Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 141 (всего у книги 339 страниц)

Тот вышел следом и кликнул соседей, что прятались за забором:

– Притащите сюда тех, кто лежит у ворот.

В ответ промолчали, и лекарь повысил голос:

– Ежели не послушаетесь, то я на вас жрецу пожалуюсь. И с больными зубами ко мне не суйтесь боле.

Последняя угроза подействовала, и несколько мужиков вышли за калитки. Они нам поклонились и рысью рванули в сторону ворот.

* * *

– Вы и правда хотите написать в отчете, что в убийствах виноват Двушкин? – уточнил я у Морозова, когда мы шли по улочке к воротам.

Кустодий пожал плечами:

– Жителям Империи не обязательно знать про то, как устроен мир, – ответил он. – А с мертвеца какой спрос? Не надо слишком мудрить. Есть вещи, о которых людям лучше не знать. А вдруг как начнут выяснять подробности, проверять теории. Ни к чему нам такие трудности?

Он обернулся ко мне, и я рассеянно кивнул:

– Может быть вы и правы, Александр Васильевич.

Центральная площадь встретила нас тишиной. А Марфушечки у ворот дома старосты уже не было. То ли сердобольный деревенский голова сдался и впустил ее в дом, то ли селянам надоел вой ночной гостьи, и они прогнали ее в ночь при помощи вил. Но судьба девушки меня больше не волновала. За свою жизнь я повстречал много вредных и мерзких людей, но Синькова превзошла их всех. И впервые мне было совершенно наплевать, куда пропала Марфушечка.

– Кстати, господа, – продолжил Александр. – Пока мы гостили у местного лекаря, мне в голову пришла одна идея. Почему бы не организовать чайную компанию? На этих болотах растет много всяких трав, из которых получатся весьма интересные и вкусные сборы. Тем более что селение тут все же придется оставить. Просто контролировать количество живущих.

– Двое государевых слуг и адвокат создают промышленную мастерскую, – протянул я. – Мне одному кажется, что это не совсем законно?

– Ну, оформить предприятие можно и на другого человека, – протянул Зимин. – А в целом идея мне по нраву.

– Зачем на другого? – удивился Морозов. – Недавно я посоветовался со своей мудрой супругой и понял, что отдал служению кустодиям достаточно лет. Скоро я назначу преемника, а сам останусь на должности консультанта. Чтобы проводить больше времени с семьей.

– Как же мы без вас, Александр Васильевич? – растерянно произнёс Зимин.

Морозов вздохнул и похлопал его по плечу:

– Увы, служба отнимает слишком много времени. А я уже не в том возрасте, чтобы пропадать на работе день и ночь. К тому же я не брошу отдел. По всем вопросам буду подсказывать своему преемнику.

Стас покачал головой, но не произнёс ни слова. Выглядел он при этом обескураженным. Мы уже покинули деревню я заметил, как несколько селян с лампами идут от ворот, неся на руках до сих пор не пришедших в себя охранников.

Глава 30
Сказка адвоката Чехова

Возвращаться в конюшни было намного проще. Размытая грязь уже успела подсохнуть, и Зимину даже почти не пришлось применять «Горн». Так что обратная дорога заняла куда меньше времени.

К воротам мы прибыли уже на рассвете.

– Не придется убеждать местных, что мы не ночная нечисть, – с облегчением произнес Зимин, когда мы остановились у массивных ворот. – Местное население очень суеверно.

– Как оказалось, у этих суеверий есть весомые основания, – заметил Морозов.

– Ваша правда, Александр Васильевич, – согласился криомастер и дунул в появившийся в его руке рог. Резкий звук разорвал тишину.

Я быстро оценил выходку кустодия. Потому что рев рога вызвал за стеной настоящий переполох. Истошно залаяли собаки, захлопали двери, послышался гул голосов.

– Вы бы поосторожнее с такими шутками, – произнес я. – Нрав у здешнего люда тяжелый. Они нас и на вилы могут поднять.

– Местный люд мог бы повесить у ворот колокол, – спокойно ответил Зимин. – Он служил бы им вместо дверного звонка.

