Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 261 (всего у книги 275 страниц)
— Прошло так много лет, а я так до сих пор и не смогла простить его за это, — прошептала она. — В тот день во мне как будто что-то повернулось. Я возненавидела самую суть волчьего мира. Я не хотела быть оборотнем так же сильно, как Генри хотел. Я поклялась себе, что рано или поздно отомщу за своего сына, отомщу сполна, так, чтобы Сивый запомнил это на всю жизнь. Я примкнула к охотникам. Даже не зная моей тайны, меня отказывались взять в Отдел учиться, потому что у меня не было волшебного образования. Я сидела под Отделом сутками, не ела, почти не спала. Ждала. Но в полнолуние мне пришлось оттуда убраться, и один из охотников проследил за мной. Это был Грюм. Аластор Грюм. Я была уверена, что он сдаст меня в Азкабан, но вместо этого он взял меня к себе помощницей. Грюм учил меня много лет, учил беспощадно, заставляя тренироваться днем и ночью, пока не выбил из меня остатки жалости к себе. Я научилась бегать быстрее всех, лазать по деревьям ловчее всех, стрелять и владеть ножом так, как не умел никто из его охотников. Тогда-то он и привел меня в Отдел. Грюм убедил тогдашнего главу, что я могу оказаться им полезной. Где еще они достанут тренированного охотника, который может шпионить для них за самым опасным оборотнем в стране? Но, чтобы моя легенда была безупречной, никто не должен узнать о моем втором «Я». Это было проблемой, пока Генри не предложил решение. Он присоединился к моему отряду, как целитель. Ему хватило года, чтобы научиться делать все то, что умею делать я. К тому же, он был анимагом, правда незаконным, как и твои друзья. Одной порции Оборотного зелья хватило, чтобы Валери Грей сдала анимагический экзамен и поступила в отдел, а доктор Джекилл смог вырваться из своей скучной лаборатории и отправиться смотреть мир, как всегда мечтал. Каждое полнолуние во время охотничьих рейдов он выпивал Оборотное зелье и становился мной, а я уходила с волками в колонии и притворялась, что сливаю Сивому важную информацию о волшебном мире, в то время как сама собирала информацию о нем, и занималась делом, которое поклялась себе сделать давным-давно, когда стояла на могиле своего сына.
— Что это за дело? — спросил Ремус, рассеяно гладя её по плечам и ключице.
— Я поклялась, что больше ни один ребенок не повторит судьбу моего сына. И что я попытаюсь спасти от зубов моего бешеного отца так много детей, как только смогу. Живя в колонии, я разговаривала с ними, осторожно внушала им мысль, что совсем необязательно охотиться на людей, чтобы утолять жажду крови, можно охотиться на кроликов, лисиц, оленей, кого угодно, так же, как это делают обычные волки.
— Это здорово! — восхитился Ремус.
— Эти дети становились старше и уходили из колонии. Жили нормальной жизнью в нормальном обществе. Но приходили новые. И до прошлого лета я была уверена, что еще до наступления зимы у меня получится разорвать этот порочный круг и убить Сивого. А потом случился этот теракт в Каледонском лесу. Я была далеко. У нас было задание на западе Ирландии, и все, что я знала тогда — это то, что Волан-де-Морт объявил войну и что его Пожиратели напали на целую кучу несовершеннолетних волшебников прямо во время какого-то концерта.
— Это звучит так странно, — усмехнулся Ремус. — На деле все выглядело совсем иначе.
— Так всегда бывает, — она выпутала у него из волос какую-то мелкую веточку. — Все это было ужасно, но не имело отношения к моему делу. Так мне казалось. А когда я вернулась, оказалось, что имеет. Оказалось, что в полнолуние, за день до этой трагедии, Сивый проник в палаточный городок Каледонского леса и перекусал целую толпу детей. Иностранцев, приехавших на концерт, — Валери покачала головой. — Все они на тот момент были студентами разных волшебных школ, и когда руководство этих школ узнало о том, что с ними стряслось, естественно, решило их исключить. Тогда-то и вмешался ваш директор.
