Текст книги "Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 (СИ)"
Автор книги: Дэн Браун
Соавторы: Тесс Герритсен,Давиде Лонго,Эсми Де Лис,Фульвио Эрвас,Таша Кориелл,Анна-Лу Уэзерли,Рут Уэйр,Сара Харман,Марк Экклстон,Алекс Марвуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 81 (всего у книги 346 страниц)
Глава 19
Прежде чем отправиться в импровизированную студию, Астрид решила пройтись по саду. Посмотреть, как он пережил шторм. Она зря волновалась. Цветочные клумбы выглядели еще прекраснее. На зелень травы то тут, то там накатывали волны всех цветов радуги – голубые, желтые, красные. Изгородь после живительного дождя радовала глаз сочностью изумруда. Рядом с грядками, где росли травы, девушку окутал аромат шалфея, розмарина и тимьяна.
Единственное, чего ей не хватало сейчас на лодке, – горшочков с зеленью. Их пришлось оставить на причале в Хэнбери. Кобб обещал поливать их, так что с ними все будет хорошо. Кобб – впервые за несколько дней она вспомнила о нем. Да и то только из-за заботы о растениях. Возможно, пришло время признать – это был всего лишь летний роман.
Впереди на тропинке она увидела высокого, плотно сложенного мужчину в длинном вощеном плаще – в просвет между полами плаща и ботинками виднелись лишь несколько дюймов бордовых вельветовых брюк. Он был примерно шести футов ростом; лицо покрывала седая щетина, гармонировавшая с его коротко стриженными волосами. Стоя у клумбы, он срезал засохшие цветки георгинов и бросал их в зеленую пластмассовую тачку рядом с собой.
Он на минуту остановил на ней свой изучающий взгляд. Когда клумба осталась далеко позади, мужчина с тачкой догнал Астрид и окликнул:
– Эй, здрасьте.
Она остановилась и обернулась.
– Вы… м-м… – Он щелкнул пальцами, силясь вспомнить имя. – Это же о вас только и говорят ребята из Клуба любителей искусства?
– Астрид Свифт.
– Точно! – Он указал на ее волосы. – Косички. Я обещал ребятам поздороваться с вами, если мы встретимся.
– А, точно. Все время забываю про них. – Она запустила пальцы в волосы. Косички у Кэт получились что надо. Продержались все лето и даже не растрепались. – А вы, наверное, мистер Ригби?
– Он самый. Хьюго Ригби – управляющий поместьем.
– Приятно познакомиться.
Он бросил секатор в тачку.
– Обычно я сам садом не занимаюсь, но сейчас у нас нехватка рабочих рук. Вообще-то я нигде не могу найти Сайласа, нашего нового садовника. Вы случайно не видели его? Худой, светлые волосы.
– К сожалению, нет.
– Ну, ничего страшного. – Хьюго вытер руки о плащ. – Вы направляетесь в сторону вестибюля?
– Да, а затем в дворницкую.
– Как удачно, – сказал он. – Я вас провожу.
Их путь лежал через арку, оплетенную вьющейся розой с желтыми цветками. Астрид остановилась и понюхала один из них. Она почувствовала аромат фиалок и лимона. Он был настолько чудесный, что она невольно закрыла глаза. Затем повернулась к Хьюго:
– Сад выглядит изумительно. Это так здорово.
– Спасибо. – Он приосанился. – Мне повезло здесь работать.
– Клубу любителей искусства тоже повезло, что им разрешили заниматься здесь живописью.
– Нет, не говорите так! – Он замахал руками. – Мне очень приятно, что вы здесь собираетесь. Таким мне и хочется видеть Эбботсфорд. Чтобы посетители, завернув за угол, могли встретить художника за мольбертом, во власти своей музы.
– Хорошая идея, – одобрила она.
Хьюго выдохнул от облегчения.
– Приятно слышать. Видите ли, начальство считает меня брюзгой. Слегка старомодным.
– Уверена, вы ошибаетесь.
– Нисколько, Астрид. Но за некоторые вещи стоит бороться. – Он подошел к табличке, торчащей на углу клумбы. – Вот, например.