Голосов за оградой становилось все больше. Видимо, своей выходкой криомастер разбудил всех местных жителей. И теперь они собрались на сельский сход, чтобы решить нашу судьбу. Наконец, зазвенели цепи, и ворота открылись. А в проходе появилось пятеро дюжих мужиков с вилами и топорами.

– Доброе утро, – вежливо поприветствовал их кустодий. – Мы не знали, как еще дать знак, чтобы нам открыли. Вы бы повесили колокольчик рядом с воротами, чтобы в него можно было звонить.

Мужики молчали, угрюмо рассматривая нас.

– Места здесь глухие, – едва слышно произнёс Александр. – Не удивлюсь, если часть людей тут с силой. Сейчас они утопят нас в болоте, а жандармам скажут, что мы сами пошли болотников всяких искать.

Зимин задумался. Видимо, такой вариант развития событий он не рассматривал.

– Разойдитесь, – послышался за спинами мужиков строгий женский голос. И бородатые селяне послушно расступились, пропуская Авдотью.

Женщина вышла вперед, грозно глядя на нас:

– Обязательно было дудеть? – начала она. – Всю деревню перебудили.

Зимин только развел руки в стороны:

– Простите. Другого способа…

Вместо ответа, приказчица достала телефон:

– Вы же знаете мой номер. Можно было позвонить. Мы не совсем темные.

– Оу, – мне показалось, что Зимин немного смутился. – Простите, об этом я не подумал.

– Проходите, – махнула рукой Авдотья. И мы последовали за ней.

Мы прошли ближе к хозяйскому дому. На заднем дворе стояла беседка, в которой мы все и устроились.

– Удалось найти эту… – начала девушка.

– Марфу Синькову, – подсказал Зимин. – Она нашлась. Это хорошая новость. Но есть и плохая. Ваш папенька ушел на болота. И в деревню больше не вернется.

– Да где ж она плохая? – усмехнулась Авдотья. – Сгинул и бес с ним.

– И еще, – вклинился в разговор Морозов. – В ходе нашего расследования выяснилось, что эти болота… не совсем безопасны для проживания. Из-за болотных испарений, местный воздух вреден для людей. Вот и мерещится им всякое. А это здорово влияет на смертность среди селян. Я составлю доклад Императору о вашем переселении. Само собой, с полной компенсацией всего имущества. На новом месте можно будет объединить конюшни и деревню. С одним приказчиком и старостой. А вы сможете построить школу для детей.

Авдотья нахмурилась. Откинулась на спинку скамьи и пригладила волосы слегка дрогнувшей рукой.

– Про переезд не мне решает, – ответила она после паузы. – Такие вопросы сход обсуждает. Но думаю, многие согласятся держаться вместе

– Хорошо. Тогда после решения схода передайте мастеру Зимину списки жителей, – произнес Александр. – А сейчас простите, нам пора возвращаться в резиденцию для составления отчета.

– До встречи, Авдотья, – прощался Зимин перед тем, как мы направились к машинам.

А потом вдруг глухо выругался и зашагал обратно. Девушка не сдвинулась с места, когда он остановился к ней вплотную.

– Я не самый хороший человек, – заговорил Стас. – А точнее, совсем нехороший. Я много дурного совершил и прошлое у меня скверное. Если захочешь, я все тебе расскажу. Ничего утаивать не стану, кроме имперских тайн. Всю душу выверну перед тобой.

– Почему? – спросила она едва слышно.

– Потому что никто кроме тебя не тронул меня тут, – он положил здоровенную ладонь на свою грудь. – И если ты дашь мне один шанс…

Девушка подняла руку, чтобы коснуться кустодия, а потом замотала головой.

– Я безродная. У меня даже ложки от отца нет. Я не соглашусь стать бесправной…

– Глупая, – усмехнулся Зимин и привлек девушку к себе. – Мне на все законы наплевать. Если ты пожелаешь стать моей, то будешь женой. Настоящей.

– Я всю посуду тебе от батьки подарю, – подал голос, молчавший до того Коля. – Я ведь теперь глава семьи.

Морозов покачал головой. Потом взглянул на меня и подмигнул. Выглядел он при этом невероятно довольным. Может оттого, что Зимин решил устроить свою судьбу с сестрой юного шамана, с которым теперь было куда проще договориться.