— Дамблдор?!
— Он вступился за этих детей, — в голосе Валери скользнуло уважение. — Сказал, что они имеют право учиться наравне со всеми, и более того, что они должны учиться вместе со всеми, чтобы не чувствовать себя другими. Должны сдать экзамены, получить дипломы и попытаться устроить свои жизни так, как сами пожелают, а не так, как это заставит их сделать нетерпимость общества.
— Да, это похоже на него, — пробормотал Ремус.
— Еще он сказал, что однажды уже попробовал сделать это, и у него это получилось, — её губы дрогнули в слабой улыбке. Валери провела пальцами по лицу Ремуса. — Юный оборотень, которому он позволил учиться в Хогвартсе, не только прекрасно адаптировался в обществе, но и стал частью самой популярной компании в школе.
Ремус невольно улыбнулся в ответ.
— Думаю, именно это убедило директоров, и они согласились не отчислять укушенных детей, а отправить их доучиваться в Хогвартс, — сказала Валери, убирая руку. — А, так как Дамблдор понимал, как эта затея опасна, несмотря на всю лирику, попросил своего старого друга, Аластора Грюма, подыскать ему человека, который смог бы уследить за целой стаей новообращенных волчат. И Грюм предложил меня. Я должна была держать ситуацию под контролнем, а кроме того, должна была обучить остальных студентов, как сражаться с оборотнями на тот случай, если ситуация все-таки выйдет из-под контроля. Я согласилась, естественно, при условии, что со мной будет работать Генри. Весь август мы провели с этими детьми в его доме в Саффолке. Мы вместе охотились, отдыхали, готовили еду, они привыкали слушаться меня, и во время первой же охоты я стала их альфой, — Валери улыбнулась. — Когда мы перебрались в замок, я каждое полнолуние выводила их в лес через тайный ход на пятом этаже, о котором ты, конечно, уже знаешь. Согласно нашему плану, они должны были превращаться вдали от замка, после мы бы всю ночь охотились на местных кроликов и кабанов, а утром дети обмазывались бы волшебной мазью, которую изготовил для них Генри, и возвращались в школу. — Валери зачесала волосы назад. — Но с первым же полнолунием все пошло не так. Волан-де-Морт поручил Сивому украсть из гробницы Годрика Гриффиндора в лесу его меч. До гробницы его люди не добрались, зато пронюхали, что дети, которых Сивый уже считал потерянными, обитают в Запретном лесу, а стало быть, живут в Хогвартсе. С тех пор и начались атаки на замок.
— А что насчет нападений на учеников? — спросил Ремус после паузы. — Ты… или все эти… вы имеете какое-то отношение к этому?
На этот раз Валери молчала очень долго.
— Частично, — наконец нехотя ответила она и оглянулась на Ремуса. — Об идее Дамблдора пронюхал один из Попечителей. Люциус Малфой. Еще во время учебы в Хогвартсе этот говнюк был главой какого-то тайного антимагловского сообщества. Пожиратели смерти. Ты, наверное, слышал, Волан-де-Морт ставит свою Метку только на тех, кто убил троих маглов. Или не слышал? — Валери нахмурилась. Ремус покачал головой. Она подняла брови. — Хм. В Министерстве это давно не новость. В общем, этот ублюдок придумал хитрый способ, как можно заработать Черную Метку, но при этом не замарать палочки, которые учителя могут заставить студентов предъявить в любой момент. Достаточно просто выманить какого-нибудь маглорожденного ученика в лес, ранить и дать голодным волкам завершить грязную работу. Так было со студентками и с тем слизеринцем в начале семестра. Я пыталась контролировать детей, но они впервые в жизни слышали запах человеческой крови, и теряли над собой контроль. Генри как мог пытался увести охотников подальше от того места, где все это происходило. Мы долго не могли понять, что происходит, и почему студентки раз за разом оказываются в лесу именно в полнолуние. Все встало на места, когда этот чертов клуб рассекретили и закрыли.