Астрид наклонилась и присмотрелась. Над рисунком пчелы было написано «Танцуй как пчелка».
– Простите, на что здесь надо смотреть?
– Танцуй как пчелка. – Он сделал ударение на «танцуй».
– И?
– Меня заставили их поставить! Во все парки «Английского фонда» была отправлена служебная записка с распоряжением установить интерактивные таблички для детей.
– Вот оно что.
Хьюго вытащил табличку из земли и поднял ее, держа за деревянный колышек, словно транспарант во время протестного марша:
– Почему бы просто не наблюдать за пчелами, черт возьми? Пусть они и танцуют?
– Наверное.
Над бровью Хьюго повисла капля пота. Астрид пыталась понять, в каком случае он заведется сильнее – если она согласится с ним или если будет спорить?
– Согласна.
– Хорошо. – Его щеки порозовели. – Они и в лесу везде расставлены. «Попрыгай как белочка». «Построй вигвам из сухих веток и палок». А что, если дети не хотят, Астрид?
Астрид подумывала сказать ему, что он преувеличивал масштабы проблемы. Что плохого в нескольких табличках, которые вовлекают детей в игру? Они же никак не вредят саду, ведь так? Но Хьюго, похоже, не был настроен на компромиссы.
– То же самое с социальными сетями. – Слова «социальные сети» он жестами заключил в кавычки, как будто говорил о чем-то воображаемом. – По мнению головной конторы, я должен строить отношения с посетителями. Размещать твиты каждый день… или вроде того. – Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание. – Единственный человек, с которым я нахожусь в отношениях, – это миссис Ригби, и это наше личное дело.
– Кажется, большинство компаний вынуждены заниматься подобными вещами.
– Но мы «Английский фонд». Мы не похожи на другие компании, Астрид. – Он пожал плечами. – Знаю-знаю… Я брюзга. Мне надо… – Он затих. На минуту создалось впечатление, будто он собирается поменять мнение. Как будто ему никак не поддавался ржавый ключ, застрявший в замочной скважине. – Нет-нет… – он бросил попытки. – Без традиций нельзя. Сад существует в этом виде со времен Елизаветы. И люди его любят. Я это знаю, потому что каждый вечер уношу домой гостевую книгу и читаю отзывы посетителей. Это согревает меня перед сном. Это и еще миссис Ригби.
А это он зачем сказал? Возможно, нервы. Мистер Ригби был очень напряжен.
– М-м-м, да. – Интонация Хьюго осталась безжизненной – шутка не подняла его настроение. Он посмотрел на табличку с рисунком пчелы, которую держал в руках. – Отнесу ее в кабинет. Я их собираю отовсюду, а Сайлас расставляет снова. Они ему нравятся, – проворчал Хьюго. – Он здесь всего пару дней, а уже наводит свои порядки.
Кажется, пришло время оставить Хьюго наедине с табличкой. Девушка попрощалась с ним, и он склонил голову.
– До свидания, Астрид! – сказал он серьезным тоном и с высоко поднятой головой зашагал в сторону вестибюля на входе.
Хьюго Ригби хорошо бы смотрелся здесь четыреста пятьдесят лет назад. Она так и видела его прогуливающимся по саду в длинной накидке с меховой оторочкой. Владелец поместья.
– Не забудьте оставить отзыв в гостевой книге, – прокричал он, махнув рукой через плечо, будто бросал косточку идущей следом за ним гончей.
Глава 20
В дворницкой находился только Кабир. Он стоял у шкафа и доставал из выдвижного ящика свои художественные принадлежности.
– Привет, Астрид, – поприветствовал он ее. – Как тебе шторм? – Он покачал головой, выражая изумление.
– Да уж, что-то невероятное.
– Я думал про тебя. – В его голосе послышалось беспокойство. – Каково тебе было на паруснике?
– Спасибо, Кабир. Все хорошо. На лодке безопасно, как и в обычном доме.
