глядя на тянувшиеся дома, с заколоченными окнами, и пустыми провалами вместо дверей. – Земля в Петрограде, и еще не застроена доходными домами.

– Скорее всего, строители и собственники земли не могут договориться о цене, – ответил я.

– А, – протянул Питерский. – Да, об этом я не подумал.

В черных провалах дверей показались полупрозрачные силуэты. Почуявшие меня призраки потянулись посмотреть на некроманта, который заглянул за грань. Они собирались у домов, стоя и молча провожая взглядами проезжающие машины. Словно строения не выпускали своих обитателей на улицы. И среди призраков, я заметил относительно «свежих» неупокоенных. Оставалось только гадать, кто убил этих несчастных. Другие люди, которые решили свести счеты в тихом, укромном месте, или призраки поживились человеком, которые от безысходности, или по легкомыслию, забрались в эти развалины.

Призраков заметил не только я. Арина Родионовна удивленно подняла брови, видя большое количество теней, Фома же наоборот, нахмурился, рассматривая местных обитателей. И я подумал, что Фома наверняка отметил этот район, чтобы направить сюда бригаду развоплотителей, чтобы жертв в Петрограде не стало еще больше. И он подтвердил мои предположения:

– Нехорошее тут место. Надо будет почистить тут все, чтобы ладно было.

– Если понадобиться – я приеду помочь, – предложил я.

– Постараемся справиться сами, – усмехнулся Фома Ведович. – Негоже это – чуть что бежать к важному некроманту за помощью. Но если станет невмоготу, то приду и попрошу. Я не гордый.

– Это правильно, – проговорила Арина Родионовна, хмуря брови. – Не стоит переоценивать свои силы.

Мне показалось, что она обращается не только к Питерскому. И от ее нервозности мне стало не по себе.

Машина миновала полуразрушенные, населенные призраками кварталы, и вдоль дороги потянулись серые многоэтажные дома. И я заметил, как Нечаева едва слышно вздохнула. Видимо, такое количество призраков напугало даже ее.

Фома свернул к опорному пункту – двухэтажному, отдельно стоящему зданию, заглушил двигатель и задумчиво произнес:

– Чудно это. Очень чудно.

В этом я был согласен с Питерским. Потому что на стоянке рядом с отделением не было ни одной машины. А неподалеку от здания дежурило двое жандармов. Дверь же была опечатана красной лентой.

– Вымерли тут все, что ли? – удивленно пробормотал Фома.

– А может быть, Шуйский все же решил открыть дело по взрыву трупа, – предположил я. – Сейчас узнаем.

Мы вышли из машины, и едва завидев нас, жандармы мигом направились к нам.

– Слава Искупителю, мастер Питерский, – произнес один поправляя на голове сбитую набок фуражку, и в голосе жандарма я услышал облегчение. – Вы сами прибыли. Лично.

– О чем вы? – не понял Фома.

– О призраках, – ответил жандарм. – Подали запрос, чтобы прибыли люди из вашего отдела. Ждем, а их все нету. У вас, конечно, дел хватает.

– Давно подали? – перебил я офицера, чтобы не терять время.

– Несколько дней назад, – растерянно ответил жандарм. – А бригада до сих пор не прибыла. Вот мы тут сменами и охраняем здание. И ждем.

– Что-то случилось после того, как сюда приехал конвой с трупом из острога?

– Да. С конвоем, похоже, призраков привезли. На этом пункте никогда ничего дурного не случалось. И жрецы приезжали, чтобы проверять нет ли тут чего плохого. Но в тот день, когда в остроге бунт был, сюда привезли особенного мертвеца, которого велели охранять. А с ним появились призраки. Те, которые всю смену пожрали. Четверых за раз сгубили.

– Вот оно что, – протянул я и обратился к Арине Родионовне, – останьтесь здесь, пожалуйста.

Девушка кивнула, наверняка и сама не желая видеть, что находится за опечатанной дверью.

Я шагнул к крыльцу. Питерский поспешил за мной. Уже у двери я остановился, обернулся к жандармам:

– Мастера, не могли бы вы сорвать ленту, чтобы мы могли осмотреть здание изнутри? – вежливо попросил я.

Те опасливо переглянулись:

– Да вы сами пломбу сковырните, Павел Филиппович, – произнес тот, что вводил нас в курс дела. – Там несложно будет. Никакой силой ее не запечатали, так просто приклеили и все.

– Как-то это… не по правилам, – с сомнением произнес я.

Мужчина стянул с головы форменную фуражку и пригладил прорезанные сединой волосы. Я только в этот момент понял, что он намного старше, чем показался поначалу.

– Оно может и не по правилам, мастер-некромант, – заговорил офицер, осторожно подбирая слова, – да вот только подходить к этой проклятой двери желания у меня нет. И напарника к ней я не подпущу. Ему еще жить и жить. Простите, господа, не думайте обо мне плохо. Я в смуту на улицах Петрограда дежурил. Всякого повидал. Такого, что потом к душеправу ходил и просил научить меня заново спать. Но даже в те лихие времена не видел, чтобы людей так варварски убивали. Не по-человечески это, господа. И никто не заставит меня в такое проклятое место войти. А устав раз и нарушить можно. Пусть на моей совести останется. Надо будет – рапорт напишу.

Мы с Фомой переглянулись:

– Знатно же их напугали местные призраки, – пробормотал я.

– Не надо рапорт писать, – отмахнулся Питерский. – Мы со всем разберемся.

– Точно, – кивнул я.

– Самая забава в том, что никаких призраков в здании я не чую, – буркнул шаман, закатывая рукава пиджака. – А уж вы, думаю, и подавно.

В этом я был полностью согласен с Фомой. Призраки, которые недавно съели целое отделение живых людей, были бы невероятно сильны. И я почуял бы их даже без фонаря Харона. Но в отделении было тихо и спокойно, как на старом позабытом всеми кладбище.