Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 275 страниц)
Блэк смотрел на нее без улыбки и собственное "хочу" вдруг показалось Роксане каким-то не совсем правильным.
— Ну что? Доволен? — Роксана сглотнула, часто моргая — она почему-то не могла отвести глаза, такой у него был магнетический взгляд.
— Пока нет, — не отрывая от неё глаз, Блэк вдруг откинул назад голову и позвал. — Сохатый! Доставай из штанов свою палочку, старик. Нам нужен Обет.
Тонкая, словно ниточка, белая полоса — след от заклятия.
Роксана смотрела на нее, и ей казалось, что этот едва заметный след пылает, как свет маяка, притягивая внимание всех вокруг.
Кровь все еще бешено стучала в висках, без конца выбивая отдельные слова:
«Зачем. Я. Это. Сделала.»
— Правила вы знаете! — прокричал очкарик, как выяснилось, Джеймс Поттер, капитан гриффиндорской команды по квиддичу — редкий после Блэка засранец. — На всякий случай скажу еще раз. Кто последний удержится в воздухе — победил! Кто упал — в воздух больше не поднимается. Проигравшие ставят ящик сливочного пива. Все поняли?
Роксана невольно покосилась на Блэка. Тот сидел, лениво откинувшись на метле, и держался за древко одной рукой.
Поймав ее взгляд, он чуть прищурил глаза и собрал уголком рта мелкие морщинки на щеке.
Поттер поднял вверх руку.
— Итак, на счет «три». Раз... — он развернулся и его метла встала на «дыбы», словно лошадь.
— Два...
Роксана украдкой взглянула на Блэка, но тот говорил о чем-то с тощим бледным парнишкой в шрамах как от драконьей оспы.
— Три!
Суть сдвигудара заключалась в том, что участники игры безо всякого смысла и порядка сбивались в небе в яростный рой и с жутким хрустом, треском и криками врезались друг в друга. Падающего судья подхватывал уже у самой земли в тот момент, когда игрок уже во всю верил, что вот-вот расшибется в лепешку.
И жутко, и весело.
Издалека, наверное, это выглядело так, будто высоко-высоко над землей дерутся какие-нибудь гигантские осы.
Роксане же казалось, что она угодила в суп из людей.
Игроки проносились мимо как ракеты — ее могло сдуть с метлы одним только ветром. Их вопли и треск метел оглушали. В первые секунды Роксана в ужасе вжималась в древко метлы и петляла между мальчиками, как заяц. Похоже, Блэк был прав! Черт возьми, она давно не играла с парнями и забыла, как они жестоки в спорте! Пару раз в нее врезался кто-то, да с такой силой, что Роксане чуть не вырвало запястья — так отчаянно она хваталась за метлу, чтобы не свалиться.
Когда один из ребят, рыжий тощий парень сорвался с метлы, все разом взревели. Он летел, кувыркаясь, вниз, как тряпичная кукла, а потом вдруг завис в воздухе и все услышали, как он страшно ругался и хохотал одновременно.
В этот же миг напряжение, сковавшее Роксану, лопнуло, и она поддалась игре, перейдя из защиты в наступление.
И все было бы хорошо — если бы не Блэк.
Он все время обманывал ее внимание и делал вид, что целится в кого-то другого, а в последний момент бросался на нее и несколько раз и в самом деле больно ушиб ее.
Остальные участники кричали, орали матом друг на друга в конце концов, он же преследовал ее молча, неотступно и с такой яростной настойчивостью, что Роксане стало по-настоящему страшно.
Сириус был зол.
Малфой ускользала от него, как мыло в воде.
Всякий раз, когда он был уверен, что сейчас врежется в это миниатюрное тельце, оно куда-то пропадало.
Вот и сейчас.
Малфой нырнула вниз, и он со всей дури врезался в Питера.
Хвост заорал так, словно ему оторвали обе ноги сразу и, барахтаясь, как морская звезда в шторм, полетел к земле.
Сириус чертыхнулся, завертел головой увидел, что его розововолосая мишень только что столкнулась с Фабианом, но каким-то чудом упал именно он. Поддался, наверное.
— Кончай играть с ней, Бродяга! — заорал пролетающий мимо Джеймс. — Сбрось ее, мы проигрываем!
Задохнувшись от возмущения, Сириус оглянулся ему вслед — Сохатый лавировал на метле, как на сноуборде, стоя на древке на полусогнутых ногах и раскинув в стороны обе руки.
Бенджи рванул в его сторону. Джеймс подпрыгнул. Две секунды жуткого полета в открытом воздухе (у Сириуса чуть сердце не остановилось), и вот Бенджи пролетел между Джеймсом и метлой, и тот снова приземлился на тоненькую полоску дерева и под откос нырнул вниз, нагоняя Фенвика. Можно было подумать, что он сам по себе летает, а метла просто так — довесок.
