Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 160 (всего у книги 339 страниц)

– Спасибо, Павел Филиппович, – сказала девушка и сложила свою одежду на кровать поверх покрывала.

Я кивнул и направился в гостиную, размышляя, останется ли в моей комнате аромат духов Арины Родионовны. И как долго я буду помнить, как она стояла рядом с моей постелью в домашнем платье и в носочках.

– Соберись, – пробормотал я себе под нос.

– Вашество, я заглянул в Евсееву и велел помалкивать про ночных гостей.

Я обернулся. В дверях комнаты стоял Фома.

– Он не проболтается? – уточнил я, и Питерский кивнул:

– Нам повезло, что наш дворник из тех мест, где сотрудничество с жандармами не поощряется, – пояснил он. – Вы же помните, что он даже однажды покусал одного из них.

– Главное, чтобы он не проделал это снова, – усмехнулся я.

Мы прошли на кухню, где я поставил на плиту чайник.

– Давайте я заварю чай, – предложил Питерский.

– Сам сделаю, – отмахнулся я. – Мне надо чем-то занять руки.

– Я тоже переживаю, – вздохнул вдруг слуга. И мне бросилось в глаза, что он выглядит побледневшим.

Я подошел к нему, положил руку на его широкое плечо. И успокаивающе произнес:

– Все будет хорошо. Наша Виноградова сильная.

– Яблокова, – тихо поправил меня парень и пояснил. – Я возил ее деньги и ценности в банк. И уж имя с фамилией хорошо запомнил.

– Может быть, она надеялась, что однажды очнется, – предположил я.

– Не думаю, – не согласился со мной слуга. – Мне все время казалось, что она просто не могла смириться с тем, что теперь нет необходимости копить. Уж больно наша женщина любит деньги.

Я хотел ответить, но не успел. Шаркая ногами, в комнату вошел Лаврентий Лавович. Он тяжело опустился на стул и утер испарину со лба.

– Что скажете, мастер? Как наша болезная?

– Скорее жива, чем мертва, – сообщил он со слабой улыбкой. – Души я в ней не нашел.

– Плохо искали! – отчаянно воскликнул Фома.

– Но это не значит, что ее там нет, – рассеянно продолжил лекарь, словно не заметил сказанного Питерским. – Душа может быть глубоко и спать. Такое иногда случается от потрясения или при очень глубокой травме. Что произошло перед тем, как Виног… призрак Яблоковой пропал?

– Она сказала, что дом не важен, – с готовностью подсказал Фома. – Что важны люди, ради которых хочется жить и не хочется умирать.

– Она хотела жить. Отчаянно жаждала продлить свое существование в этом мире. И также была почти одержима этим домом. А перед тем как пропасть, она отказалась от самого дорогого, что было в ее посмертии, – резюмировал Лаврентий Лавович. – Есть вероятность, что она получила от осознания тленности своих прежних желаний моральную травму.

– Она намеренно решила уйти из этой жизни, – заключил я. – И решила пожертвовать всем, что ей дорого, ради того, чтобы мы не пострадали.

– Удивительная женщина, – покачал головой лекарь. – Как вы полагаете, она захочет общаться со мной, когда придет в себя?

Фома вскочил на ноги и сгреб гостя в охапку.

– Еще как захочет! – засмеялся он. – Она ведь вас считает умным.

Глава 34 Серьезные разговоры

Лаврентий Лавович вызвался остаться в доме, чтобы наблюдать за состоянием Виноградовой:

– Я лекарь, и давал клятву, – упрямо заявил он. – И помочь Вино… Яблокова – мой долг. Так что я останусь. И буду следить за изменениями ее состояния.

Пришлось согласиться. И лекарь удалился в комнату, где лежала Виноградова. Мы же остались на кухне.

