Текст книги "Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"
Автор книги: Дэн Браун
Соавторы: Тесс Герритсен,Давиде Лонго,Эсми Де Лис,Фульвио Эрвас,Таша Кориелл,Анна-Лу Уэзерли,Рут Уэйр,Сара Харман,Марк Экклстон,Алекс Марвуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 61 (всего у книги 346 страниц)
Глава 8
После собеседования Астрид решила вернуться на лодку и обдумывала за рулем, как повернулись обстоятельства. Все шло замечательно. Новая работа сойдет за запланированный творческий отпуск и не станет черной дырой в резюме. Зарплата тоже неплохая. Девушка терпеть не могла торговаться и потому обрадовалась, когда услышала почти ту же ставку за неделю работы, что получала в Лондоне.
Она аккуратно прошла крутой поворот и сбросила скорость. В глубоком ущелье между гор виднелись руины замка. Большая его часть развалилась на крупные глыбы, будто какой-то великан схватил его и раскрошил в кулаке. В картинке было что-то знакомое.
Дорога резко пошла вниз, «мини» рванул вперед, и к Астрид внезапно пришло воспоминание. Ей двенадцать лет, она на пассажирском сиденье другой машины, ее босые ноги на приборной панели орехового дерева. За рулем дядя, окно открыто, теплый ветерок треплет льняную рубашку с разноцветными пятнами краски на рукаве.
Воспоминаниям положено быть туманными. Так показывают в фильмах. Но она видела ясно: загорелое лицо, открытая улыбка. Слышала смех, будто дядя сидел около нее. Он только что отпустил шуточку, которую она не совсем поняла, но все равно рассмеялась за компанию. На заднем сиденье подавил смешок папа. Рядом с ним мама скрестила руки на груди и фыркнула: «Какая пошлость».
Дорога снова пошла вверх, и воспоминание исчезло, словно опустившись на дно. С момента приезда она впервые серьезно задумалась о дяде. С ним было так весело в детстве. Почему же они с папой поссорились? И как вышло, что дядя Генри стал жить на лодке вместо того большого загородного дома – вспомнить бы, где он находился?
* * *
Вода в реке спа́ла, и лодка опустилась ниже уровня мостков. Астрид перешагнула через релинг и остолбенела – дверь в каюту была полуоткрыта. Девушка проверила, в кармане ли ключи – они лежали там. Она точно помнила, что заперла дверь перед уходом. Кто-то забрался на лодку. Кто-то находился там прямо сейчас.
Астрид оглядела палубу в поисках чего-то, что могло бы послужить оружием. Ничего, только кучка плавника. Самая крупная деревяшка казалась слишком легкой, чтобы нанести хоть какой-то урон. Но не отступать же. Девушка спустилась на цыпочках по ступенькам и тычком палки распахнула дверь.
Навстречу повернулась жизнерадостная физиономия.
– Эй, на палубе! Здорово, подружка! – Кэт стояла возле плиты и лопаточкой ворошила что-то на сковородке.
– А, это ты. – Астрид спрятала деревяшку за дверь. За все время жизни в Лондоне к ней никто даже без приглашения не заходил. И уж тем более не вламывался внутрь и не становился к плите. – Как ты сюда попала? – спросила Астрид, садясь за стол.
– Нашла запасной ключ под одним из цветочных горшков.
– Буду знать.
– Решила зайти поинтересоваться, как твои дела. – Кэт достала из верхнего шкафчика тарелки и принесла их на стол. Поставила одну перед собой, другую напротив. – Затем подумала о раннем ужине и в итоге накупила много лишнего. Ну вот… – Она положила возле каждой тарелки вилку с ножом. – Типа почему бы что-нибудь тебе не приготовить, и если появишься – отлично. А нет, так сама все съем. В общем, беспроигрышная ситуация.
– Разумно.
Когда гостья отошла к плите, Астрид быстро осмотрела столовые приборы. Вернувшись со сковородкой, Кэт выложила на тарелки по полукруглому конвертику, посыпанному ярко-оранжевой хлебной крошкой.
– Это эмпанады?
– Импер… что? Нет. Ты никогда не пробовала хрустящих блинчиков[18]18
Популярное английское блюдо, представляющее полукруглый закрытый блинчик с начинкой, обычно мясной, обжаренный до хрустящей корочки. Часто продается в замороженном виде как полуфабрикат.
