Текст книги "Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"

Автор книги: Дэн Браун

Соавторы: Тесс Герритсен,Давиде Лонго,Эсми Де Лис,Фульвио Эрвас,Таша Кориелл,Анна-Лу Уэзерли,Рут Уэйр,Сара Харман,Марк Экклстон,Алекс Марвуд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 90 (всего у книги 346 страниц)

Глава 40

– Джим, я не знаю, что еще тут можно добавить. – Астрид нажала кнопку паузы на телефоне Кабира.

Джим откинулся на спинку стула. Он кивнул и глубоко вздохнул, признавая свое поражение.

– Хорошо. – Он встал. – Ты была права насчет Трантера. Извини.

– Ох, какое было последнее слово? – уточнила Астрид. – Не расслышала. Наверное, морские брызги в ухо попали.

– Да, да, – Джим сдержал смех. – Прости, Астрид.

– Отлично. Как мы теперь поступим?

– Тебе нужно прислать мне запись на эту электронную почту. – Он нашел в ящике стола визитную карточку и передал ее Астрид. Пока она отправляла запись, Джим взглянул на медные часы на стене. – Гонка начнется примерно через час. Я позвоню в полицию. Может, успеют взять его еще до старта. – Он встал из-за стола и проводил ее до двери. – Полицейские не имеют права подняться на его яхту и произвести арест. Будем надеяться, что он не успеет скрыться.

Джим повернул дверную ручку, и из коридора послышался топот. Когда он распахнул дверь, члены Клуба любителей искусства и расследований стояли в стороне с невинным видом, будто и не пытались подслушать разговор. Астрид представила их Джиму. Он пожал всем руки и поблагодарил. Он вернулся в свой кабинет, а затем, когда они прошли несколько ярдов по коридору, крикнул:

– Эй, Астрид!

– Что?

– Не покидай остров. Теперь полицейские захотят тебя выслушать.

– Хорошо. Спасибо, Джим.

На стоянке Астрид вернула Кабиру телефон. Осталось совсем немного. В полиции получат запись признания Трантера. Затем отправят к нему полицейский катер в самый суматошный день в году. В последний день регаты, когда все участники соревнований и моряки-любители выйдут на лодках в бухту.

Они молча шли через парковку. Праздновать было рано. И все слишком нервничали, чтобы разойтись по домам. Фрэнк предложил:

– Почему бы нам не пойти в «Адмиральский герб»?

– А что там, Фрэнк? – спросила Рен.

– Хороший маленький паб на тихой улочке. Я знаком с хозяином. Попрошу его включить телевизор. Выпьем пива и посмотрим в прямом эфире, как арестуют Трантера.

– Обычно ты говоришь и делаешь одни глупости, – презрительно сказала Аннабель. – Но иногда даже тебе приходят в голову блестящие идеи.

Она засмеялась. Фрэнк раздулся от гордости.

– Тогда идем. Не отставайте.

* * *

«Адмиральский герб» находился всего в десяти ярдах от Хай-стрит, но в мрачном переулке, в конце которого стояли черные мусорные баки на колесах. Торговля шла, судя по всему, не слишком бойко. Хотя гостей там принимали тепло.

Их встречал хозяин, такой же пухлый и обаятельный, как кувшины Тоби[84]84
  Кувшин Тоби – английский керамический кувшин в виде пухлого добряка, сидящего с кружкой пива в одной руке и трубкой в другой.


[Закрыть] на полке позади него. Увидев Фрэнка, он просиял. На крючках над стойкой висели оловянные кружки. Хозяин взял одну и, не спрашивая, чего Фрэнк хочет, начал наполнять кружку пенящимся пивом из крана с надписью «Белая белка».

Остальным он налил то же самое – главным образом потому, что больше в пабе, очевидно, ничего из напитков не осталось. Только для Аннабель, которая была за рулем, хозяину удалось найти банку диетического лимонада в пыльной картонной коробке на полу. Сбоку на ней значилось: «Поштучно не продается». Хозяин сдул с банки пыль и отдал ее Аннабель.

