Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 147 (всего у книги 275 страниц)
Роксана кивнула, сидя у него за спиной и натягивая квиддичные очки.
Попрощавшись в гостеприимными славными Уизли (Молли опять залилась слезами), ребята вышли в сад, схватились за руки цепью и трансгрессировали вместе с гигантским мотоциклом и коляской.
В первую минуту Джеймс решил, что ошибся. Промахнулся. Что они прилетели не туда.
Он помнил, как покидал Лощину, укрытую одеялом чистейшего, нетронутого снега.
Теперь же снег, точно пятна крови покрывал кислое мессиво чёрной дымящейся грязи.
Он помнил, как надежно запер дверь дома и как оглянулся на него перед тем, как мотоцикл взял старт...
На месте дома теперь лежали руины. Левая часть уцелела, она дымилась и потрескивала, как дрова в рождественском камине, зато от правой не осталось практически ничего — как будто кто-то оторвал её и раскидал по округе...
— Что... — Джеймс потеряно топтался на месте, голова его кружилась, в ушах гудело, рядом кто-то что-то кричал, он видел Лили, закрывшую ладонью рот, её широко распахнутые глаза метнулись и размылись. — Этого не может... не может...
— Джим! — заорал Сириус где-то рядом. — Джим, Лощина!
Словно во сне, не понимая, не ведая, Джеймс прошлепал по грязи к одинокой фигуре Сириуса на холме за садом.
Внизу, под холмом, где ещё вчера расстилалась зимняя сказка, рекой лилась грязь, а Ипсвич, его родной, любимый Ипсвич лежал в руинах и полыхал пожарами. Даже с такой высоты было слышно крики и плач людей.
А над всем этим в умытых Рождеством небесах, неподалеку от сияющей Полярной звезды расплывалась в ухмылке гигантская Черная Метка.
— Что здесь произошло? -закричал Сириус, ворвавшись в кондитерскую, из которой уцелевшие жители устроили перевязочный пункт. Всё было забито ранеными, пахло кровью, потом, гарью и гниющей плотью. Он узнал кудрявую девчонку, с которой Джеймс забавлялся прошлым летом. — Греттель!
Девушка ошалело оглянулась, несколько мгновений на осознание и она порывисто обняла его, заливаясь слезами. Сириус дал ей секундой и силой оторвал от себя. -что. Здесь. Произошло?!
Пьяный от горя и слез Джеймс привалился к дверному косяку, сотрясаясь крупной дрожью.
— Это были Пожиратели, их было так много, с ними были великаны, они... они ворвались в город ночью, мы ничего не успели сделать, они лезли в дома, убивали, а потом пришли они, великаны... Ганс, он... — она махнула трясущейся рукой в сторону лежащих штабелями людей. — Ганс, Ганс пытался защитить нас, но великан схватил его и... Джеймс! — Греттель увидела в дверях Поттера, но тот после её слов побелел, бесцеремонно оттолкнул девушку и бросился к одному из тел, покрытых тем, что недавно было занавесками кондитерской.
Сдернув занавеску, он сначала в ужасе шарахнулся от изуродованного, обезображенного тела, врезался спиной в стол. Склянки с зельями зазвенели на пол, Сириус поспешно закрыл труп, а Джеймс вцепился в волосы и кондитерскую огласил отчаянный, полный боли вопль.
— Живоглот! — Лили вытерла мокрое от слез лицо, но они бежали снова и снова, щипая глаза и мешая видеть. Она чарами подняла в воздух доски, но тут часть стены, все ещё покрытой обоями в мелкий цветочек обрушилась и на Лили дохнуло горьким пеплом. Она закашлялась, утирая лицо. — Живоглот, ну пожалуйста!
— Бесполезно, его здесь нет! -закричала Роксана снизу. Она обошла всё, что осталось от сада. — Лили, спускайся оттуда, им может понадобится наша помощь.
Горько плача и трясясь с головы до ног, Лили спустилась по обломкам на первый этаж, так же, как и забралась, но под конец одна из досок треснула у неё под ногой и она упала в гору пепла и обломков, чудом ничего себе не сломав и не проткнув.
— Ты цела? — к ней подбежала Роксана — измазанная гарью и грязью, так же, как и сама Лили.
Это падение стало последней каплей — физическая боль прорвала шлюзы, Лили закрыла лицо перепачканными израненными ладонями в занозах и заплакала пуще прежнего. Роксана обняла её, отчаянно шмыгая носом и кусая губы, но почти сразу выпустила и подхватила под руку.
— Пойдем... пойдем, Лили, они ждут нас, Джеймс и Сириус!
Имя Поттера подействовало на Эванс как отрезвляющая пощечина. Она поднялась на ноги, потирая ушибленные места и девочки побежали по проселочной дороге вниз, в сторону изувеченного великанами города.
