Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 221 (всего у книги 275 страниц)
— Скажи-ка, Джеймс, а вы и шурупы закручиваете с помощью волшебства? — вдруг спросил мистер Эванс странным тоном, испытывающе глядя на Джеймса. Петунья сдулась, прямо как австралийская лягушка, и уставилась на отца с таким выражением, словно он залепил ей пощечину. — Неужели даже отвертки не используете?
Джеймс легкомысленно пожал плечами и откинулся на спинку стула.
— Не-ет, это слишком долго и трудно.
Он бросил быстрый взгляд на Лили. Лили, которая все это время с опаской следила за сестрой, поймала его взгляд, сразу все поняла, вытаращила глаза и затрясла головой, но было слишком поздно. Петунья как раз в этот момент потянулась к кувшину, чтобы налить себе сока. Рука у неё дрожала, и она никак не могла нажать на кнопку, чтобы открыть кувшин. Джеймс взмахнул палочкой так быстро, что Лили успела только уловить свист сорвавшегося с неё заклинания. В следующую секунду стакан у неё в руке сам-собой наполнился соком, а Петунья взвизгнула от неожиданности и отбросила его с таким видом, словно он превратился в гигантскую пчелу. Миссис Эванс ахнула, но не успели все испугаться, как остатки стакана взлетели с пола, собравшись воедино.
Стакан вернулся на стол и качнулся по оси, а когда остановился, в нем с облегчением развернула лепестки пушистая орхидея.
— Магия все упрощает, — немного актерствуя, заметил Джеймс, сотворил еще парочку фокусов, в виде маленьких фейерверков, и спрятал палочку в карман, а потом нахально подмигнул Лили.
Очевидно, магия позволяет, к тому же, смотреть на других свысока? — прошипела Петунья так, чтобы её не услышали родители.
Джеймс посмотрел на Петунью и его губы дрогнули в улыбке.
— Ну, на некоторых очень трудно посмотреть свысока, если ты понимаешь, о чем я, — так же тихо ответил он, намекая на её рост.
Петунья залилась краской.
— Поразительно! — воскликнул мистер Эванс, вертя в руках стакан. — С ума сойти, Джейн, он абсолютно целый! Лили, и ты тоже так умеешь? Покажешь нам какой-нибудь фокус?
— Пап! — Лили оторвала от сестры умоляющий взгляд и метнула его на отца. — Я не хочу.
— Джон, в самом деле, сейчас это не…
— Да ладно тебе, Бэмби! Преврати во что-нибудь мою чашку! — мистер Эванс подвинул свою пустую чашку поближе к дочери. — Преврати её в крысу, как в прошлый раз. Или нет, в птицу! Это будет забавно!
— Да уж… — тихо процедила Петунья. — Может сразу превратить наши стулья в пони и поскакать по улице?
Джеймс уставился на неё с такой смесью жадности и неприязни, что Лили стало не по себе. Ей было страшно, что Джеймс вот-вот что-нибудь отчебучит. Ему ведь раньше не доводилось сталкиваться с маглами, которые не любят волшебников, в его мире было наоборот.
Как странно, что Джон Эванс не заметил в тот момент, какое напряжение сгустилось над столом. Петунья прожигала Лили ненавистным взглядом, Джеймс смотрел на неё, как на какой-то крайне любопытный, но совершенно дурацкий и бесполезный предмет, миссис Эванс переводила взгляд с одного на другого, как рефери, готовый в любой момент кинуться разнимать противников, Лили просто не знала, куда ей деться, и один только мистер Эванс находил происходящее крайне забавным.
— Ладно, — сдалась Лили, очевидно, поняв, что лучше быстрее с этим покончить. — Я не думаю, что мне удастся превратить её в птицу… но я могла бы попробовать кое-что, — пробормотала она и скомкала свою желтую салфетку. Эвансы все, как один уставились на салфетку. Петунья приподняла голову, глядя на салфетку, как на таракана, а потом обратила на сестру немного выпуклые, злые глаза. Непонятная смесь жгучей ненависти и жадного любопытства горела в её взгляде.
Лили коротко переглянулась с Джеймсом, который наблюдал за её действиями, иронично выгнув бровь, коротко взмахнула палочкой и быстро пробормотала заклинание.
Первые секунды ничего не происходило, потом салфетка вдруг с шорохом вспорхнула над столом. Повинуясь движению палочки Лили, она задрожала над столом и с легким фыркающим звуком обернулась в воздухе маленькой желтой канарейкой. Раздался восторженный вздох. Птичка порхнула на люстру, устремила на сидящих внизу людей блестящие черные глазки, перескочила с места на место и издала тонкий, мелодичный звук.