– Спасибо, – сказала Аннабель. Она весь день проявляла чудеса выдержки.

Все взяли свои кружки и направились к скамейке из красного дерева с высокой спинкой, стоявшей у ниши в стене.

– Тут так необычно, Фрэнк, – сказала Аннабель, шагая по потертому ковру. Она наступила в липкое пятно, и дорогая туфля чуть не слетела с ее ноги. И даже тогда она не отреагировала. Аннабель продолжала хвалить Фрэнка. – Очаровательное место – как будто сидишь в трюме маленького галеона.

Так и было. Повсюду стоял морской антиквариат. Поплавки из цветного стекла, вымпелы в рамах, снасти и блоки, а также тяжелая веревка, обвязанная вокруг балки на потолке. Будто «сигнальный мостик» из Нидлс-Ай пытались уместить в багажнике автомобиля. Впрочем, обстановка казалась гораздо мрачнее. Желтоватый свет едва пробивался сквозь пыльные окна, отчего и впрямь чудилось, что сидишь под палубой старого корабля.

Справа в углу стоял телевизор. Старый, видавший виды. Размером с большую коробку. По просьбе Фрэнка хозяин включил его. Экран остался темным, не считая белой горизонтальной полосы посередине. Хозяин хлопнул по телевизору ладонью, и он заработал. Выбрав местный канал на панели, хозяин дал Фрэнку пульт, чтобы регулировать громкость, и ушел. Поскольку паб пустовал, жаловаться на громкий звук было некому. Фрэнк пошел к стойке, чтобы поболтать с хозяином.

На экране показывали залив с высоты. У причалов сгрудились лодки. Лучшие гоночные яхты, в основном однокорпусные. Все с убранными парусами. Пока. Члены экипажей в форме определенного цвета – черной, красной, оранжевой – суетились на палубах, завершая приготовления. На бортах красовались названия дорогих брендов парфюмерии, часов, виски, домов моды. Двое ведущих, женщина и мужчина, кратко описывали лодки. Их размер, экипаж, прочие мелочи. Говорили и о шансах каждой на победу.

Все четверо уже почти осушили свои кружки, а лодки Трантера все не было видно. Затем репортаж сменился картой, показывающей маршрут гонки. Сначала через канал Нидлс. Вдоль южного побережья Англии. Затем на северо-запад от оконечности Корнуолла. Серединой трассы была назначена скала Фастнет у южной оконечности Ирландии. Так гонка и получила свое название. Участники огибали скалу и отправлялись в Плимут.

Фрэнк вернулся за столик с улыбкой на лице.

– Угадайте, что произошло! Я заказывал себе еду… Кстати, вы что-нибудь хотите?

Все дружно помотали головами.

– В общем… – продолжил он. – Я разговаривал с Дереком, и у него есть приятель, который продает джакузи.

– Что? – сказала Астрид, не отрывая глаз от экрана. – Джакузи?

– Да, им уже пользовались… И в трубе скопились водоросли, потому что насос сломан. Но Дерек считает, что это можно исправить с помощью очистителя.

– Поздравляю, Фрэнк, – сказала Рен. – Отличная новость.

– Я на седьмом небе от счастья! – ответил Фрэнк. – Уже потерял всякую надежду. Однако порой в игру вступает ее величество Судьба. Проблема лишь в том, как доставить джакузи в Тотленд…

– Прости, Фрэнк. – Кабир направил пульт на телевизор, увеличивая громкость. – Вот лодка Трантера.

Теперь с воздуха снимали «Мистраль–2», «одну из самых больших и высокотехнологичных гоночных яхт в мире», как с благоговением объяснили комментаторы. Выглядела она впечатляюще. И не только из-за размеров – чуть меньше ста сорока футов в длину, что вдвое больше, чем у других участников гонки, – но и благодаря дизайну. Яхта была полностью черной. Одиночная мачта высилась перед рубкой размером с небольшую автостоянку. Тонкие и острые как бритва кили-плавники вспарывали воду. Элегантностью и внушительной мощью яхта походила на военный истребитель-невидимку. Среди белых лодок и деревянных классических яхт она выделялась, словно косатка среди тюленей.