* * *

В дороге к резиденции я сам не заметил, как задремал. И проснулся только после того, как Зимин произнес:

– Прибыли, Павел Филиппович.

Я с неохотой открыл глаза. Машина стояла у ворот поместья Чеховых. И я с удивлением заметил, что машина Александра Морозова расположилась неподалеку.

– Спасибо за то, что доставили до дома, – поблагодарил я и открыл дверь.

– Не пригласите на чай? – хитро уточнил вдруг Зимин.

– Ну, если вы желаете – охотно, – ответил я.

Мы вышли из авто и направились к воротам, где нас уже ждал Морозов.

– Я слышал, что вы любите рассказывать сказки, – произнёс глава кустодиев. – Очень хотелось бы послушать сегодняшнюю. За чашкой утреннего чая.

– Идемте, – ответил я и открыл калитку. Гости последовали за мной. Мы прошли по дорожке, я отпер входную дверь и вошел в дом.

Все уже собрались за столом гостиной. И кроме Нечаевой, Фомы и Любови Федоровны, здесь были Дмитрий Иванов и Тимофей.

– Доброе утро, Павел Филиппович, – поприветствовал меня жандарм.

– Доброе, – ответил я, осмотрев собравшихся. – Вы…

– Александр Васильевич Морозов позвонил мне и сказал, что дело закрыто, – произнёс Иванов. – И я решил зайти к вам в гости. Чтобы послушать подробности.

Я кивнул и перевел взгляд на Тимофея.

– А я проходил мимо, – тут же ответил тот.

– Хорошо, – улыбнулся я. – Итак, раз уж вы пришли за сказкой, то извольте.

Все замерли, глядя на меня. И я продолжил:

– Давным-давно жил в деревне у волшебного болота помещик. Он рано потерял родителей, и перед смертью, батюшка настрого наказал сыну, чтобы деревня оставалась маленькой. Такова мол традиция. Поклялся молодой помещик умирающему отцу, что так и будет, подростком принял хозяйство и управлял деревней мудро, как батюшка наказал. И была у этого помещика одна страсть. Охота. Любил он побродить в одиночестве по болотам, подстрелить из лука птицу на ужин. И вот однажды, помещик с утра ушел уже знакомыми тропами, да заблудился. Бродил он по болотам весь день и вечер, и к ночи вышел к домику на островке. В окне избушки горел огонь, и это очень удивило помещика. Он думал, что все жители уже ушли с болот, оставив только догнивающие от сырости деревни. А поди же. Живая душа.

Терять помещику было нечего, нужно было где-то заночевать. Набрался он смелости, подошел к крыльцу и постучал в дверь. Открыла ему девица невиданной красоты. Удивился помещик, что такая красавица да в этой глуши живет?

Девушка пустила его в дом. Накормила, чаем напоила, и разговорились они с помещиком. Оказалось, что звали девицу Василисой. И живет она здесь очень давно. Нравятся ей здешние места.

Уложила Василиса гостя спать на лавке, а утром проводила помещика к тропе, по которой он должен был в деревню вернуться. И не обманула. Выбрался помещик к деревне, живым и невредимым. Но сердце его осталось в том домике, на болотах. С тех пор потерял помещик сон и аппетит. И виделась ему везде девица с болот. Зачастил барин на прогулки, в гости к Василисе, и все уговаривал красавицу с ним в деревню перебраться. Долго девушка упиралась, но, в конце концов, сдалась. Видимо, полюбился ей молодой землевладелец. Ушла она из дома на болотах, и поселилась в деревне. Местный жрец выправил девице документы, оформил брак, и стали они жить-поживать, да добра наживать. Даже двоих детей родили. Да только счастье это недолго длилось. Оказалось, что есть у Василисы один секрет, который она хотела сохранить втайне. Раз в две недели уходила она с утра на болота, и возвращалась только под вечер. И начали помещика мысли дурные беспокоить. Что же делает его суженая в глуши болотной? Решил он однажды за ней проследить. Ночь глаз не сомкнул, дожидаясь, пока жена не покинет дом, и направился за ней.

