Текст книги ""Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ)"
Автор книги: Генри Крейн
Соавторы: Александра Полстон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 97 (всего у книги 332 страниц)
– Послушай, Мейсон. Может быть, пойдем, выберем для разговора какое‑нибудь другое место…
– А чем тебе не нравится зал ресторана «Ориент Экспресс»? – высокомерно спросил Мейсон. – По–моему, ничего более уютного в этом городе нет.
Марк криво улыбнулся.
– Я прочитал вывеску на двери. В ресторане проводится частная вечеринка. Мне кажется, что нам здесь не место.
Не меняя тона и выражения лица, Мейсон сказал:
– Это я снял ресторан на весь вечер. Кроме нас с тобой, здесь больше никого нет.
Марк бросил растерянный взгляд на дверь.
– Да, весьма экстравагантный жест, – пробормотал он.
– Теперь я могу позволить себе такие шалости, – удовлетворенно произнес Мейсон.
С этими словами он полез в оттопыренный кару пиджака и достал оттуда маленький, словно игрушечный пистолет.
Увидев оружие, Марк отшатнулся назад и уперся спиной в стенку. Выставив вперед руки, словно пытаясь защититься, он воскликнул:
– Что это? Что ты делаешь? Что все это означит? У тебя, что, в руке настоящий пистолет?
Мейсон с мрачной решительностью неотрывно смотрел в глаза Маккормика.
– Марк, – тихо сказал он, – наступил час расплаты! Сейчас ты пойдешь туда, куда я тебе скажу. И не вздумай делать глупости…
Маккормик ошеломленно смотрел на вороненую стальную игрушку, не в силах поверить в то, что Мейсон способен проявить отчаянное безрассудство.
Но, очевидно, это было так, потому что Мейсон движением головы показал Марку на дверь.
Подъезжая к своему дому, Тиммонс увидел, что свет в окнах еще горит. Значит, Иден не ушла. Он припарковал машину и быстрым шагом направился к двери. Она, однако, оказалась запертой.
– Хм… Странно, – пробормотал Тиммонс, доставая из кармана ключ. – Она, что – закрылась от страха?
Однако в квартире никого не было. О том, что здесь кто‑то был, напоминали лишь два пустых бокала и выпитая до половины бутылка шампанского.
– Иден, – негромко позвал Тиммонс Она не откликалась.
Кейт налил себе в бокал шампанского и уселся и диван, поглаживая одной рукой кота.
Спустя несколько минут он заметил на журнальном столике сложенную вдвое бумажку. Решив, что это, очевидно, записка от Иден, он развернул и прочел ее
– В восемь тридцать в гараже?.. Б?..
Он затравленно посмотрел по сторонам, словно боялся, что за ним подсматривали.
– Черт возьми! Он, что, приходил сюда? Интересно, а где была в это время Иден? Мне только остается молить бога о том, что она покинула этот дом раньше…
Кейт в ярости разорвал записку на мелкие клочки и бросился к двери.
Не получив согласия на свое предложение о повторном браке, СиСи стал с гораздо большим вниманием относиться к Софии. Он понимал, что София по горло сыта его равнодушием и невнимательностью, а потому старался всячески продемонстрировать ей свою привязанность и нежность. Ему стало ясно, что после того, что было в их жизни он должен относиться к ней по–особому. Однако за свою жизнь он привык всегда добиваться намеченной целя и в его крови всегда начиналось кипение, если этой цели не удавалось достигнуть сразу.
СиСи понимал, что в нынешних его отношениях с Софией, самое главное это не торопить события, однако, мальчишеское нетерпение всякий раз давало о себе знать
Вот и сегодня, пригласив ее на ужин, СиСи сразу же взял быка за рога. Даже не позаботившись о том, чтобы наполнить бокалы, он взял ее руку в свою ладонь и произнес:
– София, давай проведем сегодняшнюю ночь вдвоем…
Она не смогла удержаться от смеха.
– СиСи, ты неисправим. К сожалению, я не могу этого сделать.
– Но почему? Что случилось? – нетерпеливо спросил он.
София снова улыбнулась.
– Может быть, ты сначала нальешь мне вина?
– А, да. Конечно.
СиСи потянулся к бутылке. Когда вино было налито, он поднял бокал и торжественно сказал:
– Давай выпьем за нас.
