Текст книги ""Фантастика 2025-168". Компиляция. Книги 1-34 (СИ)"

Автор книги: Илья Романов

Соавторы: Павел Барчук,Сергей Орлов,Марина Рябченкова,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 131 (всего у книги 339 страниц)

– Это точка, в котором миры сходятся. Вы же уже знаете про мироходцев?

Я кивнул:

– Недавно рассказали.

– В вашем мире Лукоморье находится на болотах, – продолжила Нечаева. – Неподалеку от деревни Двушкина.

– Не в нашем? В моем? – уточнил я.

– Я так и сказала.

– Какой удивительный сон, – продолжил я, ощущая странную тревожность. – И отчего-то он кажется мне неправильным.

Девушка промолчала, наматывая на палец локон волос, а потом опомнилась и отпустила прядь, которая прикрыла ее грудь. Но я заметил, как ее щеки залил знакомый мне румянец.

– Впрочем, это просто сон, – продолжил я, чтобы прервать эту неловкую паузу.

– Да, – едва слышно ответила Нечаева, поднимая на меня глаза с вертикальными зрачками. – Всего лишь сон. Вы спите, Павел Филиппович.

Реальность вдруг подернулась, рассыпаясь на сотни кусков. И я распахнул глаза, уставившись в потолок. Тело покрывала испарина. Я ощущал себя как подросток, который увидел слишком откровенный сон. Впрочем, можно сказать, что все так и было.

За окном уже рассвело. И я вздохнул. Пора вставать. Скоро прибудет Зимин.

Больше всего на свете, мне хотелось снова закрыть глаза и попытаться урвать еще пару часов полудремы. Но я какое-то время еще лежал, глядя в потолок и думая про странный сон, а затем с неохотой встал с кровати. Подошел к столу, взял телефон. Взглянул на экран. Начало восьмого.

Я нехотя поплелся в ванную, чтобы привести себя в порядок. Холодная вода прогнала остатки сна и взбодрила. Я быстро оделся и вышел из комнаты.

Фома и Виноградова уже сидели в гостиной у включенного телевизора. Марковой не было видно. А постельное белье с дивана оказалось уже убрано, и я подумал, что слуга проснулся раньше меня.

– Доброе утро, вашество, – поприветствовал меня бодрый Фома. – Завтрак уже готов.

Я кивнул:

– Хорошо.

Прошел к столу и сел в кресло. А Любовь Федоровна быстро улетела на кухню. Вернулась она через пару минут. Перед ней по воздуху плыл поднос с тарелкой, на которых лежали блинчики. А рядом стоял исходящий паром чайник.

– Приятного аппетита, – произнесла Любовь Федоровна и поставила поднос на стол.

– Арина Родионовна, наверное, еще не проснулась, – запротестовал было я, но Виноградова нахмурилась:

– Ваша гостья проснулась полчаса назад, – ответила она.

Словно в подтверждение слов призрака, за спиной послышались шаги. И голос секретаря:

– Доброе утро.

Я обернулся. Арина Родионовна стояла у входа. И я заметил, что щеки девушки густо покраснели. Нечаева смущенно опустила взгляд.

– Доброе, – ответил я. – Проходите, завтрак уже ждет.

Девушка кивнула и прошла к столу. Села в одно из свободных кресел. А Виноградова разлила чай по чашкам:

– Как спалось на новом месте? – уточнила призрак. И в этот раз, щеки залились краской уже у меня.

– Хорошо, – ответил я, и заметив удивленный взгляд Нечаевой, пояснил:

– Любовь Федоровна интересуется, как спалось.

– Нормально, – робко ответила девушка и взяла с тарелки блинчик. Но призрак словно не замечала этой реакции:

– Что снилось? – продолжала расспрашивать он, двигая ближе к нам чашки с чаем.

– Мне снилось какое-то Лукоморье, – ответил я. – И поляна с огромным дубом.

Про большую кошку, которая приняла облик обнаженной Нечаевой, я решил умолчать. Но даже этих подробностей было достаточно. Услышав про Лукоморье и дуб, девушка застыла с блинчиком в руке, и пораженно взглянула на меня. И в ее расширившихся зрачках я заметил удивление и непонимание.

– Что-то случилось? – уточнил я.