Пришла Василиса в ту избу, где раньше жила, сняла с себя одежду, и превратилась в большую лягушку. Прямоходящую, правда, и похожую на человека.

– То есть, Василиса была шаманкой? – уточнила Виноградова. И я заметил, как щеки Нечаевой покрыл легкий румянец.

– Да, и очень сильной, – ответил я, решив умолчать, что на самом деле Василиса была мироходцем. Да еще и из нечисти. – Сильный у нее был дар. Так вот. Заметила Василиса, что муж за ней следил, и опечалилась сильно. Рассказала она суженому всю правду. Про то, что заколдованы эти болота, а она шаманкой стала, потому что мать Василисы ведьма прокляла. И теперь нужно ей время от времени принимать обличье зверя. Помещик выслушал все и решил остаться с любимой, несмотря на такие ее особенности. Вернулись они в деревню и начали жить как раньше. Да только с тех пор думал помещик, как бы оставить девушке обличье человеческое. А ну как вскроется секрет Василисы? Селяне их на вилы поднимут, а поместье сожгут. Начал помещик искать способы, как извести этого Василисиного зверя. И однажды, нашел он ритуал в одной старой книге. Мол нужно сделать снадобье из трав, и дать его одержимому зверем человеку. Сделал он нужный сбор да и добавил Василисе в чай. Думал он, что снимет это ведьмино проклятье. Да вот только тяжело заболела Василиса после выпитого. И насилу выжила. После того как пришла в себя, то не могла она уже надолго держаться в человеческом обличии. И слетало оно с нее, как старая одежда. Раскаивался помещик, просил у Василисы прощения, да только не простила его девушка. Прокляла она помещика, что мол не найдет он больше суженой. Да и наследника больше у него не будет. А после этого ушла из деревни на болота.

Шло время. Помещик пришел в себя после разлуки. И начали селяне замечать за ним, что изменился барин. Стал нравом суров. И решил он старый закон нарушить. Чтобы дела расширить. Принялся в деревню народ зазывать, обещая большое жалование. И поехали в деревню новые жители. Да только на просто так старые законы писаны были. И начали люди пропадать. А люди на шепот жаловаться, который на болота зазывает и там губит. А потом и человека лягушачьей головой замечать начали. И черного всадника.

– А кто был этим всадником, вашество? – уточнил Фома.

– Такой вид душелова, который душегубов с собой забирает, – пояснил Морозов за меня. – В деревню-то разные ли ехали. Кто работать, а кто пересидеть, пока розыск не закончится.

– А, – протянул Питерский. – Тогда ясно.

– Испугала помещика эта новость, – продолжил я. – Велел он обнести деревню забором. А затем жрец приказал нанести особые знаки, которые ему ангел в видениях показал.

– Ангел? – не понял Шуйский.

– Вы же сами рассказали нам про жреца, которому было видение, – усмехнулся Зимин.

– Да я думал, это байка просто.

– Так и есть, – согласился я. – Только в ней есть доля правды. Жрец сильно пил, а явился к нему Коля, который тоже шаманизмом владеет. По матери. Вот он и принял это явление за слугу Искупителя.

– А, – кивнул Шуйский. – Теперь понятно.

– Так вот, – продолжил я. – Нанесли селяне знаки, и пропали голоса. Вернее, стали едва слышными. Но привычными местным. Все селяне свыклись. Кроме помещика. Видимо, сильная любовь создала своеобразную связь между Никоном и Василисой. И когда барин начинал новую суженую искать, Василиса заставляла его приводить на болота, и убивать. И не мог Двушкин ее ослушаться. И отвозил девушек одну за другой в тот домик, где он построил алтарь для Василисы. Вернее, для ее внутреннего зверя.

– В наказание за то, как он поступил с Василисой? – уточнила Арина Родионовна, но я покачал головой:

– Нет. К тому времени как помещик начал жену искать вырос у него сын. Коля. А новые мачехи не шибко жаловали мальца. Да и сестру его старшую. Насмехались над ними, поколачивали, да работой тяжелой изводили. А некоторые хотели избавиться от наследника. Василиса просто защищала своих детей. Пусть даже таким способом. Да только Двушкин раз за разом выбирал одинаковых женщин.

