Текст книги ""Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ)"

Автор книги: Генри Крейн

Соавторы: Александра Полстон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 240 (всего у книги 332 страниц)

– По–моему, ты прав на все сто процентов, Оуэн! Я всегда был убежден в том, что ты парень со здравым смыслом.

Тот стал энергично трясти головой:

– Да–да, и еще у меня отличная память. Я могу запомнить от пятнадцати до двадцати телефонных номеров кряду. Я талантливый.

– Невероятно! – воскликнул Перл. – Да ты просто молодчина!

Мур выглядел очень польщенным:

– Спасибо, – с удовлетворением сказал он. – Спасибо тебе за все. А чем же все‑таки ты займешься, Леонард? Ой, извини, Перл!

Тот пожал плечами:

– Пока не знаю. Мне хотелось бы заниматься очень многими делами, но я не уверен, что у меня это получится.

– Может быть, ты вернешься в Бостон? – высказал предположение Оуэн. Перл развел руками:

– Может быть. Я не знаю. Честно говоря, я еще не думал над этим.

Мур кивнул:

– Понятно. А ты, Келли, будешь рисовать?

Она задумчиво потерла лоб:

– Я пока не решила, Оуэн.

Перл доверительно обратился к ней:

– Ты не могла бы подойти ко мне?

Она поднялась с пола и подошла к дивану, на котором сидел Перл.

– Оуэн, ты тоже внимательно слушай. Это касается всех нас.

Стараясь придать своему голосу как можно больше спокойствия и уверенности, он произнес:

– Мы победим доктора Роулингса. И вы сможете забыть его отвратительную клинику, как страшный сон. Будьте уверены в своих силах и запомните: никто вас не осудит за этот побег, вы ни перед кем не виновны. То, что мы сделали – это совершенно правильный и логически разумный поступок. Уяснили?

Келли покачала головой:

– Перл, меня это уже совершенно не беспокоит. Я ни капли не сомневалась в том, что мы поступаем правильно.

Он взял ее за руку:

– Келли, поехали со мной в Бостон!

Она смущенно опустила глаза:

– Я думаю, что Кортни это не поправится.

Перл беспечно махнул рукой:

– Но согласись, что это неплохой вариант. Правда? Ты изменишь прическу, имя, найдешь себе новую работу. Келли, в Бостоне тебя не найдет полиция.

Она с сожалением покачала головой:

– Наверное, я все‑таки не смогу принять твоего предложения. Спасибо, но я не смогу поехать с тобой.

Он с уже нескрываемой любовью посмотрел на девушку:

– Келли, ты не перестаешь меня удивлять. Ведь, если задуматься, то своей свободой мы обязаны только тебе. Это ты спасла наши жизни. Поэтому и я обязан помочь тебе. Теперь, когда мы на свободе, я должен взять на себя обязанность заботиться о тебе. Ну, что ты на это скажешь?

Она с благодарностью взглянула на него:

– Мне… Мне нужно подумать.

Несмотря на то, что они расстались с Перлом после довольно нервного разговора, Кортни все же решила помочь ему. Пока ей было известно лишь то, что о тайнах Роулингса, очевидно, больше всего осведомлен его помощник, доктор Беллоуз. Именно он приходил с Роулингсом в квартиру Перла, именно к нему и решила направиться Кортни. Узнав из телефонного справочника его адрес, она нацепила на нос очки, сунула подмышку папку с несколькими журналами по психиатрии, позаимствованными в городской библиотеке, и направилась к Беллоузу.

Очевидно, он жил один, потому что обстановка в доме не отличалась особой изысканностью, а о порядке можно было говорить лишь в весьма приблизительном смысле. Вокруг лежало множество бумаг, какие‑то книги, научные журналы, стопки документов. Но все это она увидела потом. А пока, ожидая, когда после звонка откроется дверь, она нетерпеливо топталась у порога.

Наконец Беллоуз открыл, и она мило улыбнулась.

– Я вас слушаю, – с недоумением сказал Беллоуз, увидев перед собой симпатичную брюнетку в очках и с папкой подмышкой.

– Меня зовут Джейн Мидлтон, – представилась она. – Я работаю в университете Южной Калифорнии, и хотела бы задать вам несколько вопросов, касающихся вашей научной деятельности. Я пишу статьи о выдающихся представителях психиатрической науки. Мне порекомендовали обратиться к вам, как к одному из самых блестящих специалистов в этой области.