Девушка покачала головой:

– Нет, Павел Филиппович, – ответила она после недолгой паузы. – Просто забавное совпадение.

Виноградова взглянула на нас. А затем хитро улыбнулась, но не стала комментировать сложившуюся за столом ситуацию. Хотя мне показалось, что призрак понимает в происходящем чуть больше нас.

– Пейте чай, – посоветовала Любовь Федоровна. – И ешьте блинчики. Пока горячие.

Я кивнул и сделал глоток, напомнив себе обязательно расспросить Виноградову о странном месте, которое мне привиделось.

Глава 13
Завтрак у некроманта

В дверь постучали.

– Я открою, – с готовностью отозвался Фома и направился к выходу.

– Доброго утречка, – раздался бодрый голос Шуйского. – Я не помешал вам завтракать?

– Еще и этого кормить, – Виноградова закатила глаза, но буквально через мгновенье из кухни прилетела чашка для чая и пустая тарелка.

– Присоединяйтесь, – предложил я, указывая на стул. – Любовь Федоровна готовит сегодня чудесные блинчики.

– Призрак? – удивился князь.

– А он имеет что-то против? – нахмурилась женщина, выглянув из стены.

– Дмитрий Васильевич будет рад откушать ваше угощение, – тотчас сообщил я и гость кивнул.

– Честно говоря, я сегодня завтракал диким яблоком, которые растут на участке моего дома, – признался он заговорщическим шепотом. – Надеюсь, что мой желудок выдержит это испытание.

– А почему вы не пожелали сходить на завтрак в резиденцию? – невинно уточнила Арина Родионовна.

– Ну…– князь потер шею, словно не сразу решившись на откровенность, – тут принято охотиться. А я хоть и неплохо владею оружием, но подобраться к дичи надо уметь. От меня разбегаются даже белки.

– Я вас понимаю, – грустно кивнул Фома, который устроился на диване с невесть откуда взявшейся газетой. – Меня белки тоже злят и сбегают.

– А я вчера видел оленя, – сообщил я. – И он показался совершенно непуганым.

– Хорошо, вероятно мне стоит признаться, что я не могу убить несчастную зверушку. Рука не поднимается застрелить зайца. Хотя один растянулся у меня на пороге и я через него едва не споткнулся.

– Зайчик? – умилилась Арина и вдруг облизнулась, напомнив мне ночное видение кошки.

От этого воспоминания мне стало жарко, и я оттянул ворот рубашки.

Не замечая ничего необычного, Шуйский продолжил:

– Мне стоит принять, что я совершенно городской житель. Самый большой мой подвиг – это удачно выбрать вырезку в мясной лавке.

– Это своего рода искусство, – философски заметил Фома, не отрываясь от чтения.

– Но возвращаться в резиденцию мне совсем не хочется. Тогда мне придется признать, что я беспомощен.

Парень посмурнел, но тут же расцвел при виде нескольких блинчиков, которые спланировали на его тарелку.

– Какая красота, – восхитился князь, чем подкупил Виноградову.

Она подвинула к гостю вазочку с вареньем и налила в чашку ароматного отвара.

– Спасибо, – коротко поблагодарил Шуйский и принялся есть.

Женщина вернулась на кухню, буднично отметив:

– Там в калитку вошел этот увалень Зимин. Надо бы и его попотчевать. Все же он теперь нам какая-никакая родня.

Стас постучал в дверь и тут же ее открыл.

– Утро доброе, дамы и господа. Я к вам не с пустыми руками, – удивил нас кустодий, сняв с плеча здоровенную часть туши какого-то животного. – Я на рассвете решил пробежаться и немного размять мышцы.

– Немного размяли так, что пришибли кого-то? – осведомился Дмитрий.

– Это кабан. Он напал на меня на дорожке.

– Значит, он сам виноват, – буднично отметил Фома, забирая мясо. – О, оно холодное.

– Охлажденное, – поправил его Зимин. – Я освежевал тушу. Часть бросил в ледник под домом, а другую принес к вам. В надежде, что вы пригласите меня на ужин.

– Я приготовлю отличный ужин для всех, если не возражаете, – предложил Фома. – На заднем дворе я видел каменную печь.

– А в доме моих родителей остался уголь, если надо, – предложила Нечаева.

