Текст книги ""Фантастика 2025-167". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Виктор Точинов

Соавторы: ,Оливер Ло,А. Фонд,Павел Деревянко,Мария Андрес
сообщить о нарушении

Текущая страница: 332 (всего у книги 350 страниц)

Глава 2

Я усмехнулся, глядя на двух громил, чьи руки уже светились от готовых сорваться заклинаний. Их самоуверенные ухмылки говорили о том, что они явно недооценивали противника. Что ж, пора было преподать им урок.

– Придави, – произнес я спокойно, даже не делая пасса рукой.

Эффект был мгновенным и впечатляющим. Оба мага, только успевшие произнести «Круг Первый», внезапно оказались прижатыми к стенам и полу невидимой силой. Их глаза расширились от удивления и страха, когда они поняли, что не могут пошевелиться, а весь воздух мгновенно выбило из легких, прервав манифестацию.

Несмотря на мощь моего заклинания, громилы оказались крепкими орешками. Они хрипели и извивались, пытаясь преодолеть невидимые оковы. Один из них, тот, что повыше, даже умудрился слегка приподнять руку, его пальцы начали светиться, готовясь выпустить какое-то заклинание.

– А вы упорные, ничего не скажешь, – произнес я, наблюдая за их тщетными попытками освободиться. – Но, боюсь, сегодня не ваш день.

Я сконцентрировался, чувствуя, как магия пульсирует в моих венах.

– Оглуши, – прошептал я, направляя поток энергии на обоих магов.

Волна атмосферного давления прокатилась по комнате. Глаза громил закатились, их тела обмякли, и они потеряли сознание, безвольно повиснув в воздухе, удерживаемые моим предыдущим заклинанием.

– Так-то лучше, – кивнул я сам себе, поворачиваясь обратно к владельцу игорного дома. – А теперь вернемся к нашему занимательному разговору. На чем мы там остановились?

Мужчина издал нечто среднее между писком и поросячьим визгом, его лицо побледнело, а руки затряслись.

– Как… как это возможно? – пролепетал он. – Ты же простая шавка на побегушках у Бюро! Откуда такая сила?

Я медленно повернулся к нему, чувствуя, как внутри нарастает раздражение. Эти люди, привыкшие к безнаказанности, никак не могли понять, что их время подошло к концу.

– Знаете, в чем ваша главная ошибка? – спросил я, делая шаг к столу. – Такие, как вы, привыкли мерить всех по себе. Думаете, если вы можете купить закон, то все остальные такие же продажные?

Владелец, казалось, немного пришел в себя и попытался вернуть контроль над ситуацией.

– В любом случае, это ничего не решает, – заявил он, пытаясь придать голосу уверенность. – Что бы ты ни делал, ничего не изменится. Мне потребуется лишь заплатить куда нужно и…

Я не дал ему закончить. Одним быстрым движением я преодолел разделяющее нас расстояние и нанес точный удар в нос. Хруст и последовавший за ним вопль боли были весьма удовлетворительными. Владелец игорного дома отлетел назад, падая в свое кресло и хватаясь за окровавленный нос.

– Не люблю, когда люди много пустословят, – буркнул я, отряхивая руку. – Сейф где?

Глаза мужчины расширились от ужаса. Он, похоже, наконец-то понял, что я не шучу.

– Можешь убить, я тебе не отвечу! – завизжал он, зажимая нос. – Но ты ведь представитель закона, ты меня не убьешь. Такие, как ты, могут действовать только по указке. А за этот удар я тебе отомщу! Будь уверен, тебя выпрут из Бюро и ты будешь ночевать на улице, чертов ты ублюдок.

Я не смог сдержать усмешки. Этот человек был настолько предсказуем, что почти вызывал жалость. Почти. Я внимательно следил за его глазами, которые на долю секунды метнулись к стене за моей спиной при упоминании сейфа.

– Мне этого достаточно, – сказал я, поворачиваясь к указанной стене.

Там висела огромная картина в золоченой раме, изображающая какую-то батальную сцену.

– Перемести, – прошептал я, направляя поток энергии на картину.

