Автор книги: -Joy-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 81 (всего у книги 275 страниц)
Тот вдруг вывернулся и отскочил.
— Нет! И вообще, оставь меня в покое! Не строй из себя заботливого брата, Сириус, у тебя это никогда не получалось!
— Да? Ладно, не буду, — Сириус, который к этому моменту уже был на грани после всего пережитого за вечер, поэтому перестал нежничать, одним быстрым движением вывернул руку Регулуса ему за спину, коротко оглянувшись, затолкал упирающегося брата за портьеру и, несмотря на протесты и ругань, бесцеремонно откатил рукав его парадной мантии.
Предплечье оказалось абсолютно чистым.
Сириус с облегчением выдохнул, прикрыл глаза и чуть расслабил захват, но Регулус мигом высвободился и выхватил палочку. Вид у него был донельзя перепуганный и взъерошенный, а кулак, сжимающий палочку, мелко дрожал, но Сириус даже не думал защититься.
Он присел на подоконник и провел ладонью по волосам.
— Рег, ты не обязан слушать наших идиотов-предков. Я тебе не враг. Я могу тебе помочь, — устало сказал он.
Регулус опять принялся жевать губами. Целую секунду Сириус был уверен, что сейчас он скажет ему, что у него стряслось, но в итоге Рег просто спрятал палочку и одернул мантию, нацепляя на больное лицо прежнее, непроницаемое и спокойное выражение.
— Ты ничем не можешь помочь мне, брат, — раздражающе вежливо и холодно произнес он, избегая смотреть ему в глаза. — Я — взрослый человек и сам решаю, что делать. А ты лучше иди к Блэйк. Она носит в себе наследника нашей семьи, а ты… — он осекся и покачал головой, как бы давая понять, какой Сириус безответственный козел, а затем вдруг посмотрел ему прямо в глаза. — Знаешь, а ведь на самом деле ты больший Блэк, чем я.
С этими словами он ушел.
Какое-то время Сириус без всякого выражения смотрел на волнующиеся портьеры, а потом закрыл глаза рукой и засмеялся.
Вечер закончился часам к одиннадцати. Усталые и довольные, выпускники поехали домой, а ученики разошлись по комнатам. Сириус отправился провожать Блэйк.
Лили услышала музыку ещё с лестницы и подумала, что в гостиной решили устроить свою тусовку, в ответ клубу Слизней. Когда же она назвала Полной Дамы пароль и вошла в гостиную, её чуть не снесло звуковой волной. Музыка грохотала так, что окна позвякивали. Озеро из человеческих тел затопило всю комнату — не протолкнуться. Ученики танцевали, кричали, смеялись, обливались сливочным пивом, несколько парочек целовались взасос у проигрывателя, рискуя сломать его, за столом кто-то сражался на руках, кресла тоже облепили гроздьями влюбленные. Последний раз их факультет так отрывался только после Кубка года в прошлом семестре.
Она растерянно остановилась и пропустила мимо себя пьяных и счастливых близнецов. Следом за ними сквозь толпу к ней пробилась Марлин. Вид у неё был слегка растерзанный.
— Что тут происходит?! — крикнула Лили.
Марлин замотала головой и замахала руками, мол, потом, а сама схватила Лили за руки.
— Лили, нам надо поговорить, давай выйдем отсюда! — крикнула она, пытаясь вытащить Лили за портретный проем.
— Ты не видела Джеймса? — крикнула Лили в свою очередь.
— Лили, пойдем, это очень срочно!
Тут внезапно из толпы вырвалась Алиса и также, как и Марлин, увидев Лили, принялась прямо-таки выталкивать её из комнаты.
— Алиса, да в чем дело?!
— Давай просто выйдем!
И она потащила Лили к лестнице, причем вид у неё был такой, будто она спасает её из пожара, но тут толпа вдруг закричала, заулюлюкала, разразилась хохотом и аплодисментами. Последнее, что увидел Сириус, перед тем, как обернуться — это меняющееся лицо Лили, когда она оглянулась на верхней ступеньке. А потом и он увидел, то, что видела она:, а именно как взъерошенный и пьяный в дымину, полуголый Джеймс сливается в дичайшем поцелуе с Мэри Макдональд.
Он успел увидеть только, как вспыхнуло пламя на лестнице, а затем портретный проем захлопнулся за ней.
Ярость захлестнула мозг.
Оттолкнув от себя Макдональд с её слюнявыми губами, он поскорее выбежал из гостиной.
Ноги слегка заплетались и коридор все время смещался в сторону, но он все ещё мог стоять на ногах.
Лили он нашел в первом попавшемся классе.
Она даже не подумала запереть за собой дверь, просто вжималась в какой-то угол и зажимала рот рукой.