– Павел, у тебя все еще есть шанс покрасоваться с топором, – крикнула из кухни Любовь Федоровна.

– Как насчет блинчиков? – предложил я Стасу.

– Было бы замечательно. Мясо немного наскучило, если уж откровенно.

– Как я вас понимаю, – кисло согласился Дмитрий и покосился на меня с надеждой, что я его не сдам.

– Нам удалось уговорить князя Шуйского отведать стряпню нашей незабвенной Виноградовой, – поддержал я приятеля.

– Не знал, что ваша городская хозяйка сильна в кулинарии, – ответил Стас, занимая место за столом. – Повезло вам, Павел Филипович. Такие дамы в вашем доме. Любовь Федоровна – настоящее сокровище, насколько я понимаю. Уговорите ее заниматься вашими финансами, и дела пойдут в гору. А что до Арины Родионовны, – молодой мужчина слегка поклонился моей помощнице, – то она станет однажды отличным следователем. Я заметил, что она сразу поняла, что Двушкин ни при чем. И думаю, все подметили, что она умеет находить общий язык даже к самым заблудшим горемыкам. Ведь это вы в участке смогли уговорить того забулдыгу, которого защищал мастер Чехов?

Посдедняя фраза была адресована Нечаевой, и та зарделась от похвалы.

– Евсеев прошел лечение и сейчас занял у нас комнатку дворничего, – сообщила девушка. – Мы решили взять его на поруки.

– Не поторопились ли вы принять такое соседство? – нахмурился Шуйский.

– Думаю, каждый имеет право на шанс начать жизнь заново, – резонно возразил я.

– Только не пьяницы, – отрезал парень и стиснул зубы, так что желваки заходили и под кожей, словно эта тема задела его за живое.

– Эта хвороба лечится…

– Зависимые опасны тем, что сами верят в собственное излечение, – перебли меня парень. – Но стоит им привыкнуть к мысли, что все наладилось, как они начинают поглядывать в сторону рюмочных. Поначалу будто случайно проходят мимо. Убеждают себя, что делают это для того, чтобы проверить силу воли. Доказать себе, что пагубная привычка в прошлом. Потом словно между делом они заглядывают в винный магазин, чтобы якобы разменять купюру на мелкие монеты. А затем и сами не понимают, как оказываются на собственной кухне с бутылкой, припрятанной под полой пальто. И оглянуться не успеете, как такой вот пропащий человек вновь начинает глушить горькую и жаловаться на сломанную судьбу и несправедливость жизни. Только становится он злее пущего. Помяните мое слово, не пройдет и полугода, как вы пожалеете, что впустили в дом забулдыгу. Не полагайтесь на его слова и обещания. Даже если зависимый сам верит в себя, это ничего не значит.

Дмитрий замолк, и какое-то время в гостиной царила мрачная тишина. Прервала ее Виноградова, которая внесла тарелку с блинчиками. Она подала мне знак, что ей надо проявиться в реальном мире. Одним движением пальцев я призвал тотем в углу комнаты и соседка возникал посреди гостиной.

– Гостям мы завсегда рады, – словно ни в чем ни бывало заявила женщина. – Стас, дорогой, вы мне особенно приятны, потому что наши котики вас признали. Приходите к нам даже без повода. А вы, Дмитрий, – она подошла ближе к жандарму и неожиданно присела на пятки рядом с ним, запрокинув лицо к гостю, – Вы хороший человек, хотя порой и не желаете этого показывать. И поступаете правильно. Сложно быть сильным в мире, где на вас смотрят косо и ждут падения. Поверьте, я знаю это получше многих и понимаю вас как саму себя. Приходите к нам почаще, когда мы вернемся в город. Если Павел Филиппович позволит, я хотела бы с вами беседовать в своем видимом обличии. Быть может даже расскажу вам пару интересных историй о своей не самой законопослушной жизни в прошлом. Полагаю, что смогу поведать вам много интригующего, что может пригодится в вашей работе.

– Был бы рад, – пробормотал смущенный Дмитрий.

– Заодно будете присматривать за Евсеевым, – продолжила Любовь Федоровна. – И если заметите, что он втихую попивает горькую, то дайте нам знать. Потому как в ваших словах есть правда.

