Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 275 страниц)
Джеймс понял, кто там, но обернуться и посмотреть — значит, подвергнуть свою решимость страшному испытанию.
— Я могу вас попросить? — глухо спросил он, вынимая палочку.
— Разумеется.
— В доме мои друзья. Скажите им, что я вернулся домой и жду их там.
— Обязательно передам, — серьезно сказал Джон, и Джеймс ему поверил.
Говорить ему о том, чтобы он берег Лили, было бы глупо, поэтому Джеймс просто кивнул ему в последний раз и трансгрессировал.
Лили, стоя на коленях на постели, медленно сползла на покрывало и закрыла голову подушкой.
Раньше она думала, что все эти песни про «забрал сердце», «вырвал душу» и прочая ерунда — просто бред больной фантазии глупых женщин.
Теперь же, когда у нее в груди вдруг образовалась собственная незримая сквозная дыра, она почувствовала огромное родство со всеми этими глупыми женщинами...
— Я буду тебе писать каждый день, — пообещала Алиса перед тем, как уйти. — Все наладится, Лили, понимаешь, все. И мы увидимся еще не раз, так что я не прощаюсь. Ты только не опускай руки. Все будет хорошо...
Лили чувствовала себя так, словно кто-то вынул, разобрал ее душу на части, как паззл, и свалил обратно бесформенной цветной кучей...
С той минуты, как Джеймс трансгрессировал, не сказав ей ни слова, прошел, наверное, уже целый час, но Лили словно и не заметила скользнувшего мимо нее времени.
На той кофте все еще остался его запах. Лили куталась в нее, лежа на покрывале, и постаралась представить, что они снова лежат вместе на траве, и он в любую секунду обнимет ее, и она услышит его голос, почувствует его губы...
— Лили, ты хорошо сейчас чувствуешь? — мама неслышно вошла в комнату и заволновалась, увидев, что дочь неподвижно лежала на постели, кутаясь в теплую кофту. — Лили, ты слышишь?
— Слышу, — едва слышно отозвалась девочка.
— Все уже ушли, — миссис Эванс присела на край кровати. — Может, теперь ты мне расскажешь про этого мальчика, с которым ходила гулять ночью?
Лили удивилась настолько, что смогла вырваться из своего душевного болота и обернуться.
— Откуда ты знаешь?
Мама фыркнула.
— Ради всего святого, дочь, вы так крались, что вас слышало все графство.
— А Алиса сказала, что вся улица, — кисло ответила она, снова отворачиваясь.
— Ну ладно тебе, Рыжик, не прячься. Как его зовут? Почему ты мне о нем раньше ничего не рассказывала?
Лили пожала плечами.
— Лили, мне не нравится твое состояние. Ночью случилось что-то, о чем ты мне не хочешь говорить? — голос ее от тревоги стал выше. — Лили?
— Случилось.
Миссис Эванс мысленно взяла себя в руки.
— И что же?
Лили коротко взглянула в тепло-карие глаза матери и вдруг подумала, что ей можно рассказать все.
Она вытерла лицо и села на постели.
— Мам... Джеймс Поттер спас мне жизнь сегодня ночью.
========== Это - твоя семья ==========
«Я жива...»
Эта мысль горячей волной хлынула в пустое, застывшее сознание, и Роксана очнулась.
В просвет между двумя досками смотрелось смородиновое небо.
Рассвет...
Роксана закрыла лицо грязными, кисло пахнущими ладонями и разрыдалась - сухо, без слез. С четырех сторон ее окружали обломки, повсюду хранили молчание мертвые зрители, а она лежала и задыхалась в истерике. У нее было такое чувство, будто она проснулась в склепе.
Непонятно, как долго она рыдала вот так. Времени здесь как-будто не существовало. Когда же она немного успокоилась, то смогла проделать в досках небольшую дыру и выбралась на поверхность. При свете дня ночная разруха выглядела в сто раз ужаснее. Над бесконечными телами, обломками машин, кусками сцены и упавшими обгоревшими деревьями курился туман, и пепел плавал в теплой душной тишине, как грязный снег. Тишина, расстилавшаяся в лесу была особенно страшной и какой-то неестественной. Так молчит раненый человек, в лесу обычно всегда слышно возню его обитателей, или шум ветра в деревьях. А сейчас всё застыло и каждый осторожный шаг по пепелищу разносился по этой тишине как сигнал: я здесь, хватайте меня!
— Мирон! — позвала Роксана и испугалась того, как зазвучал в этой мертвой тишине ее голос.
На краткий миг ей показалось, что люди, лежащие вокруг, на земле и под обломками, сейчас отзовутся и встанут, но когда они не отозвались, у Роксаны вдруг начали дрожать ноги.