С громким треском картина сорвалась со стены, открывая встроенный металлический сейф. Владелец кабинета издал еще один испуганный вскрик, но я его проигнорировал, сосредоточившись на задаче.

Сейф был массивным и, без сомнения, защищенным от обычных методов взлома. Но я не собирался тратить время на подбор кодов или взламывание замков. Вместо этого я снова активировал «Перемести», но на этот раз вложил в заклинание гораздо больше силы.

Металл жалобно заскрипел, когда нечто мощное схватило сейф и начало его вырывать из стены. Я чувствовал, как пот выступает на лбу от напряжения. Это оказалось сложнее, чем я ожидал.

С финальным рывком сейф вылетел из стены, оставив после себя облако пыли и обломки штукатурки.

Теперь оставалось только открыть эту железную коробку. Я знал, что обычные методы здесь не сработают, поэтому решил действовать нестандартно. Сконцентрировавшись, я начал манипулировать пространством вокруг замка сейфа, создавая микроскопические искажения в его структуре.

Это была тонкая работа, требующая предельной концентрации. Я чувствовал, как капли пота стекают по спине, пока я медленно, миллиметр за миллиметром, разрушал механизм замка изнутри.

– Вытолкни! – наконец произнес я, подготовив заклинание.

С громким щелчком дверь сейфа распахнулась. Я выдохнул, чувствуя легкое головокружение от напряжения, но быстро взял себя в руки. Времени на отдых не было.

Внутри сейфа обнаружилось множество папок и документов. Я быстро просмотрел их содержимое, выхватывая ключевые слова и имена. Здесь было все – списки клиентов, долговые расписки, компромат на высокопоставленных чиновников, даже несколько фотографий весьма пикантного содержания.

– Это конец, – усмехнулся я, поворачиваясь к владельцу, который сидел в своем кресле, бледный как полотно. – Он даже не осмелился двинуться. Лишь в ступоре наблюдал, как я медленно и методично сжимаю тиски правосудия.

В этот момент за дверью кабинета послышался шум. Я быстро подошел и распахнул ее, увидев знакомую картину: бойцы Судебного Бюро обезвреживали охрану казино, прижимая их лицами к полу и связывая магическими путами.

В кабинет вошел Ярослав Левински, его лицо в этот момент, можно сказать, сияло от удовольствия.

– Когда мне сказали, что кто-то из сотрудников инициировал рейд, я даже не сомневался, что это ты, – произнес он с широкой улыбкой. – Хотя подобное из ряда вон выходящее.

– Это почему? – удивился я, хотя уже догадывался о причине.

– Да потому что внештатному сотруднику никто не давал права пользоваться подобным, – ответил Левински. – Но твое имя уже чуть ли не нарицательное в Бюро, особенно после излова поляков.

Я кивнул, чувствуя странное удовлетворение от его слов. Приятно, когда твою работу ценят, даже если это выражается в таких неординарных формах.

– Что ж, работа сделана, – сказал я, направляясь к выходу с папкой документов в руках.

– Эй, ты куда? – окликнул меня Левински. – Не останешься для транспортировки и допросов?

Я поднял папку, показывая ее Ярославу.

– Здесь есть все, что нужно. С допросами возиться тебе, – ответил я с легкой усмешкой.

Левински немного поворчал о том, что снова вся грязная работа на нем, но было грех жаловаться, потому что каждое такое дело отражалось и на его репутации тоже, причем самым приятным образом. Правда, я уже его не слушал, покидая заведение.

По дороге мне встретился и помощник, который жалобно смотрел на меня. В его глазах читалась надежда на то, что я как-то ему помогу. Вот только он получит по заслугам. И за наркотики, и за пособничество в азартных играх и мошенничестве.

На улице меня встретил прохладный вечерний воздух, напоенный запахами города. Я глубоко вдохнул, наслаждаясь моментом.

* * *

Следующие несколько дней прошли в бешеном темпе. Дело о «Золотом Фазане» быстро набрало обороты, привлекая внимание не только Судебного Бюро, но и высших кругов империи. Игорный дом был закрыт, его активы конфискованы, а владелец и его приспешники арестованы.