Достав блокнот для рисования, Кабир пролистал его, открыв на последнем рисунке. Она заглянула ему через плечо – быстрый карандашный набросок. Очертания крыши дома, возвышающегося над живой изгородью, цветочный бордюр, протянувшийся до теплицы среди овощных грядок.
– Кабир, отличная работа. Тебе удалось построить гармоничную композицию, – сказала она.
– Вышло неплохо, наверное. – Он слабо улыбнулся. Высочайшая степень похвалы, которую он позволял по отношению к самому себе.
Астрид засунула большие пальцы под лямки рюкзака.
– Не возражаешь, если сегодня я составлю тебе компанию в саду?
– Конечно нет. Я был бы этому рад.
В студии появился Фрэнк. Аннабель шла в двух шагах позади него. Он придержал для нее дверь, и Аннабель едва заметно вздрогнула от удивления.
Фрэнк видел, что Астрид обратила внимание на его жест и подмигнул ей.
– Аннабель, ты же меня знаешь… Неизменно джентльмен.
Та недоверчиво посмотрела на него.
– Спасибо, Фрэнк.
Астрид и Кабир подождали, пока эти двое возьмут свои принадлежности для рисования, чтобы вместе отправиться в сад. Разговор снова зашел о шторме, разыгравшемся накануне вечером. Аннабель его почти не заметила:
– К счастью, я живу в доме с толстыми каменными стенами, поэтому ничего не слышала.
Отправившись утром проверить свое шале, Фрэнк обнаружил, что ветром сорвало спутниковую тарелку. «А значит, – простонал Фрэнк, – придется вызывать человека из „Скай“». В результате разговор плавно перешел к Аннабель и ее новой цифровой телевизионной приставке, которая стала настоящим откровением.
– Первые несколько недель я по привычке не переключала дальше «Би-би-си Четыре», – рассказала она. – Но однажды вечером случайно села на пульт, на экране появился трехзначный номер, и… – она драматично изобразила удивление, – это был другой мир.
– Какой мир? – спросил Кабир.
– Да просто… – На мгновение она запнулась. – Очаг бескультурья. Документальные фильмы о людях со странными недугами. Люди с оранжевыми лицами, которые продают швабры и уродливые украшения. Мужчины все время смеются и подначивают друг друга. Кажется, канал называется «Дэйв»?
– Мне нравится «Дэйв», – сообщил Фрэнк.
– Даже не сомневаюсь. – Аннабель положила в сумку несколько перьевых ручек с цветными чернилами. – Но зачем вообще называть телевизионный канал «Дэйв»? Почему не Сид и не Алан?
Все молчали.
Аннабель была в ударе:
– А знаете эту функцию задержки вещания на час, если вдруг вы что-то пропустили? Есть у некоторых телеканалов.
Все кивнули.
– На канале «Дэйв» она тоже есть и называется «Дэйв Жа Вю», – она вскинула руки, как будто это была самая большая нелепость, о которой она когда-либо слышала.
– Между прочим, забавно, – усмехнулся Фрэнк. – Это напоминает название состояния, когда ситуация вроде уже случалась раньше.
– Это я поняла, Фрэнк, – ответила Аннабель сдержанно. – Я хочу сказать, что если ты не особенно стремишься включить телевизор вовремя, то второго шанса насладиться пирожным тебе давать точно не стоит.
– Аннабель, это не торжественный ужин. Это просто телек, будь он неладен. Проблема в том, что ты…
– Вот что, ребята, – вмешался Кабир, – почему бы нам не выйти на свет?
Они подхватили свой инвентарь – инструменты для рисования, сумки и складные стулья – и дружно направились к выходу. В этот раз Фрэнк не придержал дверь перед Аннабель. Астрид подумала, что оттепель в этой холодной войне наступит еще не скоро.
Впрочем, Астрид и сама хорошо знала подобные телеканалы. Она провела так много одиноких вечеров в своей лондонской квартире, бесконечно переключаясь между «очагами бескультурья». Так она открыла для себя шоу «Собаке нужен дом» – кстати, как-нибудь неплохо будет посмотреть новые выпуски, подумала она.