Увидев его, вскинулась, словно лань и попыталась убежать, но не тут-то было. Джеймс поймал её, когда она схватилась за ручку и прижал к двери.
— Ну что, понравилось? — выдохнул он. — Приятное зрелище?
Лили снова рванула прочь, но он не пустил.
— Куда это ты? — поинтересовался он, вжимая её телом в дверь. — Ну так, что, понравилось или нет?
Она упрямо молчала и внимательно глядела на него горящими, зелеными глазами.
Такая красивая, такая невозможно красивая…
Джеймс чуть не застонал — внутренности словно на штопор накручивало, когда он представил, наверное в десятитысячный раз за этот вечер, что именно эта самая Лили, его Лили раздвигала ноги перед Эдгаром Боунсом.
— Ну что ты молчишь? — выдавил он. — Что не спрашиваешь, почему я лизался с Мэри? Или тебе наплевать на меня? Да, Лили? — и он слегка встряхнул её за плечи. — Что ты молчишь?! Мне вернуться к Мэри?!
— Вернись, — яростно прошептала она и чуть сузила глаза, так что её казнящий взгляд вошел в Джеймса словно лезвие. Он невольно разжал руки.
— Я тебе противен. Противен, да? — он засмеялся и вдруг сорвался: — А думаешь мне не противно было узнать, что моя девушка трахалась с Эдгаром Боунсом?! — заорал он вне себя и шарахнул ладонью по двери так, что она приоткрылась и снова закрылась.
Лили распахнула глаза.
— Что? — тихо спросила она.
— Не строй из себя невинную овечку! — крикнул он, обвинительно ткнув в неё пальцем. — Я всё знаю, где вы, и как, и что…
— Кто тебе это сказал, Джеймс?
— Скажи, если тебе все равно, с кем спать, почему же мне так не повезло? — Джеймс тяжело сглотнул. Злые слезы сдавили горло жгутом. — Или ты просто своему парню изменять со мной не хотела? Кстати, здорово провели время у Слиззи на вечере? Как у Эдди дела? Уже рассказала ему о нас?
— Джеймс, кто тебе сказал? — громче повторила Лили. Голос её дрожал, но Джеймса это только раззадорило.
— «Джеймс, я тебя люблю!», — кривлялся он. — «Джеймс, мы просто уроки делали вместе!», «Джеймс, ты будешь у меня первым!». Никогда бы не подумал, что ты умеешь так здорово врать! Скажи, а что бы ты делала, когда бы мы… о нет, если бы мы все-таки оказались в одной постели? — глаза почему-то защипало и картинка слегка помутнела. — Расскажи, Эванс, мне жутко инте…
— Я тебе не врала! — звонко закричала она, заглушая его голос. Зеленые глаза наполнились слезами, парочка тут же сорвалась и побежала по горящим румянцем щекам. Джеймс вдруг пришел в ужас. Ему захотелось тут же броситься ей в ноги и умолять о прощении, а потом, когда она простит его, просто забыть всё это, подняться с ней наверх и уснуть, потому что, черт возьми, он так безумно хотел спать…
— Почему ты готов поверить посторонним людям, а мне не веришь?! — она протянула к нему руки. — Дже…
Джеймс силой вызвал в сознании картинку: парень и девушка занимаются в траве любовью, у парня светлые кудрявые волосы (лица он не помнил), а девушка стонет от удовольствия и волосы у неё рыжие. Механизм ненависти и ярости снова разогнался, правда нехотя и с трудом.
Джеймс отшатнулся от неё, брезгливо отдернув руки.
— Хочешь сказать, мне солгали? Тогда ответь, ты была с ним в ту ночь после выпускного, или нет? Было у вас с ним, или нет?
Лили молча смотрела в сторону и глаза её всё полнились и полнились слезами, а губы обиженно дрожали.
— Было или нет, Лили?! — заорал он вне себя и вдруг увидел, как она коротко смежила веки и из-под них выкатилась пара слез.
— Понятно, — пролепетал он и сглотнул клубок колючки в горле. — Понятно…
Очень долго они молчали, а потом Эванс вдруг подняла руки и закрыла дрожащими ладонями лицо.
— Ты должна была рассказать мне… — выдавил он. — Ты, а не кто-то другой, — он откинул назад голову, глядя на неё и просто разрываясь от презрения и жалости. — Я думал, ты не такая, как все. А ты просто маленькая, лживая шлюшка. Как все.
Этого Лили уже стерпеть не могла. Вскинув голову и громко всхлипнув, она вдруг шагнула к нему, размахнулась и влепила ему пощечину, да такую, что эхо разлетелось по всему классу.
