Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 231 (всего у книги 275 страниц)
— Есть какие-то серьезные причины, по которым вы не можете, или не хотите оставаться в школе?
Сириус чуть зубами не скрипнул.
— Нет, сэр.
— В таком случае, для вашего исключения нет причин. Все случившееся — результат несчастного случая, в котором в равной степени виноваты, как ученики, так и преподаватели. Эту тентакулу давно пора было перевезти в надежное место. Она могла проснуться и в более неподходящий момент, так что мы должны радоваться, что все обошлось без серьезных увечий. Так что ни о каком исключении не может быть и речи, и тема… — директор поднял ладонь, когда увидел, что Сириус опять хочет что-то сказать, —…закрыта.
Сириус отступил на шаг, тяжело вздохнув и откинув голову.
— Вот если бы имела место драка, был бы другой разговор, — добавил Дамблдор, возвращаясь за свой стол.
Сириус прищурился.
Ах ты, хитрый старый черт.
— Идите, мистер Блэк. Профессор Макгонагалл, разберитесь, пожалуйста, с отработкой.
Перепуганная, белая как мел Макгонагалл кивнула, взяла Сириуса под локоть и вывела из кабинета.
— Присаживайтесь, мистер Блэк, — Макгонагалл стремительно прошла к столу, обошла его и села в кресло, выжидательно уставившись на Сириуса.
Сириус помедлил, прошел к потертому кожаному креслу и тоже сел. Честно говоря, ему было все равно. Он бессознательно потирал правую ладонь — левой.
Несколько долгих минут Макгонагалл пытала его взглядом, а потом спросила:
— И что это было, мистер Блэк? Что за безумные мысли? — голос у неё был резким, как моча гиппогрифа. — Как вы могли, как вы только додумались просить директора, чтобы он вас отчислил?!
— Честно говоря, я не думал, что придется просить, профессор, — равнодушно ответил Сириус. -Разве я не виноват? И разве не так поступают с провинившимися?
— Мне кажется, у профессора Дамблдора есть причины не делиться мотивами своих поступков с учениками, — строго осадила его Макгонагалл. — Вам стоило проявить благодарность, а вместо этого, что сделали вы? Вы хоть понимаете, как опозорили меня и весь наш факультет, мистер Блэк? Гриффиндорец заявляет такое в присутствии своего директора, декана, двух преподавателей и постороннего лица! Именно сейчас, когда до выпуска осталось чуть больше месяца!
— Простите, мэм, — Сириус чертовски устал выслушивать обвинения. — Но если меня оставляют в школе только потому, что мне, якобы, некуда пойти, то я хочу сказать, что мне не нужна такая… благотворительность.
Макгонагалл молчала довольно долго. Со стороны можно было подумать, что они играют в гляделки, и что Минерва подошла к делу очень серьезно.
— Что у вас произошло, Сириус? — спросила она, уже совсем другим тоном. — Между вами и Мальсибером. И хочу заранее вас предупредить, что я не отчислю вас, что бы вы ни сказали. Ни сейчас, ни потом. Раньше, возможно бы, отчислила, но не теперь! Не когда вы сидите здесь с таким видом, будто только мое присутствие мешает вам выстрелить себе в голову, — последние слова она произнесла так громко, что по всему кабинету зазвенело эхо. Сириус поморщился. — Поэтому я спрашиваю еще раз: что у вас стряслось? — раздельно спросила она. — Вы действительно подрались с Мальсибером? И не лгите мне. Я вижу, что правую руку вам хорошо забинтовали, но левая говорит не меньше. Я не первый день преподаю в этой школе, и прекрасно знаю, как выглядят следы магловской драки.
Сириус молчал.
— Если вы меня не отчислите, я все равно уйду, — сказал он.
Думал, что Макгонагалл опять начнет кричать, но ошибся.
— Ваше право, — сухо ответила она после довольной долгой паузы. — Но если вы это сделаете, — Минерва покачала головой. — Если действительно бросите все и уйдете прямо сейчас, то это будет значить, что в тот день, семь лет назад, я очень сильно ошиблась в вас, Сириус Блэк. И что вы оказались вовсе не тем сильным и стойким человеком, за которого я вас приняла.
Сириус отвел взгляд.