— Джеймс, стой! — Греттель догнала Джеймса и Сириуса на улице, оскальзываясь на брущатке, покрытой грязью и великаньей мочой. — Вот, я нашла вашего кота! — она вытащила из-за пазухи перепачканного, взъерошенного котенка и сунула Джеймсу в руки. Живоглот безумно царапался и цеплялся, трясясь всем своим крохотным тельцем. — Я побежала к вам, когда всё здесь закончилось, он цел.
Не вполне понимая, что к чему, Джеймс прижал к себе кота.
— Я заберу Лили и мы вернемся к вам, она целитель, она поможет, — пробормотал он.
— Лили Эванс!
Лили порывисто оглянулась, перехватив Роксану.
Они как раз бежали мимо бывшего Зимнего праздника, к чудом уцелевшей кондитерской Ганса. Лили не сомневалась, что Джеймс первым делом побежал именно туда и молилась изо всех сил, чтобы с Гансом и его сестрой ничего не было.
Её звал один из раненых мракоборцев, которым оказывали помощь прямо на улице. Голос показался Лили знакомым и когда она подбежала к полулежащему на земле парню, сердце её пропустило удар.
— Фрэнк! — она бросилась на землю, хватая его за протянутую руку и мигом пытаясь оценить, насколько опасны его ранения. Нога его была, судя по всему, сломана, ведьма в форме работника из Мунго накладывала ему шину. Бровь рассечена, глаз подбит так, что его почти и не видно. Но в целом как будто ничего смертельного.
— Ради всего святого, Фрэнк Лонгботтом! — Лили порывисто обняла его. — Боже мой, как ты-то здесь оказался?!
— Н-н-направили п-почти весь отдел, — от боли Фрэнк дрожал и заикался больше обычного. — В-всё з-з-закончилось часа т-три н-назад. Т-ты не пострадала? — он сжал её руку ещё сильнее.
— Нет, меня здесь не было, мы с Джеймсом уехали! — действуя на чистом инстинкте, Лили вытерла кровь с его щеки собственным рукавом, потом вспомнила про палочку. — Насколько это серьезно? — она бросилась к целителю.
— Колено уцелело, но ниже вся кость раздроблена, нужен «Костерост».
Фрэнк мучительно застонал, когда ему затянули шину.
— Я принесу, — Лили оперлась на плечо целителя, вскакивая.
— Роксана!
Малфой, которая в этот момент помогала целителю бинтовать голову ещё одному мракоборцу, вскинула голову.
— Не отходи от него, я сейчас вернусь!
На улицах толпились пострадавшие, со всех сторон Лили окатывало рыданиями, воплями, стонами, вонью, гарью, жаром непотушенных пожаров. С трудом проталкиваясь сквозь обезумевшую грязную толпу и оскальзываясь на обледеневших частях дороги, она прорвалась к аптеке, но от неё ничего не осталось.
— Где я могу найти лекарства?! — спросила она, перехватив парочку целителей, выносивших из дома тела, но от неё отмахнулись.
— Добровольцы! Нам нужны добровольцы! Добровольческая армия мракоборцев! Выдвигаемся через семь минут! — разрывался чей-то усталый надорванный, но все ещё крепкий голос, многократно усиленный магией.
— Нужна кровь третьей группы...
— Где можно найти лекарства?! — крикнула Лили, бросившись к двум потрепанным мракоборцам, которые укрывали полотном ряд тел.
— Там, девочка, — ей указали в сторону обугленного до неузнаваемости дома, над которым бился и трепетал на ледяном ветру флаг с эмблемой Мунго.
Лили опрометью помчалась в указанном направлении и буквально на выходе столкнулась с Джеймсом и Сириусом.
— Джим! — вскрикнула она, врезавшись в него на всем ходу. — Джеймс, там Фрэнк Лонгботтом, он ранен, нам нужны лекарства, много раненых под обломками, — Лили махнула в сторону бывшей зимней ярмарки. Сириус тут же метнулась обратно в кондитерскую. Лили перехватила его за руку. — Возьми, сколько можешь и беги туда, там Роксана!
Сириус кивнул и скрылся в кондитерской, протолкавшись между двумя рыдающими старушками.
— Нужны добровольцы в армию мракоборцев!
— Джеймс, нам нужно...да что с тобой, ты слышишь меня?
— Он мертв...
— Что?
— Ганс... ему откусили половину тела...
Лили прерывисто втянула воздух, закрыв рот ладонью.
— Они сожрали моего друга... они уничтожили мой дом... мой город...
Глаза Джеймса за стеклами грязных очков полнились злыми, отчаянными слезами, точно маслом. Словно предчувствовав, что произойдет через секунду, Лили схватила его за рукава куртки.