Все долги, заключенные в этом заведении, были признаны незаконными и аннулированы. Это вызвало настоящую бурю в определенных кругах общества, но я чувствовал удовлетворение, зная, что многие семьи теперь смогут вздохнуть спокойно.

Что касается покровителей владельца игорного дома, они быстро затихли, осознав, какой компромат теперь находится в руках Бюро. Конечно, из-за бюрократических проволочек никого из них так и не привлекли к ответственности, но я знал, что это лишь вопрос времени. Рано или поздно на них найдется управа. По крайней мере, все это поможет держать их в узде, если, конечно, император не даст задание избавиться от них – вот тогда эта информация пойдет в дело.

Спустя неделю после рейда я вместе с дедушкой отправился в поместье Ростовских. Михаил Евгеньевич встретил меня в своем кабинете, его лицо выражало смесь надежды и тревоги.

– Максим Николаевич, – начал он, как только я сел в кресло напротив него, – я слышал о закрытии «Золотого Фазана». Неужели…

Я молча достал из внутреннего кармана сложенный лист бумаги и протянул его Ростовскому. Его руки слегка дрогнули, когда он разворачивал документ.

– Это… это долговая расписка Степана, – прошептал он, глядя на бумагу широко раскрытыми глазами.

– Была, – поправил я его. – Теперь это просто бумажка. Все долги, заключенные в том заведении, признаны недействительными. Можете оставить себе на память, как трофей. И… напоминание.

Михаил Евгеньевич откинулся на спинку кресла, его плечи заметно расслабились.

– Я не знаю, как вас благодарить, – произнес он дрожащим голосом. – Вы спасли не только моего внука, но и весь наш род. Наша репутация… она после такого была бы разрушена.

– Не стоит благодарности, – ответил я. – Я просто выполнял свою работу.

– Ну что, Миша, я же говорил тебе, что мой внук справится? – сказал Владимир Федорович, похлопывая друга по плечу.

– Владимир, твой внук – настоящее сокровище. Я не помню, чтобы кто-то из Судебного Бюро работал так быстро и эффективно, – улыбнулся он.

Дедушка повернулся ко мне, и я увидел в его глазах гордость.

– Знаешь, Максим, – сказал он задумчиво, – за всю мою долгую службу я тоже не припомню, чтобы внештатные сотрудники работали так эффективно.

Похвала дедушки всегда значила для меня больше, чем все официальные награды.

– Спасибо, дедушка, – ответил я. – На самом деле про игорный дом было известно, просто никто не решался брать на себя ответственность из-за покровителей. Но меня подобное не пугает.

– У тебя отлично получилось, – кивнул он. – Но будь осторожен. Мало ли что эти охочие до денег аристократы придумают против тебя.

– Если будут какие проблемы, ты приходи, не стесняйся, мои двери всегда открыты для тебя, – деловито кивнул Ростовский.

Я молча кивнул, принимая благодарность. Жизнь непредсказуема, и иметь хороших товарищей всегда полезно.

Когда мы покидали поместье Ростовских, я чувствовал странное смешение эмоций. С одной стороны, удовлетворение от хорошо выполненной работы и спасенных жизней. С другой – осознание того, что враги, которых я себе наживаю, копятся быстрее, чем я их нейтрализую.

Но, как говорится лучше решать проблемы по мере их поступления. Впрочем, и просто стоять в стороне я бы не смог, а значит, что сделано, то сделано. Больше стимула становиться сильнее и влиятельнее, чтобы меня просто боялись задеть.

* * *

День подписания соглашения с Польшей наступил неожиданно быстро. Я наблюдал за церемонией со стороны, отмечая, насколько она отличалась от предыдущей попытки. Никакой помпезности, никаких длинных речей и пышных нарядов. Все было по-деловому сдержанно и эффективно.

Император и Катарина Лещинская пришли к соглашению дистанционно, урегулировав лишь несколько, как я слышал, незначительных вопросов.

