Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 275 страниц)
— Не надо, не надо, я хотел покончить с собой, — он прерывисто вздохнул, взглянул на сутулую тонконогую фигуру в мешковатой куртке и джинсах и покачал головой, вытирая выступившие на глазах слезы. — Так вот она значит, какая. Уф-ф, у моей матушки очень дерьмовое чувство юмора.
— Ты о чем? — удивился Джеймс, оглянувшись на него.
Чувствуя нервный трепет во всем теле, Роксана уселась на высокий табурет и взглянула на расплывающиеся в матовом свете свечей лица учеников.
— Снимите, пожалуйста, вашу шапку.
Голос донесся до нее, словно сквозь плотную пелену.
— Что? — переспросила она, обернувшись на строгую женщину в очках. В одной руке та держала список, в другой — замызганную старую шляпу.
— Ваша шапка. Вы должны ее снять, — так, чтобы слышала только Роксана, повторила женщина.
— Но я не могу.
Женщина подняла брови, и Роксана вдруг поняла, что если она сейчас реально не снимет свою шапку, случится что-то поистине ужасное — например, эта дама выхватит из-под нее стул и треснет ее им по голове.
Глубоко вздохнув и приготовившись к тому кошмару, который должен был вот-вот на нее обрушиться, Роксана схватилась за ткань на макушке и дернула вверх.
Сначала зал удивленно зароптал, потом поднялся шум, а затем кто-то засмеялся и даже засвистел. Роксана отчаянно покраснела, с ужасом и ненавистью глядя на лица будущих одноклассников.
— Ну-ка тихо! — грозно прикрикнула Макгонагалл, и шум немного стих. — Тихо! — рявкнула она, и ученики замолчали.
Шляпа опустилась на розовую макушку.
— Хм-м...
Роксана вздрогнула, когда ей прямо в ухо вздохнул мягкий голос. Она испуганно обернулась, но профессор стояла в стороне, и рядом никого не было.
— Смотрите-ка... интересный выбор!
Уже в другое ухо.
Роксана снова повернула голову и наконец поняла, что голос исходит из Шляпы.
— Я вижу неплохой потенциал... но не вижу желания трудиться. Заносчивость? Да, пожалуй. Вспыльчивость. Пренебрежение... не самое лучшее качество...
«Мне все равно, пусть будет так, как хотел Люциус, только отстаньте от меня!» — раздраженно повторяла про себя Роксана, мечтая только об одном — поскорее слезть с этого табурета и снова надеть свою шапку, чтобы все эти весельчаки наконец заткнулись. Хоть она теперь не могла ничего видеть, кроме грязной темной тулью, лица учеников все ещё стояли у неё перед глазами. И её трясло от бессильной злости.
— ... и в то же время мужество, я вижу его, о да, мужество идти наперекор всем, даже своим близким. Это сложно, весьма... Ну и куда же мне вас определить... может быть в Гриффиндор?
«Пусть будет так, как хотел он, пусть будет так, как он хотел, мне все равно, мне все равно...»
— Вы уверены? Равнодушие — не лучший советчик и не лучшее качество.
«Пусть они заткнутся, пусть заткнутся, заткнутся, ненавижу их!» — думала Роксана, мучительно краснея под смешками и идиотскими улыбками.
— Ну что ж, раз вы так этого хотите, пусть будет... Слизерин!!!
Джеймс и Сириус сунули в рот два пальца и пронзительно засвистели.
Новенькая, красная, как рак, соскочила с табурета и чуть ли не бегом направилась к своему столу, натягивая шапку. Когда она оказалась поблизости, Сириус поспешно перекинул ногу через скамью и повернулся к девчонке, которая уже успела занять своё место за столом снобов.
— Не надо, Бродяга! — прошипел Ремус, хватая его за руку, но Сириус вырвал локоть и зашептал:
— Ну привет, Малфой.
Девушка выпрямила спину но не обернулась.
— Эй, жвачная королева, я с тобой говорю!
Малфой резко обернулась, вперив в Сириуса злой взгляд. Глаза у нее были непроницаемо черные, прямо как капли смолы, но в целом она оказалась куда симпатичнее, чем Сириус ожидал.
— Чего тебе? — грубо спросила она. Голос, низкий и хрипловатый, оказался для Сириуса полной неожиданностью. В том, как он звучал, было что-то такое, что он слегка поерзал на месте.
— Да ничего, — Сириус натянуто улыбнулся, радуясь, что в кои-то веки, с момента выпуска белобрысого кретина, появился новый отпрыск из родного семейства, на котором можно отвести душу. — Клевый цвет, между прочим. Мне нравится. Розовый. Скажи, а розовый — это твой натуральный? А семейка знает?