Джеймс покачнулся и отступил назад.
— Не смей…говорить со мной…в таком тоне…Поттер, — лицо у неё было покрыто розовыми пятнами, волосы растрепались и липли к щекам, но в обожженных глазах было просто море ненависти.
Повисла короткая пауза, а потом…
— Да пошла ты, — прошептал Джеймс и первым вырвался из класса, оглушительно грохнув дверью.
Щека горела так, словно её кнутом огрели, пол раскачивался, но он не обращал на это внимания…
Мир кончился.
Осталось пойти и спрыгнуть с Астрономической башни.
Или упиться так, чтобы просто забыть всё это.
__________________________________________________________
http://maria-ch.tumblr.com/post/46616335354/46
*Halia Meguid — Doomsday
========== Волк и крыса ==========
Джеймс и Лили расстались.
Ремус узнал об этом в понедельник утром.
Одноклассники перешептывались, обсуждая какую-то очередную важную новость, но он не прислушивался, потому что в последнее время эти «важные новости» набили ему оскомину, но кое-что и ему сразу бросилось в глаза.
Он привык, что Лили все время завтракает с ними, но сегодня она почему-то села отдельно. Вид у неё был неважный: нос красный, глаза опухшие, волосы небрежно схвачены на затылке, а на лице ни грамма косметики и на щеках и носу розовые пятна — как-будто её кто-то хорошенько умыл ледяной водой. Рядом с ней сидела Алиса Вуд и ухаживала за Лили так, словно та была больной пятилетней девочкой: подкладывала горячие тосты в тарелку, наливала за неё молоко в чай, прогоняла назойливых первокурсников и говорила без умолку, энергично взмахивая рукой. Пока он смотрел на них, Лили пару раз вытерла нос салфеткой. Ремус решил, что она заболела, но как только захотел встать и подойти к ней, на скамейку рядом с ним вдруг грохнулась сумка Сохатого, а затем и он сам, помятый и злой.
— Доброе утро, — несколько озадаченно пробормотал Ремус, разглядывая друга. Уж кто-то, а он не мог не заметить за столом Лили. С Джеймсом явно было что-то неладно. Он выглядел так, словно его кто-то хорошенько прожевал и выплюнул. Рубашка торчала из-под толстовки, карманы джинсы вываливались, словно уши у шишуги, одна штанина была подвернута, другая — нет, волосы, обычно просто лохматые, сегодня с одной стороны истерично топорщились, с другой наоборот любовно липли к макушке, очки сидели набекрень, лицо было помятым и бледным.
Вместо ответа на его слова, Джеймс шлепнул на свою тарелку глазунью, бросил сверху пару тостов, ломтик бекона, схватился за чайник, но тут же с шипением отдернул руку и локтем опрокинул молочник. Спасаясь от хищного молока, он подскочил и толкнул стол так, что вся посуда дрогнула, ученики возмущенно закричали, а Макгонагалл за учительским столом чуть вытянула шею.
— Да заткнитесь вы! — рявкнул Джеймс, когда наконец смог вытащить обожженной рукой палочку и убрать молоко. После того как лужа пропала, он бухнулся на место, навалился на стол, отхватил от тоста кусок и принялся яростно жевать, играя желваками и разглядывая сердитые лица так, словно выбирал, кого сожрать следующим. Ещё пару секунд все смеряли его возмущенными взглядами, а потом за столом снова воцарился чистый утренний гам и звон ложек.
— Эй, Сохатый... — Ремус переглянулся с Питером. Тот всё ещё держал свою тарелку с кашей на весу и перепуганно таращился на лохматую голову соседа. — Всё нормально?
— Прекрасно! — рыкнул Джеймс, не глядя на него.
Они с Питером переглянулись. Хвост с некоторой опаской снова опустил тарелку на стол, слегка отодвинулся, потом кинул на Джеймса подозрительный взгляд и быстро сожрал одну ложку каши, так, словно боялся, что Сохатый её отнимет.
— Добрейшего утра, — бодро произнес кто-то у них над головами.
Ремус оглянулся. Сириус подошел к ним, боком бухнулся на скамейку, потер лицо и отчаянно зевнул, по собачьи показав все зубы и встряхнув головой.
— Мы уже думали вы не придете, — заметил Ремус. — Где вы шлялись?
— Да так, разговор был, — Сириус ещё раз зевнул и потер лицо. — О, Мерлин, я голодный как черт, — он повернулся к столу и повелительно дернул палочкой. Кофейник, стоящий на другом конце стола, ожил и мигом ринулся к нему по столу, расталкивая чужие чашки и тарелки.
— Бродяга... — Ремус чуть подвинулся к Блэку, понизил голос и осторожно кивнул на Джеймса: — Что случилось?
