Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 339 страниц)

Ехать пришлось пару часов. Пока наконец Елена Анатольевна не свернула с шоссе под указателем «Северный плес». И вскоре машина въехала в небольшую деревеньку в два десятка дворов.

Улицы были пусты. Но доказательства того, что деревня была живой, все же ощущалось. Дома были не новыми, но ухоженными, заборы обновлены, а трава вокруг участков аккуратно скошена. Во многих окнах горел свет. Едва только авто въехало на старую дорогу, в домах со скрипом захлопали двери. А во дворах я заметил силуэты людей.

– Хорошая маскировка, – оценил я, и поймал в зеркале заднего вида настороженный взгляд Свиридовой, пояснил:

– Люди в деревне есть, а вот живности нет. Ни лая собак, ни рева скота со дворов, даже трубы не дымятся. Значит, дружинники из отряда охраны сидят на запасах. Или сухих пайках.

– Вы очень наблюдательны, мастер Чехов, – с недовольством процедила Елена Анатольевна.

Машина затормозила у высоких ворот. И я отметил, что Свиридовы спрятали младшую дочь не в большом, двухэтажном доме старосты, а в обычном строении, почти в центре деревни.

Хлопнула входная дверь, и на крыльцо дома вышел мужчина лет пятидесяти. Он сутулился, кашлял и кутался в телогрейку. Но в свете фонаря я заметил, что мужчина лишь пытался казаться старше.

– Доброй ночи, мастер Свиридова, – поприветствовал он Елену.

Цепко осмотрел нас с Нечаевой, задержал взгляд на ее маске.

– Это друзья, – пояснила Свиридова. – Мы приехали к твоей гостье.

Мужчина кивнул. Прошел по дорожке и открыл ворота, пропуская нас на территорию.

– Благодарю, – произнес я, и мы направились к дому вслед за провожатой.

* * *

Внутри жилище оказалось комфортным. Большая гостиная выходила большой террасой на задний двор. Тот был переоборудован под тренировочную площадку.

Наталья не спала. Она была одета в спортивный костюм. Волосы были убраны в косу. Девушка сидела за столом, откинувшись на спинку кресла. На голове княжны были наушники, так что она не сразу заметила гостей.

– Наталья Анатольевна, – повысив голос, произнесла Свиридова-старшая. Девушка вздрогнула, поспешно стянула наушники, обернулась к нам. И вскочила с кресла.

– Доброй ночи, – поприветствовал я Наталью, и та растерянно кивнула в ответ и со страхом уставилась на Нечаеву.

– Мне нужно с вами поговорить, – продолжил я, привлекая внимание к себе – И беседа будет касаться вашей подруги. Софьи Николаевны Потемкиной.

Наталья вздохнула:

– Вы догадались. Я так и знала, что вы все поймете. Вы кому-нибудь сказали, Павел Филиппович?

Я покачал головой:

– Нет. Хочу, чтобы вы поняли, что я вам не враг, Наталья Анатольевна. И теперь мне нужно узнать, зачем вы все это затеяли.

Младшая Свиридова немного помолчала, а затем произнесла:

– Долгая выйдет история, Павел Филиппович.

Я устало улыбнулся:

– Хорошо, что я никуда не тороплюсь.

Паломничество, или почему некромантам не стоит ходить в храм

История Свиридовой и правда вышла долгой. И когда Наталья Анатольевна закончила, а картинка в моей голове почти сложилась, за окном уже начало светать.

– Вот так, – завершила свой рассказ уставшая девушка, и я вздохнул:

– Да, занимательная вышла история. Осталось прояснить пару моментов, и дело можно будет закрывать. Елена Анатольевна, не могли бы вы отвезти нас в город? Мы, конечно, способны вызвать такси, но думается, это вероятно нарушит вашу маскировку.

Старшая Свиридова недовольно покосилась на мою спутницу и произнесла:

– Хорошо. Но доставлять вас по адресам я не стану. Я вам не извозчик.

Нечаева на это неопределенно повела плечами, но говорить ничего не стала.

– Мы будем рады, если вы просто доставите нас в город, – примиряюще улыбнулся я.

Елена Анатольевна встала из-за стола и направилась к выходу. Мы последовали за ней. Но меня неожиданно схватили за руку.

