Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 275 страниц)
Едва Роксана нырнула за душевую занавеску в цветочек, ее окатило громкой музыкой, а в нос ударил резкий запах сигарного дыма. Как и следовало ожидать, за душевой занавеской обнаружилась великолепная комната, обитая красным деревом, с кожаной мебелью, кучей светильников, баром и бильярдом.
"Дикие сестрички" совсем недавно выбрались из дерьма дешевых кабаков и теперь жрали красивую жизнь большой золотой ложкой. Роксане все эти понты приелись еще лет в двенадцать, но парней, которые пол-жизни прожили в нищете, можно было понять. Хотя их дурмстрангское прошлое все равно вылезало наружу, как его ни прячь. На кофейном столике королевского размера перед длинным полукруглым диваном из блестящей коричневой кожи теснилась куча грязной посуды и початые бутылки виски «Огден», повсюду валялась одежда, пластинки и разномастная обувь.
Сами члены группы утопали в облаке дыма, развалившись на диване. Увидев старую знакомую, они радостно и немного вяло загомонили, протягивая к ней руки.
Самый мелкий из всех, шестнадцатилетний Керли вскочил и подбежал к ней, так же как и Донаган до этого, обхватив руками, а следом за ним и остальные ребята по очереди высказали любовь старой боевой подруге: кто-то обнимал, кто-то трепал по волосам, словно ей все еще было двенадцать, кто-то лез с поцелуями.
Первым делом Донаган распорядился о том, чтобы Роксане принесли поесть — оказывается, в палатке было несколько домовых эльфов.
Девушке принесли яичницу с ароматным беконом, блестящие от масла тосты, вишневый и черничный джем и горячий кофе со сливками.
Роксана так наелась, что ей начал давить ремень джинсов, но не успела она проглотить последний кусочек и дослушать историю о подписании контракта, как вдруг...
— Так-так-так, смотрите-ка, кто пришел! — от звука этого голоса по коже пробежали мурашки, и она оборвала свою историю о сражении с дьявольскими силками на самом интересном месте. По лестнице, ведущей на второй этаж, лениво выбрасывая ноги, неторопливо сбежал худой бледный парень со стаканом в руке. Из одежды на нем были только черные кожаные штаны и кулон на шее. Тонкие русые волосы были растрепаны, под черными, как дыры, глазами залегли фиолетовые тени.
— Привет, Мирон, — Роксана постаралась, чтобы ее голос прозвучал по возможности небрежно, и поднялась ему навстречу. Сердце скакало от радости, но они не виделись тысячу лет, и она боялась с криками бросаться ему на шею. — Как... поживаешь?
Мирон Вогтейл, тот самый Мирон, который когда-то протянул ей руку в подземелье Дурмстранга, тот щуплый странный мальчишка, в которого она была так влюблена, а теперь - секс-идол волшебного мира, наклонился к Роксане и сухо коснулся губами ее щеки. Девушка ощутила невольный трепет, когда кожу легонько кольнули клыки.
Сердце досадливо екнуло.
Она рассчитывала на более теплый прием.
— Все еще мертв, — осклабился он и отпил что-то очень нехорошее из своего стакана.
— Это ужасно, Вог, — растерянно пробормотала Роксана.
Дон цокнул языком.
— Вог, веди себя прилично.
— Угу, — рассеяно выдохнул тот, обходя Роксану по кругу и обдавая дыханием ее шею. Так обходят понравившийся в магазине столик или лампу. Ледяная рука скользнула по животу и талии, а уже в следующую секунду Роксана оказалась прижатой к голой и холодной, как лед, груди.
Она ойкнула, а когда подняла глаза, то наткнулась на такую улыбку, что у нее как-то разом ослабели ноги и воля к сопротивлению.
Это был тот самый Мирон.
— Да я шучу. Ты ужасно выглядишь, детка, — он крепко поцеловал ее в губы и засмеялся.
— Получше, чем ты! — выпалила она.
Они обнялись.
Все было не зря. Не зря ее пытались съесть домашние растения её матушки, не зря ее пытался убить оборотень, не зря автобус, все не зря...
— Я скучал, — молвил он, наконец, и Роксана чуть не разревелась от радости.
С тех пор, как с Вогом произошло это несчастье, прошло уже два года, но она все равно никак не могла привыкнуть к тому, что ее друг превратился в вампира.
Не хотелось верить.
Хотелось придумать какое-нибудь хорошее, честное оправдание, но красным глазам и клыкам оправдание не придумаешь.. Как и школьнику с разорванным горлом.