— Да, встало, — пробормотал Ремус и вдруг выпрямился. — Погоди-ка, но ведь клуб действительно прикрыли! А нападения не прекратились. Даже наоборот, их стало больше. Мы тогда думали, что это Джекилл, точнее этот… Хайд виноват во всем, — пробормотал он.
— Нет. Генри тут не при чем. Это моя вина. Когда ты явился за мной в колонию, я нашла у тебя в сумке Волчье Противоядие. Одного флакона хватило, чтобы сварить целый котел. Я решила дать его своим ученикам. О том, что это было ошибкой я поняла слишком поздно. До того момента они слушались только меня, но, получив свободу воли, взбунтовались. Они знали, что после окончания семестра мы уйдем из замка навсегда, а здесь у них появились друзья и любимые. И они не придумали ничего лучше, как тоже стать оборотнями. Идея стать «сверхсуществом» многим кажется заманчивой. Ровно до того момента, как у них начинают ломаться кости и расти шерсть.
Ремус почувствовал, как у него покраснели уши. Сириус, и Джеймс в свое время тоже просили его это сделать.
— Было очень трудно. Удерживать их от зова Сивого, и заодно удерживать от того, чтобы они не вытащили в лес всех, с кем впервые поцеловались, или подружились. Они действительно успели укусить парочку своих друзей, до того, как мы с Генри сумели вытрясти из них эту блажь. Но, как только все наладилось, мы столкнулись с новой проблемой. Хайд, — Валери глубоко вздохнула. — Генри так много лет пил сыворотку, что у него началось привыкание. Обычная доза не сдерживала Хайда, а большая вредила Генри. Это зелье токсично. Он слабел, Хайд становился сильнее, мы знали, к чему все идет, и когда ты привел его в мой кабинет, Хайд снова вырвался. Мне пришлось влить в него всю сыворотку, которую я нашла, и срочно вывезти из замка.
— Я догадался, что все было подстроено. — буркнул Ремус.
— И как же?
Ремус попытался вспомнить, что ему говорил Сириус.
— Входная дверь была целой, — наконец сказал он и попытался перевести разговор. — И куда же вы пошли?
— В тот дом, где мы жили летом. Правда, теперь это не просто дом, — Валери вдруг улыбнулась, лучисто и от души. — Теперь на его месте стоит школа. Генри давно предлагал создать место, где молодые оборотни смогут учиться и чувствовать себя комфортно. Не колонию в лесу, а школу, чтобы они могли учиться волшебству, учиться принимать себя и развивать свои способности во благо. Главной целью нашего пребывания здесь были экзамены и дипломы. Потом мы могли бы увезти детей туда. Мы закончили оборудование, оставалось подождать еще совсем чуть-чуть, но потом я узнала, что в это полнолуние Сивый намерен забрать у меня детей и увести с собой. Пришлось все переиграть и уходить в эту ночь, а не в июле, как мы и хотели. Кентавры согласились пропустить нас через свои колонии и защитить от Сивого, все было продумано до мелочей, мы бы ушли тихо и незаметно… если бы не Хайд. Генри не должен был появляться сегодня здесь, но он побоялся, что кентавры не пропустят стаю оборотней на свои владения, если лично не увидят Валери Грей, охотницу, с которой заключали договор. Он оставил школу и вернулся сюда. И здесь его покусали.
Ремус зажмурился и тяжело сглотнул. Так, он должен сказать ей правду. Он должен. Должен!
— Думаю, он понял, что этот укус стал его смертельным приговором. В следующее полнолуние он не превратился бы в волка, и не превратился бы в Хайда, это могло быть что-то среднее, еще более страшное. И он мог бы уже не вернуться назад. Его здоровье итак балансировало на грани, Сыворотка в комплекте с Оборотным зельем медленно отравляла его все эти годы, но я не знала об этом, это выяснилось случайно. Я уговаривала его отказаться хотя бы от одного зелья, но ни в какую. Он балансировал на грани, а этот укус стал последней каплей. Превращение в оборотня добило бы его, но это было бы слишком мучительно, а он и так… — Валери облизала губы и на секунду прикрыла глаза. — Когда-то давно он взял с меня слово, что я избавлю его от мучений, когда наступит такой момент. Сегодня он наступил. И я сделала то, что должна была.
