Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 93 (всего у книги 339 страниц)

– О чем вы, господин? – проблеял внезапно побледневший мужчина.

– О том, что вы слишком много себе позволяете, любезный, – холодно процедил Рахмат, который тоже заметил синяки на руках девушки. При этом цирюльник оглядел Алену так, словно видел впервые. От его взгляда девица смутилась и попыталась натянуть рукава, чтобы спрятать темные пятна на коже.

– Видимо, вы привыкли полагаться на физическую силу, – холодно произнес я. – Считаете, что законов на вас нет.

– Если вы про воспитание моей дочери, то это дело семейное, – зло возразил Семенов. – И не перед кем я не обязан отчитываться.

Я скривился:

– Вы правы. В семейном уставе указано, что отец имеет право на воспитание отроков по своему усмотрению. Но если это не наносит вреда последним.

– Какой вред? – опешил Иван. – Я ее вырастил. Кормил, одевал. И даже позволял книжки листать. Правда читать эта дурында так и не научилась, несмотря на то, что учителей я ей оплачивал исправно. Но роспись крестиком поставить под бумагой она может.

– Я могу писать и читать, – негромко вставила Алена.

– Дома поговоришь у меня, – процедил Иван и предвкушающе сжал кулаки.

– А вот это очень вряд ли, – сурово припечатал я. – девица уже совершеннолетняя и вполне может не возвращаться в отчий дом, где ей грозят рукоприкладством.

– Она моя дочь, – возмутился Иван.

– Совершеннолетняя, – напомнил я.

– А документы есть? – тут же взвился один из сынов. – Мы забираем ее домой. Вы же можете искать бумаги о ее возрасте…

– То есть вы решили отдать несовершеннолетнюю замуж? – с видимым спокойствием осведомился я. – И заключили договор с ее будущим супругом на тысячу рублей выкупа?

– Откуда вы знаете? – зло прищурился Иван, а потом взглянул на дочь с ненавистью.

– А затем еще собирался получить премию за рождение сына, – дрожащим голосом произнесла Алена.

– И эти люди называли меня приезжим варваром! – возмутился Рахмат.

– Чего это мы должны оправдываться перед этим иноземцем? Это наши семейные традиции. Наше личное дело. Аленку мы забираем домой. Потом договариваемся с еёшным женихом. Потери денежные из-за ее куцей башки мы понесем. Но тут уж ничего не поделать…

– А мне нравится, – неожиданно дерзко заявила Алена. – Мне нравится моя прическа. И я снова подстригусь, если мне отрастят волосы. Чтобы ни один Двушкин на меня больше не позарился.

– Так свадьба договорная? – тихо уточнил Рахмат и обращался он, как ни странно, к самой Семеновой.

– Простите меня, господин… – Алена закусила губу и переступила с ноги на ногу. – Я нарочно решила срезать волосы, чтобы жених отказался от свадьбы. Думала, что это меня спасет от этого жуткого человека.

– Не смей говорить плохо о нашем будущем родственнике! – возмутился Иван.

– Вы знаете, что он вдовец? – невинно уточнил я.

Иван кивнул:

– Да. И что, вдовец не человек? Я, к примеру, тоже вдовец. Один всю эту ораву тянул…

– Трижды его молодые жены умирали. И гибли не своей смертью, – мой голос с каждым словом становился все холоднее. Но Семенов будто не замечал моего настроения.

– Слабые они были. Да и какое вам до этого дело? Бабы мрут порой от тоски или от родовой горячки. Другие новых нарожают, невелика беда.

– Дай-ка мне немного сил, Павел Филиппович, – внезапно прорычала Виноградова и я щелкнул пальцами, призывая тотем.

– Только легонько. Нам не нужны вопросы от жандармов, – мягко попросил я.

Семеновы не поняли, с кем я говорю, и непонимающе переглянулись. А потом перед ними появилась Любовь Федоровна. Она уперла в бока кулаки и мрачно оглядела семейку моральных уродов.

– Значит, руки распускаем и ребенком торгуем? – спросила она с тихой яростью.

– Господин некромант, уберите ее! – тоненько заверещал побелевший Иван.

– Это хозяйка моего дома, – представил я женщину. – Сил у нее хватает и без моей воли. И она просто хотела, чтобы вы ее видели и слышали.