София молча согласилась. Они поставили бокалы обратно, СиСи снова спросил:
– Ну, так что, ты согласна?
Она посмотрела на него с некоторым сожалением.
– Я вынуждена еще раз повторить тебе, СиСи – нет.
– Ты все еще обижена на меня?
Несмотря на акт годы, он был столь же порывист и нетерпелив, как и двадцать пять лет назад. София с улыбкой покачала головой.
– Я не держу на тебя зла, СиСи. Мне не нравится другое. Нас опять сблизил обман.
СиСи развел руками.
– Но я не думаю, что это может стать препятствием для того, чтобы провести сегодняшнюю ночь вдвоем. Почему ты не хочешь остаться?
София поднялась из‑за стола.
– Мне нужно побыть одной. Я хочу обдумать твое предложение. К тому же, вспомни, сколько событий произошло за последнее время. Мейсон, Мэри, Келли… Все это громоздится у меня в голове и я не могу понять, что мне делать. Да, мне нужно подумать над многим. К тому же, вспомни, как распался наш брак в первый раз. Кто может дать гарантию, что это не повторится и сейчас?
СиСи с горячностью мальчишки вскочил и, обняв ее за плечи, стал прижиматься губами к волосам Софии.
– Мы будем счастливы, – шептал он ей на ухо, София немного помолчала.
– Знаешь, я не могу сказать, что разделяю твою убежденность в этом.
СиСи повернул ее к себе и проникновенно произнес
– София, никто не может дать гарантий, кроме Господа Бога. Я думаю, что ты прекрасно понимаешь это. Иначе, наверняка, не пришла бы сюда.
– Нет, СиСи. Я советую тебе хоть изредка прислушиваться к здравому смыслу, – она направилась к двери. – Тогда ты не будешь сомневаться в моей любви. Вспомни день нашей свадьбы. Я поклялась тогда любить тебя вечно и я не нарушила своей клятвы.
Когда она остановилась у двери, СиСи молча поцеловал ей руку.
– Надеюсь все же, что ты примешь мое предложение, – с грустью глядя на Софию, сказал он. – Я бы хотел, чтобы ты вернулась в мой дом, здесь не хватает тебя. Соглашайся, я сделаю все для того, чтобы мы были счастливы.
СиСи медленно потянулся к ее губам, и София почувствовала, что не может устоять. Он обнимал ее все крепче и крепче. Она отвечала ему с той же страстью.
Но… Как это бывает в большинстве случаев, минуты блаженства прерываются самой жизнью.
Телефонный звонок.
СиСи неохотно оторвался от Софии и, поморщившись, сказал:
– Извини.
– Да, конечно, – смущенно сказала она.
СиСи поднял трубку.
– Алло. Да, доктор Роулингс…
Лицо его стало серьезным. София поняла, что что‑то случилось с Келли.
– Не понимаю, – озабоченно сказал СиСи. – Что? Вы хотите сказать, что она сбежала? Куда сбежала? Когда это случилось? Хорошо, – той его голоса стал решительным. – Доктор Роулингс, действуйте так, как считаете нужным. Да, я буду ждать вашего звонка.
– Что, что случилось? – встревоженно спросила Софии, когда СиСи положил трубку.
– Келли. Вместе с несколькими другими пациентами она умудрилась сбежать из клиники. Доктор Роулингс объявил розыск. Он поставил в известность полицию.
София заторопилась.
– Я поеду домой. Возможно, она позвонит мне или появится у меня.
СиСи сокрушенно махнул рукой.
– Я очень волнуюсь.
Уже в дверях София обернулась.
– Если что‑то случится, обязательно дай мне знать.
– Разумеется, и ты тоже.
Оставшись один, он стал нервно расхаживать по комнате.
– Где же она сейчас?
ГЛАВА 5Мейсон собирается поставить точку в своих взаимоотношениях с Марком. Иден действует на свой страх и риск. Ужин в закрытом кафе продолжается. Тиммонс отправляется в гараж. Круз и Сантана встречаются в ресторане. Неожиданное проявление страсти. Джулия получает письмо. Марк Маккормик делает признание, которое не удовлетворяет Мейсона.
Марк едва переставлял негнущиеся ноги. Страх сковал его, словно стальным обручем. Мейсону приходилось то и дело подталкивать его в спину дулом пистолета.