– Павел Филиппович, – Наталья смотрела на меня испуганно. – Вы же понимаете, что я не могла сказать об этом никому.

– Но ведь сейчас рассказали, – мягко возразил я.

– Потому что… – она посмотрела на сестру, – мы решили, что так правильно.

Мне не хотелось говорить вслух, что поведали мне обо всем вовсе не потому, что это было правильно. Они искали выгоду и способ выбраться из неприятностей без потерь.

– Спасибо, что доверились мне, – я высвободился от хватки ее пальцев и коротко попрощался.

Снаружи было свежо, и моя спутница поежилась. Я тотчас снял пиджак и набросил на ее плечи. Девушка вскинула ко мне лицо в маске, и я пожалел, что не вижу, как изгибаются ее брови.

– Вы расскажете про все Иванову? – уточнила она, когда мы подходили к машине. Но я покачал головой:

– Пока нет. Хотя нужно найти этого Леху Малого. И попытаться поговорить с ним.

Обратную дорогу мы проехали в молчании. Арина Родионовна запахнула на груди мой пиджак и от этого мне вдруг стало тепло на душе.

Свиридова молчала, бросив на нас лишь один долгий взгляд. Она все же подвезла нас к арке, ведущей в мой двор и с видимым безразличием предложила:

– Могу добросить вашу знакомую, куда ей нужно.

– Это лишнее, – тотчас ответил я, понимая, что в этом случае адвокатесса сможет выяснить личность Кошки.

– Надеюсь, никто не узнает о визите к моей сестре? – вновь спросила Елена Анатольевна, барабаня по рулю пальцами.

– Слово дворянина, – ответил я и вышел из салона. Нечаева последовала за мной.

Машина Свиридовой укатила по пустой улице, а мы зашагали по дорожке к дому.

– Могу угостить вас чаем и вызвать такси. Или попросить Фому отвезти вас домой, – произнес я, замечая «Империал» у стены.

Арина Родионовна нахмурилась:

– Думаю, сегодня будет самое интересное. Так что я, пожалуй, составлю вам компанию. Если вы не будете против. Тем более, я совершенно случайно оставила у вас после той знаменитой ночевки некоторые вещи. Будет во что переодеться.

– Буду только за, – улыбнулся я, отпер дверь и вошел в холл.

Открыл было рот, чтобы произнести дежурное «я дома», но Виноградова меня опередила:

– Прибыл, вижу. Как прошел вечер?

Голос послышался с потолка. А через мгновение Любовь Фёдоровна появилась в комнате. И застыла, удивленно глядя на стоявшую рядом со мной Арину Родионовну, которая словно нехотя сняла с себя маску:

– Смотрю, у нас утренние гости? – с улыбкой уточнила призрак. – Значит, вечер вам понравился.

– Понравился, – ответил я и направился по лестнице наверх. – Не могли бы вы сделать нам чай?

Арина Родионовна, которая, видимо, не поняла, к кому относится просьба, кивнула и направилась на кухню. Но Виноградова ее опередила. Вода сама залилась в чайник, а затем плита расцвела вспыхнувшей конфоркой. Нечаева на секунду застыла, глядя на процедуру, потом улыбнулась и села в кресло. Взяла лежащую на краю столика свежую газету, и задумчиво принялась его листать. А потом произнесла:

– Крайне занимательные новости. Представляете, Павел Филиппович, пишут, что в Петрограде появился святой мученик.

Я обернулся к девушке:

– Что, простите?

– Говорят, что в одном монастыре лежит дитя, которое может излечивать болезни. Святое место уже внесено в список паломнических мест.

– Ага, – кивнул я, а через секунду переспросил:

– А какой монастырь?

– Святого Константина, – ответила Нечаева. – А что?

Я не ответил. Вскочил с кресла и буквально сбежал по ступеням в свой кабинет. Включил компьютер, дождался загрузки, вбил в поисковой строке «Монастырь Святого Константина». Открыл карту и довольно улыбнулся: нужное мне строение было в нескольких километрах от места, где Свиридова и Литвинов устроили фиктивное похищение Потемкиной. Вынул из кармана телефон, нашел в списке контактов номер Фомы. Нажал на вызов. Трубку не брали долго. Наконец, в динамике послышался на удивление бодрый голос:

– Слушаю, вашество.

