Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 187 (всего у книги 275 страниц)
— Простите, — она послала профессору самую невинную из своих улыбок. Макгонагалл наградила её упреждающим взглядом и прошла дальше, ни на секунду не прекращая лекцию. Алиса подождала, пока профессор пройдет и тут же потыкала Лили в плечо. Лили оглянулась и быстро взяла у неё записку. Кто-то на задней парте шмыгнул носом, кто-то с шорохом перевернул страницу конспекта. Алиса украдкой глянула на Сириуса и Малфой, которые, как обычно склеились на задней парте. Даже Макгонагалл закрывала глаза на то, что эти двое сидят в обнимку даже во время урока. Наверное, устала бороться. Алиса вздохнула и отвернулась. Лили как раз закончила писать ответ и опустила вниз руку с запиской. Алиса быстро схватила её и чинно сложила руки, проследив взглядом за профессором. До этого они переписывались обо всякой ерунде, например, обсуждали хохолок Джеймса на затылке, но за последние десять минут дело приняло серьезный оборот и никак не могло подождать до перерыва.
А: «Ты уже решила, кого пригласишь?»
Л: «Пока нет»
А: «О чем ты думаешь?! День Рождения уже завтра!»
Л: «Я вообще не уверена, что хочу его отмечать»
А: «Ты с ума сошла?»
Л: «Я — нет, а если ты не прекратишь, М. отнимет у нас баллы»
А: «Лили, это слишком важно, чтобы ждать до перемены!»
Л: «Ну вот, теперь ты довольна? :) »
А: «Отыграюсь на Травологии. Пять очков — это не так много. А ты не увиливай от ответа. Поговорим на перемене»
— То есть как это ты не собираешься отмечать?
Лили мученически вздохнула, когда Алиса перехватила её в коридоре и оттащила в сторону.
— Лили, это же День Рождения! Дни Рождения случаются не так часто, как нам хотелось бы! Это же праздник! И ты должна быть веселой, а у тебя такой вид...
— Какой? — Лили поправила ремень сумки.
— Как будто ты ешь лимоны и лимонным соком запиваешь! — буркнула Алиса, подхватывая её под руку и увлекая за собой по коридору. — В конце-концов, восемнадцать — это ещё не так много, вот если бы тебе стукнуло двадцать, или, не приведи Мерлин, тридцать, вот тут ещё можно было бы понять, а так ты дол...
— Да не в этом дело. Просто... — Лили засопела. — Ну сама подумай, какой может быть праздник? Марлин в Крыле, Дирк в Крыле, все напуганы, подавлены, кому хочется скакать вокруг торта со свечками? Да и как можно отметить День Рождения, когда мы закупорены в замке и даже пакет ирисок купить не можем!
— О чем трещите? — откуда ни возьмись вдруг появился Джеймса и обхватил их за плечи.
— Ни о чем! — первой выпалила Лили и чмокнула Джеймса в колючую щеку. — Вспоминали, как превратили вас с Блэком в морских свинок на прошлой неделе. Блэк еще два часа свистел. А ты вообще до ужи...ай!
Лили подпрыгнула, потому что Джеймс с невозмутимым видом ущипнул её за задницу.
В качестве компенсации она толкнула Джеймса в плечо, но он видел, что она довольна.
— Поттер, ну хоть ты ей скажи! — не выдержала Вуд, когда они захватили в башне теплую одежду и вместе с толпой однокурсников шли в теплицы. — Она не может так поступить!
— Как? — Джеймс посмотрел на Лили. Эванс бросила на Алису недовольный взгляд и демонстративно замотала шарфом всю нижнюю часть лица, давая понять, что не намерена разговаривать.
— Она не имеет права саботировать свой собственный День Рождения! — Алиса натянула разноцветную вязаную шапку-ушанку. — Я ведь уже и подарок купила! Ещё на каникулах! — Алиса ойкнула, провалившись ногой в нору нарглов под сугробом.
— Эванс, Мерлиновы трусы, у тебя День Рождения?! — Джеймс всполошился так натурально, что Лили остановилась на секунду и выпучила глаза.
— Шучу, — Джеймс пошел на попятную. — Конечно я помню. Тридцать второго числа? В мае? Да ладно тебе, я точно помню, что это было в конце осени.
Лили невольно улыбнулась.
— Она не хочет праздновать, хотя ко мне уже человек десять подходило и спрашивало, когда вечеринка! — не унималась Алиса. Она слегка задыхалась на ходу и пар клочками вырывался у нее изо рта. — Двое были из Когтеврана, понятно?! У нас и так нет никаких поводов для радости, эта дурацкая война, все эти новости, а теперь ещё этот карантин!