– Иди на лестницу, – хмуро сказал он.
– Мы идем наверх? – испуганно пробормотал Марк.
– Да. На крыше будет удобнее.
Спустя несколько минут они оказались перед дверью, которая вела на крышу отеля Кэпвеллов.
– Я не пойду! Не пойду! – дрожащим голосом воскликнул Марк.
– Ты хочешь, чтобы прямо здесь мне пришлось нажать на курок? – мрачно произнес Мейсон.
Марк вынужден был повиноваться. Вечерняя свежесть окутала город. Испуганно озираясь по сторонам, Марк с поднятыми руками вышел на крышу.
– Это безумие, Мейсон! Ты совершаешь ошибку, – тяжело дыша, сказал он.
– Повернись лицом, – скомандовал Мейсон. Марк повиновался.
Испуганно глядя на пистолет, он произнес:
– Откуда у тебя оружие? Тот усмехнулся.
– Пусть эта проблема тебя не волнует. Мы живем в достаточно свободной стране, и каждый обладает неограниченными возможностями, – философски промолвил он. – Лучше подумай о вечном…
Марк не скрывал страха.
– Что тебе нужно? Ты же хотел помириться! Или все, что ты написал мне в этом письме было просто уловкой для отвода глаз? Ты хотел выманить меня сюда для расправы?
– Я солгал, – спокойно произнес Мейсон.
– Так что, ты решил меня припугнуть? Тебе этого надо, этого? – выкрикнул Марк. – Ну, хорошо, тебе это удалось! Ты удовлетворен? Что дальше? Что еще?
Не отводя от Марка дула пистолета, Мейсон неотрывно смотрел на него.
– Неужели ты не догадался, Марк? Ты все время говорил, что любишь Мэри, что твое чувство настолько сильно, что тебе не пережить смерти любимого человека… Ну, так вот, Марк, я избавлю тебя от мучений.
От пронзившей его ужасной догадки Марк в буквальном смысле слова затрепетал. Его губы тряслись, руки дрожали.
– Мейсон…
Тот утвердительно кивнул.
– Да, ты угадал, Марк. Я собираюсь избавить тебя от мучений. Я убью тебя.
Марк стал медленно отступать назад…
Гараж, расположенный по указанному в записке адресу, оказался совсем недалеко. Иден была там через несколько минут.
Возле распахнутых дверей довольно неказистого строения стоял небольшой микроавтобус. Внутри было темно и пусто. Лишь в небольшом помещении за стеклянной перегородкой горела настольная лампа.
Иден осторожно вошла в распахнутую дверь и прижимаясь к стене пробралась к комнатке. Стараясь не зацепиться ногой за разбросанные по полу автомобильные покрышки и запчасти, она осторожно приложила ухо к стеклу.
В комнате кто‑то говорил по телефону.
Спустя несколько секунд Иден поняла, что слышит голос того же самого человека, который приходил в дом Кейта Тиммонса и оставил для него записку. Тот же самый акцент, те же самые интонации.
Очевидно, никого не опасаясь, человек за стеной громко говорил в трубку:
– Да, мы готовы принять сегодня два десятка человек.
После этого он произнес несколько фраз по–испански, затем снова перешел на английский:
– Да, только убедись в том, что это проверенные, надежные люди. Они должны быть молоды и физически здоровы, чтобы выполнять тяжелую работу. Да, конечно, я уверен в том, что они справятся…
Иден осторожно заглянула в комнату. Она не видела лица человека, который сидел к ней спиной, но теперь уже ни капли не сомневалась в том, что не ошиблась.
Это был именно тот человек. Он сидел, закинув ноги в сапогах из змеиной кожи на стол.
– Да, в случае неприятностей на границе, – продолжил он, – шофер знает, что делать. Да, конечно. – Он снова перешел на испанский язык, а затем попрощался с собеседником на другом конце провода: – Счастливо.
Не дожидаясь окончания его разговора, Иден осторожно покинула гараж. На наружной стенке строения она увидела телефон–автомат. Покопавшись в кармане, она нашла несколько монеток и опустила их в приемное устройство телефона.
Иден показалось, что в гараже раздался какой‑то шум. Осторожно повесив трубку назад, она спряталась за углом, однако шум больше не повторился. Иден снова пробралась к телефону я, сняв трубку, быстро набрала номер. Ей казалось, что несколько мгновений превратились в вечность.