– «Мистраль»? – спросил Фрэнк. – Надо было назвать ее «Дементором»!

Все засмеялись, кроме Астрид, которая хмуро смотрела в телевизор. Камера снимала палубу. Около двадцати членов экипажа, одетые в черное, сидели на краю лодки, свесив ноги. Трантер стоял у штурвала в дальнем углу. В той же униформе, в которой приходил на пирс. Член экипажа рядом с ним смеялся, будто услышав смешную шутку.

Члены Клуба заказали еще пива и продолжили смотреть репортаж. Гонка лодок самого большого класса должна была начаться минут через двадцать, в половине первого. На Астрид снова накатило отчаяние. Ощущение несправедливости. Неужели Трантер снова улизнет? Полиции нигде не видно. Она написала Джиму сообщение о том, что они смотрят гонку в «Адмиральском гербе». Спросила, есть ли новости.

До начала оставалось десять минут, полицейский катер так и не появился. Зато благодаря комментаторам они знали о лодке Трантера все. Площадь парусов равна восьми теннисным кортам. Ультрасовременный корпус из углеродного волокна. Идеально оборудованная машина для шестисот восьми миль гонки.

– Раздражает, – сказал Кабир.

– До тошноты, – согласилась Рен.

Дерек подошел с большой тарелкой картофельного пюре с сосисками и поставил ее перед Фрэнком, который его поблагодарил, а затем провел целую минуту, перемешивая пюре с подливкой, будто замешивая бетон. Аннабель посмотрела на часы.

– Теперь и я начинаю волноваться.

– Да ладно вам, – сказал Кабир. – Не выпустят его из гавани. Правда?

Наконец камера взяла более широкий план. На экране появилась полицейская надувная лодка, мчавшаяся к яхте Трантера. Все за столом закричали.

– Попался, гаденыш! – громче всех вопил Фрэнк.

Астрид молчала. Она знала – ликовать еще рано.

Они наблюдали, как полицейская лодка лавирует между большими яхтами. «Мистраль–2» стояла на якоре перед остальными. Покачивалась на волнах. В лодке находились трое полицейских в форме. Два спереди, один у двигателя. Надувная лодка повернулась к корме яхты. Астрид встала и обошла стол.

– Арестуйте его наконец, – прошептала она.

Полицейский, сидевший в передней части лодки, встал и крикнул что-то члену экипажа «Мистраль–2». Палуба находилась выше уровня воды на добрых десять футов. Член экипажа подошел к Трантеру. Тот оставил штурвал и приблизился к краю палубы. Спокойно посмотрел вниз.

Дверь паба распахнулась, и вошел Джим. Он увидел их в углу, посмотрел на Астрид, стоящую сбоку от стола. Коротко поздоровавшись с остальными, он подошел к ней.

Она отвернулась от телевизора.

– Привет, Джим. Получил сообщение?

– Да, и пришел прямо сюда.

Джим объяснил, что не сразу смог связаться с начальством в полиции Гэмпшира. Чего и следовало ожидать. Был самый напряженный день в году. Но как только полицейские послушали признание Трантера на пирсе, тут же начали действовать. Отправили катер. Как Джим и предполагал, правила задержания на воде довольно сложны. Закон запрещает полицейским забраться на борт и надеть на преступника наручники. И Трантер это знал. В своем плавучем замке он был королем. Сердце Астрид замерло. Трантер отрицательно помотал головой в ответ на слова полицейских, затем вернулся к штурвалу.

У всех за столом вырвался разочарованный стон. Они сидели неподвижно. Озадаченные тем, что увидели. И все чувствовали одно и то же.

– Это все, Джим? – спросила Астрид.

– Возможно. Хотя… Еще посмотрим.