Я едва смог скрыть удивление, так как точно знал, что Любовь Федоровна и сама поймет, если наш новый домашний начнет пить. К тому же меня поразила теплота, которую она проявила к новоиспеченному князю. Тот как-то сразу приосанился и кивнул. Виноградова поднялась на ноги и поправила подол платья

– Вы уж простите мою фамильярность, мальчики. Но я привыкла к простому обращению. Павла я и вовсе зову на «ты».

– Вам можно и ко мне так обращаться, – тотчас отозвался Стас.

– И ко мне, раз на то пошло, – пожал плечами жандарм. – Спасибо за доверие и приглашение. Пожалуй, я им воспользуюсь.

– Значит, будем чаще видеться, – прогремел Зимин и хлопнул соседа по спине.

Шуйский едва не свалился со стула, но сумел сохранить на лице сдержанную улыбку.

– Как вам понравилось в доме? – спросила Арина Родионовна.

– Тут все очень мрачное, – парень повел плечами. – Но плесени нет, трубы целые, полы не скрипят…

– Мы почистили камин, – сообщил Стас. – Он на самом деле оказался забит листьями и старыми гнездами белок.

– Белки, – недобро прошипел Фома и покачал головой.

– Мне хотелось бы сменить мебель и обивку стен, – продолжил Дмитрий. – Но в то же время, я понимаю, что императорскую… – он на мгновенье скривился и посмотрел на моего помощника, понимая причину, по которой не может сказать слово «охота».

– Резиденцию, – подсказал я и понимающе кивнул.

– Надеюсь, что сюда буду наведываться не так часто и потому сомневаюсь, что стоит заниматься ремонтом.

– Я тоже хочу верить, что нам не доведется собираться в этом местечке, – согласился я.

– К слову, у вас ведь наверняка есть загородные дома в более приятных деревеньках, – невинно уточнила Арина Родионовна. – А особняк вашего покойного батюшки на острове такой же мрачный?

Дмитрий напрягся и повел плечами.

– Простите, если я сказала что-то лишнее, – мягко попросила девушка.

Может она и не применила никакой силы, но у меня по спине сбежала волна мурашек. К тому же Нечаева принялась накручивать на палец локон своих волос, напомнив мне сцену из моего странного сна.

Я прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Лицо вспыхнуло.

– Что вы, Арина Родионовна, – возразил Дмитрий, – ничего лишнего. Просто я не решился переехать туда. И все еще остаюсь в своей городской квартире.

– Я тоже люблю свои апартаменты в Петрограде, – Нечаева светло улыбнулась. – В доме родителей мне всегда уютно. Но это другое. Мне кажется, вы не обязаны ощущать себя также в отцовском доме, где все для вас чужое. Вы ведь там не росли. Там нет ничего, что напоминает вам о счастливых моментах в жизни.

– Вы правы, – смущенно ответил парень.

– К сожалению, такие дома не принято продавать. Но вы можете все там поменять. Распродать мебель, заменив ее на новую. То же самое сделать с коврами и гобеленами, посудой и шторами. И наполнить дом тем, что приятно вашему глазу. Оживлять комнаты собственными эмоциями и новыми событиями. Никто не посмеет вас осудить. Вы ведь теперь князь Шуйский. Это будет так увлекательно.

– Признаться, я не думал о доме в таком ключе, – гость пригладил волосы.

– Даже если вы не пожелаете жить там постоянно, то будете наведываться туда с удовольствием. Потому что там все будет ваше.

– Спасибо за совет, – Дмитрий откашлялся, словно ему понадобилось прочистить горло. – Наверно мне и впрямь будет комфортнее, когда я уберу из гостиной шкуры и чучела.

– Нет, не говорите, что там целое кладбище зверей, – изумился молчавший до того Стас.

– Оно самое.

– Я знаю один клуб, который именует себя охотничьей избой. Если вы предложите хозяину эти трофеи, то он будет счастлив вывезти их самостоятельно, а вам выдать пожизненное членство в его клубе.

– Членство мне не особо надобно…

– Не отказывайтесь, – перебил я следователя. – Я точно знаю, что в этом месте бывают многие представители старых семей, работающие в силовых ведомствах. Даже мой отец заглядывает туда в некоторые особые дни.

– Это разве не связано с охотой? – осторожно уточнил парень.