— Все это время вам хватало духу противостоять собственной семье, самым близким людям, единственным вашим близким людям, потому, что уже тогда, будучи еще совсем ребенком, вы уже понимали, как важно делать правильный выбор, даже если он непосильно тяжел! Все это время я бесконечно гордилась вами, Сириус, вашей выдержкой, вашей стойкостью! Силой вашего духа, которой так вдохновляются ваши друзья. И что же я вижу сейчас? Вы готовы сдаться и опустить руки всего лишь из-за того, что вас бросила девушка?
— Она меня не бросила, а предала, — выпалил он, потеряв терпение. — Это разные вещи, профессор!
— Да какая, во имя Мерлина, разница?! — прошипела Макгонагалл. — Да, она вас предала! Думаете, это — последнее предательство в вашей жизни? Нет, молодой человек! Вас предадут еще сотню раз! Тысячу! И если вы будете так реагировать на каждое предательство, то что же останется от вас в итоге? Ничего! Пустота! Жизнь выпьет вас через соломинку! Сириус, мой дорогой, ну неужели эта девушка стоит того, чтобы вы бросили своих друзей, оставили тех, кто всегда был рядом с вами, что бы ни происходило? Да вы хоть знаете, что пока вы были в больничном крыле, сюда пришел Поттер и сказал, что теплицу взорвал он? И попросил не отчислять вас? А спустя еще какое-то время пришли Люпин и Петтигрю, и сказали тоже самое?
Сириус поднял взгляд, но посмотрел не на Макгонагалл, а на выгравированного на камине льва. Просто он сидел лицом к камину.
— Ваши друзья готовы стоять за вас горой, Сириус. И это — пример настоящей верности. А вы готовы выбросить эту верность на помойку из-за какой-то… нелепой, глупой истории!
Сириус опустил голову.
— Конечно же, решать вам. Вы уже давно — взрослый и самостоятельный человек. Но если вы сделаете это, значит настоящий предатель здесь — вы, — и она припечатала эти слова пальцем, ткнув им в стопку каких-то бумаг. Вечно у неё на столе была куча бумаг.
Они молчали очень долго. Во всяком случае, Сириусу так казалось. А потом он сжал губы и поднялся.
— Я могу идти, профессор? — процедил он.
— Можете, — разрешила Макгонагалл. — И если все же решите уйти не только из моего кабинета, но и из школы, потрудитесь сделать это после завтрашней отработки, — сурово добавила она. — Иначе я найду вас, где бы вы ни спрятались.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул Сириус себе под нос.
— Вы что-то сказали, Блэк?
— Хорошо, профессор Макгонагалл. Я приду на отработку.
— Прекрасно. И, коль скоро я все еще ваш декан, могу я поинтересоваться, мистер Блэк, — Макгонагалл поставила печать на какой-то документ и взглянула на Сириуса поверх очков. — Где, скажите на милость, вас носило целую неделю? Семестр начался в понедельник.
— Я был занят, мэм, — Сириус приподнял уголок рта. Все-таки, Макгонагалл крутая.
— Могу я поинтересоваться, чем?
— Скрывал от министерского правосудия вампирский табор. Их хотели отправить в Азкабан.
— За что? — все тем же прокурорским тоном спросила Макгонагалл.
— За то, что они вампиры, — пожал плечами Сириус. — За то, что их осталось так мало.
— Хмпф, — Макгонагалл выпрямилась в кресле, её брови возмущенно взлетели, но чему именно она возмущалась, Сириус не понял. — Идите на урок, Блэк. И не забывайте: завтра после ужина вы помогаете мадам Стебль восстановить теплицу. И даже тот факт, что вы получили ожог, не избавляет вас от необходимости сдать мне завтра утром эссе. Вы же не руку потеряли, верно?
Из кабинета Сириус вышел, улыбаясь.
Когда профессор Макгонагалл ушла, Дамблдор повернулся к оставшимся.
— Ну что же. По крайней мере мы все выяснили, верно?
Мадам Стебль закивала, вытирая глаза.
— Профессор Джекилл, будьте добры, отведите мадам Стебль в больничное крыло.
Джекилл кивнул и увел за собой всхлипывающую преподавательницу Травологии.
Когда в кабинете осталось только трое, мракоборец по имени Аластор спросил:
— Ну? Так что ты хотел обсудить, Альбус? — он прошелся по кабинету. — К шести мне надо быть в Министерстве, у меня нет кучи свободного времени, знаешь ли.
Валери взглянула на директора, и, судя по её взгляду, она думала примерно о том же.
— Дождемся возвращения доктора, — директор взглянул на часы. — Это не займет много времени.
Снова повисло молчание. Мракоборец расхаживал туда-сюда, заложив руки за спину.