[Закрыть]?
Астрид покачала головой.
– Точно не пробовала?
– Думаю, я бы запомнила. – Астрид уставилась на конвертики. – Как может что-то съедобное иметь такой оранжевый цвет… и не быть апельсином?
– Тебе понравится. Это просто бомба. – Кэт подошла к духовке и распахнула стеклянную дверцу. Достала противень с жареной картошкой и ссыпала ее на тарелки. – А полюбуйся на этих красоток. Словно золотые слитки фараонов.
Добавив к картошке по солидной порции комковатой зеленой массы, бывшей, судя по стоявшей рядом открытой консервной банке, гороховым пюре, Кэт напыщенно произнесла:
– Боны плети!
– Ты хотела сказать bon appétit. Это по-французски.
– Вот оно что. В общем, налетай.
Астрид посмотрела, как Кэт набросилась на еду, каждый раз набирая на вилку поровну картошки, пюре и блинчиков. Сама она робко отрезала уголок оранжевого нечто и прожевала. Блинчик был наполнен каким-то сливочно-грибным соусом, сгустившимся вокруг таинственных кусочков мяса. И это оказалось едва ли не самым вкусным из того, что Астрид пробовала за всю жизнь. Учитывая, что за прошедшие сутки она съела лишь два неполных пакета чипсов, да еще весь этот стресс, – ровно то, что нужно. Ели молча, Кэт что-то мурлыкала с полным ртом. Когда тарелки опустели, она вычистила свою пальцем и облизала его. Астрид аккуратно положила нож с вилкой посередине своей.
– Слушай, Кэт, это было превосходно. Спасибо.
– На здоровье. – Кэт отодвинула тарелку.
– Я забыла вчера спросить. Чем ты занимаешься?
– Занимаюсь?
– В смысле работы.
– А, да в общем всем подряд. Выгуливаю собак. Собираю фрукты. По выходным работаю у брата в кафе на пляже. – Она покрутила разноцветную косичку, свисающую из-за уха. – Еще такие косички делаю на музыкальных фестивалях. Хочешь, могу тебе сделать.
– Очень любезно. Но не стоит.
– Не волнуйся, это бесплатно.
– Спасибо, давай лучше не сейчас.
Астрид встала и собрала со стола тарелки. Иллюминатор над раковиной был открыт, и в каюте стало прохладно и хорошо. Кэт пододвинулась в угол и поставила ноги на скамейку.
– Тебе точно нужно назад в Лондон? Как раз тебя нам тут не хватало – капельки гламура.
– Гламура? Серьезно? Знаешь, я бы и рада остаться, но мне нужно отремонтировать лодку и вернуться домой.
– Правда?
– Да. Пожалуй, даже сама займусь.
Кэт с шумом втянула воздух сквозь зубы.
– Тут серьезный ремонт нужен. Может, новый двигатель.
– Думаешь?
– Да, я всю жизнь возле лодок. Над этой придется серьезно поработать, если хочешь за нее что-то выручить.
Астрид поставила тарелки с приборами в раковину, в пластмассовый тазик. Не было никакого смысла смотреть, есть ли тут посудомойка. Девушка открыла кран с горячей водой и вниз по борту пробежал воющий звук. Затем в трубах застучало, будто нечто внутри стен гонялось за крошечным привидением.
– Видишь, водопровод твой накрылся, – прокомментировала Кэт.
Астрид закрутила кран.
– Знаешь кого-нибудь, кто может все починить?
– Кобб может.
– Кобб?
– Держит тут рядом лодочную мастерскую.
Астрид нахмурилась.
– Кобб? Так, значит, его зовут? Нет, этот болван пусть даже не суется.
Кэт восторженно хлопнула ладонью по столу. Задребезжали жестяные кружки.
– Болван? – Она засмеялась. – Серьезно? Милая моя, Кобб здесь – самый свежачок. Толпа народу обнюхивала это деревце.
– Чудный образ, благодарю.
– А ему до этого и дела нет. Только прошел мучительный развод. Ужас – бывшая его фургон забрала.
– Досадно – но работы я ему не дам. Он так со мной разговаривал, Кэт, ты бы слышала. Ни за что не буду иметь с ним дела.
– И куда ты тогда пойдешь?
– В другую мастерскую.
– Астрид, ты не сможешь вот так взять и поплыть в Пул.