– Ну, быстрее же, быстрее, – шептала Иден, настороженно оглядываясь по сторонам.
В трубке раздавались длинные гудки.
– Ну, куда же ты подевался?
Наконец раздался характерный щелчок. Иден в начале облегченно вздохнула, однако, то, что она услышала, вновь привело ее в отчаяние. Это был автоответчик.
– К сожалению, нас сейчас нет дома, – услышала она голос Круза, записанный на магнитофонную пленку. – Если вы хотите оставить какую‑нибудь информацию, говорите после звукового сигнала.
Дождавшись, пока прозвучит сигнал, Иден торопливо произнесла в трубку:
– Круз, это я, Иден. Я сейчас нахожусь на Рэдблафф–Роуд, 925. Здесь происходит что‑то странное. Срочно приезжай.
Она повесила трубку.
Вокруг по–прежнему было тихо. Иден решила, еще раз взглянуть, что происходит в гараже. Войдя внутрь, она стала осторожно пробираться вдоль стены. Однако в этот момент она услышала, как к гаражу подъезжает автомобиль. Если ее сейчас застанут здесь, Иден не поздоровится.
Она стала испуганно вертеть головой в поисках спасения. Увидев стоящий в распахнутых дверей гаража микроавтобус она решила спрятаться там. Иден осторожно забралась внутрь и закрыла за собой дверцу.
Спустя несколько мгновений она услышала, как рядом с ней, заскрипев тормозами, остановился автомобиль.
Марк прижался к стене, высоко подняв дрожащие руки.
– Ты с ума сошел, – пробормотал он. – Остановись, Мейсон. Зачем тебе это нужно? Полиция сразу же заподозрит тебя.
– Вполне возможно, – с мрачной решимостью сказал Мейсон. – Но мне все равно, что произойдет дальше. Ты заплатишь за все то зло, которое причинил Мэри и мне.
Не опуская пистолета, он подошел ближе.
– Око за око, зуб за зуб, – так сказано в Библии, – сквозь плотно сжатые губы процедил Мейсон.
Марк помимо своей воли рухнул на колени перед Мейсоном, вытянув вперед руки.
– Нет, нет! – закричал он. – Мейсон, ты должен выслушать меня. Я… Я не убивал Мэри! Тебе прекрасно это известно.
Разумеется, в такой ситуации он был готов сказать все, что угодно, лишь бы не увидеть, как Мейсон нажимает на курок.
– Ты лжешь, мерзавец! – воскликнул Мейсон. Он вытянул руку с пистолетом, очевидно, уже намереваясь выстрелить.
– Нет, нет! Не стреляй! – завопил Марк. – Не надо горячиться, я сделаю все, что ты захочешь… Оставлю медицинскую практику, уеду из Санта–Барбары… Только не убивай меня! Неужели ты не видишь, я готов сделать все! Только не убивай меня…
Мейсон покачал головой.
– Теперь ты понимаешь, что чувствовала Мэри, когда ты изнасиловал ее? Она умоляла тебя точно так же, как ты сейчас умоляешь меня. Она была готова дать любую клятву, чтобы ты прекратил. Сейчас ты понимаешь, каково это?
– Нет, нет – выкрикнул Марк. – Я не насиловал ее!
Мейсон решительно приставил ствол пистолета к виску Маккормика.
– Ты солгал в последний раз, – словно вынося смертный приговор, произнес он.
Насмерть перепуганный Марк заверещал:
– Хорошо, хорошо…
Он представлял собой сейчас такое жалкое зрелище, что Мейсон отвел пистолет в сторону.
– Да, я изнасиловал ее… – выдавил из себя Маккормик. – Я выместил свою злобу! Ты, что – не понимаешь, что в тот момент я не мог контролировать себя. Ясно, Мейсон?
Мейсон мстительно улыбнулся.
– Это не оправдание.
В его глазах сверкала такая ярость, что Марк понял – еще мгновение, и Мейсон нажмет на курок. Тогда уж точно ничто не поможет ему. Нужно было любыми средствами тянуть время.
– О, Боже… – простонал Марк. – Мейсон, послушай меня. Мэри довела меня до бешенства, она призналась, что любит тебя. Для меня это было невыносимо, и я сорвался.
Мейсон медлил.