– Ты можешь идти спать, Фома – произнёс я, обращаясь к слуге, но тот покачал головой:

– Нет, вашество. И не уговаривайте. Да и как тут заснуть с такими тревогами? Лучше посижу с вами, пока жандармы не приедут. А потом прослежу, чтобы они чего не разбили.

Я кивнул и посмотрел часы. Без пяти восемь.

– Полагаю, что ждать нам осталось недолго.

В кармане зазвонил телефон. Я вынул аппарат, взглянул на экран, на котором высвечивался номер Иванова. Улыбнулся и нажал на кнопку, принимая вызов:

– У аппарата.

– Доброе утро, Павел Филиппович, – послышался из динамика взволнованный голос жандарма. – Я только что узнал про то, что на ваше имя и адрес выдано постановление на обыск. Причем решение принималось на каком-то высоком уровне. Меня просто поставили перед фактом.

– Когда прибудет группа? – спокойно уточнил я.

– Группа уже собрана, – коротко ответил Иванов. – Вместе с ней приедут и сотрудники прокуратуры.

Последнее меня изрядно удивило. И немного позабавило.

– Они уже выехали, – продолжил Иванов. – И будут у вас буквально с минуты на минуту.

– Отлично, – устало ответил я. – Значит, успеют управиться пораньше, и у меня будет время для своих дел. Спасибо за то, что вы меня предупредили.

В динамике воцарилось недолгое молчание, а затем Дмитрий растерянно произнес:

– Вы знали, что к вам прибудут гости, Павел Филиппович?

– Мне подсказали, – уклончиво ответил я. – Так что жду посетителей с нетерпением.

– Это хорошо, – протянул Иванов, и в голосе жандарма послышалось облегчение. – Я немного беспокоился о том, что… Впрочем, неважно.

Разговор прервал стук в дверь. И Фома встал было с кресла, но я жестом остановил его. Попрощался с Дмитрием и завершил вызов.

– Не торопись, – произнес, обращаясь к Фоме и убирая телефон в карман. – Думаю, эти гости могут и подождать.

Через секунду, на кухню заглянула Арина Родионовна. Она переоделась, уложила волосы в косу и сменила носки на туфельки.

– Приехали? – коротко уточнила она.

– Скорее всего. Идемте встречать.

Нечаева кивнула и направилась к лестнице. Мы с Фомой последовали за ней. Спустились на первый этаж, когда в дверь постучали повторно.

– Вот им не терпится, – буркнул Фома.

В окно ворвался Ярослав и отрапортовал:

– Павел Филиппович, к вам прибыли жандармы. Целый отряд. За воротами стоит машина с решетками.

– Знаю, – ответил я и посоветовал. – Иди и погуляй пока.

Нечаева направилась к порогу, мы же с Фомой уселись в кресла, ожидая гостей.

Арина Родионовна распахнула дверь и вежливо произнесла:

– Доброе утро. Адвокат не ведет прием. Вы по частному делу?

– Доброе, – послышался с крыльца мужской голос. – Мы прибыли к мастеру Чехову не по его работе.

– Проходите, – ответила Нечаева и посторонилась, пропуская в дом гостей. И в приемную вошли пятеро людей, одетых в гражданское.

– Павел Филиппович, к вам прибыли, – официально произнесла Нечаева.

– Сергей Иванович Беров, – представился один из гостей и шагнул в мою сторону. – Доброе утро, Павел Филиппович. Мы к вам из жандармерии.

– Какое уж доброе, раз такие люди приехали, – послышался снаружи голос Евсеева, обращающегося к тем, кто оставался во дворе. – Не топчите цветы и окурки не бросайте, а не то некромант осерчает. И ко мне не подходите, а то могу укусить по старой памяти…

И я заметил, как один из пришлых, который предпочел не представляться, обернулся в сторону этого голоса.

– Надеюсь, у вас есть причина для столь раннего визита? – полюбопытствовал я.

– Разумеется, Павел Филиппович, – ответил Беров.