– Только если это охота спрятаться от сварливых супруг, похвастаться успехами на службе, новой фавориткой или посушить зубы… – Стас запнулся под осуждающим взглядом Виноградовой и обратился уже к ней, – а можно еще блинчик, Любовь Федоровна? Уж больно они у вас вкусные.

– Хитрец, – она усмехнулась и поплыла на кухню.

– А что пишут в газетах? – неожиданно спросил Дмитрий у Фомы.

– Писали, – мягко поправил он князя. – Я уже слишком привык утренние газеты пролистывать перед тем, как Павел Филиппович соблаговолит проснуться и взять их в руки. Тут, ваша светлость, пресса для розжига была сложена стопочкой у камина. Странно, конечно, учитывая, что старший Чехов владеет силой огня. Но кто я такой, чтобы понимать, зачем дворянам самим охотиться и дрова рубить.

По хитрой усмешке Фомы я понял, что он слышал советы Виноградовой относительно топора и моего им владения.

– Есть что-то притягательное в том, чтобы делать что-то простое, – заявила Нечаева. – Наверно вся прелесть в том, что нам не приходится делать это постоянно. Если бы это было нашей повседневной работой, то подобные занятия представали в ином свете.

– Истину глаголите, – выдал Питерский.

– И какого года выпуска все газеты? – неожиданно заинтересовался Зимин.

– Всякие. Есть и те, которым двадцать. А вот эта, – он показал лист, который держал в руках, – вышла полтора десятка лет назад.

– Любопытно, – Стас взял пару газет из стопки, которая устроилась на подлокотнике дивана и перенес их на стол. – Вы только посмотрите, тут даже есть объявления об услугах гробовщика. На первой полосе!

– Времена были такие, – деловито пояснила Виноградова, вернувшись в комнату с угощением. – Не успевали жандармам сообщить о смерти какого-нибудь несчастного, как в дверь дома покойного уже звонили гробовщики и предлагали свои услуги по упокоению еще не остывшего тела. Порой представители разных контор буквально устраивали бои в парадных за право похоронить человека.

– Неужто трупов на всех не хватало? – удивилась Арина Родионовна.

– Мертвецов было много. А тех, кто готов платить за упокоение своих близких, оказалось куда меньше. Прозекторские полнились неизвестными, которые ждали опознания.

– Страшные времена, – прошептала Нечаева и пригубила остывший чай.

– Будь в мире много некромантов, работа бы наша шла куда легче, – вздохнул Стас.

– Хватит с нас Чеховых, – фыркнул Дмитрий Васильевич. – Представляете, если бы кто-то из преступников владел темной силой? И мертвецы ходили бы по улицам. Как можно определить, когда почил человек, если его тело шатается по городу и все его принимают за живого.

– Вы так и не простили Павлу Филипповичу ту историю с допросом усопшей? – язвительно уточнил кустодий.

– Наш добрый адвокат выставил меня чудаком перед всем высшим светом, – хмыкнул Шуйский. – Мне кажется, что меня будут помнить именно по этому эпизоду всю оставшуюся жизнь.

– Виноват, – почти искренне покаялся я и развел руки в стороны.

– Я был в шоке, – не унимался Дмитрий. – Поначалу даже не мог поверить, что на самом деле вел допрос мертвой девицы. А когда осознал, то готов был выйти из кабинета и спалить шутника.

– Я не шутил, – напомнил я.

– Только потому я и сумел совладать с собой. Сначала я продымил сигаретами весь кабинет. А когда девицу транспортировали в прозекторскую, я немного успокоился и поразмыслил о произошедшем. Знаете, я хоть и злился на вас, мастер Чехов, но вынужден признать, что поступил бы также в похожей ситуации.

– Спасибо за понимание.

– Вы мне еще за это должны, Павел Филиппович, – парень погрозил мне блинчиком.

– А я-то надеялся, что мы с вами рассчитались, – усмехнулся я.

– За этот случай я с вами поквитаюсь, так и знайте, – пообещал следователь.

– Принимаю ваш вызов, – согласился я и отсалютовал гостю чашкой с чаем.

– Надо же, – пробормотал Стас и поднял взгляд от газеты, – тут есть страница с объявлениями и колонка с уведомлениями о смерти. И вы ни за что не догадаетесь, чье имя я тут нашел.