Беллоуз польщенно улыбнулся и сделал шаг в сторону, пропуская девушку в свою квартиру:

– О–о, это весьма любопытно, входите. – Он провел ее в гостиную и показал на диван. – Присаживайтесь.

Усевшись в кресло напротив, он спросил:

– Итак, чем могу служить?

Она раскрыла папку и, положив перед собой лист бумаги, достала ручку:

– Откровенно говоря, я хотела бы взять у вас большое интервью. Судя по публикациям в научных журналах, – для пущей убедительности она продемонстрировала несколько номеров, которые предусмотрительно захватила с собой, – вы тесно сотрудничаете с известным в нашем городе психиатром доктором Роулингсом. О его методах лечения тяжелых больных ходят самые разнообразные слухи. Вы не могли бы поподробнее рассказать мне об этом?

Беллоуз с сожалением развел руками:

– О, нет–нет! Я не могу обсуждать его методы, мисс Мидлтон.

Она сделала обиженное лицо:

– Но ведь ваше имя неоднократно упоминается во всех научных публикациях рядом с именем доктора Роулингса и в его собственной монографии, которая получила высокую оценку у профессионалов. Скажите, где она была опубликована?

Беллоуз смотрел на нее такими широко открытыми глазами, что она заподозрила, не испытывает ли он к ней интерес, далекий от научного.

– Доктор Беллоуз, – повторила она, – вы не могли бы сказать мне, где я могу ознакомиться с этой монографией поподробнее? Я, к сожалению, еще не имела удовольствия прочитать ее.

Беллоуз тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и задумчиво опустил глаза:

– А, вы, наверное, имеете в виду ту его статью, которая была опубликована в ежегодном сборнике трудов по психиатрии и по психопатологии.

Она состроила серьезную мину:

– О, это весьма престижное издание. Очевидно, доктор Роулингс весьма высоко котируется среди специалистов. А как вы сами оцениваете его работу?

Беллоуз криво улыбнулся:

– Я хотел бы оставить при себе свое мнение.

Кортни поняла, что просто обаятельной улыбкой в данном случае не обойтись. Беллоуз оказался крепким орешком, он наотрез отказывался разговаривать о докторе Роулингсе и его методах лечения. Это означало одно – доктор Роулингс использует либо запрещенные, либо весьма жесткие методы. Но чтобы удостовериться в этом, Кортни необходимо было раскачать его помощника. Призвав на помощь все свое обаяние и актерские способности, она наклонилась вперед и с чувством сказала:

– Давайте поговорим начистоту, мистер Беллоуз. Ведь в научном мире известно, что у каждого знаменитого ученого есть своя команда, которая работает за идею и которую не интересует известность и слава. Вы из этой команды?

Он скромно потупил взор:

– Да, пожалуй, я могу сказать о себе такое. Я работаю за идею и мне очень приятно, что она находит реализацию.

Кортни обворожительно улыбнулась:

– Вы давно знакомы с доктором Роулингсом?

ГЛАВА 17

Окружной прокурор предпринимает собственные шаги. Сантана собирается покинуть город. Перл встречается с отцом Келли. Джина не брезгует воровством. Арест Сантаны.

Открыв конверт с надписью «Строго конфиденциально Кейту Тиммонсу», окружной прокурор откинулся на спинку стула и стал внимательно читать строки заключения химической экспертизы:

– Так, – пробормотал он – Что тут пишут? Вещество применяется в медицинских целях, но при постоянном врачебном контроле. Оно противопоказано при аллергии, потому что у пациента вырабатывается фактор зависимости…

Он не успел дочитать до конца, стоявший на столе телефон зазвонил. Тиммонс неохотно отложил в сторону бумагу и поднял трубку:

– Алло, я слушаю, Кристина! Да, хорошо, соединяйте. Алло!

В трубке было молчание.

– Алло, Сантана, это ты? Ну, говори же!

После затяжной паузы он услышал поразившие его слова:

– Я ненавижу тебя.

– Объясни, что случилось, – нахмурившись, спросил он. – Откуда ты звонишь? Что с тобой?

Она стояла в будке телефона–автомата на углу одной из оживленных улиц:

– Откуда я звоню – это неважно, – резко ответила Сантана. – Ты, полное ничтожество, зачем ты поменял подфарник?