– Не разбудил?

– Что вы, – отмахнулся слуга. – Я уж час назад проснулся.

– Тогда заводи «Империал», – распорядился я. – Мы отправляемся в паломничество.

– Куда? – не понял Фома.

– В монастырь Святого Константина, – вздохнул я.

– Ладно, – растерянно ответил слуга, и я отменил вызов. Встал с кресла, вышел из кабинета, уточнил у стоящей на верхней площадке Нечаевой:

– Не желаете съездить в монастырь?

Девушка сделала глоток чая и нахмурилась:

– Вы правда верите, что кто-то там способен лечить силой мысли?

– Пока я верю только в то, что этот монастырь находится недалеко от места, где сбежала Потемкина, – ответил я.

Арина Родионова кивнула.

– Тогда я только за. Дадите мне минуту, чтобы сменить одежду?

– Как минимум пять, – с сомнением протянула Виноградова.

– Мы подождем вас снаружи сколько нужно, – пообещал я Арине Родионовне и вышел на порог.

Рядом с машиной стоял довольный Фома. Заметив меня, он улыбнулся и открыл заднюю дверь авто, предлагая сесть:

– Прошу, вашество.

– Нам надо подождать секретаря.

– Она здесь? – удивился парень и тут же смущенно добавил, – я не заметил, как вы пришли.

– Как прошел твой вечер? Хорошо отдохнули?

– И словами не передать, как мне понравилась прогулка. Потом танцы и ужин. Иришка сказала, что обязательно приготовит нам такие же блюда. И я уверен, что у нее точно получится.

– Не сомневаюсь, – ответил я.

– Спасибо за машину, вашество, – Фома смущенно улыбнулся. – Я доставил Иришку домой и вернулся без остановок. Ведь мало кого пропускают в центр.

Я подумал, что надо добыть такой же пропуск на «Ласточку». На стекло вешать не стоит, чтобы не удивлять тех, кому лишнего знать не стоит. Но можно предъявлять бумажку при надобности жандармам.

Арина Родионовна появилась минуты через три после того, как я оказался во дворе. Она даже успела расчесать волосы и заплести косу. Белое платье сменило строгое темно-синее. Но все равно она показалась мне донельзя красивой. Тряхнул головой, прогоняя лишние сейчас мысли.

Мы устроились на заднем диванчике, слуга же занял место за рулем, и машина выехала со двора.

* * *

Монастырь расположился на большом острове в центре широкой реки. И когда Фома припарковался у причала, с берега были видны только силуэты проглядывающих в тумане стен.

Несмотря на утренний час, парковка у причала была забита машинами так, что слуге с трудом удалось найти свободное место. К парому выстроилась очередь из желающих попасть на остров. А рядом уже стояло несколько киосков, в которых торговали едой, предметами, необходимыми на территории монастыря типа косынок, знаков Искупителя и иконок, и разными вещицами, якобы заряженными энергией дитя-целителя. В толпе шныряли два подростка, которые разговаривали с посетителями, то и дело указывая на нескольких мужчин, стоявших в стороне от очереди, рядом с пришвартованными к берегу моторными лодками. Некоторые люди мотали головами, другие же выходили из очереди.

– Скорее всего в монастырь мы попадем в лучшем случае после обеда, – заключила Нечаева, рассматривая длинную очередь на паром. – Быстро же расползаются по Петрограду слухи.

– Или быстрее, – ответил я, указав на перевозчиков. И направился к ним:

– Искупитель в помощь, – начал я беседу, поравнявшись с мужчинами.

– Здравы будьте, мастер, – осторожно ответил один из них, окинув меня оценивающим взглядом.

– Не могли бы вы перевезти нас на тот берег, – я махнул рукой на проступающие в тумане стены. Мужчина обернулся, взглянул в сторону, куда я указывал и ответил:

– Можно, отчего же не отвезти. Только плата у нас чуть дороже, чем на пароме. Три рубля с человека.

Я кивнул, соглашаясь с расценками. Достал из кармана бумажник, отсчитал нужную сумму и протянул мужчине:

– Вот, держите. Я буду через две минуты.