Дойдя до конца гравия, Фрэнк и Аннабель разошлись в разные стороны. Рен не было – она предупреждала, что, возможно, не придет. Это зависело от того, сможет ли ее подбросить отец.
Астрид и Кабир, петляя по саду, дошли до небольшого газона в юго-восточной части. Они уселись на скамейку, и Астрид достала из рюкзака блокнот для рисования и карандаши. Кабир согласился быть моделью, и она ждала, пока он установит свой мольберт.
– Кабир, почему ты захотел заняться искусством?
– То, что я делаю, настолько плохо? – Он засмеялся.
– Вовсе нет. Я не устану говорить – тебе надо перестать принижать свои достоинства. Уверенность… вот секретный ингредиент живописи.
Он установил на мольберте незаконченный рисунок.
– Видела эти маленькие флуоресцентные кружочки, которые клеят в галереях на проданные картины?
– Маленькие наклейки?
– Именно. Вот чего я хочу.
– Маленькую наклейку?
– Очень смешно, – снова засмеялся он. – Я хочу написать картину, вывесить ее на продажу, чтобы кто-то пришел и подумал: «Хочу купить эту картину». А потом чтобы на нее приклеили маленькую наклейку.
– Как символ того, что ты что-то продал?
– Для меня это нечто большее. – Он поставил коробку с акварелью на полку мольберта и открыл крышку. – Если кто-то купит мою работу в галерее за приличную цену, я точно буду знать, что создал настоящее произведение искусства. – Он замолчал и кивнул. – Вот чего мне всегда хотелось.
– Уверена, так и будет.
Астрид начала рисовать эскиз, а Кабир продолжил раскладывать принадлежности на мольберте. Кисть с ворсом соболя, квадратный лоскут белой ткани, стеклянная банка, наполовину заполненная водой. Он сел на несколько минут, чтобы полюбоваться открывавшимся видом. И продумать переходы цвета и форм.
Потянувшись было за банкой, Кабир убрал руку. Его взгляд задержался на чем-то впереди.
– Ты это видишь, Астрид? – Он показывал на изгородь вдалеке.
Астрид прекратила рисовать и встала. Да, она тоже это видела. В небо тонкой струйкой поднимался дым. Она бы его не заметила, если бы он не контрастировал с темным лесом на склоне холма. Повернувшись к Кабиру, она увидела, что он встал.
– Это праздничные костры? – спросил он.
– Похоже на то. – Астрид принюхалась. – Пахнет горелым.
Они дошли до проема в изгороди. Впереди среди грядок стояла теплица. Огород поднимался по пологому склону к большому подсобному сооружению, укрытому ветвями дуба. Вокруг ни души.
Из-под двери теплицы клубился дымок. Астрид вышла вперед и, аккуратно пробравшись между тыквами, подошла ближе. Она заглянула через стекло. Из-за дыма ничего было не разглядеть.
Кабир тронул пальцами металлическую ручку. Она оказалась не горячей, можно взяться. Отступив, прямой рукой он распахнул дверь, и наружу вырвались клубы дыма. Они подождали, пока он, поднявшись, рассеется в воздухе, – теперь стало хоть что-то видно, и они рискнули войти.
Внутри все еще было сумрачно. К едкому запаху примешивались и другие ароматы. Сладковатый землистый запах листьев и перегноя. И какой-то еще. Тошнотворно резкий.
С двух сторон стояли высокие этажерки с рассадой в горшках. Ростки помидоров ползли вверх по веревкам, подвязанным к крыше. В дальней части теплицы в клубах дыма виднелась темная фигура.
– Эй! – Астрид прошла вперед. Она слышала стук собственного сердца.
Кабир открыл вентиляционное окно в скатной крыше, и остатки дыма потянуло наружу.
– О боже… – Астрид остолбенела.
На металлическом стуле, схватившись за подлокотники, сидел мужчина. Его безжизненный взгляд был направлен в сторону выхода.
Кабир повернулся к Астрид.
– Ты как?
– Все хорошо… Не волнуйся. – Она подошла ближе и внимательно рассмотрела мужчину с ног до головы.
