Текст книги ""Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ)"

Автор книги: Генри Крейн

Соавторы: Александра Полстон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 279 (всего у книги 332 страниц)

– Тебе нужно побыстрее возвращаться в свою палату, иначе сестра Ходжес не обнаружит тебя там, поднимет тревогу. В таком случае, нам будет труднее уйти. Спасибо тебе, Оуэн, за помощь. Я вернусь, я обязательно вернусь за тобой. И помни о том, что ты мне еще кое–чем обязан.

Оуэн взглянул на Перла с выражением глубокого раскаяния на лице.

– Клянусь, я больше никогда не подведу тебя. Ты можешь верить моим словам. Теперь я понял, что ты для меня значишь. Доктору Роулингсу больше никогда не удастся запугать меня. Ведь я поверил ему, потому что надеялся, что он выпустит меня на свободу, а он прямо с этой яхты отправил меня в изолятор. Я даже не знаю точно, сколько я там просидел. Я потерял счет дням и ночам. Меня кормили только хлебом и водой. Я никогда этого не забуду и никогда не прощу этого Роулингсу.

Перл улыбнулся и обнял его.

– Ну хорошо, Оуэн. Надеюсь, что тебе здесь осталось побыть совсем немного. Я только устрою все дела с Элис, и мы с тобой совершим такую же прогулку в рыбный ресторан, как тогда. Помнишь?

Мур обрадованно улыбнулся.

– Хорошо, Перл, я буду ждать. Я пойду. Мне уже нора.

Перл ободряюще похлопал его по плечу, и спустя несколько мгновений, Мур исчез за одной из дверей в коридоре.

Перл повернулся к Элис.

– Ну что ж, а теперь сделай серьезное лицо, выпрямись и возьми меня под руку. Пошли.

Сантана, тыча револьвером в бок Иден, вместе с ней остановилась возле стойки бара.

– Бери телефон, – скомандовала она. – Звони СиСи. Пусть он приезжает сюда.

Иден в нерешительности взглянула на Круза.

– Я не буду…

– А ну, звони! – в истерике завизжала Сантана. – Иначе, я сейчас пристрелю тебя.

Круз взволнованно шагнул навстречу.

– Сантана, ты не сделаешь этого. Она злобно засмеялась.

– Не сделаю? Джина тоже так думала. Ей просто повезло, что мне помешали. Иначе, сейчас она бы жаловалась на это Господу Богу.

Круз, скрепя сердцем, вынужден был сказать:

– Иден, звони, у нас нет другого выхода.

Та набрала номер и приложила трубку к уху. На другом конце линии раздавались длинные гудки. Никто не подходил к телефону. Спустя минуту Иден, наконец, положила трубку на рычаг телефонного аппарата.

– Никто не отвечает.

Сантана стала нервно озираться по сторонам.

– Но где же он? Звони ему на работу.

После того, как Иден набрала рабочий номер телефона президента корпорации «Кэпвелл–интерпрайзес», секретарша сухим монотонным голосом ответила:

– Мистера Кэпвелла нет, звоните позже. Если у вас есть какое‑либо важное сообщение, можете передать его мне.

Иден положила трубку и отрицательно покачала головой.

– Его там нет.

Сантана нервно ткнула в нее револьвером.

– Так где же он? – взвизгнула она.

– Но я не знаю! – расстроенно воскликнула Иден. – Я же не могу материализовать его из ничего. Может быть, он вообще уехал из города?

Сантана, не опуская револьвера, повернула голову к Розе.

– Мама, найди СиСи. Может быть, он дома, но не хочет подходить к телефону. Побыстрее разыщи его.

Роза мрачно покачала головой.

– Нет, Сантана, все это уже слишком далеко зашло. Если ты не прекратишь, то все может закончиться очень печально. Отдай револьвер и отпусти Иден.

Сантана озиралась, будто загнанный зверь.

– Нет, я уже не могу остановиться. Я нахожусь в ловушке, из которой другого выхода нет.

– Нет, можешь, – уверенно произнес Круз. – Ты можешь и должна.

Ее взгляд безумно блуждал вокруг ни на секунду не задерживаясь.

– Круз, что? Ты испугался за свою ненаглядную Иден? Боишься, что она под дулом пистолета? – со злой усмешкой сказала Сантана. – Но ты не замечал, что я уже давно жила под дулом пистолета. Ты не пытался прекратить это.