Жандарм открыл папку, которую держал в руках, вынул из нее лист:

– Вот. Прошу ознакомиться.

Он протянул его мне. Я неспешно взял документ, пробежал взглядом по строкам:

– Занятно… надо же… любопытно, – пробормотал я, а затем вернул лист. – Значит, возобновление производства по старым делам.

– И у нас есть веские причины полагать, что несколько из пропавших без вести людей остаются в вашем доме в виде тел, – продолжил Беров.

– А убил их местный призрак? – хитро уточнил я.

– Может быть и так, – согласился жандарм. – А призраки их остались здесь.

– Серьезно? – я сделал вид, что внимательно оглядываю комнату. – И где они?

– Вы уверяете, что их тут нет?

– Никого из пропавших без вести здесь точно нет, – ответил я искренне.

– Вы сами должны понимать, что призраки существуют и могут причинять людям существенный вред. Ходят слухи…

– Как правило, слухи не носят под собой подтверждений, – небрежно перебил я Берова. – Мне не хотелось бы уподобляться тем, кто распускает или поддерживает так называемые слухи. Судя по некоторым из них, я едва ли не воскресил девочку в монастыре. Но мы же с вами понимаем, что все это чушь? В любом случае вы пришли. Причина, по которой вы станете тратить свое и мое время, мне сейчас не особенно интересна.

– Вы утверждаете, что не скрываете в доме тел, и тут нет призраков, которые принадлежат убитым вашим домашним призраком?

– Если есть домашние, то подразумевается, что есть дикие, – предположил я и усмехнулся. – Уверяю, тут нет тел и вырвавшихся из них призраков. Но если вы их найдете, то я буду очень удивлен. Но раз уж вы пришли – то прошу. Ищите.

Беров сделал знак своим людям начинать работу, и я поспешно добавил:

– Да, если вы испортите мебель или натопчете в доме, мне придется выставить жандармерии гражданский иск. Поэтому прошу вас, мастера, будьте осторожными и деликатными в работе. К тому же учтите, что в доме есть еще живые люди, и попрошу их не беспокоить. Все интересующие вас вопросы можете задать мне. Если они будут по делу, то с удовольствием на них отвечу.

Последнюю фразу я произнес, нацепив самую любезную улыбку. Беров поморщился, но кивнул. Видимо, он не любил, когда с ним так разговаривали. Но и дураком жандарм тоже не был и адекватно оценивал влияние семьи Чеховых. И это парень еще, скорее всего, не знает, что мы подружились с Шуйским.

Группа разошлась по дому. Я же произнёс, обращаясь к Берову и человеку, который остался с ним в приемной:

– Может быть, чаю?

Беров и незнакомец переглянулись.

– С радостью, Павел Филиппович, – ответил тот, имени которого я не знал.

Я указал на свободные кресла, и гости заняли места. Фома же направился заваривать чай.

– Очень хорошая идея создать отдел по старым эпизодам, – одобрил я. – Преступники должны быть наказаны. Рано или поздно.

– Странно слышать такое от адвоката, – усмехнулся товарищ Берова. Я взглянул на него, отмечая дорогую обувь и хорошую стрижку. Мужчина сидел, откинувшись на спинку кресла и, скрестив руки на груди, пристально рассматривал меня.

– Почему? – удивился я.

– Ну, насколько мне известно, именно вы развалили дело Гордея Петрова.

– И навел жандармов на след настоящего убийцы, – ответил я, и незнакомец холодно усмехнулся.

– Видите ли, Павел Филиппович, – протянул он после недолгой паузы. – Вне стен лицея все работает немного по-другому, чем вы себе представляете.

– Может быть, – не стал спорить я. – Но по моему скромному мнению вы не знаете, что я способен представить. Видимо, вы не берете в расчет, что мой отец большую часть жизни служил в отделении охранки. А бабушка была судьей. Я воспитывался в семье, где принято уважать закон. И я полагаю, что все должны его соблюдать.