– Хорошо, мастер.

Я вернулся к Фоме и Нечаевой, которые уже заняли место в очереди, и довольно произнес:

– Ну все. Можем ехать.

Арина Родионовна покосилась на перевозчиков, но кивнула. Фома же решительно ответил:

– Я за машиной присмотрю, вашество. А то в месте, где народу много всегда люди лихие найдутся.

– Хорошо.

Мы с Нечаевой направились к переправщикам, а слуга же развернулся и зашагал к «Империалу».

– Можем ехать, – обратился я к мужчине, которому недавно отдал деньги. Тот кивнул:

– Идемте, мастера.

Мы подошли к легкой лодке, разместились на скамье. Переправщик же оттолкнул лодку от берега, запрыгнул в судно, встал у штурвала. Суденышко послушно развернулось и бесшумно понеслось по волнам в сторону стен монастыря. Правил судном водник и делал он это очень умело.

– Надеюсь, вас не укачивает на воде? – запоздало уточнил я у Нечаевой. Но Арина Родионовна покачала головой и довольно прикрыла глаза:

– Нет, все хорошо, Павел Филиппович.

Берег быстро удалялся, исчезая в дымке. Вскоре вокруг нас сгустился туман, отрезая от реальности. В какой-то момент я даже подумал, что сейчас из темной воды может показаться русалка и я этому не удивлюсь. Над головой вскрикнула чайка и вспорола крылом плотную пелену тумана. А через несколько минут переправщик причалил к берегу:

– Прибыли, мастера, – произнес он. – Вам сейчас направо, к причалу, и оттуда по дороге к воротам монастыря.

– Спасибо, – поблагодарил я мужчину. Перешагнул с носа лодки на берег, и протянул руку, помогая сойти Нечаевой.

– Хорошая речная прогулка, – произнесла Арина Родионовна, когда лодка отдалилась от берега и направилась за новыми пассажирами.

Мы прошли по дороге к причалу, на котором царило оживление. Влились в толпу паломников и направились к воротам. Арина Родионовна на ходу повязала на голову тонкий белый шарф, который стянула с шеи.

– Не хочу, чтобы меня развернули в воротах из-за пустяка, – пояснила она, заметив мой взгляд.

– Хитро, – оценил я.

Дорога начала подниматься в гору, и через десять минут привела нас к кованым воротам. И едва мы вошли на территорию, как нас встретило несколько женщин в белых рясах Синода:

– Добро пожаловать в монастырь Святого Константина, – с улыбкой начала одна из них, выходя к группе. – Меня зовут матушка Агафья, и я проведу вам небольшую прогулку. Вы узнаете историю монастыря, его развитие, статус монастыря во время правления Демидовых…

– А посещение кельи с девочкой-целительницей, – нетерпеливо перебил кто-то из толпы матушку.

Агафья недовольно поморщилась и поджала тонкие губы. Очевидно, дама не привыкла, когда ее перебивают. Но через мгновение на лицо матушки вернулась дежурная улыбка:

– Это будет в конце прогулки. И сразу отвечу на следующий вопрос: нет, без знакомства с монастырём к целительнице попасть нельзя. Итак, вам нужно пожертвовать рубль на монастырские нужды. И говорю сразу: жульничать в святом месте это тяжкий грех перед Искупителем. Кто решит пойти на такой шаг, не сможет получить помощь от целительницы.

К группе подошел паренек в приютской форме и протянул шапку, в которую полетели купюры. Я достал бумажник, отсчитал нужную сумму и тоже бросил ее в протянутую мне шапку. Паренек обошел группу и вернулся к матушке.

– Идемте, – произнесла Агафья и направилась по мощеной дорожке. Мы последовали за ней.

– Можно попытаться попасть к целительнице через настоятеля, – задумчиво произнёс я, но Нечаева покачала головой:

– Зачем торопиться? Здесь хорошо. Красиво.