По её щеке вдруг сбежала слеза. Ремус замер. Не считая того дня, когда она увидела призрак своего сына в лесу, Валери никогда не плакала. И сейчас она не была похожа ни на ту стальную охотницу, которую он знал, ни на дикую волчицу, которую повстречал сегодня. Она как будто снова сделалась той маленькой девочкой, о которой рассказала сегодня.
— Валери, ты ни в чем не виновата, — он обнял Валери и прижал её голову к своему плечу. — Ты действительно сделала то, что должна была. Он согласился бы с этим, если бы был тут, я уверен.
Валери прерывисто вздохнула и только крепче сжала его руку.
— Валери… — пробормотал Ремус после небольшой паузы. — Почему ты ничего не сказала мне раньше? Ты ведь знала, кто я с самого первого дня. И когда мы вернулись из колонии… почему ты не рассказала мне?
— Потому что я поклялась Дамблдору, что никто ни о чем не узнает, — прошептала она. — А он поклялся их родителям. Я знаю, что чувствовали матери этих детей, и я не смогла нарушить это слово.
Ремус понимающе вздохнул и обнял её еще крепче. Валери на секунду зажмурилась, а потом вдруг резко оттолкнула его и встала.
— Куда ты? — удивился Ремус, вскакивая на ноги.
— Мне пора уходить, — сказала она, устремляясь в сторону деревьев. — Кентавры не будут долго держать свои владения открытыми, а мы сейчас на их территории. Мои дети вот— вот придут сюда. Мы отправимся в нашу школу.
— Позволь мне пойти с тобой, — попросил Ремус, устремляясь следом.
— Нет, — Валери резко обернулась, и он чуть не налетел на неё. Валери смотрела строго, но не так, как обычно, когда ей приходилось быть строгой с ним. Сейчас она была строга с самой собой. — Ты с нами не пойдешь.
— Почему?!
— Потому что сегодня ты укусил охотницу, — ответила она, и Ремус невольно отступил. — Ты укусил Валери Грей, и даже не понял этого.
— Валери, я… я не хотел! Я не мог себя контролировать, я не…
Валери смгячилась и шагнула к нему, взяв его лицо в ладони.
— Я знаю, что ты не хотел, — она с жалостью взглянула ему в глаза. — Мой милый Ремус, именно поэтому я так не хотела, чтобы ты шел за мной в колонию. Ты теперь не скоро избавишься от его голоса в своей голове, и каждый раз, когда он будет рядом, ты будешь терять контроль над собой. Представь, что будет, если это произойдет в школе. Я не могу этого допустить… прости меня. Я уже потеряла своего сына. Я не могу потерять и этих детей.
Ремус закрыл глаза и сжал её запястья, уткнувшись в неё лбом.
— Значит мы расстаемся? — хрипло спросил он. — Навсегда?
— Кто знает, что будет в будущем. Возможно, когда-нибудь мы еще увидимся с тобой. Ремус Люпин, — она провела ладонями по его шее и остановила их у него на груди. — Я буду с нетерпением ждать этого дня.
— Ты дала мне так много… а я не дал тебе ничего, — пробормотал Ремус, обнимая её и прижимаясь к ней лбом.
Валери вдруг рассмеялась и посмотрела на него, но как-то очень странно.
— Мой глупый мальчик, — она погладила его по щеке. — Ты дал мне больше, чем я осмелилась бы попросить. И это навсегда останется со мной, — едва слышно прошептала она, опустив ресницы, и потянулась к его губам.
Ремус порывисто обхватил её и поцеловал.