Теперь по телевизору показывали фасад Британского общества яхтсменов – мужчина прикреплял зеленый флаг к веревке у основания деревянной мачты. Рядом с ним стоял еще один мужчина с папкой в руках. За ними виднелись золотые пушки.

Первый мужчина покосился на часы.

Поднял палец.

Кивнул и…

Бу-у-ум!

Ближайшая пушка выплюнула столб серого дыма. Первый мужчина поднял зеленый флаг на мачту, и камера вновь переключилась на залив.

«Мистраль–2» показала не лучшую скорость на старте. Пара яхт поменьше быстро подняла паруса и вырвалась вперед. «Мистраль–2» снимали крупным планом. Ее серый парус медленно поднялся расширяющимся треугольником, почти заполнившим экран. Парус наклонился от ветра. Лодка накренилась на несколько градусов и поплыла, рассекая волны.

– И что теперь, Джим? – спросила Астрид.

Тот молчал. Просто смотрел на экран. Как и все остальные. «Мистраль–2» набрала скорость. Трантер стоял у штурвала и отдавал приказы команде. Полицейский катер остался на месте, потерпев неудачу. Вскоре он развернулся и с ревом помчался обратно к берегу.

Когда Джим заговорил, Астрид видела, что он старается не показывать своего разочарования. Ради нее.

– Боюсь, Астрид, сейчас… все складывается не в нашу пользу. Как только он отойдет на двенадцать морских миль от берега, он покинет пределы британских вод. Власти не смогут ничего сделать, пока Трантер не вернется в Плимут через пару дней.

– Только он туда не вернется, да? – сказала Астрид.

– Почему?

– Он сбежит. Вы думаете, человек, владеющий такими деньгами, попадет в тюрьму? Нет, не верю. – Она покачала головой. – Он прекрасно понимает, что на берегу его будут ждать.

– Может быть. Скоро увидим.

– Бесполезно. – Астрид отвернулась. Не хотела показывать, насколько она расстроена.

Она купила всем еще по кружке пива. Позволила себе выплеснуть гнев. Успокоившись, снова уселась за стол, чтобы досмотреть репортаж о гонке. Все выглядели одинаково обескураженными. Даже Фрэнк, так и не успевший пообедать.

– Это неправильно, – пробормотал он, отодвигая тарелку на середину стола.

К этому моменту «Мистраль–2» уже намного опережала конкурентов, ее огромные паруса ловили самый слабый ветер. Нос рассекал волны, зеленая вода катилась по черному корпусу. Затем, когда он поравнялся с Нидлс, события стали развиваться так, как предсказывала Астрид.

Грот начал опускаться. Яхта легла на воду, замедлив ход. Несколько лодок обогнали ее с обеих сторон. Камера взяла крупным планом Трантера, стоявшего у штурвала. Он разговаривал со своим помощником. Они о чем-то спорили. Даже на расстоянии по жестам Трантера было ясно, что спор жаркий. Гэбриел отошел к дальнему релингу. Впервые за полчаса гонки комментаторы потеряли дар речи. Астрид произнесла вместо них:

– Он снимается с гонки.

– Ты как в воду глядела, – сказал Джим.

Все молча наблюдали, как яхта остановилась. Она легла в дрейф, мягко покачиваясь на волнах. Другие лодки пролетали мимо, за исключением одной, которая подошла вплотную к «Мистралю–2», а потом заглушила двигатель. На ее борту виднелась знакомая надпись – «Хальберг-Расси».

– Он хочет перейти на другую лодку, – сказала Астрид.

– Серьезно? – спросила Рен.

– Смотри сама.

Камера снимала Трантера – он ждал, пока платформа «Хальберга-Расси» не уперлась в борт «Мистраля–2». Тогда Гэбриел застегнул молнию на куртке и проворно перебрался на другую яхту. Члены экипажа покинули свои позиции и растерянно бродили по палубе, не понимая, почему их бросили.