Монастырь и правда был великолепен. Восходящее солнце раскрасило бледное небо розовыми штрихами. Из рассказа Агафьи мы узнали, что основан монастырь был тысячу лет назад, на святом месте. Здесь провел последние годы жизни Святой Константин, покровитель лекарей. Его последователи и организовали здесь монументальную постройку. Поэтому здания были построены в стиле раннего северного средневековья. В архитектуре строений прослеживалось явное влияние северных народов. А еще со слов Агафьи выходило, что монастырь в таком стиле остался единственным во всей Империи.

Экскурсия заняла около часа и оказалась действительно интересной. Мы узнали, что при Демидовых монастырь на время перестал быть действующим, превратившись в памятник исторического и культурного наследия, и поддержку от правящей семьи. Был полностью отреставрирован, и только за пару лет до начала Смуты, Синоду, наконец, удалось получить монастырь обратно и сюда вернулись первые монахи.

Наконец, обзорная экскурсия закончилась, и нас привели к небольшой, свежесрубленной часовне, возле которой собралось много народа:

– И наконец мы пришли к часовне Степаниды, – начала Агафья. – Именно здесь лежит под наблюдением целителей дитя, которое нашли на берегу монахи. Она оказалась на берегу без сознания. Монахи забрали ее в обитель, промыли и обработали раны. И почти сразу мы узрели истинные чудеса, которые она может творить. Хромой монах, который смотрел за телом, чудесным образом исцелился и отбросил трость. А на следующий день чудесным образом исцелилось несколько паломников, которые прибыли помолиться. Впрочем, скоро вы сами убедитесь в том, что эта девочка творит настоящие чудеса.

Агафья указала на угол часовни, где лежали разные вещи: трости, бинты и прочее, от чего, очевидно, избавлялись чудом обретающие здравие паломники.

– Прошу. Вход в часовню по одному. Максимум вдвоем, если вы прибыли парой. Находиться в часовне можно не более тридцати секунд. Проходим, обращаемся с просьбой и освобождаем помещение, – матушка сама не заметила, как жадно смотрит в сторону новой партии поломников, которые еще не оплатили прогулку. – По желанию можно пожертвовать некоторую сумму в монастырский ящик, если вам действительно поможет. Итак, идемте.

Группа выстроилась в очередь. И мы заняли места в самом хвосте, наблюдая, как волнующиеся люди входят в здание. Назад все выходили счастливыми и улыбающимися. Кто-то ставил у дверей костыли, другие шевелили замотанными в бинты руками. Некоторые выбрасывали в урну очки.

– Видимо и правда работает, – удивленно протянула Нечаева, рассматривая радостных излечившихся. – Интересно, как долго будет действовать исцеление.

– Скоро узнаем, – ответил я. – Если у вас, конечно, есть хвори.

– Вроде нет, – задумчиво пробормотала девушка.

Парень, который заходил в помещение перед нами наконец вышел. Задрал рукав кофты, удивленно рассматривая руку. А затем радостно произнес:

– Пропали. Короста сошла! С детства с нею мучался.

– Идемте, – предложил я Нечаевой и шагнул к двери. Потянул на себя створку и вошел в здание.

Помещение было небольшим. И в центре на ввинченых в потолочные балки висел стеклянный ящик, в котором неподвижно лежала девушка.

– Ящик этот специальный, лекарский, – пояснил стоявший у стены мужчина в черной рясе. – Он в ней жизнь поддерживает.

Я и правда заметил несколько напитанных силой знаков, которые были нанесены на стенки ящика.

– Озоровать здесь нельзя, – строго предупредил смотритель.

– А что, были случаи? – удивился я.

– Всякое было, – буркнул мужик. – Мало ли людей извращённых.

Я подошел к ящику, взглянул в лицо лежавшей в нем девушке и довольно улыбнулся: перед мной была Софья Потемкина. Она была похожа на мертвую. И только едва заметно вздымающаяся при дыхании грудь девочки говорила о том, что она была жива. Силы я не чувствовал. Но возле ящика меня охватило какое-то тепло и умиротворение. Сонливость мигом пропала, и я стал бодр и свеж, словно выпил целый стакан крепкого можжевелового чая.

На открытом запястье руки девушки красовался браслет. Такой же, как у Свиридовой.

– Касаться дитя нельзя, – строго предупредил мужчина в рясе.

– Нам можно, – улыбнулась ему Арина Родионовна и монах внезапно заулыбался моей сопровождающей.

