Текст книги ""Фантастика 2025-167". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Виктор Точинов

Глава 7

Смертоносное заклинание «Ледяное Опустошение» летело прямо в императора. Я буквально видел, как медленно сам воздух промерзал, образуя тянущиеся смертоносные линии, что сплетались в косу. Мой разум даже не успел осознать опасность, тогда как тело уже действовало. Ринулся вперед, чувствуя, как сердце бешено колотится, отдавая в висках.

– Защити! – выкрикнул я, одновременно с заклинанием активируя Эгиду – артефактный амулет, приобретенный у рода Черновых. Я почувствовал, как магическая энергия окутывает меня, словно невидимый кокон.

Мир вокруг меня превратился в размытое пятно. Видел только ослепительно-яркую вспышку голубого света, летящую прямо в императора. Не раздумывая ни секунды, я бросился наперерез заклинанию, выставив руки вперед. В этот момент я просто доверился инстинктам и пониманию того, что если император пострадает, то последствия будут страшными.

Удар был подобен столкновению с бетонной стеной на огромной скорости. Я почувствовал, как мое тело пронзила острая боль, словно тысячи ледяных игл впились в кожу. Эгида засветилась ярким серебристым светом, поглощая большую часть энергии заклинания. Еще часть поглотил мой пространственный щит. Но даже их мощи едва хватало, чтобы сдержать этот поток разрушительной силы.

Сражался бы один – просто уклонился. Такое заклинание принимать на себя – чистой воды самоубийство. Зараза!

Напрягая все мышцы, я попытался отклонить траекторию заклинания. Мои руки дрожали от напряжения, но мне удалось немного развернуть поток энергии. Краем глаза я заметил, как император даже не шелохнулся, его лицо оставалось непроницаемой маской спокойствия. Как будто такое происходит каждую неделю по вторникам.

Последним усилием воли я крутанулся вокруг своей оси, направляя остатки заклинания вверх. Ледяной поток врезался в потолок, оставляя в нем огромную зияющую дыру с обмерзшими, покрытыми инеем краями. Инерция от разворота отбросила меня в сторону, и я рухнул на пол, чувствуя, как легкие горят от недостатка кислорода.

Тяжелый кашель сотряс мое тело. Я почувствовал металлический привкус крови во рту и увидел, как на мраморный пол упали алые капли. Мир вокруг меня кружился, но я заставил себя поднять голову, чтобы оценить ситуацию.

Зал погрузился в хаос. Государственные маги Российской Империи действовали с молниеносной скоростью после первых секунд оплошности. Воздух наполнился гулом заклинаний, когда они начали возводить защитные барьеры вокруг императора и других высокопоставленных лиц. Яркие вспышки света озаряли помещение, отражаясь от хрустальных люстр и отделяя посольскую делегацию.

– Всем оставаться на местах! – прогремел голос одного из магов, и я почувствовал, как волна успокаивающей магии разума прокатилась по залу, заставляя присутствующих замереть.

Мощная штука, ничего не сказать. Некоторые и вовсе сейчас выглядели так, будто их кувалдой по голове огрели.

Краем глаза я заметил, как двое огромных гвардейцев набросились на Дорохова. Они повалили его на пол с такой силой, что я услышал, как у него вышибло воздух из легких. Ловкими движениями они защелкнули на его запястьях массивные наручники, покрытые мерцающими символами.

– Эти оковы высосут из тебя всю ману, предатель, – прорычал один из защитников императора, резко дергая Дорохова вверх.

Их злость тоже можно было понять – первыми реагировать на подобные действия должны были они, просто никто не ожидал столь наглого использования боевых заклинаний в зале переговоров. Похоже, кого-то ждет большая взбучка.

Император Романов, все еще невозмутимый, словно ничего не произошло, медленно поднял руку. Этот простой жест мгновенно остановил все движение в зале.

– Полагаю, на этом все, – произнес он спокойным, но властным тоном, от которого по спине пробежал холодок.