Я уже собирался покинуть дворец, когда ко мне подошел один из императорских адъютантов.

– Господин Темников, – обратился он ко мне с легким поклоном, – Его Императорское Величество желает видеть вас на приеме в своей личной резиденции.

Я почувствовал, как мое сердце пропустило удар. Личный прием у императора? Это было… неожиданно.

– Когда? – спросил я, стараясь сохранять спокойствие.

– Завтра в полдень, – ответил адъютант. – За вами пришлют экипаж.

Я кивнул, принимая приглашение, и поспешил в Судебное Бюро. Мне нужно было поговорить с Соколовым.

Андрей Павлович встретил меня с нескрываемым удивлением на лице.

– Личный прием у императора? – переспросил он, когда я рассказал ему эти неожиданные новости.

– Как думаете, с чем это может быть связано?

– Полагаю, это касается событий в Польше, – Соколов задумчиво потер подбородок. – До сих пор император слушал только доклады Вяземского, но, видимо, ему нужна полная картина.

Он встал из-за стола и начал ходить по кабинету, явно волнуясь больше меня.

– Слушай внимательно, Максим. Когда будешь перед императором, говори четко и по существу. Не пытайся шутить или умничать. Отвечай на вопросы прямо, но не забывай о субординации. И ради всего святого, не упоминай о… неофициальных методах, которые ты использовал во время некоторых заданий. Император – не тот с человек, с которым стоит играть словами.

Я кивнул, стараясь запомнить все советы. Хотя часть меня хотела возразить, что я и сам знаю, как себя вести, но понимал, что наставник просто беспокоится.

– Не волнуйтесь, Андрей Павлович, – сказал я с улыбкой. – Я постараюсь не опозорить Бюро.

– Очень на это надеюсь, – пробормотал Соколов, он трижды подошел ко мне, поправив мой воротник, словно прием состоится, едва я выйду за дверь.

– Наставник? – посмотрел я на него, тот махнул рукой и сел обратно за свой стол.

– Да мало ли чего будет. Волнуюсь я, и тебе бы стоило. Хотя нет, лучше не волнуйся. Наш император очень непредсказуем. В хорошем смысле, конечно. Так что никогда не ясно, что принесет встреча с ним. Будь осторожен.

– Буду, – улыбнулся я, понимая отеческие чувства Соколова.

* * *

На следующий день я облачился в свой лучший костюм. Черный, без излишеств, он был одним из первых творений «Кодекса Элегантности». Я посмотрел на себя в зеркало, отмечая, как костюм подчеркивает мой деловой и представительный вид.

Ровно в назначенное время за мной прибыл императорский экипаж. Я сел в него, чувствуя, как внутри нарастает волнение. Хотя внешне я старался сохранять спокойствие, мысли роились в голове, пытаясь предугадать, что ждет меня на этой встрече.

Путь до императорской резиденции занял около часа. Мы выехали за пределы Санкт-Петербурга, и пейзаж за окном постепенно менялся. Городские улицы уступили место живописным лесам и полям. Наконец, экипаж свернул на широкую аллею, обсаженную вековыми дубами.

Когда мы подъехали к резиденции, я не смог сдержать восхищенного вздоха. Здание, построенное в классическом стиле, величественно возвышалось на берегу живописного озера. Белоснежные колонны поддерживали изящный фронтон, украшенный искусной лепниной. Широкие ступени вели к главному входу, где уже ожидали императорские гвардейцы в парадной форме.

Вокруг резиденции раскинулся великолепный парк. Аккуратно подстриженные кусты, цветочные клумбы причудливых форм, фонтаны и скульптуры – все это создавало атмосферу утонченной роскоши и величия.

Я вышел из экипажа, чувствуя, как прохладный ветерок с озера освежает лицо. Воздух здесь был чистым и свежим, наполненным ароматом хвои и цветов. Это место казалось оазисом спокойствия и красоты, скрытым от суеты внешнего мира.

Когда я поднимался по ступеням, мое внимание привлекло движение справа. К моему удивлению, из боковой аллеи вышел третий принц, Андрей Алексеевич. Его светлые, слегка растрепанные волосы и непринужденная улыбка контрастировали с официальностью обстановки.

