Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 212 (всего у книги 275 страниц)
Малфой и Блэк сожрали свои сэндвичи, и, как водится, начали лизаться у всех на глазах. Им явно нравилось заниматься этим публично. И, в тот самый момент, когда Блэк, кажется, решил запихнуть свой язык ей прямо в глотку, в подземелье с грохотом скатилась остальная гриффиндорская шайка, Поттер, не глядя, швырнул свою сумку кому-то их обожателей и с боевым кличем запрыгнул Блэку на спину, оторвав его от Малфой.
Мальсибер скривил губы, наблюдая за тем, как Поттер на закорках у Блэка, и Люпин на спине у этого жирдяя с воплями носятся по коридору, делая вид, что сражаются на турнире.
Увы, жизнь распоряжается по-своему. Отец Поттера делал хроновороты, Блэк – отщепенец и пария, а он, Генри Мальсибер – наследник могущественной волшебной империи. Правила игры таковы, что они – враги. И с этим ничего нельзя поделать. А раз ничего нельзя поделать – значит он будет ненавидеть их еще больше.
Мальсибер отделился от колонны и вернулся к своим – Хлоя и остальные девушки рассматривали свежий номер «Ежедневного пророка».
– Что тут у вас? – лениво спросил он, для порядка поцеловав Хлою в подставленную щеку. Она пока не знала о его планах насчет Малфой – и тем лучше. Больше простора.
Хлоя переглянулась с подружками, и все захихикали.
– Кое-что интересное, – заговорщически прошептала она, но Мальсибер уже и сам увидел заголовок статьи. Его глаза вспыхнули, он быстро оглянулся на гриффиндорцев и снова окинул взглядом статью, в предвкушении облизывая тонкие губы.
– Это будет интересно, – пробормотал он и слизеринки опять засмеялись.
Слизнорт начал урок с того, что решил еще разок испугать всех ЖАБАми.
– Как вы помните, до ЖАБА осталось всего два с половиной месяца, – сказал он, и класс перестал перешептываться, улыбаться и ждать от дня чего-то хорошего.
– Не буду повторять, насколько важным является для вас этот экзамен, скажу лишь, что ваше отношение к нему должно быть предельно серьезным, – милейшим тоном добавил профессор зельеварения и все окончательно скисли. – И не только к нему, но и к подготовке. Последние три месяца…
Роксана внезапно услышала хихиканье и подняла голову. Слизеринки, сидящие скопом за партами в соседнем ряду, рассматривали что-то, лежащее между ними на парте, и смеялись. Роксана повела плечом и отвернулась, но отделаться от гадкого чувства, что смеются именно над ней не смогла.
– …поэтому не поленитесь еще разок пройтись по материалам предыдущих курсов, даже если абсолютно уверены, что знаете всё назубок, – он достал из портфеля волшебную палочку и взмахнул. Доска у него за спиной с шорохом развернулась, под учительским котлом загорелся огонь. – Да, и еще. В начале семестра мы с вами начали вести дневник приготовленных вами ядов и противоядий. Напоминаю еще раз, будьте с ним предельно аккуратны и внимательны, не вздумайте потерять, порвать, или вписать в него что-то не то. Всё должно быть безупречно. Этот дневник и тридцать три противоядия с моими подписями – ваш задел для комиссии на ЖАБА, без него вас даже к котлу не подпустят, – он потер руки. – Итак, начнем.
Слизеринки продолжали хихикать и во время урока. Роксана слышала всплески их смеха каждый раз, когда подносила руку к котлу, чувствовала на себе их взгляды, но делала вид, что ей наплевать. Тем более, что сегодняшнее зелье было сложным, рецепт – запутанным, и отвлекаться было некогда, а эти дурацкие смешки развивали у неё чувство какой-то смутной паранойи и не давали сосредоточиться.
В конце концов Роксана убедила себя, что пора ей избавляться от привычки чувствовать себя новичком. И что, если эти куры над чем-то смеются – вовсе не обязательно они смеются именно над ней. Так она убедила себя и больше не обращала на слизеринок внимание.
А когда отправилась к шкафчику Слизнорта, где хранились дополнительные ингредиенты, все её убеждения рухнули, как карточный домик.
– Эй, Малфой! – пропела Хлоя, когда Роксана возвращалась к своей парте с банкой червей в руках. – Малфой, подожди, нам нужно с тобой поговорить.
Роксана бросила взгляд на Хлою, потом на её карманных идиоток с горящими глазами, нехотя остановилась рядом с их партой, грохнула банку на стол перед Хлоей и склонила голову набок, всем своим видом демонстрируя всеобъемлющее внимание и интерес.