На экране показалась задняя часть «Хальберга-Расси». У штурвала стоял Кристо. Трантер похлопал его по спине и направился вниз, в каюту. Двигатели «Хальберга-Расси» заработали, яхта обогнула нос «Мистраля–2». Затем пролетела мимо других участников гонки, мимо островов Нидлс и ушла в открытое море.

Кабир нарушил молчание.

– Куда он теперь?

– В Монако, наверное, – сказала Астрид. – У него там дом. Я наводила справки. Он живет там, чтобы платить меньше налогов.

– Полиция его и там найдет, правильно? – спросила Рен.

– Боюсь, нет, – ответил Джим. – Сначала его придется экстрадировать в Великобританию, что практически невозможно.

– Погодите. Он не может просто… – Фрэнк запнулся. – Просто так уйти от закона.

– Извини, Фрэнк. Думаю, он все может, – проговорила Астрид.

Глава 41

На пути в поместье Эбботсфорд – Аннабель за рулем, Рен на пассажирском сиденье, остальные сзади – в машине царило уныние. Никто не предполагал такой концовки – злодей не должен уплывать на яхте в закат, ну или в зенит.

Астрид наблюдала, как мимо проплывает знакомый пейзаж. Трантер выйдет сухим из воды. Сначала будет скандал. Он отсидится в своем налоговом убежище в Монако. Переждет бурю. Будет в своих СМИ публиковать ложные новости, чтобы перебить настоящие. Как Астрид сказала Беккету, ложь обойдет полмира, пока правда надевает сапоги.

Они заехали на парковку и решили пойти в дворницкую выпить кофе. Достали коляску Рен из багажника. Кабир сказал, что отлучится на минуту и скоро их догонит. Аннабель закрыла машину и вместе с Фрэнком пошла по саду.

Астрид и Рен уже повернули к студии, когда подъехал минивэн. Он пристроился на свободное место, и вскоре из машины вышел Майкл. Он помахал дочери, подзывая ее к себе.

– Мне пора, – сказала Астрид, перекидывая рюкзак через плечо.

Рен посмотрела на нее.

– Нет, ты идешь со мной, – строго сказала она. Затем она направилась к отцу. Он открыл боковую дверцу минивэна, однако Рен отмахнулась от него и направилась к выезду с автостоянки.

Астрид и Майкл догнали ее на обочине. Отец хотел помочь ей пересечь дорогу, но она, оглядевшись по сторонам, поехала дальше. Рен остановилась, только добравшись до скамейки в зоне отдыха.

– А теперь садитесь.

Астрид и Майкл уселись на противоположных концах скамьи, стараясь не смотреть на Рен и друг на друга.

Рен сплела пальцы.

– Итак, пришло время поговорить о художественном колледже.

– Дома поговорим, – сказал Майкл. – Наедине. Это семейное дело…

– Нет, пап… – перебила его Рен. – Дома ты убедишь меня сделать то, что хочешь ты. А я запрусь в своей комнате и буду играть в видеоигры. Которые я люблю. Но тогда я так и просижу там всю жизнь. Играя в видеоигры.

Майкл открыл было рот, но поймал холодный взгляд Рен и осекся.

– Давай заново, ладно?

Ее отец торжественно кивнул.

– Мы поговорим о художественном колледже, но сначала о тебе, папа. – Она сделала паузу. – Я тебя люблю.

Он передвинулся к центру скамейки.

– Рен. Зачем на людях-то?

– Папа, я из поколения зумеров. Мы публично признаемся в любви. И от этого никто не умирает. И не перебивай меня. Я люблю тебя, папа. Ты заботился обо мне с тех пор, как ушла мама. Ты – вся моя жизнь.

– А ты моя жизнь, Рен.

– А теперь ты, Астрид.

– Гм-м, слушаю, Рен. – Астрид нервно улыбнулась.

– Мы с тобой не очень хорошо знакомы, так?

– Да.

– Мы немного поболтали, вместе рисовали и попили кофе. Однако мы с тобой почти не знакомы. – Рен приблизилась. – И все же, Астрид, я знаю, кто ты. Ты действительно хороший человек. Догадываешься, почему я в этом уверена?