– И чье же? – подобрался я.

– Супружницы нашего Двушкина. Здесь указано, что она погибла в результате несчастного случая на болотах. И буквально рядом в колонке вербовщики разместили объявление о наборе молодых девушек для работы в его деревне.

– Если бы я не был уверен, что это не Никон, то выдал барину билет на виселицу, как душегубу, – мрачно проворчал Шуйский.

Глава 14
Хижина в лесу

– Какие у вас планы, Дмитрий Васильевич? – решил я отвлечь парня от тяжелых дум.

– Сейчас отправлюсь в деревню, чтобы проверить приходскую и бухгалтерские книги.

– Сдюжите один? – озаботился Зимин.

– Думаете, кто попытается напасть? – насупился князь.

– Да я не о том, – отмахнулся криомастер. – Вряд ли кто-то посмеет к вам сунуться. Все же вы сильной крови и от этого местечка можете камня на камне не оставить.

От такой похвалы жандарм смутился и пригладил волосы пятерней.

– Я про то, что сумеете ли все документы просмотреть. Для меня это все тяжкое действо. Привычнее полевая работа.

– Мне не впервой заниматься бумагами, – отозвался Шуйский. – Что не успею изучить, то изыму. И потом проверю уже тут. Не хотелось бы, конечно, тащить сюда бумажки.

– У нас вечером тренировка, не забыли? – буднично заметил Стас и покосился на меня. – Вам бы тоже не помешало, Павел Филиппович. Может присоединитесь к нам? Не дело это – запускать занятия только потому, что мы выехали за город.

– Арина Родионовна могла бы составить нам компанию, – предложил Дмитрий.

Я ожидал, что Нечаева откажется, но она удивила ответом.

– Спасибо. С удовольствием. Мне не помешает посмотреть на тренировки других бойцов.

– И если кто-то получит травму, то можно рассчитывать на помощь очаровательной целительницы, – Зимин обозначил галантный поклон.

Это движение неожиданно меня задело. Я слегка прикусил щеку, чтобы не проявить внешне никаких признаков обуявших меня эмоций.

– А мы пойдем в хижину на болотах, – заключил кустодий. – Хорошо, что с нами будет провожатый. Иначе бы я не решился следовать за некромантом. В прошлый раз я стал подозревать, что он жаждет затащить нас в топь и обзавестись новыми миньонами.

– Не льстите себе, – фыркнул я. – Мне бы и в голову не пришло взять вас в услужение.

– Почему? – протянул мужчина с обидой.

– Слишком красивый, – предположил Шуйский.

– Именно, – усмехнулся я. – А в моем болоте много дам. Еще чего доброго переругаются из-за такого новенького.

– Ваше место силы – это болото? – тотчас осведомился жандарм.

Я кивнул, отчего-то смутившись своей откровенности.

– У меня берег реки, – легко сообщил Шуйский. – Рассвет, туман над водой и роса на траве.

– Пещера изо льда, – поделился Зимин. – Со шкурами на полу.

Я покосился на Виноградову. Она пожала плечами и тихо сказала:

– Дом с очагом.

– Как мило, – отозвалась Арина Родионовна и обвела всех хитрым взглядом, но я отметил, что она не стала говорить о себе.

Ульяна уставилась в окно, словно ее не касались разговоры в комнате. Она выглядела рассеянной и печальной, как и было положено любому порядочному призраку.

Фома вызвался пойти со мной, но я настоял, чтобы он и бухгалтер остались дома.

– Чем меньше на болоте будет народа, тем лучше, – пояснил я. – Незачем нам толпой ходить. Ты, Фома, пока приготовь мясо. А Любовь Федоровна могла бы набрать воды в емкости.

– Нашел служанку, – буркнула женщина.

– Ну раз не желаете… – начал было я.

– Все сделаю, – отрезала призрачная дама. – Знаю я эти штуки. Сейчас скажешь «спасибо», потом «хорошо», а затем того и гляди начнешь требовать, чтобы я делала всякое. Опосля еще решишь, что можно меня за неисполнение лишать премии.

– Так у вас нет премий, – обескуражено напомнил я.