Стильные черные туфли на липучках.
Грязные рабочие брюки.
Простая белая футболка.
У нижнего края футболки вертикальная черная подпалина длиной пару дюймов. Как будто кто-то пытался поджечь ткань, но она не занялась.
Кабир склонился над мужчиной.
– Надо убедиться. Но думаю… – Договаривать не имело смысла. Человек был мертв.
Кабир приложил пальцы к его шее, прямо под челюстью. Через пару секунд бывший врач отнял руку и большими пальцами опустил веки покойника. Теперь мужчина выглядел умиротворенно. На вытянутом худом лице – спокойствие. Голова с копной белоснежных волос, похожих на пену для бритья, располагалась идеально прямо.
На полу с одной стороны от стула лежали сгоревшие до черных лохмотьев обрывки газеты. Догорал последний уцелевший кусок треугольной формы. Астрид затоптала его ногами, пока пламя не разошлось. Затем встала на цыпочки и открыла еще два вентиляционных окна. Они с Кабиром подождали, пока весь дым вытянет наружу из теплицы.
– Мы его знаем? – спросил Кабир.
– Мне кажется, это Сайлас – садовник. Чуть раньше сегодня я столкнулась с мистером Ригби, и он говорил, что ищет его. Описал – высокий, светлые волосы.
– Понятно. – Кабир посмотрел на часы. – Два ноль пять. Они будут задавать вопросы… Я про полицию.
– Так и будет, – сказала Астрид, а Кабир направился к двери. – Кабир, подожди. Давай внимательно осмотрим помещение.
Кабир остановился.
– Давай. Вреда не будет.
Астрид подошла к трупу. На гладком восковом лице она увидела небольшой синяк – еле заметное затемнение чуть ниже линии роста волос. В ее кармане лежал телефон, но делать фотографии показалось неуместным.
Девушка стояла сбоку от стула. Вокруг него было не обойти – спинка примыкала к каркасу теплицы. И тут она заметила красноватые отметины на коже садовника, прямо над воротником футболки. Филигранный узор, похожий на лист папоротника, который распустился у него за правым ухом. Прямо на коже. Будто рисунок. Кабир стоял рядом и тоже рассматривал отметины.
– Как странно, – сказала Астрид.
Она нашла в кармане карандаш. Поддела кончиком воротник футболки и потянула его на себя. Они оба присмотрелись к коже под футболкой. Растительный узор спускался по шее и шел до груди. Астрид поддела карандашом нижний край футболки. Узор был и там. Должно быть, он шел по всему телу от шеи до бедер.
– Так, что у нас тут есть еще?
Вдвоем они тщательно осмотрели все помещение теплицы. Поискали следы или отпечатки пальцев на стеклах. Перевернули все горшки на полках. Ползая на коленях, проверили земляной пол. Они работали быстро. Аккуратно. Оба понимали, что делали. Пытались зафиксировать в памяти обстановку, чтобы позже обсудить все детали. Искали улики.
Они закончили, когда часы Кабира показывали 14:Ничего примечательного они не нашли. Вообще ничего. Они вышли, прошли до арки в живой изгороди и перегородили ее скамьей, чтобы закрыть путь для посетителей.
Кабир позвонил в полицию. Пояснил, что он врач на пенсии. Что нет необходимости вызывать скорую помощь – нужно просто прислать кого-то, чтобы провести осмотр места происшествия и забрать тело.
Он закончил разговор и откинулся на спинку скамейки.
– Астрид? – сказал он. – А ты точно реставратор?
Она засмеялась. И сразу же почувствовала укол вины за эту реакцию. Этот несчастный садовник! Наверное, опять нервы сдают, подумала она.
– Кабир, это длинная история.
– У нас есть время.
Она рассказала ему про расследование в Шерборн-холле. Как обнаружила тело антиквара Девайна в леднике. Как жалела, что не провела больше времени в месте, где, как оказалось позже, совершилось преступление. Полиция тоже не собрала все улики. Это значило, что дело можно было распутать быстрее. В этот раз она не совершит те же ошибки.