Сириус отвернулся, облегченно вздыхая, и тут случилось ужасное.
Откуда она взялась, он так и не понял.
Малфой летела на него с обезумевшими от радости глазами. Сириус понял, что развернуться и уйти не сможет, уже внутренне приготовился к удару и...
Бенджи ворвался между ними, как торпеда, спасаясь от Джеймса.
Сириуса отбросило в сторону, и он потерял управление метлой.
Где-то наверху пронзительно взвизгнула Малфой. Сириус торжествующе крикнул и задрал голову, но тут что-то тяжело врезалось в него, плечо обожгло болью, и он сорвался с метлы.
___________________________________________
http://maria-ch.tumblr.com/
========== У Хагрида в подполье ==========
Когда срываешься с метлы, испытываешь примерно то же самое, что и когда случайно пропускаешь ступеньку на лестнице.
Только в сто, тысячу раз хуже.
Ветер трепал, швырял ее, как куклу, и бил в лицо. Рассудок исступленно вопил: «Там же земля, земля, земля!», но Роксана потерялась в гуле воздуха вокруг и уже не понимала, где эта земля, и где она сама...
Внезапно она больно ударилась обо что-то прямо в воздухе.
От удара панический вихрь в голове разорвался всполохами разноцветных огней. В ушах зазвенело.
Но не успела она понять, в кого именно врезалась, как вдруг этот человек застрял прямо в воздухе. Роксана инстинктивно схватилась за него, раздался тошнотворный хруст, их падение возобновилось и ускорилось.
«Это конец!»
Роксана зажмурилась...
И тут ее словно крюком кто-то подхватил за живот.
Небо дернуло тело вверх как игрушку йо-йо на веревочке, вызвав прилив страшной тошноты, а в следующий миг девочку и ее спутника ударило о землю — раз, другой, они прокатились по ней кубарем, так что Роксана вся превратилась в один большой ушиб, наконец, в последний раз её особенно крепко приложило всем телом сразу о твердую холодную почву, и падение завершилось.
Земля раскачивалась, как палуба корабля.
Роксане казалось, что если она откроет глаза — ее снова выбросит в воздух.
Голова кружилась, словно внутри гуляло торнадо.
Роксана вдохнула и приоткрыла ресницы.
Первое, что она увидела — это широко распахнутое небо. А потом она почувствовала тяжесть, тепло человеческого тела и в частности — шеи, к которой прижималась щекой.
Очень медленно она разжала руки, которыми цеплялась за его спину и плечи. Очень медленно человек поднял голову.
Серые глаза встретились с черными.
— Блэк...
Он мелко-мелко дрожал. Длинные темные волосы щекотали Роксане лицо, а дыхание, сбившееся, быстрое, билось об её лицо и шею.
Они прижимались друг к другу как любовники, сцепленные пережитым наслаждением и несколько совершенно бесконечных мгновений ошарашенно смотрели друг на друга, а потом выражение ужаса в глазах Блэка сменилось ненавистью.
— Дура... — прошептал он, прикрывая глаза, и скатился с нее на траву. В руке у него была палочка. Вот, значит, почему они остались живы.
— Мы могли разбиться... — вяло ворочая языком, проговорил Блэк. — Черт тебя подери, Малфой... Какого хера ты в меня вцепилась? Падала бы себе, и тебя бы обязательно поймали внизу... ты идиотка.
Роксану тоже трясло, как в лихорадке.
— Это ты идиот... — пробормотала она, цокая зубами, и закрыла глаза. Так было безопаснее всего. — Я же не нарочно...
Она не знала, как долго они вот так лежали на траве, плечом к плечу. Может быть, всего минуту, а может, целый час.
То самое небо, с которого они только что обрушились вниз, пристально вглядывалось в них с высоты.
Голоса людей, вспыхивающие на границе сознания вдруг стали громче и обрушились на Роксану, затопили и разнесли в щепки тихий безвременный остров, на который их с Блэком выбросило небо.
— Что вы наделали?!
— Ты не ранена?
— Что с твоей рукой?!
Среди наплыва звуков, лиц, глаз, волос, тел и одежды вдруг появилась чья-то рука.
— Вставай, — властно произнес холодный голос.
Роксана недоверчиво взглянула сначала на руку, потом — на ее обладателя. Катон Нотт смотрел на нее безо всякого выражения, невольно напоминая Абраксаса. На виске его бешено пульсировала жилка, и Роксану это испугало.
— Не могу, — тихо призналась она.
Слизеринец поджал тонкие злые губы и поднял ее сам.
— Можешь стоять?