– Честно говоря… понятия не имею.

– Потому что ты никогда не видела его. – Она похлопала по подлокотникам своего кресла. – Ты видела только меня. Кресло работает как фильтр. Привлекает ко мне самых добрых людей. А до грубых и неприятных мне дела нет. А ты, Астрид… Всегда желала мне только добра. Спасибо тебе.

– Ох, я боялась, что ты меня отругаешь. – Астрид просияла.

– Я еще не закончила.

Астрид откинулась на спинку скамьи.

– Ты приходила ко мне домой, чтобы поговорить с отцом о колледже. Я права?

– Я лишь хотела помочь.

– Я тебя о помощи не просила, а значит, ты влезла в чужие дела.

– Прости, – сказала Астрид.

– Итак, слушайте. Я ценю и уважаю вас обоих. Теперь вы это знаете наверняка. Однако впредь я буду принимать решения сама.

Астрид и Майкл сидели, затаив дыхание. Рен продолжила:

– И я собираюсь поступать в художественный колледж. Решение окончательное.

Майкл вернулся на край скамейки и провел руками по волосам. Он действительно был похож на Рен. Особенно в хорошем настроении.

– Ладно, Рен, я согласен. Тебе надо поступить в колледж. Проблема в том, что у нас нет таких денег. На обучение ты получишь кредит. А вот жилье нам не по карману.

– Тогда в следующем году, – тихо сказала она. – Я найду работу. Две работы.

– Это Лондон, Рен, – сказал Майкл. – Не представляю, как собрать нужную сумму.

Он положил руку ей на плечо, Рен склонила голову и закрыла глаза, пытаясь смириться с неудачей.

– Слушайте. – Астрид встала. – У меня есть предложение. Не так давно я рассталась с мужем. Лучше бы он распался на атомы и развеялся по ветру, но, к сожалению, все еще ходит по земле в человеческом облике. И настаивает, чтобы я не продавала нашу шикарную квартиру в Темсайде. – Она покопалась в своем рюкзаке. Наконец выудила оттуда связку ключей. – И вот что я сделаю. – Она бросила ключи Рен.

– Как это понимать? – спросила Рен.

– Ключи от моей квартиры. Я хочу, чтобы ты жила там бесплатно. Мой бывший муж возражать не посмеет. И вы тоже не вздумайте. У меня есть недостатки, знаю, и я буду с ними бороться. Но я из того поколения, которое всегда добивается своего. А сейчас я хочу, чтобы ты жила в моей квартире. Вот тебе мое решение.

Нижняя губа Рен дрожала так сильно, что она не могла произнести ни слова. Она протянула руку Астрид и прошептала «спасибо».

Астрид стиснула ее ладонь.

– Хорошо, договорились.

Трава сияла в лучах вечернего солнца. Сады через дорогу переливались яркими красками. Красивое место. Красивый остров. Вот почему нужно уезжать, подумала Астрид. Однажды приходит понимание – пора.

– Послушай, Рен, у меня есть твой номер. – Астрид надела рюкзак. – Я напишу тебе о квартире, когда разберусь с документами. – Она сделала паузу. – Я не умею прощаться. Так что просто пойду. Прежде повидаюсь с остальными. Но мы скоро свяжемся, хорошо?

Рен показала ей пальцами букву «V», знак победы или мира. Затем Астрид оставила их с отцом наедине.

По дороге она думала о Синтии Лич. О том, что она сочла смерть мужа «будоражащей». Астрид начала ее понимать. После смерти Виктора миссис Лич оказалась в центре всеобщего внимания. Цветы. Звонки. Открытки с соболезнованиями. К ней приходили даже незнакомцы вроде Астрид. Синтия Лич снова почувствовала себя живой. Однажды она вернется к прежнему состоянию. Когда-нибудь после похорон. Однако теперь она наслаждалась. Говорила со всеми, кто готов был слушать. В кои-то веки слушали ее, а не Виктора.