– Не смогу?
– Нет, конечно. Лодка не в том состоянии. Так что или он, или никто.
– Ну тогда никто. – Астрид понимала, что упрямится, но ничего не могла поделать. Что-то в этом человеке ее страшно бесило. Она поставила на стол пакеты со своими городскими покупками и быстро сменила тему: – Кстати, я только что устроилась на работу на пару месяцев.
– Круто! Куда?
– В «Английский фонд». На реставрационный проект в Шерборн-холле.
– А-а, «Английский фонд», – презрительно протянула Кэт.
– А что? Ты что-то имеешь против Фонда?
– Еще как имею. Сдается мне, что они чересчур о себе возомнили. Всем-то они тут владеют. Это как мафия, только с девонширским чаем[19]19
Девонширский, или корнуольский, чай – послеобеденный чай, к которому подаются булочки-сконы и топленые сливки. Часто предлагается в английских кафе.
[Закрыть].
Астрид скептически взглянула на нее.
– Что, правда мафия?
– О-о-о, – присвистнула Кэт, – ты и половины не знаешь. Я читала, что на текущем счете Фонда просто так болтается не меньше миллиарда фунтов.
– И где ты такое прочитала?
– В Интернете.
– Понятно.
Астрид стала распаковывать туристическое снаряжение. Не дожидаясь ночи, она расстелила на кровати спальный мешок и положила надувную подушку. Кэт полезла в другой пакет.
– Масло для р-р-р-рук – от садовника, – сказала она, растягивая звук «эр». – Классно выглядит, давай попробуй.
Она передала баночку Астрид, которая открыла ее и щедро зачерпнула.
– Очень густое, – прокомментировала она, втирая масло в кожу.
– А вот это шикарно! – Кэт достала лиловый лак для ногтей и поднесла его к свету. – Какой роскошный тон.
– Я не собиралась его брать.
– Вот что, – сказала Кэт, схватив Астрид за запястья и потянув ее к себе через стол, – я тебе покрашу ногти. Будешь вся потрясная. А после пойдешь и поговоришь с Коббом. Хорошо?
* * *
Мастерская пустовала. Слышалось лишь постукивание снастей по лодочным мачтам. Астрид пробиралась к эллингу, что-то бормоча себе под нос. Конечно, Кэт права – только он может все сделать. Ее передернуло. Если уж перед ним извиняться, то лучше покончить с этим прямо сейчас.
Перед входом разлилась масляная лужа. Яркие синие и зеленые круги расходились по ней, напоминая павлиньи перья. Астрид переступила через лужу и заглянула внутрь. Кобб стоял у верстака, заваривая зажатый в тисках кусок металла. В окошке шлема отражались танцующие белые искры.
– Привет…
Никакой реакции.
– Кобб?
Он отложил паяльную лампу, снял шлем и подошел к ней.
– Чего вы хотите?
Он был выше, чем ей помнилось. Хорошая осанка для человека, который вечно над чем-то сгорблен. А джемпер тот же самый. И серебряная цепочка все так же висит поверх выреза.
– Я бы хотела извиниться. – Она протянула руку. – Кажется, у нас как-то сразу не заладилось.
Он попытался пожать ее руку, но та тут же выскользнула из его ладони.
– Простите, – смутилась Астрид, – это из-за такой масляной штуки…
– Масло? – Он вытер свою руку о штаны. – Кто же мажет руки маслом?
– Да нет, это вроде молочка, – промямлила она.
Он уставился на нее в замешательстве.
– Молоко?
– В общем, просто не обращайте внимания.
– Хорошо. Так чего же вы хотите?
– Хочу? Ах, да. Насчет моей лодки. Думаю о продаже, и нужен кто-то, кто привел бы ее в порядок.
– Вы уезжаете – это досадно.
– Правда?
– Да, я побился об заклад в пабе, что вы продержитесь не меньше месяца.
– Очень смешно.
Тут она вспомнила, что им рассказывали на семинаре «для будущих руководителей». Прием, которым можно добиться от человека того, чего хочешь. Игра на самолюбии. В случае Кобба, очевидно, оно держится на его искусстве ремонтника. Она провела рукой по релингу ближайшей лодки.
– Прекрасная работа. – Она глубокомысленно кивнула. – Кобб, вы настоящий мастер.