Она не ожидала от него ни такой резвости, ни тем более той обходительности, с которой он поддерживал ее под руку, поэтому инстинктивно отстранилась.
— Кажется, — Роксана украдкой обернулась, вспомнив, что сломала Блэку руку, но Катон дернул ее на себя и потащил прочь.
— Ты что? — ноги слушались плохо, и Роксана спотыкалась через каждый шаг.
— Хочешь, чтобы все болтали о том, что Малфой играет в запрещенный квиддич в компании грязнокровок? — тихо и зло говорил он, кутая ее на ходу в длинную черную мантию. — Идем отсюда скорее.
— Какая трогательная забота, кажется, меня сейчас стошнит, не придержишь мне волосы?
Язык тоже двигался с трудом. Катон ничего не сказал, но сдавил ее плечи так, что Роксана чуть не закричала в голос и дернул за собой.
Поднимая его и попутно ругаясь с Бенджи, Джеймс неосторожно дернул Сириуса за поврежденное плечо, и от боли перед глазами все вдруг потемнело.
— Аккуратнее! — прорычал Сириус. От боли все перед глазами потемнело, и он почти не слышал, как Бенджи говорит о весе двоих людей и силе заклинания, а Джеймс орет что-то о каких-то руках из какой-то задницы.
Сириус попытался ощупать плечо — оно совершенно жутко и неправильно торчало из руки, а на его месте образовалась ямка, каждое прикосновение к которой иглой входило в мозг.
— Давай я попробую тебя залечить, — Джеймс занес палочку.
— Ты уверен? — Сириус перехватил его руку.
Они посмотрели друг на друга. Джеймс, поджав губы, спрятал палочку на место.
— Да, я знаю, целитель из меня хреновый.
— Не...
— Он ранен?
Лили так стремительно опустилась в траву, что Сириусу в глаза невольно бросилась показавшаяся из-под платья коленка.
— Сможешь его починить? — встревоженно спросил Джеймс, глядя, как Эванс, сосредоточенно сдвинув брови, разглядывала торчащее из руки Сириуса плечо.
— Да, конечно... — она вдруг выпучила глаза и вскинулась, вспомнив что-то. — То есть нет! Не здесь!
— Почему?
— Потому что сюда идет мадам Трюк!
После ее слов повисла секундная пауза...
А потом маленькая компания с воплями брызнула во все стороны, расхватывая вещи и бросая метлы прямо на поле.
— Если она узнает, оторвет нам головы! — вопил кто-то.
— Выгонит из команды, это как пить дать!
— Вещи, вещи! — истерично заорал Питер и метнулся было к трибунам, но Джеймс вынул палочку, и сумки сами прилетели к ним, по пути сбив Питера с ног.
— В прошлый раз она сказала, что засунет нам метлы в нос, если еще раз увидит сдвигудар на своем поле! — Сириус как попало заталкивал вещи в рюкзак здоровой рукой, оглядываясь так часто, что рисковал свернуть себе шею.
— Ой, мамочки, она уже здесь! — тоненько проговорила Лили, со страшной скоростью застегивая пуговицы на рубашке Джеймса, пока сам он набивал свой рюкзак у нее за спиной.
Они застыли и все как один обернулись на выход из раздевалки. Из тени к ним стремительно приближалась фигура главного тренера Хогвартса. Полы и рукава мантии угрожающе вздувались на ветру, делая женщину похожей на большую хищную птицу, короткие волосы торчали во все стороны, и в них словно трещало электричество.
— Так, сейчас все очень спокойно... — медленно произнес Джеймс, сжимая руку Лили. — ... БЕЖИМ!!!
— Хагрид! Хагрид, открывай скорее! — Джеймс на ходу врезался в дверь хижины и забарабанил, нервно оглядываясь назад.
Питер, еще более лохматый, чем Джеймс в свой самый плохой день, привалился к косяку. Эванс, задохнувшись, присела на гигантскую сухую тыкву у ступенек, но овощ не выдержал веса, и Лили с тоненьким визгом провалились внутрь.
Джеймс оглянулся на нее, и в этот момент дверь домика открылась и явила ребятам вечную бородатую защиту в цветастом фартуке и рукавицах размером с детский плащик.
— Эк вы не вовремя-то, — проворчал великан и нахмурился, глядя, как Джеймс достает из тыквы свою ненаглядную, Сириус придерживает выдернутую руку, Питер, задохнувшись, обнимает стену, а Ремус прижимает к сердцу ладонь и утирает с лица пот. — Чегой-то с вами?
— Спрячь! — выдохнул Сириус, в панике оглядываясь на край холма, залепленный облаками, словно творогом. По тропинке с холма спускалась маленькая фигурка мадам Трюк, еще более угрожающая, чем на поле, и на сей раз в компании еще одной фигуры, пострашнее. — Спрячь нас скорее, Хагрид!