– Произвол, – насупилась женщина. – Я себе командировочные выпишу. И Фомушке. И Арине Родионовне. Ты не должен воспринимать нашу помощь как само разумеющееся.

– И в мыслях не было, – уверил я соседку.

Резонно решил не напоминать, что не просил секретаря к нам присоединяться. Да и Фома с призраком могли уехать в любой момент. Но я понимал, что Любовь Федоровна просто ворчит по привычке. А вот то, что она сама предложила выплатить дополнительные средства сотрудникам, меня радовало. Щедрая Виноградова была куда приятнее жадной. Дама же, решив, что меня переиграла, удовлетворенно улыбнулась.

Я заметил, что она выглядит немного уставшей. Рана на лбу и кости черепа стали проступать сквозь кожу. Потому я кинул Виноградовой нить силы. Неожиданно она не стала отказываться и прильнула к источнику, чтобы жадно выпить столько, сколько я мог дать. Когда я оборвал нить, женщина с благодарностью кивнула мне и отбросила ото лба волосы.

Я был доволен, что наше путешествие пройдет меньшим количеством людей. К тому же надеялся, что Нечаева останется с домашними. Ее общество меня немного смущало после ночного сновидения. Но переубедить девушку у меня не вышло

– Я вернулась сюда, чтобы поучаствовать в расследовании, – упрямилась она. – И не хочу сидеть в доме.

Все мои аргументы по поводу того, что ходить пешком полдня по болотам – не самое интересное занятие, помощница напрочь проигнорировала. Пришлось согласиться, с тем, что Арина я Родионовна пойдет с нами.

– Ладно, – вздохнув, сдался я, и Нечаева победно улыбнулась. Раньше я не замечал за ней такого завидного упрямства.

Фома и Виноградова проводили нас до дверей:

– Вы уж берегите себя, вашество, – произнёс у выхода Фома. – А то нам тут нарассказывали вчера, что бесовщина всякая на болотах творится. И сами вон идете туда один.

– Со мной, – напомнил о себе Зимин.

– Один, – повторил Питерский и пояснил, – без меня. Я привык, что везде вас оберегаю.

Я кивнул:

– Хорошо. Не беспокойся, мы будем осторожны.

– Если завидишь какую опасность – бросай всех и беги, – посоветовала Виноградова, предварительно исчезнув для всех живых, и добавила, заметив изумленный взгляд Питерского. – Остальные мне тоже нравятся, но не настолько, чтобы тосковать о них слишком сильно. Арина наверняка не пропадет. У нее несколько жизней в запасе, не иначе. Стасик всех заморозит и дойдет домой без происшествий.

Я не понял, о чем речь и не стал уточнять при посторонних.

Мы вышли на крыльцо и направились к воротам, где наши дороги разошлись. Шуйский зашагал к машине, мы с Зиминым и Ариной Родионовной ступили на тропу, ведущую в сторону болот. На этот раз девушка оделась в тренировочный костюм, высокие ботинки со шнуровкой и взяла с собой рюкзак.

– Что у вас с собой? – осведомился Стас.

– Немного еды, чай для восстановления сил и сухие носки, – она пожала плечами.

– Никакой воды? – лукаво спросил кустодий.

– Вы умеете создавать лед, выбирая воду из воздуха. Потому я думаю, его можно растопить в пустой бутылке. И вот тару я взяла.

– Вы не промах, – похвалил помощницу мужчина я едва не скрипнул зубами.

В этот раз, я не рискнул выступать провожатым. Поэтому сильно сжал пакетик с кольцом, и Маркова появилась рядом.

– Проведи нас к хижине, – попросил я.

Ульяна кивнула и полетела над дорогой в паре шагов впереди. Мы последовали за ней.

– Что думаете, Павел Филиппович? – начал разговор Зимин. – По поводу всех этих болотных сект?

Я пожал плечами:

– Всякого сброда в темных местах завсегда хватает, полагаю.

– До императора далеко, до Искупителя высоко, – философски заметил Стас. – Тут вы правы, мы эти секты еще во времена моей службы давили-давили, давили-давили… – громила тряхнул головой, словно отгоняя дурные воспоминания. – Да и в момент, когда ловили мимика этого, тоже в одной деревушке обнаружили странную семейку. Они всех соседей потравили через колодец.

– Целитель не помог?