Все захлопали. Петунья испуганно вжала голову в плечи, когда канарейка пролетела прямо у неё над головой. Привлеченный птичьим щебетом, в столовую прибежал Живоглот, с громким мурлыкающим звуком вспрыгнул к ней на колени и затоптался, хищно глядя на люстру. Тут-то Петунья и не выдержала.
— Ради всего святого, Лили, забери своего паршивого кота! — закричала она, зажмурившись и взмахнув руками, а потом вдруг вскочила, резко отодвинув стул. Испуганный Живоглот юркнул под стол, Лили схватила его на руки и вернулась с ним на место, бросив на сестру несколько обиженный взгляд, странным образом гармонирующий с выражением мордочки Живоглота.
В столовой повисла неприятная тишина. Петунья окинула взглядом лица собравшихся, бросила на стол свою салфетку и решительно направилась к двери.
— Петунья! Куда ты? — требовательно позвала миссис Эванс.
— Мне нужно взять средство от аллергии! — донесся из коридора резкий голос Петуньи. — Вы, может быт, и не замечаете, но из-за этого кота я вот-вот раздуюсь, как рыба Фугу! А еще я собираюсь позвонить своему жениху. Быть может, у вас есть более интересные темы для разговоров, но у нас скоро свадьба, и нам надо многое обсудить!
После этого лестнице раздался её громкий топот, а следом дверь наверху с треском захлопнулась и повисла тишина.
— Извини, Джеймс, — виновато улыбнулась миссис Эванс. — Петунья очень волнуется из-за предстоящей свадьбы, буквально вся на нервах. Столько проблем, за всем просто не уследишь, а тут еще и в ателье напутали с размером платья, так что все надо перешивать заново. Вот она и…
— Всё в порядке, — быстро сказала Лили и растянула губы в улыбке, а потом вдруг встала. — Я скоро вернусь.
Она вышла из-за стола, незаметно высвободив пальцы из руки Джеймса.
Джеймс оглянулся ей вслед. На ней были обтягивающие джинсы и её любимый зеленый свитер, так что Джеймс не удержался и проводил взглядом её задницу, когда Лили вышла в темный коридор и начала подниматься по лестнице. Когда же он снова обернулся, увидел, что мистер Эванс внимательно за ним наблюдает, и решил, что сейчас, пожалуй, как раз подходящее время, чтобы выйти на улицу и перекинуться парой слов с Бродягой.
Лили остановилась у двери в комнату Петуньи, постояла пару секунд, а потом глубоко вздохнула и взялась за ручку.
— Можно? — примирительно спросила она, заглянув в комнату.
— Нет, — буркнула Петунья. Она сидела на кровати, утонув спиной в подушках, скрестив на груди руки и поджав ноги. Вид у неё был надутый и свирепый. Странно, как она еще не растерзала своего плюшевого мишку. В детстве такое бывало.
Лили закрыла за собой дверь и прошла в комнату, потирая ладони. Они так давно не общались с сестрой, а тем более не общались по душам, что она совершенно не знала, с чего начать.
— Смотри-ка, в Министерстве смогли и твою комнату воспроизвести с абсолютной точностью! — сказала она, пройдясь по выцветшему, круглому лоскутному ковру на паркете, и осмотрев знакомую обстановку. Звучало это, как довольно беспомощная попытка завязать разговор, но лучше Лили ничего не придумала.
Тем более, что тот факт, что новый дом внутри оказался точной копией старого, оказался для неё огромным и приятным сюрпризом. Первые десять минут она вообще носилась по комнатам и радостно пищала, открывая очередную дверь. А когда добралась до своей комнаты, разрыдалась, рассмеялась, и минут пять обнималась со своей старой кроватью, болтая в воздухе ногами. Джеймса эта картина позабавила.
— Знаешь, я даже нашла фантик из-под конфеты у себя под тумбочкой, — Лили присела, и подобрала с пола какую-то книжку. Ею оказалась «Гордость и предубеждение» Джейн Остин. — Я оставила его там еще до отъезда на концерт тем летом. Здорово, что они оставили все, как было, правда? — Лили присела на край постели. Петунья громко фыркнула, глядя куда-то в потолок. Когда они были маленькими, их комнаты просто ломились от кукол и игрушек. Когда Лили стала старше, на место игрушек пришли самые разные воплощения её увлечений — зацелованные плакаты с Элвисом, Джоном или Полом, вырезки статей, коллажи движущихся фотографий из Хогвартса, живой постер Мирона Вогтейла, фенечки, бусы, ремешки для волос, и еще куча всякой волшебной всячины. Из комнаты Петуньи игрушки просто ушли, и она стала обычной комнатой.