Незнакомец недоверчиво хмыкнул и покачал головой. Фома подошел к столу и разместил перед нами поднос, на котором стоял заварочный чайник и три чашки. И я заметил, как незнакомец подозрительно покосился на моего слугу. Поморщился, но промолчал. Сам налил чай в чашку, взял ее, и сделал небольшой глоток:

– Отличный напиток, мастер Чехов, – оценил он.

– Стоит благодарить моего помощника. Он всегда выбирает лучшие сборы, – заметил я, наливая чай в свою чашку.

Гости не ответили, явно не ожидая, что придется говорить что-то хорошее слуге.

– Итак, могу я узнать, почему вы решили искать пропавших именно в моем доме? – полюбопытствовал я и сделал глоток.

– Я не могу разглашать эту информацию, – развел руки Беров. – Вы сами говорили, что делать все нужно по закону. А это, увы, тайна следствия.

– Которая основана на слухах, что в моем доме живет призрак? – настаивал я, и Беров кивнул:

– Вы запустили изменения в законодательстве, – ответил он. – И теперь жандармы могут рассматривать в качестве подозреваемых даже призраков.

Я кивнул, соглашаясь со словами гостя:

– Теперь в жандармерии грядут большие перемены.

– Верно мыслите, Павел Филиппович, – подтвердил Беров. – Нам пришлось иначе взглянуть на проблему мертвых.

– Я всегда полагал, что проблемы бывают чаще всего у живых, – я пожал плечами. – Но вы мыслите шире.

– Живых можно поймать и наказать. С мертвыми все обстоит иначе, – заявил мужчина и пригубил напиток.

И только сейчас, я начал понимать, что причиной этих изменений стало вовсе не то, что я несколько раз приводил на допрос призраков. А то, что случилось на болотах после Императорской охоты. И огромное количество призраков, которые обитали вблизи императорской резиденции. И теперь я был уверен, что кустодии скоро попросят меня о помощи в одном деле.

**

Мы допили чай как раз в тот момент, когда в приемную вернулась группа.

– Ну? – уточнил Беров, едва его сотрудники вошли в помещение.

– Ничего не обнаружено, – отрапортовал один из жандармов. И только сейчас я заметил знаки на рукавах одежды у всех гостей. Это были символы, которые использовали жрецы синодники для изгнания духов. Значит, меня и впрямь принимали всерьез.

Мне с трудом удалось скрыть довольную улыбку.

– В гостиной есть странные метки мелом. Мы не смогли понять, что они означают.

На меня посмотрели в ожидании ответа.

– Дом старый, и пришлось затеять ремонт. Отметки оставляли работники. Вероятно, часть досок пола придется менять. К слову, на крышу вы не заглядывали?

– А что там? – с любопытством осведомился Беров.

– Новые балки и кровля. Обошлись в целое состояние, но оно того стоило. Теперь можно не опасаться дождей.

– В подвале есть странная комната. Она закрывается изнутри… – добавил все тот же сотрудник.

Я загадочно улыбнулся:

– Вы нашли мое место для медитации.

– В подвале? – недоверчиво уточнил жандарм.

– Я некромант, если вы не заметили. И мне нравятся подобные места.

– Под самими домом ничего нет? – нервно уточнил Беров. – Кто из вас владеет силой земли?

Вперед выступил парень, который старательно избегал моего взгляда.

– В земле нет останков. И в стенах тоже ничего. Однако в доме есть еще люди. На втором этаже в одной из комнат лежит женщина, и она без сознания.

Беров вопросительно взглянул на меня.

– За ней присматривает лекарь, – спокойно сказал я. – И это дела семьи. Можете обратиться за пояснениями к моему отцу.

Незнакомец нахмурился и недовольно уточнил:

– А вы не можете пояснить это вопрос? Филипп Петрович наверняка занятой человек. А так мы бы записали ваши пояснения и закрыли бы дело.