– Она ничего не скрывала? – спросил он. – Она сказала тебе, какие между нами отношения?
– Да! – выкрикнул Марк. – Я хотел наказать вас обоих. И тебя, и ее… В ту ночь я вас возненавидел.
– Вот как? И поэтому ты изнасиловал ее?
– Да, да, – кричал Марк, размахивая руками. Мейсон почувствовал, как его охватывает непреодолимое желание нажать на курок, однако он сдержался. С ненавистью глядя на Маккормика, он произнес:
– Марк, ты сможешь остаться в живых. Но только при одном условии…
От страшного нервного возбуждения оба тяжело дышали. Марк хватал губами воздух, словно выброшенная из воды рыба. Хотя Мейсон еще не привел в исполнение свою угрозу, призрак близкой смерти все еще не покидал Маккормика. Он жадно ловил каждое слово Мейсона, готовый согласиться на все его условия, только бы остаться в живых.
– Ты напишешь признание, – сказал Мейсон, – или ты не согласен?
– Да, да! Я согласен, – поспешно воскликнул Марк. – Я напишу все, что ты захочешь.
Не опуская пистолет, Мейсон свободной рукой полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда смятый листок бумаги и ручку.
– Тогда пиши, – холодно сказал он, бросая бумагу и ручку в лицо Маккормику.
Марк понял, что наступила временная передышка. Трясущимися руками он подобрал листок и перо.
– Только прошу тебя, – пробормотал он, – опусти пистолет. Я не могу писать, когда мне угрожают оружием.
Мейсон мрачно усмехнулся.
– Сможешь…
Перл возился у накрытого скатертью стола, когда из кухни повалили клубы дыма.
– Там что‑то случилось! – воскликнул он. – Келли, беги за мной!
Девушка бросила свои дела и метнулась за ним. Спустя несколько секунд они вывели из задымленного помещения Элис, которая, наглотавшись дыма, глухо кашляла в кулак. Из глаз ее катились слезы.
Немного отдышавшись, она прошептала:
– Извините меня, извините.
Перл улыбался, стараясь подбодрить девушку.
– Ничего страшного, Элис. Все в порядке. Не надо извиняться, не обращай внимания… Мы потушили вовремя. Такой случай обязательно бывает хоть раз в жизни у каждого повара. Пролитое масло, к сожалению, иногда загорается. Успокойся, уже все позади.
По щекам у Элис катились крупные слезы.
– Простите, простите… – шептала она. Келли обняла девушку за плечи и сказала:
– Все позади, Элис Не нужно плакать.
– Да! – весело воскликнул Перл. – Давайте вернемся к десерту, приготовленному нашим очаровательным шеф–поваром.
Элис перестала плакать. Вытирая слезы, она с надеждой посмотрела на Келли.
– Все в порядке, – сказала та. – Не нужно плакать.
– Ну, что, Элис, успокоилась? – с улыбкой спросил Перл. – Улыбнись.
Келли ободряюще погладила Элис по руке.
– Я хорошо понимаю тебя. Окружающие части осуждали меня за совершенные поступки. Они выносят поспешные суждения, не разобравшись в ситуации тех мотивах, которыми я руководствовалась. Успокойся.
Элис понимающе кивнула. Перл с удивлением посмотрел на Келли.
– Келли, ты молодец. Ты совершенно объективно оценила суть своего конфликта с окружающим тебя миром. Постарайся теперь вспомнить, что произошло с тобой в отеле. Возможно, вспоминая прошлое, ты восстановишь защитное поле сознания и станешь менее ранимой.
В этот момент дверь кухни широко распахнулась, и в дверном проеме показался Оуэн Мур. Размахивая над головой полотенцем, он пытался разогнать дым. Однако, вместо этого удушливые густые клубы повалили в помещение кафе, поднимаясь к потолку.
– Оуэн, что ты делаешь? – завопил Перл. – Зачем ты закрыл дверь? Нет, нет! О, Боже!
– Я хочу, чтобы здесь был чистый воздух, – растерянно пробормотал Оуэн.
– Нет, не надо! – крикнул Перл.
Но было уже поздно. Установленный под потолком датчик пожарной сигнализации сработал. Заморгала красная лампочка, послышался звуковой сигнал.
– Зачем ты включил сигнализацию? – воскликнул Перл.