Якуб Скаржинский, бледный как полотно, молча кивнул. Польская делегация, не говоря ни слова, начала покидать зал. Все понимали, то, что их отпускают вот так – просто чудо. Ведь за атаку одного из них, всех могли попросту перебить. И неважно, что первыми применять магию начала наша сторона.

Чья земля – того и правила.

Когда Дорохова выводили из зала, он вдруг поднял глаза к потолку.

– Теперь это твоя проблема! – выкрикнул он, и эхо его слов отразилось от стен, как нечто зловещее, подобное предзнаменованию будущих проблем.

Я почувствовал, как по спине пробежал холодок. От чего этот ключ? Может, мне стоило его просто выбросить? Чушь! Я бы не был собой, если бы любопытство не было моим главным двигателем. Да и от трудностей я никогда не бежал.

Государственные маги начали выпроваживать остальных присутствующих из зала. Я попытался подняться, но тело не слушалось. Внезапно я почувствовал крепкую руку на своем плече. Подняв глаза, я увидел обеспокоенное лицо отца.

– Ты в порядке? – спросил он, помогая мне встать.

Вот так коротко и просто, но столько беспокойства в его глазах я еще никогда не видел.

– Жить буду, – ответил я, вытирая рукавом кровь, проступившую из носа. – Хотя, признаюсь, предотвращать покушение на императора, пусть и случайное, в мои планы не входило.

Отец уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но внезапно замер. Его взгляд был устремлен куда-то мне за спину. Я обернулся и увидел приближающегося к нам императора.

Его величество остановился в нескольких шагах от нас. Несколько мгновений он молча смотрел на меня, и я почувствовал, как по телу пробежала дрожь. Затем, к моему удивлению, император едва заметно кивнул.

– Сегодня вы отлично послужили империи, господин Темников, – произнес он ровным тоном. – И это не будет забыто.

С этими словами он развернулся и удалился, оставив меня в полном замешательстве. Я услышал, как отец тяжело выдохнул рядом со мной.

– Что-то не так? – спросил я, поворачиваясь к нему.

Николай Владимирович покачал головой, его лицо выражало смесь удивления и гордости.

– Еще никогда не видел Его Императорское Величество таким довольным, – ответил он.

– А? – моя бровь сама по себе поднялась ко лбу. – Я вообще не уловил никаких эмоций. Он что, улыбнулся? Или, может быть, подмигнул?

Отец только покачал головой, явно не разделяя моей довольно натянутой попытки разрядить обстановку.

Мы направились к выходу из зала, когда путь нам преградила внушительная фигура. Я поднял глаза и увидел второго принца, Михаила Алексеевича. Его лицо было серьезным, но в глазах читалось уважение.

Неожиданно для всех присутствующих, принц ударил себя кулаком в грудь и склонил голову.

– Максим Николаевич, – начал он торжественным тоном, – сегодня вы рискнули жизнью, защищая моего отца. Я хочу, чтобы вы знали: я перед вами в долгу, и вы можете просить меня о чем бы то ни было.

Я почувствовал, как все взгляды тех, кто не успел покинуть здание, устремились на меня. Ситуация была довольно неловкой, но я постарался сохранить спокойствие. За те несколько встреч я уже успел понять, что это естественное поведение второго принца. Он был весьма прямолинеен, порой даже до неловкости прямолинеен в некоторых вещах.

– Ваше Высочество, я глубоко тронут вашими словами, – ответил я, слегка склонив голову. – Я действовал инстинктивно. Как и любой гражданин Империи, я просто защищал своего государя. Как и должно аристократу.

Михаил кивнул, явно удовлетворенный моим ответом, и отступил в сторону, пропуская нас. Только чувствую, этот разговор мы еще когда-нибудь потом продолжим.

Когда мы наконец вышли из зала, я почувствовал, как напряжение начинает отпускать. Но не тут-то было. Не успел я сделать и пары шагов, как меня буквально атаковали Ярослав Левински и Елизавета Гараева.

Елизавета, не обращая внимания на приличия, начала бесцеремонно ощупывать меня, словно я был каким-то диковинным экспонатом.