– Хорошо, – согласился Шуйский. – Но ведь… Никон утверждал, что не убивал.

– Он в это верил, – ответил я. – Потому что пути шаманизма неисповедимы. Своим проклятьем, она смогла расколоть душу супруга.

– Две личности в одном теле? – с интересом уточнила Арина.

– Не совсем, но… Вторая часть была связана с Василисой. Она и исполняла все эти душегубства. А затем засыпала до той поры, пока Двушкин не находил новую даму сердца.

– Выходит, Никон был виновен и невиновен одновременно? – уточнил Шуйский, и я кивнул:

– Такой вот парадокс.

– Но она же и на нас влияла, – потрясенно пробормотал Шуйский.

– Тут две теории, которую я объединил в одну, – ответил я. – Первое, что когда-то давно, здесь был заключен договор между предком Двушкина и неким существом о том, что людей в деревне должно быть не больше определенного количества. И когда Никон нарушил этот закон, болото выплеснуло наружу силу. Часть которой передалась Василисе. И после допроса Двушкина, она решила, что мы начнем за ней охоту. Вот и надумала от нас избавиться.

– А вторая теория? – уточнил Зимин.

– На болотах нельзя использовать силу, – ответил я.

– А мы использовали… – протянул Шуйский. – Но вы же тоже применяли здесь силу, Павел Филиппович.

– Темные не в счет, – отмахнулся я. – Очевидно, болота принимают нас за своих.

– Логично, – согласился Дмитрий.

– Хорошо. А чем закончилась сказка? – с нетерпением уточнила Арина Родионовна.

Я вздохнул:

– Двушкин ушел на болота вслед за любимой.

Девушка аж приоткрыла рот от удивления:

– Почему?

– Я думаю, после вмешательства Луки, когда миньон жреца поковырялся в мозгах Никона, помещик прозрел. Та часть его души разблокировала все воспоминания. И Двушкин понял, что натворил. Когда Синькова…

– Кто такая Синькова? – нахмурилась Нечаева.

– Не берите в ум, Арина Родионовна, – отмахнулся Зимин. – Мы подобрали ее на дороге.

– То есть… как подобрали? – не поняла девушка.

– Павел Филиппович все вам потом расскажет, – ответил кустодий. – Справедливости ради отмечу, что именно он предложил ее подобрать, но затем он передумал и грозился ее высадить.

Девушка взглянула на меня, и я пожал плечами:

– Не могли же мы бросить пьяную девицу посреди леса? Так вот. Когда Синькова пришла в деревню, и Василиса сразу же потребовала ее на алтарь, Никон решил сам выйти к ней. Чтобы искупить вину перед любимой.

– И теперь она его убьет? – уточнил Шуйский.

– Она для него не опасна. А вот призраки на болотах… – поправил я жандарма. – Но шаманы могут видеть призраков. Так что вероятно у Никона и Василисы есть все шансы снова жить вместе.

Фома поежился:

– Как-то это… неправильно, вашество, – пробасил он.

– Двушкин ушел на болота. Мое обещание призракам исполнено, – заявил я.

– Так или иначе, дело про Василису-лягушку закрыто, – заключил Шуйский. – Можно собираться и возвращаться в город.

– Царевну-лягушку, – строго поправила жандарма Виноградова. Но ее никто кроме нас с Фомой не услышал.

* * *

Гости попрощались и ушли. А мы принялись собираться в путь. Сборы были быстрыми. Всем нам уже успели порядком надоесть эти болота. К тому же впереди у меня было заседание комиссии. К которому нужно было подготовиться.

Фома погрузил вещи в машину. Я же подошел к комнате, где жила Нечаева. Осторожно постучал в створку. И услышав приглушенное «войдите», открыл дверь.

Арина Родионовна уже собралась в дорогу и готова была выезжать.

– Занятное вышло приключение, – произнесла она, и я кивнул.

– Да, вы правы.

Наши взгляды встретились, а через секунду, девушка опустила взор на носки ботинок:

– И сказка ваша была очень… познавательной, – пробормотала она. – Она кое-что мне напомнила…

Я шагнул к ней и взял ее за руки. И вкрадчиво уточнил:

– Вы же не хотите сказать, что решили уйти с поста секретаря моего кабинета?