– Отпусти Иден. Не причиняй ей вреда, – снова повторила Роза. – Ты не можешь этого сделать.

Сантана отвечала, уже словно по инерции, не задумываясь. Ей было все равно, о чем говорят мать и муж. Она просто не соглашалась со всем подряд, автоматически реагируя на каждую просьбу словом «нет».

– Я не отпущу ее! Мама, я знаю, что тебе стыдно за меня. Мне тоже стыдно, но у меня нет другого выхода.

Роза гордо подняла голову.

– Мне никогда не было за тебя стыдно, Сантана. Я всегда гордилась тобой. Ты – дочь горничной и садовника.

Сантана зажмурилась, словно в лицо ей бросили оскорбление.

– Мама, прекрати! – перепуганно закричала она. – Не надо.

Но Роза уверенно продолжала:

– Почему же? Если ты честно работаешь, то этим нужно только гордиться, и ничего позорного в этом нет. Когда мы приехали в эту страну, мы осознали, что все, о чем мы мечтали и делали в Мексике, стало для нас потерянным безвозвратно. Но нас это не пугало, потому что все наши мечты были только о тебе. Мы радовались любой работе, и посмотри, мы же вырастили тебя, мы дали тебе образование и возможность заниматься тем, что тебе нравилось. Разве мы не должны этим гордиться? Я всю свою жизнь честно трудилась и мне не в чем себя упрекнуть. Ты должна остановиться, дорогая. Пожалуйста, не надо сейчас ничего разрушать. Иначе, и жизнь твоей матери, и все се мечты пойдут прахом.

Сантана дрожала от возбуждения, но по–прежнему не выпускала револьвер из рук.

– Мама, – слабым сдавленным голосом сказала она. – У меня тоже есть мечты. Я мечтаю вернуть сына, и это для меня столь же важно.

Роза успокаивающе подняла руки.

– Хорошо, Сантана, я сделаю так, как ты просишь. Я найду СиСи и попрошу его приехать сюда. Он сделает что‑нибудь, хотя бы ради Брэндона.

Роза осторожно отступила на шаг назад и, повернувшись к Крузу, громко, так, чтобы услышала Сантана, сказала:

– А тебя я предупреждаю, если с ней что‑нибудь случится или если ты заставишь ее чувствовать виноватой себя, это будет на твоей совести. Я обещаю тебе это.

Смахнув выступившие у нее из глаз слезы, Роза быстро ушла. Круз остался наедине с Иден и Сантаной. С молчаливой решимостью он шагнул навстречу жене, но на сей раз его остановила Иден.

– Прошу тебя, не надо ничего делать, – задыхаясь от страха и отчаяния, воскликнула она. – Ты можешь только навредить.

Сантана с каким‑то зловещим удовлетворением сказала:

– Вы только посмотрите, какая забота. Мне кажется, что вы должны благодарить меня за то, что я снова свела вас вместе. Теперь, когда мы остались одни, может быть, я могу задать один вопрос. Круз, я надеюсь, ты слушаешь меня?

Сквозь плотно сжатые губы он процедил:

– Слушаю.

Сантана, ни секунды не колеблясь, выпалила:

– Когда они забрали меня, ты был с ней в постели? Ну, что ты молчишь? Отвечай быстрее, ты был с ней?

Перл распахнул дверь дома Локриджей и жестом пригласил Элис войти.

– Давай, дорогая, не бойся. Здесь тебя никто не обидит.

Она осторожно переступила через порог и, опасливо озираясь, вошла в прихожую.

– Давай, давай, смелее, – сказал ей Перл. – Все это сейчас принадлежит тебе.

Он широко развел руки и продемонстрировал Элис интерьер.

– Ну как, нравится тебе здесь? Как тебе понравится идея побыть здесь немного одной, Элис?

Она несмело улыбнулась и кивнула. Перл радостно подхватил:

– Да, здесь очень много места. Видишь, какой простор. Этот дом принадлежит отцу Келли, мистеру СиСи Кэпвеллу. Здесь немного пустовато, но я организовал кое–какую мебель, которая может тебя понадобиться.

Они прошли в просторную гостиную, где из всей мебели были только широкая кровать, небольшой деревянный столик и стул. Осмотревшись, Элис вдруг решительно направилась к столику и, проявляя неожиданную для ее хрупкой фигуры силу и сноровку, потащила его к кровати.

