Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 275 страниц)
— Ты говоришь, что «делал все ради меня», но когда ты убивал людей в том лесу, тебе было наплевать на меня, Люциус! И когда ты убил моего друга, единственного моего настоящего друга, ты тоже думал обо мне? — её голос, и без того грубоватый и низкий, сел и осип. — Ради меня ты всадил кол ему в спину? — Роксана не выдержала и толкнула брата обеими руками в грудь. — Ради меня связал его там и бросил умирать под солнцем?! Скажи мне, Люциус, ради меня?!
— Да! — Люциус одернул мантию и пугающе улыбнулся. Роксана опешила. — Ради тебя. Ради тебя, ради себя, ради наших родителей! И, что бы ты там не говорила, ты бы поступила также, я в этом не сомневаюсь. Он — вампир. Он болен. Со временем он сделал бы и тебя такой же! И ты бы прокляла тот день, когда познакомилась с ним. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Вампиризм — это ад. Люди, друзья... они приходят и уходят. А семья остается всегда. В мире нет и не будет ничего важнее семьи.
— Семьи? — Роксана притворно нахмурилась. — А что это такое, Люциус?
Люциус переменился в лице, но не успел ничего сказать. Неподалеку раздался натужный кашель — они обернулись и увидели, что сквозь сырую темноту к ним двигалась грузная фигура с зажженной палочкой.
— Добрый вечер, Люциус, мой мальчик! — радостно прогудел простуженный голос.
— Добрый вечер, профессор Слизнорт, — кисло ответил Люциус, все ещё глядя на Роксану.
Волшебник подошел к ним. Дородную фигуру незнакомца уютно обнимала теплая клетчатая мантия из ворсистого твида. Все в нем — моржовые усы, весело поблескивающие глазки, густой бас и приятные округлые движения вызывали расположение — он был похож на милого любящего дедушку. Или не в меру мягкое кресло. Лысина колдуна, покрытая влажным дыханием тумана, золотилась в свете палочки.
— Ужасная погода, — он оглушительно чихнул в кружевной платочек. — Который год одно и то же — вечные дожди, — он глубоко вдохнул и снова чихнул, да так, что у Роксаны даже в ушах зазвенело.
— Мрачно, — согласился Люциус, натягивая перчатки с платиновыми пуговками. — Трудно представить себе менее дурную погоду, когда вокруг творится такое, — он так натурально вздохнул, что Роксану затошнило от омерзения. — Говорят, что дементоры вот-вот перейдут на его сторону.
— Да, такой слух есть, — подтвердил простодушный толстяк.
— Ужасно, просто ужасно.
— Н-да, что поделаешь... а это, вероятно, и есть юная мисс Малфой? — ласково поинтересовался профессор Слизнорт, меняя тему, и чуть поклонился Роксане, прищурив глаза.
— Да, это моя красавица, — промолвил Люциус и ласково положил Роксане руку на плечо. Она подавила желание ее стряхнуть. Как будто они не разругались только что в пух и прах! В этом весь Люциус, он такой же, как и их матушка — на публике они готовы зацеловать тебя до смерти, а потом запирают в собственной комнате и отбирают палочку.
— Ну что же, очень рад познакомиться с вами, мисс. Вы просто копия батюшки! Поразительно, как люди бывают друг на друга похожи.
Роксана посмотрела на него как на идиота и красноречиво растянула губы в улыбке.
— Да, удивительно. Я полагаю, что могу доверить ее вам, профессор?
Люциус произнес это очень странным тоном — как будто намекал на что-то, понятное только ему и моржу в клетчатой мантии.
Тот беззаботно махнул рукой и улыбнулся, распустив по лицу морщинки.
— О, не сомневайся, я за ней присмотрю!
Это заявление Роксане не очень понравилось. А то, как после этих слов профессор по-свойски приобнял ее за плечи — еще меньше.
— В таком случае, я вынужден откланяться, — Люциус взглянул на золотые часы на цепочке. — Боюсь, что я уже опоздал на первый тост.
— Конечно-конечно! Удачно добраться! Мой поклон Абраксасу и Эдвин!
На прощание Люциус сухо поцеловал Роксану в лоб и ушел.
Небо над замком было тяжелым и напирало на острые шпили могучими лиловыми тучами, так что на первый взгляд Хогвартс показался Роксане грубым осколком скалы под грозовым фронтом. Время от времени в чреве какой-нибудь тучи полыхала молния, и тогда замок озарялся голубым светом и еще больше устрашал девушку. Даже Дурмстранг, нависающий над ревущим морем, не казался ей таким страшным. Со сжавшимся сердцем она вспомнила грандиозное обиталище Влада Дракулы, в котором ей посчастливилось побывать в детстве. Как это англичане не боятся посылать сюда своих детей?! Она с глухой тоской вспомнила пышные сады в стиле барокко, лабиринты и фонтаны вокруг белокаменного Шармбатона.