– Ох, Максим Николаевич! – причитала она, проводя руками по моим плечам и груди. – Вы могли покалечиться! Или вообще умереть! Как вы могли быть таким безрассудным?

– Елизавета Викторовна, уверяю вас, я в полном порядке, – я попытался отстраниться, но Елизавета была настойчива и делала вид, словно не слышала моих слов.

– Круг Первый: Исцеление! – произнесла она, и я почувствовал, как по телу разлилось приятное тепло.

Я повернулся к отцу, который наблюдал за этой сценой с легкой улыбкой.

– Все в порядке, отец. Думаю, дальше я справлюсь.

– Хорошо, увидимся позже, – кивнул он, но, сделав шаг, добавил, глядя куда-то вперед: – И… я горжусь тобой.

С этими словами он удалился, оставив меня на попечение моих коллег.

Левински, стоявший рядом, выглядел так, словно только что увидел самое захватывающее представление в своей жизни.

– Максим, дружище, это было невероятно! – воскликнул он, хлопая меня по плечу. – Тебя наверняка представят к ордену за защиту императора. Вот только… – он внезапно погрустнел, – подписание сорвано. И кто знает, насколько все это теперь затянется. А ведь столько человек работали над тем, чтобы оно состоялось именного сегодня.

Гараева, все еще занятая моим исцелением, фыркнула.

– Если этот безрассудный герой продолжит в том же духе, он не доживет до следующего подписания!

Левински, услышав это, расплылся в хитрой улыбке так, что его и без того до неприличия длинные усы стали только больше.

– Ну-ну, Лиза, не будь такой суровой. За будущим мужем надо ухаживать вдвойне, а то, может, и втройне усерднее, разве нет? Вот и позаботься, чтобы дожил!

Лицо Елизаветы мгновенно залилось ярким румянцем. Она резко отдернула руки от меня, словно обжегшись, и, не говоря ни слова, поспешно удалилась к остальным сотрудникам Бюро.

Ярослав рассмеялся, явно довольный произведенным эффектом. Я не смог сдержать улыбку, глядя на это представление.

– Болван ты, Левински, – сказал я, качая головой.

– О, друг мой, – ответил Ярослав, все еще посмеиваясь, – в нашей работе без чувства юмора никак. Особенно после таких… событий. Тут либо от заклинания в сердце, либо от скуки смертной помрешь.

Ярослав изобразил висельника. Я махнул на него рукой, чувствуя, как усталость начинает накатывать волнами. День выдался насыщенным, и мне еще предстояло разобраться со многими вещами.

Ключ, который дал мне Дорохов, все еще лежал в моем кармане, напоминая о том, что эта история еще не завершилась. Ну, по крайней мере, я разобрался с тем, кто организовал на меня покушение. И, возможно, я своими действиями предотвратил войну, кто знает?

* * *

После сорванного подписания соглашения между Российской Империей и Царством Польским, Зимний дворец погрузился в атмосферу напряженного ожидания. Коридоры, обычно наполненные шепотом придворных и звуком шагов слуг, казались непривычно тихими. Даже воздух, пропитанный ароматами благовоний и свежих цветов, словно застыл, отражая всеобщее оцепенение после произошедших событий.

В одном из дальних крыльев дворца, в просторной комнате с высокими потолками и изысканной лепниной, стояла женщина, чье присутствие, казалось, заставляло само пространство вокруг нее сжиматься, словно подросток, что впервые увидел девушку.

Аврора Сергеевна, сестра императора, неподвижно застыла у огромного панорамного окна, выходящего на заснеженные сады. Ее стройная фигура, облаченная в элегантное платье цвета темного бургундского вина, резко контрастировала с белизной зимнего пейзажа за окном.

В тонких пальцах Аврора Сергеевна задумчиво крутила небольшой медальон. При ближайшем рассмотрении на нем можно было различить искусно выгравированное изображение паука. Этот медальон был не просто украшением – он служил символом власти, которую Аврора Сергеевна имела в определенных кругах.