– О, ничего такого, не нервничай, – Хлоя аккуратным пальчиком убрала с лица прядку. Роксана невольно отметила, что прыщи, которые она наслала на слизеринку, так и не прошли, как бы Гринграсс не пыталась их скрыть. – Мы просто хотели спросить тебя, как ты?
Роксана подняла брови. Когда Хлоя говорила таким елейным, милым голосом пятилетней девочки, это могло только две вещи: она либо задумала какую-то отменную гадость, либо опять нанюхалась.
Роксана еще раз быстро осмотрела жадные лица слизеринок (они смотрели на неё как дикие кошки на загнанного сурка), а потом, словно невидимая сила дернула её за руку, бросила взгляд на газету, лежащую у Хлои под рукой. Кстати, её зелье не бурлило и не сбегало, а спокойно себе кипело в аккуратном котелке.
– Обнюхалась, Гринграсс? – негромко спросила она и взяла свою банку, собираясь уйти. – Мне некогда.
– Мерлин, как грубо! – притворно возмутилась Хлоя, коротко обернувшись к сидящей рядом Боббин, а потом небрежно взмахнула рукой. – Но мы тебя прощаем! Мы ведь её прощаем, верно?
– Ну еще бы, – плотоядно улыбнулась Патриция.
– Некрасиво обижаться, когда происходят такие вещи. И твоя грубость вполне простительна, – продолжала Хлоя, словно испытывая Роксанино терпение и её способность удержать в руах банку с дохлыми червяками. – Мы ведь на самом деле не хотели тебя обидеть. Пойми, мы переживаем, мы ведь все здесь – одна большая семья.
После этих слов у Роксаны по спине пробежал холодок. Возможно, у неё в самом деле разыгралась паранойя, или после этих слов Мальсибер, сидящий на передней парте у неё за спиной, обернулся.
– О чем ты? – натянувшимся как струна голосом спросила Роксана.
Глаза Хлои торжествующе сверкнули, как будто она ждала именно этого вопроса, после чего слизеринка характерным жестом развернула газету и начала читать вслух, громко, так, чтобы было хорошо слышно всем в классе:
«Трагическая гибель в море»
«Сегодня к нам поступила информация о гибели волшебного круизного лайнера «Леди Лавибонд». Трагедия произошла ночью, с двадцатого на двадцать первое марта. Лайнер попал в шторм, следуя по маршруту из Дюнкерка в Норфолк. Лайнер «Леди Лавибонд» долгие годы был любимцем волшебного бомонда…», бла-бла-бла, тысяча мест, ла-ла-ла, свадьба министра и концерт Селестины Уорлок, так, это мы все и так знаем… о! «Магловские спасатели, прибывшие на место трагедии утверждают, что всему виной погодные условия и некомпетентность капитана, решившего вести судно в море в такой неудачный момент. Однако, Департамент Морской Службы Министерства Магии, прибывший на место трагедии спустя несколько часов, нашел в море следы чешуи и огромное количество морской тины, что в свою очередь указывает на вероятность участия кракена в гибели волшебного судна. Увы, никто из пассажиров не спасся, огромное количество объявлено пропавшими без вести, среди погибших числится и несколько известных публичных личностей, таких как Свитшот Аберфорт, основатель скачек на гиппогрифах, Мистерио Гамп, актер, известный публике по таким постановкам, как «Где мой луноскоп?» и «Тридцать три лепрекона», Чарльз Селвин, наследник империи Селвинов, а также мадам Эдвин Малфой, супруга действительного члена Визенгамота и бла-бла-бла, Абраксаса Малфоя.
Пол под ногами Роксаны покачнулся, уши залило непонятным звоном, так что голос Хлои утонул в нем и до Роксаны донеслись лишь обрывки:
«…утверждают, что юный Селвин сбежал из-под венца с Катериной Розье, чтобы наспех обручиться с опальной Эдвин Малфой и впоследствии погибнуть в объятиях чудовища из морских глубин. Однако, эти слухи никак не подтвердились, так как семейства Малфой и Селвин отказались дать нам какие-либо комментарии. Список погибших пассажиров лайнера будет дополняться, полный перечень ищите в выпуске «Вечернего пророка». Скорбим вместе с вами». О, Мерлин, это так ужасно. Смотрите, здесь даже фотографии есть!
И Хлоя развернула газету, показав Роксане и всем остальным сводку снимков с лайнера. Обычные круизные фото, черно-белые люди в купальниках улыбаются и машут фотографу, салютуя коктейлями. Сердце Роксаны, колотящееся как отбойный молоток, заикнулось и провалилось куда-то, когда она увидела на одном из снимков свою мать. В длинном черном сарафане и широкополой черной шляпе, простоволосая и счастливая, она тесно обнималась с каким-то смазливым юнцом, он шептал ей что-то на ухо, а она смеялась. В руках у них были коктейли, ветер трепал волосы Эдвин и она придерживала шляпу рукой.