Оуэн стал метаться по комнате, бессмысленно размахивая полотенцем.
Ситуация становилась угрожающей: если в службе пожарной охраны засекли сигнал, то это неминуемо означало, что сбежавших из клиники пациентов в скором времени обнаружат. Нужно было срочно что‑нибудь предпринять…
Иден осторожно приложила ухо к дверце микроавтобуса. Она услышала, как из подъехавшего к гаражу автомобиля вышел человек и торопливо направился в гараж. Потом она услышала, как открывается дверь в отгороженную комнатку и сидевший там человек сказал:
– А, это ты? Заходи.
Дверь закрылась, и Иден, как ни старалась, больше ничего не смогла расслышать. Она пыталась понять, что происходит, но ей не удавалось это сделать. Она была сейчас слишком далеко.
Иден ужасно хотелось увидеть, кто приехал в гараж, и потому она осторожно потянула на себя ручку машины. Однако, микроавтобус не открывался.
Безуспешно подергав за ручку несколько раз. Иден поняла, что оказалась в ловушке…
Тиммонс вошел в комнату за стеклянной перегородкой и закрыл за собой дверь.
– Добро пожаловать, окружной прокурор! – сказал его собеседник.
Это был высокий седоволосый мужчина с неестественно белыми зрачками глаз.
– Я надеялся встретить тебя дома. Но не застал.
Не поздоровавшись, Тиммонс хмуро буркнул:
– У тебя возникло какое‑то неотложное дело? Ты слишком много позволяешь себе – заходишь в гости без приглашения, оставляешь записи на моем столе… Это было безрассудно…
Его собеседник сидел в той же позе – закинув ноги на стол. Внимательно выслушав слова Тиммонса, он рассмеялся.
– А я люблю совершать безрассудные поступки, амиго. Это позволяет поддерживать необходимую форму и не обрастать жиром.
Тиммонс немного успокоился.
– Надеюсь, никто из моих назойливых соседей тебя не видел? – уже более миролюбивым тоном сказал он.
Тот улыбнулся.
– Конечно, нет. Амиго, сердиться все‑таки должен не ты, а я. Пойми, в каком серьезном положении я оказался. Но я же не обижаюсь.
Тиммонс полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда две толстые пачки стодолларовых банкнот. Размахивая деньгами перед носом собеседника, окружной прокурор усмехнулся.
– Держу пари, что ты будешь вести себя смирно, пока у меня есть это.
Он протянул деньги своему собеседнику, глаза которого загорелись при виде круглой суммы.
Тот потянулся за купюрами, но Тиммонс, дразня и помахивая деньгами, отдал ему лишь одну пачку банкнот с изображением Бенджамина Франклина.
– Одну – сейчас, – с издевательской усмешкой сказал окружной прокурор, – а еще одну – по возвращении из Мексики.
Его белоглазый визави услужливо вскочил из‑за стола и жадно схватил деньги.
– Амиго, разве я когда‑нибудь подводил тебя раньше?
Белоглазый направился к выходу из гаража. Спустя минуту Иден услышала, как он крикнул:
– Собирайтесь. Нам пора ехать.
Какой‑то человек, очевидно, ожидавший его, вышел из‑за утла я направился к микроавтобусу.
Иден с замиранием сердца слышала все нарастающий шум шагов. Спустя несколько мгновений она поняла, что человек направляется к микроавтобусу, в котором она пряталась.
В поисках спасения Иден начала шарить вокруг себя. Ей повезло. На полу лежало какое‑то старое одеяло. Иден забилась в угол и прикрылась одеялом. Затаив дыхание, она ждала…
Сантана сидела за стойкой бара в «Ориент Экспресс», когда в дверях появился Круз.
– А, вот ты где…
Увидев мужа, она стала нервно теребить краешек платья.
– С тобой все в порядке? – участливо спросил он, останавливаясь рядом с Сантаной.
Стараясь не поднимать глаза, она ответила:
– Да, конечно.
Круз с сомнением заглянул ей в лицо.
– А почему ты сидишь здесь одна?
– Я ждала тебя, – торопливо ответила Сантана. Мне нужно было вернуть ключ Гринвальду, поэтому я отлучилась на некоторое время. А когда вернулась, все было уже закрыто. И тебя здесь тоже не было.
– Да? – по–прежнему сомневающимся тоном произнес он. – А почему ты не поехала домой?