– Его первым на тот свет отправили эти изуверы, – вздохнул криомастер. – Там столько черной материи понадобилось для погребений, Павел Филиппович. Я вот давно уже понял, что хуже человека ни одна нечисть не может быть.

– Возможно, – не стал спорить я.

– Да и сдается мне, что все это сказки, – излишне бодро заявил мужчина.

– Хотя обычно в каждой легенде всегда есть доля правды.

Кустодий нахмурился, а я продолжил:

– Например, вчера я послушал от Марковой историю про темного всадника. И вполне, может статься, что на самом деле она видела обычного человека на коне.

При упоминании о всаднике, Ульяна обернулась и предупредила:

– Не накликайте беды, мастер.

– О чем речь? – тотчас оживился Стас.

Под недовольные взгляды нашей провожатой я кратко пересказал историю о коннике.

– Чудно выходит, – задумчиво протянул Зимин. – Получается, все, что нам рассказал староста – может быть правдой.

– Подозреваю, что не нужно воспринимать все это как местную сказку. Стоит все проверить.

– А призраки? – тут же полюбопытствовал кустодий, но я покачал головой:

– Та, с которой беседовал я, не видела никаких болотных людей.

– Остальные тоже, – прошелестела Маркова. – Иначе в топях меж нами только бы и было разговоров, что о чудном народе.

– И остальные призраки тоже, – добавил я.

Кустодий немного помолчал. А затем уточнил:

– Вдруг это какой-то ряженый из деревни под всадника маскируется?

– Может и так, – согласился я. – Но думаю, местные бы заметили, что кто-то из соседей выходит за ограду. Да и лошадь вывести и привести в деревню вряд ли получится, чтобы не попасться кому-нибудь на глаза.

– Может с конюшни берет, которая за деревней, – предположил Зимин. – Надо и туда заглянуть.

– Однако если предположить, что на деле он не простой смертный, то по легенде, не может попасть на территорию селения. Думаю, всадника не пускают охранные знаки.

– Которые у деревенских на одежде вышиты? – догадался Зимин, и я кивнул:

– Ага. Такие же знаки и на ограде вырезаны.

Кустодий нахмурился:

– Не сходится, Павел Филиппович, – покачал головой он. – Если знаки останавливают этого странника, то как он может на людей воздействовать? Вы сообщили, что та девица вышла ночью сама за пределы деревни. Конечно, ее могли просто вытолкать наружу местные.

– Вряд ли, – подала голос Нечаева. – Вы же видели, как деревенские заботятся о Митриче. Хоть он и доставляет им неудобства. Но мне кажется, они не станут обижать убогих. Та девушка, которая бредила, очевидно, для них была как раз из таких. Не стали бы от нее избавляться.

– Скорее всего вы правы, – вынужден был согласиться кустодий. – И как тогда он ее выманил? И почему не забрал сразу, когда у него был шанс догнать в первую встречу?

– Интересный вопрос, – признал я. – Быть может нам поможет с ответом местный жрец. В деревне верят в Искупителя, но по-своему. Было бы неплохо выяснить, в чем отличия от знакомой нам веры.

– Правильно, – согласился Зимин и вздохнул. Вынул из кармана телефон, принялся искать в списке контактов нужный номер. И, наконец, нажал кнопку вызова.

Трубку взяли быстро. И я услышал в динамике едва различимый голос.

– Алло, Дмитрий Васильевич, – начал кустодий. – Вы не могли бы поговорить со жрецом по поводу этих знаков, что у селян на рубахах вышиты? Чем больше, тем лучше. По-хорошему, конечно, вывезти жреца в резиденцию, но думается мне, он никуда не поедет даже под страхом смерти.

В динамике забормотал голос Шуйского, и Зимин кивнул:

– Ага, спасибо. Ну, до встречи, Дмитрий Васильевич.

Кустодий завершил вызов и убрал телефон в карман. Обернулся ко мне:

– Пообещал расспросить этого синодника. Под протокол. Все запишет и привезет. Хорошо бы, конечно, самим туда съездить. Чтобы Арина Родионовна нам помогла. Но…

Я вздохнул.

– Съездим, Станислав Александрович, – заверил я кустодия. – Обязательно съездим. Но потом. А сейчас нам нужно осмотреть место преступления.