«Черная Вдова» – так называли ее те немногие, кто знал о его существовании. И не без оснований – ее сети интриг и тайных связей тянулись даже туда, куда не доставал взор самого императора. Увы, он как правитель крупного государства, просто не мог быть везде и тем более ему нельзя было быть замешанным в делах, которые весьма скользки по своей природе. К сожалению, такую работу тоже кто-то должен исполнять и контролировать.

Легкая тень раздражения скользнула по красивому лицу женщины. Она предпочла не присутствовать на церемонии подписания, считая, что все пройдет по плану. Теперь же, узнав о произошедшем, Аврора Сергеевна не могла не злиться на себя за такую оплошность.

«Кто же знал, что там будет такое представление», – подумала она, поджав губы.

Внезапно тишину комнаты нарушил звук легких шагов. Молодая девушка в изящном наряде горничной приблизилась к Авроре Сергеевне, делая маленькие, почти незаметные шажки. Ее движения были настолько плавными и бесшумными, что казалось, будто она скользит по воздуху. Девушка склонилась к уху Авроры и прошептала:

– Госпожа, у меня информация. Есть основания полагать, что Дорохов передал некие важные документы молодому Темникову. Это может стать проблемой. Пусть это информация пока и не подтвержденная, то вы просили докладывать об этом деле даже при малейшем намеке.

Аврора Сергеевна едва заметно кивнула, не меняя выражения лица. Девушка, получив этот незаметный сигнал, так же бесшумно удалилась, оставив свою госпожу наедине с ее мыслями.

Несколько мгновений Аврора Сергеевна стояла неподвижно, обдумывая полученную информацию. Затем, приняв решение, она решительно направилась к выходу из комнаты. Ее шаги, уверенные и целеустремленные, эхом отдавались в пустых коридорах дворца.

Проходя мимо одного из многочисленных слуг, Аврора Сергеевна остановилась. Ее голос, обычно мягкий и мелодичный, сейчас звучал твердо и властно.

– Доложите Его Императорскому Величеству, что я прошу аудиенции.

Слуга поклонился, не смея поднять глаза на сестру императора, и поспешил выполнить поручение. Аврора Сергеевна продолжила свой путь, направляясь к личным покоям императора.

Когда она вошла в кабинет брата, Алексей Сергеевич сидел за массивным столом, заваленным документами. Его лицо выражало усталость, но глаза оставались острыми и внимательными. Увидев сестру, он слегка кивнул, даже не удостоив ее взглядом.

– Аврора, – произнес он с легким кивком.

– Приветствую вас, дорогой брат, – ответила Аврора Сергеевна, делая легкий реверанс. – Я рада, что вы целы и невредимы после сегодняшнего недоразумения.

Император жестом предложил сестре сесть в кресло напротив его стола.

– Полагаю, ты пришла не просто узнать о моем здоровье, – сказал он. – Что ты думаешь о сложившейся ситуации?

Романова сделала вид, что подбирает слова. На деле же она все давно спланировала и они оба это знали. По сути, империей правил не только император, но и его сестра, так что больших тайн между ними не было. По крайней мере, не в таких вещах, а вот в других… кто знает.

– Ситуация, несомненно, сложная, – начала она. – Придется в этот раз подписывать соглашение на стороне Царства Польского. Это необходимо, чтобы как-то уладить столь щекотливую ситуацию. Но, как мы оба понимаем, это непростая задача. Ведь так?

– Ты прекрасно угадала мои мысли. Я как раз думал, кого отправить, – кивнул император. – Павел Петрович Вяземский кажется подходящей кандидатурой. У него есть опыт общения с поляками. А также мудрость, что он заработал годами.

Тут на лице Авроры Сергеевны появилась едва заметная улыбка. Она наклонилась вперед, словно собираясь поделиться секретом.

– Несомненно, Вяземский – прекрасный и опытный человек, однако его взгляды могут самую малость разниться с действительностью. Все же он застал Речь Посполитую, – начала она проталкивать собственную идею. – Думаю, в этом деле не помешал бы свежий взгляд. Как насчет того, чтобы в качестве помощника Вяземского отправить Максима Николаевича Темникова?