– Круз знает? – обеспокоенно спросил окружной прокурор.

Она возбужденно выкрикнула:

– Меня радует только одно в этой истории – в тюрьме мы окажемся вместе! Тебе не удастся уйти от ответственности!

Тиммонс сморщился так, как будто только что откусил кусок кактуса:

– Что ты успела ему рассказать? Он что, арестовал тебя? Почему ты так взволнована?

– Нет, – выкрикнула она, – еще не арестовал, но скоро нацепит на меня наручники! Он наверняка арестует меня по обвинению в преднамеренном убийстве. Он убежден в том, что я пыталась убить Иден!

Тиммонс попробовал успокоить ее:

– Не надо так переживать по этому поводу! Ведь все ордера на арест подписываю я. Под этой бумагой я просто не поставлю свою подпись. Ведь у него же нет никаких улик против тебя. Что ты ему рассказала?

Ее истерика сменилась растерянным молчанием.

– Ну, что ты затихла? Алло, Сантана, ты слышишь меня?

– Да, – растерянно произнесла она. – Послушай, Кейт, ты спасешь меня? Я в безвыходном положении, мне не на кого больше надеяться.

– Ну, да, разумеется, – раздраженно ответил он. – Только нам необходимо встретиться и поговорить. Где ты находишься? Скажи мне адрес, я выезжаю немедленно.

Он еще не успел услышать ее ответ, как дверь его кабинета распахнулась и на пороге выросла фигура Круза Кастильо. Следом за ним вбежала секретарша и, растерянно посмотрев на босса, сказала:

– Извините, мистер Тиммонс, я не смогла его остановить.

Окружной прокурор мрачно кивнул:

– Ладно, Кристина, не надо извиняться. Тут уж ничего не поделаешь.

Изменившись в лице, он положил трубку на рычаг телефонного аппарата.

– Кейт, Кейт, что случилось? Алло, Кейт! – закричала Сантана, когда из трубки донеслись короткие гудки.

Тиммонс широко улыбнулся и гостеприимно распахнул руки:

– Кастильо, что случилось? Надеюсь, что ты приехал ко мне по делу?

На Круза в этот момент было страшно смотреть. Его лицо было искажено такой гримасой ненависти и презрения, что широкая улыбка окружного прокурора выглядела несколько неуместно.

– Да, я приехал по делу, – сквозь зубы процедил Круз.

Тиммонс, не стирая с лица улыбки, произнес:

– К сожалению, я сейчас очень занят. Может быть, мы могли бы поговорить в другое время? Или, если хочешь, подожди меня в приемной, я скоро освобожусь.

Круз обернулся и так взглянул на секретаршу, что она мгновенно выскочила из комнаты. Без особой вежливости захлопнув за ней дверь, Круз подошел к столу окружного прокурора:

– У меня очень важное дело, – многозначительно произнес он. – Все, чем ты занимался до сих пор, не имеет никакого значения в сравнении с этим. Я хочу поговорить о том вечере, когда Иден Кэпвелл попала в аварию.

Тиммонс пожал плечами:

– А почему именно со мной?

Круз метнул на него уничтожающий взгляд:

– Скоро узнаешь.

Окружной прокурор развел руками:

– А, наверное, тебя интересуют свидетели по этому делу?

Круз медленно покачал головой, не сводя пристального взгляда с Тиммонса:

– Не надо увиливать.

Тот съежился в кресле. Глаза его наполнились страхом. Правда, спустя несколько мгновений он сумел взять себя в руки и, натужно улыбнувшись, сказал:

– Ясно, значит, разговор пойдет о твоей жене.

– Именно, – подтвердил Круз.

Тиммонс стал барабанить пальцами по столу:

– Насколько я понимаю, она тебе во всем созналась?

Круз кивнул:

– Да. Но я хочу услышать твою версию. Итак: вы встретились, потом поехали в мотель, там поссорились. Что произошло после этого?

Тиммонс сделал серьезное лицо:

– После этого она поехала домой.

Круз наклонился над столом:

– А ты?

Тиммонс на мгновение задумался:

– Я тоже.

– Что «тоже»?

– Я тоже поехал домой.

– А что ты можешь рассказать мне про мыс Инспирейшн? – продолжал допытываться Кастильо.