Для всех было шоком, когда под матрасом кровати Мирона обнаружили ампулы с кровью и шприцы.
Его отчислили сразу после того как отчислили Роксану, которую поймали на месте преступления вместе с Мироном. А вместе с ними ушли и остальные ребята из группы. На отчисление всем было наплевать, но вот то, что происходило с Мироном действительно пугало. Роксана до сих пор помнила, как Донаган вывалился из ее камина посреди ночи, взъерошенный, ободранный, в одной пижаме и сказал, что Вог кидается на учеников в общей спальне и шипит, как животное. Вог тяжело адаптировался к своему новому я, даже пытался покончить с собой, но безуспешно...
Он пытался бросить, не пить кровь, но рано или поздно начиналась ломка, и все шло по новой.
Если бы не музыка, он точно сломался бы. И тогда не было бы «Диких сестричек». Именно они помогли ему удержаться на плаву и принять свою новую жизнь, но даже по прошествии стольких лет он так и не сказал, кто его подсадил и за что.
Идя по лагерю, Роксана видела девушек, которые истерично обнимались и целовались с плакатами, на которых было его лицо.
Их всех почему-то ужасно заводил тот факт, что их кумир — вампир. Они видели в нем потустороннюю харизму, темную притягательность, соблазн.
Роксана же видела трясущегося от озноба подростка с черными кругами под глазами, который с болезненной жадностью смотрел на своих же друзей, мечтая выпить всю их кровь до капли, видела его второе я, отвратительное, страшное, видела использованные ампулы и булькающее в котле зелье, помогающее усмирить его голод. Ради этого зелья пришлось ограбить не один магазин в Лютном переулке и пережить парочку домашних арестов, но оно того стоило, потому что после него Мирон пришел в себя и смог обуздать монстра.
Остальное было не важно.
Позже, когда ребята ушли на генеральную репетицию, Роксана приняла ванну и удобно устроилась на их замечательном диване с надеждой вздремнуть часок-другой, но как только ее голова коснулась мягкой приятной подушки, она сразу же провалилась в сон, а очнулась от странного ритмичного грохота, похожего на морской прибой, когда на улице уже царили мягкие летние сумерки.
Протерев глаза, она увидела, что в комнате чисто, как в операционной, а рядом с ее головой лежала аккуратная стопочка чистой одежды.
Из соседней комнаты доносились взволнованные голоса, то и дело вбегали и выбегали какие-то люди с аппаратурой, все суетились и словно не обращали на нее никакого внимания.
Роксана села и потянулась.
Из студии вышел Мирон, застегивая шипованный браслет. На нем уже был концертный костюм — длинная черная сетка вместо майки, черный кожаный плащ, брюки и высокие сапоги, усеянные металлическими заклепками. Он казался еще бледнее обычного, волосы торчали, как у взбешенного дикобраза, глаза были подведены и горели огнем. Комнату наполнил острый холодный аромат дорогой туалетной воды.
— Что за шум? — спросила Роксана, поеживаясь. Ассистенты сновали туда-сюда, и палатку заполнил уличный воздух.
Шум вдруг стал четче, и она смогла различить грохот человеческих голосов. Он скандировал название группы, и, казалось, накатывался на Роксану откуда-то сверху, как один большой прибой, грозясь смыть, раздавить, стереть с лица Земли. Она так и видела эту огромную толпу людей, которой можно было бы целиком заполнить поле для квиддича. Видела, как они кричат и в едином ритме выбрасывают в воздух кулаки в кожаных перчатках без пальцев. Страшная человеческая мощь.
— Это не шум, Рокс, — вкрадчиво молвил Мирон, разводя руки в стороны, и закрыл глаза, глубоко втягивая воздух через нос. — Это люди. Мой наркотик.
========== Волшебники в кожаных куртках ==========
Темнело.
Сумерки, точно занавес, опустились на волшебный лес, и люди, как мотыльки, потянулись к единственному источнику света, который у них остался — ярко-освещенной сцене, возвышающейся над всем лесом, точно заколдованный замок.
Люди выбирались из палаточных городков, сливались в большой единый поток и неторопливо лились по лесным дорогам, чтобы потом в конце соединиться в гигантское море — кожаное, шипованное и волосатое. Дабы поддержать своего кумира, практически все фанаты нарядились в вампиров, и со всех сторон на Лили смотрели бледные мучнистые лица и нездорово блестящие глаза в разводах черной краски.