– Просто на всякий случай, – закончила она.
– На всякий случай?
– Всего одна деталь может решить исход дела.
– Я под впечатлением. Там, в теплице, ты сохраняла спокойствие. Мы бы не увидели отметины на теле, ведь я собирался уходить.
На парковку у входа заехало несколько машин. Из них вышли родители с детьми и, подойдя к зданию с кассой, встали в очередь. Откуда им было знать, что в этот чудесный день на исходе лета из маршрута детской интерактивной игры с охотой за табличками пришлось исключить зону теплицы и огорода?
– Эти отметины, – сказала Астрид, – они очень странные, так ведь?
– Да, но я знаю, откуда они взялись.
– Правда?
– Однажды мне доводилось такое видеть. Я знаю, что случилось с садовником, – сказал он, глядя ей в глаза. – Его ударила молния.
Глава 21
Через дорогу от входа в сад стояла симпатичная каменная церковь. С западной стороны к ней прижималось кладбище с хаотично разбросанными мшистыми надгробиями. С восточной располагалась зеленая зона отдыха с каменным крестом и несколькими скамейками.
Астрид, Фрэнк и Аннабель теснились на ближайшей к дороге скамейке. Рен с ними не было. Ее отец заехал на парковку, увидел, что поместье закрыто для посещения, и сразу уехал. Оттуда, где сидели члены Клуба, хорошо просматривалась задняя часть главного дома, а также все происходящее на огороде. На котором до сих пор царило оживление.
Сначала прибыли два офицера полиции в форме. Молодой парень и женщина – старше по возрасту и, видимо, по званию. Кабир встретил их у проема в изгороди – он один должен был рассказать о находке. Они с Астрид решили, что так будет лучше. Именно он позвонил в службу экстренных вызовов, и какой смысл давать одинаковые показания. Астрид привела Фрэнка и Аннабель во двор церкви и рассказала о чудовищной находке, в том числе о версии Кабира с ударом молнии, которая, казалось, была единственно возможным объяснением произошедшего.
Сотрудница полиции какое-то время разговаривала с Кабиром. Молодой полицейский стоял рядом и конспектировал их беседу в блокноте. Затем появился мистер Ригби, и, хотя он и представился, каждый раз, когда он начинал говорить, молодой человек прекращал записывать.
Спустя еще десять минут появился мужчина в белом халате с чемоданом, фотоаппаратом и штативом. Сотрудники полиции проводили его до дорожки, ведущей к теплице. Он надел пару медицинских перчаток и вошел в помещение. Сквозь стеклянные панели виден был лишь его темный силуэт, который, изредка наклоняясь, перемещался по помещению.
Фрэнк открыл сумку и достал оттуда нечто прямоугольное, завернутое в фольгу.
– А вы знали, что вероятность смерти в результате нападения акулы выше, чем от удара молнии?
– Фрэнк, это правда? – спросила Астрид.
– Похоже на то, – сказал Фрэнк, разворачивая упаковку; внутри оказалась пирамида сэндвичей из белого хлеба и розовой ветчины. Он отделил самый верхний и передал его Астрид.
– Спасибо, Фрэнк. – Она ужасно проголодалась: мистер Ригби закрыл кафетерий сразу же после того, как узнал новость, и распустил персонал по домам.
Аннабель тоже взяла сэндвич – с опаской, – и они продолжили наблюдать.
Затем появился мужчина с черным чемоданом – его тоже провели через проем в изгороди.
– О-о, начинается! На место прибыл криминалист, – заявила Аннабель авторитетно.
– Аннабель, ты знаешь, как полиция проводит работу на месте преступления? – спросила Астрид.
– Только из телесериалов. В моем любимом сериале сюжет построен вокруг дерзкой героини-коронера и ворчливого копа.
– Кто бы сомневался, – сказала Астрид.
– Да уж, – ответила Аннабель. – Он называется «Коронер». От некоторых сцен бросает в дрожь, но я не в силах оторваться.
– На самом деле… – Фрэнк глубоко задумался, – если ты живешь вдали от моря, акулам тебя никак не достать.