– Зачем? – проблеял Семен.

– Чтобы вы поняли, твари, что рядом с вашей дочерью всегда буду я. И не позволю больше ее обижать, – ответила Виноградова.

– Призраки могут только пугать…– подал голос другой Семенов, имени которого я не запомнил.

– Ой, зря вы это, – покачал головой Фома, который стоял в проеме двери, за спиной Алены.

Виноградова взмахнула рукой, и диванчик с гостями приподнялся над полом.

– Странно, что люди так мало знают о призраках, – заметил я беспечно. – Некоторые не догадываются, что дух может и придушить ненароком, если пожелает…

Иван захрипел, хватаясь за горло. Глаза у него выкатились, язык наливался синевой.

– Стоит ли? – с заметной тревогой спросил я у Виноградовой.

– Бабы новых нарожают, – зло прошипела она. – А жандармам поясните, что призрак виноват. Пусть меня посадят.

Она хохотнула, но все же отпустила главу семейства. Тот захрюкал и сполз на пол, чтобы попытаться залезть за диван.

– Не поможет, – сурово припечатала Любовь Федоровна. – А теперь слушайте сюда, подонки. Чтобы до вечера документы Аленки передали с доставщиком. Иначе явлюсь за ними сама. И вам этот визит не понравится. Господин некромант не говорил вам, что я владела при жизни силой огня? Теперь могу поджигать чужие жилища, когда очень злюсь.

– Все жалобы отправляйте жандармам, – пояснил я, поймав обезумевший от ужаса взгляд Ивана. – Этого призрака я не контролирую. Сами же видите. Она дикая женщина.

– Спасибо за комплимент, – улыбнулась мне Любовь Федоровна и вновь сурово зыркнула на гостей.

Потом повернулась к Алене и заговорила с ней совсем другим голосом:

– Не бойся, милая. Я тебя не обижу и не трону. Никто тебя не заставит замуж пойти. Пусть сами Двушкину рожают сыновей, если Искупитель подарит им такую возможность.

– Господин некромант, отпустите нас, – взмолился Иван.

– Да кто вас держит? – удивился я. – Бумаги вы подписали. Документы Алены передадите? Или надо будет за ними послать кого-нибудь?

На последней фразе я выразительно покосился на разбушевавшегося призрака.

– Передадим.

– А приданое уже отдали жениху? – буднично уточнила бережливая Виноградова. – Вы уж позаботьтесь…

– Не надо мне от них ничего, – осмелев, заявила Алена. – Да и нет ничего моего в том доме. Только волосы были моей ценностью. И я сама это богатство отдала цирюльнику.

Семенов решил не дожидаться новых претензий от бухгалтера и ползком направился к выходу. Любоваться видом его отъеденной задницы пришлось недолго. Сыновья рванули следом. Вскоре они выбежали наружу и покинули наш двор.

– Спасибо, Любовь Федоровна, – я коротко ей кивнул.

– Давно я так не развлекалась, – произнесла она немного устало и растаял, напоследок улыбнувшись присутствующим.

– Вот и поговорили, – заключил я, разведя руки в стороны. – Может чаю?

Сговор

От чая никто отказываться не стал. Цирюльник и Алена сели за стол, а Нечаева подала поднос с заварником и несколькими чашками.

– Спасибо вам, Павел Филиппович, – тихо произнесла Алена, разливая напиток по чашкам. – За то, что приняли и не выдали семье.

Я спокойно ответил:

– Вернуть вас в родной дом, было равно стать соучастником убийства.

Девушка промолчала. Но по страху, который на долю секунды промелькнул в ее глазах, я понял, что недалек от истины.

– Спасибо за помощь, Павел Филиппович, – произнёс Рахмат. – Мне очень повезло получить такого защитника.

– Да бросьте, – отмахнулся я.

– Если бы не вы, мастер Чехов, моя цирюльня, скорее всего, бы закрылась, – возразил Рахмат, бросая короткий взгляд на Семенову. – А мне бы пришлось менять профессию.

Гость достал из кармана несколько карточек из плотного картона под пленкой:

– Я знаю, что этого мало, – он положил прямоугольники передо мной и Ариной Родионовной.