Она шла, крепко держа за руку Алису, которая с любопытством вертела головой и провожала взглядом каждого лоточника. На ней были светящиеся красные рожки, толстые рукава из браслетов и три мигающих фонарика.
— Не то чтобы нам хотелось торчать с вами весь вечер, — говорил Джеймс. Он шел рядом с Лили, небрежно засунув руки в карманы джинсов. Свисающие с петелек цепочки позвякивали, ударяясь о его ноги. Волосы Поттера, обычно просто лохматые, теперь стояли торчком, словно его крепко шарахнуло током. Из-за этого голова Джеймса казалась чуть ли не в два раза больше своих нормальных размеров, но ему явно нравилось — он то и дело довольно вскидывал подбородок и лохматил их пятерней в кожаной перчатке без пальцев. Лили просто распирало от хохота, когда она смотрела на него, но она сдерживалась.
— Вы ведь того и гляди потащите нас готовиться к ЖАБА, правда, Эванс? Какие могут быть концерты, когда такое событие впереди? — и он легонько толкнул ее плечом.
Лили искоса взглянула на него, но промолчала.
Поттер не унимался весь вечер и уже порядком её достал. Особенно его почему-то не устраивала её одежда.
В отличие от Алисы, она оделась сегодня так, чтобы ей было не холодно и комфортно — простой черный свитер с горлом и удобные голубые джинсы. Разве что волосы распустила. Сначала Лили думала, что будет слишком выделяться своей простотой, но, взглянув в зеркало, увидела, что темная ткань красиво сочетается с рыжими волосами и неплохо оттеняет бледность после бессонной ночи. К тому же, глаза у нее сегодня странно мерцали, прямо как два камушка и выглядела она неплохо, но Джеймс, увидев её, рассыпался в идиотских шуточках насчет монашек и отличниц, а сам всё время пытался её полапать.
— К тому же, у нас есть дела и поинтереснее! Но мы же не хотим, чтобы вас растоптали, верно? — Лили нервно вздрогнула, услышав голос Джеймса прямо у себя над ухом.
«— Не было ничего смешного в том, что ты выпрыгнул из окна ради какого-то проклятого поцелуя! — он смотрел на нее так, что Лили невольно залилась краской. Хотелось, чтобы он прекратил. Просто отвел глаза и все.
— Просто невероятно, до чего ты красивая, когда сердишься! — проговорил Джеймс».
Лили повела плечами.
— Так что держитесь нас, леди, и не пропадете, — подытожил он, но тут же сам нарушил уговор и бросился к кому-то из знакомых. А перед этим успел незаметно ущипнуть Лили за бок.
Лили резко обернулась, но он уже исчез, и она почувствовала досаду.
— Идем, Лили! — Алиса потянула её за руку, они попытались догнать идущих впереди парней, но тут из соседнего палаточного городка вылился огромный поток фанатов, такой стремительный, что девочек в один миг отделило от друзей и унесло вперед.
— Как думаешь, они нас найдут? — с тревогой спросила Лили, крепко держась за руку подруги, когда их «река» влилась в огромное море людей, которое гудело и волновалось под пустой, но уже совершенно готовой сценой.
Алиса вместо ответа слилась с толпой в радостном «у-у-у-у!», когда кто-то в очередной раз призвал показать, как все любят «ребят».
— Давай пройдем ближе к сцене, отсюда ничего не будет видно! — пожаловалась она, вставая на мыски.
Проталкиваясь вперед, Лили вдруг подумала, как они все выглядят с высоты птичьего полета: пучки деревьев, крошечная, пылающая в темноте сцена и огромное разлившееся вокруг нее пятно — люди, люди, люди...
— Лили, смотри! — крикнула Алиса, хватая подругу за руку и подпрыгивая на месте, но тут вдруг две гигантские рампы по бокам сцены вспыхнул ослепительно-белым светом, и толпа, привлеченная этим зрелищем, резко двинулась вперед, подхватывая девочек и унося вперед с яростью горного потока.
Лили почувствовала, как скользкая ладонь Алисы выскальзывает из ее руки.
Люди толкались, кричали и фактически волокли Лили вперед, назад, в сторону, а она даже не могла этому противиться — Алиса оторвалась от нее, и она могла только видеть мелькающие рядом красные рожки.
Стало страшно.
И не хватало воздуха. По спине струйкой сбегал пот.
Неожиданно раздался рев мотора — в плотную толпу, разгоняя людей светом фар и гнусавым сигналом, со всех сторон начали въезжать микроавтобусы, на которых приехали фанаты из магловских семей.
