Текст книги ""Фантастика 2025-167". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Виктор Точинов

Я уже честно собирался отправиться в библиотеку, чтобы заняться своими делами, но внезапно дверь теплицы приоткрылась с легким скрипом. На пороге стояла моя мачеха, Елена Андреевна. Она выглядела, как всегда, идеально – строгий корсет, светлое платье с аккуратным кружевом и волосы, уложенные так, словно она только что вышла из дорогого салона. Её ледяной взгляд скользнул по теплице, и я заметил, как её нос едва уловимо сморщился от запахов.

– Ох, Максим, – начала она, даже не глядя на меня, – там пришла какая-то очень странная, настырная леди. Говорит, что из Бюро и что к тебе по делу. Даже бирку показала. Без нее я бы не впустила её. Девушка ждет тебя в гостевой.

Я приподнял бровь, пытаясь понять, кто из Бюро мог прийти ко мне с утра пораньше, да еще и девушка. Хотя, если подумать, список возможных кандидатов был не таким уж длинным. Я не то чтобы общался с сослуживцами. Мы скорее выполняли общие задачи и личности друг друга нам были не сильно интересны. Так что вариант оставался только один.

– Спасибо, Елена Андреевна, – кивнул я, расправляя рукава. – Надеюсь, она не успела заставить вас питаться по своему списку.

– Пока нет, – ответила мачеха, чуть приподняв подбородок. – Но судя по её тону, эта девушка вполне могла бы это сделать.

Женщина едва уловимо улыбнулась.

Выходя из теплицы, я невольно застал часть их с сестрой разговора.

– Ну, Настён, ну опять ты со своими вонючими травами! Сколько раз я тебя просила! – Елена Андреевна говорила таким тоном, будто находилась в эпицентре химического взрыва. – Это недостойное занятие для молодой леди!

– Матушка, от них очень много пользы, вы ничего не понимаете, – отрезала Настя, краем глаза в окне я заметил, как она уперла руки в боки, словно упрямый ребенок.

Я едва сдержал улыбку, наблюдая за этой сценой. Настя, как всегда, была неумолима, а мачеха, несмотря на все свои попытки, казалась абсолютно бессильной перед её упорством. Видимо, сестра в этом пошла в породу отца, а может, подхватила от бабушки – тут как посмотреть.

С этими мыслями я направился в гостевую.

Когда я вошёл, моё предположение подтвердилось. На диване, с прямой спиной и скрещёнными на коленях руками сидела Елизавета Викторовна Гараева. Рыжие волосы, аккуратно уложенные, отливали медным блеском в утреннем свете, а её строгий взгляд сразу же встретился с моим.

– Елизавета Викторовна, – поприветствовал я её, слегка поклонившись. – Какая неожиданная честь.

Она поднялась, её осанка была идеальной, а движения – выверенными, как у человека, который привык быть всегда наготове.

– Максим Николаевич, – её голос звучал серьёзно, почти официально, – я здесь не для того, чтобы тратить ваше время.

– Разумеется, – я усмехнулся, прислоняясь к косяку. – Тогда позвольте узнать, чем обязан?

– Я пришла лично проверить, насколько вы следуете моим рекомендациям, – отрезала она, скрестив руки на груди. – Все же не каждому удается получить их лично, тем более от лекаря Судебного Бюро.

– Вы хотели сказать младшего лекаря, – не смог удержаться я от уточнения.

Девушка смутилась, отведя взгляд в сторону, сжав рукава своего форменного пиджака, который был ей слегка велик.

– Да, конечно, младшего лекаря.

Я моргнул, стараясь сдержать улыбку, эта девушка была крайне забавной.

– А касательно рекомендаций, – продолжил я. – Елизавета Викторовна, неужели я настолько плохо выгляжу, что вы решили устроить мне внезапный медицинский осмотр прямо у меня дома?

– Речь не о том, как вы выглядите, – её голос стал ещё более строгим. – Речь о том, как вы себя чувствуете. И если вы не хотите, чтобы я написала докладную записку вашему начальству…

Я не выдержал и рассмеялся.