— Я убью их... я их убью! — не замечая удерживающих его рук, Джеймс двинулся куда-то. Лили почувствовала, как ткань выскальзывает и вцепилась крепче.
— Джеймс!
Мимо торопливо пробежало несколько взмыленных, обезумевших от крови мракоборцев. По пятам за ним бежали люди, одетые в гражданскую форму: мужчины, юноши, мальчики...
— Мы их ещё догоним!
— Говорят, их видели на юге...
— ...отправьте Патронуса в Трикли!
— Гребанные великаны!
Словно под гипнозом, Джеймс двинулся за ними, в глазах его загорелся огонь.
— Нет, стой! — Лили цеплялась за него изо всех сил, пытаясь остановить, но её сил было недостаточно. — Джеймс, пожалуйста, послушай меня, я умоляю тебя, не ходи, Джеймс...
— Я должен пойти туда, ты не понимаешь, я хочу пойти с ними! — он говорил одновременно с ней, явно ничего не слыша и не понимая. Голос его срывался, оцепенение очень быстро сменялось безотчетной, слепой ненавистью. Горе и слезы подпитывали её как газ и масло. — Я пойду, я буду убивать, я убью их всех, я отомщу им, они убили его, убили!
— Джеймс, ну пожалуйста, послушай меня, ты нужен мне здесь, ты...
— Оставь меня в покое! — заорал он, сунув ей в руки кота, вырвался и бросился вдогонку за мракоборцами.
— Сириус! — Лили в отчаянии бросилась к выскочившему из кондитерской Блэку. — Сириус, останови его, останови!
Ни о чем не спрашивая и не говоря ни слова, Сириус кинул ей сумку с лекарствами и бросился вдогонку.
Джеймса он догнал буквально на повороте в проулок, откуда трансгрессировали мракоборцы.
Сграбастав Джеймса за куртку на груди, с силой приложил его о кирпичную стену здания.
— Ну-ка стой! Даже не вздумай!
— ПУСТИ! — ужом взвился Джеймс. Таким диким Сириус его ещё не видел.
— Я сказал стой! — он перехватил его опять, ещё сильнее ударяя о стену. Сейчас он был в таком состоянии, что запросто разбил бы горячую башку Сохатого, если бы это помогло бы привести его в чувства.
— Куда ты собрался идти?! — прорычал Сириус ему в лицо.
— Пусти меня, я хочу уйти, я хочу пойти с ними...
В проулке раздались звуки трансгрессии.
Джеймс рванулся из рук Сириуса, но безуспешно — Блэк снова его поймал.
— Ты никуда не пойдешь! — рявкнул он.
— Они догонят их, они их убьют, я хочу с ними, я хочу убить Пожирателей... — с каждым словом его голос становился всё громче.
— Это самоубийство! — перекричал его Сириус. — Никто из них не готов, эта кучка тупиц просто идет на смерть!
— Значит и я пойду! — заорал Джеймс, вырвался, Сириус в последний момент поймал его за одежду. Раздался треск, куртка треснула по швам...
Давненько они так не дрались.
Один за другим из переулка исчезали охваченные горем люди. Исчезали, чтобы не вернуться никогда. А в паре метров от этого один лучший друг в кровь избивал другого, пытаясь спасти ему жизнь.
В какой-то момент злость Джеймса достигла апогея — он выхватил палочку, но Сириус в этот же миг заломил ему руку и повалил на землю. Палочка покатилась по заляпанной кровью брущатке, ещё одно движение — и Джеймс обездвижен и распластан.
— Смотри! — Сириус вдавил его коленом в землю, рывком поднимая его голову за волосы. — Смотри туда, чертов придурок!
Захлебываясь кровью и изрыгая проклятия, Джеймс уставился перед собой.
В нескольких метрах от них Лили прижималась плечом к стене дома и сотрясалась от плача, глядя, как они избивают друг друга. Лицо у неё было грязным, руки — в крови, на руках — насмерть перепуганный, безумно царапающийся Живоглот.
— Я смог отпустить Лунатика, — прорычал Сириус, склонившись к его лицу. — Потому что знал, что он вернется! Но если ты пойдешь умирать, мне придется пойти следом! А за нами уйдет и она! Совесть твоя это выдержит?! — раздельно произнес он и дал выход чувствам, ткнув Сохатого рожей в грязь.
После этого Джеймс перестал биться.
Последний человек сгинул из проулка.
Сириус поднялся и за шкирку поднял Джеймса.
Тот тяжело дышал, лицо у него было разбито, очки он потерял в драке.
Шмыгнув окровавленным носом, Сириус плюнул кровь в лужу, наклонился и поднял палочку Джеймса.
А когда выпрямился, увидел, как Сохатый молча вытирает губу рукавом.
Это было как удар под дых.