– А, Максим Николаевич! – воскликнул он, приближаясь ко мне. – Рад вас видеть. Как вам скромная обитель моего отца?

– Ваше Высочество, – я склонил голову в легком поклоне. – Она прекрасна. Хотя скромной я бы ее не назвал.

Андрей Алексеевич рассмеялся, его глаза блеснули озорным огоньком.

– Да, пожалуй, вы правы. Но знаете, что действительно прекрасно? Те научные труды, которыми мы теперь обмениваемся с польскими коллегами, благодаря вашей дипломатической миссии. Вы не представляете, какие горизонты это открывает!

– Рад это слышать, Ваше Высочество. Наука не должна знать границ.

– Именно! – воскликнул Андрей Алексеевич. – Ох, простите мой энтузиазм. Иногда я забываю о приличиях, когда речь заходит о науке. Что ж, не буду вас задерживать. Уверен, мы еще успеем поговорить.

Тут же я услышал другой, более твердый голос.

– Темников! А вы быстро добрались.

Я обернулся и увидел второго принца, Михаила Алексеевича. Его военная выправка и пронзительный взгляд всегда производили впечатление.

– Ваше Высочество, – я снова поклонился. – Я старался не опаздывать.

– И правильно, – кивнул Михаил Алексеевич. – Пунктуальность – важное качество для любого служащего империи. Кстати, хочу вас поблагодарить.

– За что, Ваше Высочество? – удивился я.

– За вашу работу на границе, конечно. С тех пор как вы разобрались с той историей, у нас там стало значительно спокойнее. Меньше провокаций, меньше проблем. Хорошая работа.

– Благодарю, Ваше Высочество. Я просто выполнял свой долг.

– Скромность – тоже хорошее качество, – одобрительно хмыкнул Михаил Алексеевич. – Но не стоит недооценивать свои заслуги. Ладно, не буду вас задерживать.

Он коротко кивнул, я ответил, чувствуя, как растет мое недоумение. Что здесь происходит? Для окончательно странного дня не хватает только…

– Господин Темников! Какая приятная встреча, – по тону было прекрасно понятно, кому принадлежал голос.

Я обернулся и увидел первого принца, Петра Алексеевича. Его элегантный костюм и безупречные манеры всегда выделяли его даже среди аристократов.

– Ваше Высочество, – я в третий раз за последние несколько минут поклонился. – Не ожидал встретить вас здесь.

– О, я никак не мог пропустить сегодняшнее мероприятие, – улыбнулся Петр Алексеевич. – Кстати, хотел поблагодарить вас и вашего брата.

– За что? – спросил я, чувствуя, что начинаю терять нить происходящего.

Слишком много благодарностей за короткий промежуток времени. И как тут мой брат умудрился засветиться?

– За щедрое пожертвование от «Кодекса Элегантности» в наш благотворительный фонд. Не ожидал, что такое молодое предприятие сможет выделить столь крупную сумму. Равно как и не ожидал, что вы заинтересованы в подобном.

Я на мгновение растерялся. Александр ничего не говорил мне о пожертвованиях. Видимо, не успел.

– Это была идея моего младшего брата, – ответил я честно. – Но я полностью согласен с его решением. Бизнес должен быть социально ответственным.

– Прекрасная позиция, думаю, я изначально составил о вас неверное впечатление. Что ж, не буду вас задерживать. У вас сегодня важный день.

Я огляделся вокруг, отмечая, что кроме охраны императора здесь почти никого нет. Ни свиты принцев, ни других придворных.

– Вы можете мне сказать, что здесь происходит? Что за мероприятие?

– А разве не понятно? – Михаил Алексеевич как-то странно улыбнулся.

– Простите, Ваше Высочество, но я действительно не понимаю. Я прекрасно могу представить, зачем три императорских сына собрались в его резиденции, но не вижу ни одного повода находиться здесь еще и мне.

Второй принц усмехнулся, его прямолинейность всегда была его отличительной чертой.