Отстранившись, Ремус увидел, что за деревьями впереди маячат какие-то фигуры. Знакомые и не очень лица детей светились в темноте. Испуганные, исцарапанные, покрытые копотью и кровью, с взлохмаченными волосами, они немного враждебно смотрели на них, держась кучкой, так, словно боялись, что и Ремус сейчас достанет серебряный нож. Две белокурые француженки держались за руки. Какой-то тринадцатилетний мальчишка дерзко вытер окровавленный нос и вскинул стриженную голову. Ремус узнал его. Он был из дурмстранг.
Валери оглянулась на них, а потом еще раз взглянула на Ремуса.
— Мне пора. Прощай, любовь моя. Не вспоминай обо мне с грустью, — попросила она, все еще держа его лицо в ладонях. — И помни, что как бы тебе не было плохо, где-то есть тот, кто любит тебя, — её голос дрогнул, а глаза заблестели, но она сдержалась. — Любит больше всего на целом свете… — с этими словами она еще раз прижалась к его губам.
Где-то в лесу раздались голоса охотников.
Валери испуганно оглянулась, дети заволновались.
— Иди, — сказал Ремус. Она посмотрела на него. — Уходите! Ну же! Я вас прикрою! Иди же, иди, иди!
Они еще раз поцеловались, а затем Ремус позволил её руке выскользнуть из своих пальцев. Дети побежали в лес, и Валери последовала за ними. Ремус на миг отвернулся, осмотреть лес, а когда снова повернулся, Валери отодвинула ветки и вдруг обернулась.
Долю мгновения они просто смотрели друг на друга, а потом она улыбнулась.
Ремус еще ни разу не видел на её лице такой улыбки. Её глаза светились радостью, чистой и ничем не замутненной, она улыбалась так нежно и ласково, как, наверное, умела улыбаться та, шестнадцатилетняя Валери, до того, как повстречалась с тем пьяницей, родила и потеряла сына, стала охотницей, полюбила и потеряла любимого.
Ремус сам не заметил, как коротко улыбнулся в ответ.
Ароматный утренний ветерок прокрался между деревьями и коснулся его лица.
Валери скрылась в еловых лапах, и больше Ремус её не видел.
Какое-то время он еще стоял там и смотрел в пустоту, а потом обернулся, поднял с земли арбалет, который был с собой у доктора Джекилла. Он уже слышал топот охотничьих сапог, и знал, откуда они придут. Ремус поднял арбалет повыше и прицелился.
И плевать, кто придет. Дирборн, парни, или даже его отец.
Если им захочется забрать жизни этой стаи, значит сначала им придется убить его.
…Утро в Хогвартсе еще никогда не было таким туманным и неуютным. Пожар удалось потушить. Силами охотничьих отрядов из Прованса, мракоборцев, и небольшого стада кентавров, волков Фенрира Сивого удалось изгнать из деревни. Самого Сивого попытались задержать, но он вырвался и бежал. Судя по всему, на этот раз он действительно ушел в горы и надолго -зализывать раны и подсчитывать потери.
В Хогсмиде было тихо. В деревню прибыли целители из Мунго и целая толпа министерских сотрудников. А еще туда внезапно явился чуть ли не весь Хогвартс в полном составе. И ученики, и преподаватели захотели помочь с восстановлением деревни, так что с самого утра здесь велась негромкая, кропотливая работа. Кто-то оказывал помощь в полевых госпиталях, кто-то носил воду, кто-то чинил крыши и окна.
То тут то там можно было видеть, как знакомые бросаются друг другу с радостными криками, или наоборот рыдают друг у друга на плече.
Алиса Вуд, увидев среди мракоборцев Фрэнка Лонгботтома, бросила мыть остатки окон в «Трех метлах» и бросилась к нему через всю улицу с громким воплем «ФРЭ-ЭНК!». Лили, прихромавшая в деревню, несмотря на больную ногу, восстанавливла вместе с Марлин кафе мадам Паддифут, и заодно успокаивала мадам Паддифут.