Тиммонс недоуменно пожал плечами:

– А что мыс Инспирейшн? По–моему, очень неплохое место – пляж, песок, вода, пальмы. Там, наверное, очень приятно отдыхать. А причем тут мыс Инспирейшн? Что ты хочешь узнать? – Тиммонс вымученно рассмеялся. – Круз, я не совсем понимаю, о чем мы разговариваем – о каком‑то там мысе или о твоей жене?

По щекам Круза забегали желваки:

– Где она?

Тиммонс как‑то невпопад рассмеялся:

– Кто «она»? Сантана?

Круз, кипя от негодования, подался вперед:

– Я спрашиваю, где она? Кто позвонил первый: ты или она?

Тиммонс тут же перевел разговор на другую тему:

– Кажется, ты хотел поговорить об аварии?

Кастильо с иронией покачал головой:

– Да ты неуловим. Но это только пока! Бросив на окружного прокурора последний кровожадный взгляд, Круз вышел из его кабинета.

Как только дверь за ним закрылась, Тиммонс поднял трубку и, услышав на другом конце провода голос секретарши, сказал:

– Кристина, разыщи полицейского детектива Пола Уитни и попроси, чтобы он зашел ко мне немедленно. Я буду ждать его.

Круз с выражением глубокой озабоченности на лице стоял в приемной окружного прокурора, словно не зная, куда ему пойти. Получив распоряжение начальника, секретарша окружного прокурора набрала номер и сказала в трубку:

– Да, зайдите, пожалуйста, в кабинет окружного прокурора, он хотел вас видеть. Да, немедленно.

Она не успела положить трубку, как Круз подскочил к столу и возмущенно воскликнул:

– Кому это он звонил, черт побери?

Секретарша посмотрела на него широко раскрытыми глазами:

– Прошу прощения, – оскорбленно заявила она. Телефон на столе перед ней снова зазвонил:

– Да, я слушаю. Это приемная окружного прокурора, – сказала она.

В трубке раздался взволнованный голос Сантаны:

– Скажите, а Кейт еще на месте? Он никуда не ушел? К сожалению, нас прервали. Это звонит Сантана Кастильо.

Секретарша испуганно подняла глаза на Круза, который стоял рядом с ее столом, и этим выдала себя:

– Одну секундочку, пожалуйста, – растерянно произнесла она. – Я сейчас переключаю телефон на его кабинет.

Круз без особых церемоний вырвал трубку из рук секретарши и приложил се к уху. Когда Кристина попыталась что‑то возразить, Круз метнул на нее такой огнедышащий взгляд, что она даже не шелохнулась в кресле.

Тиммонс поднял трубку:

– Алло, я слушаю, кто это?

Сантана торопливо заговорила:

– Это я, Сантана. Мне нужна помощь! Круз все знает! Умоляю, не клади трубку! Поскорее приезжай за мной!

Не дожидаясь, пока окружной прокурор что‑нибудь ответит, Круз переключил телефонную линию и возбужденно воскликнул в трубку:

– Сантана, ты где? Я знаю, что это ты! Почему ты молчишь? Где ты находишься?

Она поспешно бросила трубку. Спустя несколько секунд окружной прокурор вылетел из своего кабинета в приемную с такой скоростью, как будто у него было расстройство желудка. Лицо у него покраснело как у вареного рака.

Тиммонс набросился на Круза с гневным воплем:

– Ты что себе позволяешь? Что за выходки у меня в приемной?

Круз сжал кулаки.

– Это моя жена! – резко бросил он.

Тиммонс невпопад рассмеялся.

– Да ты в своем уме, Кастильо?

Круз ткнул пальцем ему в грудь.

– Да, я в своем уме! А если я узнаю о том, что ты спишь с моей женой, я тебя убью!..

Тиммонс прекрасно понимал, что это не простые слова, но, стараясь не ударить в грязь лицом, продолжал улыбаться.

Выходя из приемной окружного прокурора, Кастильо столкнулся в дверях с Полом Уитни. Он бросил удивленный взгляд на помощника, но не проронил ни звука.

Уитни растерянно вертел головой у порога, не зная, что предпринять.

Паузу нарушил окружной прокурор.

– А, Пол! – радушно воскликнул он. – Заходи, заходи ко мне в кабинет.

Еще раз растерянно оглянувшись на Круза, Уитни направился следом за Тиммонсом.

Окружной прокурор уселся на краешек стола.