— Мирон! — снова позвала она, и её голос задрожал.
Инстинктивно она побрела к останкам разорванной в клочья сцены, щурясь в размытые светом сумерки и стискивая на груди куртку.
Сначала Роксана могла видеть только куски декораций, торчащие из земли, словно зубы какого-то великана.
А потом она увидела его.
Мирон Вогтейл неподвижно лежал на груди, повернув голову в сторону и раскинув руки так, словно хотел защитить сцену.
Из его белой спины торчал деревянный обломок.
«Нет...»
Спотыкаясь, Роксана бросилась к нему. На бегу она зацепилась за кусок какого-то провода, повалилась в кучу сажи и досок и, кашляя, поползла вперед, нещадно раня ладони и колени.
«Это был щуплый невысокий парнишка. Ничего в нем не было особенного — тонкие вьющиеся волосы, худое тело. Одно только привлекало внимание — горящие, как уголья в костре, черные глаза, полные беспокойной насмешки и театральной, поэтической грусти».
Скуля от страха, Роксана села рядом с ним на колени.
— Мирон...
Он был абсолютно белым, прямо как мрамор. И таким же холодным. Кровь запеклась на спине и казалась черной.
Роксана протянула к нему руку, но ее сотрясло от ужаса, и она согнулась пополам, раскачиваясь взад-вперед, как в трансе.
«... я не вампир, слышите, не вампир!..»
«... Не трогайте меня! Я не хотел его убивать, не хотел!..»
— Прости, пожалуйста... — пробормотала Роксана, глядя в неподвижное лицо друга. — Прости, прости меня...
Сказав это, она схватилась обеими руками за скользкий от крови, шершавый обломок и выдернула его из тела. Что-то противно чавкнуло. Роксана отбросила подальше окровавленную деревяшку, перевела дыхание, подождала, пока деревянные руины и весь мир перестанут раскачиваться, а её перестанет так страшно тошнить, после чего перевернула Мирона на спину.
Он не очнулся, и дыра в его груди не затянулась, хотя Роксана своими глазами много раз видела, как легко и быстро на нем заживали все порезы.
Скорее всего, он просто обессилел. Да-да, дело почти наверняка в этом! Он ведь вампир, он не может умереть! Ему просто надо восстановить силы.
Он должен очнуться. Обязан. Он не имеет права ее бросать, только не теперь, когда весь мир рушится к чертям!
Осмотревшись, Роксана схватила первый попавшийся кусок железа, зажмурилась, и, почти не чувствуя боли, разрезала свою руку.
— Отпусти меня! Не смей ко мне прикасаться!
Он полоснул воздух палочкой, но заклятие промазало, и стальная лапа ухватила его за горло. Северус вцепился в нее — он даже не знал имени этого человека. Видел только голубые глаза в прорезях маски. Яростные и пустые, как у голодного волка.
— Какого черта ты мне помешал?! Что, стало жаль маленькую грязнокровную шлюшку? Или ты у нас любишь грязнокровок?
Северус вскинул палочку, но его разоружил второй Пожиратель.
— Предлагаю прикончить его здесь и сейчас. Только побыстрее, Макдоннел, тут повсюду рыщут шавки из министерства...
— Не называй меня по имени, идиот! — рыкнул «волк».
— Что здесь происходит?
Они оглянулись — из-за деревьев выплыло пятно света, а вслед за ним — черная фигура в маске.
— Что ты здесь делаешь, Малфой? — прорычал Пожиратель.
— Не твое дело, — вкрадчиво ответил Люциус, подходя к ним. — Ищу и добиваю грязнокровок. Ведь основа нашей политики — гуманность, или ты забыл, Рагнарок?
— Знаешь меня? — прохрипел Пожиратель, переступая с места на место.
— Я всех знаю, — Люциус небрежно обвел светящейся палочкой деревья, на земле между которыми лежали люди. — Что у вас тут? — он взглянул на Макдонелла, который по-прежнему сжимал горло Северуса.
— Он помешал мне убить грязнокровку!
— Да что ты?
Северус почувствовал, как его насквозь проткнул холодный острый взгляд, но и бровью не повел, пронзительно глядя на светловолосого юношу.
— Он набросился на меня и выбил палочку из руки! Из-за этого урода я остался без палочки! — взревел Макдонелл и хотел было снова схватить Северуса, но Пожиратель по имени Рагнарок его сдержал.
— Я считаю, что об этом должен узнать Темный Лорд, — выдохнул он. — Ему не место среди нас, Малфой.
— В самом деле, неприятная ситуация... — промолвил Люциус, наблюдая за их перебранкой. — Ну что же, думаю, мы не будем посвящать в эту неприятность Лорда и справимся своими силами.
Макдонелл явно обрадовался.