Император удивленно поднял бровь, но промолчал, ожидая продолжения. Такого хода он от сестры не ожидал. Все же Аврора весьма… сложно относилась к отпрыску своей знакомой.

– Этот юноша, по сути, спас соглашение, раскрыв замысел Дорохова. Более того, он защитил вас, рискуя собственной жизнью. Такое задание будет честью для человека, который совсем недавно прибыл в столицу. К тому же, если он, действительно, столь способен, как о нем говорят, пусть покажет все свои таланты на деле. Тем более, он будет лишь помощником и не будет иметь решающего мнения.

Алексей Сергеевич задумчиво потер подбородок. Его глаза на мгновение затуманились, словно он мысленно просчитывал все возможные последствия такого решения.

– Ты права, – наконец произнес он. – Это, в самом деле, неплохая идея. Темников молод, амбициозен, судя по его рвению, и весьма талантлив. Такое назначение не только даст ему шанс проявить себя, но и покажет нашу благодарность за его действия.

Аврора Сергеевна позволила себе легкую улыбку удовлетворения. Ее план начинал обретать форму.

– Распорядись о подготовке указа, – продолжил император. – Дату я оглашу позже, когда все детали будут согласованы.

– Конечно, – ответила Аврора, поднимаясь с кресла. – Я займусь этим немедленно.

Когда она уже была у двери, император окликнул ее.

– Аврора, – сказал он, и в его голосе прозвучала нотка неестественного для родственников холода, – я надеюсь, у тебя нет каких-то личных мотивов в этом деле?

Аврора Сергеевна обернулась, ее лицо было невинным, словно у дитя.

– Что вы! – ответила Романова с легкой улыбкой на устах. – Я думаю только о благе Империи. Как и всегда.

С этими словами она вышла из кабинета, оставив императора наедине с его мыслями. Алексей Сергеевич долго смотрел на закрывшуюся за сестрой дверь, размышляя о том, какую игру она ведет на этот раз. Но одно он знал наверняка – какими бы ни были ее мотивы, результат всегда оказывался на пользу Империи. И именно поэтому он позволял ей плести свою паутину. Увы, это лучше, если в империи появится другой владелец паутины.

А в это время Аврора Сергеевна шла по коридорам дворца, и легкая улыбка играла на ее губах.

Медальон с пауком, спрятанный в складках ее платья, словно потеплел, напоминая о том, что сети «Черной Вдовы» продолжают плестись, охватывая все новые и новые территории. И кто знает, может быть, молодой Темников станет одной из самых ценных фигур на этой доске, а может, станет очередной пищей для ненасытной паучихи. О, это будет очень забавное приобретение.

Глава 8

После событий на подписании соглашения, Императорские службы превратились в настоящий муравейник. Казалось, даже воздух в коридорах Судебного Бюро пропитался нервозностью и напряжением. Я уже потерял счет дням, проведенным за бесконечной бумажной работой. Стопки документов на моем столе росли с пугающей скоростью, словно грибы после дождя. Но привлекли всех внештатных сотрудников, так что жаловаться не приходилось.

Ярослав Левински, сидевший за соседним столом, выглядел не лучше меня. Его обычно лихо закрученные усы поникли, а в глазах читалась усталость пополам с раздражением. Это точно была работа не для него.

– Эй, Максим, – окликнул он меня, отрываясь от очередного отчета, – ты не находишь, что все это немного… чересчур?

– Ты о чем, друг мой? – я оторвался от бумаг и потянулся, чувствуя, как хрустят суставы. – О том, что мы превратились в канцелярских крыс, или о том, что половина аристократов Империи вдруг решила устроить публичное покаяние?

– И о том, и о другом, – Ярослав хмыкнул, откидываясь на спинку стула. – Честное слово, такое ощущение, что все вокруг сошли с ума. Вчера один граф прибежал с чистосердечным признанием в том, что десять лет назад подкупил судью ради выигрыша в деле о наследстве. И это притом, что дело давно закрыто, а судья тот уже два года как отошел в мир иной! Его даже не привлечешь к делу, а теперь необходимо прошерстить все остальные его решения на предмет таких же двояких решений!