– Пол, закрывай за собой дверь. Я хотел бы поговорить с тобой о последних событиях.

Уитни пожал плечами.

– Может быть, вам следовало поговорить с инспектором Кастильо? Я ведь только его помощник. У него значительно больше информации.

Тиммонс усмехнулся.

– Ты же знаешь, в каких отношениях мы с Кастильо. К тому же, после того, как он провалил дела, связанные с нелегальной иммиграцией, я сильно сомневаюсь в его профессиональных способностях.

Уитни опустил глаза, не скрывая, что этот разговор ему неприятен.

– Так вот, – продолжил окружной прокурор, – мне не нравится, как Круз ведет дело, связанное с наездом на Иден Кэпвелл. Он заинтересованное лицо, и это мешает объективному ходу следствия. Сейчас он ворвался в мой кабинет, кричал, размахивал руками, говорил бессвязно. Что с ним происходит?

Уитни тяжело вздохнул.

– Не знаю. Возможно, он переутомлен.

– Пол, он говорил о своей жене. Она, что – причастна к этой аварии?

Заинтересованность окружного прокурора была столь очевидной, что Уитни не оставалось ничего другого, как занять позицию стороннего наблюдателя.

– Мистер Тиммонс, я не веду это дело и располагаю лишь обрывочной информацией. На основании того, что мне известно, я не могу сделать никаких конкретных выводов о причастности Сантаны Кастильо к этому делу.

Тиммонс как‑то недобро улыбнулся.

– Ну, так что тебе мешает поговорить с ней?

– Зачем?

Тиммонс стал расхаживать по кабинету.

– Я должен отработать все версии. Мне не хочется делать поспешных выводов, но на всякий случай я проконсультировался с сотрудниками дорожной полиции…

Уитни насторожился.

– И что, они сообщили вам какие‑то новые факты?

Тиммонс достал из внутреннего кармана пиджака сложенную вдвое бумажку и, развернув ее, сказал:

– Итак. За рулем была темноволосая женщина. Марка машины – «олдсмобиль» 1986 года, с кузовом «хэтчбэк», одна из букв номерного знака «Т»… Все сходится с описанием машины и внешности Сантаны Кастильо. Это все вызывает определенные подозрения, если не сказать больше.

Уитни сокрушенно покачал головой.

– Да, не только он оказался таким догадливым…

Правда, Полу было невдомек, что рядом с Сантаной в тот вечер в машине сидел окружной прокурор.

– А вы пробовали поговорить с Крузом, мистер Тиммонс?

Окружной прокурор развел руками.

– Да нет. Зачем подливать масло в огонь? Ты же видел, в каком взвинченном состоянии был Круз. Если бы я что‑нибудь сказал о своих подозрениях относительно его жены, мне бы, наверное, пришлось вызывать скорую помощь.

Уитни взглянул на окружного прокурора с плохо скрытой неприязнью.

– Зачем вы говорите мне все это?

Тиммонс широко улыбнулся.

– Я хочу, чтобы ты провел дополнительную работу и проверил эти факты.

Уитни отрицательно покачал головой.

– Мистер Тиммонс, я ведь вам уже сказал, что не веду этого расследования, и, тем более, не могу заниматься этим делом в неофициальном порядке.

Тиммонс доверительно похлопал его по плечу.

– Да нет же, Пол, можешь не бояться. Все будет официально. Я поручаю тебе принять дело о наезде на Иден Кэпвелл. Давай, у тебя все получится!

То, что сейчас предлагал окружной прокурор детективу Уитни, на обычном языке называлось элементарным словом «подсиживание». Пол прекрасно понимал это, но у него не было ни малейшего желания нанести своему другу и напарнику Кастильо удар ниже пояса только потому, что этого хочет окружной прокурор.

Да, конечно, Тиммонс фигура высокопоставленная, важный чиновник в государственном аппарате… Однако есть на свете вещи, на которые не способны повлиять ни давление со стороны власти, ни запах больших денег. Это дружба.

Пол Уитни ценил свою дружбу с Крузом, а потому ни угрозы, ни уговоры Тиммонса не оказали на него ни малейшего влияния.

Взяв протянутый ему окружным прокурором листок бумаги, Уитни задумчиво повертел его в руках, а потом, скомкав, швырнул на стол Тиммонса.