Фрэнк сидел на обычном месте, растянувшись в кресле, с кофейной кружкой на подлокотнике. Аннабель сидела за мольбертом и вставляла свою последнюю акварель – выдры на закате – в простую картонную рамку. Астрид вошла и стала готовить всем чай и кофе, чтобы вытеснить выпитое в пабе пиво.

Вдруг вошел Кабир, на его лице читалось искреннее удивление. Он поднял указательный палец. На кончике был маленький ярко-оранжевый кружок – наклейка.

– Свершилось, – сказал он.

– Что свершилось? – спросила Аннабель.

– Я ходил узнать насчет картин, выставленных на продажу. Кто-то купил одну из моих работ, акварельные домики. Кому-то они так понравились, что за картину заплатили… – Он замолчал и повернулся к Астрид. – Надеюсь, это не твоих рук дело?

Астрид замотала головой.

– Клянусь, нет. Теперь ты настоящий художник.

– Не верится! Моя мечта сбылась.

Он пошел к стулу, все еще с оранжевой наклейкой на пальце.

Астрид пришла в голову мысль. Все они получили то, что хотели. Кабир продал свою картину. Аннабель провела день в яхт-клубе. Фрэнк нашел себе джакузи. Рен едет в колледж. Было приятно видеть их счастливые лица. Трантеру никогда не испытать таких эмоций.

– Мне вдруг пришло в голову, – сказала она. – Насчет Трантера. Думаю, все закончилось хорошо.

– Ну не знаю, – протянул Фрэнк. – Я бы предпочел увидеть его за решеткой.

– Это было бы справедливо, – сказала Астрид. – Однако он получил наказание гораздо суровее. Трантер больше всего в мире хотел лишь одного. Вступить в БОЯ. Тогда он бы действительно выиграл. Увы, иногда тот, кто считает себя победителем, даже не видит финишной ленточки.

– Мне нравится, – сказал Кабир.

– И мне, – согласилась Астрид. – Не помню, кто мне это сказал. Но это правда. Трантера теперь никогда не примут в клуб. Он лишился мечты из-за своей жадности и подлости. И винить он может только себя.

– Неважно, куда его занесет, – сказал Кабир. – Все вокруг будут знать, что он замешан в темных делишках. Он станет парией.

– Пираньей? – переспросил Фрэнк.

– Парией, Фрэнк, – сказала Астрид. – То есть изгоем. Его выгонят из каждого клуба и ресторана в Монако. Таким, как он, нигде не рады.

Все с ней согласились. У Трантера был шанс. Доказать, что он лучший. Исправить несправедливость, с которой столкнулся его отец. И он все испортил.

– Да уж, почувствовать вкус победы, исполнив мечту, – Кабир поднял палец с наклейкой, – и тут же все потерять. Он будет жалеть до конца своих дней.

Астрид кивнула.

– Каждый день.

– Ой, – сказала Аннабель, – извините, что меняю тему. Ты не заметил, что-то из моих картин купили, Кабир? Простите, я не хотела испортить момент.

– Я не посмотрел, – ответил Кабир. – Давайте вместе сходим и проверим.

Все встали и направились к двери. Кроме Астрид. Остальные думали, что она последует за ними, поэтому не оглядывались.

Она нашла в рюкзаке блокнот для рисования и осторожно вырвала листы с портретами. На оборотах написала дату и слова «Первое раскрытое дело Клуба любителей искусств и расследований». Затем она оставила рисунки на мольберте Аннабель, где их обязательно заметят. Ожидая, пока члены Клуба отойдут от флигеля, Астрид смотрела в открытое окно на крыше. Небо было бледно-голубым.

Жизнь людей не похожа на мозаику. Так однажды сказал ей Саймон – мол, все кусочки никогда не сложатся в единую картину. Впрочем, он никогда не посвящал себя чему-либо без остатка. Она верила, что сейчас в ее жизни чего-то не хватает. Маленького синего кусочка неба, который нужно вставить на место. Подойдет ли он идеально? Возможно, нет. Однако пришло время выяснить. Ей нужно было навестить отца. Чтобы наладить отношения.