– Что это? – уточнил я, с интересом рассматривая рисунки на картоне.

– Карты на бесплатное посещение моей цирюльни для вас и вашего секретаря. Ваш помощник и так у меня обслуживается без оплаты. А также предлагаю вам полный бесплатный абонемент на посещение ресторана, который принадлежит моему брату – пояснил Рахмат.

– Спасибо, мастер, – поблагодарил я цирюльника и убрал карточку в карман пиджака.

– Обязательно посетите ресторан брата, – повторил цирюльник. – Уверяю, вы будете там почетным гостем. Он так обрадовался, что я не приду к нему проситься на работу официантом, что велел вам передать свою благодарность.

– Вы так плохи в разносе блюд?

– Мой брат знает, что я не сумел бы остаться безучастным и стал бы воспитывать персонал. И это покачнуло бы его авторитет.

– Слабо верится.

– Вы правы, мы давно условились, что каждый из нас управляет своим делом. И помогает тому, кто попал в беду. Вы помогли и мне и братьям, которые сохранили свои деньги.

Я улыбнулся:

– Хорошо, мастер Рахмат.

Мы допили чай, и цирюльник встал из-за стола:

– К сожалению, мне пора. Хочу решить кое-какое очень важное дело. Еще раз благодарю вас за помощь, Павел Филиппович, – произнёс он, и я кивнул.

– А что со мной? – пискнула Алена и покраснела под внимательным взглядом Рахмата.

– Можете какое-то время пожить в этом доме. Призрак вам благоволит. И мы сможем найти вам работу по вкусу, – ответил я.

– Или можете остановиться у меня, – предложила Нечаева. – Городская квартира достаточно большая и вместит двоих.

Девушка ничего не ответила. Рахмат попрощался и вышел из офиса, а Алена поднялась на второй этаж, сославшись на дела. Мы же остались в приемной вдвоем.

– Что дальше на сегодня, Павел Филиппович? – уточнила Нечаева с любопытством.

Я задумался, а затем произнес:

– Прошу вас позвонить в магазин техники и заказать доставку каталогов с телевизорами.

– Вы решили, наконец, приобщиться к сериалам?

– Очень надеюсь, что меня это не коснется, – улыбнулся я. – На самом деле я пообещал купить телевизор для Любови Федоровны. Ей бывает скучно.

– Она всегда занята, – заметила девушка. – Просто диву даюсь, как она все успевает и откуда у нее столько сил. Все же соседство с некромантом имеет свои плюсы.

Я хотел было возразить, что моей заслуги в работоспособности призрака нет. Но секретарь уже встала на ноги и подошла к своему столу. Она подвинула к себе толстый справочник с номерами и ловко принялась его листать. Невольно залюбовался тем, как девушка нахмурилась, читая названия магазинчиков и лавок. Затем она взяла трубку телефона и принялась крутить диск.

– Быть может, стоит купить вам кнопочный аппарат? – зачем-то предложил я.

– А мне нравится такой, – Арина улыбнулась и мне вдруг стало жарко.

– Нужно съездить в жандармерию и почитать дело Волкова, – пробормотал я. – Ну и поговорить с Ивановым.

Я вынул из кармана телефон, нашел в списке контактов номер Фомы и нажал на вызов.

– Слушаю очень внимательно, вашество, – послышался из динамика голос слуги.

– Подавай «Империал», – негромко распорядился я.

– Куда поедем? – уточнил Питерский.

– В третий отдел жандармерии, – пояснил я.

– Сделаю, – ответил слуга и отменил вызов.

–… нам нужны ваши каталоги, чтобы выбрать то, что нам подойдет… возможно, мы даже выберем второй для приемной… быть может, и доставку закажем… конечно…

В очередной раз я задумался, как у Нечаевой получается договариваться буквально с любым человеком. Или почти любым. Я воочию вспомнил, как отреагировала на нее жена Евсеева, та самая злобная бабища.

– Кстати, – спросил я, когда Арина закончила разговор, – как там наш подопечный Евсеев?

– Я звонила утром в лекарню. Лекари им довольны и уверяют, что он сам настроен не возвращаться к прежнему образу жизни.

– Это хорошо. Сообщите, как придет время выписки. Надо будет решить, куда мы его устроим.