– За эту я еще не брался. – Раздражающая ухмылка вернулась.
– Послушайте, – Астрид чуть не сорвалась на крик, – можете помочь или нет?
– Трудно сказать. – Широко шагая, он прошел мимо нее в сторону воды.
Она поспешила за ним и догнала возле бетонного спуска.
– Только посмотрите, – сказал он, глядя вдаль на широкое устье. Отлив обнажил низкие островки. Из грязи торчали почерневшие останки затонувшей лодки. Над отмелью носились маленькие белые птички. – Для глуши совсем неплохо, правда?
– Очаровательно, – ответила она без выражения.
Он уселся на перевернутую гребную лодку, снял перчатки и позволил им упасть на землю.
– Я вашу лодку знаю как свои пять пальцев. Работал над ней с отцом двадцать лет назад. До того, как ее купил ваш дядя. Вы в курсе, что вам досталось?
– Без понятия.
– Девятитонник от «Хиллъярд»[20]20
Семейная верфь, существовавшая почти весь ХХ век и известная своими лодками с хорошими мореходными качествами.
[Закрыть]. Спущена на воду в Литтлхэмптоне. Хорошие, устойчивые лодки – безопасные, но не очень быстрые. Знаете, как о них шутят?
– Нет, конечно.
– На ней не утонешь, но вот с голоду помереть можно. – Кобб хлопнул по борту лодки, на которой сидел, и громко рассмеялся.
– Не понимаю, что тут смешного. – Она подождала, пока он угомонится, потом скрестила руки на груди. – Думаете, выйдет дорого?
– По-разному может быть. – Он причмокнул.
– Как именно?
– Ну вы хотите, чтобы я прочистил трюмные льяла[21]21
Углубления по длине трюма для сбора трюмной воды.
[Закрыть]?
– Возможно.
– Проложил новый топливопровод?
– Допустим.
– Перебрал двигатель? Новый гельмпорт[22]22
Вырез в нижней части судна, через который проходит баллер (ось) руля.
[Закрыть]?
Она подняла руки вверх.
– Послушайте, вы прекрасно понимаете, что я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите.
– Я просто пытаюсь помочь.
– Ничего подобного. Вы наслаждаетесь происходящим.
Он качнулся назад и снова засмеялся.
– Вы правы, я от души забавляюсь.
– Фу. Низкий вы человек. – Она развернулась и пошла через двор.
Подождав, пока она чуть отойдет, он окликнул ее:
– Астрид!
Она остановилась и обернулась.
– Что?
– Как-нибудь взгляну на вашу лодку. Может, смогу ее подлатать.
– Ладно. То есть спасибо.
– Не за что. – Кобб подобрал перчатки и пошел обратно в мастерскую.
Девушка смотрела, как он уходит. Он шагал к ангару, насвистывая себе под нос. Явно считает, что одержал верх. Ничего. Если он сдержит слово, то она все же добьется от него, чего ей нужно. Итак, новая работа и новая лодка. План определенно воплощался в жизнь. Досадно, что успех не с кем было отпраздновать. Кэт ушла «кое-что сделать», как она выразилась. Библиотека закрылась в полшестого, уже больше часа назад, так что посмотреть онлайн «Собаке нужен дом» не выйдет. Значит, будет спокойный вечер наедине с собой.
Астрид обшарила буфет нового жилища в поисках чего-нибудь легкого на ужин. Она снова проголодалась – наверное, дело в свежем воздухе. Нашлось два подходящих продукта: банка тушеной фасоли, смешанной с колбасками, и пакетик «Смэш» – картофельного пюре быстрого приготовления, куда, судя по инструкции, нужно просто добавить кипятка. Саймон бы не одобрил. Его правило – «свежее и натуральное». Сейчас вечер пятницы. В какой ресторан он пойдет? С ней, надо полагать?
Нет, хватит. Нужен вечер без мыслей о Саймоне. Здесь поможет крепкий алкоголь. Астрид порылась в глубине буфета и нашла початый бренди. Сняла жестяную кружку с одного из крючков, щедро плеснула туда из бутылки и выпила залпом.
Хоть с плитой и пришлось повозиться, еда была готова меньше чем за десять минут. А съедена еще быстрее. Сочетание оказалось куда вкуснее, чем девушка предполагала. Она отодвинула пустую тарелку, встала и изобразила чересчур предупредительного официанта: «Как вам понравился „Смэш“, мадам?»