– Женщина мертва? – я обернулся к одному из жандармов.

Он побледнел под моим пристальным взглядом и пролепетал:

– Нет. Живая.

– Вы пришли искать мертвых и их духов. Какое отношение к вашему делу имеют живые в моем доме?

Отвечать мне никто не торопился. И я продолжил, добавив в голос холода:

– Значит, вас это не касается, не так ли? Но если этот вопрос вас так волнует, вы можете получить ответы у моего отца. Это семейные дела, которые не имеют к вам отношения, – спокойно повторил я.

Это поставило гостя в тупик. Может быть, он и попытался бы поймать меня на юношеском максимализме разговорами о том, что я мал и не могу принимать решения, но это был очень скользкий путь. Наверняка вся старая аристократия догадывалась, куда пропала семья Мининых. И за какие заслуги старший мужчина Чеховых пошел на повышение. И пытаться поддеть меня сейчас могло выйти боком. А еще он знал, что Чеховы после Императорской Охоты стала самой влиятельной семьей в Петрограде. Благодаря посту, который занял отец, и Морозову, который вступил в союз с нами. Мы понимали, что если член такой семьи, сидя в своей гостиной, вдруг решит, что его оскорбили – он вполне может вызвать на дуэль даже такого влиятельного человека, как этот незнакомец. А в том, что сам незнакомец из старой семьи, занимает высокий пост и, скорее всего, дружен со Свиридовым, я не сомневался. Я не сомневался, что этот человек и есть представитель от прокуратуры, про которого упоминал Шуйский. А еще, этот пришлый дядя, вероятно, обладал очень тяжелым характером. Судя по тому, что Беров то и дело косится на него с опаской. Видимо, боится развития конфликта.

Незнакомец недовольно поджал губы, но все же взял себя в руки и произнес:

– Мы не хотим задеть вас, или, не дай Искупитель, ссориться с вами.

– Понимаю, – холодно ответил я. – Работа у вас такая.

– Именно, Павел Филиппович, – согласился незнакомец и встал с кресла.

– Спасибо, что уделили нам время, – поспешно попрощался Беров. – Мы вызовем вас в жандармерию для того, чтобы подписать все бумаги и закрыть этот вопрос.

– Хорошо, – ответил я. Встал с кресла, собираясь проводить гостей.

Все вместе мы направились к выходу. Но уже у дверей незнакомец остановился. Обернулся:

– До свидания, Павел Филиппович, – произнес он, растянув в улыбке тонкие губы.

– До свидания, – ответил я, и группа вышла из дома.

Я же проводил их долгим взглядом, заметив, как Евсеев словно случайно клацнул зубами. Думаю, что некоторые служители закона его узнали и косились на мужчину с подозрением. Наконец, я закрыл дверь, вынул из кармана телефон. Нашел в списке контактов нужный номер. И нажал кнопку вызова. Трубку взяли почти сразу:

– Доброе утро, Паша, – послышался в динамике голос бабушки.

– Доброе. Надеюсь, я тебя не разбудил, – ответил я.

– Нет, что ты, – поспешно произнесла Софья Яковлевна. – Мы уже давно проснулись. И за беседой пьем утренний чай.

– Тогда простите, что отвлекаю, – произнёс я и сразу перешел к делу. – Просто хотел попросить об одной услуге. Не могла бы ты назначить мне встречу с судьей Свиридовым?

– Зачем? – не поняла бабушка, и я усмехнулся:

– Хочу обсудить с ним кое-какие вопросы.

В динамике на несколько секунд повисло молчание. А затем бабушка произнесла:

– Хорошо, я постараюсь назначить ему встречу.

– Спасибо, – ответил я, и княгиня завершила вызов.

Я же прошел к столу в приемной и сел в кресло, ожидая звонка с результатом переговоров.

**

Телефон завибрировал через полчаса.

– Слушаю, – отозвался я, приняв вызов.