– Так ведь вы и есть причина сегодняшнего сбора, Темников.

Я почувствовал, как мои брови непроизвольно поползли вверх от удивления. Что же такого я сделал, что ради меня собралась почти вся императорская семья?

Глава 3

Я вошел в резиденцию императора вместе с тремя принцами, чувствуя, как каждый шаг отдается эхом в просторном вестибюле. Мраморные полы, украшенные замысловатыми узорами, отражали свет хрустальных люстр, создавая иллюзию, будто мы идем по зеркальной глади. Стены, покрытые шелковыми обоями с золотым тиснением, были увешаны портретами предков императорской семьи. Их глаза, казалось, следили за каждым нашим движением, словно оценивая, достойны ли мы находиться в этих стенах.

Мы прошли через анфиладу комнат, каждая из которых была роскошнее предыдущей. Наконец, двое гвардейцев в парадной форме распахнули перед нами массивные двери, инкрустированные драгоценными камнями.

Мы вошли в просторный зал. Император Алексей Сергеевич Романов восседал на уютном бархатном кресле. Его фигура, облаченная в темно-синий мундир с золотыми эполетами, казалась высеченной из камня. Лицо императора не выражало никаких эмоций, лишь глаза, острые и пронзительные, выдавали, что перед нами живой человек, а не искусно выполненная статуя.

– Ваше Императорское Величество, – произнесли мы почти в унисон, склоняясь в глубоком поклоне.

Император едва заметно кивнул, давая знак подняться.

– Очень необычно видеть вас всех вместе. Что ж, думаю, мы готовы начать, – его голос, глубокий и ровный, заполнил пространство зала. – Максим Николаевич Темников. Ваши недавние достижения не остались незамеченными. Дипломатическая миссия в Польше, что закончилась весьма удачно, раскрытие коррупционной схемы на границе, ликвидация незаконного игорного дома в столице… Впечатляющий послужной список для столь молодого человека. Не говоря уже о том, что вы раскрыли изменщика Дорохова и защитили меня от заклинания, рискуя своей жизнью.

Я стоял, не шелохнувшись, ожидая продолжения. Нечасто правитель империи отвешивает тебе комплимент, даже если это голые факты.

– За ваши заслуги перед государством, – продолжил Алексей Сергеевич, – мы решили присвоить вам титул Законника Российской Империи. Есть ли возражения?

Я почувствовал, как мое сердце пропустило удар. Законник? Я никогда не слышал, чтобы кто-то занимал подобный пост. Даже о должности такой не знаю.

– Отец, – выступил вперед Петр Алексеевич, – Максим Николаевич не только выдающийся дипломат и следователь, но и человек высокой культуры. Его поэтический сборник стал настоящим событием в литературных кругах. Более того, «Кодекс Элегантности», сделал щедрое пожертвование в наш благотворительный фонд. Это показывает, что Темников понимает важность не только государственной службы, но и общественного блага. Так что, разумеется, у меня нет никаких возражений.

Неожиданно. Мне казалось, что наследный принц имеет что-то против меня, особенно после Зимнего Бала.

Не успел Петр Алексеевич закончить, как вперед выступил Михаил Алексеевич, слегка презрительно окинув его взглядом.

– Не стоит забывать и о военных заслугах, – его голос звучал твердо и уверенно. – Благодаря Максиму Николаевичу, мы раскрыли серьезную коррупционную схему в тренировочном лагере. А его работа на границе помогла предотвратить несколько потенциальных конфликтов. Такой человек незаменим для безопасности империи. Так что я тоже не имею возражений!

Андрей Алексеевич усмехнулся, глядя на своих братьев, словно наблюдал за дракой. Тем не менее он тоже присоединился.

– Как маг, Максим Николаевич показал исключительные способности. Его понимание пространственной магии и умение находить нестандартные решения делают его идеальным кандидатом на должность Законника. Уверен, его интеллект и магический потенциал принесут огромную пользу империи.