– Докладную записку? – переспросил я, заглянув ей в глаза. – Елизавета Викторовна, вы, конечно, грозная сотрудница Бюро, но боюсь, это скорее умиляет, чем пугает. Даже если вы напишете десять записок, Андрей Павлович доберется до них в лучшем случае к следующему Зимнему Балу. В худшем он их даже не заметит.

Щёки девушки слегка порозовели, похоже, прекрасно знала характер моего учителя и непосредственного начальника, но она не отступила.

– Я не шучу, Максим Николаевич. Ваше здоровье – это не шутки. И если вы не хотите, чтобы я доложила о вашем состоянии в Судебное Бюро, то вы позволите мне провести обследование. Вас отстранят от операций, если я вынесу соответствующее заключение.

Я вздохнул, понимая, что спорить с ней бесполезно. Приставучая, однако, рыжая бестия.

– Хорошо-хорошо, – сказал я, оттолкнувшись от косяка. – Но если в результате вы поймёте, что я абсолютно здоров, то, надеюсь, вы в следующий раз будете предупреждать о таком раннем незапланированном визите.

– Это мы ещё посмотрим, – отрезала Елизавета Викторовна и вынула из своей сумки небольшой магический артефакт, похожий на стеклянный шар с тонкими золотыми прожилками внутри.

– Сядьте, пожалуйста, – указала она на диван.

Я сел, стараясь скрыть улыбку.

– Расслабьтесь, – добавила она, активируя артефакт.

– С вами это непросто, – заметил я, но всё же постарался выглядеть чуть менее напряжённым.

Она провела артефактом вдоль моего тела, время от времени записывая что-то в свой блокнот. Её лицо оставалось сосредоточенным, а брови всё больше хмурились с каждым проверенным участком.

– Ну? – наконец спросил я, когда она закончила. – Я болен? Или мне ещё можно жить?

Елизавета тяжело и, как мне показалось, даже недовольно вздохнула, убирая артефакт обратно в сумку.

– Вы абсолютно здоровы, – сказала она с таким видом, будто только что потерпела личное поражение.

– Вы расстроены? – я приподнял бровь, скрестив руки на груди. – Неужели вам было бы лучше, если бы я оказался болен?

– Нет! – девушка тут же замахала руками, её лицо порозовело. – Конечно, нет. Просто…

– Просто что? Признавайтесь, вы пришли сюда в надежде застать меня умирающим? – я наклонился вперёд, с улыбкой глядя на неё.

– Просто это невозможно! – выпалила Елизавета Викторовна. – У вас идеальное состояние, но вы совершенно не следите за питанием, не выполняете мои рекомендации, и всё равно…

Она замолчала, явно не зная, как закончить фразу.

– Ну что ж, – сказал я, поднимаясь на ноги, – раз я идеален, то, может, побалуем моего врача чаем и завтраком? Всё-таки вы в гостях, а оставить вас без угощения – это как-то невежливо. Да я и сам как раз собирался перекусить.

Елизавета попыталась возразить, но я, не обращая внимания на её протесты, уже направился к двери.

– Максим Николаевич, я не могу…

– Можете, – перебил я, повернувшись к ней. – Тем более вы обещали рассказать мне про мою матушку. У нас запланирована встреча, помните? И раз уж вы так беспардонно вломились ко мне, предлагаю совместить приятное с полезным.

Она замялась, её взгляд метнулся к окну.

– Ну… хорошо, – наконец сказала Елизавета Викторовна, поправляя волосы. Ну и ну, а куда же делась боевая натура? – Но только на чай.

Я усмехнулся, жестом приглашая её следовать за мной.

Глава 5

Я сидел за обеденным столом, наслаждаясь, пожалуй, редкими моментами покоя. Елизавета Викторовна устроилась напротив, её осанка была все такой же безупречной, словно она какая-то статуя, а взгляд – сосредоточенным и внимательным, будто бы девушка готовилась не к завтраку, а к сложной хирургической операции. Это, конечно, не мешало ей с лёгким упрёком наблюдать за тем, как я щедро намазывал масло на ещё тёплый кусок хлеба.

– Вы могли бы быть немного внимательнее к своему рациону, – заметила она, сверкнув изумрудными глазами, в которых, казалось, читалась вся строгость медицинской науки. – Я надеюсь, вы хотя бы иногда едите фрукты?