– Я не подчиняюсь нашим указаниям, господин окружной прокурор, – гордо вскинув голову, сказал Уитни. – У меня есть собственный начальник – инспектор Кастильо. Всего хорошего.

Тиммонсу оставалось лишь взглядом проводить коренастую фигуру Уитни.

Когда Пол вышел из кабинета, окружной прокурор, позабыв о правилах приличия, смачно сплюнул на пол.

– Чистюля, мать твою… – выругался он. – Ладно, я вам всем устрою! Вы еще узнаете, кто такой окружной прокурор! Я поставлю на место этих вонючих полицейских!

Усевшись за свой стол, он еще несколько минут беспокойно ерзал в кресле, а потом потянулся к трубке телефона.

– Алло, Кристина. Соедини меня с департаментом полиции.

СиСи стоял у окна в гостиной своего дома, задумчиво глядя на простиравшиеся за пальмовыми зарослями океанские просторы.

Вечер был удивительно хорош. Мягкие солнечные лучи ласкали изумрудную воду. Листья пальм шумели под порывами слегка усилившегося ветра. Волны поедали прибрежный песок.

Звонок в дверь прихожей заставил СиСи отвлечься от мрачных раздумий.

Увидев перед собой Джину, Кэпвелл–старший мучительно застонал.

– Опять ты? Ну, что тебе надо на этот раз?

Назойливость Джины уже бесила главу семейства Кэпвеллов.

– Я хотела узнать, нет ли каких‑нибудь новостей от Келли? – как ни в чем ни бывало, заявила она.

СиСи раздраженно всплеснул руками.

– Нет! Нет никаких сведений!.. Для того чтобы узнать это, не обязательно было тащиться сюда.

С этими словами СиСи полез в карман и достал оттуда двадцатипятицентовую монету.

Он протянул монетку Джине и сказал:

– На тебе четвертак, следующий раз позвонишь из телефона–автомата. Я больше не собираюсь разговаривать с тобой на эту тему у себя дома.

СиСи еще только потянулся к дверной ручке, чтобы избавиться от непрошенной гостьи, но Джина юрко проскользнула в прихожую.

– СиСи, мне непонятно твое равнодушие к судьбе собственной дочери! – вызывающе заявила Джина. – В этом вопросе ты демонстрируешь просто олимпийское спокойствие. Если бы такое случилось с моей дочерью…

В гостиной появилась София. Увидев бывшую супругу СиСи, она брезгливо поморщилась.

– Джина, что тебя интересует на этот раз?

Та оживленно воскликнула:

– Я пытаюсь предложить СиСи свои услуги. Я могла бы помочь в поисках Келли.

София сокрушенно покачала головой.

– Джина, ты демонстрируешь поразительную наглость! Если нам потребуется чья‑либо помощь, то мы обратимся не к тебе, а в полицию.

Та фыркнула.

– Зачем же обращаться в полицию и поднимать на ноги весь город, если можно обойтись и другими способами.

Софию охватило непреодолимое желание вцепиться в волосы Джины и размазать ее по стене.

Едва сдерживаясь, она дрожащим голосом произнесла:

– Мне надоело созерцать в этом доме твою наглую физиономию!.. Не вздумай никому рассказывать о бегстве Келли! Не смей лезть в дела нашей семьи!

Несмотря на откровенно враждебный тон речи Софии, Джина с достоинством заявила:

– Хорошо, я буду молчать, но, по–моему, о семье ты говоришь слишком рано. Ведь, насколько мне известно, вы еще не муж и жена…

СиСи не сдержался и угрожающе замахнулся рукой.

– Джина, я даю тебе десять секунд, чтобы убраться из моего дома! Пошла вон!

Джина испуганно отступила на шаг. Вполне возможно, что, несмотря на свое положение и возраст, СиСи мог бы применить меры физического воздействия. Уж слишком она досаждала всем своей назойливостью!

Джину спасло только появление Розы.

– Мистер Кэпвелл, я уже приготовила ужин. Он на столе. Вы можете пройти в столовую.

СиСи немного поутих. Метнув на Джину гневный взгляд, он обратился к служанке:

– Миссис Кэпвелл покидает наш дом. Проводите ее до дверей.

Роза с удовлетворенной улыбкой повернулась к бывшей супруге Ченнинга–старшего.

СиСи взял под руку Софию, и вместе они покинули гостиную.

Джина недовольно хмыкнула.