Поднялся страшный ажиотаж, толпа так и хлынула к машинам. Никто им особо не удивился, так как практически весь альбом группы был посвящен теме свободной любви между волшебниками и маглами, а еще тому, что кровь у всех одинаковая на вкус, так что появление машин внесло свою лепту во всеобщий восторг — словно они вдруг стали частью выступления.
Люди принялись взбираться на микроавтобусы, и началась потасовка. Лили почувствовала, как ее больно сдавливает и сжимает со всех сторон и со скоростью морского прибоя несет на одну из машин. Чьи-то руки схватили ее за волосы и выдрали несколько волосков, по ногам топтались, где-то совсем рядом раздался вскрик боли, а вслед за ним — звуки тошноты. В толпе было слишком мало воздуха и слишком много алкоголя. Лили почувствовала, как к горлу подкатывает ком.
— Что происходит?! — взвизгнула она наконец, чувствуя, что вот-вот — и потеряет равновесие. Тогда — пиши пропало. Затопчут и даже не заметят.
Только бы устоять, устоять...
— Не знаю! — испуганно закричала Алиса где-то совсем рядом, а в следующий миг ее ударило об машину. Люди пытались забраться на крышу микроавтобуса и напирали на Лили, рискуя в любую секунду повалить ее на землю и затоптать...
Неожиданно у них над головами раздались громкие удары по металлу. Джеймс Поттер, легко узнаваемый благодаря своей устрашающей прическе, с грохотом взобрался на крышу одного из автобусов, осмотрелся и, увидев девочек, издал поистине ужасающий вопль, растянув на руках огромное алое знамя, на котором изображалась вся группа в полный рост. Волшебная ткань налилась в темноте рубиновым цветом.
Толпа отреагировала на приманку и заревела, остановив напор, так что давление слегка спало. Лили тут же почувствовала, как кто-то тянет ее за руку.
В толпе чужих лиц мелькнули знакомые серые глаза, и она чуть не заплакала от счастья, готовая броситься Сириусу Блэку на шею.
— Сириус!
— Скорее, сюда! — скомандовал он и потащил Лили куда-то наверх, а она в свою очередь вцепилась в руку Алисы.
Он по очереди помог им взобраться на крышу, попутно отбиваясь от желающих сделать так же.
Джеймс передал знамя белому, как мел, Питеру и протянул руки к Лили, за талию втаскивая ее на крышу.
— Испугалась? — рявкнул он.
Лили, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание от страха, только покачала головой и шлепнулась на ковер, которым кто-то предусмотрительно застелил крышу. Ее трясло, как в лихорадке. Сириус взобрался последним и оградил машину чарами, чтобы их никто не посмел стащить вниз.
Оказавшись в толпе, все эти веселые фанаты, с которыми они шли по лесу, вдруг озверели, превратились в каких-то бешеных животных и теперь толкали друг друга с совершенно невменяемым видом. Где-то начали полыхать заклятия.
Глядя с небольшого возвышения вниз на беснующееся вокруг машины море полуголых, блестящих от пота тел, на искаженные лица и беспомощно торчащие руки, Лили вдруг вспомнила изображения ада на картинках в книгах.
— Все нормально? — спросил Джеймс и встряхнул ее за плечи, когда она не отреагировала. — Лили, ты не ранена? — он не больно, но крепко сжал ее лицо и заставил посмотреть на себя.
— Больше никогда не пойду на концерт! — заикаясь, сообщила ему Лили и хотела еще добавить, что если он вздумает отойти от нее хоть на шаг, то она убьет его, но передумала.
Она вдруг подумала, что папа был прав, когда категорически не хотел ее сюда отпускать, и пожалела, что не послушалась его. Могла бы сейчас быть дома, в своей постели и в полной безопасности читать перед сном «Унесенные ветром».
К горлу подкатил ком.
— Что с тобой, Эванс? Тебе плохо?
Лили дернула головой.
Джеймс рассмеялся и полез в рюкзак. Из пушек на верхушке рампы вдруг с ревом вырвалось пламя, и толпа взревела так, словно это были не люди, а животные. Особенно старались девчонки.
— Все хорошо, Эванс, в таких местах так всегда бывает! Просто ты слишком привыкла к библиотеке! — прокричал Поттер, снова поворачиваясь к ней. — Вот, выпей! — и он протянул ей сомнительного вида флягу.
— Что это?
Джеймс снова рассмеялся, сверкнув в темноте белыми зубами.
— Сомневаюсь, что смогу найти здесь для тебя чай! Просто выпей!