Роксана и сама не поняла, как газета очутилась в её руках. Она смотрела на снимок целую минуту, или две, тупо и безо всякого выражения. Эдвин погибла. Эдвин больше нет.
Случившееся не укладывалось в мыслях, но смутная, невыносимая тяжесть уже навалилась на плечи, а зрение стремительно сужалось до размеров фотографии её матери и Чарльза Селвина на борту прекрасной «Леди». Слова отца о том, что на их семью открыта охота, эхом отзвучали в опустевшем сознании. А потом пришел страх.
Отец. Люциус.
Они следующие.
Снимок вдруг расплылся перед глазами.
– Что с тобой, Малфой?
Голос Хлои донесся до неё словно из глубин океана, где лежал корабль с телами погибших. Роксана опустила газету и подняла растерянные глаза.
На неё смотрел весь класс. Кто-то закрывал ладонью рот, кто-то просто был в шоке. Сириус поднялся со своего места, но подойти не спешил и сверлил Роксану настороженным, горящим взглядом. Но в этот момент Роксану интересовал не он. Словно магнитом её внимание притянуло к парте, где сидели слизеринцы. Мальсибер уже давно наблюдал за ней из-за спин своих друзей, с тем самым выражением, с каким вышеупомянутый Свитшот Аберфорт, наверняка, наблюдал за своими гиппогрифами, когда те ломали лапы или крылья. Держа в вытянутой руке палочку, он смотрел, как гиппогриф бьется на земле в агонии и пытается встать. Одна попытка, другая. Зверь клекочет и смотрит на хозяина затравленными, полными паники глазами. Он пытается встать, но рана слишком велика и безнадежна. А значит, безнадежен и он сам. И тогда – один короткий зеленый всполох. И конец.
В ту секунду Роксана видела неторопливое кипение этой зеленой вспышки в холодных глазах слизеринца. Да-а, ты знаешь, что там произошло, говорил его взгляд. Ты знаешь, почему погиб именно этот лайнер, не так ли? И ты знаешь, к чему это ведет. В глубине души ты знаешь, что тебе нужно сделать, правда?
Роксана сделала глубокий вдох, напустила на лицо самое безразличное безразличие, на какое была способна, расправила плечи, неторопливо сложила газету и небрежно шлепнула на стол.
– Ужасные новости, – прохладно сказала она, взяла банку и пошла к своей парте.
– Тебе не нужно притворяться, Роксана, – Хлоя обернулась на стуле ей вслед. Роксана вздрогнула, словно от щелчка кнута, и остановилась, пытаясь подавить внезапную и тупую ненависть, поднявшуюся в душе, как змея. Она оглянулась.
– Мы все тебе сочувствуем. Правда, – Хлоя выглядела в этот момент на удивление искренней. – Это так ужасно… твоя мать и Чарльз Селвин.
Кто-то из девчонок возмущенно ахнул, но Хлоя не заметила.
– Он ведь младше её почти на двадцать лет. Может быть хоть ты дашь нам какие-нибудь… комментарии? – добавила она, а Патриция Стимпсон, сидящая рядом с Хлоей, хихикнула и прикрыла рот рукой.
В ту секунду всем показалось, будто по классу пронесся ураган, но на самом деле ничего не произошло.
Роксана быстро взглянула на Патрицию, отчего та перестала смеяться и отвернулась, а потом вперила взгляд в Хлою и медленно вернулась к их парте. Глядя слизеринке прямо в глаза и не вполне понимая, что делает, она откинула обложку её дневника противоядий, который лежал тут же на парте и положила ладонь на первую страницу, после чего резко оторвала и бросила в кипящее зелье.
Хлоя, а следом за ней и весь Слизерин разом охуели, но не успел никто сказать что-то или сделать, как Роксана уже со смачным шорохом вырвала вторую страницу, неторопливо скомкала и отправила вслед за первой.
Третью, четвертую, пятую. Важнейший для сдачи ЖАБА конспект страничка за страничкой исчезал в бурлящем зелье, но никто ничего не делал, чтобы её остановить. Все сидели на своих местах, как приклеенные, и в шоке наблюдали за тем, как Роксана Малфой уничтожает шансы Хлои Гринграсс сдать ЖАБА по зельеварению. И как Хлоя беззвучно открывает и закрывает рот, вытаращившись на свой конспект и вцепившись в парту.