– Конечно, – невозмутимо ответил я. – Вот вчера, например, съел дольку лимона. Правда, в чае, с сахаром.

Елизавета тяжело вздохнула, будто это была не просто шутка, а личное оскорбление её профессиональной гордости.

– Ваша манера отшучиваться не отменяет того факта, что вы, действительно, не следите за своим здоровьем.

– Зато я слежу за тем, чтобы не умереть от скуки, – парировал я, откинувшись на спинку стула. – Но, раз уж вы так настаиваете, давайте отвлечёмся от моего рациона и поговорим о чём-то более интересном. Например, о моей матери.

Елизавета замерла, её взгляд стал мягче, но в то же время в нём появилось что-то отдалённо похожее на благоговейное почтение.

Она сделала паузу, будто собираясь с мыслями, тем временем слуги поместья уже хлопотали над остальной частью завтрака. Они быстро поставили на стол подносы с горячими булочками, вареньем и, внезапно, небольшой корзиной фруктов. Видимо, слова Елизаветы не остались незамеченными внимательными слугами.

– Вы знаете, Максим Николаевич, – начала девушка, аккуратно беря чайную чашку, – ваша мать была не просто выдающимся магом-целителем. Она изменила всю медицину Империи, перевернула саму концепцию целительства и возвысила ее на недосягаемый ранее уровень. По сути, можно сказать, что с помощью нее мы перепрыгнули десятилетия разработок. Если раньше Российская империя уступала Германской или Королевству Великобритании, то сейчас мы наравне с ними. Более того, в некоторых аспектах мы даже шагнули вперёд.

Я молча слушал, сделав вид, что увлечённо мажу варенье на булочку. На самом деле я давно хотел узнать больше о матери, но предпочитал не показывать, насколько меня это зацепило. Все же благодаря этой женщине я появился на свет, а вот как в этом теле сохранились воспоминания о прошлой жизни – уже вопрос философский.

– До её появления, – продолжила Елизавета, – целительство в Империи находилось в упадке. Мы пользовались устаревшими методиками, которые с трудом помогали даже при самых простых заболеваниях. Ваша мать… простите, госпожа Леонхарт, – она бросила короткий взгляд на меня, будто извиняясь за фамильярность, – принесла с собой совершенно новый подход. Её исследования в области Истинного Слова «Жизнь» стали революцией.

– Например? – я сделал вид, что заинтересован лишь поверхностно, хотя внутри всё напряглось от ожидания.

– Например, – оживилась Елизавета, – её труд по регенерации тканей до сих пор остаётся непревзойдённым. Она вывела теорию, согласно которой магия может не только ускорять естественные процессы заживления, но и полностью восстанавливать повреждённые органы – все зависит от глубины понимания истинного слова и силы самого мага. Это стало основой для лечения многих травм, которые раньше считались смертельными. Это я еще не говорю, что с помощью магии можно выращивать эти самые ткани!

– Впечатляет, – кивнул я, откусив кусок булочки. – Ещё что-нибудь?

– Конечно, – её глаза засветились, как у ребёнка, которому дали новую игрушку. – Её работа «Совмещение магии и химии в лечении инфекционных заболеваний» положила начало целому направлению в медицине. До этого никто не задумывался, что магия может усиливать действие лекарств. Благодаря ей мы смогли разработать препараты, которые спасают тысячи жизней. Для этого, опять же, достаточно иметь сильного мага в цепочке производства препаратов.

Я молча кивнул, каждая её фраза пробуждала всё больше вопросов. Такие вещи… будто бы моя мать знала намного больше, чем все остальные люди в этом мире. Может быть, это как-то связано и с тем, что я пришел из другого мира?

Нет, конечно, нет. Я сейчас, что называется, натягивал сову на глобус, пытаясь объяснить себе загадки, которые мучили меня фоном все время моего пребывания в этом мире.

– Кстати, именно поэтому я пошла в Бюро, – вдруг призналась Елизавета, её голос стал мягче, почти мечтательным, и это отвлекло меня от болота собственных мыслей.

– В Судебное Бюро? – я приподнял бровь. – Какое отношение целительство имеет к Бюро?