Она театрально вздохнула. «Божественно! Лучше не едала». Тарелка громыхнула о раковину. «Не желаете ли еще дешевого бренди?»
«Вообще-то не стоит… Но с другой стороны, мне немного грустно, и я снова разговариваю сама с собой, так что почему бы и нет». Она наполнила кружку и принесла к кровати.
Изучила полки за рыболовной сетью. Странная смесь: детективы с тиснеными позолоченными названиями, антологии стихов, книги по краеведению, справочники о природе и таблицы приливов за последние двадцать лет. Девушка взяла «Пербек Таймс» и, не переодеваясь, забралась в спальный мешок. Сначала на глаза попалась статья про обвалившуюся в море часть утеса. На фотографии под текстом была деревянная загородка с прибитым к ней предупреждающим знаком. Статью «Закрыт сбор на ремонт церковной крыши» сопровождал снимок викария, держащего громадный чек.
Вскоре подействовали бренди и свежий воздух, и слова стали расплываться. Викарий вальсирует со своим большим чеком. «Где же обналичивают гигантские чеки? В гигантских банках? Хр-р-р…» Она бросила газету на пол и закрыла глаза. Лодка мягко покачивалась. Шелестел камыш. Через реку переговаривались совы, а девушка спала.
Глава 9
Суббота, день четвертый
На следующий день Астрид отправилась в Шерборн-холл в лучшем настроении, чем бывало у нее за долгое время. Благодаря бренди ей удалось как следует выспаться. Спальный мешок оказался вполне удобным, а душ даже вполне приятным – после того как она нашла нужное положение крана смесителя.
Она шла по дорожке от парковки Шерборн-холла, неся в руке рабочий чемоданчик. Странное ощущение – снова начинать с ним вольнонаемную работу после долгих лет в штате Национальной галереи. Эмили встретила новую сотрудницу у служебного входа натянутой улыбкой. Из собранных в аккуратный хвост волос не выбивалась ни одна прядка. Ассистентка протянула Астрид бейдж на зеленой ленточке и сообщила, что носить его нужно все время. «Таков протокол», – добавила она серьезно. Стало понятно, что Эмили переняла много маркетинговых фразочек Крессиды. Астрид обернула бейдж ленточкой и положила в карман.
Внутри дом был так же великолепен, как и снаружи. В каждой комнате отражалась роскошная жизнь целых поколений. На стенах висели огромные гобелены и старые семейные портреты Шерборнов. Женщины в пышных платьях. Мужчины с охотничьими ружьями и сидящими у ног спаниелями со стеклянными взглядами. Сувениры со всех концов света. Шкафчики, изящно инкрустированные перламутром, кровати с балдахинами, китайские вазы. Трофеи, добытые в бесчисленных заграничных поездках.
Девушки поднялись по широкой мраморной лестнице на второй этаж и свернули в длинную анфиладу, выходившую окнами на регулярный сад. Астрид отстала, чтобы рассмотреть большую бело-голубую чашу. Она была расписана пагодами и гуляющими по бамбуковым опушкам гейшами.
– В этой чаше, – послышался отрывистый голос, – когда-то держали золотых рыбок. – Со стоявшего в тени стула поднялся мужчина. Флисовая кофта нефритового цвета мешковато висела на его худощавом теле. Из-под нее выглядывала отутюженная белая рубашка и галстук в красную и синюю полоску, как предположила девушка, полковой[23]23
Галстуки с полосками, выполненными в официальных полковых цветах британской армии, выпускались в Англии с 1920-х годов. Каждый полк имел собственную цветовую схему, нашитую на кителях офицеров. Выйдя в отставку, военные часто продолжали носить галстуки цветов своего бывшего полка.
[Закрыть]. – Считается, что это ранняя династия Цин. Начало тысяча шестьсот девяностых.
Астрид улыбнулась мужчине. Она бы дала ему семьдесят с небольшим.
– Да. – Она наклонилась и рассмотрела чашу внимательнее. – Подглазурная роспись синим кобальтом… скорее всего, вы правы.
– Я впечатлен. – Мужчина просиял, седые усы разъехались к уголкам рта. – Коллега-специалист.
– Нет-нет. Я почти ничего не знаю о фарфоре. Я реставратор, первый день здесь работаю.