— Вот именно! У меня настроение совсем не праздничное, как и у всех. К тому же... — её лицо на миг помрачнело, но Лили тут же тряхнула головой. — Неважно.
— Эй, Лили! Алиса!
Лили оглянулась, увидела машущих им девчонок из Когтеврана и направилась к ним, явно радуясь избавлению от назойливой подружки.
— Лили, но ты... — Алиса даже ногой топнула и закричала ей вслед: — Ты не можешь лишить нас последнего повода хоть немного отвлечься! Лили!
— Я могу подогнать тебе трибуну, Вуд, — их нагнал Сириус. Он, как обычно, был в компании своей слизеринской подружки. — И поджечь парочку бочек.
— Зачем? — Алиса быстро глянула на Роксану, чьи белоснежные волосы, похожие на мех песца давно были предметом её жуткой зависти.
— Когда ты начинаешь так громко говорить, все заканчивается акцией протеста в защиту бездомных лукотрусов. Я прав?
— Лили отказывается отмечать День Рождения, — буркнула Алиса.
— Почему?
Они остановились у запертых теплиц и почти все старшекурсники тут же задымили. В том числе и они.
— Она считает, что сейчас всё это бессмысленно, — Алиса поправила шапку и в расстроенных чувствх приняла у Сириуса сигарету. — Говорит, что никто не придет. Говорит, что не может праздновать и веселиться, когда Марлин и Дирк лежат в крыле. Говорит: нам не достать ни еды, ни напитков. Ну хотя бы в этом она права, — Алиса сделала маленькую затяжку и закашлялась. — На кухне еда может оказаться проклятой, в Хогсмиде тем более, хотя туда даже не выбраться, а почту в замок не пропускают.
— Ну... в замок — нет, — негромко сказал Сириус и внимательно посмотрел на Джеймса. — А моя сестра отлично готовит.
Джеймс выпустил изо рта облачко дыма, хмуря брови и глядя на Сириуса, а затем в его глазах промелькнуло понимание и лицо просияло
— Гений. Бродяга, ты гений. Я всегда говорил, что ты гений, — заметил он, немного щурясь, и махнул в сторону Сириуса рукой с сигаретой.
— О чем это вы? — недоуменно спросила Алиса. — «Моя сестра отлично готовит»? Это, что, какой-то ваш код, или...
Парни засмеялись.
— А если вы надумали заказать еду в Хогсмиде, то не факт, что там она не окажется проклятой.
— Это не совсем Хогсмид, Вуд, — загадочно произнес Джеймс, небрежно приобняв Алису за плечи. — Но, скажем так, в этих водах есть одно место, где не действуют никакие законы и куда почта может приходить свободно даже во время карантина.
— Какое место? — с сомнением поинтересовалась Алиса.
Сириус улыбнулся той самой улыбкой, которая разбивала вдребезги хрупкие сердца пятикурсниц.
Алиса посмотрела на Джеймса. В глазах Поттера уже вовсю прыгали чертики.
— Вы мне не скажете, да? — раздраженно спросила она.
— Нет, Вуд, — серьезно сказал Джеймс. — Это слишком опасно, и ты можешь пострадать. Будет достаточно, если ты по секрету оповестишь народ и скажешь всем, чтобы не сильно объедались за ужином.
— Значит... празднику все-таки быть? — осторожно обрадовалась она и вдруг хлопнула в ладоши. — Класс! Пойду скажу...
— Стоять! — Джеймс поймал её за шарф. — Нет, Вуд! Лили ничего не должна знать. Пусть будет сюрприз и так далее. Так веселее.
— Ну... ладно, — нехотя буркнула Алиса, поправляя шарф, но тут же снова улыбнулась и посмотрела на одноклассников. — Если будет нужна моя помощь — зовите, — она отошла от них, развернулась на ходу и, сцепив сзади руки, спиной пошла к подружкам. — Делайте. Мародеры.
Воплощением операции — тире — диверсии под названием «День Рождения» Джеймс и Сириус занялись сразу же после уроков. Алиса, изнемогая от любопытства, увела Лили наверх — «заниматься, потому что внизу слишком шумно», а мальчики с энтузиазмом взялись за новую шалость. Школьные правила и раньше было сложно нарушать, теперь же рука школьной администрации сомкнулась на горле как никогда крепко. После злосчастного обеда, ученики допускались только на занятия, а все классы тщательно проверялись перед каждым уроком. Библиотека, ванная старост, совятня, словом, все общественные места попали в черный список. Волшебный мир балансировал на грани настоящей катастрофы, теперь проклятие могло оказаться в бутылке шампуня, флаконе духов или книге. Еще никогда волшебный небосклон не казался таким мрачным. И любой распластался бы под прессом безысходности. Только не Мародеры.