— Я уверен, вам понравится в Хогвартсе, мисс Малфой! — гудел тем временем Слизнорт, вышагивая рядом. — Мы всегда рады новым ученикам, тем более в этом году их будет в четыре раза больше, чем обычно!
Тяжелая дубовая дверь с протяжным скрипом открылась перед Роксаной, и девушка вошла в холл. Каменные, песочного цвета стены уютно теплели в свете потрескивающих факелов.
Под окном-розой тянулась наверх лестница, а под ней, скрадывая холодность древнего замка, лежал красный ковер размером с маленькую лесную полянку. На страже тяжелых дубовых дверей стояли устрашающего вида доспехи. Роксана замерла, оглядываясь кругом — ей почему-то казалось, что холл так же внимательно, но без злобы всматривается в неё в ответ. Девочку вдруг захлестнуло странное ощущение, будто в расстилающейся вокруг тишине говорил целый рой голосов — можно было подумать, что это само время шепталось в толстых многовековых стенах.
Неожиданно где-то хлопнула дверь. Роксана вздрогнула, ожидая, что сейчас из-за двери выйдет монстр доктора Франкенштейна, но вместо этого ее носа коснулся запах жареной индейки, ростбифа и картофельных чипсов. Она вдруг почувствовала себя невероятно голодной. Профессор Слизнорт тем временем прошел вперед — каблуки его лакированных ботинок с приятным круглым стуком ударялись о гладкий каменный пол, отбрасывая на древние стены эхо. Поняв, что его подопечная отстала, он обернулся.
— Прошу вас, мисс Малфой, прежде чем вы попадете в Большой Зал, вам придется подождать немного в боковом помещении, — Слизнорт указал на большую дубовую дверь.
— Большой Зал? — настороженно спросила Роксана, подбираясь к нему и сжимая похолодевшими пальцами лямку рюкзака. Она услышала за дверью смесь звонких детских голосов и легкую примесь взрослых, среди которых девушка с бьющимся сердцем тут же различила музыкальный французский перелив. — На меня все будут смотреть?
— Да, там будет происходить Распределение. В этом году мы ждем целую делегацию студентов из школы Левенбург, а также из Дурмстранга и Шармбатона, — профессор как-то странно помрачнел, глубоко вздохнул, тряхнул своей лысой головой и улыбнулся Роксане.
— Из Шармбатона? — слабо проговорила Роксана, и невольно улыбнулась.
— Вам, конечно, стоило надеть форму, но боюсь, что времени на переодевания уже нет... — он окинул Роксану скептическим взглядом. Она невольно повторила его жест и вдруг поняла, что ее одежда будет не маскировкой, как она рассчитывала, а наоборот. Мишенью. Маяком. Черт возьми!
— Хмпф. Ну да что же... гхм... хотя бы снимите эту... куртку и накиньте мантию, — с этими словами он повернул ручку.
Роксана вошла в небольшое тесное помещение, полное людей. Первое, что ей бросилось в глаза — это, конечно, группка девушек, облаченных в лазоревые шелковые мантии, чулочки, перчатки и аккуратные беретики с белыми перьями.
На фоне огромных, лоснящихся в свете шуб дурмстрангцев, студентки Шармбатона были похожи на стайку напуганных райских птичек, попавших в общество грубых неотесанных ворон.
Ученики из первой школы Роксаны недружелюбно косились на маленьких, сбившихся в кучу детей в простых черных мантиях, свитерах и галстучках, и обильно потели, утирая лица шапками.
Рядом с ними болтала группка учеников в клетчатых зеленых мантиях и ослепительно белых рубашках. Волосы девочек были заплетены в две косички, вокруг шей мальчиков вместо привычных галстуков были повязаны платки. Их чеканный лающий язык особенно четко и ясно звучал на фоне разноголосого винегрета самых разных языков.
— Roxanne, ma chérie!
Роксана обернулась и увидела, как сквозь толпу проталкивается миленькая полная девушка с густыми золотыми кудряшками до плеч, круглыми щеками и капризными мягкими губами. Имя, имя, как же её...
— Клодетт? — выдохнула Роксана и вся окаменела, оказавшись в крепких объятиях. Она терпеть не могла обниматься. А ещё никогда не водила особой дружбы с девочками, и даже в Шармбатоне всегда держалась в стороне от их компаний, предпочитая им переписку с Доном и Мироном.
Но сейчас, оказавшись в незнакомом месте, она была даже рада увидеть знакомое лицо. Пусть даже и такое глупое.