– Подожди, подожди, – растерянно произнес Перл. – Что ты делаешь?

Она поставила столик у изголовья и аккуратно смахнула с него пыль.

– А, понимаю, – протянул Перл, – ты хочешь, чтобы все было так, как у тебя в больнице. Ясно. Ну что ж, хорошо, делай так, как хочешь.

Он уже попытался было помочь ей перенести стул, но она решительно забрала его и поставила с другой стороны кровати. Стараясь не мешать ей, Перл застыл в углу. Подождав, пока она разберется с вещами, он спросил:

– Надеюсь, тебе здесь будет достаточно удобно?

Элис нерешительно потрогала аккуратно застеленную кровать и с надеждой посмотрела на Перла.

– Ты хочешь сесть, да? Давай, не бойся, – одобрительно сказал он. – Давай, давай. Не развалится. Ничего здесь не стесняйся. Это все принадлежит тебе. Она осторожно легла на постель.

– Ну вот! – радостно воскликнул Перл. – Видишь, все нормально.

Она еще немного поерзала на кровати, словно пытаясь убедиться в том, что пружины достаточно мягкие. Перл не выдержал и расхохотался.

– Я никогда не думал, Элис, что ты можешь быть такой привередливой. Интересно, где тебя к этому приучили?

Когда на лице ее появилось выражение обиды, Перл быстро понял, что совершил ошибку.

– О, нет, нет, – торопливо воскликнул он, – ты не должна думать, что я тебя осуждаю. Ты имеешь полное право. Впервые за долгое время у тебя появилось что‑то собственное. Разумеется, ты должна убедиться в том, что я не подсунул тебе какой‑нибудь старый хлам. Это, конечно, не арабская трехспальная кровать, но, думаю, что в больнице была хуже.

Предоставив Элис возможность полностью насладиться мягкими пружинами новой кровати. Перл прохаживался по гостиной. Затем он открыл дверь на балкон и позвал Элис:

– Иди сюда, я хочу тебе кое‑что показать. Не бойся, это очень интересно.

Она осторожно поднялась и, с опаской глядя на Перла, подошла к нему. Он показал на, видневшийся за деревьями пышного сада, большой двухэтажный особняк.

– Смотри, Элис, видишь там за деревьями этот большой дом? Я буду находиться там.

Элис стала перепуганно трясти головой и что‑то мычать. Перл поторопился успокоить ее.

– Нет, нет. Ты что, подумала, что я сейчас покину тебя? Нет, нет, я никуда не ухожу.

Когда она немного успокоилась, Перл продолжил:

– Ты знаешь, Келли живет в этом доме, то есть… – он запнулся. – Жила раньше. Теперь ее там нет, она просто уехала.

Элис выглядела сейчас совершенно спокойной, и Перл решил, что наступило самое время для того, чтобы завести с ней разговор о Брайане.

– Келли сейчас отправилась далеко–далеко, – сказал он. – Ее, наверное, долго еще здесь не будет. Я скучаю по ней. А ты, Элис?

Та медленно кивнула.

– Вот видишь, – обрадован но улыбнулся Перл, – как мы с тобой похожи. Мы оба хорошо относимся к Келли. Ты ведь долгое время провела с ней в больнице, правда? Наверное, вы уже успели стать подругами. Я помню, как ты впервые начала разговаривать. Кажется, ты прочитала стихи, да? Для меня это было совершенно потрясающей неожиданностью. Ты молодец, Элис. Я думаю, что у тебя скоро все будет нормально. Ты уже, наверняка, готова к самостоятельной жизни. Ты, наверное, давно ждала этого, также, как и Келли.

На сей раз Элис молча отвернулась. Перл немного сменил тему.

– Кстати, Келли рассказывала тебе обо мне? А ты слышала что‑нибудь о моем брате?

Элис вдруг перепуганно взглянула на Перла и заторопилась назад в гостиную. Он направился за ней.

– Нет?

Смущенно отвернувшись, Элис качала головой.

– Что, ничего не знаешь? Ну ты ведь знакома с этим доктором Роулингсом. У него была жена, представляешь? Да, как ни странно, но и у таких людей бывают жены. Ее звали Присцилла. Присцилла Макинтош. И все помнили ее эту фамилию.