Я коснулся руки Софьи и вздрогнул. Душа княжны была уже призрачной, и в смятении и рвалась наружу, пытаясь покинуть тело. Видимо, Потемкина и правда умирала. И только знаки лекарей удерживали душу в теле. Почуяв меня, призрак рванулся ко мне, прося, чтобы я его освободил. Но я ласково произнес:

– Твое время еще не пришло. Живи.

И в этот момент произошло чудо, на которое не рассчитывал даже я. Сперва душа потеряла призрачную форму. А через мгновение, девушка резко открыла глаза и села в стеклянном ящике. Осмотрелась по сторонам и удивленно спросила:

– Где… Я?

Сценка по ролям

Произошедшее было настолько неожиданным, что я отпрянул от ящика. Впрочем, внезапное пробуждение Потемкиной удивило не только меня. Даже монах-хранитель застыл, словно статуя, уставившись на Софью.

– Где я? – сипло повторила вопрос Потемкина.

– Чудо! – крикнул монах-хранитель. – Свершилось чудо! Она поднялась. Восстала…

Ох и не понравилась мне эта фраза. Совсем не по нутру пришлась. Но я не успел осознать всю важность произошедшего, как мужчина бросился к дверям, выкрикивая что-то про воскрешение.

Я же быстро вынул из кармана телефон, нашел в списке контактов номер Иванова, и нажал на вызов. Жандарм принял звонок не сразу:

– Слушаю вас, Павел Филиппович!

– Я нашел Софью Потемкину. Она жива и вроде как даже здорова, – я взглянул на сидящую в ящике девочку и добавил. – Наверное.

– Хорошо. Я сообщу эту новость князю… – начал было жандарм, но я поспешно возможность возразил:

– А вот этого не нужно делать ни в коем случае. Направьте наряд жандармов в монастырь Святого Константина.

– Не объясните зачем, Павел Филиппович? – вкрадчиво поинтересовался Иванов. – Что некромант забыл в священном месте.

– Оскверняю, – хмыкнул я и тотчас добавил, – Охотно объясню. Но не сейчас. Но могу вам гарантировать: если вы это сделаете, то настоящий преступник попадется уже сегодня вечером.

В динамике послышался тяжелый вздох:

– Хорошо, Павел Филиппович. Вынужден вам довериться. И очень надеюсь, что не пожалею об этом.

Иванов отменил вызов, не дождавшись моего ответа. Я же обратился к Софье, которая выглядела оглушенной:

– Все хорошо. Я адвокат Ильи Литвинова. Мое нужно разоблачить настоящего преступника. Человека, который желает тебе зла. Только ты должна мне помочь.

Девочка кивнула, и я продолжил:

– Скоро сюда приедут жандармы, которые будут тебя охранять. Они не отправят тебя домой. Понимаешь меня?

Протянул Софье руку, помогая той выбраться из ящика.

За спиной распахнулась дверь. А затем послышался громоподобный голос матушки Агафьи:

– Свершилось чудо! Чадо пришло в себя!

Я обернулся. В дверях стояло пять человек в монастырских рясах. И вид у этой пятерки был не самый радостный, несмотря на выкрики.

– Наши лучшие лекари уже и не чаяли, что это произойдет, – растянув губы в подобии улыбки, продолжила Агафья. – Как вы себя чувствуете?

– Нормально, – осторожно ответила Софья.

– Помните, кто вы? Чтобы руководство монастыря могло связаться с вашей семьей? – уточнил мужчина в черной рясе.

– Я уже сообщил в жандармерию, – вмешался я в разговор. – Наряд скоро прибудет.

Мужчина недовольно поджал губы и окатил меня возмущенным взглядом. Но мои действия комментировать не стал. Только кивнул и предложил:

– Идемте в трапезную. Выпьем целебного чаю на травах, отведаем нашей скромной пищи, как велел Искупитель.

Потемкина посмотрела на меня, словно бы искала совета. Но я поддержал инициативу:

– Только разгоните собравшихся паломников, мастер, – произнёс я, обращаясь к мужчине. – Иначе как бы не возникла давка.