— Если ты хочешь еще раз похвалиться своей любимой магией, то здесь тебе делать нечего, — отрезала она, выхватив у Лили книжку и засунув её под подушку. — У меня нет желания говорить об этом.
— Я не собираюсь говорить о магии, — Лили отбросила с лица волосы.
— А о чем тогда?
— Я хочу поговорить о твоей свадьбе, — сказала Лили, ковыряя пальцем вышитый цветок на покрывале, и бросила на сестру осторожный взгляд исподлобья. Плечи Петуньи слегка расслабились, но сама она все так же смотрела в сторону и сжимала губы. — Всё-таки, не каждый день моя старшая сестра выходит замуж. А я совсем ничего об этом не знаю.
— А тебе прямо нужно все знать, да? — резко спросила Петунья, но в её голосе все же звякнули слезы. — Ну конечно, ты же у нас золотая девочка, тебе положено знать всё и про всех! — она быстро вытерла щеку ладонью. — И всем нужно знать про тебя! Куда интереснее обсуждать ваши фокусы в каком-то там замке, чем обсудить мою свадьбу!
Лили хотела напомнить, что начался разговор с того, что они обсуждали не фокусы, а проклятие, которое чуть было не отняло у неё жизнь, и что к свадьбе они непременно бы подошли, но все-таки сдержалась. Петунье надо было выговориться, и вряд ли она сейчас услышала бы кого-нибудь еще, кроме себя.
— Мне кажется, они просто хотят забыть о том, что скоро я выхожу замуж. Как будто это вообще ничего не значит! Вообще! А я… — тут она уже откровенно всхлипнула. — Я каждый день просыпаюсь и с ужасом думаю, что же я нат-натворила? Зачем я сог-согласилась так скоро? Неужели это в-все? Мне теперь надо выйти з-замуж и ничего с этим не сделать? Ик! Нет, я не хочу так скоро, я не готова!
Лили подвинулась к ней и села рядышком, так же поджав ноги, как и Петунья.
— А в-вечером я вижу Вернона, — продолжала она. — И п-понимаю, что н-никто и никогда не поймет меня лучше, чем он. Что только с ним мне по-настоящему спок-спокойно, понимаешь? И в такие минуты я ув-верена, что хочу выйти за него замуж, а утром все пов-повторяется, и это сводит меня с ума! — она уткнулась лицом в ладони и разрыдалась. Лили привлекла её к себе и вздохнула, прижавшись щекой к её волосам, ужасно колким из-за лака, и сильно пахнущим.
— Мне так страшно, так страшно, Лили! — причитала она. — Почему ты уехала? Ты была мне так нужна! Ты, может быть, и не подарок…
Лили закатила глаза и горько вздохнула.
— … но мне нужна была моя сестра! Здесь, сейчас, а не где-то там… — она хрюкнула носом и вытерла его тыльной стороной руки. — Мама и папа не хотят, чтобы я выходила за него замуж, а я п-понимаю, что если не выйду за Вернона, то не выйду никогда и ни за кого, а потом я состарюсь, и к-кому я тогда буду нужна-а? А если я все равно за него выйду, они будут только рады, рады от меня избавиться!
— Глупости, Туни! — возмутилась Лили, поглаживая её по плечу. — Они очень тебя любят, и переживают, хотят, чтобы ты была счастлива, а не совершала такой важный поступок, только чтобы… кому-то досадить, — проворчала она, надеясь, что Петунья не поняла, кого именно она имела в виду.
— Ну конечно! — мгновенно взвилась Петунья и выпуталась из её объятий. — Конечно, я так и знала! — она вытерла размазавшуюся по щекам тушь и стало еще хуже. — Конечно же я не могла влюбиться, нет! Ты думаешь, что я хочу выйти замуж, чтобы тебя обогнать? Да за кого ты себя принимаешь?! — она вскочила с постели и с размаху уселась на стульчик перед туалетным столиком, трясущимися руками выдирая из волос шпильки.
— Ни за кого, Туни! — в отчаянии проговорила Лили. — И я вовсе так не думаю! Я имела в виду… — она вздохнула и потерла переносицу. — Я не пытаюсь с тобой соревноваться, пойми же!
— Да? А тогда зачем ты притащила с собой этого очкарика? — ехидно спросила Петунья, яростно расчесывая волосы, да так, что расческа по количеству застрявших в ней волос, вот-вот рисковала превратиться в выдру или миссис Норрис. — Скажешь, ты не знала, что родителям не нравится мой Вернон, и не пыталась подсунуть им кое-кого получше?
— Что? Нет! — выпалила Лили, с негодованием глядя на прямую, как доска спину сестры. — Джеймс — мой парень! Я хотела познакомить его с родителями, и они хотели познакомиться с ним, потому что месяц назад он рисковал жизнью, чтобы меня спасти!