– Я думала об этом, – тихо произнесла Нечаева. – После того как затащила вас в свой сон. И рассказала правду.

– Вроде бы во сне я сказал, что мне неважно, кем вы были в своем далёком мире, – ответил я, и девушка робко улыбнулась.

А затем вдруг резко и порывисто обняла меня.

– Простите меня, Арина Родионовна, – пробормотал я перед тем, как обхватить ее лицо ладонями и прижаться к ее губам своими.

Гоблин MeXXanik
Чехов. книга 9. Старое зеркало

Глава 1 Возвращение домой

Утро началось с яркого луча солнца, который отразился от воды канала и коварно пробрался в мое окно сквозь небольшую щелку в неплотно задернутых шторах. Я открыл глаза, зевнул, встал с кровати и прошел в ванную комнату. Наскоро умылся, мельком взглянул на себя в зеркало и понял, что откладывать визит к цирюльнику больше не стоит.

Неспешно выбрав костюм и облачившись в него, я вышел из своей комнаты и направился на кухню. Оттуда доносились негромкие голоса – Фома выкладывал на стол продукты из корзины, а Иришка придирчиво осматривала их и убирала на полочки холодильника.

– В мясной лавке предложили свежую вырезку, и я решил, что ты будешь ею довольна, – сказал мой помощник.

– Ты хорошо меня знаешь! – улыбнулась девушка, посмотрев на Питерского с особенной теплотой.

И в этот момент мне показалось, что я здесь лишний. Даже хотел было вернуться в гостиную, но тут Иришка вздрогнула, словно почувствовав чужой взгляд и обернулась ко мне. И с улыбкой сказала:

– Доброе утро, Павел Филиппович! Завтрак готов, сейчас я его вам подам.

– Мне хотелось бы поесть прямо здесь, если удобно, – ответил я. – Вы составите мне компанию?

– Я бы с радостью, – отозвался Фома. – Хоть я уже и поел, но от второй порции не откажусь, уж больно вкусно у нас готовят.

Он смущенно пожал плечами. А Иришка приосанилась и собрала со стола оставшиеся покупки, чтобы переложить их в ящик у окна.

– Мойте руки, господа! Сейчас я вас вкусно накормлю...

Фома тотчас подчинился, а я показал чистые ладони и сел за стол.

– Рановато ты сегодня проснулся, – раздался от порога голос Виноградовой.

Она прошлась по комнате, заглянула в сотейник, проверила заварочный чайник, а затем сунула нос в сверток с зеленью.

– Доброе утро, Любовь Федоровна, – отозвался я. – Как ваши дела?

– Все в порядке. Во время моего отсутствия ничего не случилось. Пока мы были в отъезде, рабочие взяли себе выходные.

– Почему? – удивился я.

Призрак спокойно пояснила:

– Потому что я не хотела, чтобы они возились с ремонтом без меня.

– Вам нужна помощь?

Виноградова покачала головой:

– Нет, мы с Фомушкой со всем справляемся. Теперь стало проще. Мне больше не нужно писать инструкции на доске.

– Говорить намного удобнее, – подтвердил парень, демонстрируя кухарке чистые ладони.

– Надо условиться с печником, чтобы он занялся камином, – продолжила призрачная дама. – Я знаю одного мастера, которому надо будет позвонить.

– Я...

– Этим займется Арина Родионовна! – перебила меня Виноградова. – Тебе не стоит беспокоиться о таких мелочах.

– Тогда о чем же мне стоит беспокоиться?

– Для начала было бы неплохо помочь мастеру, который обещал заняться нашей мебелью, – предложила женщина. – Еще нам звонил парень, которому завещали кота.

– Помню о нем. Мне пока нельзя заниматься адвокатской практикой, но помочь этим людям запрет мне не помешает.

– Добрый ты... – покачала головой бухгалтер. – Наверняка еще деньги брать с этих бедолаг не станешь. Но если тот мальчишка откажется от кота, то забирай его домой... Разумеется, я имею в виду кота! У нас найдется еще она миска и лоток.

Разговор о котах напомнил мне про дворника, которого мы недавно приняли на работу. И я спросил:

– Как поживает наш Евсеев?