— А что потом, Люциус? — тихо и вкрадчиво спросил Северус, глядя, как Люциус медленно поворачивается теперь к нему, и отчаянно надеясь, что Малфой владеет легилименцией и читает сейчас его мысли. — После того, как ты прикончишь меня, пойдешь дальше искать свою сестру... или вернешься домой один? Ты ведь не знаешь, где ее искать, верно?
Мышца на мелованной, не тронутой ни пеплом, ни кровью щеке дрогнула, но больше Люциус ничем себя не выдал.
— Что он говорит, Малфой? — рыкнул Макдонелл.
— Младшая Малфой бегает на концерты для грязнокровок?
Пожиратели переглянулись с неприятной животной радостью. Рагнарок вдруг захохотал и его смех разорвал ночь, словно выстрел.
Люциус взглянул на него, как на таракана.
— Вы только подумайте! Представляю, как обрадуется Темный Лорд, когда узнает, что его правая рука...
Дальше он не договорил, потому что Люциус сделал короткое неуловимое движение палочкой, и Рагнарок, захлебнувшись словами, кулем упал на траву.
Северус шарахнулся от трупа в сторону и схватил свою палочку, упавшую в траву.
— Какого... — Макдонелл бросился было на Люциуса, но зеленая вспышка сверкнула второй раз, и второй Пожиратель упал точно так же, как его товарищ.
Повисла пауза.
— Меня тоже убьешь? — спокойно поинтересовался Северус.
— Ну что ты, — Люциус с самым приятным выражением вытер свою палочку белоснежным платком. — У нас с тобой теперь есть общее дело. Ты поможешь мне найти мою сестру. А я в свою очередь забуду о твоей маленькой неприятности, — Люциус выглядел таким расслабленным, как будто не он только что прикончил двоих людей. — Ну что, идет? — Малфой протянул ему руку без перчатки.
— Я видел, как она побежала к сцене, — Северус взялся за холодную, как железо, ладонь Малфоя. — Думаю, она все еще там.
— Прекрасно, — улыбнулся Люциус.
С гулко бьющимся сердцем она ткнула окровавленное запястье в безмятежное лицо Мирона.
— Ну же! — скрипучим голосом простонала она, размазывая кровь по его губам. — Ну давай же, давай, ты ведь всегда хотел этого! Давай!
Мирон никак не реагировал.
— Гребаная летучая мышь, не смей умирать! — заорала она, не сдержавшись. — Ты не имеешь права умирать, ты и так уже мертв, сколько можно! — Роксана обхватила его второй рукой и еще крепче прижала к нему запястье, почти засовывая его ему в рот, но губы вампира оставались неподвижными. — Давай же, Вог, ты не мог просто так взять и умереть! Ты не можешь так со мной поступить, если еще и ты меня бросишь, я умру, Вог! Вог! Ну Вог! Ну пожалуйста!
Бесполезно.
Всё равно что призывать к жизни разбитые декорации. Не справившись с собой, Роксана осторожно опустила Мирона обратно на землю, прижалась щекой к его груди и зарыдала.
Да, теперь всё кончено. Она тоже останется здесь. Останется здесь и умрет от потери крови. Потому что ей теперь некуда идти и жить не за чем. Потому что без Мирона этот мир не имеет никакого смысла и оставаться в нем нельзя. Лучше уйти следом за Вогом, ведь он дождется её там, обязательно дождется...
— Гребаная летучая мышь? Так ты меня еще не называла.
Роксана подхватилась и чуть не прикусила язык.
Глаза Мирона были все так же закрыты, а губы, наоборот, приоткрыты — он водил по ним языком, слизывая кровь, и слабо улыбался.
— Вог! — пронзительно вскрикнула Роксана. Вампир приоткрыл глаза и улыбнулся уже по-настоящему. — Ты... ты... ты мерзкий, вонючий ублюдок! — она толкнула его обеими руками. Мирон охнул и засмеялся. Она толкнула его ещё раз. И ещё, и ещё. — Ты был жив, ты был, черт тебя подери, долбаный ты урод, жив!!! Да я умру сейчас, Вог, я думала, что ты сдох, чтоб тебя! — прекратив колотить его, она просто упала на него и обняла, рыдая от счастья.
Придя в себя, она встала сама и помогла Мирону сесть.
Выглядел он совершенно ужасно — чудовищные мешки под ошалевшими от голода глазами, белые губы, увеличившиеся клыки. Как только он сел, жадно повел носом, уставился на Роксану и сглотнул.
— У тебя... у тебя... рука... — он облизал губы и прерывисто вздохнул.
Совершенно не думая, Роксана просто протянула ему руку, и Мирон тут же схватился за нее.