— Не заткнешься — станет твоим натуральным! — небрежно растягивая слова, бросила она и вдруг окинула Сириуса его же собственным, оценивающим взглядом. — Причем повсюду!
— Звучит многообещающе. Можешь устроить? — Сириус дернул бровью.
Девушка удивленно приподняла бровь, словно видела перед собой не шесть футов мужского обаяния, а танцующего пуделя в балетной пачке.
— Отвали, — наконец соизволила ответить она и отвернулась, демонстрируя Сириусу тонкую шею и пушистые завитки розовых волос под шапкой.
— Признайся, ты же только что представила меня голым.
— Иди ты нахер, озабоченный! — вдруг громко отрезала новенькая, прошив Сириуса взглядом, полным кипящей смолы, и снова отвернулась, навалившись на стол. Слизеринцы, сидящие рядом, довольно захихикали.
— Сучка! — бросил Сириус и отвернулся.
— Ты — сестра Люциуса?
Роксана покосилась на носатого болезненного мальчика справа от себя.
— Допустим.
— Я — Северус Снейп.
— И что мне с этим делать?
— Он не говорил тебе обо мне?
— А должен был?
Парень чуть нахмурился.
— Мы дружили с ним.
Роксана пожала плечами.
— Не могу похвастаться тем же.
Ропот, гулявший по залу точно ветер, поднятый Распределением, внезапно стих.
Роксана подняла голову.
На кафедру, стоящую на небольшом возвышении, взошел высокий старик в темно-синей мантии.
— Это — Дамблдор, директор Хогвартса, — тут же зашептал парень.
— Я знаю, — проворчала Роксана, не понимая, с какой стати он к ней прицепился.
Старик положил жилистые бледные руки на золотую кафедру и осмотрел зал, не торопясь приступать к речи. Он как будто пытался отыскать кого-то в зале и никак не мог этого сделать. И от этого ему было очень плохо — его лоб был покрыт морщинами, рот даже под волной серебристой бороды изгибался скорбной дугой. Приглядевшись, Роксана увидела, что большой палец его левой руки медленно подрагивает.
Украдкой оглядевшись (вдруг не ей одной такое поведение показалось странным?), Роксана увидела, что все ученики, за исключением тех, что сидели за её столом, не отрываясь смотрят на директора. Никто не переговаривался, не шептался, не хихикал. Все глаза были обращены на учительский стол. И в лицах многих учеников читался какой-то совершенно невыразимый упрек. Как будто эта школа и директор в частности не оправдали их самые главные ожидания. А ещё... темноволосая, коротко-стриженная девочка за соседним столом, вдруг ни с того, ни с сего начала плакать.
Глаза её были все так же обращены на директора, только теперь из них градом сыпались слезы. Плечи её вздрагивали, губы кривились, но никто не смотрел на неё так, как Роксана.
Все понимали.
И директор понимал.
А Роксана не понимала.
Но чувствовала, как какой-то непонятный, смутно знакомый страх сдавил грудь.
— Сегодня ужасный день.
Голос директора эхом прокатился по залу и Роксана почувствовала, как у неё зашевелились волосы на макушке.
— Сегодня мы потеряли наших близких. Девять замечательных студентов. Девять наших лучших друзей не смогли добраться до школы и полегли от рук Пожирателей смерти, — директор замолчал на секунду, вглядываясь в лица студентов. — На моей памяти Хогвартс-экспресс подвергся нападению в первый раз. Я не знаю наказания, достойного человека, который посмел поднять руку на детей. Но каждого из вас я знаю в лицо. Каждого из вас видел на трехногом табурете. Вы все — мои дети. Сейчас... — он снова замолчал. — Я хочу попросить у вас прощения. Война всегда первым делом пожирает детей. А я, ваш учитель и наставник, не смог вас уберечь. Меня не было среди тех, кто стоял под дождем и ждал... ждал смерти или спасения. И если бы я мог... — на секунду старик смежил веки и покачал головой. — Я не задумываясь умер бы девять раз, зная, что это спасет вам жизнь. Ни отцы, ни учителя не должны хоронить своих детей. Поэтому я прошу вас: простите меня. Простите за то, что меня не было рядом.
— О чем он говорит? — прошептала Роксана, склонившись к своему соседу, но ответил ей не он, а смазливый лоснящийся парень с зализанными назад пшеничными волосами, прозрачными глазами и блестящими губами.