– Прямое, – ответила она, чуть помедлив. – Госпожа Леонхарт оставила некоторые свои труды именно в архивах Бюро. Их изучение доступно только сотрудникам с определённым уровнем допуска. Я… признаюсь вам откровенно, – даже придвинулась чуть ближе моя собеседница, – я горю целительством, Максим Николаевич. Это моя жизнь. И я хотела изучить всё, что связано с вашей матерью.

На мгновение я замер, поражённый её искренностью. Это было что-то новое. Уверен, что большинство людей, что шли работать в Бюро, стремились к престижу и деньгам с одной стороны, и справедливости с другой – внутри этого органа хватало всяких людей.

Но Елизавета… Она, действительно, была одержима своей профессией.

– Кстати, – вдруг добавила она, – ваша мать подписывала свои работы как Мария Леонхарт. Без отчества.

– Это против правил, – заметил я, нахмурившись.

– Именно, – кивнула Елизавета. – Но никто никогда не осмеливался её поправить. Её авторитет был настолько велик, что даже самые строгие бюрократы и блюстители традиций закрывали на это глаза.

Я уже собирался задать ей ещё один вопрос, но в этот момент дверь в гостиную распахнулась, и в комнату зашла Настя. Её глаза загорелись, стоило ей только увидеть Елизавету.

– О, Елизавета Викторовна, какой сюрприз! – воскликнула она, чуть не споткнувшись о собственное платье.

– Простите? – Елизавета растерянно посмотрела на неё.

– Вы же помогаете нашей группе на курсах в Академии Целительства! – Настя радостно хлопнула в ладоши.

Елизавета замерла, а затем медленно моргнула, словно пытаясь понять, о чём идёт речь.

– Курсы? – переспросила она. – Ах, вы про подготовительные занятия?

– Да-да! – Настя закивала, её радость была неподдельной. – Вы же нас готовите к поступлению!

– Точно, я вспомнила вас, Анастасия Николаевна Темникова. Хм, погодите…

Я улыбнулся, наблюдая, как Елизавета сначала нахмурилась, а потом, кажется, начала что-то понимать.

– Вы сестра Максима Николаевича? – удивлённо спросила она, переводя взгляд с меня на Настю.

– А вы только сейчас это поняли? – я не смог удержаться от сарказма.

Елизавета выглядела настолько растерянной, что это было даже мило. Похоже, кто-то, кроме своего увлечения, ничего другого не замечает.

– Простите, – пробормотала она. – Я… никогда не обращаю внимания на такие детали.

– Да уж, это мы заметили, – усмехнулся я.

Настя присоединилась к нам, и на несколько минут разговор перешёл на более лёгкие темы. Я молча наблюдал, как они с Елизаветой обсуждают целительство. Было забавно видеть, как Настя, обычно такая скромная, оживлённо спорит с Елизаветой о свойствах каких-то редких трав. А тут она вполне могла быть и более осведомленной, так еще и подкрепляла свои знания с отсылками на те или иные труды – вот это меня в сестре и удивило больше всего.

– Вы знаете, – сказала Елизавета, обращаясь к Насте, – я могу принести вам несколько книг из архива. Они изучаются на втором курсе Академии, но, думаю, вам будет интересно.

– Правда? – глаза Насти засветились от восторга.

– Конечно, – кивнула Елизавета, которая, похоже, не видела в этом какой-то проблемы.

Я улыбнулся, наблюдая за тем, как они нашли общий язык. Казалось, что эти двое были на одной волне.

Когда разговор снова вернулся к моей матери, я незаметно взял салфетку и начал записывать услышанное. Эта привычка осталась у меня ещё с прошлой жизни, когда я работал юристом. Тогда любое слово могло стать ключом к успешному делу, и я привык фиксировать всё, что казалось важным. Так было проще впоследствии устраивать мозговой штурм.

– Знаете, – вдруг сказала Елизавета, – говорят, что помимо официальных трудов вашей матери есть книги, которые запрещены к распространению. Правда, причины такого запрета я не знаю.

Я приподнял бровь, оторвавшись от своих записей.

– Запрещённые книги?

– Да, – кивнула она. – Я слышала, что в них содержатся исследования, которые сочли слишком опасными для широкой публики. Но мне кажется, что это всего лишь слухи.

– А подробнее? Что говорят, где их можно найти?