— Personne ne veut nous dire, ce que se passe! Ne sais-tu pas? Je ne te voyiais pas dans le carrosse, allais-tu avec nous? Oh, cherie, qu'est ce qui te prend, tu as un air étrange.
(Никто не хочет нам сказать, что происходит, и почему мы в этом зале! Ты не знаешь? Я не видела тебя в карете, ты ехала с нами? О, милая, что с тобой, ты так странно выглядишь!)
— Non, Claudette, je ne sais pas, qui est encore ici?
(— Нет, Клодетт, я не знаю, кто еще здесь?)
— Presque toutes nos petites filles ici. Anastasie et Claire et Odette. On nous a dit que nous nous r?partirons, comment?
(— Здесь почти все наши девочки! И Анестези, и Клэр, и Одетт. Нам сказали, что мы будем проходить распределение, что это?)
— N'ais pas peur, on nous mettra le Chapeau magique sur la t?te.
(— Не бойся, нам просто оденут на голову Волшебную Шляпу.)
— Sur la t?te? Il me faudra g?ter mes cheveux? Et pourquoi es-tu dans ce v?tement?
(— На голову? Мне придется портить прическу? А почему ты в этой одежде?)
Роксана неохотно стащила капюшон, но шапку решила оставить. Вряд ли такая модница, как Бойер, оценит ее неудачный опыт.
— Оui est madame Maxime?
(— Где мадам Максим?)
Клодетт открыла было рот, но тут противоположная дверь, которую Роксана сначала не заметила, отворилась, и в тесное, наполненное разноцветными языками помещение вошла высокая сухощавая дама в изумрудно-зеленой мантии и остроконечной широкополой шляпе. Прямоугольные очки сверкнули, поймав свет факелов.
— Первокурсники, за мной! — позвала она и призывно взмахнула свернутым в трубочку пергаментным свитком. Голос у женщины дрожал так, будто она недавно плакала. Да что здесь такое случилось? — Остальные — ждите здесь! — свиток повелительно указал на каменный пол помещения. — И ни в коем случае не бродите по замку! — придавила она напоследок, скользнула по студентам взглядом, задев мельком и Роксану, после чего вывела детей из зала.
По какому-то неуловимому признаку Роксана поняла — в школе что-то произошло. Даже по тому, как торопливо, сбиваясь в кучу и наступая друг другу на пятки, дети покинули помещение, можно было догадаться, что напуганы они не распределением по факультетам.
Да. Что-то определенно случилось в Хогвартсе.
Лили пробежала по проходу между притихшими, непривычно-молчаливыми столами, и уселась напротив, рядом с Джеймсом. Ремус немного отстал, его задержала профессор Макгонагалл.
— Наконец-то, — Джеймс обнял её за плечи и притянул к себе. — Что там за суматоха?
— Иностранцы прибыли, — Лили откинула волосы за спину.
— Что, правда? — Алиса порывисто встала, второй раз за десять минут наступив на ногу Сириуса под столом, и завертела головой. — Где?
— Толпятся в зале и боятся, — вздохнул Ремус, усаживаясь справа от Сириуса. — Наверное, думают, что мы заставим их пройти испытание не на жизнь, а на смерть. Я только что говорил со Слиз...
— Можешь передать ему, что если нам сейчас же не принесут еду, будет ещё один труп, — проворчал Сириус, обхватывая руками живот и наваливаясь локтями на стол.
— Это не смешно, Бродяга, — тихо произнес Ремус, скользя взглядом по мрачному, заплаканному залу.
— Да, наверное нет, — согласился Сириус.
— Мне и кусок в горло не лезет, — тихо молвила Лили.
Они помолчали.
Говорить все ещё не хотелось.
Всем и каждому в зале казалось, что среди них незримо присутствуют те, кто навсегда вышел из поезда среди затопленного поля.
— Значит сразу из трёх школ? — Джеймс вытянул голову, оглядывая столы, словно надеялся подсчитать количество свободных мест. Такое вообще нормально? Они же не поместятся нихрена!
— У нас и преподаватели новенькие, — Лили кивнула на преподавательский стол. — В этом году целых двое.
В самом деле, по левую руку от Дамлбдора сидела незнакомая, красивая и бледная женщина с прямыми темными волосами и в наглухо застегнутой мантии с эмблемой Министерства. Директор говорил ей что-то, а она кивала, склонившись к нему. Рядом с ней сидел худой мужчина с узким лицом, высоким лбом и по-детски распахнутыми голубыми глазами. Вертя в тонких пальцах золотую ложку, он украдкой поглядывал на беседующих, явно желая принять участие в разговоре, но смущался и только скорбно собирал лоб морщинами.