При упоминании фамилии Макинтош, Элис едва заметно вздрогнула.

– Ты ее не знала? – настойчиво спросил Перл. Она стала отчаянно мотать головой.

– Ну хорошо, хорошо, успокойся, – сказал Перл. – Хотя, вообще‑то, это довольно странно. Она говорила, что была знакома с тобой.

Элис по–прежнему отказывалась признавать свое знакомство с бывшей супругой доктора Роулингса. Она отошла в самый дальний угол гостиной и отвернулась к Перлу спиной.

– А еще Присцилла Макинтош сказала мне, что ты знала моего брата.

Плечи ее вздрагивали в беззвучных рыданиях.

– Моего брата звали Брайан. Брайан Брэдфорд. Он подошел к ней сзади и, решительно взяв за плечи, повернул к себе.

– Ты не знала Брайана Брэдфорда? Не бойся, я не причиню тебе зла. Меня зовут Майкл Брэдфорд. Он попытался заглянуть ей в глаза.

– Ты ведь знала Брайана, Элис.

Слезы вдруг брызнули из ее глаз. Она вырвалась из рук Перла и метнулась в сторону.

– Нет!

Над площадкой, где по–прежнему находились Круз, Сантана и Иден, кружил полицейский вертолет. Сделав несколько кругов, он улетел. И тут же, со стороны оцепивших пляж полицейских машин донесся усиленный мегафоном голос лейтенанта Редке:

– Круз, ты еще там? Отзовись, я хочу услышать твой голос.

Кастильо поднял голову и крикнул:

– Да, я здесь!

– У тебя все в порядке?

– Да! Редке, дай мне еще десять минут!

После небольшой паузы Редке ответил:

– Хорошо, десять минут, но не больше, я не могу задерживать специальные подразделения. Время пошло.

Когда грохот мегафона умолк, Сантана стала растерянно озираться по сторонам.

– Десять минут? – пробормотала она. – А что потом? Что они собираются делать?

Круз хмуро покачал головой.

– Это будет зависеть от тебя. Я бы посоветовал тебе не дожидаться истечения этого срока, тебе же будет хуже. Сантана, прошу тебя, одумайся. Еще есть время. Отдай мне револьвер и выпусти Иден.

Сантана словно и не слышала обращенных к ней слов. Обводя площадку безумным взглядом, она упрямо выкрикнула:

– Так ты спал с ней? Почему ты не можешь просто сказать мне?

Круз побледнел.

– Мне кажется, что сейчас это не очень важно, – сквозь зубы процедил он.

Сантана не к месту рассмеялась. Ткнув стволом револьвера в бок Иден, она воскликнула:

– Ты слышала это? Просто невероятно. А мы с Иден думаем, что это важно. Почему бы и нет? Меня ведь не было рядом. Ты мог поступать, как угодно. Я думаю, ты бы вряд ли упустил такую приятную возможность сохранить видимую верность жене, но при этом заниматься любовью с Иден.

Он не выдержал и опустил глаза.

– Да, – запальчиво продолжила Сантана, – я тебе объяснила всеми возможными способами, что не хочу быть твоей женой. Ты ведь, наверняка, понял это. Ну так что? Ты трахался с ней или нет? Скажи.

Круз по–прежнему молчал, и Сантана, выходя из себя, истерично заверещала:

– Говори правду, свинья! Я хочу знать все!

Круз осмелился лишь посмотреть на Иден. Почувствовав его слабость, она тихо сказала:

– Круз, говори.

После некоторых колебаний он решительно ответил:

– Нет, я не спал с ней.

Сантана натуженно улыбнулась.

– Почему? Расскажи мне, Круз, отчего ты не воспользовался такой прекрасной возможностью? Неужели, из‑за того, что ты так предан мне?

В глазах ее внезапно блеснула ярость, и она злобно ткнула стволом револьвера в бок Иден.

– Ну что, почему ты молчишь? Или ты опять, в очередной раз, соврал мне? Ах, да, – голос ее приобрел издевательский оттенок, – как же я забыла, ведь Круз никогда не лжет. Он у нас человек долга и чести, он может только уклониться от ответа или перевести разговор на другую тему, но он считает ниже своего достоинства соврать. Или нет? Или, может быть, я ошибаюсь? Может быть, обстоятельства вынудили тебя к тому, чтобы сказать мне свою первую ложь?