— Опять что-ль набедокурили?
— Хагрид! — взмолился Джеймс. — Это в последний раз!
— Ну ладно уж, ладно! Вы трое — в лес, — он подтолкнул Джеймса, Лили и Ремуса в сторону плотной стены деревьев за стеной. — И... это... молчок там! А вы двое — ко мне!
Хагрид пропустил Сириуса и Питера в хижину, так хлопнув последнего по плечу, что тот на ходу споткнулся и перевернул стоящую у входа корзину. В ней что-то противненько заскулило.
— Превращайтесь давайте, и тихо мне! — Хагрид покрутил пальцем в рукавице, словно рисовал круг. Черные глаза его поблескивали, похоже, он и сам заразился кипящим в ребятах адреналином. Перед превращением Сириус машинально отметил чудовищный узор из ромашек на занавески, из которой воровато, словно мальчишка, выглядывал большой и страшный Хагрид.
Поразительно, до чего такие мелочи врезаются в память.
А потом картинка переменилась, он уменьшился в росте, и круглый стол, заваленный ингредиентами для выпечки, увеличился в размере и угрожающе навис над Сириусом.
Хижина погрузилась в красно-оранжевый цвет и наполнилась тысячей запахов, которые так резко ударили Сириуса в нос, что он чихнул. Горькое дерево, кислая кожа, сладковато-пряные травы и мука, мука, слишком много муки!
Он снова чихнул, наступил на поврежденную лапу и завалился на пол, чуть не расплющив выскочившую из-под него крысу.
В дверь постучали. Сириус невольно подскочил, вскинув уши. Казалось, что это колотили молотком в кастрюлю у самого уха.
Ветер, дерево, запах полировки для дерева и краски для мячей — мадам Трюк.
Чернила, пергамент, печенье с гвоздикой.
Это уже хуже.
Макгонагалл.
Сириус заскулил и спрятал голову лапами.
От пола пахло соломой и мышами.
— И вы точно не видели, куда они направились, Хагрид? — требовательно спрашивала декан. Как всегда очень прямая, строгая и аккуратная, она выглядела очень странно на фоне ощипанных тетеревов, свисающих с потолка. И голос у нее был слишком резкий и такой кошачий, что Сириусу хотелось броситься на нее с лаем и загнать на дерево.
Мадам Трюк маячила у нее за спиной, впиваясь в Хагрида желтыми глазами. Она была похожа на маленького ястреба в мантии.
— Это были Поттер и Блэк? — резко спросила она.
— Что? Не-ет, этих я не знаю. Убегли куда-то к теплицам, я им кричал, да не обернулись. Я вот, — Хагрид махнул ручищей в сторону Сириуса, и он невольно поджал хвост. — Псинка у меня захворала. Дурная скотина.
Сириус зарычал.
Неожиданно из корзины, которую перевернул Питер, выползло что-то маленькое, кривоногое и толстое и, помахав хвостом-обрубком, пугливо подобралось к Сириусу.
Щенок.
Самый уродливый щенок, которого Сириус когда-либо видел.
— Ощенилась вот, — крякнул Хагрид, сунув руки в карманы своего цветастого фартука. Сириус от возмущения чуть не превратился обратно в человека.
— Ясно, — Макгонагалл коротко взглянула на то, как щенок самозабвенно жует Сириусу ухо, и поджала губы. — Прошу вас, Хагрид, если увидите их, пришлите мне сову.
— Ясное дело! — великан неуклюже потоптался на месте. — А чего они натворили-то?
Макгонагалл обернулась, уже собираясь уходить.
— Играли в сдвигудар, — сухо молвила она.
— Сегодня? — изумился великан.
— Вот именно. Жду вашу сову, Хагрид.
— Вот еще выдумали, — ворчал Хагрид, когда опасность миновала, и ребята собрались вокруг его стола за чаем. — Вечно я чтоль буду за вас отдуваться? Сваливаетесь как снег на голову, а мне краснеть перед профессором Макгонагалл и Дамблдором тоже...
Он так яростно раскатывал тесто для будущего пирога, что грозил сломать у стола ножки.
В хижине приятно пахло деревом, кожей, тыквами, яблоками и корицей. Пучки трав увивали стены замысловатой пряной гирляндой. В маленькой печке сухо потрескивал огонь. На большом круглом столе теснились банки с мукой и сахаром, а вокруг горой лежали коряво нарезанные, густо обсыпанные корицей яблоки. Когда Хагрид отворачивался, над столом обязательно мелькала чья-нибудь рука, и гора яблок сразу становилась меньше.
