Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 215 (всего у книги 275 страниц)
— Он выронил меня, я побежала. Он погнался за мной, но я выбежала на охотников и дальше они… я… я сказала что-то смешное? — немного агрессивно поинтересовалась у всех когтевранка, глядя, как охотники с улыбкой переглядываются.
Карадок вскинул брови, Валери слегка пихнула его локтем, не размыкая скрещенных рук.
— Мистер Дирборн просто выразил вам свое восхищение, мисс Вэнс, — ответила она, наградив напарника понимающим взглядом. Уголки её губ дрогнули. Атмосфера в кабинете слегка разрядилась. — Не каждая школьница найдет в себе силы воткнуть палку в создание, как минимум в три раза превосходящее её по размеру.
В этот момент охотник с блокнотом закончил портрет и показал его Эммелине.
— Похоже на этого монстра? — спросил он и остальные охотники невольно вытянули шеи, подступая поближе к стулу.
— Да, только… он был шире в плечах и… — Эммелина без спроса взяла у охотника карандаш и принялась дорисовывать что-то. — Волосы… тут и тут… и еще вот здесь у него был шрам… и тут…
— Мисс Грей, мистер Дирборн, вам доводилось видеть нечто подобное в нашем лесу? — спросил Дамблдор, когда они с преподавателями внимательно изучили рисунок. — У вас есть предположения, что это может быть? Или у вас, мистер Джекилл?
Преподаватель по защите от Темных искусств выпрямился, рассеяно разглядывая рисунок. На лбу у него залегла складка.
— Это может быть что угодно, профессор, — сказал он, наконец, возвращая рисунок директору, а тот в свою очередь передал его Слизнорту. Профессор зельеварения нацепил на нос очки и нахмурился, разглядывая рисунок с таким выражением, словно боялся, что картинка оживет и бросится на него. — Разновидность горного тролля, неудачная попытка трансформации оборотня. Такое бывает, если оборотень, укусивший свою жертву, страдает каким-нибудь волшебным недугом.
— Кажется я видел этого чудика в лесу, — сказал вдруг Дирборн и все оглянулись на него. Охотник рассматривал рисунок, покусывая губу. — Один раз точно, во время полнолуния. Кажется, это было еще в сентябре. Он тогда тоже что-то тащил, мы обстреляли его, он бросил ношу и побежал в чащу. Мы пошли следом, а те, кто шел за нами нашли девочку. Ну ту… с кудряшками, — он показал руками кудряшки, поймал взгляд Макгонагалл, виновато сдвинул брови и опустил руку.
— Остальные студенты были найдены на одной поляне, — подал голос охотник с блокнотом. — Буквально в двух шагах от того места, где мы накрыли стаю оборотней. Мы как раз гнали их к юнжой границе. Скорее всего, монстр нес туда же и последнюю, — он посмотрел на Эммелину.
— Вот это-то и странно! — воскликнул вдруг Слизнорт. — Зачем ему могло это понадобиться? Что все это значит, это какое-то жертвоприношение, или что? И если это чудовище, как вы говорите, уже появлялось на нашей территории раньше, то, быть может, оно и стоит за всеми этими несчастными случаями? А мои ученики, — тут он сделал внушительную паузу. — И вовсе не причём!
Дамблдор бросил быстрый взгляд на Макгонагалл и медленно поправил очки.
— К тому же, — продолжал бушевать профессор зельеварения. — Насколько я помню, мисс Грей отвечает здесь за нашу безопасность, и за полный контроль школьной территории? Может быть она объяснит нам, как именно ученики раз за разом оказывается в лесу по ночам, преодолевая все уровни охраны? И как так получается, что мы тратим огромные средства на приобретение всевозможных волшебных ловушек, а оборотни снова, снова и снова проникают в наш…
— «Профессор», — вдруг сказала Валери и Слизнорт осекся. На губах Грей покоилась едва заметная улыбка, когда она обратила на него свои пугающие, огромные глаза. — Я вам не «мисс Грей», профессор Слизнорт. В стенах этого замка мы с вами ничем не отличаемся и несем одинаковую ответственность за детей. Насколько я поняла, среди жертв есть слизеринка, ученица вашего факультета. Так может быть это вы поведаете нам, как ваша подопечная смогла покинуть гостиную после отбоя и оказаться за пределами замка?
Слизнорт покраснел от негодования.