Елизавета на мгновение замялась, но всё же ответила:

– Говорят, у сестры императора есть свой книжный клуб. Туда пускают только избранных молодых людей и девушек. Говорят, что там можно найти эти труды. Но я так и не нашла никого, кто бы мог подтвердить это.

– То есть, не факт, что такой существует? – сказал я, но все же написал «Книжный клуб, владеет сестра императора» и подчеркнул дважды.

– Скорее всего, – вздохнула девушка. – Но я всё равно продолжаю искать.

Я кивнул, делая ещё одну запись на салфетке. Эти слухи стоило проверить.

Когда завтрак подошёл к концу, Елизавета Викторовна встала, поправляя платье.

– Ну что ж, – сказала она. – Мне пора. Но, Максим Николаевич, обещайте, что будете хорошо питаться, иначе…

– Вы оформите донос начальству, да-да, я помню, – ответил я, перебив ее. В этот момент я был больше погружен в свои мысли, чем готов был выслушивать очередное наставление от этой настырной девушки.

– Нет, хуже, я буду уделять час времени каждое утро, чтобы приходить к вам и отчитывать.

Я широко раскрыл глаза от удивления, но в этот момент Елизавета Викторовна вместе с Настей засмеялись. Признаю, шутка хорошая, ту я потерпел поражение.

Анастасия вызвалась проводить Елизавету до выхода, и я не стал возражать. Когда они ушли, я остался один, размышляя над всем, что услышал. Вопросов становилось всё больше, и я понимал, что ответы придётся искать самому. Разложив все салфетки перед собой, я начал внимательно на них смотреть.

На каждой – короткие тезисы, вырванные фразы, подчеркнутые слова. Среди них выделялась одна: «Книжный клуб, владеет сестра императора». Я вновь обвёл её взглядом, словно пытаясь найти в этих пяти словах скрытый смысл.

Книжный клуб, в который доступ имеют лишь избранные. Избранные. Само это слово звучало как вызов. Если верить слухам, о которых сказала Елизавета, там можно найти запрещённые труды матери. И если только такая закрытая, элитарная группка имеет к ним доступ, то вопрос не просто в безопасности знаний. Это не банальное желание Империи защитить интеллектуальную собственность или держать секреты от конкурентов. Нет, тут что-то более глубокое.

Интуиция настойчиво говорила, что все не так просто. А для мага, который постигает истинные слова и, по сути, начинает тонко чувствовать мир вокруг – интуиция уже не простая фраза.

Я откинулся на спинку стула, сцепив пальцы за головой. Почему эти работы вообще изъяли? Что такого опасного могла написать моя мать, что Российская империя, которая славится своей свободой в исследованиях, решила скрыть их даже от своих целителей? Её труды, опубликованные официально, уже изменили целую отрасль. А если запрещённые работы содержат что-то, что может перевернуть не только медицину, но и саму основу магии?

Мысль была захватывающей. И пугающей.

Я выдохнул и потянулся к одной из булочек, оставшихся от завтрака. Съев её почти автоматически, я продолжал размышлять. Как мне подобраться к этим книгам? Если слухи о клубе правдивы, то доступ к нему явно ограничен. Но кто может мне помочь? Елизавета ничего не знает, она сама только слышала об этом. Может, обратиться к Андрею Алексеевичу? Он, конечно, мастер интриг, и если кто-то знает, как попасть в такой закрытый круг, то это он.

Хотя если подумать, третий принц однажды мельком упомянул о запрещённых трудах моей матери. При этом он признался, что сам их не читал. Значит, он тоже не имеет доступа в этот клуб. Любопытно. Если даже третьему принцу туда закрыт путь, то как я, человек титулом и положением ниже, смогу туда попасть?

Я протёр ладонями лицо, пытаясь собраться с мыслями. Когда открыл глаза и опустил руки, то чуть не подпрыгнул от неожиданности. Боковым зрением я увидел, что рядом со мной стоит Елена Андреевна.

– Чёрт возьми, тётушка, – выдохнул я, откинувшись назад. – Вы всегда так бесшумно ходите или это ваша новая привычка?

Она слегка улыбнулась, но в её взгляде сверкнуло что-то хитрое.