— А куда же делся красавчик Сальваторе? Тут кое-кто будет по нему скучать! — едко сказал Джеймс, намекая на прошлый год, когда Лили всякий раз жутко переживала, когда ее вызывал к доске молодой красавец-преподаватель по защите от Темных Искусств.
Лили скорчила рожицу.
— Он преподаватель, Джим. Да и зачем он мне, когда у меня теперь есть капитан команды по квиддичу?
Джеймс дернул уголком губ и прижался носом к её плечу.
— Меня сейчас стошнит, — заявил Сириус, глядя на них со скорбным выражением лица. — Мне одному хочется залезть под стол? — осведомился он, оглядывая соседей.
— Завидуй молча, — фыркнул Сохатый, обнимая Эванс.
— М-да... может, и нам поцеловаться, Вуд, как считаешь? — Сириус потянулся к Алисе.
Алиса быстро заслонила лицо серебряной тарелкой.
— Знаешь, Сириус, Ремус прав, это не смешно, — сказала она, оглядывая зал и потирая живот. — Тебе совсем наплевать на то, что случилось?
Сириус потемнел лицом.
— Конечно наплевать, Вуд. Передай мне, пожалуйста, салфетку, мне кажется, я сейчас кровью залью этот красивый блестящий стол.
— Ну извини, ты сам...
— Я просто стараюсь об этом не думать! — огрызнулся он. — И жрать хочу. Почему так долго?
— Наверное, инструктируют Шляпу. В конце концов, не каждый год к нам переводится так много новичков, — резонно заметил Ремус.
— А разве так можно? — удивился Питер.
В этот же момент двери Большого Зала распахнулись, и в проходе возникла высокая прямая, как стрела, фигура профессора трансфигурации. Высоко вскинув голову (и окинув быстрым критическим взглядом вихрастые головы самых непокорных учеников), Макгонагалл бодро шагала преподавательскому столу, ведя за собой стадо первоклашек.
Ученики столпились у преподавательского стола. Аргус Филч, школьный смотритель, вынес трехногий табурет со Шляпой.
Голос Макгонагалл, вызывавшей к Шляпе новичков, заметно дрожал, но декан Гриффиндора не была бы деканом, если бы не могла держать себя в руках. Зал аплодировал вяло и тихо. То и дело было слышно, как кто-то шмыгает носом или пытается подавить плач. Такого печального распределения у них ещё не было.
Прим Роуз, последняя в списке, уселась на свое место за столом Когтеврана. Распределяющая Шляпа осталась на своем месте. Загадочно шевеля складками, она строго взирала со своего табурета на учеников, которые в свою очередь взволнованно загомонили, когда Макгонагалл вывела из бокового помещения группу учеников в черных мохнатых шубах. Даже преподаватели с нескрываемым интересом проследили за тем, как иностранные студенты выстроились вокруг Шляпы.
— Дурмстранг, — рассеяно отметил Ремус, ловко перебирая между пальцами бликующую вилку.
— Иордан, Йен... — громко позвала профессор.
— Ян... — едва слышно поправил ее лопоухий, коротко стриженый мальчик и тут же залился краской, попав под вопросительный взгляд профессора Макгонагалл.
Шляпа опустилась на крепкую, словно квоффл, голову, которой он тут же испуганно завертел, видимо, пытаясь понять, откуда доносился голос.
— Интересно, а как у них происходит распределение? — спросил Джеймс, ероша волосы.
— Кто убьет медведя, тот и молодец! — буркнул Сириус.
— А если убьет медведь?
— Зачислят медведя.
Стол Пуффендуя зааплодировал, и Ян, явно радуясь расставанию со страшной Шляпой и профессором Макгонагалл, спустился к своим новым сокурсникам.
Когда с учениками Дурмстранга было покончено, в зал явились ученицы Шармбатона.
— Сириус, смотри, новенькие девушки, — подтолкнул его локтем Ремус, явно желая взбодрить. Сириус не повернулся, печально разглядывая пустую вилку.
— Их можно есть? — тоскливо спросил он.
— Бойер, Клодетт.
Сириус почувствовал, как его желудок начал переваривать сам себя, и сунул в рот вилку, пытаясь представить вкус жареной курицы.
— Пуффендуй!
Пышная блондинка уселась за свой стол, на всякий случай улыбаясь всем соседям сразу. На её улыбку никто не ответил.
— Лефевр, Одетт!
— Когтевран!
— Лерой, Анастасия!
— Гриффиндор!
Сириус чуть вытянул шею, когда точеная девушка с глазами лани и перечно-алыми губами уселась за его стол.
— Малфой, Роксана!
Сириус подавился, ткнув себя вилкой в небо.
Джеймс активно захлопал его по спине, а Сириус, стараясь не привлекать к себе внимания, натужно закашлял в кулак, пытаясь вернуть себе способность дышать.