— Как это ты, Альбус, засунул Блэка в Гриффиндор? — вдруг спросил он. — Что это за чудеса такие?
— Это не чудеса, а позор! — встрял один из портретов над столом. Все посмотрели на него, но директор Финеас Найджелус тут же прикинулся спящим, и даже всхрапнул.
— Никаких чудес, — Дамблдор устало почесал бровь. — И тем более позора. Но я не имею к этому отношения, Аластор, ты же знаешь, в отличие от некоторых моих предшественников… — Дамблдор снова бросил взгляд на Финеаса, но тот храпел уже с присвистом, от души. — …никогда не влияю на выбор волшебной Шляпы.
— Хорош пацан, — слегка прихрамывая, Аластор Грюм подошел к столу и сел в освободившееся кресло. — С чарами он, вишь, не сладил, тоже мне, сказочник, — он посмотрел на Валери, и та слегка качнула головой. — Это же как надо было не сладить, чтобы ящиком пробить такую стену? Что-то мне подсказывает, что у этого ящика были две ноги, две руки, два яйца и галстук, причем… того… другого цвета. Слушай, Альбус, а направь-ка этого Блэка после ЖАБА ко мне в центр. На экзамен? Провалится, так уж и быть. Но попробовать можно, в конце концов, не каждый день Блэки становятся мракоборцами, верно? Если мальчишка даже своих врагов сдавать не хочет, то… такими кадрами грех разбрасываться! — он снова посмотрел на Валери, словно ждал от неё поддержки.
— Согласен. Собственно, для этого я вас и пригласил, Аластор. И вас, профессор Грей. И…
Дверь скрипнула — Джекилл вернулся в кабинет и коротко кивнул, давая понять, что задание выполнено.
— … прекрасно, мы можем начинать. Прошу вас, доктор, присаживайтесь.
Джекилл кивнул и наколдовал себе кресло по левую руку от Валери, так, что она оказалась посередине.
— Я собрал вас здесь не просто так, — Дамблдор достал из стола очень толстую папку. Несколько листов пергамента высунулись из неё, показались фотографии и фамилии: Блэк, Эванс, Фенвик, Люпин, Маккиннон, Поттер. — Планы, которые мне бы хотелось обсудить с вами сегодня, я вынашиваю уже не один год. Долгое время я не решался их реализовать, но теперь вижу, что подходящий момент наступил. Вы все — профессионалы в своих областях, профессионалы такого уровня, который позволяет мне, и не сочтите это за лесть, считать вас лучшими из лучших. И тут меня нельзя обвинить в голословности, потому что неординарное мышление и талант одного из вас мне выпала честь взращивать лично, — Дамблдор взглянул на Джекилла и тот уважительно опустил голову. — Другой неоднократно выручал меня, даже когда мои просьбы шли вразрез с указания Министерства, — Аластор Грюм хмыкнул и сцепил пальцы в замок на животе. — А прочие… — тут Дамблдор с веселой искоркой во взгляде посмотрел на Валери Грей. Она не удержалась и приподняла уголки губ. — Неоднократно доказывали мне свою храбрость, верность и готовность рисковать во имя важнейшего из дел — защиты тех, кого мы любим.
Дело, о котором я бы хотел с вами поговорить, потребует совокупности всех этих качеств. Это будет опасное дело… — директор понизил голос. Тишина в кабинете стала тревожной. — Настолько опасное, что я бы никогда не решился просить вас о помощи, если бы не был уверен, что вы и сами не пожелаете оставаться в стороне. Речь идет о создании некоего… общества. Секретного общества, само существование которого может подвергнуть его участников смертельному риску.
Грюм слегка прищурился. Джекилл посмотрел на Валери.
— Но, в то же время, позволит делать вещи, действительно нужные нашему миру. Однако, прежде чем я посвящу вас в детали, хотел бы, чтобы вы ознакомились вот с этими личными делами, — и Дамблдор откинул верх папки, которая все это время притягивала взгляды собравшихся. — В частности, ты, Аластор, потому что профессора с ними уже знакомы.
— Что, всех хочешь направить ко мне в отдел? — ошарашенно спросил мракоборец, перебирая дела. Грей бросила на директора пытливый взгляд и подтянула к себе несколько листов пергамента.
— Нет, но тренировать их тебе придется. Если… все пойдет так, как планировалось, — Дамблдор снова переплел пальцы рук и облокотился на стол.