Сириус в это время любовно размазывал густую массу по хлебцу, но после слов Ремуса бросил на Джеймса быстрый, серьезный взгляд.
Сохатый всё так же зверски поглощал завтрак и ни на кого не смотрел. Сириус снова опустил глаза и легкомысленно дернул плечами.
— А что случилось? По-моему всё как обычно. Передашь мне ещё один тост?
— Бродяга, я серьезно, — раздраженно ответил Ремус, сунув ему всю тарелку.
— Да не обращай внимания, — Сириус хищно уставился на золотящиеся, хрустящие куски хлеба. — Осень наступает, олени обламывают рога. Ты бы пересел, а то он тебя забодает.
Джеймс прожег Сириуса таким взглядом, что тот должен был немедленно упасть замертво.
— Ладно, это было не смешно, — признал Бродяга, а когда Джеймс снова захрустел, коротко и быстро подмигнул Ремусу, мол, «ерунда, потом расскажу».
Ремус вернулся к своей каше. Он уже привык, что у этих двоих всегда больше общих секретов, чем с ним или с Питером.
Ремус посмотрел на Питера — тот как раз ляпнул овсянкой на мантию и теперь пытался счистить пятно салфеткой, хотя рядом на столе лежала волшебная палочка.
— Эй, а кто уже прикарманил мой джем? — вдруг крикнул Бродяга. — Бенджи! Фенвик! Меняю джем на тосты, эй!
Четверокурсницы закрыли головы книгами, когда над ними спикировало блюдце с джемом. Одна из них, очень миленькая, веснушчатая, кареглазая и с косичками, одарила их осуждающим взглядом, но когда на неё посмотрел Сириус, мигом залилась краской и отвернулась.
— Бродяга, я слышал, как хлопнула дверь. Ты опять пришел под утро? — спросил Ремус, безжалостно коверкая слова и наконец зевнул так, что глаза заслезились.
— Да я вообще не спал! Всё из-за Блэйк.
Ремус понимающе хмыкнул.
— Да не в этом смысле. Мне уже поперек горла её прихоти. Сегодня ночью она отправила меня в Хогсмид. Ей, видите ли, захотелось горячих чесночных пирожков с начинкой из карамельной тянучки.
— О, гадость...
— Я целый час искал эти идиотские тянучки на складе «Сладкого королевства», потом разбудил Роуз, чтобы она сделала эти гребанные пирожки, а когда я принес их Блэйк — внимание! — ей захотелось мятных лягушек.
Ремус засмеялся.
— ... я попер обратно за гребанными лягушками, но меня чуть не поймал Флюм. Тогда мне пришлось сбежать в виде Бродяги, чтобы он меня не узнал, а если бы я вернулся без лягушек, Блэйк бы меня прикончила, так что я просидел под кондитерской целый час. Под утро я наконец нашел этих сраных жаб, но в итоге выяснилось, что она всё это время хотела прыгающих бананов, а я бесчувственный козел, раз не понял этого сразу. И теперь эта полоумная спит там в обнимку со своей хищной ромашкой, а я...я... о, Мерлин... — и он снова зевнул. Ремус сочувственно похлопал его по плечу. — Как же она меня заебала.
— Не говори так о ней, Сириус.
Ремус удивленно поднял голову, Бродяга замер на полузевке и они синхронно посмотрели на Питера. Тот и сам был в ужасе от того, что ляпнул, но отступать было поздно.
— Что, Хвост? Мне не говорить о Блэйки? — вежливо поинтересовался Сириус.
Хвост растерялся.
— Просто...ты ведь все время так говоришь о ней так, будто она какое-то н-ничтожество, а ведь она...такая...
— Какая? — насмешливо спросил Бродяга, но взгляд, под прицелом которого он держал Питера, не содержал в себе ничего веселого.
— Ну...такая...красивая и популярная, и... красивая... и... она вроде как твоя...
Сириус поднял брови.
—... невеста, — наконец выдал Питер и уткнулся в кашу.
Повисла тишина.
Ремус ждал бури.
Сириус вдруг расплылся в самой доброй из своих улыбок, после чего с силой хлопнул Питера по пухлой спине и громко объявил:
— Эй, парни! Похоже Хвост втрескался в мою невесту!
Стол взорвался от смеха. Первыми заржали близнецы и Бендж, потому что сидели ближе всех, а затем к ним присоединились и остальные. Молчали только Ремус, Джеймс, законсервированный в своем плохом настроении и алый как квоффл, Питер.
— Ты что такое говоришь? — задохнулся он, лихорадочно бегая взглядом по смеющимся лицам. — Ничего я... я не...вовсе...