– Вы надумали оставить Евсееа при доме? – мне показалось, что Арина Родионовна довольна этим известием.

– Виноградова настаивает, что нам надо восстановить сгоревшую когда-то пристройку. Туда и поселим нашего дворника, если он пожелает тут работать.

– Уверена, что он будет доволен таким предложением.

– Посмотрим.

– А вы уезжаете? – слегка покраснев спросила Арина.

– Да. В жандармерию.

– Можно мне с вами, Павел Филиппович? – с надеждой в голосе уточнила Нечаева.

– Конечно, – ответил я. – Только там не предвидится ничего интересного.

– В офисе тоже, – быстро проговорила Арина Родионовна. – Прием закончился.

– Поэтому вы можете поехать домой, – предложил я, но Нечаева покачала головой:

– Пожалуй, нет. Но спасибо за вашу заботу.

– Тогда идемте.

Арина Родионовна встала из-за стола, подхватила сумочку с полочки, и мы направились к выходу из приемной.

«Империал» уже стоял у крыльца. У капота со скучающим видом потягивался Фома. Мы спустились по ступенькам, я помог Нечаевой сесть на задний диванчик, и разместился рядом. Слуга занял кресло водителя, завел двигатель, и авто выехало со двора.

* * *

До отделения мы добрались быстро. Фома остановился на одном из свободных мест, и я вышел из авто. Отошел от машины, вынул из кармана телефон, нашел в списке контактов номер Иванова, нажал на вызов. За спиной послышался цокот каблуков, а через несколько секунд рядом со мной остановилась Нечаева.

– Слушаю, Павел Филиппович, – послышался в динамике голос жандарма. – Вы приехали?

– Да, – ответил я. – Вы хотели…

– Вы уже успели пообедать? – перебив меня, уточнил жандарм.

– Не удалось.

– Тогда давайте пообедаем. И я все вам объясню.

Я удивленно поднял бровь, но все же ответил:

– Хорошо. Но я прибыл не один.

– Думаю, Алиса составит Арине Родионовне приятную компанию, – предложил жандарм, удивив меня тем, что запомнил имя моего секретаря.

– Тогда буду ждать вас на парковке, – произнёс я.

– Там же, где я вас вижу, – хмыкнул парень и отменил вызов.

Арина Родионовна удивленно посмотрела на меня, и я пояснил:

– Мастер Иванов приглашает нас на обед. Хочет что-то обсудить.

Нечаева нахмурилась, и я насторожился:

– И вы знаете причину этого разговора.

– Догадываюсь, – ответила секретарь. – И удивлена, что вы не в курсе предстоящей беседы.

Я открыл было рот, чтобы уточнить подробности, но в этот момент скрипнула входная дверь, и Иванов в компании Беловой вышли из отделения. Дмитрий коротко поздоровался со стоявшими на крыльце жандармами, пара спустилась по ступенькам и направилась к нам.

– Добрый день, Павел Филиппович, – начал Иванов и я с удивлением отметил, что жандарм не подал девушке руки, как делал обычно. Да, это было нарушением этикета, но Иванов уже давно считал себя аристократом.

– Добрый, – я протянул ладонь. И Дмитрий ответил на рукопожатие.

– Здесь неподалеку есть одно неплохое заведение, – продолжил жандарм и нервно оглянулся. – Можем отобедать там.

– Охотно, – согласился я и указал на машину. – Едем.

Мы сели в салон, и Фома удивленно обернулся ко мне:

– Куда едем, вашество?

– Набережная Военной Академии, – ответил за меня Иванов. – Дом сорок три.

Слуга покосился на меня, и я кивнул. Питерский завел двигатель, и авто выехало с парковки.

* * *

Выбранный жандармом ресторан приятно меня удивил. Это был «Сытый барин».

Мы вышли из машины, прошли к дверям, где нас встречал мужчина в вышитой по вороту рубахе, лаптях и шапке, которую он при нашем появлении снял с вихрастой головы и поклонился в пояс:

– Добро пожаловать, бояре. Просим откушать у нас от души. Да не уходить от нас голодным.

– Молодец, – похвалил его Дмитрий и бросил монету, которую парень ловко подхватил, демонстративно надкусил и цокнул языком.