– Он пристрастился ходить с удочкой на канал и ловит там по утрам мелкую рыбешку для питомцев, – ответил Фома. – Ремонт в его комнате уже сделан, осталось только сложить печку.

– А как он сам? – уточнил я, памятуя о наставлениях Шуйского.

– В порядке, – подала голос Иришка, ставя передо мной тарелку. – Я приходила, чтобы проверять котов и дом. Ваш новый работник был приветлив и очень переживал, что вам не понравится, как он ухаживает за цветами...

– Он с ними справляется, – отозвалась Любовь Федоровна. – Я даже удивилась тому, как ловко он подрезал кусты. Все же руки у него растут из положенного места.

– А лекарь не являлся?

– Лаврентий Лавович позавчера ждал меня на ступенях дома, – призналась девушка, протягивая Фоме льняную салфетку.

– Он вас не напугал? – озаботился я, заметив, что кухарка смущена.

– Нет, но он задавал странные вопросы по поводу... – девушка покосилась на Питерского. – Отчего-то спросил нет ли у меня аллергии на котов.

– Я ему задам трепку, – проворчал помощник, и я прекрасно его понимал.

– Евсеев сразу запер котов у себя и строго мне наказал следить за этим лекарем, чтобы он не утащил нашу живность, – продолжила Иришка. – Говорят, что лекари бывают странные.

– Не обращайте внимания! – с наигранной беспечностью отмахнулся я. – Просто Лаврентий Лавович беспокоится за всех домашних. Он теперь наш семейный целитель.

– Ох, это хорошо, – улыбнулась девушка и наверняка сама не заметила, как ласково потрепала Фому по волосам.

Тот все еще продолжал хмуриться, но под рукой кухарки мигом подобрел и даже довольно прищурился.

– При мне он не посмеет подобного! – сурово заявила Виноградова. – Иначе вылетит прочь из нашего дома...

– Я поговорю с ним, чтобы больше не надоедал со своими вопросами, – пообещал я.

Мы принялись за завтрак, состоящий из вареников с творогом и вишневым повидлом. Терпкий чай оказался заварен именно так, как я привык – видимо, хозяйка дома научила Иришку добавлять нужные травы. Сама Виноградова услужливо помогла наполнить кружки отваром. Этим она вызвала у меня подозрения, потому что наш домашний призрак ведет себя так только тогда, когда ей что-то нужно.

– Павел Филиппович, – начала она, когда я принялся за напиток, – ты как-то упомянул, что будешь привозить домой наличные... Я как раз собрала немного денег для того, чтобы можно было отвезти их в банк. Было бы славно, если бы ты привез оттуда свежие купюры.

При упоминании денег глаза призрачной дамы загорелись азартом. И я кивнул:

– Хорошо, сегодня съездим.

– Замечательно, – с облегчением вздохнула женщина и принялась обмахиваться салфеткой, словно ей и впрямь стало душно.

– Вы в норме? – спросил я.

Виноградова на днях вспомнила о потерянных после смерти силах. Странное место, где мы гостили, вернуло ей на время способность управлять огнем. И с того момента женщина была задумчива и тиха. Мне казалось, что она размышляет о чем-то своем, и эти мысли ее тревожат.

– Какая уж тут норма? – невесело сказала она. И сразу добавила с тяжелым вздохом: – Но правду говорят: в гостях хорошо, а дома лучше.

– К слову, о доме... – начал я и осекся, напоровшись на острый взгляд Любови Федоровны.

– Что не так?

– Вы говорили о том, что у нас проблемы с трубами в подвале. Стоит упомянуть об этом рабочим.

– Хорошо, – коротко кивнула женщина. А потом всплеснула руками: – Заболтал ты меня, Павел! Сейчас начнется передача, которую мне никак нельзя пропустить!

Женщина просочилась сквозь пол, забыв, похоже, что телевизор находится в ее комнате. Я прислушался, но звуков работающей техники не услышал.

– Она вернулась немного грустная, – подтвердил мои наблюдения Фома. – Я очень надеюсь, что она сможет опять привыкнуть быть... собой.