– От такой улыбочки, какую я сейчас вижу на твоем лице, Роза, молоко скисает…

– Я приготовила ее специально для тебя, – парировала Роза. – Убирайся из этого дома. Твое присутствие только отравляет атмосферу.

Джина надменно повернулась к двери.

– Я еще сведу с тобой счеты. Роза… – с угрозой в голосе сказала она. – Осталось совсем немного времени, и ты пожалеешь, что так разговаривала со мной!..

Джина открыла дверь и увидела поднимающуюся по лестнице Сантану.

Обернувшись к Розе, Джина мстительно воскликнула:

– А пока тебе испортит настроение кое‑кто другой! Пока!..

Сантана с ненавистью посмотрела на Джину и шагнула через порог.

– Здравствуй, мама, – взволнованно сказала она.

– Сантана, что случилось?.. – обеспокоенно спросила Роза.

У Сантаны был такой вид, как будто она скрывалась от погони.

С опаской оглянувшись, она спросила:

– Мама, а где Брэндон?

Роза махнула рукой.

– Он наверху. Я купила ему новую игру.

Сантана нервно ломала пальцы.

– Мама, я не смогу его забрать, пусть он останется у тебя.

Роза обеспокоенно смотрела на дочь.

– Хорошо, а что случилось?

Сантана едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

– И не подпускай к нему Джину!.. – не ответив на вопрос матери, воскликнула она.

Роза была напугана таким поведением дочери.

– Ну, хорошо, хорошо… Может быть, ты все‑таки скажешь, что произошло?

Сантана порывисто взмахнула рукой.

– Мама, не перебивай меня! Я еще раз прошу тебя – не подпускай Джину к Брэндону!.. Я говорю не о сегодняшнем дне, а вообще… Я говорю о будущем…

Роза побледнела.

– Дочь, я не понимаю тебя… Что происходит? Почему ты в таком состоянии? Вы что, снова поссорились с Крузом? У вас что‑то серьезное?

У Сантаны на глазах проступили слезы.

– Скоро ты все поймешь, мама… Мне очень жаль…

Голос Сантаны задрожал, и она расплакалась. Чуть успокоившись, она сказала:

– Приведи ко мне Брэндона. И, пожалуйста, не говори никому больше ни слова. Я пришла проститься.

Роза вздрогнула, услышав эти слова.

– Проститься? Ты что, уезжаешь? – растерянно спросила она.

Но Сантана молчала, вытирая слезы.

Обрюзгшая мясистая физиономия Беллоуза расплылась в удовлетворенной улыбке.

– Мисс Мидлтон, вы не заняты сегодня вечером?

Постаравшись придать лицу как можно более заинтересованное выражение, Кортни ответила:

Нет, а вы что‑то хотите предложить?

Беллоуз суетливо замахал руками.

– Да, мы могли бы продолжить наш весьма любопытный разговор где‑нибудь за столиком в ресторане. Видите ли, мне нечасто приходится принимать в своей квартире женщин, а потому я испытываю некоторую неловкость от беспорядка, который у меня здесь царит. Ну, вы сами понимаете… Жизнь в науке не подразумевает идеального порядка в быту.

Поскольку Беллоуз до сих пор не сообщил ей ничего ценного об интересовавшем ее предмете, Кортни вынуждена была согласиться.

– Да, разумеется, охотно, – улыбнулась она. – Вы знаете какой‑нибудь хороший ресторан?

Беллоуз оживился.

– О! Да, да. Я предлагаю поужинать в китайском ресторанчике. Это совсем недалеко отсюда, два квартала. Если вы подождете несколько минут, пока я переоденусь, мы могли бы отправиться туда сейчас же.

Кортни милостиво согласилась.

– Конечно.

Спустя четверть часа они уже сидели в маленьком, уютном зале китайского ресторанчика, выстроенного в форме пагоды.

– Что вам заказать? – предупредительно спросил Беллоуз.

Кортни на мгновение задумалась.

– Я не слишком сильна в китайских кушаньях, – смущенно ответила девушка. – Здесь есть какие‑нибудь овощные блюда?

Беллоуз утвердительно кивнул.

– Да, конечно. Я порекомендовал бы вам ассорти под названием «тай пинь» – великолепные острые овощи, приправленные пряным соусом.

– Хорошо, – согласилась Кортни. – И еще минеральной воды.