Я слушал их речи с растущим удивлением. Казалось, каждый из принцев пытался перещеголять другого в похвалах в мой адрес. Вот только искренности в них не было совершенно. Их соперничество было очевидным, и я понимал, что каждый из них видит во мне потенциального союзника в своих амбициях на трон. Скорее, даже не как человека, нет, а как возможность иметь в своих рядах кого-то в должности Законника.

Император выслушал своих сыновей с непроницаемым выражением лица.

– Что ж, – произнес он после короткой паузы, – похоже, возражений нет. Максим Николаевич, вы понимаете, что значит быть Законником?

Я замер в ожидании, не зная, что ответить. К счастью, император сам начал объяснять.

– Законник, Максим Николаевич, это не просто титул. Это особая должность, созданная для поддержания порядка и справедливости в империи. Когда я отдаю приказ Законнику, он становится моим голосом и карающей рукой на месте. Его слово имеет силу императорского указа.

Я внимательно слушал, чувствуя, как каждое слово императора ложится тяжелым грузом на мои плечи.

– Законник может требовать содействия от любого подданного империи, будь то губернатор или генерал, – продолжал Алексей Сергеевич. – Но помните, Темников, я так же не потерплю злоупотребления этой властью. Каждое ваше решение будет отражаться на репутации императорской короны.

Алексей Сергеевич сделал паузу, внимательно глядя на меня.

– На данный момент в империи всего пятеро Законников. Вы станете шестым. Это огромная честь и не менее огромная ответственность. Вы готовы принять эту должность?

Я глубоко вздохнул, осознавая всю серьезность момента. Как бы такие высокие полномочия не загнали меня в клетку. Что ж, в любом случае звучит это перспективно.

– Ваше Императорское Величество, – начал я спокойным и уверенным тоном, – я понимаю всю важность этой должности. Если вы считаете меня достойным, я готов принять эту ответственность и служить империи в качестве Законника.

Император едва заметно кивнул, и мне показалось, что в его глазах мелькнуло одобрение. Такой ответ его устроил.

– Очень хорошо, – произнес он. – Подойдите.

Я приблизился к нему. Алексей Сергеевич достал из небольшой шкатулки, которую держал слуга, серебряный знак в форме двуглавого орла. На груди орла был выгравирован символ весов – знак правосудия.

– Этот знак – символ вашей власти, как Законника. Носите его с честью и помните о своем долге перед империей. Позже вам предоставят чуть больше информации о том, что значит быть Законником.

Я принял знак, чувствуя его тяжесть не только в руке, но и на душе.

– Благодарю вас, Ваше Величество.

Император кивнул, и это был знак, что аудиенция окончена. Мы поклонились и начали покидать тронный зал.

Когда мы вышли, ко мне подошел Петр Алексеевич. При этом я прекрасно видел, что оба других принца также хотели подойти, но, увидев, что опоздали, сделали вид, что просто смотрят в сторону.

Кажется, по неловкости эту встречу уже точно ничто не переплюнет.

– Максим Николаевич, – начал он с улыбкой, – я бы хотел обсудить с вами некоторые культурные инициативы. Может быть, вы найдете время заглянуть ко мне на чашку чая?

– Конечно, Ваше Высочество, – ответил я. – Буду рад обсудить любые идеи, которые могут принести пользу империи.

О нет, кажется, я понимаю, к чему это ведет. Едва Наследный принц отошел от меня, в мою сторону направился Андрей Алексеевич.

– Законник Российской Империи Темников, – в его глазах горел огонек любопытства. – А что, звучит. Поздравляю вас, Максим. Я тут работаю над несколькими интересными магическими проектами. Ваш опыт был бы неоценим. Да и сыграть партию в шахматы было бы тоже здорово.

– С удовольствием, Ваше Высочество, – кивнул я. – Такое сложно пропустить.

Последним подошел Михаил. Его лицо было серьезным, как всегда.

– Темников, у меня есть несколько вопросов по безопасности границ. Когда у вас будет время, я бы хотел обсудить это в более… приватной обстановке.

Как я и думал. Каждый хочет встречи, и каждый будет более настойчиво стараться перетянуть меня к себе.