Роксана дернулась. Это было на самом деле ужасно больно, совсем не так, как об этом пишут в книгах чокнутые престарелые ведьмы. Кожу словно обожгло, а потом резкая судорога заморозила каждый нерв и боль углубилась. И ей не стало легче, когда Мирон потянул из очага боли кровь, так что рука еще и онемела, превратившись в ватный валик.
Мирон сглотнул и Роксане сделалось дурно. Стараясь не думать о том, что происходит, Роксана просто прижалась к своему возможному убийце, осторожно перебирая его волосы, в то время как Мирон, всё больше и больше увлекаясь, впивался в неё, пожимая тонкими пальцами мягкую, холодеющую плоть её руки.
Когда же легкое ощущение дурноты перешло в тошноту, и земля снова поплыла в сторону, Роксана попыталась отстраниться, но Мирон вдруг сжал ее еще сильнее и зарычал, как животное.
— Мирон, ты хочешь меня убить? — прошептала Роксана и тут вампир вдруг гулко зарычал и оттолкнул ее от себя.
Она упала и больно ударилась боком о торчащую из пола деревяшку (должно быть, именно так ранило и самого Мирона), а он сам отскочил в сторону на четвереньках, забился в тень под обломками и закрыл голову руками, часто и тяжело вздыхая.
— Не подходи! — рявкнул он, когда Роксана попыталась к нему подползти.
— Прекрати это, Вогтейл! — твердо сказала она, возобновляя движение. — Я тебя не боюсь!
— Не трогай меня, убирайся! — голос у него был жуткий, нечеловеческий, высокий и визгливый.
— Все хорошо, Вог, всё в порядке! Посмотри на меня.
Мирон резко вскинул голову. Подбородок его был залит кровью, глаза покраснели, зрачки увеличились почти вдвое, и на Роксану оттуда смотрела глухая пропасть. Клыки удлинились, закрыв губы, мелкие венки на лице вздулись и затянули его кожу, как сеть. Сейчас он был меньше всего похож на того Мирона, которого она знала.
Роксана сглотнула. Жуткое зрелище.
— Все хорошо, Вог, — проговорила она, присаживаясь на корточки рядом с ним и осторожно касаясь мелко дрожащих волос на его голове. — Сейчас станет легче, сейчас все пройдет.
Он вдруг зашипел, учуяв её рану, которую сам же и сделал, лязгнул зубами в её направлении и тут же отпрянул, ударившись спиной о деревяшку.
Всего пара секунд и несколько футов отделяли Роксану от возможной смерти. Инстинкт вопил, что надо делать ноги, но она уже в который раз за свою жизнь наступила на этот инстинкт, вплотную подползла к Мирону и взяла его лицо в ладони.
Роксана гладила его по лбу, по скулам, даже по губам, рискуя лишиться пальцев, а Мирон (точнее, не совсем Мирон) смотрел на Роксану из своего кошмара, бегая диким, животным взглядом по всему её лицу. Клыки его медленно уменьшались, зрачки, хоть и горели бешеным огнем, снова приобретали привычный цвет, а кожа разглаживалась.
— Вот так... — Роксана стерла с его подбородка остатки крови. — Все, все уже позади.
— Рокс... — это было первое, что он произнес своим прежним голосом.
Роксана замерла на секунду.
Они посмотрели друг другу в глаза, а уже в следующую секунду схватили друг друга и Вог поцеловал её взасос.
Туман над поляной рассеивался, воздух светлел, а они все никак не могли остановиться. Так было проще поделиться всем тем, что они пережили за эту кошмарную ночь.
Наконец Роксана отстранилась и, шмыгая носом, помогла подняться и Мирону.
— Пойдем, нам надо уходить, скоро взойдет солнце, мы спрячемся в лесу.
— А где Дон?
— Импедимента!
Мирона отшвырнуло назад. Роксана стремительно обернулась, выхватывая палочку, но не успела даже сообразить, что к чему, как вдруг доски у неё под ногами взорвались.
— Рокс! — заорал где-то за спиной Вог.
Кое-как она смогла подняться и увидела, что к ним бегут две фигуры в черном.
— Уходи отсюда, быстро! — крикнул Мирон, но его заглушил другой голос:
— Инкарцеро!
Веревки больно хлестнули ее по телу.
Мирон оглянулся, зарычал и, оскалив клыки, бросился в атаку.
— Сектумсемпра! — пронзительно крикнул один из них. Его голос показался Роксане смутно знакомым.
— Вог! — взвизгнула она, увидев, что заклятие достигло цели, но Мирон только оступился и снова ринулся в бой. Ножевые раны ему были не страшны.
Несмотря на ситуацию... это было впечатляюще.
— Петрификус Тоталус!
Снова мимо. Вог был слишком быстр.