На лодке ее ждали запасы еды и питья. Баки с водой наполнены, аккумуляторы заряжены. Она вполне могла пройти долгий путь вдоль западного побережья Франции, ни разу не бросив якорь. Астрид обшарила книжные полки. Дядя оставил морские карты всей Европы. Все они были изрядно потрепаны. Довелось ли ему обогнуть Европу? Или побывать в Испании?

Астрид составила маршрут. Шестьдесят пять морских миль до мыса Гаага, выпирающего в пролив Ла-Манш. Потом на юго-запад, через Нормандские острова, вокруг скалистого побережья Бретани и вниз, в сторону Испании. Лучше всего плыть ночью, когда вокруг меньше паромов, пересекающих Ла-Манш. Она приготовила кофе и отнесла его в рубку вместе с картами и красным фонарем. Затем подошла к лодке Харлоу.

В открытую дверь каюты было видно Харлоу, слушающую радио. Астрид постучала по дверному косяку, и Харлоу поднялась на палубу.

– Уходишь? – спросила она.

Астрид рассказала ей о своем плане. Харлоу одобрила:

– Нет ничего лучше ночного плавания.

Астрид развязала конец на корме, а Харлоу на носу. Они стояли в центре шлюпа, течение реки все еще мягко сталкивало борта лодок.

– Ты слышала о Трантере? – спросила Астрид.

– Да, слушала радио. Он снялся с гонки. Больше его ни в одну регату не пустят. – Харлоу смотала трос и бросила его на палубу. – Похоже, в конце концов ты победила.

– Похоже на то. – Астрид подняла трос. – А ты готова сообщить миру, что жива?

– Через пару дней. Обещаю. – Харлоу передернула плечами. – Как же не хочется привлекать внимание прессы!

– Думаю, не стоит преувеличивать. Многие люди все еще горюют по тебе. Даже совершенно незнакомые. Остров будто так и не пережил общую утрату.

– Правда? – Харлоу выглядела изумленной.

– Да. Все будут рады, что ты цела. Они поймут.

– Ты так думаешь?

– Определенно. И первым делом ты навестишь сестру, верно?

Харлоу скрестила руки на груди и смущенно улыбнулась.

– Хорошо, Астрид. Я найду общий язык с Селестой. Обещаю.

Астрид перешла на «Приют кроншнепа», и Харлоу завела двигатель. Ее лодка двинулась вперед. Вдруг Астрид кое-что вспомнила. Она подошла к корме и крикнула Харлоу:

– Окажи мне услугу. Можешь передать привет Патрику и Джейн на сторожевой вышке береговой охраны?

– Патрику и Джейн?

– Да, они добровольцы. И попрощайся с ними от моего имени.

– Конечно, Астрид.

Астрид подождала, пока шлюп Харлоу не отошел подальше, чтобы у нее было пространство для разворота. Она плыла вперед, пока лодка не поймала течение, и медленно развернулась. Харлоу свистнула. Астрид, держа штурвал, повернулась, и Харлоу крикнула ей вслед:

– Счастливого плавания, Астрид!

– И тебе, Харлоу!

Подул сильный бриз. Поднялись небольшие волны. А на них много барашков из пены – четыре балла по шкале Бофорта. Паруса наполнились. Лодка рванула вперед, стремясь одолеть несколько миль до темноты.

Других судов на воде не было. Все море принадлежало ей одной, до самых островов Нидлс, где зазубренные скалы сияли медью в лучах вечернего солнца.

Красно-белый маяк, яркий, как пляжный зонтик.

Остров – ярко-зеленый ромб среди грифельно-серого моря. Прилив. Самое маленькое графство Англии. Оно становилось все меньше с каждой минутой, с каждой пройденной милей, пока «Приют кроншнепа» плыл на юг, и его хозяйка ни разу не оглянулась.