Но Сириус с ним справился. Не до сантиментов было.
— Ганса твоя смерть уже не вернет. Но кроме него здесь осталось ещё много людей, которым нужна помощь. Они в домах, под обломками, дети, старики, им, думаешь, не хочется жить? Держи это, — Сириус сунул ему палочку. — И подбери сопли.
— Я хочу убить их... — упрямо прошептал Джеймс. — Хочу, понимаешь? Я никогда раньше не хотел убивать, а теперь хочу. И если я и умру, я хочу забрать с собой столько этих тварей, сколько смогу унести.
Сириус шмыгнул носом, шагнул к нему, обхватил за шею и прижал его лоб к своему.
— Мы убьем их. Слышал? — прошептал он. Убьем их всех. Я тебе клянусь, что мы заберем с собой по одному на каждого погибшего здесь, Сохатый. Но не сегодня и не здесь. Сначала вышибем эту мразь из нашей школы. И начнем с тех, кто так или иначе виновен в смерти Тинкер и Анестези. А потом посмотрим, что можно сделать дальше. Идет?
Сириус поднял другую руку. Поднял так, как если бы приглашал его побороться на руках, вечером в гостиной Гриффиндора....
И наконец-то в отупевших от боли глазах Джеймса снова загорелось что-то, напоминающее прежний огонь. Почерневшие от злости карие встретились с обледеневшими серыми.
— Идет.
Окровавленные сбитые руки сцепились с громким хлопком.
========== Dark side of the Moon ==========
Сознание возвращалось к Ремусу медленно и мучительно.
Всё тело ломило, болото бредового кошмара плескалось вокруг. Пару раз ему показалось, что он проснулся, но и в этом он не был уверен, так как пошевелиться не мог, и ему все снился и снился сон, в котором он сидит на полу в каком-то грязном месте, привязанный спиной к гигантскому столбу.
Первое, что он почувствовал, когда окончательно пришел в себя — жажда. Отчаянная, настойчивая, она не дала ему снова провалиться в болото и привела в чувство, обжигающе разлепив ссохшееся горло. Ремус с хрипом вдохнул воздух, закашлялся, открыл глаза и вдруг увидел прямо перед собой жестяную кружку с водой.
Даже не взглянув на того, кто её держал, Ремус припал к воде. Он пил жадно, взахлеб, зажмурившись и обливаясь, но остановиться не мог. Это была самая восхитительная и прекрасная вода в его жизни.
— Вот так… давай, давай, возвращайся к жизни, — проговорил чей-то мягкий голос, а затем кружка поплыла вверх. Ремус издал хлюпающий звук, высасывая из неё последние капли, и поднял голову.
Перед ним в земляном полумраке сидела на корточках темноволосая женщина в мешковатом рыбацком свитере и ещё чем-то черном. Узкое бледное лицо, большие, немного безумные глаза. Перед ним сидела Валери Грей и прижимала к губам палец. Ремус кивнул, впрочем, в предостережении не было нужды, Ремусу и в голову бы не пришло кричать, да сейчас он и не смог бы.
Валери опустила руку и криво усмехнулась.
— Очнулся? — громко и бодро поинтересовалась она, отставляя кружку. — Долго же ты отсутствовал. Целых два дня дремал. Мы уже решили, что всё. Видимо, Лука перестарался, надо бы сказать ему, чтобы в следующий раз был нежнее с нашими гостями.
Она исчезла из поля зрения и Ремус услышал, как зашуршало лезвие ножа.
— Где… я? — прошептал он и повел затекшими плечами. Спину ломило, руки затекли, равно как и ноги. Мерлинова борода, он и в самом деле был привязан к столбу! Он немного огляделся, но не увидел ничего, кроме темного брезента вокруг. Вещи куда-то пропали.
— Ты-то? — Валери разрезала путы на его веревках, лезвие шуршало все быстрее, но движения и боли Ремус не почувствовал — так онемели руки. Странно, что она не воспользовалась палочкой. — Ты в колонии Фенрира Сивого, мальчик. Разве не её ты искал в лесу, когда тебя нашла наша охрана? — она вдруг с силой хлопнула его по плечам и довольно чувствительно приложила об столб, дернув к себе. —…верно я говорю, волчонок?
Сердце провалилось в желудок — даже в таком полуразрушенном состоянии Ремус не мог спокойно выносить её близость. Ногти больно впились ему в кожу даже через куртку. Конечно, она зла на него. Он ослушался, сунулся в самое пекло, и похоже опалил усы. Но он, может, тоже зол за то, что она оглушила его тогда во дворике, поэтому ответил коротко и сухо:
— Да.
— Славно! — она хлопнула его ещё раз. — Значит тебе известно, кто такой Сивый и ты не будешь сильно удивлен.