— А что касается ответственности за пределами замка, — продолжила Валери, не дав ему заговорить. — То тут мне вообще непонятны ваши упреки. Поправьте меня, если я ошибаюсь, но кажется это не вы были там в лесу, когда территорию замка прорывали снова, снова и снова. Там были мы, мои люди и я, и ценой нашей крови замок и все преподаватели остались невредимы. И всё это — по вине ваших, Гораций, студентов.
— Это вина еще не доказана! — надавил Слизнорт, избегая смотреть охотнице в глаза и встряхнул головой и указательным пальцем одновременно.
— Вопрос времени, — приятно улыбнулась Валери. — Как только девочка, лежащая без сознания в Крыле, придет в себя, и доказывать ничего будет не нужно. Вот тогда я с удовольствием обсужу с вами вопросы ответственности.
После этих слов Слизнорт словно раздулся от возмущения — вид у него был такой, будто Валери при всех похлопала его по намечающейся лысине.
— Это… это… Альбус! — профессор зельеварения стремительно обернулся к Дамблдору, как последнему оплоту справедливости в мире. — Я не потерплю, чтобы мне угрожали!
— Гораций…
— Вы глубоко ошибаетесь, если думаете, что можете мной манипулировать, профессор Грей! Нет, сэр! — его голос гулко разнесся по кабинету и как минимум трое человек подумали о том, как эффектно профессор зельеварения смотрелся бы на подмостках театра в образе какого-нибудь шекспировского короля. — Я прекрасно осознаю свои ошибки и никогда не бегу от них, но то, что творилось в Слизерине все эти месяцы, к ним не относится, в этом я вас уверяю! И мудрейший не может знать всего! Студенты Слизерина — это вам не доверчивые пуффендуйцы, они не доверяют свои секреты даже мне, а я не могу их пытать, — он достал платок и промокнул лысину. — И даже если все эти домыслы насчет какого-то там тайного антимагловского общества, в которых я сильно сомневаюсь, окажутся правдой… — он вдруг сузил глаза и потряс указательным пальцем в направлении Валери. — Вы, профессор, утверждаете, что здесь мы с вами на равных, а значит должны понимать, что учитель не может контролировать своих студентов двадцать четыре часа в сутки! И он не застрахован от ошибок, как и любой другой человек! Уверен, у вас тоже найдется пара досадных промашек, о которых вы жалеете!
Валери переменилась в лице.
— Так что не надо сваливать на меня всю вину! — голос Слизнорта теперь звучал не столько возмущенно, сколько жалобно и капризно. — Коли на то пошло, каждый в этой комнате одинаково виноват в случившемся.
По замку прокатился удар колокола.
— Мисс Вэнс, идите на урок, — с облегчением сказал Дамблдор и перепуганная Эммелина, о которой все как будто забыли, моментально шмыгнула за дверь. — Гораций, я прошу тебя, сейчас не время выяснять отношения. Нам нужно разрешить другие вопросы… — директор потер глаза. — Профессор Джекилл, я знаю, что вы прибыли на место одним из первых. Вы осмотрели студентов, что скажете об их состоянии? Нам есть чего опасаться?
— Никто из них серьезно не пострадал. Укусов нет, — сказал Джекилл. — Мелкие травмы, ссадины, небольшие обморожения. Мадам Помфри, я уверен, успешно справится со всем этим. Неловко, что никто из них решительно не помнит, как оказался в лесу.
— Неловко, что пострадали иностранные студенты! — снова подал голос Слизнорт, отошедший было к окну. — Вот увидите, администрации Шармбатона и Левенбурга еще вышлют нам обвинения в том, что мы не уследили за их студентами! И отзовет всех обратно! — истерично добавил он и громко высморкался в платок.
— Профессор Грей, мистер Дирборн, что насчет чудовища? — громче обычного спросил Дамблдор. — Ночью вы сообщили, что выследили его. Есть какие-то результаты?
— Мы занимаемся этим, — холодно ответила Грей. — Наши люди с самой ночи прочёсывают лес, возможно, им уже удалось что-нибудь найти. Так что, если вы не против, мы прямо сейчас пойдем к ним. В лесу наше присутствие сейчас принесет больше пользы.
— Да, конечно, — Дамблдор выпрямился и провел ладонью по столу. — Вы можете идти. Не вы, профессор Слизнорт. Вас я бы попросил ненадолго задержаться, — Дамблдор кивнул Валери, она в свою очередь бросила тяжелый взгляд на Слизнорта и только потом потянулась к двери, оглянувшись на ходу, проверить, идет ли за ней Джекилл. За ними вышли все остальные и в кабинете остались трое — Дамблдор, серьезная Макгонагалл и озадаченный Гораций Слизнорт.