– Поздравляю! Моя специальность – военная история, я младший лейтенант в отставке. Служил рядом, в казармах «Алленби».
– Что вы говорите?!
Незаметно подошла Эмили.
– Гарольд… – строгим голосом начала она.
– Что?
– Астрид – наш сотрудник.
– Разумеется.
Бывший военный отступил и со скрипом уселся. Астрид не поняла, шел ли звук от старинного стула или от его коленей.
– Приятно познакомиться, Гарольд, – сказала она.
– Взаимно. Если вам понадобится что-нибудь узнать о доме, найдите меня.
– Найду, – бросила она, торопясь за Эмили.
В конце комнаты та сняла с крючка красный бархатный канат, они вошли в дверь с надписью «Для сотрудников» и оказались в длинном коридоре.
– Так Гарольд – волонтер? – спросила Астрид.
– Да, их всего несколько человек. Любители истории, в основном пенсионеры. Некоторые засыпают в комнатах, где потеплее. Дети думают, что это аниматроники[24]24
Аниматроник – современный вариант автоматона; механизм, имитирующий движения живого существа, в фильмах и тематических парках.
[Закрыть], и тыкают, пытаясь их запустить.
– Ужас какой.
– Еще бы. Вот поэтому бейдж сотрудника нужно носить на виду. А то волонтеры на тебя накинутся. Крессида говорит, он для них как чеснок.
– А, ясно. – Астрид достала бейдж на ленточке из кармана и повесила на шею.
– Отлично. И помните, что бейдж служит пропуском на все объекты, принадлежащие Фонду, а также дает пятнадцатипроцентную скидку в сувенирном магазине и кафе «Апельсиновый сад».
– Поняла.
Они дошли до двери в самом конце коридора. Эмили достала связку из двух ключей и вставила больший в солидный врезной замок.
– Крессида просила передать, что, если выходите, дверь обязательно нужно запирать. – Она отдала Астрид ключи и достала из пиджака белый конверт. – А здесь список картин.
– Спасибо. – Астрид взяла конверт.
– Отлично, тогда я вас оставлю, – сказала Эмили и развернулась – ее «конский хвост» издал вполне различимый свист.
Распахнув дверь, Астрид шагнула в светлую просторную комнату. Освещение поступало из высокого окна, составленного из небольших стеклянных ромбов. Девушка положила свой чемоданчик на широкий деревянный стол – единственный предмет обстановки – и подошла к окну. Взгляд сверху позволял проникнуть в замысел создателей сада. Каждая из дорожек между бордюров и клумб вела к той или иной достопримечательности: статуе, фонтану, кипарису. Затейливая, извилистая планировка заманивала посетителей сначала в одну сторону, потом в другую. Это был и сад, и игра. Головоломка, участники которой не осознавали, что играют.
В дальней стене комнаты была еще одна дверь. К ней подошел второй ключ, и Астрид оказалась в помещении поменьше и потемнее. Там пахло сырой шерстью. Окон не было, с потолка свисала голая лампочка. Прислоненные к стенам, в пять или шесть рядов стояли картины. Почти все – в массивных золоченых рамах. В дальнем углу были аккуратно сложены свернутые холсты. На Астрид нахлынуло возбуждение. Такой трепет, подумалось ей, чувствует исследователь, проникший в чью-то давно утерянную гробницу.
Следующие несколько часов ушли на перемещение в большую комнату примерно половины картин. Астрид раскладывала их на столе и делала пометки в списке, полученном от Эмили. Реставратор выудила из чемоданчика цифровой фотоаппарат и сфотографировала полотна спереди и сзади. Сначала – общий план, затем, используя специальную переносную лампу, более детальные снимки. В процессе девушка проверяла, нет ли повреждений, записывала, что нужно будет исправить и какие материалы и оборудование придется заказать.
Несколько работ принадлежали известным мастерам. Остальные – пейзажи местных художников, о которых она не слыхала, или стандартные венецианские виды без подписи. В целом коллекция была в хорошем состоянии. На акварелях, составлявших примерно ее треть, сказался возраст. Цвета помутнели, сделав летние деньки облачными, а спокойные моря – зловещими. Картины маслом были поярче, лак на них держался хорошо. На некоторых была копоть от камина или блестело жирное пятно – это просто отчистить. Работы предстояло много, но если плотно заняться пятью-шестью лучшими картинами да прибавить несколько местных пейзажей, то Фонд получит свою выставку.