— Каледонский лес, нападение на Хогвартс-экспресс… что за ерунда, — бормотал мракоборец, хмуря брови и листая очередное дело, потом послюнил палец и перевернул страницу. — Ого! Меч Гриффиндора?
— Ожил прямо в гробнице, — подтвердила Валери Грей, взглянув на дело, которое читал Грюм. — Я лично не видела, но мои коллеги это подтверждают, — она переглянулась с директором. — Мальчик заколол им оборотня.
Мракоборец уважительно выгнул губы и закрыл дело, внимательнее вглядевшись в нахально ухмыляющуюся физиономию Джеймса Поттера.
— Я бы хотел привлечь лиц из этой папки в свои планы. В течение семи лет все они демонстрировали самые разные таланты и все сильнее выделялись из основной массы учащихся. Через месяц все они окажутся за пределами этой школы, и я уже не смогу гарантировать их безопасность. Такие талантливые и блестящие молодые волшебники и ведьмы, несомненно, обратят на себя внимание Волан-де-Морта. Этого я допустить не могу. Конечно, Министерство не обрадуется, если узнает, что я обучаю своих студентов… выходя за рамки школьной программы. В этих кабинетах расплодилось немало параноиков. Однако, вместе с профессором Грей мы уже достигли определенных успехов на этом поприще. И отобрали группу студентов старших курсов, которые не боятся трудностей, опасностей, а также не боятся запачкать руки в случае… необходимости. Все они есть в этой папке.
— Наслышан, как же, — хмыкнул Грюм, закуривая трубку. — Учите детишек охотиться на кроликов и убивать боггартов. Тоже мне, тренировка! — он презрительно крякнул.
— Ты меня этому научил, — спокойно отозвалась Валери. Грюм пыхнул, и облако дыма скрыло его от улыбающейся Грей.
— Конечно, нельзя утверждать, что все эти дети сразу попадут в руки Темного Лорда, однако, риск слишком велик, — продолжал Дамблдор. — И даже если этого не произойдет, едва ли они смогут найти подходящую работу, когда творится такой хаос. Растрачивать такой потенциал — преступление. К тому же, безденежье и голод — одна из тех дорог, которые, опять-таки, могут привести их к Волан-де-Морту. Как это ни печально, но магия золота иногда работает убедительнее всех остальных её разновидностей, особенно, когда нуждаются близкие, — Дамблдор прерывисто вздохнул. — В любом случае, способности этих детей будут куда уместнее в рамках нашей организации. Но, в первую очередь, ей нужны способности тех, кто не побоится участвовать в её создании, — директор внимательно, по-очереди посмотрел на сидящих перед ним людей.
— Аластор. Мисс Грей. Доктор Джекилл. С вашей помощью, я смогу воплотить свой план в жизнь и собрать команду, готовую работать там, где не решились бы работать другие. Команду, способную делать вещи, о которых некоторые боятся даже думать, — Дамблдор говорил очень тихо, но в кабинете царила такая тишина, что его было отлично слышно. Потреты — и те притихли.
— Это будет опасная работа, сопряженная с постоянным риском и трудностями. Но необходимая. К сожалению, наступил момент, когда кто-то должен на неё решиться, иначе мы проиграем.
— Министерство ведет войну со связанными руками, пытаясь договориться с преступником, вместо того, чтобы дать ему прямой отпор. Бесконечные уступки, которые нынешняя власть оказывает убийцам, отбрасывают нас назад.
Грюм засопел. Похоже, Дамблдор надавил на больное место.
— Если бы не дипломатические потуги министра, можно было бы предотвратить множество трагедий. Каледонский лес. Захват Хогвартс-экспресса. Взрывы в Лондоне. Нападения великанов на ряд промагловских провинций. Теракты в Косом переулке. Если бы я решился реализовать свой план еще в том году… не скажу, что все эти события можно было бы предотвратить. Но половину — точно. Представьте, сколько жизней можно было бы спасти. И сколько жизней будет спасено, если вы… согласитесь принять мое предложение.
Скажу сразу, вся наша работа будет проходить под грифом строжайшей секретности. Поэтому никто, и особенно Руфус Скримджер, не должен об этом знать. Если вы согласны мне помочь, я обрисую детали. Если нет, — тут Дамблдор взмахнул палочкой, на столе образовалась бутылка медовухи и три стакана. Он достал из кармана пузырек с прозрачной жидкостью и поставил на стол, слегка придавив к столешнице. — Мы с вами выпьем, и вы навсегда забудете об этом разговоре.