Глаза Сантаны так предательски бегали, что одному только Богу известно, как мог Круз удержаться от подозрений.
– Но ведь мы договорились с тобой встретиться здесь, в «Ориент Экспрессе»…
Круз пожал плечами я огляделся вокруг.
– Это так, но… Ведь я не знал, что сегодня вечером ресторан будет закрыт. Они никого но предупреждали об этом. Может быть, поедем куда‑нибудь в другое место поужинать?
Как и любая женщина в ее положения, Сантана постаралась отвлечь внимание мужа надежным, проверенным способом.
– Круз, – проникновенно прошептала она. – Я так люблю тебя…
Он недоуменно посмотрел на Сантану.
– Что это на тебя вдруг нашло?
Она встала из‑за стойки и обняла его за шею.
– Я люблю тебя, – повторила Сантана, прижимаясь К Крузу. – Я хочу, чтобы ты поверил мне.
Он недоуменно смотрел на жену.
– Я верю тебе.
Она сплела руки за его шеей, притянула к себе голову мужа и прошептала:
– Я хочу тебя…
Впившись поцелуем ему в губы, она, как только могла, старалась продемонстрировать охватившую ее страсть.
Круз не сопротивлялся, но когда она начала стаскивать с него пиджак и расстегивать рубашку, он с трудом оторвался от нее и пробормотал:
– Может быть, не нужно этого делать здесь я сейчас, дорогая?
Сантана страстно ласкала его руками и, не открывая глаз, прошептала:
– А почему нет? Давай сделаем это прямо здесь и сейчас. Я так хочу… Ты не представляешь, Круз, как я соскучилась по тебе!.. Ты не представляешь, как мне плохо без тебя… Целыми днями и вечерами ты пропадаешь на работе, ты совершенно забыл обо мне. А сейчас, когда Брэндон отправился в летний лагерь, ты, наверное, навсегда готов позабыть о своем доме. Подумай обо мне, ведь я всегда жду тебя, всегда жажду тебя, мне всегда хочется близости с тобой. Давай сделаем это здесь, в первый раз в жизни… Пожалуйста.
Круз уже готов был поддаться на страстный зов жены, однако в этот момент в двери появилась Джулия… Уэйнрайт. Круз поспешно натянул на себя пиджак.
– Джулия… – с недовольством произнес он. Та застыла в дверях, не в силах оторвать взгляд от столь волнующей сцены. Очевидно, таких страстей в полуметре от себя она еще не встречала.
Когда Круз обратился к ней, она еще некоторое время широко раскрытыми глазами смотрела на Сантану, а затем, словно с запозданием опомнившись, отвела взгляд.
– О, извините, – сказала она. – Я не хотела вам мешать.
Обняв мужа, Сантана положила голову ему на грудь и не поворачивалась к Джулии.
– Ты кого‑то ищешь? – поинтересовался Круз.
– Да, я хотела узнать, не видели ли вы где‑нибудь окружного прокурора, Кейта Тиммонса?
– А что, он должен быть здесь? – спросил Круз.
– Да, он говорил, что договорился поужинать здесь сегодня с Иден Кэпвелл.
Сантана едва не выдала себя. Услышав, как Джулия произносит имя Тиммонса, она оторвалась от мужа и резко повернула голову к Джулии.
Но Круз не обратил на это внимание. Он был занят восстановлением порядка в своей верхней одежде. Иными словами, застегивал пуговицы на рубашке.
Сантана уже не в первый раз слышала, да и видела, как Тиммонс выказывает свое расположение и уделяет знаки внимания Иден.
Это уже не просто настораживало, это глубоко тревожило и волновало ее. Временами она даже чувствовала приступы бешенства.
Иден делает это все словно ей, Сантане, назло. Сначала она постаралась сделать все, чтобы отнять у Сантаны мужа. Теперь, когда ей этого показалось мало, она стала проявлять плохо скрываемый интерес к ее любовнику.
Это уже переходит всякие границы. Сантана мысленно поклялась себе отплатить за все этой выскочке из аристократической семьи. Может быть, сейчас ей не удастся это сделать, однако, со временем она воплотит свой план в жизнь. Сантана не может оставить все это просто так, словно ничего не происходит.