Он словно намеренно не стал говорить слово «мертвой», но мы оба понимали, что все дело именно в этом. Виноградова была одним из немногих призраков, способным общаться с живыми без подпитки силой. Вероятно, она стала тосковать о потерянных возможностях. Надо будет обсудить это с бабушкой, она наверняка знает, как правильно вести себя в этой ситуации. У нее ведь был помощник, который обитал в доме много лет.

– Так нам надо ехать в банк? – осведомился Фома. – Мне как раз пора положить деньги на зеленую книжку.

– Ты разделяешь доходы на разных счетах? – удивился я.

– Все так, вашество. На золотой я храню свои личные средства, а на зеленой – те деньги, которые трачу потом на всякие домашние нужды. Это меня наша женщина научила. И подсказала, что если часть процентов отправлять на помощь в приюты, то налог станет меньше. То есть получается, что подати я плачу те же, но часть из них сразу идет на угодное дело.

– Это хорошо, – кивнул я.

– И в профсоюз надо платить взносы, – напомнила Иришка.

– Про такое я не забываю, – отозвался парень.

– И я тоже, – девушка смущенно поправила волосы. – Маменька так гордится, что я работаю у самого адвоката Чехова. Говорит, что если сам княжич доволен моей готовкой, то и учителя не разочаруются.

Я заметил свежую газету, которую Фома принес с улицы и, извинившись, вышел в гостиную. Периодику я прихватил с собой. На первой странице нашлась фотография императора на открытии новой лекарни. Станислав Викторович с улыбкой смотрел в камеру, перерезая ленту. А ниже в две колонки текста уложилась речь правителя, в которой он рекомендовал подданным доверять лекарям и не обращаться к всяческого рода деревенскими умельцам, что пытаются лечить недуги пометом птиц и нечестивыми словами.

С этим я был согласен и рассеянно пробежался глазами по другим страницам газеты. Ничего интригующего я там не нашел, кроме одной новости, которая меня заинтересовала. Где-то за границей супостаты захватили самолет, но, к счастью, их обезвредили наши подданные, оказавшиеся в салоне. Затем соотечественники потребовали отправить негодяев в багажное отделение, чтобы оставшуюся часть пути они проследовали без комфортных условий. Но экипаж проявил удивительную доброту и запер лиходеев в одном из туалетов.

Автор статьи выразил изумление подобным поведением иноземцев: «Именно неуместная мягкость позволяет душегубам верить в свою безнаказанность. Хорошо, что в нашей Империи не стали отменять каторгу и казнь...»

Я отложил газету, решив, что новостей на сегодня хватит. И в этот момент в кармане зазвонил телефон. Звонила бабушка. Я вздохнул и нажал на кнопку приема вызова:

– Доброе утро...

– Ты не стал звонить, как только приехал, – без предисловий сказала княгиня. – И мне пришлось узнавать все новости о тебе у Александра Васильевича. Это несправедливо.

– То, есть ты заставляешь кустодия выдавать тебе секретную информацию? – усмехнулся я.

– Я ведь могу и забыть о том, что ты уже взрослый, – обманчиво мягко заметила Софья Яковлевна. – Приеду к тебе в рабочее время, привезу альбом с детскими снимками и буду обсуждать тебя с Ариной Родионовной...

Я сразу понял, что некромантка не шутит, и решил не играть с огнем. Потому тотчас заявил:

– Прости, виноват! Мы прибыли поздно, и я не хотел тебя беспокоить. Я был уверен, что Александр Васильевич обо всем тебе сообщит.

В трубке повисла пауза.

– Сделаю вид, что поверила, – ответила Софья Яковлевна после недолгого молчания. – Но если ты продолжишь игнорировать меня, то я исполню свою угрозу. Ты даже не представляешь, какой коварной я могу быть!

– Поверю на слово, – покорно отозвался я.

– Ты в порядке? – бабушка сменила гнев на милость. – Знаю, выходные за городом должны расслаблять. Но в твоем случае отдыха не получилось.

– Все так. Однако я сам вызвался помочь. И, думаю, что новые знакомства пойдут мне на пользу.

– Ты про деревенских жителей? Или про тех, кто обитает в городке неподалеку? – усмехнулась бабушка.