– О, это еще цветочки, – усмехнулся я. – Ты слышал о графе Штольце? Тот решил, что лучше сдать всю свою сеть контрабандистов, чем рисковать быть пойманным во время проверок. А ведь его никто даже не подозревал! Впрочем, наказание он себе определенно скостил.

– Да уж, Его Императорское Величество знает, как навести шороху, – Левински покачал головой, его усы при этом печально качнулись. – Никогда еще не видел столько аристократов, готовых продать родную мать, лишь бы спасти свою шкуру.

– Что поделать, друг мой, – я пожал плечами, возвращаясь к документам. – Страх – великий мотиватор. Особенно, когда речь идет о возможности лишиться всего, что нажито непосильным трудом и нечестными махинациями.

Мы еще какое-то время обменивались подобными репликами, но работа не ждала. Я снова погрузился в море бумаг, чувствуя, как от напряжения начинает ныть шея.

Ключ, который передал мне Дорохов, жег карман, словно раскаленный уголек. Я уже выяснил, что он открывает ячейку в одном из самых защищенных государственных банков Империи. Но добраться туда в ближайшее время не представлялось возможным. Да и сама процедура получения доступа к такой ячейке требовала кучи разрешений и подписей. Похоже, Дорохов решил подкинуть мне не просто загадку, а целый ребус с подвохом, до которого еще черт сломит ногу, прежде чем доберется.

Дни летели один за другим, сливаясь в бесконечную череду отчетов, допросов и проверок. Весна уже вовсю хозяйничала в Санкт-Петербурге, наполняя воздух ароматами пробуждающейся природы, но мы, запертые в стенах Бюро, могли лишь мечтать о прогулках по цветущим садам.

И вот, когда казалось, что этому безумию не будет конца, пришло неожиданное известие. Наследный принц, Петр Алексеевич, решил устроить благотворительный вечер с аукционом. Приглашение получил и род Темниковых.

Отец, погрязший в делах министерства финансов, наотрез отказался идти. Вместо этого он предложил мне и Александру представлять семью на этом мероприятии. Ну как предложил. Выбора особо не было – кто-то от рода обязан там быть, иначе это могло расцениваться как оскорбление принца.

– Это отличная возможность для вас, – сказал он, вручая мне увесистый конверт. – Здесь деньги на покупку чего-нибудь на аукционе. Помните, дело не в вещи, а в том, чтобы род Темниковых был замечен среди благотворителей.

Я кивнул, понимая всю важность этого момента. Репутация в высшем свете порой стоила дороже любых материальных ценностей.

В день мероприятия мы с Александром заехали в мое ателье, чтобы привести себя в порядок перед выходом. Я как раз поправлял галстук брату, который он так и не научился завязывать, когда заметил его недовольное выражение лица.

– Ну что такое? – спросил я, отступая на шаг, чтобы оценить результат. – Ты выглядишь так, словно тебя заставляют проглотить лимон.

– Обязательно ли все это? – проворчал Александр, поморщившись и дергая воротник. – Я чувствую себя как в смирительной рубашке.

Я уже открыл рот, чтобы ответить, но меня опередил звонкий голос Милы, неожиданно появившейся в дверях.

– О, вы бы видели его в обычные дни, Максим Николаевич! Когда нет деловых встреч, он работает в повседневной одежде и в тапочках. Кажется, ваш брат и наш дорогой управляющий – единственный человек в столице, которому не нравится носить костюмы «Кодекса Элегантности».

Я удивленно уставился на брата, который внезапно стал похож на нашкодившего кота.

– Серьезно? Тапочки? – я не смог сдержать усмешка. – Ты же теперь важная шишка, а не какой-нибудь домашний бухгалтер.

Александр только пожал плечами, но по его лицу было видно, что он смущен.