Происходит. Эта белокурая бестия, Иден, думает, что ей все на свете позволено только потому, что она родилась в богатой семье и ей с детства позволяли делать все что угодно.
Сантана не может похвастаться происхождением, голубой кровью. Но уж чего–чего, а гордости ей не занимать. Чувства бурлили и кипели в ней, но, слава Богу, Круз этого не заметил.
– Я видел Кейта несколько часов назад, когда он разыскивал Мейсона.
– А, – улыбнулась Джулия. – Понятно. В таком случае, я заеду к нему домой. Еще раз извините меня.
Она уже повернулась, чтобы покинуть зал, но в этот момент в дверях появилась еще одна фигура. Это была Джина Кэпвелл.
– Джулия, вот ты где! – воскликнула она с порога. – А я повсюду тебя ищу…
У Круза не было никакого желания встречаться с бывшей женой СиСи Кэпвелла, поэтому аккуратно взяв Сантану под локоть, он вместе с ней вышел из ресторана.
– А что, Джина, у тебя есть какое‑нибудь важное дело ко мне? – прохладным тоном сказала Джулия. – По–моему, мы не находимся в столь дружеских отношениях, чтобы у нас могли быть какие‑то общие дела.
Джина притворно улыбнулась.
– У меня есть кое‑что для тебя. – Покопавшись в сумочке, она достала оттуда продолговатый белый конверт. – Это попросили передать тебе.
Джулия с любопытством взяла протянутый ей конверт, который, судя по надписи на нем, был адресован ей, и повертела его в руках.
– От кого же это?
Не снимая с лица медовой улыбки. Джина промолвила:
– Спроси у слизняка Маккормика. Еще одно такое же письмо было адресовано ему. Наверное, он знает, в чем тут дело.
Не дожидаясь от Джулии ответа, она развернулась и, гордо подняв голову, покинула ресторан.
Джулия открыла конверт и достала сложенный вдвое листок бумаги: «Встретимся в зале судя в девять вечера. Это очень важно. Мейсон.»
Она задумчиво провела пальцем по щеке и медленно зашагала к выходу.
Часы над дверью ресторана показывали половину девятого.
В этот самый момент Мейсон и Марк Маккормик стояли на крыше отеля Кэпвелл – почти на том же самом месте, где погибла Мэри.
Приложим к стене листок бумаги, Марк писал признания.
Пока Маккормик был занят своим делом, Мейсон отошел немного в сторону и глянул с верхушки небоскреба на раскинувшийся внизу, подернутый вечерней дымкой город.
У него слегка закружилась голова. На фоне сияющего невероятной голубизной неба, по которому ветер гнал светлые редкие облачка, серебрившийся в прозрачном воздухе небоскреб казался стройным и величавым. В этот час на город нисходит такое очарование, что не разглядеть его мог только слепой.
С огромной высоты взору Мейсона представали дрожащие в закатном мареве улицы и громады зданий, а там, где их белая россыпь обрывалась синел океан, сверху казалось, будто он поднимается в гору.
С востока почти мгновенно надвинулись сумерки, а навстречу им вставали огни Санта–Барбары. Весь этот манящий простор переливался странным мерцающим светом.
Там, внизу, были властные мужчины и еще более властные женщины, меховые манто и скрипки, сверкающие автомобили и вывески ресторанов, подъезды спящих дворцов, фонтаны, бриллианты, старые погруженные в тишину сады, празднества, желания, любовь и на до всем этим господствовали жгучие вечерние чары, навевающие мечту о величии и славе.
Глядя туда, Мейсон невольно подался вперед. Он почувствовал себя самоубийцей, пытающимся покончить счеты с жизнью таким простым способом. Он едва удержался от все сильнее охватывающего его желания прыгнуть вниз.
Он еще раз бросил взгляд на залитые светом улицы и шикарные поместья в богатых пригородах Санта–Барбары. Вечером на верандах там собирается роскошная публика. Они наливают коктейли, ведут светские разговоры, однако все это уже не для Мейсона, и – он надеялся – не для Марка Маккормика… На увитых цветами террасах, где сновали одетые в белое официанты, звучали экзотические мелодии – люди развлекались. Там и тут проходили маленькие дружеские вечеринки.
Тем временем солнце уже упало в океан и расплылось по воде как огромный колышущийся красноватый гриб. Его живительные лучи уже почта не освещали окраины города.