– Вы правы, – нехотя согласился мужчина и взглянул на женщин, которые его сопровождали. И те быстро покинули помещение. А через несколько мгновений за дверьми послышались приглушенные голоса, а затем и возмущенные крики. Паломники были не особенно рады внезапному улучшению здоровья чудесницы.

Голоса усилились, однако через несколько мгновений наступила тишина. Монахи умели припугнуть паству карами небесными в случае неповиновения. А быть может пообещали вернуть деньги. Хотя я в это верил с трудом. Я обернулся к стоявшей рядом Потемкиной:

– Теперь можно выходить.

– Правда? – слабо уточнила она.

Имени девочки я называть не стал. Причин для этого у меня было достаточно.

Софья Николаевна кивнула и сделала шаг. Покачнулась, скривилась и ойкнула от боли. Припала на правую ногу.

– Покажите мне ногу, пожалуйста, – мягко попросил я, слегка придерживая ее под локоть.

Девочка послушно исполнила мою просьбу и приподняла рясу, в которую была облачена. И я заметил на лодыжке две воспаленные точки, вокруг которых виднелась отечность. Теперь стала понятна причина тяжелого состояния. Змеиный укус молодой организм переборол, но повод нахождения несколько дней без сознания стал ясен. Через день-два остатки яда могли бы выйти из тела. Однако стазис мешал процессу. Сегодня состояние стало пограничным, когда душа-призрак рвалась наружу. А может быть, этот чудо-ящик мог бы держать ослабленную девочку в этом состоянии месяцами. Обернулся к стоявшему в дверях жрецу и прибывшим матушкам:

– Надеюсь, вы понимаете всю ответственность за оставление в опасности?

– Ящик нейтрализовал все последствия укуса змеи, – ответил мужчина, но голос его прозвучал очень уж неуверенно. – Да и вывели целители весь яд почитай. Просто змеи-зеленоголовки в этот сезоне страсть какие вредные.

Я покачал головой, понимая, что монахи и правда не знали, кто перед ними. Иначе бы не стали так рисковать. Вероятно, приняли Софью за простолюдинку, учитывая, что одета она была скромно. Потому спросил:

– Давно жили в изоляции?

– Пока река разлилась. Только несколько дней тому первый раз на лодке за припасами отправились. Вот и нашли бедняжечку. Забрали, все ж ближе, чем в город везти.

– А затем забыли сказать жандармам, – пробормотал я.

Значит, монахи нашли Потемкину после того, как князь и княгиня опознали Святку. Розыск был снят, и по Петрограду поползли слухи об убийстве. Это объясняет и то, что статья вышла буквально недавно. И подогрела общественность. Интересно, что бы стали делать жители обители, когда яд бы полностью вышел из организма девочки? И осталась бы она при памяти, проведя в стазисе много времени. Яд оставался в ней, продолжая отравлять. Он не выводился естественным способом, а этот гроб просто заморозил ее.

Я взглянул на настоятеля монастыря, который стоял у двери, сложив руки на животе, и благостно улыбался. И думать о плохом варианте мне не хотелось. Но в то же время я благодарил все высшие силы за то, что мы прибыли в монастырь вовремя. Однако и увозить Потемкину отсюда пока было нельзя. Все должно было идти по плану. Моему.

– Идемте, – произнёс я и, поддерживая Софью под локоть, повел ее к выходу.

Ситуацию исправила Нечаева. Она сделала шаг к нам, осторожно взяла Софью под руку. И даже я почувствовал, как щедро секретарь поделилась с Потемкиной силой. По помещению пронесся порыв холодного ветра, который сорвал капюшон с головы настоятеля. Софья Николаевна охнула, закусила губу. И я заметил, как на несколько секунд расширились зрачки девочки. Вокруг нее закружились небольшие вихри. А затем Нечаева быстро убрала руку:

– Попробуйте шагнуть, – мягко попросила она.

Девочка послушно наступила на ногу и удивленно произнесла:

– Не болит.

Боковым зрением я заметил, как глаза настоятеля загорелись интересом. Он смотрел на Нечаеву, и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я его опередил. И честно предупредил:

– Если мою помощницу тоже укусит змея во время трапезы, ваш монастырь чудесным образом сгорит. Без вмешательства живых. А по пепелищу будут ходить призраки, которые его подожгли.