– Щедрым боярам мы завсегда рады… – неслось нам в спину.

Я наклонился и негромко сказал:

– Не ожидал, что вам нравятся такие места.

– Тут отменно кормят, а когда играют на гуслях, то никто не услышит, о чем говорят соседи. Такие вот тут работают талантливые воздушники. Звук музыки отлично отсекает все чужие разговоры. И можно не беспокоиться о приватности.

– Буду знать, – оценил я.

– Добрый день, мастер Иванов, – с улыбкой произнес распорядитель, выходя нам навстречу. Он был облачен в красный кафтан с высоким воротом, узкие полосатые штаны и лаковые сапоги алого цвета. На макушке виднелась широкая кепка с большим козырьком.

Очевидно, жандарм был здесь частым гостем, потому как встречающий обозначил поклон, чуть ниже, чем предполагали приличия.

– Привет, Налим, – ответил Дмитрий и протянул парню ладонь, чем здорово меня удивил. – Есть свободные места?

– Конечно, – кивнул распорядитель. – Идемте.

Он провел нас под расписную арку, и я с любопытством оглянулся. Белые стены были разрисованы красными птицами, пол высокими деревянными потолками порхали огненные перья. Натертый до блеска паркет не скрипел под ногами, а домотканые дорожки глушили звук шагов. У противоположной стены раскинулся большой камин, стилизованный под русскую печь. Перед ним расположились музыканты в деревенских рубахах и лаптях. Они цепко оглядывали посетителей, ожидая заказ.

Распорядитель провел нас к свободным столам. Причем Белову и Арину Родионовну он усадил за отдельный стол, нас же провел чуть дальше.

– Прошу, – распорядитель вновь поклонился.

– Благодарю, – ответил Иванов и сел в кресло. Я же разместился напротив.

Перед нами мигом появился официант, который положил перед нами меню на белоснежную льняную скатерть.

– Чай на травах, остальное пока выбираем. Девушкам прошу подать все, что они пожелают за мой счет, – буркнул Иванов и добавил, протягивая парню купюру, – и скажи гусляру, пусть исполнит что-нибудь веселое на его вкус. Чтобы красиво было.

– Конечно, барин. Все сделаем как положено. Останетесь довольны. Официант мигом исчез, растворившись в зале. И почти тотчас в воздухе разлилась приятная мелодия, которая враз отрезала от нас все звуки извне.

– Я же говорил, – довольно усмехнулся жандарм, заметив мое удивление. – Местечко тут отличное.

Я открыл меню и принялся изучать ассортимент:

– Советую кабана с клюквой, здесь он особенно хорош, – произнёс Иванов, и я кивнул:

– Значит, на том и остановлюсь. Доверяю вашему вкусу. Итак, мастер Иванов?

Я сложил руки на столе, сомкнул пальцы в замок, и с интересом взглянул на сидевшего напротив жандарма.

Тот недолго помялся, словно подбирая слова, а затем произнес:

– Я хочу попробовать обжаловать завещание отца.

Я удивленно поднял бровь:

– Вот как? Впервые вижу человека, который хочет добровольно отказаться от дворянского титула и привилегий.

Дмитрий помрачнел и покачал головой:

– Ирина Сергеевна заявила, что у нее есть наследник, который указан в завещании. Якобы он должен получить все.

– Вот как, – задумчиво пробормотал я, отчего-то вспомнив слова Зимина, которые тот сказал мне сразу после взрыва машины Шуйского. Великий Князь оставил все одному человеку. И этим человеком был Иванов. И я очень сомневался, что кустодий владел недостоверной информацией.

– И как вы думаете? – уточнил я. – Еще один наследник?

Иванов покачал головой:

– Исключено, Павел Филиппович. Я наводил справки, у папеньки был только один бастард. Это я.

– А экспертиза?

– В том то и дело, что все совпадает, – чуть помедлив, ответил жандарм. – Согласно проверке, парень – прямой наследник Шуйского.

– И что думаете? – с интересом уточнил я.

– Думаю я, что экспертизу подделали, – произнес жандарм. – С надеждой, что суд не назначит повторную. Или что я не стану подавать обжалование.

Я кивнул:

– Поддельные завещание и экспертиза – это для нас хорошо. Я бы сказал: очень хорошо. Нужно только узнать, уничтожено ли настоящее.