– Не сквернословь! – спокойно ответила она, склонив голову. – Ты был так поглощён своими записями, что даже не заметил, как я вошла.

Я бросил взгляд на салфетки, разложенные передо мной, и почувствовал лёгкое раздражение. Не то, чтобы я стеснялся, но всё-таки это были личные заметки.

– Это по работе в Бюро? – спросила женщина, указав взглядом на записи.

Её тон был на удивление мягким, без обычной холодности. Я по-прежнему не мог привыкнуть к тому, что она стала относиться ко мне с теплотой.

– Да, – коротко ответил я, не желая углубляться в детали.

Елена Андреевна кивнула, но её взгляд задержался на одной из салфеток. Я заметил, как она слегка нахмурилась, а потом её пальцы аккуратно указали на подчеркнутую фразу: «Книжный клуб, владеет сестра императора».

– Это что-то новое, – заметила она, с интересом глядя на меня. – Зачем тебе это, Максим?

Я чуть сжал челюсти, оценивая, стоит ли делиться с ней. Её отношение ко мне изменилось, но я всё ещё не был уверен, насколько законной супруге моего отца можно доверять.

– Просто информация, – уклончиво ответил я.

Она прищурилась, явно не удовлетворённая моим ответом.

– Сестра императора… – протянула она, словно что-то обдумывая. Затем её лицо осветилось лёгкой улыбкой. – Знаешь, моя сестра является членом этого клуба. Только этой информацией нельзя делиться. Даже мне нельзя было знать, но мы очень близки с Полиной, так что…

– Нельзя делиться, но тем не менее вы говорите об этом мне, – я сомкнул брови на переносице, словно был чем-то недоволен, но мачеха лишь пожала плечами

– Если хочешь, я могу порекомендовать тебя, – как будто между делом бросила она. – Точнее, поговорить с сестрой, а рекомендовать тебя для клуба будет она. Полина и мне как-то предлагала, но я больше по другому профилю и мне там было бы неинтересно.

– Вы, правда, можете это сделать? – я даже слегка подался вперёд, не скрывая удивления.

– Ну… – женщина отвела взгляд, делая вид, что раздумывает. Её пальцы слегка постучали по столу, прежде чем она продолжила: – Я ведь так и не отблагодарила тебя за то, что дал Александру такую хорошую работу и предоставил ему возможность проявить себя. Я же вижу как он рад этому делу и как болеет за него.

Я выдохнул и мягко улыбнулся.

– Мы семья, тётушка, – сказал я, стараясь, чтобы мой тон звучал как можно теплее. – Александр мой брат, так что не нужно меня благодарить за такое. Я сделал это не для выгоды, а просто зная, что брат мне может помочь и это нужно ему.

Елена Андреевна слегка цокнула языком и посмотрела куда-то в сторону, будто избегая моего взгляда.

– Хорошо-о, – протянула она, после короткой паузы. – Тогда я сделаю это, потому что мы одна семья.

Её слова прозвучали искренне, пусть и смущенно, и я почувствовал, что между нами, действительно, начал выстраиваться мост доверия.

– Но сразу к серьёзным книгам тебя не допустят, – добавила она, вернувшись к деловому тону. – Там нужно заслужить доверие. Доказать, что ты этого достоин.

– Звучит как своего рода экзамен, – усмехнулся я, скрестив руки на груди.

– В каком-то смысле так и есть, – согласилась она. – Но, с твоей репутацией поэта, думаю, это будет не так уж и сложно.

Я ухмыльнулся, обдумывая её слова. Что ж, если стихотворения помогут мне приблизиться к тайне матери, то я использую это.

– Тогда не против, если я приглашу сестру в твоё ателье? – неожиданно добавила Елена Андреевна. – Помнится, в последнем письме она интересовалась этим.

– Вот как, конечно, – ответил я. – Я с радостью буду ждать её там.

– Хорошо, – сказала мачеха, поднимаясь со стула. – Тогда я всё устрою, завтра подойдет?

– Более чем, – улыбнулся я. – Спасибо вам огромное. Ваша помощь неоценима.

– Не торопись, Максим, – бросила Елена Андреевна через плечо. – Поблагодаришь меня, когда найдешь там все, что тебе нужно.