Настоятель поспешно осенил себя знаком Искупителя и пробормотал:

– Да что вы, мастер. И в мыслях не было подвергать кого-то опасности.

– Вот и хорошо, – по-доброму улыбнулся я.

Мы вышли из часовни. Народа на улице и правда было немного. Наверное, причиной были молчаливые монахи в черных рясах, которые цепью выстроились вдоль дорожки, не пропуская желающих к постройке. Софья подставила лицо прохладному ветру. А затем обернулась ко мне и тихо спросила:

– Вы верно Чехов?

– Вы меня знаете? – удивился я.

– Кто еще мог коснуться моей души в том гробу? – она бросила затравленный взгляд за плечо. – Наталья Анатольевна много о вас рассказывала. Никто кроме некроманта не заметил бы…

Я кивнул, и девочка продолжила:

– Мне было так страшно. Сколько времени прошло? Мне кажется, что целая вечность.

– Совсем немного, – уверил ее я и предложил. – Если хотите, я позвоню Наталье Анатольевне. И она выступит гарантом вашей безопасности. Что вас не отправят домой.

Софья покачала головой:

– Я вам верю, Павел Филиппович.

Боковым зрением я заметил, как Арина Родионовна отстала на несколько шагов. А Потемкина продолжила:

– Знаете, Наталья Анатольевна редко привязывается к людям так сильно, как к вам. Последнее время наши разговоры были только о Павле Филипповиче Чехове. Некромант с чистой и светлой душой, который не отказывает в помощи никому. Поэтому я не думаю, что вы отправите меня домой.

– Спасибо за доверие, – ответил я.

– Но теперь я понимаю, почему Ната испытывает к вам такую симпатию, – произнесла Софья и на ее губах появилась робкая улыбка.

– Думаю, это просто подростковое увлечение из-за позднего раскрытия силы, – ответил я. – Так что это очень быстро пройдет.

– О, я так не думаю, – покачала головой Потемкина, показавшись вдруг совсем взрослой. – В ее мыслях – вы тот самый рыцарь на белом коне. Мечта всей жизни. А Наталья – девушка когда нужно настойчивая.

– Это я уже понял, – пробормотал я и заметил, что моя спутница идет нетвердо, будто пьяная. И понимая, что вызвало эти откровения. Все же Нечаева не рассчитала дозировку и переборщила с силой. Впрочем, Софья Яковлевна быстро оборвала монолог, и щеки ее мигом стали пунцовыми:

– Павел Филиппович, вы только это Наталье не говорите про мои откровения, – пробормотала она.

– Даю слово аристократа, – с улыбкой пообещал я.

– Спасибо.

* * *

Жандармы прибыли через полтора часа. За это время я успел позвонить Фоме и попросить слугу об одном одолжении. Нужно было, чтобы слух о том, что Потемкина нашлась живой и здоровой, быстро разошелся по городу и главное достиг нужных ушей. А еще добавить, что есть свидетель из аристократов, который в курсе всех обстоятельств, и сможет дать показания по сложившейся ситуации. К тому же мы успели отобедать. Как назвал ее настоятель «чем Искупитель послал».

В тот день Искупитель был щедр и послал на столы трапезной всякого. Тут были блюда с белорыбицей, соленым окороком, томленым с репой и зеленью, копчеными колбасками, мочеными груздями, маринованным чесноком с жареным глухарем и нежнейшим паштетом из утиной печени. В корзинке лежали нарезанные ароматные хлеба. Монастырский квас был крепким и темным, как и полагалось. Но я попросил для девиц подать морс. Потому как даже у меня в голове от кваса предательски зашумело. Настоятель же не стеснялся отпивать из большущей кружки, вытирая рукавом с губ упругую пену.

– Вы не подумайте, мы бы обязательно на днях позвали лекарей, ежели бы девица не очнулась. Да и что с ней будет после укуса того? – он недовольно прищурился, оглядывая меня с головы до ног. – Верно ли я понял, отрок, что вы призвали душу нашей бедняжки и та вернулась?

– Не верно, – быстро ответил я, беспокоясь о новых слухах о своих способностях– Я не призываю души живых. Только мертвых.