Петунья бросила на сестру в зеркале взгляд, который вполне можно было бы счесть виноватым, сжала губы, и её рука с расческой слегка замедлилась.
— Я не собиралась с тобой соперничать, или подсовывать Джеймса родителям! Туни, мы все хотим, чтобы ты была счастлива. И сделала выбор, потому что так тебе подсказывает сердце, вот и все, чего мы хотим! Мы любим тебя!
Плечи Петуньи опустились, она вздохнула и положила расческу на стол.
— И если ты любишь Вернона… возможно, и мы полюбим, — добавила Лили, а про себя подумала, что это случится только в том случае, если этого Дурсля кто-нибудь случайно поразит Конфундусом, и он станет приличным, воспитанным человеком, с которым приятно находиться в комнате дольше трех минут. Она знала своих родителей, и была уверена, что они не стали бы клеветать на хорошего парня.
Несколько мгновений Петунья еще сидела, повернувшись к ней спиной, а потом обернулась, и с её лица, наконец-то, слетела эта ехидная, противная маска.
— Я действительно его люблю, — степенно проговорила Петунья, слегка задирая подбородок. — И хочу выйти за него. Просто мне… — она передернула плечами и попыталась улыбнуться, но её губы опять задрожали. — Страшно делать этот шаг в одиночестве.
— Ты не в одиночестве! — Лили обрадовалась тому, что лед наконец-то треснул, оттолкнулась от своего места, проворно перелезла через постель, и наконец-то обняла Петунью, а ты обняла её в ответ и, кажется, опять начала хлюпать носом. — Я с тобой, и я буду с тобой! — Лили быстро и незаметно убрала шпильку с её кудряшек. — Тебе не придется проходить этой одной, обещаю.
— Я так рада, что ты не умерла от этого проклятия, Лили! — причитала Петунья. — Я так за тебя боялась! Если бы с тобой что-то случилось, я бы, конечно, переехала в твою комнату, но мне не хотелось получить её такой ценой!
Лили фыркнула, и беззвучно рассмеялась.
Когда Петунья немного успокоилась и умылась, Лили предложила ей перешить свадебное платье. Петунья насторожилась, и даже пыталась отказаться, но потом любопытство взяло верх, и уже спустя пять минут она стояла в этом платье посреди комнаты, а Лили стояла рядом и сосредоточенно помахивала волшебной палочкой. Платье было строгим и сдержанным, облегало костистую фигуру Петуньи и совершенно невыгодно подчёркивало её широкие плечи. Убирая огрехи размера, Лили мимоходом убирала и аляповатости покроя, меняя фасон так, чтобы со стороны не выглядело, как футляр для локона. Но всего этого казалось недостаточно, и она потихоньку добавляла в платье кое-что от себя.
— Твой парень не обидится, что ты так надолго ушла? — спросила Петунья, опасливо глядя, как рукава её платья сокращаются и подтягиваются наверх, распускаясь на плечах замысловатыми широкими лепестками из шелка и кружева. Она делала вид, что не замечает волшебство, но была так напряжена, будто по всему её телу ползали змеи. — Должно быть, ему неловко оставаться один на один с… нашими родителями?
Лили быстро взглянула на сестру. Ей показалось, будто она хотела сказать совсем другое.
— Джеймс — не Северус Снейп. Он хорошо относится к неволшебникам. А насчет неловкости… — Лили фыркнула, рисуя палочкой узор. — Он и слова-то такого не знает — неловко. Наверняка сейчас посвящает папу во все подробности квиддича.
— Квиддича? — Петунья опустила голову, разглядывая свою грудь в вырезе платья и ненароком сжимая её, чтобы получше смотрелось. — Что такое квиддич?
— Это такая… спортивная волшебная игра, — осторожно сказала Лили, продолжая помахивать палочкой. Заклинания слетали с кончика её палочки, напоминая далекое эхо совиного уханья, или тихий свист. — Джеймс — капитан школьной команды.
— Ну конечно же, капитан! — фыркнула Петунья. — Ты бы не согласилась выбрать кого-нибудь поскромнее, верно?
Лили бросила взгляд в зеркало, но увидела, что Петунья пытается скрасить резкость улыбкой.
— Я люблю его, — прохладно сказала она, подтягивая последние стежки на платье. — Он тоже мог бы выбрать кого-нибудь поскромнее, но выбрал меня! — с легкой ехидцей добавила Лили. — Я, может, и не капитан школьной сборной, но и не последняя студентка в Хогвартсе, знаешь ли.
Петунья хмыкнула.