– Разумеется, Ваше Высочество, – ответил я. – Безопасность империи – наш общий приоритет.

Когда Михаил уже собирался уходить, я вдруг вспомнил об одном важном вопросе.

– Ваше Высочество, – начал я, доставая из кармана небольшой листок бумаги, – не встречали ли вы когда-нибудь этот символ?

Я показал ему рисунок паука, который видел в документах на Гжельского. И в библиотеке Авроры Сергеевны. Михаил Алексеевич внимательно изучил рисунок, но покачал головой.

– Не припоминаю. А что это?

– Просто одна зацепка в расследовании, – ответил я уклончиво. – Кстати, что вы можете сказать об Игнате Георгиевиче Гжельском?

– А, Гжельский! – лицо Михаила Алексеевича просветлело. – Отличный человек и талантливый военный. Он часто выполняет важные задания на границе.

– А он часто бывает в Царстве Польском? – спросил я как бы между прочим.

– Насколько я знаю, вообще не бывал. А что?

Я глубоко задумался. Кусочки головоломки начинали складываться, но картина все еще была неполной.

– У меня есть некоторые соображения по поводу дела с офицерами, порочащими вашу честь, – сказал я наконец. – Но мне нужно кое-что еще проверить. И, боюсь, ответ вам очень не понравится.

Михаил Алексеевич внимательно посмотрел на меня, его глаза сузились.

– Я надеюсь на вас, Законник, – произнес он серьезно.

* * *

Сумерки опустились на Санкт-Петербург, окутывая город таинственной дымкой. В одном из старинных особняков, скрытом от посторонних глаз высокими стенами и густыми кронами вековых деревьев, горел свет. Здесь, в роскошно обставленном кабинете, где каждая деталь интерьера дышала историей и властью, находились два человека, которые, казалось бы, никогда не должны были встречаться.

Аврора Сергеевна, сестра императора, стояла у окна, задумчиво глядя на сад, погруженный в вечернюю мглу. Ее стройная фигура, облаченная в элегантное платье цвета ночного неба, казалась воплощением грации и силы. Длинные темные волосы были собраны в сложную прическу, украшенную драгоценными шпильками, которые мерцали в свете свечей, словно звезды.

Напротив нее, в глубоком кожаном кресле, сидел человек, чье присутствие здесь могло бы шокировать любого, кто знал о недавних событиях в империи. Роман Витальевич Дорохов, бывший заместитель главы Внешней Разведки, человек, которого весь мир считал казненным за государственную измену, был жив и, казалось, чувствовал себя вполне комфортно в этой необычной обстановке.

– Я должен признать, Ваше Высочество, – произнес Дорохов, нарушая затянувшееся молчание, – ваша способность манипулировать событиями поистине впечатляет. Но я не могу не задаться вопросом: какой резон был оставлять меня в живых?

Аврора медленно повернулась к нему, ее губы изогнулись в загадочной улыбке.

– Мой дорогой Роман Витальевич, – ответила она, и ее голос звучал мягко, словно кошка, мурлычущая на мягком пледе, – вы всегда были ценным активом. Я внимательно следила за вашими действиями все это время. Ваша преданность делу, ваша… одержимость, если хотите, были весьма полезны.

Она сделала паузу, подходя к небольшому столику, на котором стоял графин с янтарной жидкостью. Налив два бокала, она протянула один Дорохову.

– Однако, – продолжила Аврора Сергеевна, – пришло время убрать вас с доски. Ваши действия стали противоречить моим интересам. Но, как вы видите, это не означает, что вы больше не можете послужить мне и империи. Такими кадрами не разбрасываются.

Дорохов принял бокал, но не сделал ни глотка. Его глаза встретились с пронзительным взглядом Авроры.

– Со всем уважением, Ваше Высочество, – сказал он, и в его голосе слышалась усталость, – но мне это больше неинтересно. Я наглотался сполна, будучи замом главы Внешней Разведки. У меня была одна цель, и чтобы выполнить ее, я был готов положить жизнь. А теперь у меня нет ни ресурсов, ни желания продолжать эту игру.