— Да... ерунда. Устроили целую заварушку из-за того, что с поезда, видите ли, сняли десяток грязнокровок, — парень закатил глаза. — Хотят устроить этим ублюдкам торжественные проводы. И всем наплевать, что они вообще-то и не должны были здесь учиться. Верно? — он вдруг прищурил светлые глаза, вглядываясь в ошарашенную Роксану. — А ты — Малфой, верно? Я — Катон Нотт... хороший приятель Люциуса.
— Я догадалась, — Роксана смотрела на него с откровенной ненавистью, а парень как будто ничего и не заметил. Хмыкнул и усмехнулся:
— Держись меня, Малфой, я тебе помогу тут освоиться. Я — староста, так что если возникнут проблемы с кем-нибудь из этих, — он небрежно кивнул на остальные три стола, — обращайся прямо ко мне.
Роксана чуть прищурилась.
— Я бы оглушила тебя и выкинула в окно, Катон Нотт. Держись от меня подальше, если сам не хочешь проблем.
— ... и прежде, чем мы приступим к ужину, я предлагаю почтить память погибших сегодня студентов минутой молчания.
Едва он это сказал, поднялся жуткий шум — скамьи заскрипели, отодвигаясь. Весь зал, студенты, иностранцы, учителя, все встали и взяли в руки золотые кубки. Роксана заметила, что некоторые ученики, сидящие за её столом, даже не пошевелились. В душе поднялась злость.
Она стащила с головы шапку, бросила её в свою тарелку и поднялась, одернув батник и высокомерно взглянув на соседей по столу. Ноги у неё слегка дрожали от страха и того, что на неё многие оглянулись, но плевать. Она взяла свой кубок.
Воцарилась тишина.
Такая глубокая и сухая, что было слышно, как потрескивают плавающие в воздухе свечи.
Роксана видела, как некоторые ученики поглядывают на её стол с откровенной ненавистью. Брюнет, прицепившийся к ней после Распределения так вообще, казалось бы, вот-вот кинется на кого-нибудь и зарежет столовым ножом.
Роксана пересеклась с ним взглядом.
На сей раз парень не усмехнулся. Наоборот, взглянул на неё так, что Роксана опустила взгляд.
"Они знают" — в страхе подумала она. "Они знают, что Люциус — Пожиратель смерти"
— Во имя Мерлина... меня сейчас хватит удар, — Сириус жадно вгрызся в белое мясо, издавая крайне неприличные звуки с каждым новым укусом. — Да... о, да... м-м... да-а... ох, да!
— Отдать тебе кости? — участливо спросил Джеймс, склоняясь к нему, как к тяжелобольному, и протягивая остатки своей курицы, за что тут же получил пинок под столом.
— Джеймс, разве ты не знаешь, что опасно трогать Бродягу, когда он ест? Он может откусить тебе руку!
— Я сейас хебе руку откуху! — пригрозил Сириус, ткнув в сторону Ремуса куриной ножкой, когда тот попытался посягнуть на блюдо, полное поджаренных, золотящихся от жира кусочков мяса.
— Ты сейчас взорвешься Бродяга, а я не хочу, чтобы нас забрызгало, — брезгливо сказал Джеймс.
Активно работая челюстями, Сириус вытянул голову, деловито оглядывая весь стол, потом торопливо вытер рот салфеткой, вскочил со скамейки и перебежал к другому концу, где сидели пятикурсницы, и гордо возвышался огромный пирог с почками.
— Прошу прощения, дамы, — он приобнял обеих за плечи. — Во имя Мерлина, это ты, Пенни? Потрясающе выглядишь, детка! Привет, Спиннет!
Сириус звонко чмокнул в щеку сначала одну, потом другую и, воспользовавшись их смущением, стащил пирог.
— Спокойствие, я пекусь о ваших прелестных фигурках! — парировал он в ответ на их недовольные возгласы, повыше поднял пирог и на ходу послал девчонкам широкий воздушный поцелуй.
Вернувшись на место, он с глухим стоном водрузил горячий пирог на пустое, покрытое жиром блюдо из-под курицы. Мародеры встретили его добычу дружным одобрением и вонзили в ароматное тесто вилки, растаскивая на куски кулинарный шедевр.
После ужина Дамблдор снова поднялся со своего места и шум в зале снова пошел на спад.
О погибших он больше не говорил, очевидно пытаясь немного поднять дух учеников. Говорил, как обычно о том, что Запретный лес представляет опасность для студентов, говорил о том, что первокурсникам не разрешается играть в квиддич — все как всегда.