Когда юркий официант в традиционной китайской одежде поставил перед ними пищу, Кортни решила вернуться к интересовавшей ее теме.

– Доктор Беллоуз, а все‑таки, что вы скажете насчет интервью? Я думаю, что читателям научного альманаха, который издается нашим университетом, было бы любопытно узнать о вашем сотрудничестве с доктором Роулингсом и о ваших методах лечения тяжелых психических больных.

Но Беллоуз был тверд как кремень.

– О, нет, нет… Я не вправе давать интервью за целую группу, и тем более за доктора Роулингса. Ведь там, кроме меня, работало еще несколько человек, в том числе и бывшая супруга доктора Роулингса.

Кортни мгновенно уцепилась за его последние слова.

– Бывшая супруга? А почему бывшая?

Беллоуз понял, что совершил ошибку, проболтавшись о секретах Роулингса, и тут же пошел на попятную.

– Простите, мне не хотелось бы говорить на эту тему. Это очень деликатный вопрос, который меня не касается. Не думаю, что вам стоило бы проявлять к этому интерес.

– Но почему, почему? – не скрывая любопытства, спросила Кортни. – Я ведь не собираюсь вникать в подробности их супружеской жизни. Меня интересует чисто научная сторона этого дела. Ни доктор Роулингс, ни вы не хотите идти на сотрудничество с нашим изданием. Может быть, я могла бы взять интервью у его бывшей супруги?

Беллоуз испуганно замахал руками.

– Нет, нет! Доктору Роулингсу это не понравится.

Но Кортни уже было трудно остановить.

– Почему же не понравится? – настойчиво спросила она. – Где сейчас находится бывшая супруга доктора Роулингса?

– Она переехала куда‑то в Мексику. Кажется, в небольшой городок Энсенадо… – он вдруг перевел разговор на другую тему. – Джейн, вы не представляете, как неожиданнен был для меня ваш приход! А ваш интерес к моей скромной персоне вызвал в моей, давно не знавшей нежности и ласки душе, смятение.

Он потянулся к Кортни и погладил своей толстой волосатой лапой ее ладонь.

– Ваш визит стал для меня просто чудом… Вы не представляете, как много означает для меня это внимание!.. Наконец‑то, я встретил человека, который мною интересуется. Мне надоело быть тенью Роулингса. Он присвоил все результаты моих исследований. Он хотел, чтобы я был лишь его бледной тенью. Это так тяжело… К тому же, как вы могли бы видеть, я живу один, лишенный дружеской заботы и поддержки… Может быть, мы могли бы?..

Кортни довольно убедительно изобразила на лице сочувствие.

– Да, я вас понимаю, мистер Беллоуз, – вздохнула она. – Наши судьбы очень похожи… Женщине нелегко выжить в джунглях научного мира…

Тяжело дыша от возбуждения, Беллоуз подался вперед.

– Как мне приятно услышать эти слова… – горячо зашептал он. – Очень трудно найти родственную душу в этом огромном мире. Человек, занятый чистой наукой, обречен на одиночество… Но не каждый может это выдержать. Джейн, как я рад, что вы нашли меня!..

Кортни вдруг почувствовала такое отвращение к этому подручному Роулингса, что едва сдержала желание выплеснуть минеральную воду прямо ему в лицо.

Однако нужно было что‑то делать, чтобы погасить в Беллоузе назойливый интерес к своей персоне.

Кортни тут же вспомнила об одном неотразимом в таких случаях методе. Когда‑то ей говорила об этом ее подруга.

Кортни закатила глаза и с выражением глубокого сожаления на лице сказала:

– Да, в этом мире одиноко, но вы не представляете, мистер Беллоуз, как тяжело женщине в научных джунглях… И вдвойне тяжело, если она лесбиянка…

Лицо Беллоуза побелело и вытянулось в невыразимом удивлении. Его нижняя челюсть, казалось, вот–вот стукнется об стол.

Ничуть не смутившись, Кортни воскликнула:

– Вот! Я вижу, что вы понимаете меня! Так редко встретишь сочувствие со стороны мужчин!.. Благодарю вас, мистер Беллоуз, за такое отношение ко мне.

Роза удрученно покачала головой.

– Сантана, каждое твое слово пугает меня все сильнее и сильнее. Объясни же мне, наконец, что произошло. Куда ты собралась?