Несмотря на то, что она по–прежнему угрожала револьвером Иден, в таких обстоятельствах нужно было оставаться хладнокровным. Круз почувствовал, что начинает терять самообладание – слишком уж оскорбительными были для него высказывания Сантаны. Едва сдерживая свой гнев, он дрожащим голосом произнес:

– Ты никогда не верила в мою любовь. У тебя всегда наготове был список чувств, которые я не испытывал и не мог испытать.

Сантана зловеще рассмеялась.

– Ну хорошо, давай поговорим о твоей любви. Давай поговорим о тех чувствах, которые ты испытывал ко мне. Думаю, что Иден будет очень интересно выслушать все это. Да? Правда, Иден?

Она снова со злостью ткнула ее револьвером под ребра.

– Что, не хочешь слушать? Ничего, придется.

Из уголка глаза Иден по щеке покатилась тонкая слезинка. Мало того, что Сантана причиняла ей физические страдания, она пыталась еще и унизить и растоптать ее любовь, те ее чувства, которые она испытывала по отношению к Крузу.

– Ну давай! – вызывающе крикнула Сантана. – Говори! Что ты испытывал по отношению ко мне? И говори громко, чтобы мы все слышали, каждое твое слово. И запомни, у нас осталось только десять минут. Так что, решайся быстрее, иначе, твоей Иден придется плохо.

По щекам Круза стали перекатываться желваки.

– Ну ладно, – угрюмо произнес он. – Я скажу. Только не дергайся и не делай резких движений. Я восхищался тобой. Ты – смелая. То, как ты сражалась за Брэндона против мистера Си, наполняло меня гордостью. Потом мы вместе боролись за его здоровье, я продолжал восхищаться тобой. Ты поступала, как настоящая мать. Все это не могло у меня вызвать никаких иных чувств, кроме уважения и восхищения. Все было хорошо, – он уверенно кивнул. – Мне было хорошо с тобой. Мы делили с тобой радости и горести, мы во всем доверяли друг другу, мы надеялись на счастливое будущее и боролись за него вместе, рядом. Мне было хорошо от того, что я чувствовал твою поддержку и понимание. Вез тебя у меня ничего бы не получилось. Потом, когда снова наступило спокойствие, мы еще некоторое время продолжали жить нормальной жизнью. Тебя интересовало все: мои успехи, неудачи. Это придавало мне чувство собственной значимости.

Он решительно шагнул навстречу Сантане, но она, словно почувствовав надвигающуюся опасность, тут же отскочила в сторону, потащив вместе с собой Иден.

– Не трогай меня! – закричала она. – Не подходи! Еще один шаг, и я буду стрелять! Не подходи ближе!

Он умоляюще посмотрел на нее.

– Сантана, ну почему ты ведешь себя так? Неужели ты забыла все, что было между нами?

Она снова разрыдалась.

– Я ничего не забыла. А вот ты… Ты говоришь обо мне так, как будто меня уже нет на белом свете, как будто меня уже нет в живых. Но я же здесь. Я живая. Человек, о котором ты только что говорил, это не я, не так ли? Ты ведь имел в виду кого‑то другого, да? Или это было совсем давно? Так давно, что я уже ничего не помню. А может быть, ты снова лжешь?

Ее голос вдруг утих, и она, будто настоящая наркоманка, посмотрела на него остекленевшими глазами.

– А что на счет секса? – вдруг сказала она. – Тебе нравится заниматься со мной любовью?

И без того темные глаза Круза стали похожи на два горящих угля. Он отрицательно покачал головой.

– Сантана, не надо.

Она тут же взвизгнула:

– Надо! Я так хочу. Говори. А не то, я нажму на курок.

Он судорожно сглотнул.

– Да, конечно, мне нравилось заниматься с тобой любовью. Мне было хорошо с тобой.

Иден не смогла сдержать своих чувств, и слезы ручьем полились из ее глаз. Увидев это, Сантана злорадно улыбнулась.

– Ну, в чем дело, Иден? Ты не хочешь слышать это? Но тебе придется слушать, я так хочу. Я, наконец‑то, узнаю правду. Мне надоело исполнять роль бессловесной послушной супруги самого примерного человека в городе. Пусть он рассказывает, пусть он все рассказывает.