Астрид так увлеклась работой, что не заметила, как перевалило за четыре часа дня. Пора устроить поздний обед – только бы найти путь наружу. В коридор выходило множество одинаковых на вид дверей. В конце концов она оказалась на свежем воздухе и пошла по указателям к кафе «Апельсиновый сад».
Идя вдоль высокой тисовой изгороди, она заметила на дорожке следы. Остановилась посмотреть. Это были мокрые отпечатки, оставленные кроссовками или ботинками. Нога взрослая, след протектора не очень четкий. Странно: светило солнце, и луж поблизости видно не было. Девушка пошла по следам в ту сторону, откуда они тянулись. Вскоре они свернули в арку в живой изгороди. Через проем была протянута цепь, с которой свисала табличка «Вход запрещен». Астрид сняла цепь с крючка, прошла и вернула ее на место.
Тропинка некоторое время вилась мимо деревьев, потом стала подниматься и уперлась в стоящее на полянке строение с куполообразной, поросшей мхом крышей. Оно было примерно шести футов высоты, с приоткрытой низкой деревянной дверью. Рядом расположилась нарисованная от руки табличка: «Ледник. Осторожно: крутые ступеньки». Девушка шагнула внутрь и глубоко вдохнула. Воздух был холоднее, чем снаружи, – по ощущениям, градусов на пять.
Идя по следам, она спустилась по закручивающимся вправо каменным ступенькам. Через десяток шагов лестница закончилась горизонтальным выступом с преграждавшими путь металлическими перилами. За ними вниз, в широкий колодец, шел новый пролет. Астрид встала у ограждения и вгляделась в темноту. До дна колодца – футов десять. В его центре лежала кучка одежды. Девушка высунулась дальше за перила, ожидая, пока привыкнут глаза. Сердце застучало. Одежда была на кого-то надета – и этот кто-то не двигался.
Астрид повесила сумочку на плечо и аккуратно спустилась по металлической лестнице, начинавшейся по другую сторону перил. Дно колодца составлял сероватый лед, частично растаявший. Девушка медленно продвигалась вперед, ступни стало покалывать от затекшей в туфли холодной воды. И вот труп совсем близко – не было никаких сомнений, что человек мертв. Бледная кожа, глаза – это мужчина, чуть за шестьдесят – открыты и не моргают. Да и, так сказать, язык тела: стопа, повернутая под невозможным углом, перекрученная шея, раскинутые руки – снежный ангел, брошенный перед наступлением оттепели. На часах – 16:29.
Астрид никогда не видела настоящих мертвецов. Разумеется, на картинах она их видела тысячами. У итальянских мастеров, любителей навести ужас, с их святыми и мучениками. Нежная алебастровая кожа, ручьи багрянца. Может, потому девушка не была сейчас так уж потрясена. Ей приходилось внимательно изучать множество нарисованной плоти. Безусловно, умершего, кто бы он ни был, очень жаль, но она не запаниковала и сама же этому удивилась. Она не просто сохраняла спокойствие. Если уж совсем по-честному, она испытывала жгучее любопытство.
Прямо перед ней был настоящий, невыдуманный детектив. Она с детства их обожала. Может, потому и стала реставратором. Ведь эта работа заключалась в том, чтобы снимать наносные слои и видеть вещи яснее. Раскрывать истину.
Кто это? Как он там оказался? Был ли это несчастный случай? Она не сомневалась, что сможет ответить на эти вопросы, если приложит усилия и потратит время. А местные полицейские только все запутают, если они вроде тех людей, с кем она здесь уже сталкивалась раньше. Раз уж так вышло, то почему бы не сделать все как надо. Пять минут с телом – все, что ей нужно. Что от этого изменится?
Астрид огляделась. Стены из красноватых кирпичей скреплены серым раствором. Тело лежало прямо под перилами. Наверное, оттуда мужчина и упал. Или его столкнули? Кто-то спускался вниз его осмотреть. Это объясняет мокрые следы, ведущие вверх по лестнице и по дорожке.
Она встала на колени рядом с телом. Не было времени, чтобы сходить за чемоданчиком в комнату с картинами. К счастью, в кармане нашлась пара одноразовых перчаток. Девушка надела их и двумя пальцами нажала на шею сбоку, под линией подбородка. Чтобы удостовериться. Кожа была холодной.