– Мила, – обратился я к девушке, – будь добра, придумай для нашего модника что-нибудь удобное, но деловое. Нельзя же допустить, чтобы управляющий элитным ателье расхаживал по нему в тапочках.

– Конечно, Максим Николаевич! – Мила просияла, явно обрадованная новым заданием. – У меня уже есть пара идей. Обещаю, Александр Николаевич будет выглядеть как настоящий аристократ, не чувствуя неудобств.

Мы с братом переглянулись. Он выглядел немного испуганным, а я едва сдерживал смех.

– Ну что ж, – сказал я, похлопав Александра по плечу, – похоже, тебя ждет модная революция, братец. А пока потерпи. Нам пора на вечер. Кстати, Мила, как ты?

– Ам, да все в порядке. Обжилась на новом месте. Никогда не думала, что мне не придется делить жилье с другими служанками или что у меня будут деньги, которые я просто не понимаю пока, куда потратить, – Мила краснела, но говорила уверенно, намного увереннее, чем когда была служанкой, хотя, за все эти годы, проведенные рядом со мной, думаю, мне удалось отучить ее быть слишком уж раболепной.

– О, если есть свободные деньги, всегда можно вложить их во что-то прибыльное. Инвестиции – это всегда залог успеха. Так ты преумножишь свой капитал, к тому же… – увидев наши взгляды, Александр осекся. – Что? Это же база экономики, не нужно так на меня смотреть.

– Может, устроить ему свидание? – посмотрела на меня Мила, стараясь сохранять серьезное выражение лица.

– Да, определенно. Выбери хорошее место, а я позабочусь, чтобы он познакомился с кем-нибудь на аукционе, – усмехнулся я, поддерживая коварный план девушки.

Александр перевел взгляд с меня на Милу, потом обратно ко мне, с каждым мгновением он становился все более жалобным.

– Может, не надо!

– Надо, Федя, надо, – сказал я и направился к выходу.

– Но я Александр! – крикнул мой брат, быстрым шагом направляясь за мной.

Все никак не привыкну, что порой мой юмор малость опережает это время.

* * *

Мы прибыли в роскошную резиденцию, где проходил благотворительный аукцион, когда солнце уже клонилось к закату. Весенний воздух был наполнен ароматами распускающихся почек и свежей зелени. Я глубоко вдохнул, наслаждаясь этим запахом пробуждения природы. Намного лучше запахов, что царили в Бюро.

Резиденция поражала своим великолепием. Огромное здание в стиле неоклассицизма возвышалось среди ухоженных садов, словно корабль среди постепенно зеленеющего моря. Мраморные колонны поддерживали массивный портик, украшенный изящной резьбой. Широкая лестница, ведущая к главному входу, была устлана красной ковровой дорожкой.

Внутри резиденция оказалась еще более впечатляющей. Огромный зал, где проходил аукцион, был освещен сотнями свечей, горящих в хрустальных люстрах. Стены, обитые шелком цвета слоновой кости, украшали картины известных мастеров. Я заметил, что многие из присутствующих дам и господ были одеты в наряды, созданные в моем ателье.

– Смотри-ка, Александр, – шепнул я брату, кивая в сторону группы аристократов, – видишь, сколько наших клиентов? Вот что значит найти правильный подход к людям и предложить им то, чего они, действительно, желают.

Александр окинул взглядом зал, и я заметил, как в его глазах зажегся огонек гордости. На самом деле мой брат изменился за это время. Он стал увереннее, держался с достоинством, присущим успешному бизнесмену. Даже выглядеть стал как-то старше, солиднее, что ли.

– Да, ты прав, – кивнул он. – Но знаешь, что самое удивительное? Мы не только удовлетворяем их желания, мы их формируем. Теперь каждая уважающая себя дама считает своим долгом иметь наряд из «Кодекса Элегантности». И не только, кхм… тот, что выставляют напоказ.

Я не смог сдержать довольной улыбки. Александр явно набирался опыта в тонком искусстве манипуляции рынком.