– Я назначила встречу с мастером Свиридовым, – послышался голос бабушки. – Через час в кафе «Пиратская Бухта»

– Большое спасибо, – поблагодарил я Софью Яковлевну.

– Надеюсь, встреча пройдет в спокойной обстановке? – как бы между прочим уточнила бабушка.

– Да, все будет хорошо, – успокоил ее я. – Позвоню тебе после того, как мы побеседуем.

– Буду ждать, – ответила некромантка и завершила вызов. Я же убрал телефон в карман пиджака.

В приемную вошел Фома. Слуга взглянул на меня, и я произнёс:

– Подгони, пожалуйста, машину. Нам нужно съездить на одну очень важную встречу.

Слуга не стал задавать вопросов. Молча кивнул и направился к выходу.

Я посидел в кресле еще несколько минут, а затем встал и последовал за ним.

Когда я вышел, машина уже стояла у крыльца. Я спустился по ступеням, открыл переднюю дверь и сел в авто.

– Куда едем, вашество? – уточнил Фома.

– Кафе «Пиратская Бухта», – ответил я. Слуга кивнул и завел двигатель.

***

К нужному заведению мы прибыли за двадцать минут до указанного времени. Но на парковке я уже заметил машину с номерами семьи и гербом Свиридовых.

– Припаркуйся здесь, – попросил я и вышел из авто. Направился по входу. Подошел к одетому в пиратскую форму привратнику, который стоял в дверях, и произнес:

– Меня зовут Павел Филиппович Чехов.

– Мастер Свиридов уже ждет вас, – склонил голову привратник и открыл дверь в заведение.

– Благодарю, – ответил я и вошел в помещение, где улыбающийся распорядитель провел меня к нужному столу.

Анатолий Викторович уже ждал меня за столом. Он оказался высоким, крепким и еще не старым мужчиной. В его волосах было много седины, которая, впрочем, не портила его, а наоборот добавляла образу благородства. Мужчина был одет в бежевый костюм, белоснежную рубашку и шейный платок, расшитый золотой нитью. На его пальце было массивное кольцо из желтого металла с головой волка. Только эта деталь намекала на хищную натуру судьи, который оказался передо мной. Я отметил сходство в чертах лица с его дочерьми.

Заметив меня, мужчина улыбнулся. Но вышло у него это неестественно, потому как глаза оставались холодными.

– Доброе утро, Павел Филиппович, – произнёс он и отставив в сторону чашку с чаем. – Признаться, не думал, что вы назначите мне встречу.

Я сел за стол и ответил:

– Доброе, Анатолий Викторович. Если откровенно, я не хотел назначать эту встречу. Просто так уж совпало, что сегодня утром ко мне прибыла с обыском следственная группа. И представитель прокуратуры, который по удивительному делу был в этой группе, сообщил мне, что начато расследование дел, касающихся бывшей владелицы моего дома, дел, которые были приостановлены в Смуту. И я знаю, что инициировано расследование было вами.

Улыбка сползла с лица судьи. Он не стал отпираться, а ждал продолжения моего монолога. Я спокойно произнес:

– Анатолий Викторович, я очень мягкий и терпеливый человек. Я уберег вашу младшую дочь от позора. И не попросил у вас платы. Затем я спас вашу старшую дочь от смерти. И в благодарность вы решили устроить союз двух семей, не спросив на это моего мнения. Не узнав, желаю ли я данного союза. И как я полагаю, вы пожелали помочь мне принять нужное вам решение, начав это странное дело с обыском в моем доме. Вероятно, вы надеялись, что я окажусь в затруднительном положении и буду вынужден обратиться к вам за помощью. Так вот: этого не будет, Анатолий Викторович. Можете считать это моим официальным отказом. Я понимаю, вы очень влиятельный человек. Но наша семья тоже не последняя по важности в империи. И давить на меня у вас не выйдет.