Включив фонарик на телефоне, Астрид провела им вдоль всего тела. На мужчине были рыжеватые броги, бордовые вельветовые брюки и темный шерстяной пиджак. Руки изящные, с чистыми ногтями. Изнутри манжет виднелись размазанные белые отметки. Она полезла в сумочку за чем-нибудь, чтобы взять образец.
Нашла старый чек и стала дергать за нити на манжетах пиджака, ссыпая частички белого вещества в середину бумажки. Затем сложила ее и спрятала обратно. В кармане пиджака мужчины нашелся плоский бумажник. Там не было денег, только пара кредитных карточек. На всех стояло имя «Д. Девайн».
Она прислушалась – не слышно ли шума со стороны лестницы. Тишина. Все равно лучше побыстрее. Выглядеть будет так себе, если в первый день работы тебя найдут сидящей на корточках над мертвецом. Она включила вспышку на телефоне и сделала несколько снимков тела с близкого расстояния. Затем парочку кадров издалека – показать положение тела относительно стен. Готово. Посмотрела на часы – 16:34. Пять минут. Еще через три она уже покинула ледник и вернулась на главную аллею. Приготовила телефон, чтобы сфотографировать следы, но их уже не было. Не сразу девушка сообразила, что под теплым солнцем они просто испарились. Она выругалась про себя. Это была важная улика, и она исчезла.
Астрид пошла назад к особняку. Правильнее всего было бы сразу рассказать Крессиде о теле – дальнейшее та взяла бы на себя. Не наблюдая вокруг ни души, Астрид срезала дорогу по газону, хотя табличка рядом советовала девушке так не поступать. На полпути что-то привлекло ее внимание. Из одного из окон верхнего этажа за ней наблюдала неясная фигура. Разглядеть что-то не получалось – солнце било в глаза. Астрид остановилась и приложила ладонь ко лбу, чтобы их прикрыть. Но теперь окно опустело. Человек растворился в темноте. Если это был человек.
* * *
Крессида металась взад-вперед позади своего стола. Она сжала голову в ладонях и этим напомнила Астрид «Крик» Эдварда Мунка.
– Не-ет, – стонала хозяйка кабинета, – это ужасно.
Астрид сидела по другую сторону стола.
– Это не очень хорошо.
– Не очень хорошо?! Это катастрофа. – Крессида проскользнула в свое кресло и уставилась на Астрид. – У нас только начинается высокий сезон. Пиковая проходимость.
– Мне не кажется, что люди будут винить Фонд.
Крессида оживилась.
– Вы так думаете?
– Разумеется. Скорее всего, это несчастный случай.
– Но даже если так, это все равно плохо. – Крессида вскочила и закружила по комнате. Когда она возвратилась к своему креслу, ее хорошее настроение опять улетучилось. – Нет, нет. Фонд не допускает несчастных случаев. Они случаются во всяких мастерских типа «Сделай сам» и загородных супермаркетах. – Она покачала головой. – Я видела данные опроса фокус-группы по словам, ассоциирующимся с Фондом. Это нечто вроде «уютный» и «гостеприимный». А не «трагедия» и «смерть».
Астрид смотрела, как Крессида ссутулилась, теряя все силы. Было ясно: если смотреть с ее точки зрения, репутация Шерборн-холла и – больше того – ее собственная драгоценная должность поставлены на карту.
– Послушайте, Крессида, думаю, все будет нормально. Дело в том, что перед ледником есть предупреждающая табличка.
– Точно есть?
– Да, я уверена. Там написано не наклоняться через перила. А это значит…
– Это значит, – воскликнула Крессида, хлопнув в ладоши, – что Фонд не несет ответственности. Если посетители не следуют указателям и лезут через перила, это не наша вина. – Крессида улыбнулась. – Спасибо, Астрид.
– Пожалуйста. – Астрид взглянула на настенные часы. – Что ж, уже почти пять часов… Если вы не возражаете…
– Да, да, конечно. Я дам полиции ваш адрес на случай, если они захотят пообщаться.
– Разумеется. – Астрид встала и пододвинула стул обратно к столу. – О, и предупредите их, что это лодка. Ее трудно найти.
– Вы живете на лодке?
– Да. Это длинная история.