Ремусу стоило большого труда высидеть послеобеденные уроки Трансфигурации и не сорваться в кабинет Валери. Он знал, что её там сейчас нет, что она в лесу, ищет чудовище, но ничего не мог с собой поделать. Они не виделись со вчерашнего дня, а завтра он уедет домой. Мысль о такой долгой разлуке казалась невыносимой — равно как и бесконечные лекции, такие сложные, что Ремус, впервые за все семь лет учебы даже не пытался в них вникнуть. Просто сидел и смотрел то в окно, на Запретный лес, то на часы. В какой-то момент ему даже всерьез показалось, что кто-то заколдовал стрелку его часов. Но даже заколдованная, она все-таки достигла цели, и как только раздался спасительный удар колокола, Ремус вскочил со своего стула и бросился вон из кабинета, успев только бросить свою мантию и книги Джеймсу и остальным, и сказать, чтобы шли на ужин без него. Они принялись переглядываться, и конечно, истолковали все неправильно, да и наплевать.
Ремус миновал один коридор, другой, налетел на дверь возле рыцарских доспехов, остановился возле неё на секунду, чтобы перевести дух, а потом, не раздумывая, повернул дверную ручку и ворвался внутрь.
В кабинете было пусто, но всюду горел свет и в камине плясал огонь. Ремус со скрипом закрыл за собой дверь и тут же дверь, ведущая в спальню, открылась и появилась Валери. Судя по всему, она совсем недавно вернулась из леса. На стуле висела охотничья мантия, вся в грязи, рядом лежала тяжелая сумка с оборудованием и оружием. На ходу запахивая свой шелковый сливочный халат, она встряхнула влажными волосами, подняла взгляд и запнулась, увидев Ремуса.
Всего пару мгновений — и они уже сжимали друг друга в объятиях. Она была все еще теплая и распаренная после душа, от неё пахло чем-то сладким, что все равно не перебивало горьковатый запах леса.
— Цел, — прошептала Валери, резко выпустила его и обхватила ладонями его лицо, жадно вглядываясь в каждую черточку, словно пыталась отыскать новые, хитроумно замаскированные следы когтей, ласково погладила большими пальцами его темные круги под глазами, коснулась старых шрамов. — Ты цел. Мерлин, как же я переживала…
— Я хотел увидеться перед отъездом, — пробормотал Ремус. — Я ведь уезжаю завтра…
Его руки жадно скользнули по её плечам, спине и стиснули узкую талию. Дурацкий халат страшно ему мешал.
— Ты же ужин пропустишь! — засмеялась Валери, лохматя его волосы. Её дыхание участилось, кажется она, как и он, уже не вполне понимала, что говорит.
— А я не голоден, — Ремус улыбнулся, наступая на неё и оттесняя к двери. — Я совсем, совсем не голоден… — словно в забытьи шептал он, глядя на её губы, потом вдруг обхватил Валери за ноги и резко поднял, так что она взвизгнула.
— Мерлин, глупый мальчик, что ты делаешь, — глотая слова шептала она, глядя на него сверху— вниз и купая в ладонях его лицо. — Что ты… надорвешься… ай!
Они засмеялись, когда Ремус случайно врезался в проем. На входе в комнату Валери обвила его одной рукой за шею и горячо поцеловала, а другую руку вытянула и небрежно толкнула дверь.
***
Вечером, перед ужином у Роксаны произошла неожиданная и неприятная встреча.
В замке было скучно, а на улице было малиново, холодно и хорошо. Многие потянулись во внутренний двор, поглазеть, как разъезжаются на каникулы иностранные студенты, и их компания в некотором смысле возглавила зрительскую аудиторию.
По заказу Министерства школа создала серию спец-порталов — во Францию, Германию и Норвегию. Ради такого дела в замок приехала целая делегация из Департамента транспорта. Они же курировали отправку. Во дворе установили длинный стол, на который каждые десять минут выкладывали несколько старых шляп, потертых книг, или поношенных ботинок, а ученики по очереди подходили к ним с чемоданами и исчезали. Несмотря на поздний час, двор был переполнен, как никогда, а в воздухе звенела смесь незнакомых языков. Ученики прощались, обнимались с друзьями, разговаривали с приехавшими за ними родными, которые, очевидно, не доверяли английским порталам и хотели лично забрать свое чадо. Всё это выглядело как эвакуация на шлюпках с тонущего корабля, даже несмотря на то, как старательно все улыбались.