– Ты… ты что делаешь, идиотка?! – хрипло выкрикнула она, когда смогла совладать с собой, и вскочила на ноги, но сделала это слишком резко, и её котел с грохотом соскочил с подставки, выплеснув на парту зелье. Патриция завизжала и тоже вскочила, все тут же очнулись, начался жуткий переполох и вопли.
И надо же было, чтобы именно в этот момент Слизнорт вернулся в класс.
– Что здесь происходит?! – вскричал он, увидев, что все побросали свои места и носятся по классу, как взбесившиеся кролики, пытаясь спастись от ожившей парты. – Это еще что такое?!
– Малфой опрокинула моё зелье, профессор! – завопила Хлоя, прежде, чем это успел сделать кто-либо другой. Её юбка пропиталась зельем и теперь хлопала складками, как крыльями, явно пытаясь взлететь. Хлоя прижимала её к ногам, Мальсибер поддерживал её под локоть, остальные слизеринки суетливо кудахтали вокруг. Снова класс разделился на два лагеря, оба кричали друг на друга и ругались.
– Специально! И уничтожила мой дневник противоядий! Вот! – Хлоя встряхнула остатками толстой тетради. – Мы просто сидели и разговаривали, а она набросилась на нас ни с того, ни с сего!
Роксана, выглядывающая из-за спины Сириуса, от такой наглости просто ошалела и выхватила палочку. Все снова переполошились, но Сириус поймал её и удержал. Прошипел «Не дури!» и исчез в толпе.
– Мисс Малфой! – не то шокировано, не то удрученно ахнул Слизнорт, осмотрев дневник надутой Хлои. – Мисс Малфой, да как же вы могли?! Во имя Мерлина, что на вас нашло?!
Роксана бросила взгляд на слизеринок. Ненависть в ней бурлила похлеще, чем зелье в котле, но ей вовсе не улыбалось обсуждать с учителем свои семейные дела, тем более при всех. Все уже итак услышали много лишнего. А жаловаться она не привыкла – за такое в Дурмстранге свои же наказывали очень жестоко. Поэтому она просто прикусила язык и отвернулась.
Слизнорт расценил этот жест по-своему.
– Мерлинова борода, это… это просто неслыханно! – визгливо возмутился он и взмахнул палочкой, возвращая парте её изначальный вид. – Я не потерплю выпадов агрессии в своем классе, мисс! – дребезжащим голосом добавил он и шлепнул дневником Хлои по ближайшему столу. – Нет! Вы… это просто какое-то дикое поведение, я решительно не понимаю, что с вами происходит в последнее время! Мисс Малфой, вы хотя бы слушаете меня?
Роксана бросила на него короткий взгляд и тут же испытала огромное желание опустить голову и сжаться в виноватый комочек. Учительской Укоризной можно пытать узников в Азкабане, ей-богу. Она плотно скрестила на груди руки, осознав вдруг, что стоит на абсолютно пустом пятачке -толпа отодвинулась назад, оставив её со Слизнортом один на один. Никто не решался рассказать об истинной причине потасовки. Видно, боялись мести слизеринцев.
Как мило.
– Мы уже имели с вами крайне неприятную беседу, причем совершенно недавно! – бушевал тем временем профессор зельеварения. – Домашние задания вы не делаете, на занятиях работаете хуже некуда, я мог бы простить вам это и списать все на нервы перед экзаменами, но это… вы ведь уже не первый раз безо всякой причины нападаете на мисс Гринграсс! И не желаете ничего объяснять! Я… вы просто не оставляете мне выбора, я вынужден буду поговорить с профессором Дамблдором. Мне не нужна эта нелепая вражда на факультете, мисс! А пока вы остаетесь после уроков, пойдете в библиотеку и поможете мадам Пинс подклеить порванные…
– Сэр! – Сириус вдруг снова оказался у Роксаны за спиной, и она чуть не разрыдалась от облегчения. В руках у Сириуса был свежий, все еще перетянутый почтовой резинкой номер «Пророка», а рядом маячила хмурая Лили. Очевидно, газета прибыла именно из её сумки. – Вот. Прочтите. Прочтите вот это! – он раскрыл газету на нужной странице и протянул учителю. Роксана крепко схватила Блэка за руку и впилась в неё всеми ногтями, так, что ему, наверное, стало больно.
Слизнорт бросил на Сириуса неодобрительный взгляд и пошире развернул «Пророк», еще неодобрительнее взглянув на страницу.
– Хмпф. Что тут? «Трагическая гибель в море»? И что же…
Спустя несколько секунд складка у него на лбу разгладилась, а на лице проступило удивленное и даже несколько смущенное выражение. Несколько студентов, стоящих рядом с ним, заглянули профессору через плечо.