– О чем это ты, Фрэнк? – спросила Аннабель.
– Про то, что умереть от молнии более вероятно, чем от нападения акулы. Ну разве что ты швейцарский фермер. В таком случае стоит опасаться коров. Так что это утверждение… м-м-м. – Он замолчал. А затем добавил: – Эй, я знаю шутку про человека, которого ударила молния на поле для гольфа. Хотите расскажу?
– Фрэнк, – возмущенно проговорила Аннабель, – момент не слишком подходящий. И мы на территории церкви.
– В шутке и священник есть. Это меняет дело?
Аннабель покачала головой. Фрэнк вопросительно посмотрел на Астрид.
– Давай потом, Фрэнк?
Оба сотрудника полиции стояли в ожидании у двери теплицы. Внутри криминалист делал снимки. Время от времени теплицу, словно фонарь, освещала вспышка.
– Интересно, используют ли они эти штуки с синим светом? – спросила Аннабель.
– На самом деле этот свет называют черным. Это коротковолновое ультрафиолетовое освещение, – уточнила Астрид.
– Ого… расскажи, – тонким голоском попросила Аннабель.
– Я использую такой свет для сканирования картин – чтобы выявить следы недавней реставрации. Или увидеть более раннюю версию картины под верхним слоем краски.
– Как это работает? – Аннабель впервые оторвала взгляд от сада, с тех пор как они устроились на скамье, и нетерпеливо посмотрела на Астрид.
– А вот как. Некоторые предметы светятся в ультрафиолете. Например, определенные минералы в масляных красках, особенно свинец. А еще бытовая химия – моющие средства, тоник, антифриз. Они тоже светятся. Конечно, на месте преступления обычно ищут другие вещества.
– Ты имеешь в виду кровь и… – Аннабель перешла на шепот, – и физиологические жидкости.
Фрэнк оживился:
– В этих детективных сериалах всегда одно и то же. Герои входят в помещение. Любое. Кухня, библиотека… неважно. А затем они включают этот фонарь с синим светом, и пятна повсюду. На стенах. На шкафу.
– Фрэнк, прошу тебя… – запротестовала Аннабель.
Но Фрэнк продолжал:
– Как будто официант пробегал мимо и опрокинул поднос с супом.
Аннабель содрогнулась от отвращения.
– Ну спасибо, Фрэнк.
У входа на парковку на другой стороне дороги показался Кабир. Он посмотрел в обе стороны, хотя за то время, пока они сидели на лавочке, мимо проехала всего пара машин. Он быстро подошел к скамейке. Все потеснились, чтобы дать ему место.
– Спасибо, что пообщался с полицией, Кабир, – сказала Астрид.
– Не за что.
– Что они сказали?
– Ничего особенного. Я поделился с ними, что уже видел жертв удара молнии. Именно поэтому у меня не возникло никаких сомнений насчет этого случая. Они взяли мои контакты и сказали, что, возможно, свяжутся.
Члены Клуба не отрываясь смотрели вперед. Как бы жутковато это ни звучало – Астрид это понимала, – она ждала, когда будут выносить тело из теплицы. Они все ждали. Фрэнк передал Кабиру через остальных сэндвич, и тот моментально с ним расправился.
– Как думаешь, Кабир, они захотят поговорить со мной? – спросила Астрид.
– Я упоминал тебя, но, по-видимому, это их не сильно заинтересовало. Они считают это происшествие аномальной случайностью. Что, вероятно, соответствует действительности.
– Ты так думаешь? – спросила Астрид.
– Похоже на то. Вчера после обеда была гроза, и Сайлас решил укрыться в теплице. Металлический стул соприкасался с металлическим каркасом. Поэтому, когда молния попала в теплицу, у него не было шансов. Он оказался не в то время и не в том месте.
– А какова наша версия относительно времени смерти? – спросила Аннабель.
Она впервые использовала слово «наша». Однако это прозвучало совершенно естественно. Здесь, на этой скамейке, у них и правда возникло чувство единения.