Аукцион начался с речи наследного принца. Петр Алексеевич, одетый в парадный костюм, выглядел внушительно и величественно.

– Дамы и господа, – начал он, обводя зал взглядом, – сегодня мы собрались здесь не только ради искусства, но и ради благого дела. Каждый рубль, вырученный на этом аукционе, пойдет на помощь нуждающимся. Давайте же покажем, что аристократия Российской Империи не только богата, но и щедра!

Зал разразился аплодисментами. Я заметил, как Александр поморщился, явно представляя, сколько денег сейчас придется потратить.

Торги начались, и я с интересом наблюдал за этим зрелищем. Картины, скульптуры, редкие книги – все это уходило за баснословные суммы. Александр стоял рядом, и я видел, как он нервно теребит край своего пиджака. Каждый раз, когда называлась очередная цена, он вздрагивал, словно его било током.

– Не переживай так, – шепнул я ему. – Помни, это инвестиция в нашу репутацию.

– Легко тебе говорить, – проворчал он. – Ты не представляешь, как развиться можно было бы на эти деньги. Понимаешь, чем их больше, тем проще их удвоить, потом утроить, а потом…

– Да-да, я помню. Я тебе скажу сейчас одну очень дикую вещь, главное, не падай в обморок, ладно? Но запомни, это очень важно!

Александр посмотрел на меня с интересом и предвкушением. Да уж, как же необычно, что от ненависти мы пришли туда, где этот парень, действительно, доверяет мне, считает своим старшим братом и не чурается набраться мудрости от меня.

– Деньги зарабатываются для того, чтобы их тратить, – улыбнулся я.

– Знаешь, если бы это было религией, тебя бы сожгли на костре за такое святотатство, – буркнул Александр, отчего я искренне засмеялся.

Да, оттого, что парень не шутил – это было еще более смешным.

– Ну хорошо, давай подойдем к этому с другой стороны. Что, если мы купим что-нибудь для ателье? Что-то, что понравится нашим клиенткам и сделает «Кодекс Элегантности» еще более привлекательным местом?

– Хм… Да, ладно, хорошо. Это уже больше похоже на деловой подход! – хоть брат и соглашался, все равно было видно, как он борется сам с собой. – Что ты предлагаешь?

Я окинул взглядом выставленные на аукцион предметы и вдруг заметил нечто, что могло идеально подойти для нашей цели. По крайней мере, для начала точно сойдет.

– Смотри, – указал я на изящный туалетный столик. Ценителем я никогда не был, но почему-то глядя на него, в голову приходит какое-нибудь страшное слово вроде «рококо». – Представь, как он будет смотреться в примерочной. Дамы будут в восторге.

– Хм, а ведь ты прав, – задумчиво почесал подбородок Александр. – Это не просто красивая вещь, это элемент престижа. Клиентки будут чувствовать, что пришли в богатое место, а не абы куда.

Когда лот был выставлен на торги, мы с Александром переглянулись и кивнули друг другу. Началась настоящая битва. Цена росла с каждой минутой, но мы не сдавались. В конце концов, столик достался нам, и я увидел, как Александр с облегчением выдохнул.

– Надеюсь, оно того стоит, – пробормотал он.

– Не выдыхай так рано. Отец выделил крупную сумму, мы не потратили и трети.

– Я не вынесу этого! – возмущенно посмотрел на меня брат.

– Крепись! Будь сильным мужчиной!

Меня вся эта ситуация забавляла. Хотя, признаться, я немного отрывался, поскольку мозги мои совсем запарились от интенсивной работы в Бюро. Аукцион продолжался, и я чувствовал, как азарт постепенно овладевает мной.

– Может, хватит? – прошептал он, когда я поднял руку, чтобы сделать очередную ставку.

– Ни в коем случае, – ответил я с улыбкой. – Мы только начали.

Следующим лотом оказался изысканный набор для письма, включающий в себя перьевую ручку с золотым пером, чернильницу из хрусталя и пресс-папье из малахита. Я сразу представил, как эффектно это будет смотреться на столе в кабинете Александра.