– Скорее всего, да, – мрачно ответил Иванов.

Я задумался. Если завещание уничтожено, значит тот, кто этим занялся, уничтожил копию, которая должна была храниться у нотариуса и подменить его поддельным.

Я откинулся на спинку кресла и довольно усмехнулся:

– Дело непростое, мастер Иванов. И обжаловать его надо будет не в суде, а в нотариальной комиссии. Так будет быстрее и проще. Если вы, конечно, уверены в том, что новое завещание подделано.

– Почему? – не понял Дмитрий.

– Суд займет год, – ответил я. – И это минимум. Два месяца на ознакомление, потом встреча сторон с судьей, и несколько заседаний с разбирательством по существу. И княгиня, скорее всего, понимает, что суд встанет на вашу сторону. Поэтому за время, пока ее представитель будет затягивать процесс, перепишет на себя как можно больше всего, что принадлежит Шуйскому. После вступления в наследство, вы обжалуете эти сделки, но думаю, ответчик к тому времени уже покинет страну, распродав все. Можно наложить арест на имущество в качестве обеспечительной меры, но суд может его не удовлетворить. А если и удовлетворит, пока приставы найдут все счета, княгиня уже обналичит часть средств. Коллегия же может поставить под вопрос действия нотариуса всего за одно заседание. Завещание признают ничтожным в связи с подделкой, а княгиня и мнимый наследник уедут под суд. И единственным наследником по закону останетесь вы. Думаю, при нужных связях можно будет ускорить формальность в полугодовой срок.

Я внимательно взглянул на Иванова, но тот только кивнул:

– Вам виднее, Павел Филиппович. Я в гражданских делах не смыслю.

– Тогда пишите заявление в нотариальную палату и требуйте оспаривание действий, – ответил я. – И постарайтесь назначить комиссию в ближайшее время.

– Думаете, княгиня продаст все за короткий срок? – ехидно поинтересовался Иванов, но я покачал головой:

– Нет. Потому что жизнь бастарда, даже начальника охранки, будет стоить от двух до пяти тысяч имперских рублей. Может быть, исполнитель попросит надбавку за срочность. А заказ займет…

– Месяц, – выдохнул жандарм и я кивнул:

– Думаю около того. Если это будет не бретер из бастардов.

– Меня пугает ваша осведомленность о ценности человеческой жизни на улицах Петрограда, Павел Филиппович – ответил Дмитрий. – И как же мы докажем вину?

– Не совсем законно, – произнес я. – Для начала нам нужно узнать адрес лаборатории, где проводили экспертизу. Проникнуть туда, надеясь, что там загулял призрак, который сможет дать показания перед комиссией. Если повезет, то нам нужно пробраться в ваш родовой особняк. Причем именно пробраться, как ворам и под покровом ночи. Думаю, официально нас не пустят даже на порог. Ну и обыскать офис нотариуса, который составил завещание. Пока план такой.

– Три незаконных проникновения, – подытожил жандарм. – Да еще и группой лиц.

– И возможно, кража из помещения, – с улыбкой добавил я. – Так что при хорошем раскладе удастся отделаться парой лет общественных работ. Вы умеете красить заборы, мастер Иванов?

– Не доводилось, – с грустью ответил жандарм и я усмехнулся:

– Значит, вас скорее всего направят мести улицы.

– Как-то не так я представлял работу адвоката, – буркнул жандарм.

– Поверьте, мастер Иванов, я рискую куда больше вашего, – заверил я. – Если моя фамилия попадет в сводки, мне нужно будет срочно бежать из страны. Ну, или покончить жизнь самоубийством.

– Из-за отца? – догадался мой собеседник и я кивнул.

– А потом меня призовет бабуля и будет пилить лет этак триста. Уверен, что при правильной диете она проживет именно столько. А после упокоения продолжит меня изводить в виде призрака.

– Тяжело быть некромантом, – немного повеселел Дмитрий.

Разговор прервал официант, который поставил на стол поднос с чайником и двумя чашками. Мы сделали заказ, и официант удалился.

– Итак, за успех нашего сомнительного предприятия! – торжественно произнес я, поднимая чашку. И жандарм после недолгого колебания последовал моему примеру.