После ужина Питер пробрался в совятню в облике крысы и выкрал Корицу, джеймсова Гермеса и ремусову Пэтти. Вернулся весь в царапинах и перьях, но зато с обезумевшими от страха совами под мышками. Его никто не заметил, потому что Джеймс на Травологии съел пару семян бубонтюбера и профессор Стебль отправила его в Крыло, чтобы он не заблевал всю теплицу. По пути Джеймс свернул к совятне и сунул мантию-невидимку, с которой в последнее время не расставался, в старые рыцарские доспехи. В крыле он тоже не стал тратить время даром и на всякий случай спер из шкафчика мадам Помфри склянку дезинфицирующего зелья без вкуса, запаха и цвета. Пока Питер сражался в крыле с совами, Сириус с ужасно важным видом сидел на диване в гостиной в окружении небольшой толпы и писал список угощений, которые все хотели бы видеть на вечеринке. Список получался внушительным, но Сириус не раз видел, как Меда и Молли Уизли мановением палочки заставляют яйца и муку танцевать на кухонном столе, так что не сомневался, что все необходимое будет здесь к утру. В конце писем он большими буквами приписал, что еду ни в коем случае нельзя посылать в замок и указал адрес Визжащей хижины. Джеймс заканчивал возиться с подарком Лили, отчего половину гостиной заволокло волшебным дымом — время от времени в нем раздавались хлопки чар и ругань Поттера.
Ремус и Питер разместились в креслах вокруг него и собирали у всех, кому не жалко, старые черновики домашних работ, пустые склянки из-под чернил и сломанные перья, чтобы превратить их в разноцветный серпантин и гирлянды, шарики и бумажные языки. Вокруг них уже высились горы разноцветной бумаги, шариков, похожих на разноцветные презервативы, колпачков и всевозможных пищалок. Время от времени горы начинали шуршать и угрожающе раскачиваться — это значило, что Живоглот, который залез туда в самом начале, все еще жив и не задохнулся.
С работой они управились ближе к двум часам ночи. Сириус, Ремус и Питер к тому времени уже спали вповалку, заваленные серпантином и шариками. Джеймс закончил свой подарок, когда большие часы в гостиной пробили три, собрал с загаженной спинки дивана возмущенно ухающих сов, прихватил письма и под мантией отправился в саму хижину, отчаянно зевая и преисполняясь сияющим чувством гордости.
Утро наступило очень быстро. Даже быстрее, чем Джеймс предполагал, когда насквозь продрогший и полностью одетый пробрался в комнату девчонок и забрался в теплую постель Лили. В своей попытке сделать её праздник особенным, он так перестарался, что наверняка проспал бы до следующего утра, если бы его не разбудила сама Лили. Не накрашенная, сонная и лохматая. Его Лили.
Они даже успели немного отпраздновать, пока её подружки сопели в темноте.
Несмотря на отчаянные старания слизеринцев, Лили Эванс всегда была любимицей Хогвартса. Её любили, уважали, её появление в коридоре всегда было началом хорошего дня. Нет ничего удивительного, что в День её рождения в Хогвартсе витало смутное, робкое ощущение праздника, как будто в пыльное и безнадежно-мутное окно вдруг посветило солнце.
За завтраком Лили поздравляли так часто, что она никак не могла доесть свои блинчики. То и дело откуда-нибудь раздавалось «Эй, Эванс, с Днем Рождения!», «Лили, с праздником!», или «Поздравляю, Эванс!». А она вертелась так, словно пыталась усидеть на еже, потому что ей со всеми надо было поздороваться и поцеловаться. Джеймс в сердцах радовался, что у него было исключительное право поздравить Лили первым. Ну и немного ревновал, пожалуй, потому что у Лили сегодня тоже было исключительное право — право обниматься со всеми подряд, будь это старые друзья по клубу Травологии или просто левые когтевранские блондины. К тому же, она сегодня накрутила волосы, подкрасилась, нацепила эти свои красные туфли и укороченную версию школьной юбки. Вся гостиная обалдела, когда она спустилась утром вся такая красивая и вкусно пахнущая, да еще и со знатным букетом в руках. Букет, кстати говоря, был делом рук Джеймса. Эти розы профессор Стебль обожала даже больше, чем свою коллекцию пупырчатых свистелок, так что все цветы были в превосходнейшем состоянии и ни капельки не прокляты. Хорошо хоть Лили оставила их в гостиной, а не притащила в большой зал, вот Джеймсу влетело бы.
В общем, она действительно была красивой в этот день. И Джеймсу завидовали как никогда, потому что это он держал её за руку, когда её точеные ножки в черных колготках и красных туфлях проходили по коридору. Но кое-что все же было не так.