Круз нерешительно шагнул вперед.

– Сантана, прошу тебя, не делай этого. Не причиняй ей боли. Неужели ты не видишь, что она испытывает?

Но она будто не слышала его слов и упрямо повторяла свое:

– Расскажи о том, как мы с тобой занимались любовью. Ты помнишь, как это было в последний раз?

Круз в изнеможении застонал.

– О, Бог мой. Неужели тебе этого мало? Сантана, прошу тебя, не нужно.

Она мстительно рассмеялась.

– Нужно, Круз. Это нужно не только нам с тобой, но и Иден. Пусть она знает обо всем, что было между нами. Ведь вы не хотите, чтобы между вами существовали какие‑то тайны и недомолвки. Вы должны знать друг о друге все, иначе, между вами тоже не будет доверия, также как его не было и между нами. Расскажи ей о том, что было между нами в последний раз. Ты помнишь об этом?

Он мрачно кивнул.

– Да.

Сантана немного успокоилась.

– А помнишь, что ты тогда говорил мне?

Он растерянно развел руками.

– Сантана…

Она упрямо воскликнула:

– Повтори это сейчас!

Он еще несколько мгновений колебался.

– Повтори, – топнула ногой Сантана.

Тяжело дыша, он стал медленно выговаривать слова, словно каждый звук доставлял ему физические страдания.

– Я… говорил… что ты… прекрасна, – он умолк. Она снова капризно топнула ногой.

– Ну?

Круз тяжело вздохнул.

– Да, так оно и было. Я ничего не скрываю.

Она нервно рассмеялась.

– Ну, хорошо. А тело? Вспомни, что ты говорил про мое тело? Ведь оно тебе всегда нравилось, не правда ли?

Круз едва слышно ответил:

– Я сказал, что оно прекрасно.

Она возбужденно взмахнула пистолетом.

– Ну, говори до конца. Говори, что ты сказал тогда про мою грудь?

Лицо Круза исказила гримаса боли.

– Да…

Больше он оказался не в силах вымолвить ни единого звука. Сантана стала возбужденно говорить вместо него:

– Ты сказал, что любишь меня. Ты восхищался мной, ты обнимал меня и целовал, везде. Ты помнишь это? Помнишь?

Он низко опустил голову.

– Да.

Иден едва слышно прошептала:

– Не надо, Сантана.

Словно наслаждаясь страданиями соперницы, Сантана жестоко рассмеялась.

– Нет, не думай, что для тебя это так быстро закончится. Слушай.

Она повернула голову к Крузу

– Я говорю правду? Да? Так все и было на самом деле?

Он нерешительно подался вперед. Сантана, прошу тебя…

– Говори! – рявкнула она. – Что ты блеешь, как ягненок? Веди себя, как подобает мужчине. Я говорю правду или нет?

Он медленно кивнул.

– Да.

Она вдруг задрожала и сквозь слезы простонала:

– А потом ты обнял меня, так? А когда мы закончили заниматься любовью, ты поднялся, подошел к окну, раскрыл шторы. А за окном уже было утро… А потом ты вернулся ко мне… Поцеловал мои волосы, сказал, что ни с кем тебе не было так хорошо. Ведь мне это не приснилось? Ты сказал это?

Круз потрясенно молчал.

– Ты сказал это? – снова закричала она. – Отвечай!

Круз сдался.

– Ну, хорошо, расстроенно сказал он. – Хорошо, я виноват.

На глазах его выступили слезы.

– Но неужели ты хочешь покончить со всем вот так? Чтобы там ни было, Сантана, мы заслуживаем лучшего. Отдай мне пистолет. Отдай, пожалуйста.

Он протянул к ней руку, и Сантана, будто поддавшись на его разговоры, медленно отвела револьвер от Иден и направила его в сторону Круза. Он стал медленно подступать к ней, тихо уговаривая:

– Пожалуйста, положи его на пол. Только осторожно. Не делай резких движений. Все обойдется.

Возможно, она уже готова была подчиниться его уговорам, однако в этот момент, словно материализовавшись из ничего, на площадке появилась фигура, облаченная в ослепительно белый костюм. Круз даже не сразу понял, кто это. Высокий мужчина с аккуратно зачесанными назад волосами и небольшой бородкой решительно шагнул навстречу Сантане. Лишь услышав его голос, Круз понял, что перед ним Мейсон.