– Я и не думал… – начал было побледневший Свиридов, но я поднял ладонь, призывая его замолчать. И продолжил:

– События последних дней я могу списать на неудачные совпадения. Но если эти совпадения продолжатся – я стану очень раздражительным. И приму контрмеры.

Свиридов откинулся на спинку кресла и удивленно поднял бровь. С него слетела маска благодушия. Передо мной оказался опасный человек, который привык, чтобы с ним не спорили.

– Попросите вступиться за вас отца? – поинтересовался он. – Или Александра Васильевича?

На это я покачал головой и лениво сообщил:

– Я некромант, Анатолий Викторович. И у меня другие методы воспитания. Могу, к примеру, призвать с той стороны вашу бабушку и расскажу ей, как вы дурно себя ведете. Быть может она сможет вразумить своего непутевого внука. Или попрошу явиться вашу почившую супругу, которой будет что рассказать о вашем прошлом. Поверьте, даже мертвыми обиженные женщины могут причинить много вреда своим бывшим возлюбленным.

Мужчина вдруг сглотнул и попытался усмехнуться. Но это у него не получилось. Видимо я попал в точку, припомнив женщину. Потому я не стал останавливаться и продолжил:

– Если это не поможет – поищу других призраков, которые обитают в вашем доме. Или на работе. В ваших любимых ресторанах или цирюльне. Повторюсь: я очень терпеливый человек. Но мое терпение небезгранично. Подумайте об этом, Анатолий Викторович.

– Вы мне угрожаете? – уточнил мужчина.

– Искупитель с вами. Я же не разбойник какой-то. И вовсе не душегуб, которым мог бы вам показаться. Я просто вас предупреждаю. Все знают, что нельзя играть с огнем. Нас с мальства учат не брать в руки спички. Но отчего-то многие взрослые забывают, что неспроста в детстве боялись темноты. Я могу вам напомнить, отчего порой вы сторонитесь неосвещенных углов. Почему порой всматриваетесь в темноту за окном и испытываете странное ощущение тревоги. Вы можете узнать, что тьма способна оживать, даже если она мертвая.

Судья оторопело смотрел на меня и не решался ответить. Кажется, никто прежде не говорил ему ничего подобного. Я улыбнулся и добродушно посоветовал:

– Можете даже обсудить мое предупреждение со своим другом из прокуратуры. Он показался мне толковым человеком. Доброго дня, Анатолий Викторович. Берегите себя.

С этими словами я встал на ноги и направился к дверям. Спину мне буравил полный злобы взгляд. Довольно улыбнулся: не стоило вам переходить дорогу некроманту. А если уж перешли, привыкайте проигрывать, Анатолий Викторович. Хотя мне отчего-то показалось, что наше противостояние с семьей судьи не завершено.

***

Я вышел из кафе, спустился по ступеням крыльца и подошел к машине. Открыл переднюю дверь и сел на прогретое солнцем сиденье.

– Куда едем? – обернулся ко мне Фома.

– Домой, – устало ответил я

Слуга кивнул и завел двигатель. И машина выкатилась с парковки.

Некоторое время мы ехали молча. А затем, Фома произнес:

– Кажется мне, вашество, что жандармы еще вернутся.

Я кивнул:

– Знаю. Жандармерия откроет новый отдел, который скорее всего будет плотно работать с Синодом. И набирать в ряды жрецов, которые ослабляют призраков. Может и шаманов к этому привлекут.

– Умно, – оценил Фома. – Одни смогут видеть в трансе призраков, а другие ослаблять их или даже убивать.

– Развоплощать, – поправил я слугу. – Хорошо, что мы решили вопрос с телами.

– А Виноградова? – обеспокоенно уточнил Питерский.

– Она придет в себя, – успокоил я парня, надеясь, что не ошибаюсь. – Вдави газ, Фома. Дорога пустая.

Водитель кивнул, исполнил мою просьбу, и машина понеслась по шоссе.