– Так, – сказала Астрид, – на яхте было видно, что молния пришла со стороны мыса. Помню, я посмотрела на часы на радио – было четыре пятнадцать. Или около того.
– Я был в Ярмуте, сидел в пабе «Адмиральский герб», – подхватил Фрэнк. – Примерно в миле отсюда. Буря началась в четыре тридцать. Помню, как сказал Деррику, владельцу паба, что без пострадавших не обойдется. Значит четыре пятнадцать похоже на правду. – Он прикончил последний сэндвич и скомкал из фольги шарик. – Кабир, а что происходит с человеком при ударе молнии?
– Хм… – Кабир вытянул ноги, пытаясь разогнать кровь. Вчетвером на лавочке стало еще теснее. – Вообще-то, как повезет. Любые последствия – от легких ожогов до, скажем, того, что произошло с Сайласом. Напряжение в разряде молнии достигает десяти миллионов вольт. Возможны глубокие ожоги мышечной ткани, особенно вблизи костных структур. Они обладают самым высоким сопротивлением электричеству.
– Потрясающе, – манерно протянула Аннабель.
Кабир продолжил:
– Удар молнии может спровоцировать остановку сердца. Или поджарить мозг. В результате он перестанет посылать сигналы остальным частям тела.
– Какие сигналы? – спросил Фрэнк.
– Например, о том, что нужно не забывать дышать.
Все трое скорчили гримасы и почти синхронно сделали вдох.
– А от чего зависит, отделается ли человек легкими травмами или погибнет? – спросила Астрид.
– Обычно от проводимости. Скажем, от того, надел ли человек обувь на резиновой подошве или резиновые сапоги.
Астрид воспроизвела в памяти обстановку внутри теплицы. Она отчетливо помнила стильные черные ботинки на липучках и резиновой подошве Сайласа. Это показалось странным. И его чистую белую футболку. Все это не вязалось с его грязными рабочими брюками. Другой обуви или одежды в теплице не было видно. Значит, он переоделся до того, как там укрыться.
Подъехавшая по дороге карета скорой помощи завернула на парковку. Сирена была отключена. Члены Клуба дружно наблюдали, как два врача в зеленых комбинезонах выкатили из задних дверей носилки и, маневрируя по саду, двинулись в сторону теплицы. Они затащили носилки внутрь, а когда вышли, на них лежал Сайлас, укрытый голубой простыней.
Через несколько минут карета скорой помощи уехала, по-прежнему без сирены. Оба сотрудника полиции и криминалист вышли на парковку. Мистер Ригби выскочил из вестибюля, чтобы их проводить: он махал вслед их машинам, как будто прощался с родственниками, которые покидали его дом после длительного и приятного пребывания и вскоре должны были вернуться. Хотя очевидно, что они не вернутся. На дорожке не натянули преграждающую путь черно-желтую ленту. Теплицу не укрыли белым защитным брезентом. Они закончили тут свои дела.
– Ну что, все? – спросил Фрэнк. – Дело закрыто.
Он как будто читал мысли Астрид.
– А вот и нет! – С трудом выбравшись из тесно сидевшей компании, Аннабель встала с лавочки. Она повернулась к остальным: – Мы должны провести собственное расследование.
Астрид ждала, что кто-то начнет возражать. Например, Фрэнк мог раскритиковать эту идею, в очередной раз затеяв привычные препирательства с Аннабель. Но они все согласно кивнули. Тщательно обдумывая эту мысль. Понимая, что они не в силах отказаться от этого приключения. Именно поэтому детективные сериалы имели такую популярность – в реальной жизни мало кому выпадает расследовать смерть при загадочных обстоятельствах.
«Ультрафиолетовый фонарик!» – вспомнила Астрид. Она демонстрировала Селесте принцип его работы на их с сестрой совместном портрете. И вместо рабочего чемодана положила его в рюкзак. Покопавшись, она достала приборчик и теперь держала его перед собой на вытянутой руке.
– Это то, о чем я думаю? – воскликнула в предвкушении Аннабель.
– Именно, – ответила Астрид. – Фонарик криминалиста.