Да, Лили светилась, смеялась, дурачилась с ним и парнями на перемене, особенно когда в аудитории профессора Джекилла кто-то на перемене включил переносной радиоприемник и заиграл сумасшедший твист. Джеймс мотал её из стороны, а она хохотала и всем было весело, кроме слизеринцев, конечно. Но когда луч всеобщего внимания на секунду отодвигался от неё, на лицо Лили тут же набегала тучка и она куда-то уходила.
Джеймс сначала ничего не замечал, а потом вдруг увидел, что Лили рядом нет, что она, оказывается, отошла к окну, а Алиса в чем-то её убеждает. И вид у Лили такой, словно еще чуть-чуть — и она разревется не на шутку. И только он собрался было узнать, в чем дело, как вдруг все снова вернулось на места. Лили улыбается, Лили болтает, обнимает прослезившегося от обилия чувств Слизнорта и позволяет Джеймсу делать «усы» из своих волос.
Он совершенно не понимал, что значат эти метаморфозы, но изо всех сил ждал вечера, надеясь, что праздник её точно взбодрит.
Сириус между делом сообщил ему, что они с Ремусом уже наведались в Визжащую хижину и там «все на мази». Осталось заманить побольше народу, чтобы усилия Андромеды и Молли не пропали даром, и можно начинать вечеринку. От нетерпения Джеймс был весь как на иголках. Ему казалось, что этот суматошный и искристый день никогда не закончится, но вот, последние уроки вытекли из этого дня как песок из часов, раздался удар колокола и все потянулись на ужин.
Точнее, это Лили, Мэри и еще пара девчонок для прикрытия потянулись на ужин, а Джеймс рванул в гостиную, где под руководством Алисы Вуд уже вовсю шла подготовка к вечеринке.
Шарики, серпантин и прочая мишура заполнили все пространство, проигрыватель завалили пластинками и обставили бумажными стаканчиками с тыквенным соком и медовухой, которые Джеймс приправил краденым зельем мадам Помфри. На камине гордо высился букет Джеймса — Алиса щедро посыпала его мерцающей пыльцой фей-светляков. То ли на нервной почве, то ли еще от чего, но у Вуд явно случился бзик на почве этой пыльцы, и она сама носилась по комнате как особо крупная фея, покрывая мерцающей пылью всех и вся. Даже Живоглота, Питера и Бенджи теперь покрывал сверкающий слой.
Но кто особенно отличился в подготовке праздника, так это родственницы Сириуса. Если еще вчера не было даже намека на угощение, то теперь все горизонтальные поверхности просто ломились от всякий лакомств. Андромеда и Молли откликнулись на призыв о помощи со всей душой — тут были тыквенные, вишневые, яблочные и шоколадные пироги, домашняя пастила, тянучки, пирожки с мясом и грибами, курино-сырный пирог от Молли и воздушный рисовый пудинг от Меды. Совы чуть не надорвались от этой ноши, так что когда Сириус и Джеймс явились за посылками, птицы чуть не заклевали их до смерти. Но дело того стоило. Теперь все это расточало аппетитные запахи и ожидало только той минуты, когда стопка бумажных тарелок, наколдованная из старых эссе по истории магии, попадет в руки голодных подростков...
— Идет! — взвизгнула Алиса, пулей врываясь в гостиную и захлопнув за собой портретный проем. Полная Дама страшно возмутилась, но девочке не было до неё дела. — Вы готовы?
— Да! — Джеймс смахнул с волос конфетти и перемахнул через диван, приземляясь аккурат возле Алисы. Ремус сдернул с каминной полки Живоглота, который уже трижды покушался на букет, Питер лопнул шарик.
— А где пирог?! — всполошилась Алиса, увидев Джеймса с пустыми руками.
Они оглянулись. Как раз в этот момент Роксана и Сириус заканчивали зажигать свечки на изысканном праздничном торте авторства Андромеды Тонкс.
Сириус в последний момент успел сунуть торт в руки Алисы, Джеймс шепнул «Нокс!», свет погас и тут же портретный проем распахнулся.
— С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ ТЕБЯ-Я!
Лили, явившаяся в компании Мэри и близнецов, ахнула и закрыла рот ладонью.
— С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ ТЕБЯ-Я...
Она заливисто засмеялась, но в шуме всеобщего, отчаянно-фальшивого пения этого не было слышно и согнулась, хлопнув себя по коленям, чтобы потом подпрыгнуть и снова закрыть лицо руками. Близнецы и Мэри тут же подключились и пение стало еще ужаснее и громче, но всем было плевать.