– Сантана, – сказал он, – не глупи.

Еще несколько секунд назад готовая подчиниться мужу, она вдруг резко отскочила назад и, снова приставив револьвер к голове Иден, завизжала:

– Нет, отойди от меня! Не двигайся!

Смертельно испуганным голосом Круз произнес:

– Мейсон, оставайся на месте, прошу тебя. Не подходи к ней.

Сантана, закрываясь Иден, словно щитом, перевела револьвер на Мейсона.

– Зачем он пришел? – жалующимся голосом проговорила она. – Он хочет снова посадить меня?

Мейсон остановился и не сводил глаз с Сантаны.

– Что ты здесь делаешь? – закричал Круз. – Зачем ты пришел сюда? Ты здесь совершенно не нужен. Уходи.

Мейсон, словно не слышал обращенных к нему слов.

– Сантана поймет, зачем я здесь, – медленно произнес он. – Она все поймет сама…

– Что тебе надо? Я не хочу тебя видеть, Мейсон. Уходи. Я за себя не ручаюсь. Здесь еще есть патроны. Один из них может стать твоим.

Он уверенно покачал головой.

– Нет, я знаю, что ты не хочешь мне зла. Мне и так хватает.

Она судорожно сглотнула.

– Зачем ты здесь? Тебя никто не звал.

Он решительно шагнул навстречу ей.

– Меня тоже загнали в угол, как и тебя. Дай мне пистолет, – он протянул к ней руку.

Она снова взмахнула револьвером.

– Не подходи! Я тебе не верю!

Он смотрел на нее полным сочувствия и сострадания взглядом.

– Я понимаю твою боль. Можешь поверить, мне пришлось пережить не меньше.

Она возбужденно размахивала оружием.

– Нет, никто не поймет моей боли, никто не поймет, что я пережила.

Мейсон выглядел, как Иисус Христос, уговаривающий недоверчивую паству.

– Совсем недавно со мной случилось то же самое, мягко сказал он. – Сейчас я не буду рассказывать об этом. Я знаю, что ты переживаешь нечто похожее. У тебя были муж, семья, ребенок, дом. А теперь у тебя не осталось ничего и никого. Тебе не на кого впереться и ты падаешь.

Она едва заметно пошатнулась, словно голос Мейсона действовал на нее гипнотически.

– Да, – тихо вымолвила Сантана. Он возвысил голос:

– Я не дам тебе упасть! Жизнь не закончена. Ты еще будешь счастлива.

Она зло усмехнулась.

– Какое счастье может быть без моего сына? Он – единственное, что у меня есть в этой жизни. А его у меня отобрали. Я не могу без него жить.

Мейсон голосом проповедника продолжал:

– Когда лишаешься близкого человека, кажется, что жизнь кончается, но это не так. Жизнь сильнее.

Она упрямо повторила:

– Нет, без Брэндона я не могу жить. Ты не представляешь, как он мне нужен.

Он посмотрел на нее просветленным взглядом.

– Я все понимаю, Сантана. Ты напрасно думаешь, что это не так. Помнишь, я же именно поэтому хотел на тебе жениться.

Голос ее дрогнул.

– Надо было сделать это… Мейсон! – воскликнула она. – Почему я не вышла за тебя замуж? Тогда всего этого не было бы.

Он взирал на нее с таким спокойствием, что Круза пробрала дрожь. В такой ситуации, когда ему прямо в грудь упирался ствол револьвера, Мейсон вел себя, словно не испытывал ни малейших признаков страха.

– Не жалей ни о чем, Сантана, – тихо сказал он. – Ты себя слишком терзаешь. Лучше начни все сначала. И прямо сейчас. Дай мне пистолет.

Он протянул к ней руку, и она снова отскочила назад.

– Нет, не подходи!

Круз обеспокоенно воскликнул:

– Мейсон, не трогай ее! Она сейчас может сделать все, что угодно.

Мейсон уверенно улыбнулся.

– Она мне ничего не сделает.

Он уже почти забрал пистолет из ее рук.

– Спокойно, Сантана, спокойно. Все будет хорошо.

Глаза ее вдруг блеснули свирепым огнем.

– Стой, – сквозь зубы проговорила она. – Не подходи. Еще одно движение, и я выстрелю.