— Спорим, большинство зассыт вернуться обратно? — спросил Сириус и бесстрашно затянулся сигаретой, несмотря на то, что риск напороться здесь на учителя был такой же, как если бы он закурил прямо под дверью учительской.
Они расположились на небольшом отдалении, возле входа в переход между крыльями замка. Джеймс кутал Лили в свое мантию, Роксана сидела в оконце перехода, а Сириус прислонялся к стене рядом с ней и делал вид, что ему глубоко наплевать на происходящее.
— Их можно понять, — острый нос Лили покраснел от холода, ветер трепал волосы, выпущенные из-под шапки. — После того, что случилось, им будет страшно сюда вернуться. Хотя мне будет их не хватать.
В этот момент смуглая кудрявая девочка из младших, стоящая рядом с мамой в очереди к порталам, оглянулась и помахала Лили рукой в белой варежке. Оливия плакала чуть ли не каждую ночь, когда только приехала в замок. И часто прибегала к Лили. А сейчас выглядела веселой и счастливой, и не выпускала материнскую руку. Лили помахала ей в ответ и совсем расстроилась.
— Вы уже решили, куда поедете на каникулы? — спросил Сириус, когда Джеймс отпустил Лили и влез на ограждение клумбы, заняв сразу самую высокую точку во дворе.
— Да, — Джеймс принялся ходить по ограждению туда-сюда, изредка подпрыгивая и оборачиваясь. — Поедем к Эвансам.
Лили широко улыбнулась, бросив на него быстрый взгляд.
— Правда, я так и не понял, по какому поводу. Кажется, её сестра заарканила тюленя и хочет, чтобы мы все на него посмотрели, — небрежно добавил Джеймс и со смехом увернулся, когда Лили попыталась дернуть его за штанину и свалить в клумбу, где была навалена гора снега. Роксана вяло улыбнулась и поджала ноги в тяжелых ботинках.
— Петунья выходит замуж, — пояснила Лили, обернувшись к Сириусу и Роксане. — А еще родители пришли в ужас, когда узнали, что меня прокляли, и все это время я была при смерти. Хотят повидаться и как можно скорее. Кроме того, я хочу официально представить им Джеймса.
— Черт возьми, Эванс, надо было предупредить, я бы погладил свою лучшую бабочку и все такое, — сказал Джеймс, спрыгнув на землю и одернув куртку. — А вы куда поедете? — он попросил у Сириуса сигарету.
— В Блэквуд, — отозвался Сириус, щелкнув зажигалкой. — Потом к Андромеде, на пасхальный ужин, а дальше будем колесить по стране, пока не надоест.
Роксана быстро подняла взгляд и снова опустила — она слушала музыку в плеере.
— «Румпельштильцхен» дают концерт в Дорсете, а Сэм Рампл — старый друг Альфарда, так что мы, может быть, сможем поездить за ними.
— Я его помню, — обрадовался Джеймс. — Они заезжали к твоему дяде, когда я у тебя гостил. Это тот, который все время валялся в обнимку с той крашеной бабой?
— Нет, это их барабанщик.
— А, точно. Сэм все время орал и выпил весь виски.
Прогудел удар колокола, возвещающий о начале ужина. Сириус выкинул сигарету, Роксана спрыгнула на землю и по пути к замку Сириус сам взял её за руку, когда Роксана вдруг услышала, как её зовет Клодетт Бойер, старая шармбатонская знакомая. Всё такая же кудрявая, но уже совсем не такая круглощекая и веселая, как раньше, она махала Роксане с противоположного конца двора и жестами подзывала к себе. Игнорировать её было бы невежливо, поэтому Роксана махнула остальным, чтобы шли без неё и подошла попрощаться. Когда Клоди наобнималась и наревелась всласть, а потом торопливо исчезла с группкой других студентов, Роксана повернулась, чтобы уйти, как вдруг снова услышала свое имя. На этот раз от звука голоса, который его произнес, её желудок подпрыгнул и совершил сальто.
Она даже остановилась ненадолго, чтобы убедиться, что ей не послышалось, а потом медленно обернулась.
Возле небольшой группки ожидающих родителей стоял Люциус, в наглухо застегнутой, черной мантии и смотрел прямо на Роксану.
В первую секунду Роксане показалось, что невидимая сила зацепилась за неё крючком и дернула вперед. Захотелось бегом броситься к брату через весь двор, запрыгнуть на него, обхватить руками и ногами, и разреветься. Пожаловаться ему на все то дерьмо, в котором их семья утонула по уши, а потом услышать, что он уже все исправил, и успокоиться.