— Как вы уже поняли, в этом году наша школа участвует в международном обмене и с нами будут учиться студенты академии Шармбатон, — легкий кивок, — Института Дурмстранг и колледжа Левенбург. Мы постараемся сделать все возможное, чтобы наши гости в самом ближайшем времени почувствовали себя здесь, как дома, от вас же, мои дорогие друзья, не требую ничего, кроме вашего дружелюбия и гостеприимства! От себя хочу сказать: добро пожаловать! И ещё одно. В этом году, как вы, я полагаю, уже догадались, у нас целых два изменения в преподавательском составе. Первым делом, позвольте вам представить вашего нового преподавателя по Защите от Темных сил, доктора Джекилла!
Из-за стола поднялся худой мужчина в немного неряшливой мантии. Скованно поджимая плечи, он поклонился Залу. Неприметное узкое лицо его, стянутое на круглом лбу морщинами, вдруг расплылось в совершенно очаровательной улыбке, похожей на ровную дольку апельсина.
— Многоуважаемый доктор был так любезен, что согласился оставить научный труд ради того, чтобы преподавать в нашей Школе столь важную в наше непростое время дисциплину Защиты от Темных Сил.
Аплодисменты усилились, но доктор уже сел, ласково поглядывая на учеников чистыми голубыми глазами.
— Я слышал о нем, — прошептал Ремус. — Доктор Генри Джекилл, большой ученый, гений, странно, что он согласился преподавать у нас!
— Почему странно? — удивилась Лили.
— Волшебники такого уровная редко занимаются преподаванием. Он изучает разделение волшебной психики на Темную и Светлую сторону, известный алхимик, зельедел! Зачем ему вообще понадобилось...
— Да-да, Лунатик. Это все очень увлекательно, тихо! — Сириус вытянул шею, пытаясь рассмотреть второго преподавателя.
— Далее, как вы знаете, — продолжали Дамблдор. — В прошлом году профессор Леонхарт решил подать в отставку после нападения на него выводка флоббер-червей. В этом году его место займет профессор Грей! И удачи ей в этом нелегком деле!
Дамблдор сделал приглашающий жест.
Темноволосая, красивая женщина в глухой темной мантии поднялась из-за стола, холодно улыбнулась, коротким жестом прижала к груди ладонь и снова опустилась, согнав с суровых губ улыбку.
— Отец рассказывал мне про нее, она работает в Отделе по Контролю за магическими существами! — на весь стол зашипел Гидеон. — Это — Валери Грей, министерство нанимает ее только для ловли особо опасных существ.
— Так это она? — Алиса даже привстала, силясь разглядеть новую учительницу. — А это правда, что она в одиночку убила почти что пятнадцать оборотней?
— Кто знает? Говорят она не в себе. Но после Солсберри любой тронется мозгами.
— А что в Солсберри?
— Ты не слышала про Солсберри?! Ну ты даешь, Вуд! Там был настоящий ад, колония оборотней напала на город, это была настоящая бойня, просто кровавая баня! Людей пожрали прямо на улицах! Три отряда охотников уничтожили подчистую, выжило человек десять, в том числе и эта Грей. Говорят все они теперь не в себе. В Министерстве их так и называют: "Отряд Солсберри". Надо быть полным идиотом, чтобы стать охотником. Говорят, им приходится охотиться даже на великанов. Они крутые, но настоящие психи.
После этих слов мальчишки внимательнее вгляделись в новую преподавательницу. В общем-то, она казалась абсолютно нормальной, да и выглядела ничего. Видимо почувствовав на себе взгляд, Валери Грей быстро взглянула в сторону гриффиндорского стола.
На миг холодные, серебристо-серые глаза встретились с теплыми, золотисто-карими. Ремус вздрогнул и поспешно отвел взгляд, но все равно почувствовал, как по телу вдруг пробежал странный озноб. Щеки загорелись так, что он даже прижал к одной из них вилку.
Дамблдор говорил что-то о новых правилах, введенных в связи с военным положением, ребята гомонели, Джеймс смеялся, но Ремус ничего не слышал и не понимал. В голове у него разливался гул, кровь стучала.
Охотник на оборотней в Хогвартсе.
Только этого ему не хватало.
— Джим, я должна их отвести, это моя работа!
— Ремус прекрасно справится и сам, правда?
— Конечно, — вздохнул Ремус.
— Нет, не справится!
— Смотри, у тебя глаза слипаются! Особенный правый.
— Нет, не слипаются!
Как и многие, ожидавшие очереди выбраться из Зала, Роксана с улыбкой слушала громкую перебранку яркой, рыжеволосой девушки и вихрастого очкарика, стараясь при этом не выпустить из виду старосту, которым оказался тот самый неприятный Нотт.
